Текст книги "Тринадцатый бог. История одного зла(СИ)"

Автор книги: Галина Черкасова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

– Что я могу сказать, сир? – Гай театрально развел руками. – На всё воля богов. Я восхищен вашим порывом, вашей смелостью, стремлением величественным и благостным для всего государства, но...

– Но..., – эхом отозвался Коинт

– Любой подвиг сопряжен с риском. Оправдан ли он в нашем случае?

Коинт, ничего не ответив, поднялся на ноги. Откинув короткий плащ, он прошел к огромному окну, тянувшемуся вдоль всей восточной стены зала. Занавеси были подняты и скручены у карнизов, и перед заседателями открывалась прекраснейшая панорама ночного города. На центральных улицах до рассвета горели фонари. Кое-где в окнах теплились огоньки свечей, издали походившие на маленькие пушистые звезды. Коинт сощурился, и огни превратились в тонкие, размытые штрихи света. Фонари, свечи, сияющие шарики в бассейнах фонтанов, гирлянды из ночных цветов, обрамляющие карнизы жилых домов и огромные, светлые, как предрассветное небо, купола храмов двенадцати богов – в величественном Диеннаре не было места мраку. Даже ночью в его чане плавились судьбы тысяч и тысяч людей. И Коинт стоял над ними.

– Много лет назад отец беседовал со мной о западных землях, – медленно, растягивая слова, заговорил он. – Во времена двух столиц то был богатый край – до моря Адриана тянулись зеленые пастбища и плодородные поля. Овцы приносили столько шерсти и кожи, что в риеннарских одеждах разгуливал весь север. Огромные арбузы, сочные красные яблоки, желтые медовые груши, чудесный виноград... Но что сделало Риеннар воистину богатым, так это выход к морю Адриана. Ворота на юг... Взгляните на карту, Гай.

Коинт обернулся и кивнул на стол.

– Увидьте то, что вижу я. Не выкрашенные в черное мертвые земли, не перечеркнутые знамена городов. Смотрите на уютные, тихие бухты Риеннара. Два века назад там было тесно от торговых судов. Изыски юга, тончайшие шелка, диковинные звери, целебные травы, табак и... мрамор. У нас много древесины, но кто сейчас строит из дерева? Глиняный кирпич не долговечен, сто лет и на голову нам посыплется песок. И вам хорошо известно, сколько стоил мрамор для строительства храмов, который мне доставили с юга.

– Очень затратно, – кивнул Гай.

– Нашим судам чтобы достичь южных островов, нужно пройти по реке до Восточного моря, проскользнуть меж гребней Каменного дракона, пережить тропические штормы и вернуться с грузом тем же путем. А от Риеннара достаточно плыть пять суток на юг, чтобы увидеть мраморный берег. Пять суток – из удобной бухты по тихому морю Адриана.

– А вот северяне теперь не строят из мрамора, – заметил Гай.

– Северяне никогда не строили из мрамора, поэтому их потомкам достанутся черепки, кости и побрякушки. Наши же потомки будут помнить о нас по величественным сооружениям. История не в костях, она в зданиях, монументах и религии.

– Сир, не легче ли тогда направить суда к Риеннару?

– Ни одна морская экспедиция не увенчалась успехом.

– На моей памяти их было всего три, одна – от севера.

– Я не хочу рисковать людьми и судами, пока не буду уверен, что бухта чиста. Малые группы разведчиков переправятся на западный берег Аноро и пойдут по разным направлениям.

– Сир, пеший путь опасен, – Гай замялся. – Запад, понимаете ли, грязен. Там укрываются ведьмы, черные колдуны и проклятые. Не говоря уж о черной смерти.

– В истории запада слишком много легенд. Нужно переписать его историю, – Коинт отвернулся и снова посмотрел на раскинувшийся перед ним город. – Риеннар погиб непокоренным. Мой прадед проиграл войну – потерял армию и не заполучил вторую столицу. Черная смерть вырвала у него из рук ворота юга. Со мной двенадцать богов. Я покорю земли запада. Ты поможешь мне в этом, Гай?

– Я очень хорошо помню вашего отца, сир, – Рицоли поднялся. – Мне, как простому человеку, очень страшно. Несколько поколений выросли на ужасных сказаниях о мертвых землях. Вам же страхи чужды. В ваших жилах течет кровь истинного льва.

– Гай, я не столь безрассуден, как может показаться, – несколько резко ответил Коинт. – Я не поведу армию к пропасти. Я всего лишь загляну за горизонт.

– Пограничные провинции будут готовы к приему ваших людей. Я проведу заседание малого совета, все выборные делегаты от каждой провинции будут оповещены о предстоящей экспедиции. Я получу их поддержку.

– Да, и растолкуй им, что все расходы будут покрыты из королевской казны. Казначей подготовит соответствующие сметы.

– Непременно, сир.

– Жду твоего отчета на завтрашнем вечернем заседании.

– Всенепременно, сир.

– Покойной ночи, Гай.

В зале Совета воцарилась обманчиво смиренная тишина. Коинт покрутил головой, разминая затекшую шею, расправил плечи и, обернувшись к трону, произнес.

– Ты не уснула?

– Нет, сын мой, – решетчатая стенка сложилась на манер ширмы, и из-за высокой спинки трона выплыла королева.

– Почему же не вышла раньше? – Коинт, подцепив ногой ближайшее кресло, рывком вытянул его из-за стола и кивнул матери.

– У тебя много советников, – королева проплыла мимо, не удостоив кресло взглядом. – Они должны быть на виду, а я укроюсь за троном. Оттуда ты меня лучше слышишь.

Коинт свалился в кресло. Рану прострелило, но боль его взбодрила. Расстегнув дуплет, он откинул голову и уставился в потолок.

– И что же ты хочешь, чтобы я услышал, мать?

– Ты обвел Совет вокруг пальца, – королева помолчала, раздумывая. – Впечатляющая ложь. Кое-кто даже увидел в тебе героя, могущего заново открыть ворота юга.

– Можно убить двух зайцев одной стрелой, – Коинт вытянул ноги. – Пускай считают, что мне нужен дешевый мрамор.

– Они думают, ты жаждешь славы, – королева замерла позади него, но прикоснуться не решилась. – Слава – твоя бессмертная жена, и только с ней ты вкушаешь жизнь. Если бы они знали правду о задуманной авантюре, сочли бы тебя сумасшедшим.

– По твоему мнению я сошел с ума?

– Риск велик. Ты можешь не вернуться.

– Риск... Я уходил на войну много раз, и ты до сих пор не привыкла к этому?

– Ты поступаешь, как мальчишка, – холодно заметила королева. – Мне жаль, что я не могу разубедить тебя. Не будь ты королем, я бы заперла тебя в тюрьме, и держала бы там до тех пор, пока дурь не выветрилась бы из твоей косматой головы.

– Не будь ты моей матерью, после этих слов я бы запер тебя в монастыре при храме Скорпиона.

– Я там и окажусь, если ты не вернешься.

– Если я не вернусь, мне будет все равно, где ты окажешься.

– Как же ты жесток.

Коинт приподнялся в кресле и, обернувшись, улыбнулся. В улыбке, сродни оскалу, хищно сверкнули белые зубы. Свирепый и скорый на расправу, не умеющий просить прощения, не принимающий извинений, непоколебимый черногривый лев, порожденный ею в ужасных мучениях, внушал королеве страх.

– Ты возьмешь с собой тех людей, о которых я упоминала? – спросила она, отворачиваясь, чтобы не видеть его оскала. Коинт не умел улыбаться.

– Если они будут полезны в пути. Иначе я их убью.

– Ты не доверяешь мне, но уверовал в слова сумасшедшей ведьмы, – королева позволила себе быть недовольной. – Её тебе следовало убить!

Ответом ей было упрямое молчание. Тихо вздохнув, она, наконец, подошла к креслу и, опустив руку, коснулась плеча сына.

– Коинт, мой король, я молю тебя о здравомыслии. Откажись от своей сумасшедшей затеи. Пусть чароделы разбираются с проклятьем, а ты правь своим королевством и...

– Как я могу управлять судьбами других людей, если не в силах совладать со своей собственной? – Коинт рывком поднялся. Королева отдернула руку и сделала маленький, незаметный шажок назад.

– Покончим с уговорами, – король обернулся и угрюмо посмотрел на мать. – Подкинь мне что-нибудь поинтересней слезливой болтовни. А о здравомыслии моли Тринадцатого бога. Скорее он тебе ответит, чем я начну потакать бабским страхам.

"Поэтому твои жены и умерли, чудовище", – в сердцах подумала королева, провожая его взглядом. – "Верно говорят старухи – рожденный в муках принесет только муки."

Водолей

Храм Одиннадцатого бога или в народе храм Водолея находился в восточной части Диеннара. Когда-то здесь располагался храм Воздуха, но по задумке короля, решившего устроить для каждого бога отдельное святилище, он был перестроен и расширен. В храме Водолея не было молелен. В огромном зале, расположенном под полупрозрачным куполом, не звучали воодушевляющие проповеди и восторженные песнопения. Здесь с высокой трибуны читали свои лекции выдающиеся ученые королевства. Служители Одиннадцатого бога проповедовали науку. И Нит был невообразимо горд тем, что является одним из них. Он любил запах старых, рукописных книг, считал, что так пахло прошлое и истина, и часами напролет мог читать, не отрываясь, в одной из храмовых библиотек. В свои двадцать пять он уже ассистировал лекторам на курсах истории и философии. Правда, зрение стало его подводить, и целители из храма Девы посоветовали меньше сидеть над книгами, чего Нит себе позволить не мог. Он не любил людей так, как любил книги, забывая о том, что книги пишут всё те же люди. Конечно, он участвовал в дискуссиях, но говорил мало, больше слушал, записывал, в тайне мечтая свести к старости все свои заметки в огромный фолиант по истории его времени. По своей истории.

Ещё не рассвело, а Нит, успев забежать в булочную и наскоро перекусить слойками с яблоками, уже прохаживался по семнадцатому ярусу библиотеки восточного крыла. Дабы не спровоцировать пожар для освещения здесь использовались сияющие шарики – серые круглые камешки с вкраплениями солнечного минерала. Требовалось всего лишь на пару дней оставить камешки на солнце, чтобы они, впитав тепло лучей, светили ещё не одну неделю.

Нит, остановившись возле стеллажа с книгами по религии севера, разглядывал корешки и задумчиво потирал подбородок. Всю ночь ему не давала покоя одна интересная мысль – на севере, в Марравии, поклонялись только двум богам – Матери-Тьме и Отцу-Свету. По мнению историков, культ божественной пары брал свое начало от четы основателей Марравии – Алгонии и Ярагола, первых вождей объединенных племен северных варваров. И если с культом Отца все было понятно – великий воин, сияющий меч, кровавый щит, то личность Матери-Тьмы – долгой ночи – вызывала много вопросов. Магия у варваров была не в почете, её считали изуверством над природой, а Мать была чистой воды ведьмой – управляла погодой, звездопадами, стихиями и всевозможными чудовищами. Рисунки с ней являлись дорогостоящей редкостью – взбалмошная богиня могла разгневаться и покарать нечестивца, не способного передать её красоту с помощью красок и кистей, поэтому чаще всего её изображали в виде тени – неясного силуэта за спиной отца.

Маленькая, темная ведьма... Уж не была ли Алгония шаманкой, привезенной Яраголом из стана кочевников? Как трофей ли в очередном набеге, как рабыня, сумевшая усмирить буйный норов северянина, как залог ненападения... Ниту этот вопрос не давал покоя. "Ох уж эти варвары!"– думал он. – " Уподобили богов людям! Боги! Женщина и мужчина! Позор!"

– Ересь, ересь, ересь, – вслух произнес он, проводя пальцами по шершавым корешкам. – Мысль есть ладья, вера – одно из весел. Откинь веру – и ладья поплывет медленнее.

– Ладья поплывет не в ту сторону.

– А? – Нит вздрогнул и обернулся.

За столом, стоящим напротив стеллажа, сидел его покровитель Валент Нильянто. В свете маленьких солнц, лежавших в изящной стеклянной подставке-ананасе, лицо Валента было пугающе похоже на лик Черного Скорпиона. Нит выдавил из себя улыбку и, склонив голову, скользнул к протянутой для поцелуя руке.

– Ещё не взошло солнце, а ты уже затерялся среди книг, – Валент подвигал тонкими пальцами, наблюдая, как играют блики в каменьях перстней. – Когда ты получил доступ к ярусу религии?

– Полгода назад, – Нит, поцеловав руку своего покровителя, так и остался стоять перед ним, переминаясь с ноги на ногу. Валент не предложил ему присесть.

– Прекрасно. Значит, скоро ты сможешь читать лекции.

– Сейчас в лекторате нет свободных кресел. Претендентов много, и я, к моему огромному сожалению, совершенно не первый в очереди.

– Тебе есть, что сказать умам, жаждущим знаний? – Валент подцепил двумя пальцами висевший на шее золотой кулон, выполненный в виде скорпиона, жалящего самого себя, и принялся играть с ним, как с монеткой, перекидывая с пальца на палец. Нит, как завороженный, наблюдал за этими движениями.

– Да, мой лорд, несколько моих работ имеют право...

– Ты подавал прошение на прием в лекторат? – перебил его Валент.

– Да.

– Прекрасно, – лорд Нильянто поднялся и, ободряюще улыбнувшись, похлопал растерянного Нита по плечам. – Значит, по прибытии ты взойдешь на трибуну.

– По прибытии? – Нит снизу вверх посмотрел на Валента. – Я куда-то отправляюсь?

Его благодетель величественно опустил голову.

– Верно. Сегодня ты даешь урок Глории?

– Да, после четырех.

– Останешься на ужин, мой мальчик.

Валент снова кивнул и, развернувшись, направился вдоль стеллажей к лестнице. Двигавшийся в такт шагам легкий длинный жилет цвета пепла создавал впечатление, что спину Нильянто украшают огромные серые крылья. На полпути Валент накинул на голову мешковатый капюшон, добавив иллюзии правдоподобности. У самого лестничного пролета две тени, отделившись от стен, скользнули следом за ним. Нит позволил себе вздохнуть и, потерянно оглядевшись, рухнул на соседний стул.

– Вот так даааа, – прошептал служитель Водолея. – Вот это дааааа...

Что же такого могло понадобиться могущественному Валенту Нильянто, если он, лорд-скорпион, превращающий смерть в деньги, лично явился к своему подопечному просить об услуге? Нит прикрыл рот ладонью и не без горечи усмехнулся. Просить! Нет, лорд Нильянто не просил, не ставил перед выбором. Нит войдет в лекторат после того, как должным образом выполнит задание своего покровителя. По назначенной цене служитель Водолея понимал, что задание это не из простых, но если Валент выбрал его, значит, уверен, что справится именно он. Тщеславие загнало на задворки сознания мысль о куда менее лестном для Нита раскладе – задание могло быть невыполнимым, а скромный служитель Водолея, по гроб жизни обязанный своим положением лорду-скорпиону, возможно, значительно уступал в ценности другим его подопечным.

Если рассеян ученик, учитель должен помочь ему собраться. Но если рассеян и учитель, из урока выйдет одно мучение.

Устав от зевоты Глории и от своих ответов невпопад, Нит назвал страницы в двух томах по истории, которые девочке следовало изучить, и уставился в окно. Глория читала или делала вид, что читает, а Нит смотрел на небо и думал.

– Урок не пора заканчивать? – подавив очередной зевок, сонным голосом спросила Глория.

– Сегодня мы занимаемся до ужина.

– Почему?

– Лорд Нильянто пригласил меня отужинать с вами.

– Зачем?

Нит удивленно посмотрел на девочку. Любопытство вернуло Глории бодрость.

– Разве для подобного приглашения нужна причина?

– Отцу – нужна, – дерзко ответила ученица.

Нит закончил разговор, постучав стилосом по странице раскрытой книги.

– Учитель, а вы когда-нибудь видели выродка?

Ниту с трудом удалось сохранить самообладание, но палочка для письма всё же дрогнула в его руке.

– Видел, леди, – ровным голосом ответил служитель Водолея. – Но сейчас мы изучаем историю.

– А он был ужасен?

– Весьма.

– Расскажите о нем.

Нит нахмурился.

– Пустая трата времени. Читайте дальше.

– А где вы его видели? Тут, в городе?

– Нет. Далеко отсюда, на западе.

– А в Диеннаре они водятся?

– Нет! – Нит повысил голос. – Леди, прошу вас, не срывайте урок, иначе отстанете, и в следующий раз придется изучать две главы сверх.

Глория насупилась и больше не перечила. Нит тут же захотел смягчить грубость окрика, но не смог выдавить и улыбки. Едва слышно вздохнув, он дернул воротник своей единственной нарядной рубашки. Воздух вокруг вдруг стал тяжелым, теплым, как там, на западе, за Аноро. На лбу выступил пот, во рту пересохло.

"Нужно отпустить её", – подумал юноша, сглатывая, но не успел сказать и слова, как из коридора донесся мелодичный перезвон.

– К ужину зовут! – вскричала Глория и, тут же отпихнув от себя книги, бросилась прочь из комнаты. Нит, вздрогнув, выронил стилос, а когда поднял его, увидел перед собой полноватого коротышку в яркой одежке пажа. Наперсток хмуро оглядел Нита и, вскинув руку, указал на дверь.

– Лорд Нильянто желает видеть вас в своем кабинете.

– Но... я же приглашен на ужин.

– Там и пройдет ужин.

– Ах, вот как, – Нит, на мгновение замешкавшись, принялся собирать со стола книги и писчие принадлежности. Две небольшие рукописи пролетели мимо мешка и упали на пол.

– Идите уж, – фыркнул коротышка. – Я приберусь и отдам вам мешок.

– Да, спасибо, благодарю...

– Идите! – прикрикнул наперсток. – Не заставляйте лорда ждать, он этого не любит.

– Да-да, бегу... Конечно, спасибо...

В серо-золотом кабинете лорда Нильянто прямо напротив входа, позади огромного письменного стола, висела подробная карта мира. Нит всегда замирал, переступая порог кабинета своего покровителя, и долго не мог оторвать взгляд от этого величественного полотна. По углам карты были выведены знаки двенадцати богов, означающие, что весь мир находился в ведении высших сил. Моря, полные чудовищ, окружали единственный, расположенный в северном полушарии, материк. От него, изгибаясь рогом и пересекая Пояс, тянулся архипелаг Ак-шамари, Просторы вечного лета. Севернее него располагались земли, пораженные черной смертью. На карте запад был изображен ещё живым. Риеннар, художник обозначил аркой, увитой цветами. От западной столицы до Аноро, небольшой рыболовной речушки, тянулись поселения виноделов и скотоводов, чуть севернее находились развалины древнего города с огромным амфитеатром. На карте он был изображен в виде разорванного кольца. Нит, затаив дыхание, скользнул взглядом по восточной части королевства – она в несколько раз была больше западной – десятки провинций, множество городов и деревень. Восточное море омывало край королевства, а за ним, через горбы волн, тянулись степи кочевников. На северо-востоке степи и Марравию, страну варваров, обрамлял Край вулканов, самая малоизученная часть мира. По легендам, там, среди гор ещё гнездились огнедышащие крылатые химеры.

– Присаживайся, мальчик мой, скоро подадут ужин.

Нит вздрогнул и обернулся. Валент сидел в кресле у небольшого столика, который поставили прямо перед выходом на балкон. Створки застекленных дверей были распахнуты, и Нит, взглянув на небо, с удивлением обнаружил, что оно затянуто тучами. Всего несколько мгновений назад, когда он глазел в окно, поручив Глории самостоятельно изучать главу, на синем полотне не было ни облачка.

– Погода раннего лета, – мечтательно произнес Валент. – Переменчива, как настроение юной девушки. Улыбаясь, хмурится. Смеется, плача.

Порыв ветра дернул закрепленные лентами занавеси. Стекла вздрогнули. Уголки скатерти взметнулись вверх. В комнате стало темно, запахло пылью и влагой. Внизу на улице заржали лошади, люди подняли крик. Чей-то легкий, сиреневый платок, похищенный ветром, призраком проплыл мимо балкона.

Нит уселся на краешек кресла. Двое слуг вошли в комнату, неся на подносах изысканные кушанья.

– Утка с розовыми персиками, кальмары, фаршированные травам, креветки с чесноком, – докладывал слуга, выставляя блюда. – Обжаренные на морковном масле хрустящие хвосты пустынных ящериц,

Ниту очень хотелось есть, но Валент всё тянул вино, а Нит не пил. Когда слуги, поклонившись, удалились, лорд Нильянто, вздохнув, поставил бокал на стол и, обернувшись, кивнул на карту.

– Ты всегда впадаешь в оцепенение, когда видишь её.

– Поражаюсь величию мир.

– Много ли ты путешествовал?

– До того, как вы одарили меня своим покровительством, я видел лишь берега Аноро.

– Берега... И западный, и восточный?

Ветер угомонился. На мгновение снаружи стало непривычно тихо, и небеса разродились дождем. Крыши домов, купола храмов, башни и шпили с опавшими флагами сокрылись за его пеленой. Внизу завизжали застигнутые врасплох прохожие.

– Я родился на западной стороне, – Нит опустил глаза. – Я... я говорил вам об этом.

– Я помню, мальчик мой. А много ли ты видел, будучи на той... стороне?

– Достаточно, чтобы считать нынешнюю свою жизнь чудом.

Впрочем, чудом было то, что он вообще выжил.

– Не пугайся, я не собираюсь вытаскивать на свет твое прошлое, Нит, – Валент улыбнулся. – Я умею хранить тайны.

Нит кивнул. Он хорошо помнил тот день, когда хозяйка приюта, расфуфыренная, как ярмарочная курица, самолично заявилась к сиротам, чтобы сообщить великолепную новость. Лорд Нильянто, глава богатейшей семьи Диеннара, прославившийся своими добрыми делами, решил взять на попечение одного ребенка. Условий было два – здоровье и честность. Беседуя наедине с маленьким для своего возраста, щуплым мальчиком, лорд в первую очередь попросил его рассказать о своем прошлом. Нит, перепугавшись, честно признался, что детство провел на западном берегу Аноро. Кроме Нильянто этого факта не знал никто. У Нита хватило ума никому не рассказывать о своей родине, иначе его попросту бы сожгли. Его и весь город в придачу. Нит как сейчас помнил о страхе, что сжимал горло, когда он через силу выдавливал из себя слова, понимая, что закапывает в землю не только свой шанс, но и всю жизнь. Ведь владелица приюта и все остальные считали, что десятилетний оборванец – сын умершей швеи из Зеленой канавы. Швея действительно когда-то жила, но Нит вовсе не приходился ей сыном. Её сын, рыжеволосый дурачок, умер от тифа за десять лиг от города, куда он шел вместе с Нитом.

– Я задал тебе вопрос.

Нит вздрогнул так сильно, что, задев локтем столик, свалил с него кувшин с вином. Красная жидкость залила скатерть и заструилась вниз, на пол.

– Прошу... прощения, – Нит вскочил на ноги и, схватив кувшин, едва снова не уронил его.

– Сядь.

Нит сел.

– Поставь кувшин.

Нит поставил.

– Молчи и слушай меня.

Нит захлопнул рот и навострил уши.

– Прекрасно, – Валент откинулся на спинку кресла. – Ты помнишь земли запада?

– Помню.

– Далеко ли ты уходил от реки Аноро?

– Я ходил только вдоль русла и несколько раз до..., – Нит обернулся, сощурился, пытаясь рассмотреть на карте название поселения. – До Золотого яблока. Мы называли его Червивым. Яблоком.

– Прекрасно, – Валент улыбнулся. – Дело в том, мальчик мой, что наш славный король вознамерился разведать западные земли.

– Смерть пятой жены свела его с ума? – у Нита всё внутри похолодело, и прежде, чем он успел побороть страх, дерзость уже слетела с его языка.

– Не исключено, – Валент поставил локти на подлокотники и соединил пальцы домиком. – И, чтобы узнать об этом наверняка, мне нужна твоя помощь, Нит. Его Величеству требуется ученый, разбирающийся в картах, истории и западе.

– Я могу рекомендовать сведущего в этих делах служителя Водолея. Он написал очень интересный трактат о...

Валент бросил на Нита снисходительный взгляд, и юноша осекся.

– Ты читал этот трактат?

– Да.

– Значит, ты знаешь все, что известно тому служителю?

– Да, но...

– Ты был на той стороне, а он – нет.

– Но история...

– Ты – мой друг, а его я не знаю.

Нит сглотнул.

– К тому же, – доверительно сообщил лорд Нильянто. – В свите короля едет моя дочь, Патриция. Вы знакомы с ней с малых лет, и я бы хотел, чтобы ты присмотрел за ней.

– Патриция едет в западные земли?!

– Нит. Тише. Патриция едет с королем, а разве король решится сам, лично, отправиться в западные земли?

– Тогда нам придется искать нового правителя.

– Ты осознаешь, что подобные слова могут быть сказаны тобой только мне?

– Да, мой лорд.

– Хорошо. Попроси мудрости и сноровки у твоего бога. Ты должен достойно показать себя перед королем. Ты необходим в его свите. Понимаешь меня, Нит?

Лорд Нильянто свесил руку с подлокотника, и юноша, соскользнув с кресла, припал к ней.

– Да, мой лорд, – прошептал Нит. – Я буду в его свите ради вас.

– Ради королевства, – мягко поправил лорд Нильянто. – Сообщай мне о каждом шаге короля. Мои связные сами свяжутся с тобой.

Нит поднялся и склонил голову. Страх путал мысли.

"Только не обратно, только не туда!!!" – звенело в ушах. – "Нет, нет, нет!!!"

– Я счастлив, что полезен вам, мой лорд, – тихо ответил Нит.

– Ступай, – Валент махнул рукой. – Буду ждать приглашения на твою первую лекцию при храме.

– Непременно, мой лорд.

Рыбы

Алтангэрэл, следовавший за своим учителем по коридорам дворца, нет-нет, да и замечал на стенах кровавые пятна и густые багровые потеки, поэтому чаще держал голову опущенной. На полу тоже встречались неприятного вида лужи, но в них не отражалось пламя свечей, поэтому выглядели они как старые, маслянистые пятна.

– Подчиняться ты будешь только королеве, – в который раз повторил Фирмос. – Ты понимаешь всю важность своей новой роли?

– Да, учитель.

– Ты заменишь меня. Будешь королевским чароделом. Не сомневайся, ты готов. В части тех обязанностей, что на тебя будут возложены.

– Не думал сомневаться в вашем решении, учитель.

Фирмос вздохнул и, обернувшись, прищурился.

– И никаких переживаний, воробей?

– Вы сами сказали, что я готов. Зачем переживать? Волнительно немного, да.

– Ты очень самоуверен, – Фирмос отвернулся. – Я в твои годы старался держаться подле учителя. Всегда.

Они остановились перед дверью с маленьким зеркальцем на уровне лица. Таким образом королева спасалась от сглаза. Вполне действенный способ против дурных людей, а их через дворец проходило немало.

Фирмос постучал. По зеркалу заструилась кровь. Королевский чародел ничего не увидел, а Алтангэрэл отвел глаза. Настоящая кровь не смутила бы юного мага – в свой первый лунный год он был омыт в крови молодого жеребца, на его глазах резали глотки жертвенным животным, а он, подставляя ладони под теплый поток, возносил хвалебную песнь Создателю – Вольному ветру степей. Магические же иллюзии порождали благоговейный страх перед той неизведанной силой, что стала причиной их появления. Человеческой силой.

Дверь открыла служанка.

– Её Величество ожидает вас в башне, – доложила она, указывая на обитую черным бархатом дверь. Фирмос кивнул и сделал знак Алтангэрэлу следовать за ним.

В башне царила прохлада. Плесень со стен здесь тщательно счищали, ступеньки покрыли ковровыми дорожками. За всем дворцом королева уследить не могла, а, может быть, не хотела, но свои покои она держала в исключительной чистоте.

– Доброго дня, Ваше Величество, – Фирмос отступил в сторону, пропуская Алтангэрэла, и поклонился.

Королева, походившая в своем траурном наряде на черную статую с белым ликом, сидела на скамейке у окна. По широкому каменному подоконнику прыгала маленькая желтая птаха. Заметив непрошеных гостей, птица не стала улетать, только замерла и нахохлилась.

– Здравствуй, чародел, – королева едва заметно кивнула. – Готовитесь к отбытию?

– Уж кони бьют копытом у ворот.

– Прекрасно, – королева окинула Алтангэрэла холодным взглядом. – Теперь ты, мальчик, наш новый чародел?

– Ваш верный слуга, Ваше Величество, – юный кочевник поклонился.

– Слуги, – нарочито громко произнесла королева. Маленькая птичка желтым комочком выпорхнула из окна. – Верный слуга мифичен, как и справедливый правитель. Житель сказок, мальчик. Если он предан, он всего лишь пес. Кот изворотлив, сокол летает высоко, а пес... пес громко лает и лижет тебе руки, но кот спрячется ото пса, а сокол выклюет ему глаза.

Алтангэрэл замялся.

– Я знаю хорошо только лошадей, – честно признался он.

– Ах, лошадей, – королева едва заметно улыбнулась. – Лошадь не слуга, дитя мое. Лошадь – раб. А маги любят волю, правильно?

Желтая птичка, весело вереща, вернулась на подоконник.

– Хорошо, – королева снова отвернулась к окну. – Маленький чародел будет подле меня. Фирмос, он поведал тебе о своих планах?

– Да, Ваше Величество.

– Ты готов пойти за ним западные земли?

– Хоть на край света, Ваше Величество.

– Послушай, Фирмос, – королева обернулась. – Если он окончательно потеряет рассудок, позволь роду Льва угаснуть. Роду, а не королевству. Ты понимаешь меня?

Фирмос прикрыл глаза.

– Да, моя королева.

– Да хранят вас боги. Ступай. Оставь мне мальчика.

Чародел хмуро глянул на своего ученика.

– Будь вежлив.

Когда Фирмос удалился, королева сделала знак Алтангэрэлу.

– Поди сюда, мальчик, – она взяла его за локоть и потянула к окну. Птичка чирикнула и отпрыгнула к краю. – Знаешь, кто это?

Далеко внизу, среди листвы деревьев, скрывающей красные аллеи, мелькала черная фигура. Вот незнакомец вышел на просвет, обернулся, ожидая своего спутника – воина, закованного в черные же доспехи, и Алтангэрэл узнал Клавдия, служителя местного бога смерти.

– Знаю.

Королева выжидала.

– Клавдий Нильянто, – уточнил Алтан, не понимая, чего от него хотят. – Черный Скорпион.

– Я помню его молодым, – королева улыбнулась. – Когда-то он был красив, весел и доброжелателен. Тогда я не была женой короля.

Птичка чирикнула и, присвистнув, бросилась вниз. Мгновение, такое короткое, что и глазом моргнуть не успеешь, а птаха уже порхала вокруг блистающего на солнце серпа служителя смерти. Клавдий замер и, вскинув голову, быстро нашел взглядом окно башни. Потому что знал, где искать.

Королева вздохнула.

– Дом Нильянто – грозная сила, – произнесла она. – Им нужна власть. Богатство, уважение, почтение, влияние – в их руках. Теперь они решили идти дальше. Ни один Нильянто не сядет на трон.

Клавдий не сводил черных глаз с королевы. Алтангэрэл почти не дышал. Для него грозный служитель Восьмого бога стал ещё одним видением скорого несчастья. Очередной мертвец с провалами вместо глаз. Его корону увивали черви.

– Они очень сильные противники, мальчик, – будто издалека услышал он голос королевы. – Скорпионы правят смертью.

Юный маг осторожно отступил в тень. Он увидел достаточно.

– Скорпионы – её рабы, Ваше Величество, – тихо прозвучал его ответ. – Как пес, как сокол, как лошадь, как я, как вы. Всё живое – несвободно. Газар.

– Верно, – королева поднялась. – Только скажи мне, мальчик, доводилось ли тебе "дарить свободу" другому человеку?

Водолей

В Раките ночь наступала стремительно. В сумерках заката, длящегося всего несколько мгновений, которых едва хватало, чтобы подняться на вершину башни ратуши, свет солнца становился грязно-желтым, как при песчаной буре. Однако слабый ветер едва касался знамен на флагштоках, рядами статных герольдов выстроившихся вдоль площади гильдий.

Патриция протерла глаза и, снова опершись на широкий парапет, обратила свой взор на запад. Солнце исчезло, провалилось, утонуло в поднимающемся над горизонтом отвратительном желтом мареве. Оно скрывало те проклятые дали, которые стремился покорить сумасшедший король.

– Это Саван Рыб.

Патриция возвела глаза к небу. Нит всюду таскался за ней, был тих и безобиден, и оттого ещё более надоедлив и неприятен. Обернувшись, она равнодушно оглядела юношу и, ничего не ответив, отвернулась. Нит встал рядом. Даже его ровный, спокойный голос сейчас раздражал её.