Текст книги "Маруся. Попасть - не напасть (СИ)"

Автор книги: Галина Гончарова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

И кушать хочется так, что желудок судорогой сводит.

А если извозчик, то дома ничего нет, кроме осточертевшей пшенки. Зато там можно согреться... и сил уже нет идти...

Вот, с тех пор он и привык держать при себе крупные суммы. Как появилась возможность...

Булочка?

Да он три булочных скупить мог на корню.

А сейчас у него в карманах ветер гулял. Даже мелочь отдал Марии, потихоньку, вспомнив кое-какие навыки, подсунул портмоне в карман халата, чтобы она сразу не нашла. Откажется ведь...

Отказалась бы.

Правильно ли она поступила?

Уехала, все бросила...

Разве нет?

Истоков умел слушать и слышать. И то, что он не стал объяснять Марии весь расклад, не значило, что он его не просчитал.

Ситуация складывалась неоднозначная.

Кому нужно покушение на наследника? А ответ-то прост. Только своим.

Цесаревич собирается жениться, его невеста приезжает в Москву – и здрасте-нате? Покушение задумано так, чтобы устранить или обоих, или одну. Вызвать осложнения с Лондоном... собственно, они УЖЕ появились.

Королева не простит такого отношения к собственной внучке, да и ее отец не спустит... возникнет напряженность. Под шумок оживятся те, кто хотел подсунуть цесаревичу невесту из своего юрта. Таких четверо.

Шуйские, Соболянские, Захаровы и Матвеевы.

Четыре юрта с которыми придется считаться на какое-то время. Цесаревич, по счастью, жив, а вот его невесте долго восстанавливаться придется. Переломы костей, они даже с магией зарастают долго, магия не всесильна.

Кто-то начнет давить 'за', кто-то 'против'...

Мария попадет в жернова.

Романов, насколько знал Истоков, поддерживал Матвеевский юрт. А у старого Матвеева своя дочь-красавица, младшая, Анастасия Матвеевна Матвеева, хороша до необычайности.

Если оказывается, что Мария знает нечто о состоявшемся покушении... что сделает Романов?

Да вытряхнет из девочки – все. И что та знает, и чего не знает... и подставит, и свои выводы сделает, и наживку из нее тоже сделает.

Спокойно.

Ну уж – нет!

И князь тут не защита.

Горский сейчас в горе и трансе из-за смерти супруги, он дочери не защита. А так...

Нет княжны. Сбежала.

Отчего?

Да, от брака с Демидовым, к примеру. Если там и правда проклятие, там, кто хочешь, сбежит. Что ж она, дурочка, что ли?

А что там было, как там было...

Если кто-то и понял, что именно сделала княжна Мария, то сразу никому не рассказали. А теперь уж и поздно.

Княжна вне досягаемости.

Плохо другое.

Когда она захочет вернуться... ротмистр даже не сомневался, что захочет, рано или поздно она вернется в высший свет, такие в безвестности не пропадают и не прозябают...

Так вот.

Когда она захочет вернуться, ее репутации будет нанесен существенный урон.

Побег из-под венца... м-да.

А с другой стороны, он верил в Марию! Она наверняка что-то да придумает. Справится. Она умная и сильная девочка, она еще и не такое потянет...

Да и вернуться не так, чтобы сложно. Магия-с...

Марии достаточно поклясться на крови, что она – ее светлость Мария Горская, и вопросы будут сняты. Ей не нужны никакие документы, достаточно слова и крови.

А еще он попросит старого друга приглядывать за малышкой. Так, на всякий случай.

Но кто же стоит за этой пакостью?

Шуйские, Соболянские, Захаровы или Матвеевы?

Занятый своими мыслями ротмистр и не заметил, как позади него выросла темная тень. Рука захватила горло, рванула назад.

Нож вошел под лопатку и тело мужчины выгнулось в жестоком захвате.

Мгновенная смерть.

Истокову повезло в последний раз в его жизни. Не придется гнить заживо, мучаясь от проклятья, не придется считать минуты до смерти, не придется просить об отпущении греха – смертного, потому что такие мучения мало кто выдерживает, просят дать им опиума, чтобы уйти быстро и во сне...

Ему повезло.

Только вот рассказать о своих выводах он никому уже не успел. Увы....

Не повезло грабителям – в карманах Истокова не нашлось и медного гроша. Эка жалость! Разве что мундир снять, да загнать? Но опасно...

А колеса поезда стучали по рельсам, унося княжну все дальше от Первопрестольной. И ее знания о заговоре – тоже.

Глава 6.

Встречи с судьбой.

Сутки я ехала просто великолепно.

Перешила платье, как – перешила?

Без швейной машинки, конечно, было сложно и неудобно. Но уж что-что, а чуть укоротить рукава и подол я могла. Вот с талией было сложнее, пришлось уточнить у проводника насчет ремня.

Ремень оказался мужским, ну да ладно, лучше такой, чем никакой.

И спороть с платья жутковатую отделку в виде атласных бантиков.

Получилась этакая коричневая мышь.

Теперь у меня был почти целый гардероб.

Платье – раз. Халат, ночная рубашка, нижнее белье... хорошо хоть его на мне оставили. И даже ботинки.

Чулки бы мне.

И хотя бы еще одно платье.

Покуситься на то, серое?

Нет, не стоит. И слишком дорого, и слишком роскошно, и вообще – не для моего образа жизни. Лучше я потом что-то подешевле куплю. Деньги экономить надо.

Дорогой я думала о важном. А именно – как жить?

Передо мной стояли две проблемы.

Первая – где добыть документы на любое другое имя?

Вторая – чем прокормиться?

Скажем честно, для гувернантки или учительницы у меня не те манеры. И возраст. И внешность. А работать нянькой-давалкой, тут уж увольте. Дело не во внутреннем протесте, а в примитивной контрацепции, распространении разных венерических заболеваний и последующих проблемах.

Знаете ли, замуж сложно выйти будет.

Здесь с этим строго.

В храме венчают всех, но есть ограничения.

Фата – символ невинности. Плотная, почти покров, она снимается женихом прямо на свадьбе. И простыня потом предъявляется после брачной ночи. Иногда она, кстати, в чужом доме проходит.

Да, не у молодоженов, а у кого-то третьего, если есть сомнения. Вроде как свидетели невинности.

Здесь с этим строго.

Если ты не девушка, покров ты не одеваешь. Точка.

Рискнешь – выгонят из храма с позором. Нужно ли мне такое для моих детей? Пятно на репутации, знаете ли...

Береги честь смолоду.

Смешные слова?

Ну, кому как. А вот моим родным так не казалось. И дед говорил, и отец повторял, что одно пятно грязи портит все платье. Вот представьте, платье невесты – и на него кто-то опрокидывает вазочку с вареньем. И спереди остается некрасивое пятно...

Нравится?

Нет.

И никому не понравится.

Это не ты вор, это твои родители вырастили вора, твои дети выросли у вора, твои братья и сестры тоже не отмоются, не говоря уж о супругах...

Это не ты шлюха, это твои дети – дети шлюхи, родители вырастили проститутку, а дети... а они такие же, чего тут непонятного?

Ложки нашлись, осадок остался.

И приходится ни в чем не повинным людям всю жизнь доказывать, что они не верблюды. Насмотрелась я в той жизни...

А в этой – что?

А, то же самое, только еще жестче. Кто бы что ни говорил, но двадцать первый век снял многие запреты и ограничения. Нормально заводить любовников, драться на публику, материться, ходить с голыми сиськами, вытряхивать всем напоказ свое грязное белье...

Сейчас это не то, что немыслимо – за такое в дурдом запрут. И будут правы.

Так что надо придумать способ выживать без потерь для своей репутации.

Итак, что я умею?

Ну, проектировщик я неплохой. Ставим плюсик и тут же вычеркиваем. Просто потому, что я не знакома с местными нормами и правилами. Могу огрести по самое дальше некуда. Надо переучиваться. По-любому.

Я уж молчу про то, что здесь это мужская профессия, меня просто никто туда не возьмет.

Что я умею еще?

У меня два образования, агрохимия, если что, и потом уже АСФ. Переквалифицировалась. Только вот агрономов тут тоже нет. И память у меня не идеальная.

А что я еще могу?

Домашние дела.

Стирать, готовить, шить...

Умею неплохо вязать крючком, но тут и без меня это умеют.

Прислуга, одним словом. Или супруга. А эти два варианта меня не устраивают.

А вот чему меня еще научили? Что может быть полезно в данной ситуации?

Ответ прост.

Ни-че-го.

У меня нет никаких уникальных знаний или умений, у меня нет каких-то талантов, нет ни слуха, ни голоса... ладно, в этом теле они, может, и есть, но...

Ага, так и спеть. Что-нибудь из последних хитов, к примеру...

Что там меня довело до нервного смешка? Ага... 'ты просто так заменила всех, из-за тебя я опопсел...'. И потом еще веселее. 'Ты только дай мне вдохнуть тебя и спрятать нашу тайну'...*

Страшусь даже спросить – в какое место будут ее прятать?

*– Миша Марвин. Атомы. Если что – вылезло на вопрос хиты лета-2019 и разложило автора на атомы. Прим. авт.

Спев такое, потом действительно можно не беспокоиться о пропитании, в психушке оно бесплатное. Правда, с лечением, но ведь и с проживанием тоже.

Кстати...

Может, туда?

Грязи я не боюсь, крови тоже, работа это почетная...

Попробовать устроиться в больницу?

Медсестрой или санитаркой?

А кстати – спокойно. Ставим плюсик.

Это неквалифицированный труд, но есть плюсы. Больница – то место, где можно познакомиться с самыми разными слоями населения, завести контакты, разжиться документами... да, вот еще проблема.

Документы.

Ладно еще деньги, продавая жемчуг из моих волос я пару лет проживу безбедно, но аусвайс? Я ведь без него беззащитна перед законом, а где найти?

Где разжиться таким полезным предметом?

Черт его знает.

Тут и магия не поможет, здесь свои маги имеются. И вообще, сколько я знаю чиновников, на них магия не действует, только деньги. В особо крупных размерах, как пишут в УК РФ.

У меня столько нет.

Искать уголовников? Ага, тут-то меня под березкой и прикопают. И то не факт, что такое романтичное место выберут, могут и просто в какое озеро скинуть, на радость рыбам.

Нет у меня навыков общения с криминалом, нету! Ни в том мире, ни в этом...

Значит, дешевле и не связываться.

Какие еще варианты?

Украсть самой? Тоже уметь надо.

Получить новые? Тут хоть компьютерной базы и нет, но запрос сделать можно. И возьмут меня за попу...

И так плохо, и так нехорошо...

И не устроишься никуда без документов. Не продумали мы этот момент с Андреем Васильевичем. Но... было ли у нас время?

Он и так для меня сделал, что мог, спасибо ему. Теперь надо самой выгребать лапами.

Справлюсь?

А куда я денусь? Выбора у меня нет, значит – вперед! Не домой же возвращаться, под крылышки любящего папочки и влюбленного женишка? Они от меня ни рожек, ни ножек не оставят.

Нет уж.

Перебьются.

***

Увы, долго мне пребывать в одиночестве не дали.

Уже на второй день проводник стукнул в дверь.

– Госпожа...

– Слушаю вас, сударь.

– На следующей станции дама подсядет...

Я кивнула.

– Хорошо. Можете мне раздобыть каких газет? Полистать в дороге?

– Конечно, госпожа. Чайку вам принести?

– Я буду вам очень благодарна.

Ничто не ценится так дорого и не дается так дешево, как обычная вежливость.

Старая поговорка? А от этого она не потеряла актуальность. Наоборот, стала еще вернее. Столько хамов развелось, хоть трамваями дави.

Я вежлива с проводником, и он отвечает мне тем же. Пусть не таит на меня злобу. Пока, вроде, получается.

Стук в дверь обрывает мои мысли. В купе входит девушка чуть постарше меня, может, лет двадцати – двадцати двух...

Обручального кольца нет, а здесь это возраст серьезный.

Волосы потемнее моих на несколько тонов, глаза голубые, водянистые, фигура сухощавая и тонкая... не сказать, что мы с ней похожи, но и не полные противоположности.

Девушки – и девушки.

При виде меня она чуть наклоняет голову.

– Добрый день, сударыня.

Отвечаю таким же наклоном.

– День добрый, сударыня.

Она тоже не из богатых.

Серое суконное платье идет ей не больше, чем мне – чужое коричневое. Простой крой, пуговицы спереди, митенки на руках, а пальцы выдают свою хозяйку.

Костяшки пальцев. И ногти...

У аристократов руки другие. А тут костяшки пальцев человека, который часто стирает в холодной воде. И ногти квадратные, сами пальцы короткие... нет, это не аристократическая ладонь.

Мне досталось тело получше. Хотя бы руки и ноги маленькие и изящные.

Селекция...

И волосы неухоженные, видно, что моют их простым щелоком, и потом ничем не споласкивают. И не надо мне о дико дорогой косметике, тот же яблочный уксус не хуже действует. Вымыл голову – и прополощи слабым раствором. Волосы и мягче, и послушнее будут, и стоит он даже не копейки – гроши. Хоть залейся.

Дело в общей неухоженности девушки.

Это – человек, который работает, много и тяжело.

И вдруг – купе?

Странно...

***

Проводник приносит нам чай. Постепенно завязывается беседа.

Мою соседку тоже зовут Мария. Здесь это распространенное имя, кстати говоря. Не модное, а именно частое.

Дева Мария, отсюда и идет. Считается, что названные Мариями, находятся под ее покровительством. Суеверие?

Да какая мне разница?

Имя – и имя, мода и мода... из десяти девочек хоть одна Марией да окажется.

Только эта – Синютина Мария Петровна.

Двадцати лет от роду, сирота...

Откуда деньги?

Да, так получилось. Семейная история, которую Марии хочется рассказать, а я выслушиваю с большим интересом.

Жили-были две сестры – Настя и Анютка. Настя старше, Анютка младше... но рано или поздно влюбляются все.

Настя и Анютка влюбились в одного и того же мужчину. Красавца, офицера, кавалериста... Петра Синютина.

Не дворянина, нет. Мог бы выслужить личное дворянство, но...

По порядку?

Да, по порядку.

Полк стоял на постое в их городке. И Петр запал в душу обеим девушкам. А ему понравилась младшая. Да так, что завязался пылкий и бурный роман, закончившийся браком.

Старшая сестра, увы, не отличалась душевным благородством. А еще вернее – в любви каждый сам за себя.

Настя пыталась отбить жениха у сестры, пыталась подставить младшенькую, пыталась... да много чего нехорошего было.

Точку в истории поставили родители, выдав Настю за купца Карпа Романовича Сидорова, а младшую – за ее любимого кавалериста.

А вот дальше жизнь расставила все по своим местам, она это умеет.

Красавец мужчина оказался, увы, плохим хозяином. Плохим добытчиком. Отвратительным мужем.

Что он умел делать – детей. Еще пить, гулять, еще любил лошадей и драки. Вот и убили его однажды на дуэли, оставив вдову с четырьмя детьми.

Старшей – Машенькой, и младшими, Ванечкой, Петенькой и Ариной. Было и еще трое, но те умерли в младенчестве. Арине сейчас четырнадцать, Ванечке шестнадцать, Петруше десять.

С наследством тоже не задалось.

Не было наследства, как такового. И у Анюткиных родителей не было палат каменных, обычные мещане, и у Пети Синютина их тоже не было. И дворянство он не выслужил...

Пришлось Анне с детьми возвращаться к родителям, тем паче, что Петенькина родня ее принимать отказалась.

А у Насти была другая ситуация.

За мужем она была, как за каменной стеной.

Деньги?

Сколько угодно. Купец пошел в гору, раскрутился, только вот детей у него не было. Увы...

Умер он, когда ему было за семьдесят, и оставил Настю вдовой. В неполных сорок лет. Богатой, обеспеченной...

Беда одна не приходит.

Следом, друг за другом, умерли родители девушек. Аня билась с детьми, как рыба об лед, но прокормить их не могла. Маша, которой тогда было пятнадцать, помогала, но что она могла-то?

Настя подумала, и предложила сестре забрать к себе старшую дочь. Компаньонкой.

Дать кое-какое образование...

Аня, конечно, согласилась.

***

Маше не хотелось уезжать, родных она любила, но...

Денег не было, а тетка обещала помогать. Как тут не поехать?

Действительность оказалась намного хуже, чем обещания. Маша оказалась прислугой за все.

Стирка, готовка, уборка... Настя, пожив со своим купцом, заразилась от него скупостью, и вообще, характер у нее был отвратительный. Прислугу она гоняла, племяннице доставалось, но сестре она деньги высылала. Маша сама отправляла переводы и получала благодарность от матери. Так что...

Девушка терпела.

А потом тетка умерла.

Сердце, неумеренность в пище, вот и получилось так...

Завещание было составлено на Марию. Но – хитро.

До двадцати пяти лет девушке полагались только проценты с капитала. Если она выйдет замуж, то управление деньгами переходит к ее мужу, а потом к ее детям. А она все равно снимает только проценты. Но Марии и того хватало.

Она ехала домой, к родным, она везла им деньги, которых хватит для приличной скромной жизни. А подождать пять лет...

Да и пусть их!

Пролетят – не заметишь.

Я кивала, поддакивала, улыбалась. И думала, что рассказать о себе. Правду было как-то неохота выкладывать. А неправду... врать тоже надо уметь.

Решила ограничиться примерно половиной.

Воспитывалась в пансионе, отец нашел мне мужа, сейчас еду знакомиться.

В каком-то смысле это было правдой. Мария покивала и опять принялась болтать о своем.

И какая она довольная, и как хочется домой, и...

К вечеру я готова была ее придушить подушкой. Это – не радио, это хуже. Это кошмар какой-то! Незамолкающее орудие пытки, вот!

Ну да ладно, могло быть и хуже. Пока она болтает, я могу молчать. И кстати, между делом качать информацию. О том, о сем, о работе женщин, о труде прислуги, о полученном Марией образовании...

Слово за слово, так и рассказ совьется.

Пытка продолжилась на следующее утро.

К концу третьего дня я готова была отправить Марию вслед за ее теткой. Но...

Все получилось очень внезапно.

Что-то загрохотало впереди. Да так, словно на части рвалась сама земля. Шум бил по ушам, рвал в клочья барабанные перепонки...

Что-то вспыхнуло, ослепляя и окончательно оглушая.

Поезд содрогнулся, как подстреленная на полном скаку лошадь, и все заскрежетало, завизжало, это был какой-то невообразимый звук...

Я полетела головой вперед на стену, и последней мыслью стало:

'Что-то частенько это повторяется, как бы в привычку не вошло...'

***

Полноценного дежа вю не получилось. И серьезной травмы не было, и пришла я в себя достаточно быстро. Тут же, в купе.

Голова болела.

Ну-ка, попробуем встать? Да, а были б мозги, было б и сотрясение. Но голова, хоть и болела, это было единственными последствиями. Ничего не кружилось, меня не тошнило...

А что с моей соседкой?

Ох, ёпт...

Марии не повезло.

Натуральные материалы – не всегда благо. Раму словно внутрь вмяло, и большой кусок дерева просто пригвоздил девчонку к стене, словно бабочку на булавке.

Я приложила пальцы к ее шее.

Жива.

Черт!!!

А как тут быть?

Чтобы снять человека с этого кола сил требуется побольше, чем у меня. Намного. Да и... я подозреваю, что она может умереть от кровотечения. Кол прошел аккурат под грудиной, если там ничего не повреждено, будет просто чудом божьим. А я подозреваю, что с чудесами у нас накладка.

Где взять бригаду реаниматологов?

Я попробовала выглянуть в коридор... ага, наивная девушка. Дверь заклинило намертво, колоти, не колоти. Чем бы попробовать?

Я оглянулась в поисках... да хоть чего! Ломик бы! Но это не наши, отечественные поезда, в которых что угодно найти можно. Здесь – увы – ничего не было.

– Ааааа...

Мари я застонала, и я повернулась к ней.

Глаза девушки были открыты, она была в сознании. А простое темное платье все сильнее намокало кровью.

– Маша! Не дергайся!

Я бросилась к ней. Девушка непроизвольно шевелилась, и это было... паршиво. Кажется, там было сильное кровоизлияние... какой-то сосуд повредили? Вену? Артерию?

А, что так, что этак, все равно дело дрянь.

– Я...

– Я сейчас позову на помощь.

– Больно... я умираю?

Голос был неразборчивым, почти шепот. И я не стала врать.

– Если помощь придет в ближайшее время, можешь выжить. Или можешь не выжить.

Лучше такие вещи знать. И можете считать меня жестокой... я бы предпочла знать. Кажется, моя тезка – тоже.

– Если я... помоги моим?

– Чем?

– Пожалуйста...

Я вздохнула.

Ага, поди туда, не знаю куда, вразуми того, не знаю кого.

– Хорошо. Если помощь не объявится в ближайшее время – обещаю. Помогу твоим родным.

Маша прикрыла глаза.

– Больно...

Ежь твою рожь! Ну хоть что бы, лишь бы снять ее!

Помогите же! Хоть кто-нибудь!

Я дернула еще раз дверь, выругалась – и кинулась к окну.

***

Паршиво?

Нет, это еще не то слово.

Знаете, что заставило меня отшатнуться от окна? Задергаться, занервничать?

Звуки выстрелов.

Их я ни с чем не перепутаю... страшно!

Я осторожно добралась до окна и выглянула наружу.

М-да.

Вы знаете, что такое песец? Вот, здесь и сейчас был именно он, полярный и жирный. Поезд сошел с рельсов, насколько я поняла. Пропахал метров сто целины... и спасателей видно не было.

Зато мне отлично были видны последние вагоны. Поезд компоновался по простому принципу. Паровоз, потом какие-то опечатанные вагоны, потом вагоны для бедных, потом уже купе. Это мне проводник объяснил.

Это не просто так, с бухты-барахты сделано.

Поезда здесь топятся углем. Как там в моем времени – я не знала, а здесь уголь, сажа, хлопья которой летят и могут оседать на... везде они оседают! Запах, шум...

Поэтому сначала груз, потом вагоны для бедноты, той все равно, а потом уж чистая публика. Мы, кстати, от бедных отделены вагоном-рестораном. И абы кого через него не пропустят.

Я попала в купе благодаря Андрею Васильевичу.

Мария? Та просто решила шикануть. Уж очень она натерпелась с теткой... бедная девчонка.

Но суть-то не в этом.

Я сейчас вижу все, что происходит у паровоза, и ничего хорошего там нет.

Там суетятся примерно пятнадцать-двадцать человек, точнее сосчитать не удается, они же двигаются.

Лежат тела машинистов, их легко опознать по приметной зеленой форме.

Кажется, там еще кто-то убитый... солдаты?

Я бы не удивилась.

Итак, картина становится яснее. В этом поезде что-то перевозили и местные.... Кто? А, плевать, кто именно. Если они такое устроили, их все равно вешать надо!

Только вот не мне об этом рассуждать. Мне бы самой сейчас уцелеть.

Если кто-то пользуется результатом катастрофы, значит, он ее и организовал. Это раз.

И живые свидетели им ни к чему. Они же даже морды платками не замотали, значит... пройдут и добьют выживших. Долго ли? Это два.

Становится ясно, что на помощь можно не рассчитывать в ближайшее время. Вряд ли налетчики не предусмотрели такой ситуации.

Наверняка, час или около того у них есть. Что они могут сделать за это время?

Забрать груз, перебить всех присутствующих и благополучно скрыться. Я бы так и поступила, чтобы свидетелей не осталось. А тут как?

Словно в ответ на мой безмолвный вопрос, один из налетчиков всаживает несколько пуль в неосторожно высунувшуюся тетку. Та падает внутрь вагона для бедных. И я успеваю даже отметить заливающийся кровью цветастый платок.

Как много мелочей ухватывает подсознание за несколько секунд.

Довольно!

Что я могу сделать?

Да только одно. У меня нет ни оружия, ни супермена по вызову. У меня есть только моя магия, которой я толком и пользоваться не умею. Но вряд ли у налетчиков есть маги?

А, выбора у меня тоже нет.

Либо я пробую здесь и сейчас, либо меня просто пристрелят. В вагонах для 'чистой публики' наверняка есть чем поживиться. Они просто пройдутся зондеркомандой по всему поезду, добьют выживших свидетелей и уйдут. А мы останемся уже двумя трупами.

Ну уж – нет!

Не для того я из своего мира сюда переселилась, чтобы так нелепо помереть! Выживала, выживаю и жить буду! А кому не нравится – пусть пойдет, отравится!

Ну что, Маруся, ощиплем гуся?

Выбора у меня не было.

Я прикрыла глаза и попробовала вызвать внутри себя то же ощущение, что и во дворце.

***

Магия земли ни разу не боевая.

Огонь, ветер, даже вода – они позволяют драться, а вот земля слишком медлительна, слишком инертна, пока ты ее дозовешься, тебя три раза поджарить успеют. Но это на магической дуэли.

Сейчас у меня чуть больше времени.

Я прикрываю глаза и пытаюсь вызвать в себе то же ощущение, что и в больнице.

В висках начинает ломить. Но медленно, очень медленно, как по мне, оно все-таки приходит. Досталось мне... лишь бы не перегореть. Черт, о чем я думаю?

Лишь бы выжить!

Мир словно размывается серыми пятнами, и проявляется совсем иначе.

Я по-прежнему вижу материальные объекты, но сейчас они словно тени из старого фильма. Черно-белые, неважные. В них нет ни крошки силы, они мне неинтересны.

А вот люди...

Каждый человек пульсирует огнем.

Ярким, живым, каждый человек – словно искра на моем внутреннем радаре.

Протуберанцы разных цветов и оттенков, поярче и побледнее, один совсем рядом, вообще почти угас.

Маша.

Она умирает, и жизненной силы в ней почти не осталось.

В тех, кто убит, она тоже погасла. Осталось пока еще нечто вроде каркаса из силовых линий, я вижу их тела черно-белыми силуэтами, но и только.

Вижу я и налетчиков.

Все они, и те, кто напал, и Маша, и вагоны с людьми, все видятся примерно одинаково. Они не маги, это хорошо.

А что я могу сделать, как маг земли?

Да самое простое.

Зыбучие пески.

Я не могу вырастить какие-нибудь колючки, чтобы они запутались, я не могу разверзнуть землю под их ногами... подозреваю, что это сложно, я не могу призвать какого-то духа или поднять мертвых, я не шаман и не некромант. Хорошо хоть я что-то читала, что-то смотрела, и примерно представляю, как это должно работать. И выбираю единственное, что не так сложно сделать.

Принцип хоть магии, хоть сантехники – один и тот же.

Хочешь что-то сделать?

Ты должен знать, как оно устроено.

Про зыбуны я знаю, читала в свое время.

Благо, все налетчики пока еще сгрудились на ограниченном пространстве, надо бы поторопиться, пока не опомнились.

Проблема за малым. Я даже отдаленно не подозреваю, как сделать зыбун. Хотя...

Поменять структуру почвы, вот и все.

Что такое зыбучий песок, если научно?

Хотя научно я и сама не помню, помню, как нам объясняли.

Зыбучий песок – это песок, под которым начал пробиваться подземный источник. Он сделал песок движущимся, привел к смещению пластов, и в итоге образовалась вязкая масса. Человека ей не засосет до конца. Но вот придавить и удержать – может.

А мне того и требуется.

Был и еще один вариант. Это если песок перенасыщен газом. Первый вариант, с водой, обычно встречается на побережье, второй – в пустыне. Откуда в песке берется газ я не помню, но нам тогда было интересно. Только в своих способностях насытить почву газом или жидкостью я откровенно сомневалась.

Какие еще варианты?

Да сцепление у зыбучего песка намного меньше, чем у обычного. Вязкость понижена...

А вот это я могу попробовать!

Устроим бассейн?

Не надорваться бы...

Ладно. Попробуем, а там посмотрим, что получится. Насколько я понимаю, маги здесь – сила. Редкость, но...

Вряд ли налетчики захотят связываться с таким неудобным противником. Кто его знает, что у мага окажется в загашнике? Лучше удрать, пока шкурка цела.

Не убью, так распугаю.

Итак, почва.

Если кто не знает, почва – это смешение разных частиц и разных фаз. Частицы разного размера. Фазы – твердая, жидкая, газообразная и живая.

Если наколдовать я ничего и не могу, то уж разобрать на запчасти...

Чтобы разломать телефон вовсе не надо быть гением, не так ли? Надо знать, где снимается крышка и как работать отверткой.

Я попробую.

Я мысленно очерчиваю круг, в который заключаю налетчиков. Очень они хорошо сгруппировались, простояли б там еще минут пятнадцать...

Кажется, они пытаются что-то сломать... приглядываюсь к вагону.

Интересно?

Что там такого везут, что вагон слегка светится?

Он опечатан еще и с помощью магии?

С каким интересным грузом я ехала... а лучше б без него, сколько людей погибло неизвестно за что. А может ли это самое неизвестное и мне пригодиться?

Хотя нет, это уже утопия.

Вернемся к конкретике.

Что от меня требуется?

Меньше сцепление – меньше частиц.

Какая здесь почва?

Каштановая, причем, что приятно, супесчаная.

Ну-ка, попробуем?

Я сосредотачиваюсь, пытаясь разделить почву на песок и глину. Представим, что у меня есть... о!

Классика жанра!

Змей Полоз, который стянул на себя золото, помните? Окружил месторождение кольцом, золото к нему за ночь и сползлось! Обожала я в свое время уральские сказки, особенно Бажовские.

Мне надо сделать то же самое, только с глиной...

Кольцо медленно разрастается, смыкается...

Так, а теперь притянуть к нему все глинистые частицы... резко? Как можно резче, чтобы опомниться и выбраться не успели. Чтобы почва поменяла плотность – за пару секунд и просто разъехалась у них под ногами. Но этого мало, ведь лишившись глины, земля просто осядет вниз этакой идеальной песочницей. Но бандиты не дети – играть в ней в куличики не останутся, а, напротив, полезут наружу, чтобы оторвать шутнику голову. Что нужно, чтобы оставить зазор между песчинками, ведь ни вода, ни газ мне не починяются? А если заставить песчинки танцевать, попеременно притягивая и отталкивая их от тела моего полоза? Может получиться ... по крайней мере, ничего другого придумать я не успеваю.

Раз-два – начали! Изо всех сил как можно быстрее притягиваю всю глину внутри кольца к его краям.

Я оседаю на пол, потому что меня ноги как-то не выдерживают. Становятся ватными и подгибаются.

Зато снаружи слышны удивленные вопли.

Сработало, ей-ей, сработало!!! Земля внутри кольца осела, а снаружи образовался валик, скрывший тела бандитов чуть выше, чем по пояс.

А теперь нужно трясти песок: наружу-внутрь. Это как детская игрушка-шуршалка, сколько я таких переделала для племяшек? Вправо-влево, вправо-влево, и еще быстрее, еще сильнее... как можно чаще! Постепенно начинает что-то получаться: песок внутри кольца вспухает, и фигурки бандитов начинают тонуть в нём.

Есть!

Отлично, просто шикарно!

У меня получился бассейн с зыбучим песком, что и требовалось.

Теперь остаётся держать вибрацию как можно дольше, тем более, что процесс, кажется, стабилизировался – я попала в такт с этими качелями и приходится прилагать гораздо меньше сил.

Но тут удивлённые вопли бандитов сменяются воем, полным ужаса, а от кольца начинают накатываться волны какой-то инфернальной жути.

Что происходит?

Не понимаю, но продолжаю поддерживать нехитрое магическое действие, пока не выключается сознание.

... Через какое-то время с громадным трудом я возвращаюсь в реальность.

Ежь твою рожь, как же мне тошно и паскудно! В ближайшие час-два я отсюда не сдвинусь, даже если лично цесаревич примчится предложение мне делать. Не вытяну.

Ооооох!

Мышцы вообще сделались стеклянными и теперь медленно и неотвратимо рассыпаются на части. А в голове завелось стадо дикобразов-шизофреников.

Больно-то как!

А что там с бандитами? Смотрю в окно. Что творится внутри застывшего круга не вижу – мешает глиняный бортик, но голосов не слышно, да и огоньки почему-то погасли. Они все умерли? Почему? И тут вспоминаю ту инфернальную жуть. А ведь это инфразвук. Я трясла песок так быстро, как могла, примерно восемь-десять раз в секунду, да и размеры пятна таковы, что внутри вполне могла образоваться стоячая волна с такой же частотой. А танцующие песчинки заставляли колебаться воздух. Да и человеческие кости, они ведь тоже по сути своей – земля, и тоже поддались этому смертельному танцу. Как долго мне удалось держать вибрацию, не помню, но, видимо, достаточно, чтобы убить всех, кто находился внутри круга.