Текст книги "Секрет счастья"

Автор книги: Френсис Дикинсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

На первых порах его поддерживал Джек Арбетнот, старый друг, переехавший в столицу штата несколькими годами раньше. Потом стали появляться женщины. Обычно их хватало на один вечер, и Кевин старался организовать все так, чтобы просыпаться утром в компании лишь себя самого, не видеть рядом чужое лицо, не слушать пустую болтовню.

Кто бы мог подумать, что Джессика окажется другой.

Какой? Он не мог подобрать точных слов. Удивительная. Красивая. Сексуальная. Сильная и решительная. Нежная и застенчивая. Умная. Список можно было продолжать до бесконечности, но никакие эпитеты не выражали суть того, что она сделала с ним. Как будто открыла ему глаза. Кевин не позволял себе думать о будущем, запрещал себе мечтать. С Джессикой он жил настоящим. Когда она была рядом, прошлое отступало, а будущее не имело значения. Нет, имело. Но только с ней. Он стиснул зубы, представив, как через несколько минут войдет в ее дом, окунется в атмосферу тепла и заботы, которую она создавала так легко.

И что потом? Не забывай, что она еще замужем. Вполне возможно, что ее чувства к Майклу не остыли. И что ты можешь ей дать? Ты, человек с ледышкой вместо сердца. Не позволяй себе мечтать, строить планы… Переживешь ли ты еще один удар?

Кевин остановился, едва не выпустив из рук пакет – грудь резко сдавило невидимыми клещами, перед глазами завертелись красные круги…

– Что с вами? – Девочка с огромным догом на поводке осторожно тронула его за рукав. – Вам плохо, мистер? Вызвать «скорую»?

Кевин покачал головой.

– Нет, спасибо.

– Но вы такой бледный…

В серых глазах девочки запрыгала вдруг тревога – наверное, родители учили ее не заговаривать с незнакомыми мужчинами. Что ж, они правы. Маньяком может оказаться каждый. Даже он, Кевин Моррисон.

– Все в порядке. – Кевин выпрямился, глубоко вдохнул и старательно улыбнулся. – Похоже, желудок повздорил с обедом.

Девочка неуверенно кивнула и торопливо зашагала прочь.

Хватит, приказал себе Кевин. Сейчас ты увидишь Джессику, так что соберись.

Он прошел еще сотню метров, свернул на дорожку к знакомому двухэтажному особняку, поднялся по ступенькам к двери и нажал на кнопку звонка.

– А теперь – улыбайся.

Женское любопытство такая же опасная штука, как мужская самоуверенность, что доказывает известная история про Синюю Бороду и его семь жен. Продиктовав Кевину телефон, Джессика уже собралась было выключить ноутбук, но взгляд ее наткнулся на папку «Письма». Интересно, кому он может писать? Заглядывать в чужие письма неприлично, но что было бы с человеческой цивилизацией, если бы люди соблюдали все правила?

Два щелчка и… Что это? Файлов в папке оказалось только два: «Дж. Ф.-1» и «Дж. Ф.-2».

Дж. Ф.? Ее инициалы? Уж не пишет ли Кевин письма ей?

Еще два щелчка.

Всего-то. Письмо, которое прислал ей тот маньяк. Но откуда оно у Кевина? Наверное, получил из полиции, от Арбетнота. Жаль, а она-то надеялась…

Почти автоматически Джессика открыла второй файл. То же письмо. Но зачем ему два?

Она пробежала глазами текст. Текст тот самый… почти. В душе шевельнулось беспокойство. Что-то не так. Пробегая текст, взгляд как бы зацепился за что-то. За что?

И тут ее осенило. Ошибка! В полученных ею письмах слово «Фоллетт» было написано с ошибкой: Фоллет. С одним «т». Здесь же ошибки не было.

И что это значит? Ничего. Возможно, Арбетнот, набирая на компьютере текст письма, сам исправил ошибку.

Но ведь текст – улика. Опытный полицейский не мог допустить такую небрежность. Тем более дважды.

А если… Еще два щелчка мышкой. Так… дата создания… Невозможно! Файл был создан еще до того, как Джессика получила письмо! Она проверила второй – результат такой же.

Нет, не может быть… этого не может быть.

– Успокойся, – прошептала Джессика. – Возьми себя в руки и найди разумное, логичное объяснение.

Дверь едва открылась, как Кевин понял: случилось что-то страшное, непоправимое. Джессика молча повернулась и прошла в гостиную. Встревоженный, он последовал за ней.

– Что с тобой, Джесс?

Она кивком указала на раскрытый ноутбук.

– Что? – не понял Кевин.

– Я хочу, чтобы ты объяснил, откуда у тебя эти два письма.

Он сразу все понял и опустил голову.

– Ну же? Скажи что-нибудь. – Джессика смотрела на него почти с надеждой: сейчас Кевин все объяснит, ее подозрения рассеются и они вместе посмеются над ними.

Но Кевин ничего не говорил.

– Почему ты молчишь? Почему?! – с болью воскликнула она. – Это ведь ты их написал, верно? Вы вместе с Арбетнотом задумали эту игру? Но зачем? Для чего? Ты же не знал меня. Я не сделала тебе ничего плохого.

– Джесс, послушай…

Уж лучше бы он молчал. Уж лучше бы не приходил сюда. Уж лучше бы украл ее драгоценности и деньги и убрался из города… улетел… исчез насовсем… и не появлялся больше перед ней.

– Джесс, я не знал…

Она покачала головой.

– Не надо. Все кончено. Уходи.

Дверь закрылась. Она осталась одна. Снова. Ну и что? Ей не привыкать. Разве последний год не прошел в одиночестве? Разве одиночество препятствие для счастья? У нее есть работа, родители, друзья, знакомые… Свет не сошелся клином на Кевине Моррисоне. Она молода. Все еще впереди. Все еще можно поправить.

Джессика прошла в кухню. Когда-то они с Майклом решили, что кухня будет их семейным очагом. Здесь было все – огромный холодильник, который они регулярно заполняли, новейшая электроплита с грилем и духовкой, микроволновая печь, вытяжной шкаф, прекрасная мебель, барная стойка и еще много-много разных разностей. Но сейчас кухня выглядела пустой, неживой, холодной, и открытая бутылка вина на столе казалась неуместной выходкой, чем-то вроде смеха на похоронах.

Есть не хотелось. Джессика убрала в холодильник салат, нарезанный тонкими пластинками сыр, блюдо с фруктами и подошла к окну. Небо на западе затянули серые облака, и повисшее над горизонтом солнце смотрело на нее мутным желтым глазом.

День заканчивался, и в эту минуту у Джессики не было ни малейшей уверенности в том, что наступающая ночь когда-нибудь сменится рассветом.

10

Сколько Энтони Рашмор себя помнил, он всегда играл вторые роли. И дело не в том, что ему недоставало амбиций – проблема крылась в другом: Энтони не хватало духу сделать последний шаг. Ум, работоспособность, исполнительность позволили ему несколько лет назад стать заместителем главного редактора «Кроникл» Кеннета Баркли. Когда Баркли собрался на покой, Рашмор не сомневался, что займет вакантное место. Не сомневался настолько, что даже пообещал жене новую машину. Удержать такую радость в себе Лиз не сумела и поделилась ею с подругами. Не остановившись на этом, она посетила автосалон, где интересовалась не самыми дешевыми моделями.

Приезд из Чикаго дочери Рэймонда Фоллетта и ее назначение на пост главного редактора застигли Энтони врасплох. Удар был слишком силен, и незадачливый соискатель даже слег на пару дней. Но еще больше огорчилась Лиз, чьи мечты рассыпались как карточный домик. Через полгода рухнул брак.

Энтони Рашмор справился с разочарованием и даже не подал виду, что чем-то огорчен. Он первым поздравил нового главного редактора от имени всех сотрудников и пожелал всяческих успехов.

Джессика, как и ее отец, отнеслась к нему с полным доверием, и все было бы чудесно, если бы не проникший в душу Энтони яд обиды. Яд отравлял мысли, а из отравленных мыслей мало-помалу складывался план. Энтони решил, что вопреки всему станет во главе «Кроникл». Постепенно все остальное потеряло для него интерес. Он перестал ходить в театр, покупать новые книги, встречаться с женщинами, потому что посвящал каждую свободную минуту разработке такой комбинации, которая со стопроцентной гарантией привела бы его к заветной цели.

Главная проблема заключалась в том, что между ним и креслом главного редактора стояли двое: Джессика Фоллетт и Билл Стентон. В случае ухода Джессики назначение ее преемника зависело целиком от главного акционера, и рассчитывать на его благосклонность Энтони не имел ни малейших оснований. Следовательно, убрать предстояло обоих.

Однажды в руки Энтони попал «Трактат о военном искусстве» древнекитайского полководца, стратега и философа Суньцзы. Рассуждения старика совершенно неожиданно увлекли стратега двадцать первого века и легли в основу его плана. Суть сводилась к следующему: если у тебя два врага, то, во-первых, постарайся не допустить их союза, во-вторых, не трать силы на то, чтобы сражаться с каждым из них в отдельности, и, в-третьих, попытайся столкнуть противников между собой.

Как столкнуть Джессику и Билла? Да, большой симпатии между ними не замечалось, но и воинственных намерений в отношении друг друга они явно не демонстрировали. Шли недели и месяцы, а дело не сдвигалось с мертвой точки. Однако Энтони Рашмор не терял терпения, находя успокоение в китайской поговорке, гласящей, что «если долго сидеть на берегу реки, то однажды мимо проплывет труп врага».

Древняя мудрость не подвела, и в конце концов повод представился: стоило Джессике уйти в отпуск, как Стентон прислал в редакцию Пола Бродерика. Игра началась.

Самое отвратительное в жизни то, что она продолжается независимо от того, как ты себя чувствуешь.

Утром, отправляясь на работу, Джессика думала, что весь мир замрет в ужасе, увидев ее покрасневшие от слез глаза и ощутив ее боль. Однако никто ничего не заметил. Никто даже не посмотрел на нее, а дежуривший на стоянке Сол Деррик встретил привычным:

– Доброе утро, мисс Фоллетт. Похоже, будет дождь. – Охранник похлопал по своей культе. – Всю ночь ныла.

– Сочувствую, Сол. – Джессика мельком взглянула на соседнее место – «астон-мартин» отсутствовал.

День шел в привычном режиме, двери в кабинете не закрывались, телефон звонил не переставая, Роуз ворчала, и Джессика уже сожалела, что у нее всего пара рук и одна голова. Около полудня напряжение немного ослабло, и ей удалось выкроить пять минут, чтобы выпить кофе. Именно в этот момент в кабинет заглянул Энтони Рашмор.

– К тебе можно?

– Конечно, Тони, заходи. Кофе будешь?

Он скривился.

– Нет, спасибо. Я перешел на цветочный чай.

– Может, ты и курить бросил?

– Нет. Знаешь, я недавно прочитал, что у человека должен быть баланс между достоинствами и недостатками. Если брошу курить, достоинства резко перевесят и…

– Понятно. – Джессика рассмеялась, забыв на мгновение о своих проблемах. – Тони, я хочу попросить тебя кое о чем.

– Конечно, говори.

Единственным, кто что-то заметил, оказалась Бетти, но и она, узнав, в чем дело, не проявила того сочувствия, на которое в глубине души рассчитывала Джессика.

– Жаль, конечно, что так случилось, но расстраиваться нет причин.

– Как это?

– А вот так. Я бы тебе посочувствовала, если бы у тебя сгорел дом или, например, Цезарь отравился. Это серьезно. А ссора с любовником… – Бетти легкомысленно махнула рукой. – Ерунда.

– Что ты такое говоришь?! – возмутилась Джессика. – Ты же даже не знаешь, из-за чего мы поссорились. Это не ерунда. Я не могу…

– Можешь. Сегодня суббота, верно?

– Ну да… кажется…

– Так вот, по субботам я всегда отрываюсь.

– То есть? Как отрываешься?

Бетти посмотрела на подругу с нескрываемой жалостью и покачала головой.

– В прямом смысле. Заруливаю в какое-нибудь сомнительное заведение, выбираю самого крутого парня, раскручиваю его по полной программе, потом мы снимаем комнатушку в мотеле и устраиваем секс-марафон на весь уик-энд.

– Да-а?

Бетти расхохоталась.

– Зацепило, а? Шучу. Но расслабляться тоже надо уметь. Давай сходим в «Зебру».

– А что это? – растерянно спросила Джессика.

Подруга посмотрела на нее с откровенной жалостью.

– Ты что, с Луны свалилась? Ох, Джесс, жизнь определенно катится мимо тебя. «Зебра» – самый модный в этом году клуб. Конечно, основная масса посетителей – молодежь, но зато отличные напитки, шикарный интерьер и самая отвязная музыка! Глотнешь пару «колес» и кайфуй до утра.

Джессика не всегда понимала, когда Бетти шутит, а когда говорит серьезно. Общаясь с представителями самых разных слоев общества от нечесаных панков до вальяжных аристократов, она сыпала порой незнакомыми словечками, могла с легкостью обсуждать достоинства последней модели «феррари» и стилистические особенности новейшего романа Ника Тошиза, поставить на место вылезшего из подвала бомжа и отшить чересчур настойчивого парня с устрашающими наколками на веках.

– Ну что ты на меня так смотришь? Ни разу «экстази» не пробовала? – Бетти вздохнула. – Все, хватит. Пора менять имидж. Завтра прошвырнемся по бутикам, соберем тебе подходящий прикид, а вечером рванем в «Зебру». И никаких отговорок! Я сама за тобой заеду. Около десяти, о’кей?

– О’кей, – безвольно согласилась Джессика. – Надеюсь, ты не заставишь меня покупать парик или красить волосы под цвет трусиков?

Бетти снисходительно улыбнулась.

– Не волнуйся, у меня есть в запасе кое-что получше. Я тебя так приберу, что и мама не узнает.

Тед Кэхилл мог гордиться собой и рассчитывать на очередной конверт – поручение босса выполнено в короткий срок, личность шпиона установлена, а все остальное его не касалось.

Выслушав отчет, Саймон Киркленд задумчиво потер подбородок.

– Кевин Моррисон? Где я мог слышать это имя?

– О нем в свое время немало писали, сэр. Чикагский полицейский. Прижал хвост одному наркодилеру, Фреду Скарлатти, а тот в отместку приказал расстрелять его семью. Парень потерял жену и ребенка, а когда вышел из больницы, проник в дом Скарлатти и убил его самого и с полдюжины телохранителей. Улик против него не нашлось, присяжные были настроены сочувственно, так что Моррисон остался на свободе. В Спрингфилд перебрался года три назад, занимается частными расследованиями.

– На кого он мог работать в этот раз?

Тед пожал плечами.

– Не могу сказать, сэр. Прослушивающая аппаратура стоит недешево, да и рисковать за тысячу долларов, как вы понимаете, никто не станет.

– Да, конечно, – рассеянно пробормотал Киркленд. Выдвинув ящик стола, он достал синий конверт и положил на стол. – Это вам, Тед. Отлично потрудились.

– Спасибо, сэр.

– А теперь давайте попробуем вычислить, кому он сплавил полученный материал. – Киркленд побарабанил по столу. – Установите его связи. Возьмите парня под наблюдение.

– Уже сделано. Чико не спускает с него глаз.

– Хорошо, Тед. На вас всегда можно положиться. – Подумав, Киркленд достал из ящика еще один конверт. – Здесь на расходы. И вот что еще… Можете выяснить, где он держит материалы?

– Думаю, они уже переданы заказчику. Но нельзя исключать, что Моррисон хранит их у себя.

– Как насчет того, чтобы пошарить у него дома? – Заметив, как напрягся Тед, Киркленд поспешно замахал руками. – Понимаю, дело тонкое…

– Есть у меня на примете один паренек.

– Будем считать, что договорились. Подробностей я знать не хочу. – Киркленд поднялся. – Действуйте, Тед. И обо всем сообщайте мне. Занимайтесь только Моррисоном, от остальных обязанностей я вас освобождаю.

Пятьдесят тысяч долларов – немалые деньги. Обладающий такой суммой человек при желании может относительно безбедно протянуть целый год, валяясь на диване, посматривая телевизор и потягивая пиво. Можно совершить кругосветное путешествие, о котором большинство населения планеты только мечтает. Можно обставить квартиру неплохой мебелью и купить новую машину взамен восьмилетнего «астон-мартина». Можно положить в банк и подсчитывать проценты.

Вариант Кевина Моррисона не отличался оригинальностью: он твердо настроился перевести пятьдесят тысяч баксов в спиртное, а спиртное залить в себя. А что еще остается мужчине, если, куда ни повернись, всюду тупик?

Вернувшись домой от Джессики, Кевин опустошил хранившуюся с незапамятных времен бутылку бренди и, не раздеваясь, завалился на диван. Спиртное хорошо хотя бы уже тем, что действует лучше любого снотворного, а потому бессонница Кевина не мучила, сны тоже, и, когда он открыл наконец глаза, стрелки часов приближались к полудню.

11

– Ну и на кого я теперь похожа? – спросила Джессика, подходя к зеркалу. – Боже, это еще хуже, чем я ожидала. Нет, Бет, извини, но в таком виде ты меня из дому не вытащишь.

Действительно, женщина, смотревшая на нее из зеркала, мало чем напоминала главного редактора «Кроникл». Мать ее точно не узнала бы, Роуз Макговерн наверняка написала бы заявление об уходе, а Майкл сказал бы что-нибудь вроде: «Детка, я знал, что в тебе это есть».

– Неужели не нравится? – искренне удивилась Бетти. – По-моему, ты сбросила лет восемь. Вот увидишь, сегодня от парней отбою не будет.

– Сбросила лет восемь? А на мой взгляд, все пятнадцать. – Джессика повернулась боком. – Ужас. Я похожа на шлюху.

– Шлюха – это всего лишь слово с ярко выраженной негативной окраской. Есть и другие, не столь обидные. Ночная бабочка, а? Звучит весьма романтично. К тому же мы отправляемся не на прием к английской королеве, а в ночной клуб, который для того и создан, чтобы…

– Не грузи, – перебила подругу Джессика, даже не заметив, что и сама перешла на лексику тинейджеров. – Меня просто высмеют. Эльвира, Повелительница Тьмы, рядом со мной образец скромности.

– К черту скромность! – провозгласила Бетти и, видя, что аргументы не достигают цели, сменила тактику. – Вспомни, что ты журналистка. Представь, что мы получили редакционное задание. Ну? Или функция воображения у тебя уже давно отказала?

– Хм, в этом что-то есть, – неуверенно согласилась Джессика. – Пожалуй, попробовать можно. По крайней мере, если встретим знакомых, то так и скажем, да? – с надеждой спросила она.

– Конечно, так и скажем. Операция под прикрытием. Секретная миссия. Ангелы Чарли, часть третья.

Джессика еще раз посмотрела в зеркало. Ее наряд состоял из яркой прозрачной блузочки, полы которой были завязаны в узел и оставляли открытым пупок. Замшевая, из пестрых кусочков юбочка прикрывала нижнюю часть тела ровно настолько, чтобы скрыть трусики-стринги. Босоножки на чудовищной платформе имели по крайней мере одно достоинство – в них можно было смело преодолевать мелкие водные преграды.

– Тебе не кажется, что из-за этого проклятого бюстгальтера груди у меня вот-вот вывалятся наружу?

– Именно на такой эффект он и рассчитан. Боже, мне бы твои!.. – Бетти завистливо вздохнула. – Впрочем, можешь вообще его снять. Хуже от этого не будет.

– С ума сошла?! – ужаснулась Джессика. – Кстати, что за змейка у тебя на лодыжке?

– Тату. Сделана хной, – объяснила Бетти. – У меня и еще одна есть.

– Не заметила.

– На интимном месте.

– А посмотреть можно? – спросила Джессика. – Ну пожалуйста, хоть одним глазком!

– Ладно, так и быть. Хотя, показывая это, я чувствую себя лесбиянкой. – Бетти повернулась, приподняла юбку, и Джессика увидела маленькую бабочку, расправившую крылышки на ягодице подруги. – Правда, здорово? Как живая. Хочешь, тебе такую сделаем?

– Я пока воздержусь, – неуверенно сказала Джессика, чувствуя, как затягивает ее манящий мир греха. – Она у тебя давно?

– С полгода. Знаешь, все вокруг такие молодые, как будто старею только я одна. У всех тату. Вот и я решила…

Они помолчали, потом посмотрели друг на друга и улыбнулись.

– Идем? – спросила Бетти.

– Идем. Только давай договоримся: ты без меня не уходишь.

– А ты, если соберешься уходить, предупредишь меня.

– Ладно.

– Порядок.

– Тогда вперед, навстречу приключениям! И горе тому, кто нас сегодня не оценит.

Все оказалось не так уж плохо. Во всяком случае, Джессика ожидала худшего. Конечно, музыка била по ушам, разноцветные огоньки прыгали, как перепуганные зайцы, а к запаху потных тел примешивался сладковатый аромат «травки», но зато никто не обратил на Джессику и Бетти никакого внимания. Пробившись к свободному столику, подруги опустились на неудобные стулья, сидеть на которых можно было только в одном положении – прижавшись к прямым спинкам и упершись каблуками в пол.

– Здорово, да? – Бетти восхищенно огляделась. – Пожалуй, чтобы здесь тебя заметили, надо появиться топлесс.

– Я бы выпила чего-нибудь, – сказала Джессика, обмахиваясь салфеткой – в зале было невыносимо душно.

– Нет проблем, надо только найти того, кто нас угостит.

– Ты что? Сами купим.

– Вот еще! – фыркнула Бетти. – Ты как хочешь, но я поставила четкую задачу: не потратить ни цента. Чем мы хуже этих скачущих девчонок? Дай пять минут, и у нас будет все, что мы только пожелаем.

– Действуй, – благородно согласилась Джессика. – Интересно посмотреть, какая рыбка клюнет на твой крючок. Держу пари, что…

– Побереги денежки, – шепнула Бетти. – Нас уже увидели.

Действительно, к столику протискивался плотный парень неопределенного возраста, мускулистый, загорелый, в линялых джинсах с дырками на коленях и в кожаной жилетке. Лицо с отчетливой печатью интеллекта не вполне сочеталось со стандартной внешностью громилы.

– Привет, девочки, к вам можно? – вежливо поинтересовался он, переводя взгляд с Джессики на Бетти.

– Девочки страдают от жажды, – капризным тоном избалованной куклы протянула Бетти.

Незнакомец добродушно улыбнулся.

– Что будем пить?

– Сухой мартини, – скромно сообщила Джессика, познания которой в области коктейлей ограничивались рецептом Джеймса Бонда.

– А вам? – Парень повернулся к Бетти.

– Хм, я бы выпила каперини, но сомневаюсь, что у них есть бразильский ром. Как насчет взбитой мякоти дыни с водкой? Или нет… У вас хорошая память?

– Телефонные номера запоминаю с первого раза.

– Тогда слушайте. – Бетти закинула ногу на ногу. – Водка и мартини пополам, на них свежеотжатое оливковое масло и сверху тертый пармезан.

– Интересное сочетание. Должен признаться, впервые слышу. Надеюсь, вы раскроете мне еще пару секретов?

– Если вы того заслужите.

– Ну ты даешь! – восхищенно произнесла Джессика, когда они остались одни. – Никогда не думала, что можно пить взбитую мякоть дыни. А этот, с сыром, ты откуда его списала?

– Путешествия – это не только музеи и дворцы, – назидательно заметила Бетти. – Сколько раз ты была в Париже?

– Ну… два, – призналась Джессика. – В первый раз с родителями, во второй с Майклом.

– Про бар «Хемингуэй» слыхала?

– Нет. Я, честно говоря, и от самого Хемингуэя не в восторге. Уж если выбирать, то Скотт Фицджеральд мне куда симпатичнее. Между прочим…

– Так вот, – решительно перебила ее Бетти, – этот бар находится в отеле «Ритц» и имеет мировую славу. Открыли его в тысяча девятьсот двадцать первом году, и с тех пор туда тянет всех знаменитостей. Так что в следующий раз вместо того, чтобы шататься по Лувру или забираться на Эйфелеву башню, загляни в «Хемингуэй» – это куда престижнее.

– Послушай, почему ты никогда не писала об этом? Отличная тема. Обязательно возьми на заметку.

– Коктейль – напиток особый, я бы сказала характерный, а в нашем штате публика предпочитает попроще да покрепче. Проведи опрос – восемь человек из десяти знают только «кровавую Мэри». Между прочим, его изобрели тоже в «Хемингуэе».

Любезный незнакомец вернулся минут через пять.

– Сухой мартини вам, леди. – Поклон Джессике. – Мартини с водкой, оливковым маслом и пармезаном – вам, мисс. – Поклон Бетти. – Между прочим, бармен советовал усовершенствовать рецепт, добавив чеснока.

Подруги улыбнулись, оценив шутку.

– А что у вас? – заинтересовалась Джессика, с любопытством рассматривая широкий бокал для шампанского. – Или это секрет?

– От вас у меня секретов нет, – галантно ответил незнакомец. – В основе этого коктейля очищенный имбирь, настоянный в течение семи месяцев, не меньше, на водке. Потом имбирь нарезается тонкими ломтиками и укладывается на дно бокала. Заливаем брют, добавляем дольку апельсина. Все! Как видите, коктейль получается сухой. Отлично помогает пищеварению. – Он взглянул на Бетти. – Кстати, меня зовут Фернандо.

– Бетти, – коротко представилась Бетти, еще не оправившаяся от нанесенного удара.

– Джессика.

– Очень приятно. Потанцуем? – Фернандо взглянул на Бетти. – Или вы предпочитаете музыку побыстрее?

Под такие ритмы только стометровку бегать, подумала Джессика, оглядывая зал и уже сожалея, что поддалась на уговоры подруги. Вырядилась как чучело, а зачем? Она же не собирается скакать с подростками и брать в партнеры на ночь какого-нибудь прыщавого юнца, который полезет ей под юбку раньше, чем удосужится спросить, как ее зовут. А может быть, ничего другого и не остается? Что делать, если катастрофически не везет с мужчинами?

Джессике вдруг стало невыносимо одиноко. Но винить было некого, кроме себя. Не влезла бы в проклятый файл, так ничего бы и не случились. Сидела бы дома, с Кевином… Память моментально воскресила сцены из их последней ночи, и желание разлилось по телу огненной волной. Джессика едва не застонала от отчаяния.

Словно в ответ на ее невысказанную мольбу у столика материализовался с трудом скрывающий смущение парнишка лет семнадцати в шортах и в длинной фиолетовой футболке с рисунком, изображающим включенный рубильник и тянущуюся к нему женскую руку, и смелой надписью «Я всегда под напряжением».

– Скучаешь? – спросил он. – Как насчет прокатиться? У меня тут «линкольн»…

– С широким задним сиденьем, верно?

– Точно. – Его масленый взгляд скользнул по ее плечам и замер на вырезе блузки. – Раньше я тебя здесь не видел. Одна?

– С подругой.

– Но ты же не лесбиянка? Они сюда не ходят – тусуются в «Устрице». Кстати, меня зовут Зак. – Он без приглашения опустился на свободный стул. – Зарядиться не хочешь?

Начинается, подумала Джессика. Боже, как все однообразно и прямолинейно. С другой стороны, никаких недомолвок.

– Нет. Мне и этого вполне хватает. – Она отпила потерявший всякий вкус мартини.

Музыка ненадолго смолкла. Воспользовавшись паузой, к столику подбежала Бетти.

– Джесс, ты не обидишься… – Она неодобрительно посмотрела на Зака. – Мы с Фернандо…

– Конечно, никаких проблем, – великодушно согласилась Джессика. – Только не забудь позвонить, ладно?

– Обязательно. – Бетти одним глотком допила коктейль и, подмигнув, растворилась в задвигавшейся толпе.

Зак проводил ее восхищенным взглядом и снова повернулся к Джессике.

– Так что? Покатаемся?

– Ты только проверь, хватит ли бензина, – сказала Джессика, вставая и снимая со спинки стула сумочку. – Пошли.

За пределами клуба Зак резко переменился: напускная решительность куда-то исчезла, наглость испарилась, зато нервозность заметно возросла. Он долго крутил ключ, пока допотопный «линкольн», помнивший, должно быть, еще славные времена Джона Кеннеди, не соблаговолил хрюкнуть, недовольно заурчать, как кот-пенсионер, которого согнали с дивана, и выехать со стоянки.

– Куда? – спросил Зак тоном ученика, влетевшего по ошибке в кабинет директора.

– У тебя есть предложения? – Джессике было все равно куда ехать, но и разочаровывать парнишку так уж сразу не хотелось.

Он пожал плечами.

– Может, к тебе?

Джессика задумалась. Разумеется, развлекаться с ним она не собиралась, но парень заслужил хотя бы чашку кофе с бутербродом.

– Хорошо. – Она назвала адрес.

Ехали молча, если не считать пробивающийся из хриплых динамиков голос Стинга. Следуя указаниям Джессики, Зак свернул на дорожку, подкатил к дому и лихо затормозил. Она открыла дверцу.

– Ты идешь?

Он выключил двигатель и неохотно выбрался из машины. Вид двухэтажного особняка, похоже, не добавил ему смелости. Наверное, думал, что я затащу его в какие-нибудь трущобы, пряча усмешку, решила Джессика.

– Ты здесь живешь?

– Да, а что? – Она обошла «линкольн» и протянула спутнику руку. – Ну же, смелее.

Зак покачал головой.

– Нет. Такие шутки не для меня. Хочешь, чтобы твой муж…

Джессика рассмеялась.

– Я живу одна, так что не бойся, тебя никто не обидит.

– Одна? Не надо принимать меня за дурака.

Джессика нахмурилась.

– Что ты имеешь в виду?

Зак кивнул на дом.

– У тебя же свет горит. Или скажешь, что сама оставила?

Джессика обернулась – сквозь плотные шторы единственного окна кабинета действительно пробивался свет.

– Ого, у меня гости, – прошептала она. – Вот что, Зак, у тебя есть сотовый?

– Конечно.

– Тогда залезай в машину. Я зайду в дом. Если не выйду через пять минут, вызывай полицию. Понял?

– Понял. – Зак открыл дверцу, достал из «бардачка» сотовый и стал шарить по полу.

– Что ты там ищешь? – нетерпеливо спросила Джессика.

– Я пойду с тобой. – Парень выпрямился – в руке у него был предмет, похожий на гаечный ключ. – Неужели ты думала, что я оставлю тебя одну?

12

План осуществлялся настолько успешно, что впору было стучать по дереву. Энтони Рашмор так и сделал. Что бы там ни говорили, но интеллект – великая сила. Надо отдать должное старику Суньцзы – китаец умел работать не только палочками.

Энтони чувствовал себя гроссмейстером: послушные его воле фигурки перемещались по доске, разыгрывали сложные комбинации и совершенно не догадывались о том, что в итоге победа достанется не черным и не белым, а тому, кто уже проиграл всю партию в уме.

Первый ход сделал Пол Бродерик, сообщивший Рашмору под большим секретом об особняке, возводимом мэром. Энтони спросил, сколько будут стоить доказательства причастности мэра к незаконному строительству, и Бродерик, посоветовавшись со своими покровителями, назвал сумму в шестьдесят тысяч долларов. Энтони вложил в дело свои двадцать пять. Этих денег вполне хватило, чтобы нанять детектива Кевина Моррисона, прекрасно выполнившего свою часть задания. Полученные материалы Энтони предложил Бродерику, который купил их в тот же день.

Волны пошли сразу. Первым засуетился, разумеется, Киркленд, пустивший по следу Моррисона свою ищейку Теда Кэхилла. Энтони ничуть не сомневался в способностях бывшего фэбээровца и оказался прав. Некоторым сюрпризом стала для него чересчур бурная реакция Стентона, загадочным образом прознавшего о случившемся. Тут было над чем поломать голову. Но зато все остальные действовали строго по сценарию. Энтони едва не рассмеялся, когда Кэхилл, начав устанавливать связи Моррисона, вышел на него. Разумеется, не воспользоваться таким шансом было нельзя, и Энтони осторожно намекнул на романтические отношения детектива с главным редактором «Кроникл». Теперь он уже не сомневался в успехе. Оставалось только ждать.

Кевин не пошел на работу. До полудня он провалялся на диване, потом допил то, что оставалось в бутылке, отключил телефон и попытался снова уснуть, но из этой затеи ничего не вышло. Стоило закрыть глаза, как перед ним вставало застывшее, холодное лицо Джессики. Кевин попытался отогнать видение, представляя лица других женщин, тех, которые появлялись в его жизни внезапно, как метеориты, и исчезали, не оставив после себя ничего, кроме смятых простыней, волос на подушке и запаха духов. Но, как он ни старался, как ни напрягал воображение, из тумана памяти выныривали только отдельные детали, кусочки мозаики, не желавшие складываться в цельную картину.

В конце концов он встал, принял контрастный душ, побрился, переоделся и вышел из квартиры.