Текст книги "Остров тетушки Каролины"

Автор книги: Франтишек Пиларж

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 23 страниц)

Шел двенадцатый час, и южная ночь, опрокинувшаяся пчелиными сотами над спящим миром, с любопытством вглядывалась в его душную темноту сверкающими ячейками Бетельгейзе, Сириуса и Альдебарана. Ночь была прекрасна, как прекрасен куст кораллов в глубине моря, прозрачна, как струя источника, выбегающего из земли. Она благоухала ароматами далеких берегов, заросших диким миртом и огненным мускатом, трепетала от легкого ветерка, который родится в полночь и умирает вместе с последней меркнущей звездой. Ночь, полная мечтаний, нашептывающая волшебные и сладостные слова человеческому сердцу… Она стояла за стеклом окна и пристально глядела на мистера Тернболла.

Но мистер Тернболл не замечал ее. Он был поглощен наблюдениями за мухой, которая сонно ползала по столу. Смотрел на нее и нервничал. Возмутительно, муха окончательно разленилась и никогда не доберется до края стола.

Оставался пустяк, а она ползла все медленней и медленней… Мистеру Тернболлу хотелось посоветовать мухе поторопиться, но, будучи не в состоянии вспомнить случая, чтобы человек разговаривал с мухой, он отказался от своего намерения. Вместо этого мистер Тернболл вытащил из кармана кусок сахару и положил его перед мухой. Тоже не помогло. Тогда он, подгоняя ее, подул ей на лапки. Но муха осталась равнодушной ко всем его ухищрениям и совсем перестала двигаться.

– Ну и глупая же тварь! – рассердился мистер Тернболл. – Перед ней такая сладкая вещь, а она и внимания не обращает!

Произнеся эти слова, он открыл окно, с некоторой брезгливостью взял муху за крылышки и выбросил вон. Ночь и мистер Тернболл на мгновение столкнулись лицом к лицу.

И ночь заблагоухала еще сильней, еще сладостней! Бетельгейзе вспыхнула алмазом чистой воды, и ветерок нежно погладил виски мистера Тернболла. Но он только поежился. Вспомнил покойную тещу, которая, простудившись, целых семь лет страдала радикулитом, и быстро закрыл окно. Ночь исчезла. В зеркале стекла мистер Тернболл увидел себя. Некоторое время он внимательно рассматривал изображение, неожиданно появившееся перед ним. Убедившись, что маленький, но болезненный прыщ на носу, который раздражал его уже несколько дней, начинает рассасываться, мистер Тернболл успокоился. Привычным движением поправив галстук, он сел и опять надел наушники.

Бескрайние просторы мира сразу ожили.

Миссис Розенталь из Чикаго заказывала себе в Париже новый туалет в надежде, что он отвлечет внимание лорда Гуттаве от ее выступающих ключиц. Подводная лодка «УТ-26», натолкнувшаяся у южного побережья Новой Гвинеи на коралловый риф, в отчаянии взывала о помощи. Герцогиня Чеззльвитская сообщила своей подруге, плавающей на яхте «Итака», о своем решении продать собачку Гей, так как она нагадила на коврике в спальне. Государственная сейсмографическая станция в Иокогаме сообщала, что южнее острова Киу-Шиу провалились в море три островка, причем погибло двести шестьдесят человек; к счастью, почти все туземного происхождения. Господин Ридж из Дакара заказывал фирме «Блумберри и сын» в Нью-Йорке одиннадцать художественно выполненных гробов с золотыми ангелочками на крышках; он был убежден, что не позже чем через неделю вспыхнет атомная война, и, как добрый христианин, желал быть похороненным со своим почтенным семейством по-христиански. Мисс Мэй Фест из Голливуда запрашивала зоологический сад в Сиднее, что следует давать обезьянке Лимпопо на второй завтрак в дни, когда дует юго-восточный ветер и небо умеренно затянуто тучами. На шахте «Нельсон» в Пенсильвании произошел взрыв, извлечено триста двадцать семь обугленных трупов…

Движение руки, записывающей все эти новости, вдруг замедлилось. Как ни старался мистер Тернболл, он был не в состоянии подавить внезапно возникшее беспокойство. Нет, на свете не все в порядке, творится нечто такое, что требует безотлагательного вмешательства.

Мгновение он размышлял, в чем, собственно, дело. Затем взгляд его упал на кусок сахару, валявшийся на столе. Он взял его и механически сунул в карман.

Проделав это, мистер Тернболл с удовольствием заметил, что мир опять стал таким, каким должен быть. Приятным, удобным, содержащимся в чистоте местом, где каждый гражданин может без помех выполнять свои обязанности.

Скоро гражданские добродетели мистера Тернболла нашли себе применение. Открылась дверь, и в кабину вошел мистер Грезль. В руках он держал маленькую бумажку; сунув ее мистеру Тернболлу под нос, Грезль сказал:

– Отправьте-ка вот эту радиограмму, приятель. Да пошевеливайтесь!

Мистер Тернболл пробежал по строчкам белесыми близорукими глазами и послал в эфир следующее сообщение:

МИСТЕРУ ФЕРГЮСОНУ НЬЮ-ДЖЕРСИ КРОНИКЛ НЬЮ-ЙОРК

ВОЕННОГО МИНИСТЕРСТВА НЕ БУДЕТ ТЧК КАРТОШКУ РЕШЕНО ВЫДАВАТЬ БЕСПЛАТНО ТЧК ГРЕЗЛЬ

Если бы мистер Тернболл был наделен капелькой воображения, он никогда бы не отослал этой радиограммы. Уж лучше было бы подвергнуть себя опасностям, которыми чреваты звезды и ночь, прекрасная, как коралловый куст, скрытый в глубинах океана.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ,
ярко иллюстрирующая трагические последствия тетушкиных слов

Шестого июня в Дальтонвилле (штат Айова, 2378 жителей, воскресная школа, 4 бензиновые колонки) солнце взошло как обычно, то есть в 5.30 утра. Сначала оно было бледно-оранжевое, потом – красное, а когда набрало достаточную высоту, принялось печь напропалую. Асфальт на тротуарах постепенно размягчился, кукуруза, в море которой затерялось местечко, тихонько потрескивала от жары, а желтое облако пыли, уже неделю неподвижно стоявшее над крышами домов, начало окрашиваться в рыжий цвет. В половине двенадцатого термометр мисс Эллиот, висевший на стенке ее киоска, показывал сорок два градуса в тени, что подтвердил и Том Хоукинс, когда проходил мимо. Заодно мистер Хоукинс выразил недоумение, почему в термометр наливают спирт. По его убеждению, эта жидкость предназначена для другого, более целесообразного употребления.

В 12.14 к Дальтонвиллю подошел почтовый поезд и выбросил на раскаленную платформу связку газет, немного позже газеты забрал помогавший вокзальным носильщикам Джо Кэнди и отнес их по назначению.

В 13.05 местечко Дальтонвилль готовилось ко сну, как это бывало в эти часы уже в течение тридцати лет.

А в 13.42, то есть тридцатью семью минутами позже, в Дальтонвилле произошло событие, поставившее под угрозу все существующие в мире порядки. Последствия его могли бы означать подлинную катастрофу мировой цивилизации. Чтобы познакомиться с фактами, пожалуй, лучше всего сначала процитировать протокол, составленный в полицейском участке Дальтонвилля:

Во вторник, шестого июня, рано утром, кто-то постучал в дверь магазина готового платья на Главной улице, дом 37. Несмотря на то, что магазин открывается в пять, владелец его, мистер Самуэль Брьюстер поднялся с постели и пошел отпирать – очень уж настойчиво стучали. К своему изумлению, он увидел на пороге Джо Кэнди, известного полиции и всем почтенным гражданам нашего города в качестве завзятого лентяя, не имеющего определенных занятий.

– Что тебе надо? – вежливо спросил мистер Самуэль Брьюстер, который славится своей добротой.

– Синие бумажные штаны в полоску, – ответил Джо и попытался войти в магазин.

– Держи карман шире!.. – сказал мистер Брьюстер все так же вежливо и попытался захлопнуть дверь.

Но дверь не закрывалась, потому что Джо Кэнди просунул в щель ногу. Мистер Брьюстер заметил, как глаза его блеснули, и у него возникло подозрение, не пьян ли этот человек.

– Убирайся! – сказал он уже несколько резче.

– Мне нужны бумажные штаны в синюю полоску, – повторил Джо Кэнди. – Скоро у меня будет много денег и я вам заплачу.

– Это у тебя будет много денег?! – воскликнул мистер Брьюстер, которого справедливо возмутила такая наглость. Убедившись, что злоумышленник уходить не собирается, мистер Брьюстер пинком ноги отшвырнул наглеца от двери на противоположную сторону улицы, а потом позвонил в полицию.

В результате допроса мистера Самуэля Брьюстера было установлено, что Джо Кэнди намеревался силой проникнуть в магазин с целью хищения товаров на сумму приблизительно двенадцать тысяч долларов и, кроме того, бумажных брюк в синюю полоску. Однако обвиняемый не переставал твердить, что собирался заплатить за брюки, и потому ему задали вопрос, откуда он возьмет деньги. Вот что ответил Джо Кэнди: «Уже двадцать лет я питаюсь одной картошкой. Теперь картошку станут давать бесплатно. У меня накопится куча денег, и я смогу наконец купить синие полосатые брюки, так как старые превратились в лохмотья».

В ходе следствия выяснилось, что обвиняемый, разносивший иногда по городу газеты, прочитал на первой странице «Нью-Джерси кроникл» набранный крупным шрифтом заголовок: «ВОЕННОГО МИНИСТЕРСТВА НЕ БУДЕТ, КАРТОФЕЛЬ РЕШЕНО ДАВАТЬ БЕСПЛАТНО».

Очевидно, Джо Кэнди ввела в заблуждение статья, в которой говорилось о бредовых идеях какой-то женщины с острова в Тихом океане, и он собрался получать бесплатно картофель в США. Так как это обстоятельство подтверждало психическую неуравновешенность и умственную отсталость этого человека, суд учел смягчающее обстоятельство и ограничился тем, что отправил обвиняемого в тюрьму сроком на десять лет за неудавшуюся попытку кражи со взломом и наглое поведение в присутствии властей.

Всего лишь протокол дальтонвилльской полиции… Казалось бы, на этом месте можно поставить точку. Но нет.

Спустя день в соседнем местечке Паупау (2637 жителей, воскресная школа, 5 бензиновых колонок) ежедневная газета «Паупау гардиан» жирным шрифтом тиснула на своих страницах – статью, снабженную еще более броским заголовком:

QUO USQUE TANDEM?[11]11
  До каких же пор, наконец? (лат.) – слова Цицерона.


[Закрыть]

Так как речь идет о документе, имеющем историческое значение, мы приводим дословно его текст:

В период, когда на горизонте маячит призрак новой мировой войны и само существование американской цивилизации поставлено под угрозу, не мешало бы американцам сознательнее относиться к своим гражданским обязанностям. К сожалению, далеко не все это делают, о чем свидетельствует происшествие, имевшее место вчера в Дальтонвилле.

Не переставая наблюдать за действиями республиканской партии, до поры до времени мы молчали. Но события, разыгравшиеся накануне, вынуждают нас отбросить сомнения и открыть глаза нашей общественности на нижеследующие факты.

Вчера ранним утром в Дальтонвилле произошло вооруженное восстание; толпа безработных негров и подобных им преступных индивидуумов совершила нападение на торговый дом мистера Самуэля Брьюстера, уважаемого руководителя нашей демократической партии, сорвала с диким ревом железные жалюзи и попыталась ограбить магазин. Мистер Самуэль Брьюстер спасся от разъяренной толпы, запершись со своей женой и пятью малолетними детьми в несгораемый шкаф «Самсон» (производство известной фирмы «Бредли и сын», Детройт). Буйству мятежников положила конец полиция, подкрепленная войсками; злодеев разогнали, был задержан главный зачинщик, известный хулиган, безработный Джо Кэнди.

Это голые факты. А теперь, дорогие читатели, мы позволим себе задать несколько неприятных вопросов сенатору Паркеру, имевшему наглость выдвинуть свою кандидатуру от республиканской партии в нашем округе. Мы хорошо знаем, что мистер Паркер не упустит возможности увильнуть от ответа. Но лишим его этой возможности и ответим за него сами, ибо наша газета прежде всего считает своим долгом точно информировать своих читателей.

Итак:

1. Почему Джо Кэнди собирался купить себе бумажные брюки? (Потому что верил в бесплатную выдачу картофеля.)

2. Почему он в это верил? (Потому что прочитал статью, опубликованную в «Нью-Джерси кроникл».)

3. Кому принадлежит «Нью-Джерси кроникл»? (Республиканской партии.)

4. Для чего «Нью-Джерси кроникл» напечатала эту статью? (Для того, чтобы вызвать в Дальтонвилле восстание и подвергнуть опасности жизнь мистера Самуэля Брьюстера.)

5. Как ответят граждане Дальтонвилля на этот злодейский поступок? (Они отдадут свои голоса демократической партии, которую представляет мистер Самуэль Брьюстер, человек с безупречной торговой репутацией, чистыми руками и незапятнанной совестью.)

Мы заверяем наших читателей, что сторонники демократической партии не потерпят, чтобы в Дальтонвилле хозяйничали предатели народа. Итак, мы в последний раз и со всей решительностью задаем мистеру Паркеру вопрос, который мы предлагали ему в начале этой статьи:

КАК ДОЛГО, МИСТЕР ПАРКЕР, ВЫ БУДЕТЕ ЗЛОУПОТРЕБЛЯТЬ НАШИМ ТЕРПЕНИЕМ?

Статья была напечатана в пятницу в утреннем выпуске «Паупау гардиан». К чести республиканцев надо сказать, что они не злоупотребляли терпением своих демократических противников. Уже в субботу утром в «Юнг кристиен стетсмен» появилась статья, принадлежащая перу редактора Теодора Гудвина; документ, о котором идет речь, также имеет историческое значение, и потому мы приводим его текст полностью.

Смешно предполагать, что наша республиканская партия унизится до ответа на поток гнусной лжи, которую в своей беспомощности изрыгает «Паупау гардиан». Вместо того мы позволим себе дополнить сообщение о событиях в Дальтонвилле маленькой подробностью, опущенной демократами из Паупау по весьма понятным причинам. События в действительности развертывались так, как было описано в статье «Паупау гардиан», с той небольшой разницей, что мистер Самуэль Брьюстер отсиживался в несгораемом шкафу марки «Далила» (производство знаменитой фирмы «Фримен энд Бросс», Девенпорт, а не марки «Самсон»). Но не в этом суть дела. Важно вот что.

В тот момент, когда полиция и войска, прилагая сверхчеловеческие усилия, пытались разогнать мятежников, солдат Джошуа Бурриэл, негр, проводивший в Дальтонвилле свой отпуск, был обнаружен несколькими достойными доверия гражданами отдыхающим без гимнастерки в тени ларька мисс Эллиот. С бесстыдным равнодушием он наблюдал за кровавой битвой. На вопрос, где его военная форма, он дерзко ответил, что его жена чинит протершийся локоть гимнастерки. Почтенные граждане немедленно отправились в дом солдата Джошуа Бурриэла и на месте подвергли допросу его жену. Миссис Бурриэл сказала: «Да, я кладу заплату на рукав гимнастерки. Не знаю только, зачем, собственно, это делать, ведь войн больше не будет». Свой ответ миссис Бурриэл мотивировала слухами о скором упразднении военного министерства.

Заслуживающие уважения граждане, разумеется, немедленно же вымазали солдата Джошуа Бурриэла и его жену дегтем и обваляли их в перьях. Но и это не самое главное. Суть в тех нескольких вопросах, которые мы хотим задать «патриотам» из демократической партии.

1. Чем объясняется предположение Джо Кэнди, что картофель будет выдаваться бесплатно? (Его умственной отсталостью; смотри заключение полиции и комментарии к нему в газете «Паупау гардиан».)

2. Можно ли назвать умственно отсталыми солдата Джошуа Бурриэла и его жену? (Нет, нельзя.)

3. Что же натворила эта преступная пара? (Умышленно извратила невинное сообщение «Нью-Джерси кроникл.)

4. Для чего она это сделала? (Для того, чтобы деморализовать нашу армию.)

5. Кому симпатизировали паршивые негры на последних выборах (Демократической партии; смотри показания достойных доверия граждан.)

Полагаем, дальнейшие вопросы излишни. Мы уверены, что настоящие патриоты задумаются, прежде чем отдать свои голоса партии, которая тайным образом пытается подорвать обороноспособность нашей страны.

С той минуты, как появились обе статьи, события следовали одно за другим с невероятной быстротой. Сознание граждан было отравлено слухами о бесплатном картофеле и упразднении военного министерства. В стране создалась напряженная, насыщенная электричеством атмосфера. Мы приводим перечень нескольких особо интересных случаев, дающих ясное представление о тех тревожных днях.

В Александрии (Виннипег) повесился на ветке тамариска фермер Джон Гредль; причина – все свои поля размером в одну четверть акра он засадил картофелем.

В Сократе (Индиана) мисс Черри Оливетти отказалась выйти замуж за капитана Д. В. Купера, мотивировав свое решение тем, что жених обещал ей в будущую войну стать героем, но обещание это теперь не сможет выполнить, так как войны больше не будет.

В Итаке (Техас) линчевали негра Балтазара Пинас, пытавшегося закопать в землю бумажные штаны в синюю полоску, которые достались ему от прадедушки. Его поймали на месте преступления.

В Конкорде (Висконсин) мистер Брьюстер, владелец похоронного бюро, пожелал переменить фамилию на Паркер, а мистер Паркер, приказчик в его заведении, – на Брьюстер. Оба они объяснили свое желание тем, что их политические убеждения не позволяют им носить фамилии людей, о которых идет дурная слава.

В Гринпорте (Виргиния) отдала себя в руки полиции жена профессора социологии Альберта Бензона, признавшая себя виновной в антигосударственной деятельности. На вопрос, в чем состояло ее преступление, эта дама ответила, что дала негру Тому Брауну даром тарелку картошки, оставшейся от ужина. Том Браун был присужден к десяти годам тюремного заключения со строгим режимом; кроме того, ежегодно в день совершения преступления его будут запирать в одиночку.

В Эльсиноре (Арканзас) по решению совета директоров «Арканзас потэйто компани» был выброшен в Миссисипи весь урожай картошки нынешнего года. Перекрытая река грозила наводнением; вызвали полк саперов, который взорвал перегородивший реку картофельный барьер. Несколькими картофелинами ранен стоявший на левом берегу председатель совета директоров мистер Джон Силвер.

Санта Барбара (Калифорния). Мисс Джоан Брумфильд, известная по фильму «Атомный сад», связалась по телефону с Вашингтоном и просила выслать ей пять генералов, двух адмиралов, восемь полковников, семнадцать капитанов, одного государственного секретаря и семьдесят шесть канцелярских чиновников. На вопрос, что она с ними собирается делать, артистка ответила: «Я готовлюсь сформировать в своей вилле в Санта Барбара частное военное министерство на случай, если старое будет упразднено».

Целая лавина событий, а прошло всего три дня. На четвертый день собрался сенат, чтобы обсудить создавшееся положение.

Совещание проходило на высоком уровне. Все сенаторы сошлись на том, что родина в опасности. Единственная тень омрачала это трогательное согласие. Вину за грозившую родине катастрофу республиканцы сваливали на демократов, а, демократы на республиканцев.

На пятый день дело рассматривалось на совещании более узкого состава. Это был совет мужей, закаленных в многочисленных международных схватках, прославленных своим ясновидением, справедливостью и редкой трезвостью политических взглядов. Первым слово взял министр торговли мистер М. А. Тредлесс.

– Господа, – сказал этот почтенный муж, – отечество в опасности, и я вынужден констатировать, что, к сожалению, она застигла нас врасплох. Мы были подготовлены ко всякого сорта войнам: холодной, теплой, горячей, атомной, молекулярной, электронной, водородной, азотной, кислородной, бактериологической, микробной, вирусной и многим другим, которых, между прочим, я не хочу называть, так как они должны явиться приятным подарком нашим гражданам к рождеству этого года. Однако мы не были готовы к войне картофельной. Безусловно, борьба будет жестокой, ибо мисс Паржизек принадлежит к тому разряду врагов, которые не знают пощады. События последних четырех дней со всей ясностью показали нам, в каких коварных формах выражается эта война. Посмотрите, до сего времени население нашей страны, не страшась угрозы применения даже самого страшного оружия, делило свой досуг между мирным трудом и философскими раздумьями, но теперь чуть не поддалось панике. Мы очень хорошо знаем, почему это произошло. Виной всему гордость. Одна мысль, что страна может стать жертвой агрессора, проповедующего бесплатную раздачу продуктов питания, наполнила души огромного большинства наших граждан чувством глубокого возмущения. Наш народ не хочет милостыни. Это самый богатый народ в мире, и он скорей будет голодать, чем питаться бесплатно. Мы явились свидетелями того, как фермеры вешались на ветках тамарисков: они не могли перенести, чтобы враг пользовался плодами их труда и глумился над гордостью граждан Соединенных Штатов. Мы видели, как мелкие торговцы картошкой топили свой товар в Миссисипи, лишь бы защитить наши священные гражданские права и не сбить цены. Что это за права, господа? Их очень много. Но одно из самых важных – право покупать товар по официально установленным ценам. А теперь нас собираются лишить этой привилегии из-за какой-то истерички, вздумавшей раздавать картошку бесплатно! «Нет, бог не допустит этого! – восклицает единодушно наш народ. – Если мисс Паржизек намерена ввести подобную анархию у себя на острове, пускай себе вводит. Нас на эту удочку не поймаешь». Так говорит наш народ устами сенаторов, которые его представляют, и единогласно требует, чтобы цены на картошку не были снижены. Было бы преступлением, господа, не внять голосу наших храбрых соотечественников. Вот почему именем цивилизации я предлагаю не только не давать картошку бесплатно, но, наоборот, повысить цену на нее в сравнении с нынешней.

Когда мистер Тредлесс, усталый, но сияющий, опустился на свое место, в зале раздался гром аплодисментов.

Вслед за ним встал мистер Стинктон, представитель военного министерства. Речь его была по-военному лаконична, но прежде всего поражала своей железной логикой.

– Господа! Отечество в опасности. Тут говорят, войн не будет. Ха-ха-ха! Сказки для детей! Без войны не обойдешься. Как же иначе защищать родину? Ура-а-а!

Бурные овации, последовавшие за этой проникновенной речью, долго не прекращались. Когда же они наконец стихли, слово взял председатель «Добровольного объединения трестов» мистер Гуммидж и резюмировал выступления обоих ораторов. Подчеркнув значение этой исторической минуты, он с удовлетворением констатировал, что перед лицом врага родины обе партии сумели прийти к соглашению и договорились о совместных действиях, а затем предложил немедленно учредить «Союз взаимопомощи для защиты цивилизации», в задачу которого входит:

I. Стабилизация цен.

II. Использование военного министерства в мирных целях.

Для проведения этих решений в жизнь к мисс Паржизек на остров Бимхо должна выехать мирная делегация в составе одного линкора, трех крейсеров, восьми эскадренных миноносцев, одного авианосца и двенадцати подводных лодок; эта мирная делегация незамедлительно начнет дипломатические переговоры и, придя к соглашению на основе взаимных уступок, мы осуществим над упомянутым островом наши суверенные права без какой бы то ни было компенсации.

Когда дело дойдет до реализации договора, мисс Паржизек будет предоставлена возможность поселиться в любой курортной местности – на островах Сокотра, Дьявола или Баффиновой земле, причем мисс Паржизек не станут чинить препятствия в ее решении, ибо наша страна всегда защищала и будет защищать принцип свободного выбора.

Предложение мистера Гуммиджа без всякого нажима извне было единодушно одобрено всеми присутствующими и рекомендовано к безотлагательному исполнению. Сверх того, совет обсудил в общих чертах некоторые дополнительные мероприятия. Было решено пока что не придавать гласности факт направления к мисс Паржизек на остров Бимхо мирной делегации.

– Врожденная скромность велит нам, – сказал по этому поводу представитель министерства иностранных дел мистер А. Дескин, – не хвастаться перед всем миром своим благородством. Добрые дела следует совершать втайне, не выставляя их напоказ. Прекрасный и до сих пор не превзойденный пример дает нам в этом отношении Великобритания, наш дорогой союзник и достойный друг. В течение многих столетий осуществляет она свою великую цивилизаторскую миссию в различных частях земного шара и никогда не кичилась перед другими странами своей предприимчивостью. Бог наградил ее за упорство и трудолюбие, вверив ее заботам и попечению половину земного шара. К счастью, осталась еще вторая половина. Поэтому я полагаю, господа, теперь пришел наш черед, мы тоже должны найти применение своим добродетелям!

– Ура! – дружно воскликнули остальные члены совета. Дух скромности и благородства был слишком силен, чтобы они могли дольше удерживать его в своей груди.

Только лицо помощника государственного секретаря по делам продовольствия мистера В. Хонитендера сохраняло выражение какого-то сомнения.

– А как быть с картофелем? – раздался его голос среди наступившей в зале тишины. – Объявлять о повышении цен?

– Разумеется, – ответил мистер Гуммидж. – Кто нам может помешать это сделать?

– Да, конечно. Говорят, народ требует… Но мне пришло в голову: может, определенные круги потребителей…

– Ха! – воскликнул мистер Гуммидж. – Когда речь идет о благе государства, определенные круги потребителей не идут в счет. Для нас потребители делятся на патриотов и непатриотов. Патриоты разговаривают с нами устами своих сенаторов. Что касается потребителей-непатриотов, мы приготовили для них особого рода учебные заведения, где им будет предоставлена возможность спокойно работать над развитием своих патриотических чувств. Эти заведения расположены в чудеснейших уголках нашей страны, в тихих, обнесенных высокими заборами домах. В них граждане могут на свободе поразмыслить над своими недостатками. Я рад, что коллега Хонитендер затронул этот вопрос. Правда, не все у нас еще продумано. Я имею в виду, в частности, форменный костюм для настроенных недостаточно патриотично. К сожалению, он не везде единообразен. Но дело поправимо – нужно добиться, чтобы все повышающие свой патриотический уровень снабжались за государственный счет форменной одеждой, а именно – бумажными брюками в синюю полоску и такой же курткой.

Это предложение тоже было принято единогласно.

Таким образом, Джо Кэнди все-таки дождался бумажных в синюю полоску штанов. Хотя ему не удалось сразу постичь все сложные вопросы патриотической науки, но девять лет, одиннадцать месяцев и двадцать пять дней – срок достаточный, и он не имел никаких оснований сомневаться в перспективах своего развития.

* * *

Механизм истории человечества – настолько тонкая и сложная вещь, что стоит расшататься одной детали, и вся система приходит в расстройство. Тетушкина программа молнией облетела весь мир, вызвав повсюду ряд чрезвычайно сложных ситуаций.

В дни, когда правительство в узком составе обсуждало в Вашингтоне вопрос о картофеле и посылке мирной делегации к тетушке Каролине, в столицах других государств заседали подобные же узкие комитеты и по тому же самому поводу.

В Париже французское правительство в течение трех дней трижды ставило вопрос о доверии и трижды терпело поражение. Первый раз – из-за своего намерения объявить войну тетушке Каролине, во второй – по причине нежелания объявлять ей войну, в третий – потому что отказалось сообщить о своих намерениях. К правильному решению пришел только четвертый премьер, человек мудрый и опытный; он предложил начать против тетушки Каролины войну, объявив, что тетушка Каролина является агрессором.

Его план всех привел в восторг, дело сразу пошло на лад, и страна наконец увидела перспективу невиданного расцвета. Хотя цены на картофель, хлеб, мясо, сыр, фрукты, бобовые, вина, обувь и текстильные изделия повысились, зато подешевели бляхи для альпенштоков, пресс-папье из слоновой кости и ониксовые запонки для манжет.

Мы хотим, чтобы наш народ больше, чем когда бы то ни было занимался туризмом и таким путем все шире и глубже изучал свою родину, – писала по этому случаю одна из популярных правительственных газет. – Стыдно должно быть людям, называющим себя патриотами, не знать живописных уголков Лазурного берега, нежных изгибов Луары и даже не взобраться на Монблан с французской стороны. Теперь наконец все получат эту возможность. Следует обратить внимание и на то обстоятельство, что до сих пор лишь немногие пользовались в своем домашнем обиходе пресс-папье из слоновой кости. Этому не еле дует удивляться. Слон всегда казался нам экзотикой. А ведь это кроткое животное живет запросто у наших темнокожих сограждан в Индокитае и Африке. Мы надеемся, что с сегодняшнего дня слон станет для всех наших соотечественников таким же привычным домашним животным, как галльский петух.

Удешевление артикула номер три является свидетельством того, как велика забота нашего правительства о поднятии бытовой культуры масс. В прошлое отходят времена, когда рабочий, отправляясь утром на завод, был вынужден надевать фланелевую блузу (иногда даже несвежую!!!) или комбинезон. Сегодня он может воспользоваться белоснежной сорочкой с манжетами, ибо запонки уже не считаются роскошью. Белые манжеты и черные ониксовые запонки – что может быть приятнее для глаз трудового человека?

Так писали правительственные газеты, и им верили. Небольшой группе в несколько сот тысяч пессимистов, смотревшей на реформы с некоторым недоверием и не скрывавшей этого, предоставили места на курортах для нервнобольных на побережье французской Гвианы; правительство учло, что некоторое повышение цен на текстильные изделия может затруднить для больных покупку удобной одежды, и им были выданы за государственный счет бумажные костюмы в синюю полоску.

Подобные события происходили и в других странах. Очень благородно вел себя наместник Христа в Риме, хотя его положение оказалось значительно труднее, чем глав других государств. Ведь в Ватикане не выращивают картофель и не на что было, по требованию народа, повышать цены. Это имело свои неприятные последствия. К счастью, святой отец не успокоился, пока не придумал, как доставить радость добрым христианам. В специальной булле он объявил своей пастве, что отныне вместо обычного чентезимо в пользу святого Петра будет взиматься два. Кроме того, он предал проклятию тетушку Каролину в особой энциклике (Encyklika De solanis tuberosum). Процитируем из этой энциклики хотя бы тот абзац, где, уделив особое внимание вечному проклятию тетушки, он призывает всех благочестивых христиан воспротивиться понижению цен на картофель.

Братья во Христе! Картофель является священной пищей. Уже апостол Петр и святой Фома Аквинский, а за ними. Кардан и иные почтенные мужи сообщали в своих ученых трактатах, что картофель происходит из Перу и Новой Гранады, где он произрастает в диком виде, известен под названием «папа» и служит пищей не только для людей, но и для скота. Судя по названию «папа», картофель – любимое блюдо святых отцов, а потому всякое неуважение к этому продукту, как например преднамеренное снижение цен на него, следует осуждать наравне с семью смертными грехами.

Синьорина Паржизек, заблудшая овца стада Иисусова, совершила этот грех, и да будет проклята она и ее потомки в том случае, если они не проявят раскаяния, а закоснеют во грехе.

На восьмой день после дальтонвилльского мятежа вести о событиях, происходящих в мире, дошли наконец и до слуха британского правительства. Была как раз суббота, затем воскресенье, и потому палата лордов собралась только в понедельник. Исчерпывающее сообщение сделал лорд Честерфильд. Он сказал: