Текст книги "Заснувший детектив"

Автор книги: Фридрих Незнанский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)

Глава одиннадцатая

Денис заснул на рассвете и проснулся, разбуженный Алиной. Она как завороженная приклеилась взглядом к телевизору, левой рукой роняла пепел в кровать, а правой – трясла Дениса. Алина смотрела экстренный выпуск новостей. Было половина десятого утра.

Около восьми утра террористы захватили московскую школу. В заложники были взяты около сотни детей и с десяток учителей. Никакие требования пока не выдвигались, но группа парламентеров из трех человек во главе с депутатом Госдумы была… просто расстреляна на подходе к школе.

Денис сначала не поверил, но телевизионщики тут же показали кадры, как три тела на носилках, покрытые простынями, заносили в кузов «скорой помощи».

«Известно следующее, – говорил молоденький репортер, специализирующийся на «горячих» репортажах. – Террористы отказываются от продуктов, воды, врачей».

Откуда это было известно, оставалось непонятным.

В это время шли кадры с бьющимися в истерике родителями и деловито снующими спецназовцами.

«По нашим сведениям, – продолжал репортер, – о штурме никто даже не заикается, но совершенно очевидно, что он готовится».

Денис встал и оделся. Алина непонимающе смотрела на него.

– Тебе разве не надо в Останкино? – спросил он. – Какая у тебя машина?

– «Мицубиси», – пролепетала она. – Спортивное купе…

– Очень хорошо. Я поведу.

Она сразу поняла, что спорить бесполезно, и бросилась собираться.

…Ехали молча и стремительно. Денис высадил Алину на Фестивальной улице со словами:

– Здесь ходит маршрутка, пять минут – и ты на метро. Потом все объясню. – И он умчался.

Денис ехал к этой самой школе, а точнее, к отделению милиции, в котором расположился антитеррористический штаб. Это было то самое отделение милиции, рядом с которым работали «ассенизаторы». Дважды Дениса пытались тормозить ППС, он не останавливался, ехал дворами, выскакивал на красный свет, петлял, сигналил, но не сбавлял скорость, ударил какое-то «рено» правым крылом, встречную «Волгу» – левым. Наконец добрался до оцепления, отчаянно сигналя, заставил молоденьких милиционеров расступиться, проехал еще сотню метров, выскочил из машины, оттолкнул на ходу двух человек, кому-то ударом локтя разбил нос, увернулся еще от нескольких омоновцев и наконец ворвался в корпус детского сада, вокруг которого было припарковано много машин с государственными номерами: черные «Волги», несколько джипов и даже БТР.

Это, конечно, и был антитеррористический штаб. Денис успел заметить, что перед входом прямо на земле сидели десять – двенадцать человек в странных расслабленных позах. Они походили на отдыхающих и запасных игроков на баскетбольной скамейке.

Детей отсюда давно эвакуировали. В тот момент, когда на Денисе повисло три человека, в коридор вышел Спицын, привлеченный поднявшимся грохотом. Спицын был одет в полевой камуфляж.

– Что, черт возьми, происхо… О, вот так встреча, молодой человек! На ловца и зверь бежит. Отпустите его. Впрочем, нет, наденьте сначала наручники.

– Ну, конечно, – пробормотал Денис, восстанавливая дыхание. – Хотите, чтобы я сломал вашим ребятам шеи?

– Ладно, – сказал Спицын. – У вас есть что сказать? Идите за мной.

Они зашли в какую-то комнату, где было еще пятеро фээсбэшников, совещавшихся над картой школы. Они сидели на крохотных детских стульчиках, но Денису это почему-то не показалось смешным.

– Выйдете все, живо, – распорядился Спицын.

Семь вдохов, семь выдохов, подумал Денис. Самурайская методика. Время действовать.

– Я слушаю, у меня мало времени!

Больше всего Денис боялся сейчас, что Спицын будет глух, что им движет обида и честолюбие. Денис старался говорить не медленно и не быстро, глядя генералу в переносицу, так учили его в Индии. Тогда слова, минуя уши, сразу попадут в сердце…

– Николай Николаевич, цель боевиков – не дети.

– Вот как? – насмешливо оказал Спицын. – А кто? Может, они решили ограбить школьную библиотеку?

– Нет, они действительно пришли убивать. Но это не террористы.

Лицо Спицына окаменело.

В этот момент в комнату заглянули два человека.

– Не мешайте нам! – рявкнул Спицын.

– Николай Николаевич?! – изумленно сказал один из двух, и по голосу Денис узнал его. Это был секретарь Совета безопасности. А второй, вероятно, директор ФСБ. Вот это да!

Дверь закрылась.

– Но дети тут ни при чем, – повторил Денис. – Это – не фанатики, страдающие за веру. Это наемники. Их цель – руководство ФСБ. Секретарь Совбеза, лично вы, подразделение «Альфа», все самые ценные кадры. Это же «Альфа» там перед входом?

– Откуда вы знаете? – поразился Спицын.

– Да у них это только что на лбу не написано. Так вот, террористы захватили школу, точно рассчитав, где расположится антитеррористический штаб.

А перед этим закачали в подвал девятиэтажного дома, соседнего со штабом, три кубометра взрывчатки.

– Откуда вы это знаете?!

– Случайно узнал, так вышло. Мои сотрудники следили за этими людьми, не зная, кто это. Они видели ассенизаторскую машину, шланг от которой был протянут в подвал. Три кубометра – такова емкость дерьмовозки. Террористам отлично известна вся ваша процедура: сколько времени отводится на переговоры, в какой последовательности станут действовать фээсбэшники, когда они решатся на штурм и когда прибудут штурмовики. И тогда… – Денис закашлялся.

– …произойдет взрыв, – бесцветным голосом сказал Спицын. – Но что же делать? Эвакуировать штаб нельзя, среди толпы на улице наверняка есть террористы, они не должны видеть, что мы выходим…

– Да очнитесь же, генерал! – закричал Денис. – Никакие они не террористы!

Спицын молча смотрел на него расширившимися зрачками. Может, он и понял, но – государственный человек – не смел сказать это вслух.

Денис подошел к нему вплотную:

– Это люди генерала Медведя.

– Медведя…

Спицын подошел к окну и посмотрел на школу. Отсюда ее было видно хорошо.

– Если предположить, что вы правы и за всем стоит Медведь, тогда?..

– Необходимо немедленно действовать. Вам не нужны сейчас никакие доказательства! Вы же профессионал, пришло время принимать решение. Решите для себя, кто там в этой школе, и действуйте.

Спицын повернулся, и Денис увидел другого человека. Он даже словно немного помолодел, решившись наконец назвать своего врага по имени.

– Поскольку взрыв должен проводиться дистанционно, нужно лишить террористов такой возможности. Но как?

– У меня было время подумать, – сказал Денис, – пока я сюда ехал. Можно на несколько минут заглушить все радиочастоты, пусть ФСБ останется без связи, чёрт с ней, но тогда будет возможность влезть в подвал и просто отсоединить взрыватель.

Спицын кивнул.

Через десять минут Спицын отобрал двух человек, которым верил абсолютно, и начал операцию. Не предупредив никого, он отключил всю связь и включил глушилку. На площадь перед школой выехала машина «скорой помощи», из которой высунулся человек с громкоговорителем и принялся кричать одни и те же фразы, суть которых сводилась к следующему: граждане террористы, разрешите войти в здание врачу и медсестре, чтобы они осмотрели заложников. Вопли эти повторялись непрерывно, по сути дела не давая «гражданам террористам» возможности ответить.

Когда Денис вместе с двумя саперами, переодевшимися в гражданскую одежду, обходил детский сад, он увидел телевизионную группу СТВ. На крыше машины сидела Алина. Они встретились глазами, и она зажала себе рот руками.

Через четыре минуты группа спустилась в подвал девятиэтажки.

– Надо было собаку взять, – пробормотал один из саперов, как выяснил Денис, капитан, проведший в Чечне четыре года. – Знаешь анекдот? Чечня, минное поле, табличка: «Мин почти нет».

– Шуму много, – возразил второй, он был постарше, подполковник, и, по его собственным словам, не выезжал за пределы Московской области уже год, потому что почти каждый день находилась работа. – Неофициальная информация, не цитируйте меня, – добавил, улыбнувшись, подполковник.

Денис кивнул. Они переходили из помещения в помещение уже около получаса.

– Вам ничего не кажется странным, молодые люди? – спросил подполковник.

Капитан с Денисом посмотрели друг на друга и покачали головами.

– Тогда идем дальше.

Прошло еще семнадцать минут. В кармане Дениса пискнул телефон, который ему сунул Спицын. Денис прислонил его к уху.

– Мы ждем, – сказал Николай Николаевич где-то очень далеко.

– Мы тоже, – сказал Денис.

Прошло еще полчаса. За это время саперы прошли шесть больших подвалов.

– Господи, почему их так много?! – спросил капитан. – Здесь что, катакомбы были?

– Видимо, что-то вроде этого, – пробормотал подполковник. – Потому они и выбрали такое место. Я повторяю свой вопрос. Что здесь странно?

Тут снова позвонил Спицын:

– Наш переговорщик замолчал, но они все равно не отвечают на просьбу пустить доктора.

– Не пускайте ни в коем случае! – испугался Денис.

– Вот и я так думаю. Ладно…

– Итак, я снова спрашиваю, – терпеливо повторил подполковник, – что странно, что не так?

– Очень чистый подвал, – машинально сказал Денис.

– Вот именно. Чистый и… сухой. Они здесь все отремонтировали, сантехника в идеальном состоянии, так у нас не бывает, чтобы ничего не текло. Мы на верном…

– Стоп, – сказал капитан, – я на нее наступил.

«Это конец, – промелькнуло в голове у Дениса,

и он зажмурился. – Раз, два…»

Алина спустилась с машины и пошла послушать, что говорят в толпе. Та состояла из двух частей, меньшая – родители и родственники тех, кто оказался в школе, большая – окрестные жители, праздные зеваки и все остальные, кто неминуемо составляет основную часть публики в таких ситуациях. Как водится, тинейджеров и пенсионеров было значительно больше, чем людей другого возраста. Родителей и родственников можно было определить по телефонам – те, кто был в школе и имел мобильную связь, звонили постоянно, но у многих скоро стали садиться батарейки. Слухи о требованиях террористов были самые противоречивые: от ста миллионов долларов до обмена детей на президента. Как, наконец, выяснила Алина, заложники сами позвонили и сказали, что обнаружили записку в одном из классов на доске: «Здание заминировано. Соберитесь все в спортивном зале и ждите наших переговоров с властями. Не пытайтесь спускаться на первый этаж. Не зовите на помощь, все, кто подойдет к школе ближе чем на семьдесят метров, будут расстреляны».

Люди плакали и утешали друг друга, тут же рядом смеялись и пили кока-колу. Алина встретила нескольких знакомых журналистов, которые так же, как она, потерянно бродили среди людей, забыв о своих профессиональных функциях.

В школьных окнах было темно, из некоторых торчали пулеметные стволы. В толпе циркулировали разговоры о том, что террористов человек двадцать, или тридцать, или сто, что все окна, двери, крыша заминированы и так далее.

Какие-то подростки недалеко от Алины внимательно изучали амуницию спецназовцев, перемещающихся в толпе, а другие тем временем насчитали в окнах школы десять пулеметов.

То тут, то там звучали слова «Буденновск» и «Норд-Ост», и это действовало особенно угнетающе.

Действительно, подумала Алина, ведь нет же ни одного мало-мальски удачного прецедента освобождения заложников. Что-то будет…

– … А мне утром такой сон оборвали, – сказал подполковник, сбрасывая с плеч на землю свое оборудование. Раздалось гулкое эхо.

Денис от ужаса чуть не присел.

– Вы что?!

– Если сразу не рвануло, значит, живем пока, – объяснил подполковник. – А раз живем, значит, работаем.

Денис вытер холодный пот и подумал, что рядом с ним профессионалы, и надо хоть немного расслабиться, невозможно все время быть ответственным за все. Что будет – то и будет, и никак иначе. Все тщета и ловля ветра. И Будда и Кришна тут ни при чем, это из Екклезиаста.

Капитан осторожно отступил. Специальным устройством, похожим на фен, он раздул пыль на том месте, куда стал. Постепенно они расчистили требуемый участок. Оказалось, в фундаменте была выдолблена ниша, в ней лежал сосуд с-какой-то жидкостью.

Саперы посмотрели друг на друга.

– На что ставишь? – спросил подполковник.

– Десять баксов на жидкий аммонал, – предложил капитан.

– Черт, я тоже хотел. Тогда отменяется… Денис, посветите сюда, пожалуйста.

Денис сделал, что просили, и увидел, что к взрывчатке двумя проводками был подсоединен мобильный телефон.

– На него позвонят?

– Да. Это приведет в действие взрыватель. Теперь

нам предстоит волнительная процедура перерезания проводков. Кино смотрите? Красный или зеленый?

– Я за красный, – сказал капитан.

– Тебя никто не спрашивает. Денис, красный или зеленый?

– Откуда я знаю?! – Денис почувствовал, что все его хладнокровие, воспитанное абракадабра-йогой, окончательно полетело в тартарары. – Это же ваша работа! Наверно, красный, раз он говорит!

Подполковник вздохнул, протянул к проводкам руку с маленькими кусачками и завис над красным.

Денис почувствовал подступающую тошноту.

– Давайте быстрее, – попросил капитан, – не ровен час, позвонит.

Подполковник нахмурил брови, еще ближе просунул кусачки и вдруг перевел руку и разрезал зеленый провод.

У Дениса закружилась голова. Он пощупал свою щеку. Жив. Напарники тоже рядом. Уф-ф, какое облегчение.

– Как хорошо, что вы его не послушали…

– Ничего хорошего, – строго сказал подполковник и перерезал красный провод.

Президент каждые четверть часа выслушивал доклады из антитеррористического штаба. В кабинете кроме него были ближайший помощник и Герман Медведь. Доклады президенту по видеосвязи делал директор ФСБ, он и руководил операцией. В первом докладе он сообщил, что тактические функции осуществляет начальник антитеррористического отдела ФСБ генерал-лейтенант Спицын. Что это означало, было непонятно, и президент вопросительно посмотрел на Медведя. Тот нахмурился и сказал:

– Я согласен с вами. Спицын не годится. Он, может быть, неплохой человек, но его время прошло. У него не та реакция. Кроме того, он скомпрометирован своими мутными связями с чеченскими похитителями людей, он ведь…

Президент сделал движение рукой, он смотрел новости Би-би-си. Формулировки английских журналистов были гораздо жестче тех, что они только что слышали по российскому телеканалу. Президент поднял брови.

Медведь вздохнул, и президент снова посмотрел на него.

– Возможно, сейчас не лучший момент, – с трудом выговорил Медведь, – но, кроме меня, это вам никто не скажет. Даже не знаю…

– Ну говорите же!

– Ладно. ФСБ провалит операцию.

– Почему?!

– Потому что они делали это уже неоднократно. Потому что они именно это умеют делать лучше всего, простите мне грубое выражение, они облажаются! Они инертны и предсказуемы. Террористам наверняка наперед известен каждый их шаг. Трех парламентеров уже расстреляли. Куда смотрела ФСБ?

– Что вы предлагаете?

– Нужно срочно разработать другой план. Неожиданный и смелый. И дать его осуществить нашей новой службе. Мы не зря так тщательно подбирали людей и шлифовали их навыки.

– Подождем, – сказал президент. – Штурмовать все равно пока нельзя, будет море крови. Подождем их требований. Они же не убивают заложников, как уже бывало прежде. Это неплохо. Дадим ФСБ время. А вы, Герман Иванович, пока разрабатывайте свой план. Тот, который неожиданный и смелый.

…—…мобила-то ничего, «моторола», последняя модель, – где-то далеко-далеко заметил капитан. – Я бы себе с удовольствием взял, но нельзя – вещдок. Может, на ней «пальчики» есть.

Я на облаках, подумал Денис. Я сижу на облаках, и мне хорошо. Нет, подождите, я же должен переродиться в кого-то другого. Как там у Высоцкого было… хорошую религию придумали индусы, что мы, отдав концы, не умираем насовсем… Надеюсь, я не Филя Агеев, он слишком много ест, я этого не перенесу…

– Вообще-то, – лукаво сказал подполковник, – это такая система, тут надо оба проводка перерезать. Очень просто, даже лапидарно. Детский сад, одно слово.

– Да, во всех смыслах детский сад! – засмеялся капитан.

– Пошли вы оба, – отвернулся от них Денис. – Клоуны…

– Не обижайтесь, Денис, – попросил подполковник. – Вы – ничего. Чаще новички хуже на такие трюки реагируют. Обычно физиология дает сбой.

Через несколько минут они выбрались наружу. Денис увидел, как к оцеплению подъехала черная «Волга» с хорошо знакомым номером. Это был его дядя. Когда Денис вернулся в детский сад, Спицын затолкал его в ту же самую комнату, где они говорили раньше. На крошечном столике там стоял термос с горячим кофе и бутерброды.

– Не хочу, – помотал головой Денис.

– Может, выпить?

– Я не пью.

– А что вы вообще делаете из того, чем нормальные люди занимаются? В туалет ходите?

– Спросите у тех, кто меня в СИЗО сторожил.

– Ладно, не дуйтесь, Денис, можно я без отчества? Не время сейчас для обид, потом со мной поквитаетесь. Давайте дальше думать. Смотрите, до чего я своим жалким генеральским умишком допер. У Медведя же нет смертников, жертвовать своими людьми он не станет. И уйти в перестрелке они не смогут, это вам не Чечня. Значит?..

– В школе их просто нет? – предположил Денис.

– А расстрел переговорщиков?

– Я понял, понял! – Денис застряс Спицына за плечи. – Они установили камеры наблюдения и пулеметы с детекторами движения. То есть когда расстреляли переговорщиков – это произошло автоматически!

Спицыну понадобилось некоторое время, чтобы понять.

– Но как это проверить, чтобы, если вдруг вы ошиблись, обошлось без жертв?

– Элементарно. Пустите броневики перед школой, пусть ездят взад-вперед.

Спицын только покачал головой. Потом сказал:

– Слушайте, Денис, зачем вам эта ваша частная контора?

– Ну нет, – сказал Грязнов-младший. – Только не вы. Вы единственный, кто меня еще на работу не звал. Оставайтесь таким и дальше, Николай Николаевич, так вы мне больше нравитесь. Как вы думаете, они заминировали входы и выходы, крышу, или это туфта?

– Наверняка. – Спицын сжал кулаки. – Но если мы все правильно поняли, детей подрывать Медведь не собирается. Ему нужно стать героем. Стать героем он смог бы после того, как мы послали бы людей на штурм и они там полегли.

– Не факт, опять-таки они могли въехать на бронированных машинах, но, как только был бы отдан приказ на штурм, ваш детский сад наверняка взлетел бы на воздух, и операцию передали бы Медведю.

– Ладно. Значит, как только в пулеметах закончатся патроны, можно освобождать заложников.

Кроме БТРов Спицын придумал еще кое-что. Спецназовцвы соорудили катапульту и с расстояния в сотню метров подбрасывали к окнам школы автомобильные покрышки. Пулеметные очереди начали крошить их, толпа завизжала и отступила подальше, но через некоторое время вернулась к допустимой границе. Потом пошли БТРы. Скоро огонь ослабел, а потом и вовсе прекратился.

Когда все было кончено, в школу проникли саперы, а вокруг снова ездил БТР, на нем сидел капитан Кудряшов с громкоговорителем и выкрикивал инструкции для заложников: никуда не перемещаться до специальной команды. Еще через четверть часа заложникам разрешили спуститься на первый этаж, и через окна они выбрались наружу. Толпа зааплодировала.

С разминированием входа в школу возились еще два часа, но так ничего и не вышло. Тогда взрывное устройство расстреляли из водяной пушки. На месте входа теперь зияла огромная дыра. Большинство школьников были в восторге.

– У вас есть оружие? – спросил Спицын.

Денис покачал головой.

– Давайте ваши руки сюда.

– Генерал…

– Лучше я сделаю это тихо, чем со скандалом и при телевизионщиках.

Он прав, подумал Денис и подставил руки под приготовленные наручники. Спицын втолкнул его в свою «Волгу» и сказал водителю:

– Ну-ка пойди пообедай.

– Где же я здесь пообедаю? – растерянно заозирался парень.

– Вон отсюда! – заорал Спицын.

Потом завел машину и поехал в сторону центра. Оцепление расступилось перед набирающей скорость «Волгой».

Денис успел увидеть удивленное лицо своего дяди, он прикуривал сигарету, но так и остался стоять со спичкой в руке, разглядев лицо племянника в пролетевшей машине.

– Куда мы едем?

– А вы угадайте, Денис Андреевич.

– Надо же, – усмехнулся Денис, – снова отчество появилось… Николай Николаевич, что вам проку от моего ареста? Вам– не мной сейчас надо заниматься. У вас – Медведь! У вас отпечатки пальцев на взрывчатке, я уверен, они там есть, у вас масса мелких улик…

– Мелкие улики разваливают любое крупное дело.

– Николай Николаевич, смотрите. С благословения президента создается структура для контроля над спецслужбами, так? Медведь планирует стать ее боссом, так? Но если, допустим, Коржаков стоял с Ельциным на танке, ну и все такое, то Медведь нынешнему президенту – никто, просто помощник. Понятно, что, став врио начальника вышеупомянутого ведомства, он желает закрепиться на этом месте и заполучить максимум власти. Власть эту может дать ему президент. Следовательно, необходимо дискредитировать в глазах президента нынешних руководителей спецслужб, организовать себе поддержку в прессе (при этом фактически не афишируя существование комитета), проявить феноменальное знание дела и удивительный стратегический талант.

– Что вы мне азбучные истины талдычите? – раздраженно оборвал Дениса Спицын. – Что тут нового?!

– А вот что! Проще всего заработать авторитет на борьбе с террористами. Так?

– Ну, допустим. Если только получится. Только тут – или грудь в крестах, или голова в кустах.

– Успех будет обеспечен, если террористы – карманные. Итак, первый шаг Медведя: похитить известного всей стране журналиста (Кондрашина) и в качестве одного из похитителей представить человека, чеченца, пригретого ФСБ…

– Исмаилова! – ахнул Спицын и остановил машину.

– Точнее, его труп. Все-таки вы тугодум. Как вас начальство терпит?

– Оно еще хуже, – угрюмо сказал Спицын. – Говорите дальше.

– ФСБ придется отмываться. Второй шаг: нужно устами Чегодаева (собственно, ради этого был выбран Кондрашин, а выкуп потребовали лично у Чегодаева) заклеймить ФСБ за некомпетентность. Третий шаг: запустить слух о готовящемся чеченском теракте в Москве…

– Был такой слух, – сказал Спицын. – Сегодня ночью.

– Вот видите! ФСБ начнет обычную рутину с проверкой паспортов, поездов, чеченских диаспор и прочее. А «террористы» захватят школу. И Медведь точно знает, где расположится антитеррористический штаб. И туда закладывают бомбу с тем, чтобы подорвать «Альфу» и больших перцев из ФСБ, когда они там соберутся. ФСБ действует по протоколу, а Медведь в это время наверняка твердит президенту, что все не так и надо срочно придумать другой план.

Финальная точка: он взрывает всех в штабе на хрен! Президент хватается за голову, рыдает на груди Медведя и умоляет его спасти ситуацию, что тот с блеском и делает. Президент называет его своей правой рукой. Но! Во-первых, Ванштейн узнал о создании нового силового ведомства и нашел способ начать печатать «чеченские дневники» – на самом деле материалы, опасные для Медведя. Ванштейна пришлось закрывать. Медведь был в бешенстве и постоянно давил на Чегодаева, чтобы тот всячески в своих СМИ это опровергал!

– Откуда вы это можете знать? Это все досужие домыслы!

– Я это слышал собственными ушами.

– Как это? – изумился Спицын. – Или, может, ваши индийские штучки позволяют вам перевоплощаться в птичку и влетать к Медведю в окно?

– Примерно так и было. Я некоторое время слушал его разговоры.

– Что?! Вы шутите?!

– Нет, у меня есть записи, я поставил «жучок» в его машине.

– Как вам это удалось?

– Детали неважны. Во-вторых, пешка, которую Медведь собирался использовать и забыть…

– Пешка – это вы?

– Да. Пешка – некий частный детектив, но он, как назло, засветился на краже бриллиантов, убийстве Кондрашина (сейчас неважно, что я ничего этого не делал, я же все равно влип!), еще с ним зачем-то встречается Спицын… короче, надо все проверить и что-то предпринять на всякий пожарный. Вот как рассуждает Медведь. А эта проверка привела к тому, что мои сотрудники – оперативники «Глории» – стали свидетелями закладки взрывчатки. Ну что вам еще надо? У вас сейчас одна задача – не дать Медведю отмазаться.

– Еще кое-что забыли, – сказал Спицын.

– Вроде нет.

– Не «нет», а «да». Вот это. – Спицын открыл наручники.

Неужели убедил? – подумал Денис. Фантастика. Повезло. Мужик хороший попался. Твердый, хоть и тугодум. Да мы все тугодумы.

– Где вас высадить, Денис?

– Давайте прямо тут.

– Ладно… – Спицын, не глядя Денису в глаза, сказал: – Надеюсь вас еще увидеть… Нет, я не могу не спросить! Ну хоть убейте, не понимаю: почему все-таки именно вы были выбраны для передачи выкупа?!

– Хотите знать правду? Я тоже этого не понимаю.

Спицын уехал.

Надо удирать, подумал Денис, пока он не передумал. Может, я сегодня ему в чем-то и помог, но вдруг он вспомнит, что является генералом ФСБ, а я – беглый не пойми кто. Каторжник, как говорит Быковский.

Денис вспомнил, что у него есть мобильный телефон, врученный Спицыным. Он позвонил Грязнову-старшему:

– Дядя Слава, ты где?

– Там, где ты меня в последний раз видел. У меня тут какой-то крендель из газеты «Товарищ либерал» интервью берет. Фактически силой. Я его пытаюсь убедить, что не имею ко всему этому никакого отношения, а он вот спрашивает, как я отношусь к тому, что мой племянник находится в федеральном розыске, и не мешает ли это моей карьере.

– Какие еще новости?

– Паршивые. Не знаю, можно ли по телефону…

– Говори, он чистый.

– Сейчас отойду в сторону. Значит, так. В опломбированном чемоданчике, который недавно пересек немецкую границу, и в чемоданчике, где должны были быть деньги для одного молодого человека… В общем, Реддвей его вскрыл, ты уж не обессудь, и денег там не было.

– Бриллианты Чегодаевой?!

В трубке воцарилось молчание. Потом Грязнов-старший покашлял и сказал:

– Слушай, ну это даже неинтересно. Ты же убиваешь всю интригу на корню. Или… ты знал? Но откуда же они взялись?

– Дядя Слава, записывай адрес и пошли туда опергруппу. Я наконец понял, что со мной случилось…

Если утром Денис просто забрал у Алины машину, то сейчас ему пришлось угонять чужое транспортное средство. Вот уж чего он никогда в жизни не делал и даже не представлял себе, как вскрывать замки без ущерба для внешнего вида авто. Наверно, Филя Агеев мог бы прочитать на эту тему целую лекцию, но ведь не было же рядом Фили Агеева. Денис выбрал неприметную «шестерку», такую же точно, на какой Филя и ездил, и просто выбил ногой боковое стекло.

Меньше чем через час он был на даче Быковского.

Только бы не опоздать. Дело в том, что на даче Быковского Денис кое-что забыл. Он забыл там… ее хозяина. Ведь это же добрейший Андрей Сергеич его подставил. Ведь это только профессиональный детектив Быковский мог сыграть роль «Щербака», украсть камки и убить Кондзашина!

Как же он, Денис, был слеп.

Ведь это Быковский прятал Дениса у себя и уговаривал уехать, то есть сбежать и утащить за собой шлейф недоказанной невиновности. Ведь это Быковский, под видом денег Дениса, переправил за границу бриллианты, а потом, оказавшись за бугром вместе с Денисом, очевидно, планировал зажить долго и счастливо и отнюдь не умереть с Денисом в один день, а убрать его тут же.

Что им двигало? Жадность? Скорей всего. Тогда действительно все сходится. Если для Медведя шесть миллионов долларов – это просто фигня на постном масле по сравнению с той неограниченной властью, до которой он собирается дорваться, то для Быковского – очень даже приличная цель, которая, видимо, оправдала все средства. Узнав о камнях, когда Денис обратился к нему за помощью, Быковский решил заполучить их. С этого момента обратной дороги не было, преступление следовало за преступлением.

Денис зашел в дом. Никого.

Кое-что было в беспорядке, как будто кто-то в спешке собирался. Похоже, он опоздал. На стороне Быковского опыт и фора во времени, Денису его не догнать.

Он вышел в сад, к которому уже так привык за последнее время. Выходит, это убежище, которое он так полюбил и где встретил Алину, было логовом дракона?

Но какая же связь между Быковским и Медведем? Быковский работал на него? Вряд ли, слишком независимая личность. Тут просто какой-то общий интерес, вернее, целое пересечение преступных интересов.

Похищение Кондрашина планировалось исключительно для развития скандала с целью дискредитации ФСБ. Причем Исмаилова должен был убить тот, кто принесет выкуп. С одной стороны, этот человек должен владеть оружием, с другой – не быть спецназовцем, так что какого-нибудь своего человека Медведь светить не хотел. Наверняка Быковский предложил ему идеальную кандидатуру – частный детектив с кристальной репутацией и дядей-генералом.

Денис потер виски.

Подумать только, что он сам, собственноручно вручил Быковскому пистолет, из которого заранее был убит Исмаилов! А через несколько минут этот же пистолет оказался в руках Дениса, и началась «перестрелка», бывшая на самом деле фарсом…

Он подошел к бассейну.

Сзади раздался характерный звук, ошибиться было невозможно: сотни раз Денис слышал его в тире и не так уж и редко в жизни. Это пистолет снимали с предохранителя. Он повернулся, уже зная, кого увидит. Сзади с пистолетом Макарова в руке стоял Быковский, улыбаясь все той дружеской, даже несколько отеческой улыбкой. Неужели я не сплю, подумал Денис. Пуля – дура, штык – молодец. Дура-то дура, а сейчас ведь убьет меня. Меня убьет дура…

– Значит, ты с самого начала был связан с Медведем?! – не выдержал Денис.

Быковский спокойно пожал плечами и переложил пистолет из одной руки в другую.

– Армейская разведка. Мы все когда-то служили вместе. Я, он, Астахов. Только Медведь, видишь ли, потом стал контрразведчиком, а это совсем другая психология… Но связан? – Быковский рассмеялся: – Это слишком сильно сказано. На некоторое время у нас был общий бизнес, вот и все.

– Скажи мне только одну вещь… Зачем ты?.. Почему именно я?

– Почему я выбрал тебя в качестве козла отпущения? – усмехнулся Быковский. – Боюсь, не поймешь. Да ни почему! – Быковский вдруг разозлился. – Может, просто потому, что ты и твоя сраная «Глория» слишком много о себе возомнили!

– Оказывается, не зря, – тихо заметил Денис.

– Да уж. – И Быковский выстрелил.

И попал ему в недавно раненную руку. Потому что он выстрелил, уже падая в воду: получил сзади сильный толчок в спину.

Тоже теперь падающий, правда на бортик бассейна, Денис увидел Алину, держащую приспособление для чистки бассейна.

– Штык – молодец! – закричал ей Денис.

У Алины лицо стало испуганным. Наверно, я выгляжу как полный идиот, подумал Денис. И, наверно, давно, примерно с тех пор, как вернулся из Индии.

Пистолет лежал на дне, Быковский вынырнул и ухватился рукой за бортик бассейна. Тогда она ударила его снова. На этот раз Быковский погрузился надолго.

– Ты его утопишь, – испугался Денис. – Хватит того, что жмуриков на меня каждый день вешают. Давай вытаскивать гада. И побыстрей. Спать хочется – сил нет никаких.