Текст книги "Гробница (Могила)"

Автор книги: Фрэнсис Пол Вилсон (Уилсон)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 30 страниц)

Глава 9

Вики должна была видеть уже десятый сон. Она давно уже лежала в постели, отчаянно пытаясь уснуть, но сон не шел. Слишком жарко. Она легла поверх простыней – так прохладней. Здесь, на третьем этаже, кондиционер работал хуже, чем на первом. Несмотря на то что на ней была ее любимая коротенькая розовая пижама, а вокруг собралась замечательная компания ее кукол и новый «виппет», она не могла заснуть. Юнис делала все возможное – от очистки апельсинов, которые Вики обожала до умопомрачения, до чтения сказок. Но ничего не помогло. Наконец, чтобы успокоит бедную служанку, Вики притворилась спящей.

Обычно девочка не могла заснуть потому, что волновалась о мамочке. Иногда мамочка уходила вечером, и тогда у Вики появлялось дурное предчувствие, ей казалось, что мамочка никогда не вернется, потому что случится что-то ужасное: землетрясение, торнадо или автомобильная катастрофа. В такие ночи малышка молилась и обещала быть хорошей девочкой, лишь бы мамочка вернулась домой живой и здоровой. И до сих пор высшие силы ни разу ее не подводили.

Но сегодня Вики не волновалась. Мамочка ушла с тетей Нелли, и уж кто-кто, а тетя Нелли о ней позаботится. Не волнение о мамочке не давало ей заснуть. Причина была в шоколаде.

Вики никак не могла выбросить из головы конфеты. Она ни разу не видела такой коробки – черной с золотой отделкой и большой красной розой на крышке. И к тому же из Англии. А какое название – «Черная магия». От одного этого не заснешь.

Ей нужно увидеть коробку. Это ведь так просто – спуститься, посмотреть на коробку и увидеть «шоколад ассорти», как сообщала надпись на упаковке.

Вики вылезла из постели и, крепко держа под мышкой мисс Джеллирол, направилась к лестнице. Спустилась на второй этаж, затем на первый. Кафельный пол приятно холодил ноги. Снизу доносились голоса, звучала музыка, виднелся слабый свет – Юнис смотрела в библиотеке телевизор. Вики на цыпочках прошла через вестибюль в гостиную, где, как она видела, тетя Нелли положила коробку конфет.

Девочка нашла их на краю стола. Целлофан был разорван. Вики посадила мисс Джеллирол на диванчик, присела рядом и положила перед собой коробку «Черной магии». Она начала уже было открывать крышку, но остановилась.

«Мамочке стало бы плохо, если бы она сейчас вошла и увидела меня здесь. Плохо, конечно, что я не в постели, но взять тети-Неллины конфеты!..»

Однако Вики не чувствовала себя виноватой. Не будь у нее эТ0Й дурацкой аллергии на шоколад, коробка принадлежала бы ей. И в конце концов, ее прислал папочка. Когда-то она надеялась, что папочка пришлет посылку только для нее. Но нет. Он еще ни разу ничего ей не прислал.

Вики провела рукой по розе на крышке. "Какая красивая! Почему хоть она не может быть ее? Может. Когда тетя Нелли съест конфеты, она позволит ей взять коробку.

Интересно, сколько там еще осталось?"

Девочка подняла крышку. Ее окутал тяжелый, резкий запах темного шоколада с нежным ароматом всевозможных наполнителей. И через все запахи пробивался еще один, которого она не могла распознать. Но это и не важно. Шоколад затмевал все. У девочки потекли слюнки. Ей так хотелось взять хотя бы одну конфету. Хотя бы надкусить ее.

Вики наклонила коробку к свету, падающему из вестибюля, чтобы получше рассмотреть. Ни одного пустого отверстия! Все конфеты на месте! Пройдет вечность, прежде чем она получит коробку. Но теперь коробка была на втором месте. Главное – шоколад, по которому малышка изголодалась.

Вики взяла одну конфетку из середины, гадая, какая там может быть начинка. Она была холодная на ощупь, но буквально через секунду конфета стала мягкой. Джек научил Вики, как можно ткнуть пальцем в середину, чтобы узнать, что внутри, и не испортить оболочку. А вдруг в середине жидкая начинка? Однажды ей на платье вылилась жидкость, когда она проткнула пальцем вишню в шоколаде. Нет, сегодня никаких протыканий.

Вики поднесла конфету к носу. Вблизи она пахла не так уж приятно. Должно быть, внутри что-то не очень вкусное, какой-нибудь малиновый джем или другая ерунда. Ну ладно, один кусочек не повредит. А можно просто лизнуть сверху. Тогда не нужно волноваться из-за начинки. И возможно, никто и не заметит.

Нет.

Вики положила конфету в коробку. Она вспомнила, что в последний раз, когда она стянула кусочек шоколадки, ее лицо покраснело и распухло как шар, а глаза затекли, и ребята в школе называли ее китаянкой. Может быть, никто и не заметит, что она откусила кусочек, но от мамы не спрячешься, она сразу увидит ее покрасневшее лицо. Вики в последний раз взглянула на ряды темных конфет, закрыла коробку и положила ее на место.

Вместе с мисс Джеллирол под мышкой девочка отправилась назад в свою комнату, но у подножия лестницы остановилась. Ей стало страшно, она боязливо посмотрела вверх... Там было темно. Но не стоять же здесь всю ночь. Вики начала медленно подниматься, внимательно вглядываясь в темноту наверху. Дойдя до площадки второго этажа, она прислонилась к перилам и осмотрелась. Никого. С бешено колотящимся сердцем она побежала по лестнице и остановилась на секунду только у дверей своей комнаты, быстро открыла дверь, нырнула в постель и натянула на голову простыню.

Глава 10

– Я вижу, надрываешься на работе.

Джек обернулся на звук голоса, чуть не уронив при этом два бокала с шампанским, которые только что взял с подноса у проходящего официанта.

– Джия? – Кого-кого, а ее он увидеть не ожидал. Да и не хотел. Он же должен разыскивать Грейс, а не крутиться здесь среди дипломатических шишек. Но он проглотил чувство вины, улыбнулся и попытался сказать что-нибудь оригинальное: – Не ожидал тебя здесь встретить.

– Я здесь с Нелли.

– А... понятно.

Джек стоял и смотрел на Джию, ему хотелось протянуть руку, чтобы она взяла ее и пожала так, как пожимала только она, но он знал, что сделай он так, она тут же отвернется. Он заметил наполовину пустой бокал с шампанским у нее в руке и блеск ее глаз. Интересно, сколько она уже выпила? Джия никогда не пила много.

Ну, что поделываешь? – спросила она, нарушая тягостную паузу, повисшую между ними.

Да, она определенно слишком много выпила. Даже язык немного заплетался.

– Пристрелил кого-нибудь?

«О, черт, опять та же песня».

Ему очень не хотелось ссориться, и он ответил тихим, спокойным голосом:

– Много читал.

– И что же? В сотый раз серию «Палачи»?

– И смотрел фильмы.

– "Грязного Гарри", полагаю?

– Ты великолепно выглядишь.

Чтобы не отвечать на ее уколы, Джек попытался переключить разговор на саму Джию. Он не лгал. Платье сидело на ней великолепно, и лиловый цвет – или какой там еще? – удивительно шел к ее белокурым волосам и голубым глазам.

– Ты и сам неплохо выглядишь.

– Это костюм Фреда Астора. Всегда хотел поносить что-то такое. Нравится?

Джия утвердительно кивнула.

– На вид в нем не очень удобно.

– Еще как неудобно. Не представляю, как некоторые умудряются в таком танцевать. Воротник уже задушил меня.

– Во всяком случае, это не твой стиль.

– Ты права. – Джек предпочитал быть незаметным. Он был просто счастлив, когда на него не обращали внимания. – Но сегодня вечером в меня что-то вселилось. Захотелось хоть разок быть в шкуре Фреда Астора.

– Но ты не танцуешь, да и твою даму не спутаешь с Джинджер Роджерс.

– Что, и помечтать нельзя?

– Кто она?

Джек внимательно посмотрел на Джию. Неужели ревнует? Возможно ли такое?

– Она... – Он оглядывался вокруг, пока не заметил Кусума. – Сестра вон того человека.

– Так это она то самое «личное дело», в котором ты ему помогал?

– А ты, значит, спрашивала обо мне? – пойнтере совался он с легкой улыбкой.

Джия отвела глаза.

О тебе упомянул Бёркес.

Знаешь, Джия, – произнес Джек, понимая, что не нужно бы ему этого говорить, – ты прекрасна, когда ревнуешь.

Она покраснела, глаза ее вспыхнули.

– Не говори глупостей! – Она повернулась и ушла.

«Обычная история», – подумал Джек. Сама не желает иметь с ним дела, но и не хочет видеть ни с кем другим.

Он поискал глазами Калабати – по всем стандартам, самую необычную женщину на свете – и увидел ее стоящую рядом с Кусумом, который изо всех сил делал вид, что не замечает ее.

Джек подошел к молчащей паре, еще раз с восхищением отметил, как идет Калабати ее платье. Оно было сделано из тонкой, ослепительно белой материи, перекинутой через правое плечо и обернутой вокруг груди. Левое плечо красавицы было обнажено, и восхищенным взглядам поклонников открывалась темная, гладкая кожа. А поклонников было немало.

– Привет, мистер Бхакти, – сказал Джек, протягивая Калабати бокал шампанского.

Кусум посмотрел на бокал, на Калабати, затем повернулся к Джеку с ледяной улыбкой.

– Могу ли я сказать вам комплимент по поводу вашего костюма?

– Спасибо. Я знаю, он не слишком модный, поэтому на нем и остановился. Как ваша бабушка?

– Физически хорошо, но боюсь, у нес мозговые отклонения.

– С ней все хорошо, – сказала Калабати, бросив на брата уничтожающий взгляд. – Я недавно имела от нее известие. Она чувствует себя нормально. – Затем Калабати мило улыбнулась. – А кстати, Кусум, дорогой, Джек спрашивал сегодня о траве дурба. Ты ничего не мог бы рассказать ему о ней?

Джек заметил, как напрягся Кусум при упоминании этой травы.

Да и Калабати испугалась тогда днем, когда он спросил ее об этом. Чт° же для этих двоих означает трава дурба?

Все еще улыбаясь, Калабати отошла, оставив мужчин наедине.

– Что вы хотите узнать?

– Да ничего конкретного. Интересно, она используется когда-нибудь в качестве слабительного?

Выражение лица Кусума не изменилось.

– Она имеет очень обширное применение, но я никогда не слышал, чтобы ее рекомендовали при запорах А почему вы спрашиваете?

– Просто любопытно. Я знаю, одна пожилая леди сказала, что использует слабительное, в состав которого входит трава дурба.

– Удивительно. Я не думал, что в Америке можно найти эту траву. Где она купила лекарство?

Джек внимательно смотрел на Кусума. Было что-то в его лице...

– Не знаю. Она сейчас путешествует. Когда вернется, обязательно спрошу.

– Выбросьте это лекарство, если оно у вас есть, мой друг, – мрачно посоветовал Кусум. – У травы дурба имеются нежелательные побочные эффекты. Выбросьте ее. – И прежде чем Джек успел хоть что-нибудь сказать, Кусум поклонился: – Прошу прошения. Я должен еще кое с кем поговорить.

«Нежелательные побочные эффекты? Что, черт подери, это означает?»

Джек прошелся по залу, опять увидел Джию, но она отвела взгляд. В конце концов свершилось неизбежное – он наткнулся на Нелли Пэтон. За ее бодрой улыбкой Джек заметил боль и неожиданно понял абсурдность своего старомодного смокинга. Эта женщина просила его о помощи, а он ошивается здесь, одетый как жиголо.

– Джия сказала, что вы что-то делаете, – тихо проговорила миссис Пэтон после короткого обмена любезностями.

– Пытаюсь. Если бы я только мог...

– Знаю, дорогой, – прервала Нелли, поглаживая его по руке. – Вы ничего не обещали и заранее предупредили, что, возможно, не сможете сделать больше, чем уже сделала полиция. Я только хочу знать, что ее кто-то ищет.

Да, я ищу. – Он развел руками. – Может быть, и не похоже, но это так.

О какая ерунда! – улыбнулась Нелли. – Отдых нужен всем. И вы, безусловно, нашли для этого очаровательного компаньона.

Джек повернулся в ту сторону, куда смотрела Нелли, и увидел приближающуюся к ним Калабати. Он представил их друг другу.

О, а я познакомилась сегодня с вашим братом! – сказала Нелли. – Очаровательный мужчина.

– Да, когда захочет, – заметила Калабати. – Кстати, кто-нибудь его видел?

Нелли кивнула:

– Я видела. Он ушел минут десять назад.

Калабати что-то прошептала про себя. Джек не знал хинди, но всегда мог опознать проклятие.

– Что-то не так?

Калабати улыбнулась ему одними губами.

– Нет, все в порядке. Я просто хотела спросить у него кое-что, прежде чем он уйдет.

– Что касается ухода, – сказала Нелли, – думаю, это хорошая идея. Прошу прощения, я должна найти Джию. – И она отошла.

Джек посмотрел на Калабати:

– А что? Это мысль. Не хватит ли дипломатов на один вечер?

– И даже больше, чем на один.

– Куда же мы отправимся?

– Как насчет твоей квартиры? Если только у тебя нет других идей.

Джек и не думал ни о чем другом.

Глава 11

Большую часть вечера Калабати ломала голову над тем, как начать разговор на интересующую ее тему. Она должна узнать о траве дурба! Что ему известно о ней?

А вдруг у него есть немного? Она должна узнать!

Онарешила пойти ва-банк. И как только они вошли, Калабати тут же спросила:

– А где дурба?

– У меня ее нет, – сказал Джек, снимая свой фрак.

Калабати оглядела комнату – никакой зелени в горшках.

– Она должна у тебя быть.

– Ее у меня нет.

– Тогда почему ты спрашивал меня о ней?

– Я же уже сказал...

– Джек, я хочу знать правду. – Да, из него нелегко что-нибудь вытянуть. – Пожалуйста, это очень важно.

Джек, не торопясь, развязывал галстук и растягивал воротник. Похоже, он был рад избавиться от этих аксессуаров. На какое-то мгновение Калабати показалось, что он собирается откровенно ответить на ее вопрос, но он в свою очередь спросил:

– А зачем тебе это знать?

– Просто скажи, Джек.

– Почему это так важно?

Калабати прикусила губу. Надо ему что-то сказать.

– Приготовленная в определенных пропорция дурба может быть... опасна.

– Каким образом?

– Пожалуйста, Джек. Просто покажи, что у тебя есть, и я скажу, стоит ли беспокоиться.

– Твой брат тоже предостерегал меня.

– В самом деле? – Калабати все еще не могла поверить, что Кусум не замешан в этом деле. Однако он предупредил Джека. – И что же он сказал?

– Он упомянул о нежелательных побочных эффектах. Но ничего конкретного не сказал. Я надеялся, может быть, ты...

– Джек! Почему ты играешь со мной?

Она по-настоящему беспокоилась о нем. Боялась за него. Возможно, это наконец дошло до него. Джек внимательно посмотрел на Калабати и пожал плечами:

– Ладно, ладно.

Он подошел к громадному викторианскому шкафу, из крошечного потайного отделения, скрытого резьбой, достал бутылочку и принес ее Калабати. Она инстинктивно протянула к ней руку. Джек открыл бутылочку и с отвращением покачал головой.

– Нет, сначала понюхай! – И поднес бутылочку к ее носу.

Сначала Калабати подумала, что у нее подкосятся колени и она упадет. "Эликсир ракшасов! – Она пыталась выхватить бутылочку, но Джек оказался проворней. – Нужно во что бы то ни стало отнять у него эликсир!"

– Дай мне это, Джек. – Ее голос дрожал от ужаса.

– Зачем?

Калабати глубоко вздохнула и нервно заходила по комнате. «Думай, думай!»

– Кто это тебе дал? И пожалуйста, не спрашивай, для чего мне нужно это знать. Просто ответь.

– Хорошо, отвечаю: никто.

Калабати взглянула на Джека:

– Я перефразирую вопрос. Откуда ты это взял?

– Из спальни одной пожилой леди, которая исчезла в ночь с понедельника на вторник, и с этого времени от нее ни слуху ни духу.

Значит, эликсир был предназначен не для Джека! Он просто случайно оказался у него. Калабати начала приходить в себя.

– Ты пробовал его?

– Нет.

Бессмысленный вопрос. Ведь ракшас приходил сюда прошлой ночью. Калабати была уверена в этом. Должно быть, его притянул эликсир. Ее передернуло от мысли: «А что, если бы Джек был ночью один?»

– Должно быть, ты все-таки его попробовал.

Джек насупился.

– Ну да... чуть-чуть. Одну капельку.

Калабати подошла ближе, чувствуя тяжесть в груди.

– Когда?

– Вчера.

– И сегодня?

– Нет. Это не слишком приятное питье.

– Ни одна капля его не должна попасть на твои губы. Или на чьи-либо еще.

– Почему?

– Спусти это в туалет. Вылей в канализацию! Куда угодно! Только не пей больше.

– Что такое с этим питьем?

Джек начал раздражаться. Калабати знала, что он хочет получить ответ на свой вопрос, но, расскажи она ему правду, он бы подумал, что она сошла с ума.

– Это яд, – нашлась Калабати. – Тебе повезло, что ты только попробовал. Еще немного и...

– Неправда, – сказал Джек, поднимая еще не закупоренный пузырек. – Я сделал анализ. Токсинов в нем нет.

«Ну как я не сообразила, что, конечно, он должен был сделать анализ. Иначе откуда бы он знал, что там содержится трава дурба?»

– Оно отравляет другим способом, – начала она импровизировать, прекрасно понимая, что вряд ли Джек ей поверит. Если бы только она умела врать, как Кусум! – О, Джек, пожалуйста, послушай меня! Я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось! Поверь мне!

– Я поверю тебе, если ты скажешь, что происходит. Я нашел этот пузырек среди вещей пропавшей женщины, ты говоришь, он опасен, но не хочешь сказать почему. Что происходит?

– Я не знаю, что происходит! Правда. Одно могу сказать – с каждым, кто выпьет эту смесь, произойдет нечто ужасное!

– Неужели? – Джек переводил взгляд с флакона на Калабати.

– Поверь мне! Пожалуйста, поверь!

Джек без предупреждения поднес пузырек к губам и сделал глоток.

– Нет!– бросилась к нему Калабати.

Слишком поздно. Он уже проглотил жидкость.

– Идиот!

Нет, это она настоящая идиотка! Калабати злилась на собственную глупость. Нужно было лучше думать! Если в она хорошенько подумала, то поняла бы, что это и должно было произойти. Не считая Кусума, Джек был самым непреклонным и бескомпромиссным человеком, которого она когда-либо встречала. Как она могла подумать, что он избавится от эликсира, не получив удовлетворительного объяснения, для чего он? Ей следовало предвидеть, что Джек поступит именно так. То, что влекло ее к Джеку, сейчас обрекало его на смерть.

А ее так к нему влекло. Глубина се чувств к нему открылась ей, когда она увидела, как он глотает эликсир ракшасов. Любовников у нее было более чем достаточно. Они проходили по ее жизни, когда она жила в Бенгалии, в Европе и в Вашингтоне. Джек – нечто особенное. С ним она чувствовала себя легко и естественно. В нем было то, чего не было в других. Она не могла найти подходящего слова; пожалуй, больше всего подходило слово «чистота» – то, чего не хватало ей самой. Ей хотелось быть с ним, остаться с ним, сохранить его для себя.

Но сначала она должна найти способ помочь ему пережить эту ночь.

Глава 12

«Я поклялся себе... Клятва должна быть... Я поклялся себе...»

Кусум снова и снова повторял про себя эти слова.

Он сидел в кабине, держа на коленях «Гиту». Читать он не мог. На корабле было тихо, только доносилось снизу привычное шуршание. Но он не слышал его. Мысли в голове проносились бессвязным потоком.

Эта женщина, с которой он сегодня познакомился, – Нелли Пэтон. Он знал, что ее девичья фамилия – Вестфален. Бедная, милая, безобидная старушка. Любит шоколад, беспокоится о пропавшей сестре, не зная, что ее сестра уже не нуждается в этом, что ей нужно беспокоиться о себе. Оставшиеся дни ее жизни можно пересчитать на пальцах одной руки, а возможно, достаточно и одного пальца.

А эта очаровательная блондинка, сама не Вестфален, но мать одной из них. Мать ребенка, который вскоре останется последним Вестфаленом. Мать ребенка, который должен умереть.

«А может быть, я безумен?»

Он вспоминал о том долгом путешествии, в которое отправился, обо всем, что уже разрушено им, и вздрогнул. А ведь он только на половине пути.

Первым был Ричард Вестфален. Он отдал его на растерзание ракшасам, еще когда служил в посольстве в Лондоне. Кусум вспомнил любезнейшего Ричарда; его округлившиеся от ужаса глаза, крики и причитания когда он стоял перед ракшасами и отвечал на вопросы Кусума о своих тетушках и дочери, живущих в Соединенных Штатах. Он вспомнил, как Ричард Вестфален умолял его сохранить ему жизнь, взамен предлагая все даже свою жену.

Ричард Вестфален умер недостойно, и этот позор останется на его карме в течение еще многих и многих перерождений.

Удовольствие, с которым Кусум отдал кричащего Ричарда Вестфалена на растерзание ракшасам, ужаснуло его. Он выполнял свой долг – и только. Время от времени Кусум тешил себя мыслями, что если все три оставшихся в живых представителя рода Вестфален такие же ничтожества, как Ричард, то, выполнив свою клятву, он окажет человечеству большую услугу.

Но как выяснилось, они не такие. Старая Грейс Вестфален была совсем из другого теста. Перед тем как упасть в обморок, она вела себя очень достойно. И когда Кусум отдал ее ракшасам, она была без сознания.

Но ни Грейс, ни Ричарда он не знал. Он видел их какие-то несколько минут перед тем, как пожертвовать их ракшасам. Конечно, он следил за ними, изучал их привычки и повседневное поведение, но никогда к ним не приближался, никогда с ними не разговаривал.

Но сегодня вечером, обсуждая достоинства английского шоколада, он стоял в полуметре от Нелли Пэтон. Она показалась ему очень приятной и достойной женщиной. И все же она должна умереть.

Кусум потер глаза кулаком, пытаясь заставить себя думать о жемчуге, который он видел сегодня на шее миссис Пэтон, о кольцах на ее пальцах, об огромном загородном доме, которым она владела, о состоянии, которым распоряжалась, – все это куплено ужасной ценой: смертью и разрушением его семьи. И не важно, что Нелли Пэтон даже не догадывается о происхождении своего богатства.

«Я дал себе клятву...»

Путь к чистой карме требовал выполнения этой клятвы. И хотя он падает и спотыкается на этом пути, он может изменить карму, если останется верным своей врате. Об этом прошептало ему в ночи божество. Сама Кали наставила его на этот путь.

Интересно, какой ценой заплатили или еще заплатят другие, чтобы очистить свою карму. В том, что его карма оказалась запачканной, винить он мог только самого себя. Он добровольно принял на себя обет Брахмачария и многие годы вел целомудренную жизнь сексуального воздержания, пока однажды...

Он не любил вспоминать о тех днях, когда покончил с жизнью Брахмачария. В его существование вошли грехи – патакас, которые оставляют пятна на любой жизни. Но окончательно Кусум загрязнил свою карму, когда совершил еще и махапатаку. Это был последний удар по его поискам мокши – освобождению от кармического колеса. Это означало, что Кусуму придется ужасно страдать перед тем, как снова родиться в образе грешника низшей касты. Кусум отказался от своего обета Брахмачария самым ужасным образом.

Но он не отказался от клятвы, которую дал своему отцу. Из-за свершенного более века назад преступления все потомки сэра Альберта Вестфалена должны умереть. Теперь их осталось только двое.

Внизу нарастал шум. Мать металась по клетке. Она уловила Запах и рвалась на охоту.

Кусум поднялся, подошел к двери и в нерешительности остановился. Он не знал, что ему делать. Он точно знал, что миссис Пэтон получила конфеты. Прежде чем покинуть Лондон, он шприцем ввел в каждую конфету по нескольку капель эликсира и попросил секретаря посольства присмотреть за посылкой, пока не придет время отправить ее в Америку. И сейчас посылка пришла по назначению. Все было бы прекрасно...

Если бы не Джек.

Джек явно знал Вестфаленов. Ужасное совпадение, но совсем не удивительное: и Кусум, и Вестфалены познакомились с Джеком через Бёркеса. И по-видимому, у Джека оказалась та самая бутылочка с эликсиром, которую Грейс получила в прошлый выходной. Случайно и он взял для исследования именно эту бутылочку?

Насколько Кусум успел узнать Джека, вряд ли.

Невероятная интуиция и склонность к насилию делали этого американца очень опасным человеком, но Кусум ни за что не хотел бы причинить ему зло. Он обязан Джеку. И что еще важнее, Джек был слишком редким экземпляром в западном мире, и Кусум не хотел отвечать за его вымирание. И наконец, Кусум ощущал свое родство с этим человеком. Он чувствовал, что мастер Джек был отверженным в своей собственной стране, таким же до недавнего времени был и сам Кусум. Конечно, сейчас вес Кусума в обществе возрос, он вращался в высших дипломатических кругах Индии, как если бы принадлежал к ним, но внутри он все равно оставался парией. Никогда, никогда он не сможет стать частью «новой Индии».

«Новая Индия», скажите пожалуйста! Как только он выполнит свой обет, то вернется домой с ракшасами. И начнет менять «новую Индию», возвращая страну к традициям старых добрых времен.

Время у него есть.

И есть ракшасы.

Мать все настойчивее бросалась на дверь клетки. Придется отпустить ее на охоту. Кусум очень надеялся, что миссис Пэтон съела хотя бы одну конфету, и именно к ней Мать поведет сегодня Молодого. Кусум точно знал, что у Джека есть бутылочка с эликсиром и что вчера он попробовал его: одной только капли достаточно, чтобы привлечь ракшасов. Не может быть, чтобы он снова его попробовал. Скорее всего, это Нелли Пэтон на этот раз стала источником Запаха.

Предчувствия переполняли Кусума, когда он направился вниз, чтобы выпустить Мать и Молодого.