Текст книги "Вечная Золушка, или Красивым жить не запретишь. Свадьба с риском для жизни, или Невеста из коробки (сборник)"

Автор книги: Галина Куликова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 40 страниц) [доступный отрывок для чтения: 15 страниц]

Ира Скобкина вела себя естественно, и только когда Луканов отворачивался, на ее лбу морщинками проявлялись признаки некоторого беспокойства.

– Все, мы их проверили, – шепнул Мартынов. – Пойду вызову техпомощь. В конце концов, именно для таких случаев и придуман мобильный телефон. Связь в наши дни – это жизнь, это скорость, это праздник души.

Женя осталась у окна, с трепетом подсматривая за тем, как Луканов, вытерев губы салфеткой и отбросив ее в сторону, направился к неискренне улыбающейся Ире, плотоядно глядя на нее.

– Ты знаешь, что случилось? – спросил Мартынов, неожиданно возвратившийся назад.

– Что? – вздрогнула Женя.

– Праздник жизни отменяется. Телефон не работает. Наверное, на счету закончились деньги.

– Что же теперь будет? – спросила Женя, изо всех сил стараясь, чтобы голос ее звучал тревожно.

– Что будет? – Мартынов закинул руки за голову и поглядел в небо. – Будет чертовски романтичная ночь на свежем воздухе.

– Мы замерзнем, – напомнила Женя. – Мне уже холодно! Ты знаешь какой-нибудь способ согреться? – с затаенной надеждой спросила она.

– Конечно! И ты наверняка знаешь такой способ. Когда совсем окоченеем, поиграем в салочки.

«Ну, это уже не лезет ни в какие ворота! – расстроилась Женя. – Если так дело пойдет и дальше, ему придется покупать сборник популярных детских игр. Интересно было бы взглянуть, как он ведет себя с девушкой, которая ему по-настоящему нравится».

Они посидели в салоне и порассуждали о том, что Веня, должно быть, уже вернулся на работу и жаль, что нельзя это выяснить тотчас же. Потом Мартынов немного помолчал и неожиданно признался:

– Я хочу есть. Надо поймать попутку и поехать за техпомощью.

– Но мы недавно ели в баре!

– Я пошел ловить машину на Кольцевую, а ты как хочешь. Не собираюсь тут умирать с голоду.

– Если ты такой обжора, надо возить с собой холодных кур, завернутых в пергаментную бумагу!

– Я не рассчитывал на ночную погоню! – возразил Мартынов.

Препираясь, они вылезли из машины и, добравшись до шоссе, долго ловили попутку. Когда наконец им удалось остановить «жигуль», на их счастье, у хозяина оказался мобильник, по которому они вызвали помощь. Только к утру им удалось выбраться из пригорода. Когда они подъезжали к дому Вени Лаптева, часы показывали начало восьмого.

– На завтрак я сделаю себе омлет с помидорами, – мечтал Мартынов, взлетая по лестнице с легкостью белки, штурмующей дерево. – Нарежу красный лук толстыми кольцами, обжарю его в сливочном маслице… – Он внезапно оборвал фразу и остановился, словно наткнулся на препятствие.

Поняв, что он замолчал не просто так, Женя поторопилась подняться вслед за ним на лестничную площадку. Дверь в квартиру Вени Лаптева была опечатана.

– Черт, что бы это могло значить? – пробормотал Мартынов и пятерней почесал затылок.

– Давай… Давай кого-нибудь спросим! – дрожащим голосом предложила Женя. Страшное подозрение уже проникло в ее мозг, и она тряслась от ужаса.

Ни слова не говоря, Мартынов надавил на звонок соседской двери. Почти тотчас же им открыла старуха, которая вечерами сидела на лавке возле подъезда и все про всех знала. Знала она и то, что Женя с Мартыновым временно поселились у Лаптева.

– Ой, касатики! – запричитала бабка, всплескивая руками. – Где ж вы были, голубчики? Горе-то какое! Веню вашего убили!

Мир начал медленно вращаться вокруг Жени. Мартынов поймал ее двумя руками и, прижав к себе, продолжал разговаривать с соседкой. Женя плохо понимала, о чем идет речь. В ее голове билась только одна мысль: «Веня мертв. И убила его – я».

* * *

– Я убила его! – рыдала Женя спустя несколько часов, уронив голову на деревянный стол простенького питейного заведения, где Мартынов накачивал ее спиртным. – Если бы я не просила его помогать мне, с ним бы ничего не случилось!

Мартынов надеялся, что водка станет для нее своеобразной анестезией. Однако Женя никак не желала отключаться. Она напилась как сапожник, но продолжала тем не менее рвать на себе волосы от отчаяния.

Веню убили прошлым вечером на пороге собственной квартиры выстрелом из пистолета. Он уже открыл дверь и шагнул внутрь, когда убийца, подкравшийся сзади, выстрелил несколько раз ему в сердце и в голову. Лицо было изуродовано выстрелом. Пистолет убийца бросил тут же, на лестничной площадке. Соседи опознали тело по волосам и одежде. Утром позвонили Вене на работу, и сотрудники занялись похоронами.

– Я поеду к дяде и все ему расскажу! – рыдала Женя. – Он должен знать, что пропажа Яна – дело страшное. Из-за этого убивают людей, как ворон! Он должен что-то предпринять! А то, не ровен час, убьют и его самого!

– Думаю, тебе нужно сначала немного прийти в себя, – заметил Мартынов. – А потом уже отправляться в путь.

– Нет! Я хочу к дяде! – завопила Женя, поднимая к нему зареванное лицо.

Следующие полчаса она так буянила, что Мартынову не оставалось ничего другого, как выполнить ее просьбу.

– Вот, – сказал он, подвозя ее к особняку Ярославского, – это номер моего мобильного телефона. Я немедленно внесу деньги на счет, и он всегда будет включен. Надеюсь, завтра ты мне позвонишь. И попробуй только забыть об этом! Я не собираюсь сидеть сложа руки. Поэтому ты будешь мне нужна. Я начинаю собственное расследование.

Женя его не слышала. Она брела, еле-еле передвигая ноги, к зеленой изгороди. Садовник увидел ее первым и позвал на помощь. Когда Георгий Николаевич выбежал на порог, Мартынов резко нажал на газ и рванул машину с места.

– Оставьте меня! – велела Женя, когда дядя и оказавшийся тут же Костя Карпенко попробовали взять ее под руки.

– Ты упадешь и разобьешь голову! – попенял Георгий Николаевич, переставший в последнее время чему бы то ни было удивляться. Не удивился он и пьяной вдрызг племяннице.

– Пусть! – сказала Женя. – Веня умер, и мне теперь все равно.

– Веня? Лаптев? – с тревогой в голосе переспросил Ярославский.

– Разве у меня был еще хоть какой-нибудь друг по имени Веня? Вообще какой-нибудь друг? – зарыдала Женя.

– Узнай подробности, – коротко приказал Георгий Николаевич Карпенко.

Тот кивнул и выскочил из дома.

– А где эта змея с тощей задницей? – громко вопросила Женя, оглядываясь по сторонам в поисках экономки. После чего рухнула на диванчик.

– Это вы про меня говорите, Евгения? – холодно спросила Пыгова, появляясь в холле.

– Про тебя, про тебя! – подтвердила пьяная Женя. – Думаешь, я не знаю, что ты хотела меня раздавить? Я все знаю!

Она погрозила Ирме Гавриловне пальцем, и в этот самый момент зазвонил телефон на столике.

– Это меня! – Женя остановила движением руки окружающих. – Разрешите!

Она с трудом поднялась с диванчика и протянула руку к трубке. Сняла ее с аппарата и старательно приложила к уху. Громко выдохнула и сказала:

– Я оч-нь внимательно вас с-ушаю.

– Женька! – раздался в трубке до боли знакомый, далекий и ужасно взволнованный голос. – Женька, мне срочно нужна помощь! Срочно!

Связь внезапно прервалась, и Женя, некоторое время еще слушавшая короткие гудки, аккуратно положила трубку на рычаг.

– Дядя! – стараясь не свалиться на пол, торжественно сообщила она, обернувшись к Георгию Николаевичу. – Это был Ян. Ян, который твой сын и мой двоюродный брат. Он жив, так что теперь я могу сказать вам про ботинки.

– Ян?! – побледнел Ярославский, схватившись за сердце. – Это звонил Ян?!

Женя важно кивнула.

– А при чем здесь твои ботинки?

– Ну, понимаешь ли, я стеснялась попросить у тебя новую обувь в столь трагический момент. – Женя икнула. – Но теперь, когда я знаю, что убийцы не прикончили Яна, я прошу, нет, я просто требую денег на приличную обувь!

– Дорогая, – дрожащим голосом сказал Ярославский, хватая ее за плечи, – я дам тебе столько денег, сколько ты попросишь. Только умоляю тебя, повтори все, что сказал тебе мой сын!

– Он сказал, – Женя махнула рукой, словно речь шла об игре в карты с трехкопеечными ставками, – что ему срочно нужна помощь.

– Ну! А дальше?!

– А дальше – все. Короткие гудки.

– Зачем же ты положила трубку? – взвыл Ярославский. – У нас были все шансы узнать, откуда он звонил!

– Дядя Георгий! – Женя попыталась что-нибудь сделать со своими глазами, чтобы к ним вернулась резкость, и потянула уголки вверх и в стороны, сделавшись похожей на китаянку. – Обещаю вам, что я найду своего двоюродного брата. Клянусь.

Она покачнулась и начала падать на пол, вытянувшись в струнку. Ярославский едва успел подхватить ее.

– Немедленно позвоните Карпенко, пусть возвращается, – велел он Ирме Гавриловне. – Появилось кое-что срочное. Суперсрочное.

* * *

Женя проснулась в своей спальне много часов спустя. Был уже поздний вечер, и снизу, с первого этажа, доносились мужские голоса. Она потянулась за своей одеждой, но не нашла ее. Голова болела так, словно в ней медленно катались булыжники, сотрясая свое вместилище. Ко всему прочему, язык стал огромных размеров и еле-еле умещался во рту. Женя высунула его наружу и быстро подышала, надеясь освежить дыхание.

Тут она заметила, что пол возле ее кровати весь уставлен картонными пакетами с толстенькими ручками, скрученными из шелка. Из пакетов высовывались разноцветные тряпки. Боясь наклониться, чтобы не отвалилась голова, она потянулась к первому пакету и достала оттуда шикарную ночную рубашку, точь-в-точь подходящую ей по размеру. Женя приложила ее к себе и вместе с ней упала на кровать. Новая одежда!

Ей не хотелось преображения. Веньку убили из-за нее. Это ужасное событие на корню сгубило Женино желание стать похожей на нормальную девушку, полную надежд и желаний.

Дядя, конечно, постарался, ей не хотелось его огорчать. Кроме того, старого барахла в комнате не обнаружилось. Возможно, экономка, повинуясь дядиному приказу, сожгла его на костре, который садовник разводил из опавших листьев. Женя, постанывая, вывалила на кровать содержимое всех пакетов по очереди и принялась рыться в вещах, которые расплывались перед ее глазами. Наконец нашла спортивный костюм и кроссовки и медленно оделась.

– Дорогая! – воскликнул Ярославский, завидев ее на пороге библиотеки. – Как ты себя чувствуешь?

– Как трезвенница, накануне упившаяся водкой, – с трудом выговорила Женя.

– Значит, это была водка, – сказал сидевший тут же Костя Карпенко. – А я готов был прозакладывать голову, что портвейн.

В библиотеке находились еще какие-то люди. Возможно, это была милиция, возможно, подчиненные Карпенко, занимавшиеся безопасностью на фирме. Жене было на это наплевать. Впрочем, кто бы они ни были, они желали слышать из первых уст, что сказал ей Ян Ярославский, когда позвонил по телефону.

Женя тридцать три раза повторила все в подробностях, припоминая интонации и последовательность слов.

– Прости, дядя, что я положила трубку, – тихо сказала она. – Я была в таком состоянии…

– Понимаю. – Георгий Николаевич похлопал Женю по плечу. – Я не сержусь на тебя.

– Как ты думаешь, Ян звонил с улицы? – спросил Карпенко, придвигаясь к Жене поближе. – Ты слышала шум машин или гудки? Может быть, звучала музыка?

– Нет, – сказала она убежденно. – Никакого фона там не было. Просто помехи на линии.

– Но ты совершенно уверена, что это был Ян? – еще раз переспросил Георгий Николаевич.

– Дядя Георгий! Я несколько лет была его секретаршей. И голос его по телефону узнаю сразу и при любых обстоятельствах.

Ярославский обессиленно откинулся в кресле. Женя посмотрела на него и сказала:

– Кстати, у меня есть к тебе приватный разговор.

– Хорошо. – Георгий Николаевич поднялся на ноги. – Пойдем ко мне в кабинет.

Когда они вышли в холл, Женя тронула его за рукав:

– Дядя Георгий, давай лучше выйдем в сад.

– А, я понимаю, тебе нужен свежий воздух.

– Дело не в этом. Просто я боюсь, что твой кабинет прослушивается.

– Ради бога!

– Я почти уверена.

– Кем он прослушивается?

– Карпенко или Ирмой Гавриловной.

Ярославский некоторое время шел молча, потом хмуро спросил:

– С чего ты это взяла?

– Понимаешь ли, я вела собственное расследование, – начала Женя.

– Ах, дорогая! – воскликнул Ярославский. – Ты ведь так рисковала!

– Это точно. Только я заподозрила одного человека в том, что он знает, где Ян, как этого человека убили. За несколько минут до того, как я обнаружила труп, на месте преступления побывал твой любимый Карпенко. А пару дней спустя Ирма Гавриловна пыталась переехать меня на «Опеле» Яна, который она взяла в гараже.

– Ты говоришь ужасные вещи! – пробормотал Ярославский. – Можешь рассказать мне все подробно?

– Конечно, могу.

Женя взяла дядю под руку и повела его по садовым дорожкам, придирчиво следя за тем, чтобы садовник всегда оставался от них на приличном расстоянии.

– Да, и вот еще что, – в заключение сказала она. – На твоем месте я бы проверила Свету Шмелеву. Вдруг она влюблена в своего телохранителя или шофера? Один умный человек сказал мне, что богатые наследницы частенько этим грешат.

– Почему ты действовала одна? – спросил Ярославский, обняв Женю за плечи. – Ведь в самом начале у тебя не было причин не доверять Карпенко!

Женя помолчала, потом вскинула на дядю глаза.

– Я хотела получить вознаграждение.

Ярославский, всегда отличавшийся завидной выдержкой, в который уже раз покраснел.

– Теперь я знаю, дорогая, что тебе нужны и деньги, и любовь тоже. Я постараюсь дать тебе и то и другое. Деньги тебя ждут в новеньком кошельке на столике. Это на первое время. А любовь… На самом деле я всегда относился к тебе как к родной. Просто не умел этого показать.

– Спасибо, дядя Георгий! Если бы не последние события, я была бы по-настоящему счастлива. Раньше я мечтала уйти из твоего дома и жить самостоятельно, но теперь все изменилось. Я уйду только в одном случае.

Ярославский вскинул брови в немом вопросе, и Женя храбро закончила:

– Если мне удастся выйти замуж.

* * *

Весь следующий день Женя думала о гибели Лаптева и о Мартынове. Мартынов не звонил. Она тоже не звонила. Потому что пока была не готова к новым подвигам и к продолжению расследования. И, кроме того, ждала каких-нибудь вестей от дяди, который обещал во что бы то ни стало выяснить всю правду об экономке и Косте Карпенко.

Еще рано утром Женя позвонила Ире Скобкиной, чтобы сообщить о гибели Вени и о весточке, которую подал о себе Ян.

– Главное, он жив, а вот Веня убит, – заключила она.

Ира тут же заплакала:

– Только сейчас я поняла, как люблю Яна! Как Веню жалко!

Где-то рядом с ней зазвучал сердитый мужской голос.

– Успокойся, это я о брате, у него друг погиб! – поспешно соврала Ира.

– Ты там с кем? – напряженно спросила Женя.

– Догадайся с двух раз.

Ясное дело, с кроссвордистом. «Неужели они так и перемещаются из постели в постель?» – подумала Женя, чувствуя себя в какой-то мере ответственной и за этот разврат.

– Удалось что-нибудь узнать? – поспешно спросила она.

– Ну, не так чтобы очень, но я над этим работаю.

– Отлично, я тебе еще позвоню.

– Надеюсь, твой кузен никогда не узнает подробностей своего освобождения, – прикрыв трубку ладонью, шепнула Ира.

– Можешь быть абсолютно спокойна, уж я-то не проболтаюсь!

Женя отхлебывала холодный кофе, приготовленный собственноручно, из огромной кружки и разбирала новую одежду. Ее поразило невероятное количество коротеньких юбочек и открытых топов. «Может быть, дядя гонял по магазинам Карпенко, – думала она, – и это он так изощрился? Не Пыгова же, в самом-то деле!»

Едва Женя затворила шкаф, снизу раздался зычный крик Ярославского:

– Женя, дорогая, ты где?

– Я здесь, дядя Георгий! – крикнула она, распахивая дверь.

– Спустись, пожалуйста!

Женя замелькала ногами вниз по лестнице. Дядя выглядел чрезвычайно взволнованным.

– Тут кое-что выяснилось, – сказал он, усаживая ее на диванчик в холле и садясь напротив. – Ты ведь знаешь, у меня есть кое-какие связи.

Женя смотрела на него во все глаза. По тону и по лицу дяди она чувствовала, что сейчас он выдаст что-то из ряда вон выходящее.

– Вот что мне сообщили… – Ярославский сцепил руки вокруг колена. – Твой друг Веня Лаптев был убит из пистолета, принадлежащего моему сыну.

Женя открыла и тут же закрыла рот.

– Как же это может быть? – спустя некоторое время растерянно спросила она.

– Допустим, вот как. Некто похищает Яна и отбирает у него пистолет. Ян все время возил его с собой в автомобиле. Далее этот некто зорко следит за тем, чтобы Яна не нашли.

– Но почему?! – воскликнула Женя.

– Этого я, к сожалению, не знаю. Итак, – продолжал Ярославский, пристально глядя на племянницу, – похитителю стало известно, что Лаптев узнал нечто, что может его выдать. Получил на руки некую улику или информацию… Ты должна крепко подумать, Женя, и сказать: что это могло быть?

– Перед тем как исчезнуть, – задумчиво проговорила она, – Веня был в этом растреклятом видеопрокате… Может быть, потом он отправился следить за кем-то…

– Поговори с той женщиной, которая обвиняет Ирму Гавриловну.

– Обвиняет?! – задохнулась Женя. – Да ты что, дядя Георгий?! Она описала ее тютелька в тютельку!

– Возможно, это ее бывшая подруга, у которой наша экономка отбила кавалера, – не согласился Ярославский.

– Да ты просто не видел эту Эльзу! Она красива, как… как… – Женя не смогла подобрать слов. – Кроме того, она бывшая балерина, у нее осанка и фигура! Пыгова по сравнению с ней – Квазимодо, получивший очередную инвалидность. Никого бы она у нее не смогла отбить!

– Ну, это просто допущение. Возможно, Ирма Гавриловна раньше работала экономкой у этой Эльзы, и они возненавидели друг друга. Вариантов могут быть сотни. Так что свяжись с этой женщиной и попроси ее приехать сюда. Якобы для опознания.

– Почему якобы?

– Ну, хорошо-хорошо, для опознания.

– А милиция здесь будет?

– Пока еще рано об этом говорить. Ирма Гавриловна живет в нашем доме семнадцать лет. Я не могу сбрасывать это со счетов. Итак, ты свяжешься с Эльзой и попытаешься выяснить у нее, что делал твой Лаптев в тот последний раз, когда был в этом видеопрокате.

– Она уже сказала: ничего особенного!

– Насколько я понял, ваш разговор продолжался не более пяти минут, – заметил Ярославский.

– Хорошо, я позвоню ей.

– Лучше встретиться с глазу на глаз, – быстро сказал дядя.

– Ладно, я назначу ей свидание. А ты проверял Костю?

– С Костей пока еще не все ясно, – туманно объяснил Ярославский. – Я тебе обязательно расскажу, как только будут какие-нибудь результаты.

* * *

Часы с боем, украшавшие холл, бомкнули три раза. Женя проснулась, терзаемая неясным предчувствием чего-то плохого. Прижав к груди одеяло, она прислушалась. Тишина в доме была какой-то особенной. Женя выбралась из кровати и на цыпочках прошмыгнула к двери. С момента возвращения Жени Ирма Гавриловна перестала попадаться ей на глаза. Женя была уверена, что это есть не что иное, как признание вины. Впрочем, обвинять экономку в покушении на убийство, не имея на руках никаких доказательств, Женя считала преждевременным.

Она вышла в коридор и тут же поняла, что ее так насторожило. Где-то внизу разговаривали двое мужчин. Разговаривали вполголоса, точнее говоря, громким шепотом. Женя не могла допустить, чтобы какая-то важная информация прошла мимо нее. Она была босиком, поэтому спустилась вниз практически бесшумно.

Дядя и Карпенко стояли друг против друга в библиотеке. Дверь была приоткрыта, именно из-за этого Женя и услышала их сверху. Она прижалась спиной к стене, не доходя нескольких шагов до двери, и жадно впитывала каждое произнесенное слово.

– Ты абсолютно уверен? – спросил дядя напряженным голосом.

– На сто процентов.

– И позже я об этом не пожалею?

– Разве я когда-нибудь вас подводил? Если завтра она выйдет из дома, я ее… ну, скажем так, нейтрализую.

– Она тебе не доверяет.

– Знаю, – хмыкнул Карпенко. – У нее характер!

– Она ведь моя племянница, – раздраженно ответил Ярославский.

– Но я могу быть уверен в вашей поддержке? – переспросил Карпенко.

– На все сто.

– Итак, завтра я ее устраняю.

Потрясенная Женя не стала дожидаться, пока заговорщики выйдут в холл. Она на цыпочках пробежала к дивану и спряталась за ним. Производя минимум шума, дядя выпустил Карпенко из дома и запер за ним дверь. Потом, мягко ступая, скрылся в своей комнате.

В мгновение ока Женя взлетела по лестнице и, нырнув в постель, с головой накрылась одеялом. Ее била дрожь. Неужели дядя хочет избавиться от нее? Судя по тому, что она услышала, Карпенко получил задание ее убить. Значит, она все не так понимала!

Это дядя был инициатором похищения собственного сына! Такая версия объясняла все. Сделал он это с помощью Карпенко, конечно же! И не стоит даже задаваться вопросом, каким образом Ирма Гавриловна оказалась за рулем «Опеля». Она боготворила дядю и ради него готова была пойти на все, даже на убийство. Но первая попытка провалилась, и теперь планируется вторая. Только на сей раз исполнителем будет профессионал.

Вероятно, это дядина служба безопасности ликвидировала Кокина, а затем и Веньку. Вот только зачем они взяли пистолет Яна? Чтобы подставить его? Возможно, Ян, как вице-президент фирмы отца, узнал о ее деятельности что-то ужасное. Допустим, большие боссы, заставляющие дядю делать что-то незаконное, приказали ему устранить собственного сына. Но тот не послушался и спрятал его. Без согласия Яна, разумеется. И когда они с Венькой вышли на правильный путь и запросто могли бы отыскать ниточки, ведущие к организаторам преступления, дядя их безжалостно обрубил.

Невозможно поверить в то, что ее дядя – убийца. Или, правильнее сказать, заказчик убийств. Он пошел даже против собственного сына! Не стоит забывать, что Ян просил у нее помощи! Именно у нее! Надо исхитриться и позвонить Мартынову! Она засунула кулак в рот, чтобы заглушить стон. Кроме Мартынова, на свете больше не оставалось ни одного человека, на которого она могла бы положиться на все сто.

* * *

Веня Лаптев брел по улице, задумчиво просчитывая в уме варианты решения очередной компьютерной задачки. Люди удивленно смотрели на него. Некоторые даже оглядывались. Действительно, посмотреть было на что. На Вене были надеты розовые махровые шаровары, по всей видимости, от женского спортивного костюма, синяя вылинявшая майка и заскорузлые сандалии, обнаруженные им на свалке неподалеку от маленькой пригородной станции. Кроме того, был он небрит, нечесан и как будто бы не в себе.

Настроение у Вени было хуже некуда. Сегодня утром он впервые осознал, что прогулял несколько рабочих дней, и впал по этому поводу в дикую тоску. Начальник вряд ли посмотрит сквозь пальцы на подобное разгильдяйство.

«Интересно, сумела ли Женька приручить Мартынова?» – вяло подумал Лаптев, подходя к своему подъезду. День уже клонился к вечеру, значит, оба, скорее всего, сидят дома. Небось волновались за него – куда он подевался. Веня чувствовал себя немножко виноватым, но, несмотря на это, очень и очень рассчитывал на теплый прием. Он был голоден, грязен, и, ко всему прочему, у него не было ключей от квартиры.

На скамейке у подъезда сидели две старухи. Издали завидев Веню, они сделали ладошки козырьком и стали разглядывать его с неприятной пристальностью. Когда Веня подошел совсем близко, бабки как по команде начали бормотать и креститься.

Спустя минуту кое-что прояснилось. К подъезду на велосипеде подкатил шкет Колька Браткин и, заложив лихой вираж, остановился в непосредственной близости от Вени, преградив ему путь.

– Привет! – сказал тот, попытавшись выдавить из себя бодрую улыбку.

– Ты сто, вампил? – спросил Колька, глядя на него сквозь прищуренный глаз, спрятавшийся в веснушках.

– С чего ты взял? – натужно удивился Веня, неохотно останавливаясь.

– Завтла тебя холонить будут! – выпалил Колька. – Тебя убили! Пах-пах!

Через голову шкета Браткина Веня задумчиво поглядел на старух. Они забормотали еще истовее.

– Баба Настя! – позвал Веня.

– Сгинь! – выплюнула та сочным басом, поднялась и, подобрав юбки, нырнула в подъезд.

Вторая старуха, которая самостоятельно передвигаться не могла, просто крепко зажмурилась.

– Так-так, – сказал Веня и снова посмотрел на Кольку. – А где же мое бренное тело?

– В молге! – страшным голосом сказал тот и, вскочив на велосипед, что есть силы закрутил педалями.

– Ага! Кажется, я кое-что начинаю понимать! – вслух сказал Веня. – Кого-то шлепнули вместо меня. И я, по-моему, даже знаю, кого именно.

Он вошел в подъезд и начал подниматься по лестнице. «Возможно, меня не уволят, – думал Веня. После того, что он узнал, к нему вмиг вернулось хорошее настроение. – Босс наверняка придет на мои похороны, поскольку считает, что начальник должен быть человечным. Если появиться в подходящий момент на кладбище, можно запросто избежать неприятностей. Однако прежде хотелось бы поточнее узнать, кто и за что меня ухлопал».

Дверь его квартиры оказалась опечатанной, и на звонки, ежу ясно, никто не отвечал. Веня вспомнил, что в прошлом году отдал одну связку ключей соседке справа – симпатичной молодой девице, к которой он упорно подбивал клинья целых полгода, до тех пор пока поганка не выскочила замуж. Сейчас она уже обзавелась крикливым младенцем и в связи с этим обстоятельством большую часть дня проводила дома.

– Кто там? – веселым голосом спросила молодая мать из-за двери.

– Я бы сказал правду, да боюсь, ты хлопнешься в обморок, – ответил Веня, ковыряя носком сандалии плитку на полу.

– Еще раз и помедленнее, – напряженным голосом сказала соседка, не делая попытки открыть дверь.

– Не смотри в глазок, – предупредил ее Веня. – Сначала попытайся узнать меня по голосу.

За дверью раздалось тихое попискивание.

– Может, муж твой дома?

Раздался щелчок, потом еще один, и дверь начала медленно приоткрываться.

– Меня не убили, – поощрил ее Веня. – Я жив-здоров и ужасно хочу попасть в собственное жилище. Но ключей у меня нет. Зато они есть у тебя. Вынеси, пожалуйста!

Прошло минуты две, прежде чем в образовавшуюся щель, которую Веня предусмотрительно даже не пытался расширить, просунулась нежная ручка, державшая двумя пальчиками кольцо с прицепленными к нему ключами.

– Вот спасибо! – возликовал Веня.

Ответных слов он не дождался, но сейчас ему было не до разговоров. Он кинулся к своей квартире и быстренько открыл дверь. Ничего ужасного внутри не обнаружилось, только запах здесь стоял какой-то затхлый и неприятный. Веня пооткрывал все окна и ненадолго задумался. «В первую очередь, – решил он, – я должен привести себя в порядок и выспаться. А потом уже заниматься собственным воскрешением».

* * *

Машина посигналила фарами, и Женя вприпрыжку помчалась к ней.

– Это ты или не ты? – спросил Мартынов, с удивлением ее оглядывая.

На Жене были черные джинсы и новенькая трикотажная кофточка. Впрочем, она знала, что изменилась не слишком сильно, да и в голосе Мартынова не особо бурлили эмоции.

– То, что я тебе сейчас расскажу по поводу расследования, – не ответив, сообщила Женя, – будет почище всего, что мы воображали.

– Почему ты мне не позвонила раньше, а только теперь, когда почувствовала опасность? Я ведь просил.

– Сейчас все поймешь. Кстати, а тебе что-нибудь удалось выяснить о смерти Вени?

– К сожалению, мне пришлось заниматься срочной работой, – нахмурился Мартынов.

– Я думала, ты в отпуске.

– Стал бы я проводить отпуск столь бездарно!

Чувствовалось, что настроение у него никудышнее.

– Тебе прямо по дороге рассказывать или подождать, пока приедем? – поинтересовалась Женя.

– Сейчас четыре утра. Давай лучше когда приедем.

– Кстати, а куда мы едем?

– Ко мне, естественно. Разве есть еще варианты?

– Но ведь у тебя нет жилплощади! – растерялась Женя.

– Кто это тебе сказал?

– С какой же целью ты тогда теснился у Веньки?

– У меня в квартире ремонт. Всего-навсего. Правда, сейчас уже почти все готово. Осталась недоделанной только одна комната.

– Ты не волнуйся, – успокоила его Женя, – я тебя не стесню. Дядя выдал мне кучу денег, и я прихватила их с собой. Так что могу снять себе жилье без проблем.

– Вот и отлично, – хмуро пробормотал Мартынов, не сводя глаз с дороги.

Он подвез ее к роскошному дому, где наличествовали платная стоянка, клумбы и консьерж. Квартира, в которую они вошли, скорее всего, была авторской работой какого-нибудь дизайнера, обожающего классические формы и линии.

– Ты что, получил наследство? – от неожиданности ляпнула Женя.

– Чего это вдруг? – обиделся Мартынов. – Сам заработал.

– Ты ведь водопроводчик! – обвиняющим тоном сказала она.

– Ну, это не вполне соответствует действительности. Я владелец фирмы, которая занимается проведением водопроводов.

– И канализации?

– И ее тоже.

Вот тебе и раз! Женя поджала губы. Обижаться на Лаптева она уже не могла.

– Предлагаю сразу лечь в постель, – сказал Мартынов, сбрасывая куртку.

Женя сделала круглые глаза, и он раздраженно пояснил:

– Я имею в виду, что нам срочно надо лечь. В разных комнатах. Лечь и выспаться. Потом мы сходим куда-нибудь пообедать и тогда поговорим.

Под «куда-нибудь» Мартынов подразумевал хороший ресторан, и Женя подумала, что вполне могла бы войти туда королевой, – у нее были деньги и на одежду, и на парикмахерскую, но… Но она боялась, что Мартынов решит, будто она выпендривается исключительно ради него. Ну, для того, чтобы его завлечь. А он, как отметила Ира Скобкина, чертовски пресыщен дамочками, которые стремятся завоевать его сердце. У нее ни так, ни так нет шансов. Поэтому и торопиться ни к чему. Она выглядит вполне пристойно… Кроссовки, конечно, не обувь для ресторана, но, по крайней мере, они новые и, судя по качеству, безумно дорогие.

– Итак, – начал Мартынов, – меня в первую очередь интересует Венькина смерть. Кстати, нам надо решить вопрос, пойдем мы на похороны или потом отправимся на кладбище только вдвоем?

– Лучше вдвоем, – тут же сказала Женя. – Мне сейчас вообще нигде нельзя светиться, потому что дядины люди наверняка будут искать меня во всех мыслимых и немыслимых местах. В том числе и на кладбище.

– Дядины люди? – удивился Мартынов.

– Я готова тебе все рассказать прямо сейчас.

Рассказывая, она так разволновалась, что забыла о еде и принялась дирижировать вилкой. При этом здорово повышала голос. Мартынов, который терпеть не мог, когда на него обращают внимание окружающие, только поднял вверх краешек рта. Любой другой своей спутнице он давно бы уже сделал замечание. Но Женя была так непосредственна, что ему не хотелось ее задеть. Тем более из-за такого пустяка. Мартынов вообще с удивлением отметил, что простил бы ей многое из того, что не прощал ни одной из своих подружек. Благо она таковой не является. Она не такая штучка, которая во время дождя думает о качестве туши для ресниц, а всякий солнечный день начинает с активного втирания в кожу крема от загара. В ней есть нечто настоящее, что не хочется травмировать пустяковыми замечаниями.

– Итак, судя по последним событиям, мы на верном пути, – подытожил Мартынов. – Я считаю, надо продолжать начатое, только гораздо более осторожно, чем прежде. Ты, конечно, останешься у меня, это будет разумно.