Текст книги "Наследие (СИ)"

Автор книги: Галина Болкунова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Как это можно – две яркие противоположности, ничего общего? Умение спать, и то Марине до Надежды далеко. Та спала даже стоя с открытыми глазами, но что спроси – ответит. Голова работала всегда, что из себя бы не изображала.

Смятенье полное с моей стороны. Сказала об этом нашим женщинам, они тоже впали в недоумение.

Получена разнарядка. Если текст не выучила, то будут, конечно, подсказки. Всё, как на сцене. Лишь бы подсказчик не был пьяным или не с глубокого похмелья. Сейчас время такое. Так и будем играть, коль в душе породилось недоумение. Гайки закрутят, вот в этом как раз не было сомнений.

Вечер был долгим, рано приплыли из-за непогоды. Ветер не унимался. Мы облазили весь берег. Слышалось явное недовольство, что мы не даём свободного хода местным жителям.

Граница для каждого зверька, таковы правила.

Обстановка накалялась, видно гадюка не зря здесь шуршала под ногами.

Валентина Семёновна их не боится, не то, что некоторые.

"Завтра уедем рано",– так решили все.

"Знаем мы ваши дела, как свои: съедите как всегда к обеду".

"Неужели нельзя нарушить границу?"– да, глупейший вопрос, особенно где заправляют делами змеи. Лишишься своего птенца или яйца в одночасье. Найдёт по тому теплу, которое излучает птенец, уже сидящий в гнезде, или ещё дыша в скорлупе.

Мораль пока одна – отлучайся в определённое время, у каждого оно своё.

Да и рефлекс ограничен у зверя во время водопоя. Знать лишь часовой механизм. Нам он ни к чему.

Наше дело – выпускаемые мысли подтверждать поступками, коль Люцифер не будет обновлять Небосклон незавершёнкой.

Впрочем, что и сделали.

Утро и в самом деле незаметно перешло в полдень.

Оленёнок вышел к воде. Красивое зрелище. Что его вынудило выйти одному, можно лишь догадаться.

Разогретые страсти вокруг не затихали. Кто-то сильно осерчал на нас. Кто-то умело держал змей в упряге. Место было ихнее. Правда без канала связи по перемещению их миров.

Здесь же шла испарина с земли, и им хватало энергии для перемещения. Кто-то окисел мысленно преобразовывал. Им этого было достаточно. Хотя их интерес расширялся, если хотят ещё и знать ключевые позиции звериных данных. Мышей не хватает, да и те умеют замирать, когда хитрость берёт верх перед страхом.

Змей мы питаем из-за своего не подтверждения мысли делом, а им всё мало.

Как в сказке у Пушкина Александра Сергеевича. Всё мало и мало, как бы с разбитым корытом не остаться.

Наконец-то мы отплываем. Вода подхватывает и несёт. С первых же минут пошло предупреждение: "Осторожно вода".

"Да мы уже асы",– не хотелось верить, что зависшее над нами недовольство во что-нибудь выльется. Да и природа не повторяется.

Утро было солнечным, ветра нет, а сейчас уже и полдень. Жара. Ничего не предвещало видимо. А невидимо шло явное предупреждение. Лишь всё время хотелось ноги с воды убрать на дутик.

Тут откуда-то выплыли утки и начали смыкаться перед нами. Чёткий строй, крыло к крылу, от берега до берега. Зрелище небывалое. Пятьдесят пять насчитали. Так мы плыли примерно час. С постоянным предупреждением и красивейшим сопровождением. Утята, как солдатики, ни одного излома в движении, ни один крик не нарушил покоя. На наши слова никакой реакции. Шла какая-то настройка. Слух обнажил какую-то суть, которая рвалась на встречу.

"На отдыхе мы",– пришлось ответить.

"Отдыхать будете в мире своём, здесь надо работать".

"Нет настроения, а без настроения я ничто в том, где его нет. Конечно, понимаю, что вам нужен механизм источения тока даже во сне. За работу платят: чем сильнее работа, тем ярче плата. Здесь пока ничего подобного не встречала. Всё как-то по-змеиному идут дела. О чём тогда речь? Да и обнажается всё только тогда, когда придет подтверждение о конце света. И это подтвердит только тот, кто источает энергию, а не берёт. Халявщик ничего не значит там, в настоящих мирах. Здесь идёт шутка и подыгрывание для полной развязки".

И тут Чарыш раздвоился, как у змеи язык.

"Вот и она",– птицы сказали и группами уплыли в один из стоков.

Посередине лежит камень (источник игры в незавершённом стиле. Спектрового смысла, но не принятого для растворения в данном времени). За камнем гладь и затишье.

"Змея",– пришлось сказать в слух: "И до неё ещё далеко".

Все отреагировали очень спокойно. Она нас не трогает, и нам до неё нет никакого дела. Тем более, пока мы до того места доплывём, она уже будет на другом берегу. Не успели до конца сказать (мысль уходит быстрее), она ринулась на нас против течения.

Бросок был настолько силён, что в воде был только её хвост. Такого зрелища вряд ли кто видел. За несколько секунд она уже рядом.

"Что делать?",– кричит Александр

"Надо бить, у нас же дети".

Схватка началась. Её тело прильнуло к воде, торчала лишь голова. Самодельное дюралевое весло мелькало перед нами. Саша всё ж борец и мужчина. Удары были не детские. Только от каждого удара змея делалась всё сильнее. Хороша система. Возлюбить её не каждый способен, растворения видимо ждала, чтобы прорваться к ядру с молекулой воды, что шла на оплодотворение земельного уровня по схеме расщепления атома, и сбора его в преддверии ядра.

Но тут работает весло. У него края не отшлифованы.

"Она же стальная",– кричит Саша.

Тут что-то сказала я насчёт того, что её нельзя допускать на тримаран, иначе вряд ли кто прибьётся к берегу. Мой голос её как-то ещё больше возбудил, и она кинулась к моему дутику.

Я не смогла разделить её радости встречи. Не знаю как, но вскочила на дутик и вложила в весло такую силу, словно хотела проломить какую-то стену. Но передо мною змея, и её необходимо только оглоушить. Направленное весло на змею кто-то очень аккуратно чуть-чуть повернул. И весло ей попало меж позвонками.

Шея у змеи всё ж есть, как оказалось. Она закружилась на одном месте, и, положив на голову хвост, мы увидели явную дулю. Отреагировала так на крик, что её убили.

Тут и второй тримаран подплыл. Валентина Семёновна сказала, что змея может считаться убитой только тогда, когда перевернётся вверх брюхом. Она тут же перевернулась.

"Эх, вы",– Марина большая сказала: "Она же от радости к вам плыла".

"Да, видели мы эту радость",– сказала Марина маленькая.

Второй тримаран уже плыл дальше. Их несло течение, а мы почему-то остановились на одном месте. Хотя якоря не бросали явно, да его и нет, не предусматривается даже и для смеха. Чалку имели.

Саша решил гадюку поднять на весло и убедиться, что она мертва. Но она нас убедила в обратном. На весле висела змея без единой вмятины. Сталистое тело блестело, и по нему шли импульсы. Она себя собирала. Наши затраты вписывались в её тело.

Интересные дела. Урок природа преподнесла один на всех.

Как тут не вспомнить слова из библии. Но надо выгребать из того, что есть.

"Саша, бросай её в воду, она живая".

Импульс был другим. Когда она впадает в спячку, там отсутствуют рефлекторные данные, и начинается внутреннее томление, от чего расширяется клетка и служит мембраной для всего тела.

Здесь же, наоборот, её тело засыпало от внешнего томления (наших энергий), и шёл его разогрев, что для неё ново. Естественно, она уже в последующей жизни не будет холодной змеёй, а будет уже иметь кровеносную систему с натуральным температурным решением.

Мы двигаем их развитие таким вот способом. Правда кто их кушает, у тех другие проблемы с ними.

Подпортилось настроение от увиденного. Но это уже есть, а мы лишь дополнили картину. Могли ли мы играть по– другому? Вряд ли. На всё воля Господа. Без него нам было бы худо.

Хотя постоянно и получаем за свои постоянные ошибки. Но это крохи. Если бы получали по-настоящему, то спали бы вечно, как змеи зимой. Принюхиваясь к жизни и, делая собственный ход, когда Солнце и Земля имеют прямое соотношение. Змея петляет от их прямоты. Луч преломляет её. Она в постоянстве своём. Кусает, если что не по её. А ей никогда не угодишь, и её раздражает буквально всё. Даже солнце, если туча набегает. И Земля, если на неё дождь капает. Выработка яда даже от сна. Она хоть и спит, но зорко следит за происходящими событиями. Младенец в её утробе и тот уже яд собирает, всем недоволен. Слизь её даже его раздражает, хотя и питается ею. Поэтому и, наверное, сбегает от неё, когда родится. Да и она, чаще всего, рожает их, защемив своё брюхо меж разветвлением деревьев или кустарника.

Здесь же она себя рожала в развилке Чарыша у камня на спектре неопределённых отношений.

Тут прозвучало явное приглашение смыть с себя лишнее напряжение.

Успела только положить весло и кепку, сижу на дне, оглядываюсь. Красиво, и дышится мягко, насыщенность всем телом. Хоба на мне, уютно устроилась, я в перчатках и кроссовках. Ничего не понимаю, как можно в воду слететь, если не успела сделать ни какого движения в её сторону? Поры вскрыты, словно готовы к полёту.

"Встань и иди".

"Не время. Передел миров. Змея хоть и слетела, но ушла на дно, чтобы пребывать в сегодняшнем дне. Копирование прихода Иисуса Христа. Впрочем, вся модель перелицовка. Был бы соответствующий уровень сознания. Может, что-нибудь и получилось. А так змеи летают, растворяются и проникают во все сферы деятельности. От Вышестоящего одни жалобы. Энергетический отлов уже ничего не даёт. Необходимо другое исполнение.

Спасибо за уют и подпитку".

Всплыла – тримаран стоит. Никто и не заметил, что я отсутствовала. Пока карабкалась на своё место, вот тут и было смеху. Кто что говорил, но никто ничего не видел. Да и я не помню, что ныряла. В общем-то, что мы помнили в тот миг? Если про змею тут же забыли. Другой тримаран как плыл, так и плывет. А мы от камня не можем ещё отплыть столько времени.

Видели рождение от камня с помощью бензолова кольца, но ничего так и не поняли. Это лишь проявление того, что нас так часто бьёт и кусает невидимо. Это результат сращивания миров. Плод был перед нами.

Способности, что свыше и возможности, что рядом.

Как тут вновь не вспомнить Надюху. Когда она внезапно увлеклась Сергеем, которого ещё днём не переносила. А ночью влюбилась без памяти, как только он запел свои песни и заиграл на баяне.

Утро было в его объятиях, и это был как раз новый год. Когда мы втроём приехали навестить моего брата. Начало девяностых. С собою привезли ящик шампанского. Мылись в тот вечер в бане и ныряли в снег.

Такого свечения на небе не видела никогда. И Надежда от новой любви засветилась так, что было с одной стороны радостно за неё. В другом случае, зная Сергея несколько лет, делалось очень грустно.

Чем откликнется этот дуэт. Если она с тех сфер, где ему нет места. Как срастить сейчас, а потом разъединить их совместное общение. Он нарисовал картину на одном дыхании, где его убивают архангелы мечом за Надежду. Естественно они его не выпустят за пределы его собственного уровня сознания, да и вряд ли сам захочет после ухода из жизни. Лампочка на 220 не выдерживает 380 вольт. Только из этих отношений выгребается очень многое. Гибрид – как скрещивание ужа со змеёй и наоборот.

Пыталась ей объяснить, что не могут два мира антиподных иметь общее начало – это гибель, как для тебя, так и многих других, которые от этого смыкания попадут в сферу вашей совместной деятельности.

Но Надежда ответила: "Мне всё равно".

Последующие циклы – это лишь повторы. Без мечтаний о союзе вечном не на земле, а именно там – под сводами Создательского ока.

Надежда решила с себя снять путы, а обрести надёжную половинку, который бы решал за неё всё.

Цикличность обрели, счастье было недолгим.

В год лошади родилась хрупкая влюбчивая Дева. И тот скарб, на который решился Люцифер, не под силу стал Деве с именем Надежда. Перевоплотилась она и спешила с себя снять груз переплетения всех ролей на себе. А тут вот Сергей, готовый несть её ношу. Передала эстафету. Мужчине с демонических слоёв. В общем-то, всё, как надо, если смотреть с уровня Небес. Но мы ведь жители видимого спектакля. И видится всё совсем не так. Да и с зарождёнными на этом энергиями очень много мороки. Собирать необходимо только после полного проявления.

Представление состоялось.

Плывём дальше. Появилась над нами чайка. Привет, Надюха!

– Буду вас сопровождать. Места лихие, стервятников много.

Наконец-то мы увидели тримаран. Они не спешили, зато мы гребли, чтобы их догнать.

Плыли ещё совсем не долго.

Тут чайка закричала так внятно, как человек: "На берег, на берег". Мы остолбенели, а когда пришли в себя, решили с ней не спорить. Хотя по времени было слишком рано. Ей видней.

Подплыли к берегу. Мы с Сашей, как всегда, выскочили, чтобы ухватить тримаран и подтянуть его. Сняли рюкзаки и начали ставить палатки. Тут Валентина Семёновна решила включить приёмник. И он, всю дорогу молчавший, пропел нам песню Игоря Талькова "Спасательный круг". Шёл концерт по заявкам. Изморозь прошла по телу.

Мы вновь возбудились от воспоминания о змее. Но перед нами летала чайка, гоняя двух стервятников. И брала верх.

"Бедная",– подумалось мне:"Устала по всему видно".

А напротив, ближе к горам, на двух сопках сидели два вида птиц. С одной стороны вороны, с другой те, что были когда-то у нас на "Кристалле". Что они там выясняли, не хотелось влазить в их пересуды, свалились другие проблемы. Мне чайка (подразумеваю всегда Надежду) сказала, чтобы я за несколько дней проявила Марину большую. Спорить нет смысла. Так как мы с Надеждой имели общее сцепление. По астрологической карте это видно. Она передвинулась, через все отсюда вытекающие последствия, на моё место в сфере. А я по её программе стала падающим объектом. Примерно так можно сказать. Хотя это лишь шелуха от семечек. Не время обнажать её суть, да и мою тоже. Тем более, что нет названия у того, кто в движении в мире ином. Могу лишь посоветовать там быть. А в остальном большего не дано.

Шум птиц не прекращался. Да и чайка отгоняла двух стервятников от нас очень тщательно.

Пригласили Марину большую. Надо ближе знакомиться. Надежда её представила, как духа, управляющего земными делами Блаватской.

И первый был вопрос: "Блаватскую читала?" "Нет. Мне Саша говорил, что мне не надо".

Вечерело, и мы решили приятное совместить с полезным. Улеглись впятером в палатку. Все сразу уснули. Марина большая тут же спросила: "Что они спят?" Громкое сопение сказало само за себя.

Она тоже замолчала. Наши диалоги были Там, а здесь изучали молча друг друга, выбирая ту игру, которая способствует развязке тех узлов, которые необходимы для данного времени. А времени-то уже и не было. Ситуация сложнейшая, но это мои проблемы.

Про слюдянную основу уже шла речь. А здесь её проявление вместе с камнем и определённым циклом. Хотя этот вариант предоставил мне такую возможность здесь быть. Только это по другому расписанию. И перелицовка шла кем-то умело. Перелицовщик лежит рядом, изображая неумеху.

Временный антипод по схеме определяю. Что ж первым делом нужно проявить. Таково было решение. Птицы ждали результата, и он пришёл. Как будем играть – это уже наши проблемы.

Все сорок минут прошли, мы встали. Одна Марина пошла в свою палатку, а мы с Мариной другой пошли к костру. Ловить треск головешек и следить за пламенем, отпускающим искру на свободу. Только её полёт был мигом, падала остывающим пеплом рядом с костром. Дров мало, и костёр большой был ни к чему. Все устали и уже лежали в палатках.

Мы любовались звёздами, наслаждались тёплым вечером. И много говорили. А думалось совсем о другом.

Разгул магии, во всей её прелести. Только захочет ли маг работать под Надеждиным присмотром. Она ей место уже уступила там во Вселенной. Меня же накачали Надеждиной энергией, мою изъяли для Надежды, пока я здесь и пытаюсь развязать данный узел.

Так что же ждет вороньё, и будут ли они этим сыты?

А остается именно то, что от удара весла не заимела изъяна. И то, что никто её не захотел заиметь в своём клюве.

Что ждут те маститые птицы, которые первыми объявили о конце света?

Когда в долине духов (Бурятия) обнаруженное бензоловое кольцо не заимело вхождение в сферы деятельности тех миров, которые когда-то шли по законам эволюционного круга.

Всё. Если нет продолжения пути, то жернова перемола бездействуют (Пространства не пополняются новой флорой).

О дырах и их латании было предупреждение. Что тогда?

Следует следствие нашего совместного пребывания на планете Земля, которая готовится стать очень ярким солнцем.

А так как на нашем видимом светиле уже творятся невидимые дела, то это связано всегда с тварями. Только есть идущая тварь в никуда, а есть и тот хвост, который от тебя же.

Параллель меж ними.

Как параллель между Люцифером и сатаной. Один использует себя в работе по тканию нового материала из общих пятен на старом одеянии. Другой использует для себя всё новшество с помощью владения слышать код развития и этим пользоваться.

Теперь ещё потребовалась перистальтика (имитация движения).

Только с берёзами вопрос оказался уже решённым. Через определённость миров (нужна только для дров, а ухаживать кто?), она изымается из понятий. Одно отмирает, другое процветает. Требований здесь не может быть, ни каких.

Вспомнилось то лето, когда мы с братом из детского дома приехали навестить бабу. Каждый год почему-то отпускали. А за деревней росла дикая малина. Перелезла через чью-то изгородь, и лакомство рядом. Выбрала малину, что покрупнее, и протягиваю к ней руку, но на долю секунды меня опередила гадюка.

Глаза зафокусировали приплюснутую голову и её с земли бросок за малиной. Хорошо, что я опоздала на миг. О, как пришлось бежать. Перепрыгнула прясло в миг, не помня об этом, и бег был стремителен. Перистальтика сработала без прогрева тела.

Я опоздала, она успела.

А здесь на Чарыше меня подвели к тому, что я перехватила данные берёзы, за ненужностью её здесь.

Тем более, что мои последние годы – это сбор себя отсюда.

Звёзды говорили об этом и готовы были принять. Звёзды всегда кого-то ждут и готовят себя к этому.

Перемещая микроэлементы в том порядке, которые имеют сочетания с определённым телом (вернее его содержимым). Все игры велись к подготовке по уходу. Когда он будет? Только одному богу известно. Но не лабораторщикам маститым и элитным. Умеют считывать некоторые моменты, но не умеют отличать грань игры мнимой от настоящей. И это не оправдывает ни чью смерть на физическом уровне. Речь всегда идёт об энергетической смерти (эквивалент всех межпланетных отношений: вхождение в любой мир для растворения себя, как Сути и сбор в любое время). Это и есть космическое продвижение по мирам. Для этого мы и проходим все эволюционные шаги. Из одного выходим, в другое входим. Раз корни нашлись, и они изымаются отсюда. В другой игре следует найти то, что созвучно тебе. А пользоваться прошлым становится уже без надобности.

Это одно и тоже, что Швейцарский банк должен вернуть деньги чете Воронцовской.

По кредитной схеме Михаил Воронцов положил деньги на имя Екатерины Воронцовой. Дашковой потом ставшей.

Но он никогда, естественно не вернёт. И это автоматически аннулирует понятие о том, что на Земле есть что-то постоянное и честное, дающее проценты.

Так якорь денежных отношений превратится во взрыв атомных амбиций. Ракетой по выходу отсюда. Это работа местного значения и на себя и для себя. А тут речь идёт о программе Люцифера. А он, или сейчас она, не имеет желания о себе иметь дурную славу. И требует себя отделить от неё.

Всему нужно время.

Так меня Надежда вовлекает на новую игру, которая затянется на, страшно сказать, сколько тысячелетий или миллиардов лет. Начинаю заново лепить себя из того, что никому не нужно.

Ошмётки, брызги шампанского не собирают, а имеют в виду. Кем-то учтено. Но пока на этом можно что-то делать. Тем более, что уход есть и был. Остальное под пристальным Оком. Разгуляться не даёт. Рамки, рамки. Что выходит за пределами их, то и материал для совместной работы. Шаги, как после бани. Все соки выжаты, а в теле истома от того, что отжалось. Зависает над тобою и начинает тобою же и править. Но куда деваться, если в телах уже застряло то, что не вписывается ни в какие законы, и они не подчиняются никаким правилам. Паразиты съедают не только флору, но въедаются и в органы, нарушая ритм всего тела и организацию работы по формированию собственной флоры и много другого.

Тут необходима совсем другая изначальная флора.

Пополняя новым микроэлементом, автоматически пополняется или делается на этом сильна и паразитическая. Значит, необходима полная замена всего.

Законы равновесия и равнодействия питают противоположности. Дошло до полного абсурда.

А мы с Мариной сидели у костра под миганием звёзд зовущих, под крики птиц ожидающих и крик чайки, отбивающей место от стервятников.

Костёр горел не очень, но и не плохо. Всполохи от отмирающих дров поднимали на время пламя. Но связь с бревном давала и ограничивала его возможность. Лишь одинокие искры могли почувствовать миг свободного полёта. Всё как у нас.

На грани и от грани наши дела на планете Земля.

Лишь миг даёт помнить о том далёком и вечном доме. Но держат неутряски и неувязки здесь. Корни необходимо вытягивать свои очень осторожно, чтобы на них не свил кто-нибудь себе гнездо, вернее сказать нору. И не считал их своим материалом временного убежища или своей частью постоянного дома.

Одни работают ещё по формированию земельного уровня и утряски её, другие уже от собирающего себя Светилы. Но под ногами ещё те процессы, которые считают, что это всё его.

Безнадёга. Всё здесь временно. Схемы, схемы летят на наши головы. Немые свидетели мы. Всему своё время. Пока отсидка, если не уход частичный хотя бы.

Можно понять Надежду, ей хочется продолжения.

Менхаузен, говорят, летал на ядре и вытягивал себя из болота с помощью собственного волоса. Что можем мы, сидя на ядре, и на что настроен собственный волос (отлавливающий новозарождённый импульс).

Вроде во всём определились, только птицы не улетали, ещё что-то ждали. Полного определения со змеями. Хотя о параллельности уже и шла речь. Они тоже действуют параллельно, влияя на происходящие события.

Так вот что пришлось им объяснить.

На слёт астрологов нас повёз на своей машине Надеждин сожитель. Машину капитально отремонтировал в мастерской, да и с запчастями не было проблем, когда-то работал главным механиком в городе. Остальные поехали ранним утром на машине большой. Нам что переживать – догоним. Выспимся и в путь, так решили мы.

Старшая моя дочь уехала со всеми, а нам ещё предстоит моих двойняшек и Бима, так звали нашу собаку (смесь лайки с колли), забрать из деревни. Утром сели в машину и поехали. Ехать долго спокойно не пришлось, только выехали за мост, тут и началось. Тучи спустились, и тучевым градом обрушили на нас всё, что могли. Видели ли это другие, остаётся загадкой. Но под фашистский марш нас кто-то энергетически бил. Надежде было хорошо, судя по её состоянию.

Её сожитель трясся, наверное с похмелья, подумала я. Мне били по почкам, а Надежда ничего, улыбалась пока.

За мостом пришлось сделать привал, сломалась машина. Надежда сказала, что они иногда ломаются. "Сколько раз?"– спросила я. "Ну, раза два за дорогу, ну, в крайнем случае, три".

Это ещё ладно, подумалось мне, терпимо, догоним, если и нет, то всё равно к вечеру доедем, какие проблемы.

Ремонт закончен. Тучи шли в ряд. Музыка в ушах звучала. Марш военный. Совсем непонятная ситуация. Затронули какую-то струну. Обрушилось всё, что было на ней.

К вечеру мы доехали до Троицка, сколько было поломок, не считали. Что-то дымилось, что-то отваливалось. Наконец-то мы доехали до перекрёстка, где шла дорога на станцию Вершинино. Там у моего брата гостили мои дочери-двойняшки. Правда, на развилке что-то громко хлопнуло. Мы остановились уже привычно, открыли дверки и, благо, можно лечь на траву. Спину надо немного расслабить. Удары хорошо принимает, разряжается медленно. Да и обсчёт необходим. Законы Равновесия и Равнодействия обязывают. Сбор идёт, многое спускали прямо-таки по-змеиному. Олег, трясущимися руками, исправил новую поломку, благо бывший механик. И в путь. К станции подъезжали на ощупь. Смерч поднял такую пыль, что мы вообще не видели дорогу. И всё-таки мы доехали.

Взяли ребятишек и собаку. Брат был ещё на работе, работал механиком. И опять мы в пути. В первом часу ночи, наконец-то, в Бийске. Очередную поломку Олег исправлял на какой-то детской площадке. Что нам ночью делать? Ребятишки с Бимом на качеле, мы на скамейке наблюдаем за ними. Им весело и хорошо, и нам от этого вполне уютно.

Тут Надежда говорит: "Хочешь ликёру?" И показывает маленькую плоскую бутылку. Ликёр банановый. В то время это казалось чем-то новым. Появилось столько новых киосков с импортными названиями. В жизни обрёлся новый штрих какой-то.

"Почему бы и нет",– пришлось ответить. Выпили, чтобы ребятишки не увидели. Стало даже немного весело от сладкого напитка.

Подходит Олег и говорит: "Всё, сказали, что теперь поедем без поломок".

"Кто тебе сказал?"– спросила Надежда. "А я откуда знаю, подкатился светящийся шарик и сказал, что будем ехать без поломок". Мы с Надеждой переглянулись, пожали плечами. "Вроде бы в своём уме, хоть и с глубокого похмелья",– подумала я.

Решили немного поспать. Ребятишки были радёшеньки ночью играть, но к утру их всё ж сморило. Укрыли их хорошенько. Часа два поспали и в путь.

Олега потрясывает, видно хорошо попивает, но у Надежды об этом неудобно спрашивать.

Бедный руль, лишь бы его не оторвал, запереживала я вновь.

У меня свёкор тоже бывал с глубокого похмелья, но с рулём себя вёл вполне прилично. А что Олег с ним вытворяет – это надо видеть. Как будто его тело – отбойный молоток, а руль – горная порода. Спасибо милиция на нас не обращает внимания. Но перед ГАИ мы мысленно делаем машину невидимой. Пока везло.

За Бийском на въезде Чуйского тракта тут уже Надежда взвыла: "О, я уже не могу смотреть на его тряску. Сделай же что-нибудь".

– А что, он не с похмелья?

– Какого ещё похмелья?

– А второй день трясётся от чего?

– Откуда я знаю.

Пришлось его укутать в защитную рубаху. Трястись перестал.

"Ну вот, на человека стал похож, а то сидит как дятел, и руль ходуном ходит от тряски",– молвила Надежда.

"А я все равно ни во что не верю",– сказал Олег. Теперь он уже мог поддерживать наши разговоры и смех. И начал откровения через отрицание очевидного.

"Лично у нас шарики не летают и не подкатываются к ногам. А у тебя они из тебя же и вылетают",– язвила Надежда, видя, что ему стало легче.

Олег решил отмолчаться. Дорога более уютная, да и бессонная ночь наложила определённый отпечаток. Подъехали поближе к Катуни и на два часа отключились.

К вечеру мы доехали. Людмила Станиславовна, директор астрологического центра, всплакнула. Всякое могли подумать. Но когда машину посмотрели ребята, соображающие в этом, очумели. Подшипники разбиты, мы не могли на них ехать. И то, что представилось в ней, было полным абсурдом. Как вы ехали? Правда машину потом несколько дней восстанавливали, она уже не ехала просто так, её нужно было ремонтировать.

Это было в начале девяностых.

А сейчас мы у костра с Мариной, которая тоже хорошо Надежду знала, и последние дни мы по очереди дежурили у её постели.

Чайка летает, устала и недовольная, заранее зная, что на завтра запланированное – раньше встать и поплыть, уже выстроилось что-то в природе. Мы мечтатели раньше двенадцати не отплывём.

Летают стервятники, ждут своей порции от нашего падения. Слетелись и другие представители. А когда-то казнь Иисуса Христа заманила в то время столько любителей лёгкой наживы. Слетелось много сладкоежек, что темень наступила на лобном месте от их кружения. Да и тучи, подгоняемые ветром, хорошо пролили землю, сметая пыль с окружающей нас действительности, которую мы пока не видим. Но она есть, как это не странно.

Ожидали пир вороны, люди кричали от чего-то, всё было как под гипнозом. Может, так оно и было? Иначе как можно объяснить поступки тех, кому помогал и желал жизни вечной Иисус. А ему за это приготовили лобное место рядом с ворами. Побаловали вороньё те и другие. Те – это люди, которые ожидали какого-то чуда, забыв о том, что он же человек и ему больно от криков, смеха, камней и насмешек.

А другие – это тоже мы, только во времени этом.

Пир всё ж произошёл.

Когда Иисус пересохшими губами от мучительной боли произнёс: "О, боже, за что ты покинул меня". Он тоже был в метании вечном. Его амплитуда – окисел наш.

Говорил о том, что надо идти к богу, формируя его в себе. И в то же время говорил своим ученикам о том, что: "Беру всё на себя, чтобы спасти всех от прежних ошибок".

В первом случае призывал самим убирать после себя, так очистится мир в целом.

В другом – он дал возможность увидеть конечный результат со стороны. "Я есть ты, только поверь в это".

Так и Надежда, сказавшая: "Мне всё равно", теперь пытается нас спасти от следствия человеческого вмешательства в Природу.

Что это – смысл или действие смысловое, что приведёт к осмыслению.

"Я устала",– всё говорила. Но в деле летала, гоняя стервятников и не подпуская слетевших птиц для энергетической подпитки.

Другие ждали определённого результата и объяснения о гадюке. Только какой? Их интересует гадюка на Чемале (хвост эволюционного периода). Вороньё получили уже ответ и энергетический запал. Стоило ли столько времени себя содержать в одном

ракурсе?! – не наши проблемы.

Что духам гор сказать?

Уход Люцифера уже произошёл, отмирание происходит очень медленно. Конечный результат перевоплощения Иисуса Христа перед нами – чайка (соединение: мечта от Вышестоящего и начало из общего). "Через птиц познается Суть".

Змея, что встретили на Чемале, имела собственный фон, и она была, в самом деле, живая. Поэтому и сумели её убить. То, что есть, оно погибает и познаёт смерть, а после неё то продолжение, которое он достоин.

Мысленная выдумка – это ничто, как это ничто можно убить? Выдумываем мы её сами. Сказали: "Должна перевернуться на брюхо",– она и перевернулась. Сказали бы: "Сейчас прыгнет",– и прыгнула бы, насытившись нашим смыслом.

Уроков было много – мы играли. А зрителей не видели. Но в гостях у них пришлось побывать. Обошлось без чая. Уютно и хорошо, всё ж Эра Водолея. Одна концентрация ниже, другая выше. Мы пребываем в очень большой плотности.

Обойдемся без заморочек пока.

Утром нас криком будила чайка. Точно в то время, на которое назначено было отплытие. Мы не спешили выходить из палаток. Хотя и солнце светило ярко.

С птицами уже произведён энергетический расчёт.

Горные духи получат описание Чемальских событий, хотя это не входило в мои планы.

А то, что чайке необходим отдых, наше четкое определение мысли и исполнение их. То она сама не так давно тоже имела такие же погрешности. Расчёт лучше сразу произвести и на месте. Ведь не каждому даётся отыгрываться, чтобы отсюда выйти без долговых обязательств. Впрочем, иного и нет.