Текст книги "Рождество (СИ)"
Автор книги: Галина Штолле
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)
– Отдельная комната? – расстроено переспросил Кей.
– Да, но они будут напротив, – указала на двери она.
– Ну да... отдельная комната, – задумчиво повторил для самого себя Кей, встретившись с удивлённым взглядом Агнессы. Он выдавил из себя улыбку и открыл дверь, только сейчас осознав сидевшую в подкорке истину, что комнату они должны делить вместе. И даже не хотел знать, когда она успела там прописаться. Привычка. На Бинаре и Весперии они почти все сутки проводили вместе.
Привычка... Новые обстоятельства рождают новые привычки. Невозможность видеть друг друга просыпаясь способствовала тому, что Кей и Агнесса аккуратно и неслышно приоткрывали дверь комнаты, чтобы убедиться, что тот, другой спит. И лишь потом спокойно отправлялись по делам.
Тэ Нэ окинул взглядом присутствующих. В гостиной собрались Лексус, Селин и Хагедорн.
– Специально для тех, кто задолбал меня вопросом: «Есть ли новости?», – многозначительный взгляд в сторону Лексуса, – собираю вас здесь, чтобы всё рассказать. Во-первых, у нас минус один.
– Мир? – уточнила Селин.
– Да, – подтвердил Тэ Нэ. – Поисковая группа отправляется на помощь оставшимся, чтобы расширить зону поисков.
– Ещё целых четыре, – пессимистично заметил Лексус. – Почему так медленно?
– Потому что все миры далеки от технического совершенства. И на каждого жителя нет электронной базы, по которой можно его найти. Что такое цифровые носители там вообще не знают, – исчерпывающе объяснил Тэ Нэ.
– Разве мы не можем запустить какую-нибудь спутниковую установку, чтобы отследить их? – не унимался Лексус. – Так было бы проще.
– Так было бы проще нас выдать! – выпалил Тэ Нэ. – Каганат тоже отправил своих людей на поиски. Наши группы едва не столкнулись с ними и теперь вынуждены работать с двойной осторожностью.
– А третья новость? – Селин надоела их перепалка.
– На месте исчезновения Кея и Агни на Весперии мятежники нашли кое-что интересное, – лисий взгляд Тэ Нэ говорил сейчас больше, чем он сам. – И с первым же человеком передадут это на Туами.
– Что это? – насторожился Лексус. Где-то здесь был подвох. Даром что ли Тэ Нэ оставил самую интересную новость на потом.
– Без понятия, – тоном, желающим отвязаться, ответил Тэ Нэ.
– Не знаешь или не хочешь говорить? – нет чего-то такого, чего бы Тэ Нэ не знал. Лексус чувствовал, что тот увиливал от ответа.
– Не знаю, – Тэ Нэ даже бровью не повёл.
Для первого раза в жизни он врал очень убедительно. Лишние нервы вряд ли сейчас кому-то были нужны. Лексус едва ли не сходил с ума от постоянной неизвестности и волнений за Агни. Если добавить к этому чувство вины по отношению к ней и ревности по отношению к Кею, то получалось лихо, которое лучше было бы пока не будить. Поэтому паника и негатив были очень некстати. В конце концов, находочка, сделанная солдатами Альянса пару дней назад, была действительно интересна. Но особо нервным про неё пока было знать необязательно. «И нервы других будут в сохранности», – рассудил Тэ Нэ. Поток его мыслей прервал запиликавший на поясе прибор, похожий на смартфон. Тэ Нэ взял его, прочитал сообщение и, подняв глаза на всех, объявил:
– Минус два.
Селин и Тэ Нэ. Иллюстрация
Художница – Елизавета Метлинова
Простуда
Ловко орудуя пинцетом и обычными маникюрными ножницами, Агнесса аккуратно снимала швы. Её лицо было сама сосредоточенность, хотя на взгляд Кея операция не представляла собой ничего сложного. Подумаешь, ниточки вытянуть... Она старалась ничего не упустить, попутно отмечая образовавшиеся рубцы.
– Первый раз в жизни снимаю швы, – призналась она под взглядом Кея, с интересом наблюдавшего за ней.
– И как ощущения?
– Радует, что не я их накладывала, – в её голосе чувствовалось большое облегчение от осознания подобного факта.
– Боишься крови?
– Боюсь ответственности. Это же медицина и человеческая жизнь, – со всей серьёзностью произнесла она. – А вдруг я что-то сделаю не так?
– До сих пор у тебя всё получалось, – возразил Кей. – И ни один микроб в перевязку не попал. Из тебя бы вышла неплохая медсестра, – заметил Кей и про себя добавил «Если бы переводчик не получился».
– Просто мне очень повезло со швами и нитью. Представляешь, если бы это была не мононить, а полинить какая-нибудь..., – что она только что сказала? – Кручёная или плетёная? Или была бы плохая биосовместимость с твоими тканями? Или была бы не хирургическая нить вообще? Я с ужасом представляю, что бы делала тогда! – поделилась страхами Агнесса. – У тебя рубцы хорошо затягивается и эпителизация идёт быстро, – словно само собой разумеющиеся заметила она, делая лёгкую повязку.
– Можно перевести второе на нормальный бинарский?
– Затягивание раны кожей, – пояснила она. – Думаю, это предпоследняя перевязка, – она поднялась.
– Откуда ты всё это знаешь?
– Брат – хирург, – она уже собралась сделать шаг, но, почувствовав что-то неладное, за руку её поймал Кей.
– Ты хорошо себя чувствуешь? – он поднялся с кровати. По тому, насколько расширены были глаза Агни, можно было сказать, что вопрос был мягко говоря неожиданным.
– Да, – растерялась она. Почему такая внезапность?
– Нигде не болит? – продолжал странный расспрос он, явно не поверив.
– Со мной всё в порядке, – не понимала Агнесса.
– Температуры нет? – он обеспокоенно коснулся рукой её лба, оставаясь где-то на своей волне. – Чёрт, я не определю. Бланш! – позвал он в надежде, что она где-то рядом и, одевая рубашку и застёгиваясь, вышел в коридор. – Бланш!
– Что случилось? – он встретился с её непонимающим взглядом.
– У вас нет термометра? Можете измерить ей температуру?
Бланш приложила руку в её лбу.
– Вроде, всё нормально.
– Измерьте ей температуру! – не унимался Кей. – Я требую!
Оставалось только удивляться, что могло взбрести ему в голову, но Бланш подчинилась.
– 36 и 6, – просигнализировал термометр в руках у Бланш. – Она здорова.
По крайней мере, теперь он знает нормальную температуру дневного человека. Кей не поверил и посмотрел на термометр как на предателя.
– А других способов проверить её состояние нет? – Кей почувствовал себя беспомощным.
– Думаю, это вряд ли возможно.
– Плохо, что мы не на Бинаре, – тревожно смотря на Агнессу, произнёс он.
Его взгляд упал на часы. Было уже около 12 ночи и ему пора было на работу. Идти туда и оставлять Агнессу одну не хотелось.
– Бланш, я пойду, – обратился он к ней. – Обещайте мне, что присмотрите за ней. Перед тем, как будете ложиться спать, проверьте ещё раз.
– Да, конечно, – пообещала она, но её взгляд отражал полное непонимание.
Утром Кей показался в дверях магазина раньше, чем обычно. Это не ускользнуло от Бланш, шоколадный магазинчик которой должен был вот-вот открыться.
– Ты сегодня рано, – нейтральным тоном прокомментировала она.
– Я отпросился, – словно это было обычным делом, ответил Кей. – Вам помочь?
– Я уже почти закончила, – не возражающим тоном ответила Бланш. Он отнёс к витринам несколько противней (или подносов) с кухни.
– А где Агнесса? – осведомился Кей о том, что его больше всего сейчас волновало. – Я хотел сказать..., – и тут же понял, что спалился.
– Это её второе имя? – улыбнулась Бланш. На её лице не было написано ни удивления, ни подозрения, ни ещё чего-нибудь, что могло бы его насторожить. Казалось, реплику Кея она просто пропустила мимо ушей.
– Да, – согласился он.
– Она ещё не встала, – спокойно ответила Бланш.
– Разве она не должна помогать Вам?
В груди закрались сомнения и раньше, чем Бланш успела рот отрыть, Кей уже бежал по коридору.
– Кей..., Кей..., – уже подбегая к её комнате услышал он. Голос был тихий и еле слышный.
Он распахнул дверь и подбежал к кровати. Агнесса вся горела. Ему даже не нужно было быть медиком, чтобы понять, что у неё высокая температура.
– Агни, что с тобой? – испуганно вырвалось у него.
– Кости ломит и встать не могу, – объяснила она в полголоса, так как на большее сил не хватало.
Кей встретился глазами с Бланш, которая уже держала в руках термометр.
– 39 и 2. У неё очень высокая температура, – обеспокоено констатировала она.
– Нужно срочно вызвать доктора! – выпалил Кей. – Я сбегаю за ним, – мир сузился до состояния конкретного человека. Всё остальное его сейчас не волновало.
– Не надо, – поспешила успокоить его Бланш. – Это простуда. Я знаю, что делать.
– Простуда? – переспросил Кей. Ночная раса Бинара избавилась от этого заболевания много веков назад. И он только слышал, что такое есть среди дневных, ведь у ночных бинарцев был иммунитет против этого заболевания.
– Распространенное заболевание в холодное время года. Ничего серьёзного. Но некоторые переносят его очень тяжело, – как могла, пояснила Бланш, не вдаваясь в подробности. И тут в её голове всплыло недавнее воспоминание. – Ты уже вчера вечером знал, что она больна, – удивлённо посмотрела на него она. – Как ты догадался?
– Её запах..., – речь Кея оборвалась, когда до него дошло, что он говорит то, что не должен, – изменился.
Бланш хотела что-то добавить, когда из магазина раздалось:
– Есть тут кто? – это был первый покупатель.
– Подожди минутку, – Бланш направилась к выходу.
Пара этих минут, за которые Бланш обслуживала покупателя, показались Кею вечностью. Время тянулось медленно, с каждой новой секундой выжимая из него переживания.
– Я могу закрыть магазин, – было первое, что сказала Бланш, когда появилась снова.
– Нет, не надо, – с готовностью принялся отговаривать её Кей. – Я сам за ней поухаживаю. Просто скажите мне, что делать.
– Обильное теплое питье, её саму держать в тепле и много витамина С, – выдала Бланш. – Мандаринчики, апельсинчики, лаймы и грейпфруты, – озвученные названия мало что говорили для Кея. – Ещё куриный бульон надо поставить, – задумчиво добавила Бланш. – Иди на кухню, ставь чай, – дала она указание Кею. – А я схожу за цитрусовыми.
Зажечь огонь, поставить чайник, натереть имбирь, бросить палочку корицы, нарезать лимон дольками, очистить фрукты от кожуры. Он притащил табуретку с кухни, поставил рядом с кроватью Агнессы, накрыл её полотняной салфеткой, сделав небольшой столик, и водрузив всё на поднос, отнёс в комнату Агнессы. Помог сесть. И попробовать запихать в человека, который ничего не хочет, хоть что-нибудь. Чай был самый лёгкой задачей. Цитрусовыми оказались знакомые Кею фрукты, только имеющие другие названия и разновидности на Бинаре. Вот тут и выяснилось, что Агнесса не любит апельсины и их производные ни в каком виде.
– Это какие? – Кей с интересом посмотрел на нарезанные фрукты, пытаясь понять, что из них «апельсин».
– Оранжевые, – рукой указала Агнесса.
– Ясно, – сделал вывод Кей. – Значит, они тут самые рыжие.
Не растерявшись, Кей принялся аппетитно поглощать все апельсины на тарелке, смакуя каждый кусочек сладкого фрукта. Не выдержав, Агнесса потянулась к лимону. Кей сморщился, заглотив одну дольку.
– Как ты можешь это есть? – удивился он и добавил. – Без сахара.
Бланш позвала его к завтраку. И потом те же монотонные операции на протяжении ещё четырёх часов. Кей старался ни оставлять её ни на секунду. И вопреки тому, что они редко переговаривались, лишь перебрасываясь словами, Агнесса кожей чувствовала, что ему не всё равно, как она себя чувствует и скоро ли ей станет лучше.
Закрывая за собой дверь в комнату Агнессы в очередной раз, Кей зевнул, что появившаяся в коридоре Бланш заметила тут же.
– Уже час дня, – заметила она. – Тебе надо ложиться спать.
– Если я один день не посплю, ничего страшного не случится, – ответил Кей, поглощенный своими мыслями.
– Тогда пойдём поедим. Я закрыла магазин на обеденный перерыв.
Кей согласился. Правда, ел очень мало. Бланш угостила его горячим шоколадом с чили, сказав, что это поможет ему не заснуть. И оказалась права. Напиток тонизировал и освежал, прогоняя сон, так что вскоре он вновь почувствовал себя бодрым.
– Может, ты всё-таки пойдёшь к себе и отдохнёшь? Ты и так много сделал. Я послежу за ней, – снова попробовала уговорить его Бланш.
– Нет, я пойду к ней. Больных нельзя оставлять одних, чтобы они не чувствовали себя одинокими и брошенными, – Кей был непреклонен.
Неплохая отговорка. На самом деле Кею казалось, что он отдаёт долг за госпиталь на Весперии. Или он уговорил себя, что это так... Он не знал подробностей, но слышал от Тэ Нэ, что Алексей спросил про микросхему, когда он лежал на операционном столе и был очень красноречиво послан Агнессой, сказавшей примерно следующее: «О какой микросхеме может идти речь, когда жизнь Кея в опасности?». От этого же Тэ Нэ на выписке он услышал, что у Агнессы был выбор пойти к ним в штаб или остаться в госпитале с ним...Он подвинул кресло поближе кровати и молча сел рядом, когда Агнесса тихо произнесла:
– Расскажи что-нибудь, – всколыхнув воспоминания той ночи в госпитале...
– Кажется, я начинаю привыкать видеть твоё лицо, открывая глаза, – было первое, что он сказал, когда очнулся после операции. Отходя от наркоза, он повторил эту фразу ещё несколько раз, пока не проснулся окончательно. Глаза Агнессы было заплаканными. Неожиданно он осознал, что рад её видеть.
В огромной комнате, кроме них, было ещё полно раненых, которые спали. Сам он лежал на матрасе на полу, а Агнесса примостилась рядом на одеяле, притащенном Алексеем, и повернулась к нему лицом.
– Хорошо, что ты очнулся. Ты потерял много крови.
Эта реплика заставила обратить внимание на то, что из капельницы в него поступает красная густая масса.
– Главное, что мозги и конечности на месте, – попробовал пошутить он.– Расскажи что-нибудь, – попросил он её, понимая, что не заснёт.
И она шёпотом, стараясь не разбудить других, начала рассказывать. Про свою историю, случаи из детства, учёбу в университете и работу, выбирая самые интересные и нелепые случаи. Кажется, за эти 2 часа он успел услышать всю её жизнь. Её голос убаюкивал и успокаивал, унося далеко от Весперии, госпиталя и бомбёжек...
Тихо, стараясь не тревожить её громким голосом, он начал рассказывать про то, как сначала чуть не утонул в детстве и из-за этого до сих пор побаивается воды, хотя плавать умеет. Потом как упал лицом на разбитую бутылку, поранился о железный крюк. Создавалось впечатление, что жизнь Кея сплошь состояла из нелепых случайностей, угрожавших ему жизнью, в которые он попадал на ровном месте и из которых выходил с многочисленными шрамами, но целый и относительно невредимый. Его поступление в университет можно было вообще считать самоубийством, ведь один из экзаменов подразумевал бег с препятствиями на открытой местности. Он погибал тогда, запутавшись в неизвестно откуда взявшихся проводах, но упрямо продолжал бороться за жизнь. И выжил. Каким-то чудом или собственным упрямством разубедив судьбу, что умирать ему ещё рано. Этим же упрямством убедив экзаменаторов принять его в Академию. И странное дело... После этого случая все угрожающие случайности прекратились.
–... Несколько лет я выходил сухим из воды, не получая царапины даже там, где остальные получали синяки и ссадины... до того дня на Весперии, когда мне чуть не раздробило плечо и исполосовало почти половину грудной клетки, – закончил Кей свой рассказ, видя что Агнесса начала засыпать. Он сделал паузу, решаясь. – Я хотел спросить..., – спокойно начал он. – В момент перемещения с Бинара на Весперию..., – ему было любопытно уже несколько недель и перед тем, как она окончательно уснёт, он хотел услышать ответ, – у тебя был выбор между мной и тем дневным, – он вовремя подобрал слово, – парнем. Почему ты выбрала меня? – вопрос звучал так же, как сотни других вопросов, задаваемых до этого.
– Потому что ты был ближе, – услышал он с кровати полусонный ответ. Само собой разумеется. – Почему ты спрашиваешь? – отвечающая сторона тоже не придала значения вопросу.
– Мы с тобой совершенно разные. А в проживании и общении тебе было бы легче с ним, – эта нелогичность отказывалась укладываться в голове Кея. Он не понимал.
– Зато с тобой интересней, – проваливаясь в сон, ответила Агнесса.
– Я не считаю себя интересным, – еле слышно заметил он, видя, что Агнесса уже спит.
– Лексус! – Тэ Нэ нагнал Алексея, когда все собрались уходить. – Насчёт нашего спора. Я подал запрос и нарыл кое-что, – поделился Тэ Нэ и улыбнулся. – Неинтересно? – его улыбка была угрожающей и интригующей одновременно. Тэ Нэ готовился новыми аргументами разнести Лексуса в пух и прах.
– Выкладывай, – повернулся к нему Лексус. Он ещё не понял, что спорить с Тэ Нэ опасно.
– Официально Бинар не состоит ни в Каганате, ни в Альянсе. Бинарцы – очень ксенофобный народ и к любым чужакам относятся враждебно. Особенно ночные, – тоном лектора начал он. – Их доктрина примерно переводится как «Мы занимаемся внутренними делами. Внешние нас не интересуют»...
– Курс мироведения выслушивать не хочется, – оборвал его Лексус.
– Но! – Тэ Нэ сделал вид, что реплики не заметил. – Около 7-8 процентов агентов службы безопасности Салима составляют ночные бинарцы. Более того, они единственные, кто поступает на службу Салима, сдавая лишь квалификационные экзамены после окончания вуза в родном мире. Салим забирает их сразу же после окончания Академии государственной безопасности на Бинаре, которая, кстати, неофициально считается лучшей системой среди миров. Другие иномирцы вынуждены поступать в Академию Госбезопасности на Салиме и лишь потом после нескольких проверок поступают на службу Каганата. Причём, их всегда отправляют во внешние миры, – Тэ Нэ перевёл дыхание. – Ночные бинарцы занимаются внутренними расследованиями и контрразведкой. Представляешь! – воскликнул Тэ Нэ. – Салим доверяет ночным бинарцам рыться в своём грязном белье! – было чему удивляться. – Бинарцы охраняют лаборатории и отвечают за секретные разработки.
– Разве это не говорит о том, что я прав? – уцепился за аргумент Лексус, не понимая, зачем Тэ Нэ нужно было откапывать аргументы его правоты.
– Это всего лишь говорит о том, что спецназовец, поймавший её на Салиме, действительно был бинарцем, – стоял на своём Тэ Нэ. – Но это вовсе не значит, что Кей и есть тот спецназовец, – ударил его Тэ Нэ новым аргументом.
– Почему?
– Потому что ночных бинарцев никогда не отправляют на внешние задания. Их кожа, никогда не видевшая солнца, заметно выделяется. Конечно, это не вампирская бледность, но всё же...
– Ты защищаешь его?
– Нет, – совершенно искренне ответил Тэ Нэ.
– Тогда зачем весь этот спор? – логика Тэ Нэ не поддавалась объяснению, с какой стороны ни глянь.
– Хочу дать тебе понять, что ситуация неоднозначна и поддаётся разным толкованиям, – Тэ Нэ пожалел, что свои мозги нельзя вложить в голову Лексуса хотя бы на время.
До Лексуса медленно начало доходить, что интеллектуальные споры с Тэ Нэ – верный способ сойти с ума. Где у этого парня кпонка? То есть, логика...
– Можно 2 вопроса? – сменил интонацию Тэ Нэ.
– Валяй.
– Если бы не ревность, ты бы заметил странности в поведении Кея на Весперии? – по лицу Алексея читалось, что вопросу он не рад и уже готов был ответить порезче, но ему не дали. – А Агнесса? Ты давно знаком с ней?
– 2 года, – куда отправилась логика Тэ Нэ на этот раз?
– И за эти 2 года вы ни разу, – Тэ Нэ выделил последнее слово, – не встречались?
– Она была для меня просто другом.
Тэ Нэ саркастически усмехнулся.
– Значит, потребовалось появление Кея рядом с Агнессой, чтобы до тебя, наконец, дошло, что она не только друг, но и девушка? – озвучил Тэ Нэ очевидный вывод, после чего сразу же был схвачен за шиворот вышедшим из себя Алексеем.
– А в лоб? – угрожающе произнёс он.
– Мой лоб тебе ещё приходится, – убеждаясь в собственной правоте, нахально ответил Тэ Нэ. – Ударишь, значит, я прав, – с чувством превосходства добавил он.
Алексей оттолкнул его. Ему очень хотелось, чтобы этот умник хоть в чём-то хоть раз ошибся. И чёртов Кей тут ни причём... отчасти. Будь он неладен! Потому что он действительно... Но признавать это перед Тэ Нэ Алексей вовсе не собирался. Раз он такой умный, зачем спрашивать?
– Меня сейчас больше волнует микросхема.
– Микросхема это вчерашний день, – парировал Тэ Нэ, заставляя посмотреть на него как на сумасшедшего.
– В смысле?
– Кей и Агнесса уже сделали решающий шаг в войне Каганата с Альянсом. Каганат рассчитывал завоевать Весперию в течение недели и разобраться с оставшимися мирами в последующие 14 дней. Однако война превратилась в затяжную, на продолжение которой у Каганата не хватит ни сил, ни средств. Правда, он этого пока не понял. Обеим сторонам скоро станет выгодней заключить мир. Про то, что человеческий ресурс исчерпаем, я вообще молчу, – проницательно заметил Тэ Нэ.
– Я посмотрю, как ты запоёшь, когда микросхема найдётся и – не дай бог – окажется в руках у Каганата!
– У меня плохие вокальные данные, – отшутился Тэ Нэ и тяжело вздохнул. Тяжело быть самым умным и видеть то, чего другие не замечают.
Ограбление
Была поздняя ночь, когда Агнесса сквозь сон услышала взволнованный голос Бланш.
– Агнесса! Агнесса! – та пыталась разбудить её. – Проснись! Кей в беде.
Фраза подействовала лучше всякого будильника. Агнесса мгновенно поднялась.
– Что? Что случилось? – испуганно спросила она.
– Там сын ювелирного мастера. Сказал, что ищет тебя.
Ювелирного? Причём тут ювелир? Так Кей работает у него?
Через несколько минут она уже направлялась сквозь ночной город к ювелирной лавке, не находя себе места от переживаний. У ювелира горел свет, и по количеству собравшихся людей можно было сказать, что произошло что-то серьёзное. Зайдя вовнутрь, Агнесса встретилась глазами с Кеем и оценила ситуацию. Его удерживали двое громил, но Кею ничего не стоило в любой момент вывернуться и скрутить их. Только чувство самосохранения не позволяло ему сделать это. «Как я рад тебя видеть!», – читалось в его взгляде. Мысленно он поблагодарил всех богов Бинара, когда она появилась на входе.
– Можешь объяснить, какого солнца тут происходит? – с языком у Кея было плохо. Он успел выучить только пару выражений, необходимых для работы. – В чём они меня обвиняют? И объяснить этим бугаям, что я ничего плохого не делал.
Кроме Кея и удерживающих его мордоворотов в лавке находились ювелирный мастер и двое незнакомцев в другой одежде – мужчина и женщина. Явно не из местных. Агнесса обратилась к мастеру на местном наречии и через пару минут перевела Кею.
– Они обвиняют тебя в воровстве.
– Но я ничего не крал! Я же работаю здесь! – возмутился Кей.
– Я бы рад ему верить, – после перевода Агнессы ответил пожилой мастер. – Но эти двое утверждают, что видели его. По крайней мере, из того, что я понял.
Стоп. Это ещё что за шутки? Нет, только не говорите мне...
– Вы ведь толмач? – обратился к ней старый ювелир. – Может, знаете их язык? Сможете перевести?
Похоже, всё-таки да. Она повернулась к двум иностранцам. Мастер обратился к ним, видимо, представляя её. И они заговорили... Мозг Агнессы целиком переключился на идентификацию говоримой речи и поиска нужных слов в словаре. Пару секунд она ничего не могла понять из-за резкого переключения на новый язык с двух предыдущих. Но слова были до боли знакомы и известны, но название самого языка упорно отказывалось приходить на ум. Она начала отвечать им раньше, чем поняла, на каком языке говорит. Вульгарная латынь? Вы что, издеваетесь?
– То, что он был одет как он, вовсе не значит, что это был он! – выпалила она, защищая Кея. Нет, не издеваются. Настоящая вульгарная латынь.
Кей, внимательно наблюдавший за происходящим, не понял ни слова, кроме одного. Она на его стороне. И с благодарностью посмотрел на неё после произнесенной реплики. У него внутри всё прыгало и плясало.
– Стоп! – воскликнула Агнесса, когда мозги начали закипать. – Давайте по порядку!
Обычно переводчику приходится работать с одним языком. Его мозг служит всего лишь транзитом для информации во время устных переводов. Часть запоминается, тут же переводится и удаляется, освобождая место следующей. Что требовало хорошей оперативной памяти. И что не мешает после чувствовать себя так, словно на тебе пахали. Здесь же, даже, если вычесть бинарский, который уже стал для неё родным, оставались немецкий и латынь. В древних своих формах. Ещё месяца 2 назад, она и помыслить себе не могла, что знание мёртвых языков придётся использовать вживую.
– Я буду по очереди переводить тебе их, – она посмотрела на Кея. Обычно переводчику ничем, кроме перевода заниматься не надо было. – Если твоя картина произошедшего будет не совпадать с ними, кричи громче, – здесь же приходилось переводить, запоминать и анализировать одновременно.
– Хорошо, – с готовностью согласился Кей.
Первой она обратилась к пожилому ювелиру. Он производил впечатление честного, порядочного человека, занимающегося своим делом и не трогающим остальных. И, так же как и она желавшего освобождения Кея.
– Сегодня около семи вечера я обнаружил пропажу ожерелья и серёг с рубинами. Оно лежало здесь, – он открыл верхнюю полку деревянного шкафчика и вытащил пустой бархатный мешочек. – Это набор, сделанный по специальному заказу одного из постоянных покупателей и завтра я должен отдать его ему.
– Я делал к нему огранку рубинов, – поделился Кей, когда Агнесса перевела ему первую часть.
– Сегодня вечером я проверил и не нашёл ничего, – продолжил ювелир. – Вчера они точно были на месте.
– То есть, мы идём по горячим следам, – сделал вывод Кей после очередной порции перевода.
– Эти двое утверждают, что рано с утра видели, как какой-то молодой человек в спешке покидал магазин, – ювелир указал на свидетелей.
Так... Переключение. Переключение на другой язык. Секунд 50 Агнесса собиралась с мыслями и нужными словами.
– Расскажите подробно, что вы видели, – обратилась она к ним.
– Мы проходили рядом с лавкой рано утром, когда нас чуть не сбил выбегавший оттуда молодой человек. На нём был синий жилет и выглядел он примерно так же как этот молодой человек, – указала на Кея женщина лет тридцати-сорока.
– Знаешь, у криминалистов есть такое выражение «врёт как очевидец», – не удержался от язвительного комментария Кей, когда Агнесса ему снова перевела.
– Почему вы решили, что это он? – поинтересовалась Агнесса.
– У него в руках блестело что-то красное, – был ответ.
Но мало ли, что может блестеть...
– Спроси, во сколько утра это было, – попросил Кей Агнессу.
– Начало девятого, – после недолгих раздумий ответила женщина.
– Это правда, – вмешался ювелир. – Я действительно отпустил Кея раньше сегодня.
– Почему? – Агнесса посмотрела на Кея, ожидая ответ.
– Ты заболела, поэтому я отпросился уйти раньше, – спокойно объяснил Кей, словно речь шла о том, чтобы мусор вынести. Ну что тут может быть особенного? Все болеют.
Видимо, только одна Агнесса на подсознательном уровне почувствовала скрытый смысл в звучавшей фразе и задержала взгляд на Кее дольше обычного. Сразу переключившись, впрочем, на более существенные вещи и не придав значения факту. Все болеют.
– Спроси, не было ли у него особых примет, – продолжал работать мозг Кея.
– В латинском нет такого слова! – сразу же среагировала Агнесса. – Вы ничего особенного в этом молодом человеке не, – сбилась Агнесса на средневерхненемецкий, но исправилась к середине фразы, – заметили?
– Походка, хромал или шрамы какие-нибудь? – полушёпотом подсказал ей Кей на ухо.
– Нет, ничего такого, – ответил мужчина.
– Лжесвидетельство наказуемо! – раздосадаванно выпалил Кей.
– Все улики указывают на тебя, – подвела неутешительный вывод Агнесса.
– Она настолько убеждена, что это я, что добиться чего-то нового будет сложно, – выложил Кей психологическую выкладку.
Ювелир жестом приказал освободить Кея и тот автоматически начал тереть затёкшие запястья, попутно анализируя показания.
– Попроси мастера обыскать их, – спустя пару секунд предложил он. – И заодно спроси, что они делали около лавки в такую рань.
– Что? – удивленно посмотрела на него Агнесса.
– Делай, что говорят, – фраза с Бинара, но сказанная в более мягком тоне и совсем другой интонацией, чем там. Теперь Кей смотрел на неё доброжелательно.
Агнесса выдохнула и предложила сказанное ювелиру. Кей видел, что он возмущается, но принимает её позицию. Потом перевод иностранцам. Агнесса старалась использовать максимально-вежливые формы, но иностранцы всё равно были возмущены до глубины души. Они помогают, а тут что ещё за подозрения? Позволить обыскать себя было ниже их достоинства.
– Скажи, что совершенно ограбление, и мы обязаны рассмотреть все версии, – сейчас Агнесса была похожа на пластилин. Её мозг работал только на перевод, закрывая всё остальное вокруг и делая уязвимой.
Ожерелья и серёг не было. Что ж... Это было бы слишком просто. Но попробовать стоило.
– Они только приехали в город и искали гостиницу, – перевела Агнесса.
– При других обстоятельствах я бы подумал, что они меня специально подставляют, – высказался Кей. – Агнесса, Агни..., – обратился он к ней, хватая за руку и поворачивая лицом к себе. – Бинарский. Бинарский язык, – произнёс он, чтобы она поговорила с ним. Только сейчас понимая, что он для неё тоже неродной. – Давай обсудим, что у нас есть, – нужно было собрать все факты воедино. – Ограбление было совершено в промежутке между 8 и 8.30 сразу же после моего ухода. Предположительно молодым человеком в синей жилетке, – Кей подозрительно посмотрел на свидетелей, – моего возраста и роста... Спроси ещё раз про особые приметы, – попросил он Агнессу.
– Мы же уже спрашивали, – непонимающе посмотрела на него Агнесса.
– Это было до того, как их обыскали, – объяснил Кей. – После небольшого стресса мозги начинают работать немного в другом направлении.
Агнесса перевела.
– Психологический портрет преступника, – перешёл к следующему пункту Кей. – Молодой человек лет тридцати, может, меньше. Хорошо знает ювелира и то, где он хранит готовые заказы. Он меня подставил, значит, знает о моём существовании и с утра, скорее всего, наблюдал и ждал, пока я уйду. Так и знал, что днём хорошие дела не делаются! – не удержался от комментария он. – Единственное, что мне непонятно..., – вслух мыслил Кей. – Мотив... Есть идеи? – он посмотрел на Агнессу. Кей действовал так, словно всю жизнь только этим и занимался. Спокойно, вдумчиво, серьезно... Поймала себя на этой мысли Агнесса, но тряхнула головой, отгоняя вывод.
– Может, это как-то связано с заказом? – предложила она.
– Спроси мастера, интересовался ли ещё кто-нибудь изделием.
Судя по пространственному ответу ювелира, интересовался. Кей с нетерпением ждал, когда Агнесса закончит разговор и переведёт ему услышанное. А вдруг он скажет то, что она не поймёт? Нет. Такого не может быть... Сейчас он верил в неё больше, чем когда-либо.
