Текст книги "Дорогами Пустоши"
Автор книги: Галина Герасимова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)
Бенита не знала, сколько прошло времени. В какой-то момент попробовала считать и быстро сбилась. Продолжить же помешал приступ паники. Бенита сжалась в комок, глотая слезы бессилия, а из темноты проступали мертвые искореженные тела: няня, шофер. Острый запах крови повсюду…
Когда она уже была готова отчаянно закричать, дверь распахнулась и в кладовку ворвался яркий свет. Теплые и надежные объятия были как глоток воды. Бенита вцепилась в Квона, дрожа и ощущая, как рассасывается сдавливающий грудь ком. Сейчас ей было не важно, использует ли он свой дар или это его присутствие дарит ощущение спокойствия и надежности.
– Дыши медленно и глубоко.
Подчиниться оказалось неожиданно просто, и Бенита сосредоточилась на дыхании. Крепкая грудь, знакомый терпкий запах, руки, которые легко оглаживали плечи, горячее дыхание… Детектив что-то шептал, но она не вникала, достаточно было голоса и его присутствия.
Наконец девушка успокоилась и повернула голову, целуя его куда-то в районе подбородка. Квон увлекаться не стал, скользнул губами по губам, щеке, задержался у виска… Бенита вдруг с удивлением поняла, что он зол и с трудом сдерживается. На лице обычно невозмутимого напарника играли желваки.
– Знаешь, кто это сделал? – спросил мужчина напряженным голосом.
– Не уверена. Последним заходил Нур, – не стала скрывать Бенита.
Квон в любом случае почувствовал бы, что она недоговаривает. Менталисту проще задать вопрос и получить правдивый ответ.
Напарник помог ей подняться и, приобняв, довел до двери.
– Папка с делом! – вспомнила Бенита. Документы лежали на столе так же, как она их оставила. – Нур принес. Перепутал, наверное, – объяснила она в ответ на незаданный вопрос.
– Или понадеялся потерять в архиве, – добавил Квон. – В любом случае здесь оставлять не будем. Зря я, что ли, столько с ними возился?
Лейтенанта в здании они не встретили. В общежитии он тоже не появлялся, а его приятели с подозрением покосились на Квона (наверняка гадали, зачем он детективу на выходных) и объяснили, что Нур ушел развлечься в город. А развлекался он основательно. Театр, преферанс или бильярд, в котором лейтенант слыл большим мастером, – такие прогулки у него обычно затягивались на пару суток. Жаль. Бенита с удовольствием вмазала бы недругу безо всякой дуэли, но искать его по притонам не собиралась. Да и Квону пока лучше было лейтенанта не видеть, детектив был сейчас в состоянии наплевать на правила и разобраться по-мужски.
– Ну и черт с ним. Лучше давай готовиться к поездке, а то завтра вставать на рассвете. – Бенита постаралась непринужденно улыбнуться. Вышло криво. Испуг еще не прошел, пусть Квон и оказался прекрасным утешителем.
– А тебе долго собираться? – Напарник посмотрел на нее с каким-то задумчивым видом.
– Да нет, минут двадцать, – прикинула девушка.
– Тогда идем спать, утром возьмешь вещи. – Квон увлек ее в свою комнату.
От неожиданности Бенита так растерялась, что замерла на пороге, где он ее отпустил. Пришла в себя, когда напарник отстегнул перевязь и начал неспешно расстегивать рубашку. А не многовато для нее потрясений? Он ведь шутит?
Бенита судорожно вцепилась в папку с бумагами, которую все еще держала в руках, и покосилась на дверь. Часть ее сгорала от любопытства, другая, почему-то матушкиным голосом, требовала немедленно покинуть комнату мужчины, третья хотела спать после всех перипетий.
Квон по-доброму улыбнулся и подошел, всколыхнув еще больше эмоций.
– Не сомневаюсь, что это отличный способ отвлечься, но давай сегодня просто поспим рядом. Не хочу после происшествия оставлять тебя одну, – объяснил он.
Отпустить все-таки пришлось – в душ и за сменной одеждой. А после Квон, как и обещал, притянул ее, пахнущую душистым мылом, уложил на узкую постель и обнял, словно огораживая от всего мира. Браслеты Бенита оставила на столике, и без них она чувствовала себя такой слабой. Особенно слабой в его руках. Вот только впервые это было не плохо. Напарник лежал так близко, что девушка ощущала, как его дыхание щекочет влажные завитки волос у нее на затылке.
– Не возись, спи. – Голос его был совсем не сонный и будоражил еще сильнее.
Да как спать, если он рядом?! Неужели самого Квона нисколько не волнует их близость? Детектив не походил на того, кто укладывает в постель всех подряд.
Честно пролежав какое-то время неподвижно, прислушиваясь к его ровному дыханию, Бенита не выдержала, развернулась и столкнулась с внимательным взглядом карих глаз. Напарник не спал.
– Провокаторша, – одними губами произнес он.
– Кто бы говорил! – возмутилась девушка, не делая никаких попыток отодвинуться. И это несмотря на то, что при повороте его рука сместилась гораздо ниже талии. – Сначала делает непристойное предложение, разгуливает без рубашки, а в итоге…
– Разочарована? – развеселился Квон.
– А то ты не чувствуешь, – надулась Бенита.
– Не чувствую, – к ее удивлению, ответил мужчина, и на его лице оставалось все то же мирное выражение. – Пришлось поставить блок. Мне и своего желания хватает, если еще твое добавить, то не сдержусь.
– Так, может, не надо сдерживаться? – Бенита провела ладонью по его груди, с удовольствием понимая, что Квон не солгал, он явно реагировал на ее прикосновения. Их сердца стучали гулко и в такт. – Мне целитель говорил, что плохие воспоминания надо замещать хорошими.
Второй раз проделать то же самое не вышло – мужчина перехватил руку.
– Не думаю, что первый раз оставит одни хорошие воспоминания, – предельно честно сказал он.
Бенита смутилась. Догадался все-таки. Но раз она не видит в этом проблемы, то стоит ли ее придумывать? Она подалась вперед и, дразня, прикусила его нижнюю губу.
– Бета, прекрати! – попытался призвать ее к порядку Квон, а девушка совсем расшалилась и, перевернувшись, оказалась сверху.
Рубашка сползла с одного плеча, а коротенькие тонкие панталоны ничуть не уменьшали остроты ощущений. В том, что мужчине приходилось сдерживаться, Бенита больше не сомневалась, и это почему-то прибавило решимости.
– Ты меня еще по фамилии в такой ситуации назови, – фыркнула она в ответ на его команду и, кажется, переусердствовала.
Квон глубоко вздохнул, а затем наклонил ее к себе, заставив прижаться еще теснее. Так близко они оказывались лишь в тот сумасшедший раз у Гарта, когда Бенита поняла, что от поцелуев можно потерять голову. Но если Квон думал испугать, то просчитался.
– Даже не спрашивай, – серьезно предупредила девушка, едва он открыл рот, и прервала незаданный вопрос поцелуем. Она не сомневалась, что хочет быть с ним, любить и дарить себя. А надолго ли? Время покажет.
К взаимному удовольствию, возражать Квон не стал. Его руки скользнули ей под рубашку, сминая и задирая ее, лаская, провели по ставшей такой чувствительной спине…
Больше до утра они ни о чем не спорили.
Бенита проснулась за несколько минут до будильника и привычным щелчком пальцев попыталась выключить механическую птичку. Запоздало вспомнила, что, во-первых, будильник не ее, а во-вторых, браслеты так и остались на столике. Туда же переместилась одежда. Квона под боком не оказалось, хотя девушка отчетливо помнила, что засыпали они вместе. А сейчас в комнате его не было. Воспользовавшись этим обстоятельством, она встала со смятой постели и прислушалась к собственным ощущениям.
Было хорошо. Тело ныло в неожиданных местах, напоминая о проведенной ночи, но легкий дискомфорт не мешал общему бодрому состоянию. Квон вел себя осторожно, насколько вообще может быть осторожен менталист, потерявший контроль. Несколько отметин на шее можно было замаскировать обычной пудрой или завязать шейный платок.
Пожалуй, Бенита была не прочь повторить прошедшую ночь – не сейчас, чуть позже.
А пока – в душ.
Она отсутствовала четверть часа; несмотря на все желание поплескаться, времени до отлета оставалось мало. Вернувшись же, девушка еще в коридоре почувствовала знакомый запах свежесваренного кофе.
– Немного убежал, пока варил. – Квон протянул ей чашку.
– На первый раз простительно.
Горьковатый напиток обжег губы. Кофе был далек от идеала, взвесь чувствовалась, но огорчать мужчину Бенита не стала. Тем более нежный глубокий поцелуй компенсировал все недостатки.
Отдышавшись и поправив одежду – еще немного, и им обоим снова потребуется душ, – напарники сообразили, что времени не так много. Начались сборы и поднялась привычная суета. Забросить в саквояж самое необходимое, переодеться в дорогу, отыскать куда-то завалившиеся билеты, еще раз проверить саквояж… В последний момент Квон отловил Ринкета и вручил ему папку с делом с наказом передать в руки Олфорду, если тот вернется из больницы. Если Нур пытался якобы случайно потерять дело, то зря надеялся.
Когда они выехали, до отлета оставалось меньше часа. Вполне достаточно, чтобы добраться в порт.
На одной из улочек Квон притормозил у кондитерской, попросил Бениту подождать минуту и вскоре вернулся с кульком конфет.
– Племянники жуткие сладкоежки, – пояснил он, заталкивая кулек в саквояж и снова выруливая к порту, купол которого виднелся неподалеку.
У Бениты тоже лежал подарок детям – механический воробушек, похожий на вестника и способный приносить письма на расстоянии сотни ярдов; немного сладостей, а также скромный подарок родителям Квона: чай из горных трав, ароматный и освежающий – по крайней мере, так убеждала продавщица. В чае Бенита не разбиралась, но справедливо подозревала, что кофе родители Квона, как и он сам, не особо признают. Являться в гости для знакомства с пустыми руками было не принято, она и так чувствовала, что навязывается, а Квон даже слушать не захотел о гостинице.
Припарковавшись неподалеку от порта – ушлый горожанин организовал стоянку, где за небольшую посуточную плату присматривал за паромобилями, напарники поспешили на дирижабль. Их корабль уже прибыл, величественная махина была пришвартована огромными тросами, спущен трап. Как всегда, зевак и провожающих было больше, чем самих пассажиров, но это неудивительно – центральный порт Анвенты впечатлял убранством и какой-то особенной мощью. Вместо обычного амбара, как во многих воздушных портах, здесь возвели каменное здание с раздвижной стеклянной крышей, витражами и мраморными колоннами.
Увы, полюбоваться времени не осталось. Страж, приставленный для контроля над путешественниками, придрался к паспорту Бениты – ему не понравилось, что иностранка собирается в другой, не прописанный в визе город. Пока вмешался Квон, пока проверили их документы… Протиснувшись сквозь толпу, напарники взбежали по трапу одними из последних и, лишь оказавшись на борту, позволили себе отдышаться.
– Дамы и господа, добро пожаловать на борт! Команда «Королевской чайки» приветствует вас и желает приятного путешествия, – раздался усиленный магией голос.
На международных рейсах все объявления дублировали на двух языках, а на внутренних направлениях обошлись анвентским. Да и сам дирижабль выглядел попроще: крохотные каюты, в которые с трудом втискивалась кровать и тумбочка, простенькие деревянные скамьи на прогулочной палубе вместо мягких уютных диванчиков. Вид, правда, оставался таким же впечатляющим: дирижабль рассекал облака, стремительно пролетая над кажущимися крошечными дорогами, озерами и лесами.
Квон отошел отправить вестника приятелю из Фелтона, подтвердить визит – из общежития отправить забыл, а на дирижабле механические птички предоставлялись за небольшую плату. Сидеть в тесной каюте было некомфортно, и Бенита расположилась у панорамного окна, где вид сверху завораживал.
– Любите полеты? – раздался за спиной низкий голос.
Бенита повернулась и едва справилась с удивлением. К ней подошел Грифон, без маски, в добротном дорожном сюртуке. В таком виде он выглядел обычным зажиточным горожанином, а никак не создателем тайного общества. И что ему от нее понадобилось? Он ведь не признал в ней Рози?
– Поражает, как дирижабль умудряется работать без магии, – ответила Бенита, не показывая, что узнала мужчину. Надо было поддержать разговор, желательно до прихода Квона. А об устройстве дирижабля можно было расспрашивать долго. В Хаврии они не только разбирали принцип работы, но даже собирали модель дирижабля самостоятельно.
Впрочем, собеседник никуда не торопился, и спустя какое-то время Бенита подумала, что она обозналась. Серьезно, с чего бы Грифону интересоваться какой-то хаврийкой? Да и тема беседы была далека от политики, хотя мужчина, словно невзначай, интересовался, куда и зачем направляется его собеседница. Ответа Бенита сумела избежать отшутившись, а о принципах полета он рассказывал с огоньком, хоть и упростил ряд понятий.
Когда рядом прошел официант, предлагая гостям легкие прохладительные напитки, собеседник вручил Бените бокал вина.
– За знакомство с прекрасной дамой, – отсалютовал он.
– А мы знакомы?
За все время разговора он так и не назвал своего имени.
– Не вы были представлены мне, и не я был представлен вам, – загадкой ответил мужчина.
Уточнить, что он имел в виду, Бенита не успела. Дирижабль тряхнуло так, что она с трудом удержалась на ногах, а вино красным пятном расползлось по блузке. Упал чей-то непредусмотрительно оставленный на палубе саквояж, кто-то особенно впечатлительный пронзительно вскрикнул. Ощущение падения длилось всего пару мгновений, затем дирижабль выровнялся, и вокруг послышались смешки облегчения.
– Ненавижу воздушные ямы. Здешний рулевой правит хуже, чем вы, – вполголоса проворчал собеседник.
– Что вы сказали? – Из-за рева двигателя Бенита его не услышала.
– Вы запачкались.
Мужчина с виноватой улыбкой достал белоснежный платок и протянул его Бените. Она машинально стряхнула капли вина, намереваясь вернуть платок – пятна все равно придется застирывать, – но тут собеседник увидел знакомого среди пассажиров и махнул ему рукой.
– Спасибо за компанию, тьенна. Вынужден вас покинуть. Дела.
Мужчина стремительным шагом направился на вторую палубу и вскоре затерялся среди других гостей «Чайки». Бенита перевернула платок, намереваясь свернуть его и отдать при случае.
– Как думаешь, какова вероятность встретить на дирижабле грифонца? – спросила она у вернувшегося Квона.
– В последнее время это общество весьма популярно, – пожал плечами детектив. – Тайное всегда притягивает внимание. Даже если не все грифонцы разделяют взгляды их организатора, одно то, что в общество не принимают всех подряд, делает их исключительными в глазах своих приверженцев. А что, ты встретила Ворону или Павлина?
– Бери выше. Похоже, самого Грифона.
Бенита продемонстрировала платок с вышитым грифоном в терновом венце и рассказала о встрече.
– Не вовремя я решил отправить почту. Хотя так он мог и не подойти. – Квон задумчиво почесал подбородок, но разыскивать Грифона не побежал. Да и что он мог ему предъявить? Преступный заговор против короны еще доказать надо. Детектив приобнял Бениту за плечи и неожиданно улыбнулся: – Стоит отойти от тебя на минуту, как вокруг вьются подозрительные типы. Что с тобой делать?
– Не оставлять в одиночестве? – предложила девушка, украдкой целуя его в щеку.
До конца полета Грифона они не видели и не сильно сожалели об этом.
В порту их встречали. Не успели они сойти с трапа, как на Квона с лаем набросился белоснежный алабай и едва не повалил, намереваясь облизать ему руки и лицо. Русобородый мужчина лет тридцати в гражданском, но с военной выправкой, посмеиваясь, махнул им рукой.
– Некоторые вещи не меняются, – безрезультатно пытаясь отстранить алабая, проворчал Квон, но было видно, он искренне рад встрече.
В конце концов на пса шикнул хозяин, и алабай немного успокоился, уселся у их ног, отбивая дробь хвостом и высунув язык.
– Ты же собирался в отпуск, Алеко, – обратился к знакомому детектив.
– А я не на работе. Мы давненько не виделись, вот и решил встретить. Парни прислали вестника, что ты будешь в городе, – белозубо улыбнулся бородач и перевел взгляд на Бениту. – Не ожидал, что ты не один приедешь. Представишь нас?
– Моя напарница и подруга, лейтенант Бенита Дениш. Переведена к нам из Хаврии.
– Иностранка? Добрый день, тьенна, приятно познакомиться, – на ломаном хаврийском приветствовал Алеко и, хитро посмотрев на Квона, добавил на родном языке: – А ты счастливчик! Путешествуешь в компании такой красавицы!
– Спасибо за комплимент, – рассмеялась Бенита, и у Алеко вытянулось лицо. Зато за свое высказывание он мог не краснеть, в отличие от коллег из столицы. В первые дни сослуживцы, убежденные, что хаврийка не понимает языка, не стеснялись обсуждать вслух ее достоинства, часто не имеющие ничего общего с характером и способностями стража.
– Бенита в совершенстве говорит на анвенте, – подтвердил Квон. – А это капитан городской стражи, мой старый сослуживец Алеко. Балагур, весельчак и ходячая катастрофа, – с невозмутимым лицом описал он стража.
– Эй, вовсе я не старый! – возмутился мужчина. Впрочем, к другим определениям он придираться не стал.
Бенита протянула ему руку. Короткое осторожное рукопожатие не утаило того, что под тонкой перчаткой стража скрывается металл, но после Гарта пугаться механической руки было глупо. Тем более сам Алеко нисколько не смущался, а когда они вышли из прохладного амбара в пропеченный солнцем город, скинул пиджак, оставшись в рубашке с короткими рукавами. Летом в Фелтоне было жарче, чем в столице, несмотря на то что на деревьях уже появились первые желтые листья.
Алеко привел их на стоянку, галантно открыл Бените заднюю дверцу своего паромобиля. Глядя на его транспорт, девушке стало немного завидно. Лет пять назад выпущенная модель, паромобиль у Алеко выглядел не в пример лучше выделенного им «старичка».
– Что с нашими подопечными? – перешел к делу Квон, стоило сесть в машину.
– Мои ребята за ними присматривают. Но, честно сказать, я в жизни не встречал такой правильной и скучной пары. Гуляют под ручку по парку, договорились со священником о свадьбе и чуть ли не на воскресные мессы ходят. Азель к целителям пару раз заглядывала и пропадала там по полдня. Уж не знаю, от чего лечится, но это не выглядит игрой на публику. Все чинно и мирно. Мне даже штраф за неверную стоянку паромобиля выписать не удалось! Ты уверен, что они замешаны в деле с наркотиками?
– Я ни в чем не уверен, поэтому и хочу встретиться с ними сам, – покачал головой Квон.
Бенита вздохнула, понимая, отчего переживает напарник. Будь у них на руках доказательства, хотя бы обвинения баронессы Юфони, они могли бы действовать открыто. А так…
– Вас к их дому подвезти? Просто сейчас время ланча, а наши голубки обычно заходят в чайную у башни с часами. Ну, ты помнишь, там еще скидка для стражей во время дежурства. Могу туда подбросить, – предложил Алеко.
– Давай. А дальше по обстоятельствам, – кивнул Квон, и паромобиль лихо вырулил на узкую крутую улицу порта.
Чайная была выполнена в духе воспоминаний о временах хаврийской войны, и Бенита, как и раньше во время уроков истории, испытала смешанные чувства. Анвента была ее родиной, но Хаврия, радушно принявшая их с матерью, стала не менее дорога. Да и что говорить, хаврийского в Бените было намного больше – не только акцент с легким оканьем, но и присущая хаврийцам открытость и живость.
Фотокарточки под крепким стеклом на столах показывали изможденные, но счастливые лица военных, и местами, совсем редко, ожесточенные бои. Вместо картин на стенах висели потрепанные временем письма солдат, полные тоски и надежды, на которые мало кто мог взглянуть без слез. Тут же висели старые шпаги, сабли, мушкеты, пробитые кивера и потускневшие шлемы.
Посетителей было мало, и Бенита безошибочно определила виденных однажды влюбленных, узнала яркие рыжие волосы Азель. Хорошо, что не пришлось сравнивать другие пикантные подробности.
Но Пустошь смазала картину. По рассказам Эрики, ее компаньонка представлялась надменной особой, однако Азель оказалась живой улыбчивой девушкой лет двадцати пяти от силы. И если глаза не врали, в своего избранника она была влюблена искренне, а он отвечал взаимностью – теплота сквозила в их прикосновениях, в спокойной доверительной беседе. Перед влюбленными на тарелочке лежало пирожное, которое они ели по очереди, запивая чаем из белоснежных фарфоровых чашек.
Это настолько расходилось с представлением Бениты о двух профессиональных аферистах, что она растерялась.
– Они не лгут, им действительно хорошо вдвоем, – подтвердил Квон с удивлением в голосе и приблизился к парочке. – Простите, что прерываю вашу беседу. Тьенна Юфони, тьен Руан? Меня зовут Соргес Квон, я детектив. – Он показал руну стража.
– Бенита Дениш, боевой маг, – представилась согласно протоколу Бенита.
Улыбки сошли с лиц влюбленных. Руан подобрался, с тревогой бросив взгляд на Азель.
– Что случилось, детектив? – отставив чашку с чаем, спросил он.
– Баронесса Юфони не упоминала обо мне? – обратился Квон к Азель.
– Не припомню, – покачала головой девушка и нахмурилась. – Что-то произошло дома, раз понадобились услуги детектива? Какие-то проблемы с Эрикой?
– Почему вы так думаете? – ухватился за ее слова Квон.
– Иначе детектива вызвал бы барон, а не баронесса, – объяснил Руан, а Азель дополнила:
– Дядя контролирует почти все дела дома, кроме жизни падчерицы. Да вы присядьте, в ногах правды нет. – Она указала им на свободные стулья, и напарники воспользовались приглашением.
После первого же упоминания о семье девушка нервно мяла в руках платок. Бенита готова была поспорить, что слышала, как треснули, не выдержав, нитки.
– С Эрикой ведь не произошло ничего страшного?
– А вам бы этого хотелось? – Менталист внимательно следил за реакцией собеседницы.
– Что вы имеете в виду?
– Отравление, кома. Вы были бы рады, принеси я дурные вести?
– Да как вы смеете?!
Платок все-таки треснул. Руан поймал руку возлюбленной, успокаивающе пожал и посмотрел на Квона с неприкрытым гневом.
– Вы переходите все границы, детектив! Не знаю, что вам нужно, но наш разговор окончен. – Мужчина поднялся, увлекая за собой Азель.
– Сядьте. – Голос Квона стал ледяным. – У меня есть все основания полагать, что на Эрику было совершено покушение. Мы можем поговорить в участке, хотя я предпочитаю более спокойную обстановку.
Он положил на середину стола механический кубик, от граней которого скользнули лучи на несколько ярдов, отрезая от посторонних все звуки. Руан, поймав встревоженный взгляд возлюбленной, нехотя опустился на стул.
– Нам известно, что вы грифонцы, – продолжал Квон. – Я хочу узнать, где вы приобретали наркотики и зачем устроили спектакль перед Эрикой. Азель, вы же наверняка знали, что ваш жених ухаживает за ней!
– Руан не виноват, мы не задумали ничего плохого. – Азель подняла голову, с вызовом глядя на Квона. – Видите ли, Эрика ждала своего принца, а вокруг нее вилось немало успешных молодых людей. Только о свадьбе ни один из них не думал. Я пыталась убедить ее присмотреться, но Эрика мне не верила, считала, я завидую оказываемому ей вниманию. Я боялась, что она натворит дел, и попросила Руана присмотреть За ней, а она восприняла его заботу за влюбленность. Услышав, что мы собираемся пожениться, она посчитала это предательством.
– Эрика не только слышала, но и видела факт измены, – вполголоса заметила Бенита.
Азель впервые за все время разговора покраснела.
– Она и это рассказала… – Девушка смущенно кашлянула. Руан приобнял ее за плечи и поцеловал в висок.
– А еще упомянула, что впервые попробовала наркотик на маскараде, куда вы ее пригласили.
– Пригласила? – Азель задохнулась от возмущения. – У меня не было выбора! Эрика умеет быть убедительной, если чего-то хочет. Она пригрозила, что расскажет дяде о грифонцах, если я не возьму ее с собой. Я и взяла, на свою голову… Но наркотиками не угощала, да и сама их не пробовала. С моим здоровьем их точно нельзя!
– Хотите сказать, Эрика на вас наговаривает?
– С тех пор, как барон нашел ей жениха, она стала совершенно невыносимой.
– Жениха? – удивилась Бенита. О том, что юная баронесса помолвлена, напарники слышали впервые.
– Руки Эрики попросил один алхимик, а дядя дал согласие. Жених не аристократ, ну так и она из народа. Никакого мезальянса, жених постарше… Зато хоть совладать с ее характером сможет. При бароне Эрика согласилась, даже платок жениху вышила, но мне призналась, что лучше умрет, чем станет его женой.
– И как зовут этого достойного господина? – уточнил Квон.
– Петри Торфяник, – вместо невесты ответил Руан. – Вы зря иронизируете. Я с ним общался, он очень серьезно настроен.
Бенита и Квон переглянулись – таких совпадений не бывает.
– Узнаете платок? – Детектив вытащил из кармана найденный в вещах Торфяника платок и положил его перед Азель. Девушка повертела вещь в руках.
– Да, я помню вышивку… Эрика вышивала платок Руану. Баронесса заметила, и Эрике пришлось сделать вид, что платок для жениха. Баронесса еще очень удивилась, что грифон в терновом венце, а не в короне. А откуда у вас платок?
– Не знаю, как вы отнесетесь к этой новости, но Петри Торфяник мертв.
Азель охнула, прижав пальцы к губам. Если она играла, то очень убедительно.
– Что с ним произошло? – хмуро спросил Руан.
– Сердечный приступ.
– Стража обычный приступ расследовать не станет.
– Я и не говорил, что он обычный, – не стал вдаваться в подробности детектив и продолжил расспросы.
Бенита же задумалась над словами Азель. Вдруг Эрика ненавидела Петри так сильно, что решила отравить? Доступ к «спящей красавице» у нее был, девушка вполне могла угостить жениха сладостями ручной работы, добавив оригинальную приправу. А затем отравиться сама, чтобы снять с себя подозрения. Только провернуть это в одиночку у нее вряд ли бы вышло. Либо имелся сообщник, хорошо разбирающийся в наркотиках, либо сам Петри поведал заинтересовавшейся алхимией невесте детали дозировки, себе на беду. Надо бы еще раз встретиться с Эрикой и позвать Квона, менталист наверняка поймет, говорит ли баронесса правду.
Бенита почувствовала легкий толчок в бок и очнулась от размышлений.
– Спасибо за содействие. Большая просьба: никуда не уезжайте в течение пары недель. Или уведомите местную стражу, если надумаете, – закруглил разговор Квон, убирая артефакт.
– Хорошо. Мы никуда не собирались. Целитель посоветовал Азель морской воздух, поэтому мы планируем обосноваться в Фелтоне на год или на два.
Убедившись, что их никто больше не обвиняет, Руан перестал огрызаться и оказался вполне приятным собеседником.
Выходила Бенита из кафе с двояким чувством: с одной стороны, хорошо, что их опасения касательно причастности Азель оказались напрасными, с другой – подозревать полную дружелюбия баронессу тоже не хотелось. А если и с Эрикой ничего не выйдет? Неужели придется ждать новую жертву наркотика?
Но она ошиблась. Все переменилось в одно мгновение. Они переходили дорогу – Алеко припарковался на другой стороне и ждал их, что-то выговаривая крутящемуся вокруг алабаю, – когда из-за угла выскочил паромобиль и на полной скорости врезался в них. Вернее, в Квона – ее детектив успел оттолкнуть в сторону.
Удар. Хруст. Еще один удар, и напарник, взлетев в воздух на несколько ярдов, упал на землю и больше не двигался. Чей-то истеричный крик. Бенита не сразу поняла, что это кричала она. Сбивший Квона паромобиль и не думал останавливаться, пытаясь скрыться с места преступления. Не успел. Молния врезалась в него, вмиг превратив в пылающий факел, и Бените было безразлично, что станет с водителем. Для нее время сначала замедлилось до нескольких долгих, бесконечно тягучих ударов сердца, а затем понеслось с огромной скоростью.
Бенита упала рядом с напарником и схватила его за руку, проверяя пульс. Не нащупав, прижала пальцы к шее. На секунду возникла сумасшедшая надежда, хотя достаточно было одного взгляда на развороченную грудную клетку, чтобы понять – дело дрянь.
Сорванный амулет первой помощи вспыхнул красным и почти сразу погас. Рядом с Бенитой рухнул Алеко, прикладывая руки и бормоча заклятия исцеления. А краски уже сходили с любимого лица.
– Не смей меня оставлять…
Больше не медля, Бенита прошептала заклинание и провалилась в Пустошь.
