Текст книги "Черный крест и красная звезда. Воздушная война над Россией. 1941–1944"

Автор книги: Франц Куровски

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 30 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

Одним из участников всех налетов на Москву был оберст-лейтенант Кюль из KG55. Во время дневных налетов, которые тоже были необходимы, он сбрасывал бомбы на вражеские позиции, колонны грузовиков и железнодорожные сооружения. Вылеты на Москву производились с аэродрома Бояры, где его часть жила в палатках. Помимо этого летчики выполняли другие задания. Так, 4 августа 1941 г. им пришлось бомбить станцию Торопец. Там самолеты были встречены лучами прожекторов, расположенных в лесу. Средние и тяжелые батареи ПВО стреляли изо всех орудий. В это время станция была переполнена составами. Вниз посыпались бомбы. Сначала две тяжелые фугасные бомбы, затем контейнеры с зажигательной смесью и зажигательные бомбы. После этой ночной бомбардировки станции Торопец больше не существовало.

С нового аэродрома в Орше 4 и 7 августа KG53 совершила вылеты на особое задание в Подмосковье. 9 и 10 августа бомбили саму Москву, затем стали совершать налеты на станцию Брянск, станцию Вязьма, на Жлобин и Гомель, Ельню и Бахмач.

Вечером 6 августа в бой вновь отправился майор Кюль. Он вел свою группу из пункта Бояры на восток. Снова их целью был Кремль, а кроме того, военные заводы на окраине города. Вот как описывает очевидец этот налет:

«Мы летели прямо на слегка затянутую облаками окраину темного пятна Москвы. Затем вспыхнул свет из десятков источников яркостью в миллионы свечей. Прожектора сплетали огромную паутину с центром красного цвета, в которой должны были запутаться наши Не-111. После лихорадочных попыток яркий свет на несколько секунд уперся в брюхо бомбардировщика, но не смог его удержать.

Из бесчисленных стволов орудий красные зенитчики вывесили непроходимую завесу. Но все равно мы ее прорвали!

Теперь мы над чертой города. Москва уже получила несколько мощных ударов. Три больших горящих очага – результат взрыва первой партии фугасных и зажигательных бомб, число которых этой ночью должно было достичь десятков тысяч.

В одном таком море огня бушевало восемь больших пожаров. Туда были сброшены первые тяжелые бомбы. Прямое попадание в центр авиационной промышленности и предприятий снабжения.

Мы хорошо ориентировались по двум большим петлям Москвы-реки, которые тянулись с юго-запада до городской окраины. Теперь мы знаем, где Кремль.

Мы кружим, видим аэростаты заграждения, которые словно огромные черные призраки молниеносно выскакивают перед нами, наблюдаем пожары и взрывы фугасных бомб, сброшенных с других самолетов, находящихся в небе Москвы. Наконец обер-лейтенант Мюлиус поймал цель в визир своего прицела. Теперь падают наши тяжелые бомбы, а сразу же за ними – зажигательные, вызывая все новые и новые разрушения.

Мы разворачиваемся, ложимся на обратный курс. Нам предстоит еще раз прорваться через зенитный огонь, который достанется нам, а может, и следующим за нами бомбардировщикам»[35]35
  Дирих В. KG55 «Грайф»


[Закрыть].

KGr.100 тоже принимала участие в бомбежке Москвы. 10–12 самолетов этой группы совершали стратегические налеты на военные объекты и на столицу России.

На обратном пути после одного из таких налетов Не-111 майора Кюстера получил попадание в мотор. Его атаковал русский ночной истребитель.

Пилот снизился до 50 м. Все ненужное пришлось выбросить за борт. Все было готово к вынужденной посадке. Но затем машина вновь набрала высоту 400 м. Майор Кюстер решил попытаться все-таки долететь до своего аэродрома. С одним мотором это было трудной, почти невыполнимой задачей. И все же им удалось добраться до своего гнезда в Тирасполе, и майор Кюстер поставил точку над «i», пролетев дальше до Деблина, где на опорном пункте группы сообщил о необходимости отремонтировать поврежденный мотор. Не-111 совершил уверенную посадку и тотчас был отправлен на ремонт. Через десять часов машина уже была в воздухе.

После четырех налетов на Москву группа Кюстера в ночь на 11 августа получила новое задание: уничтожить авиационный завод в пригороде. При прорыве через зенитный огонь было сбито 2 самолета. Экипаж фельдфебеля Курле погиб. Из экипажа второй машины, которая была сильно повреждена при попадании зенитного снаряда, погибло оба бортстрелка.

С 13 по 18 августа KGr.100 совместно с частями вышеупомянутых групп совершала налеты на советские оружейные заводы, а 15 августа сделала еще один налет на Москву. 20 августа ее целью стал советский аэродром в Вязьме. После этого оперативные боевые действия этой группы закончились. До конца августа KGr.100 проводила разведку боем в районе Чернигова для поддержки немецких войск, осуществлявших рывок из Гомеля на восток. 27 августа промышленный район Чернигова был накрыт зажигательными бомбами. Этот налет повторили 29 и 30 августа.

Уже 15 августа KG55 вышла из-под командования 2-го воздушного флота. Генерал-фельдмаршал Кессельринг писал ушедшей эскадре: «Через командира 2-го авиакорпуса я выражаю свою особую признательность KG55 за постоянную боеготовность и достигнутые успехи в ночных операциях над Москвой, а также в дневных вылетах в глубину русского фронта и желаю этой эскадре удачи и громких успехов».

16 августа на базу группы оберст-лейтенанта Кюля прибыл генерал авиации Лёрцер и лично поздравил каждого военнослужащего. Затем он передал этой группе особую благодарность генерал-оберста Гудериана, чья 2-я танковая группа получила под Гомелем неоценимую помощь от ее летчиков. Во время этих операций было потеряно четыре экипажа. Однако вернемся к описанию общей ситуации.

Воздушная поддержка армейских операций

В течение июля и начала августа последние части 2-го воздушного флота совершали налеты прежде всего на войска противника в районе Смоленска.

Все узловые пункты дорог и железнодорожные линии, ведущие с востока на Брянск – Вязьму – Великие Луки, были разбомблены. 14 июля 1941 г. впервые был нанесен удар по скоростному шоссе Смоленск – Москва. Все эти налеты имели целью сорвать контрудар русских, целью которого было освободить район Смоленска. В ночь на 31 июля силами 2-го авиакорпуса были атакованы железнодорожные линии и большая станция Орел. Большой ущерб был нанесен фугасными и зажигательными бомбами, которых было сброшено 600 штук.

Юго-восточнее Смоленска советские части попытались мощными контратаками прорвать немецкий фронт. Здесь тоже с успехом воевали части 2-го авиакорпуса. Главное командование люфтваффе сообщило 31 июля, что бомбардировщики и пикировщики поддерживали операции наземных войск и совершали налеты на колонны советских войск и артиллерийские позиции в районе Смоленск – Рославль до шоссе на Вязьму и тем сорвали танковый прорыв русских. При этом было уничтожено 17 танков, 67 грузовиков, 2 батареи зенитной артиллерии и 6 орудий, а также склад боеприпасов и склад горючего. Можно было своевременно бомбить и другие железнодорожные станции русских, на которых были обнаружены составы с военными грузами.

В одном из сообщений главнокомандования люфтваффе говорилось, что ZG26 «Хорст Вессель» с 22 июня по 31 июля уничтожила 620 советских самолетов на земле и в воздухе.

Эти недели показали, что сложнее всего было бороться с советскими штурмовиками, которые издалека незаметно подбирались к позициям немецкой пехоты, летая поодиночке, самое большее в группах по двое. Они сбрасывали свои бомбы, обстреливали линию фронта и опознанные цели из бортового оружия, после чего тут же разворачивались и улетали.

Поднятые по тревоге немецкие истребители, как правило, не успевали отразить эти налеты. Преследовать штурмовики было невозможно, поскольку они летели назад на небольшой высоте, а любой немецкий истребитель, снизившийся до этой высоты, мог быть сбит огнем зениток или даже пулеметов, поскольку не имел брони.

Был составлен план воздушного патрулирования, который казался весьма эффективным, тем более что русские летали по знакомым маршрутам в одни и те же сектора и в одно и то же время. Однако подобную эффективную оборонительную меру предпринять не удалось, поскольку никто не знал, сколько для нее потребуется истребителей. Кроме того, такие действия не соответствовали оперативным принципам истребительной авиации.

Немецкие войска, при постоянной поддержке частей 2-го авиакорпуса, проводя операцию по окружению противника в районе Гомель – Клинцы, уничтожили большую часть советских войск, которые пытались прорваться на восток. Лишь немногим частям удалось уйти на юг.

Во время этих операций бомбардировщики 2-го авиакорпуса между 9 и 24 августа совершали успешные налеты на скопления войск противника и его двигавшиеся части в районе Чернигов – Конотоп – Гомель. Постоянные налеты на железные дороги, которые шли с востока и юго-востока к южному крылу группы армий «Центр», предотвратили отход вражеских войск на восток и переброску свежих частей с востока на фронт.

Начиная с 22 августа уничтожались более слабые части противника на северном крыле группы армий «Центр» в районе Великих Лук. Здесь в операциях по поддержке войск участвовал 8-й авиакорпус. В это же время бомбардировщики 2-го авиакорпуса совершали неоднократные налеты на опорные пункты советской авиации, которые были обнаружены воздушной разведкой или службой радиопеленгации. Бомбежка нанесла советским ВВС такой большой урон, что немецкие войска стали меньше подвергаться их налетам.

Главное командование люфтваффе в своей сводке от 9 сентября сообщало, что только один 2-й авиакорпус начиная с 22 июня 1941 г. уничтожил 2660 самолетов. Из них 1380 были сбиты, остальные уничтожены на земле.

Во время сражений на обоих флангах группы армий «Центр» некоторые части в центре наткнулись на такого сильного противника, что им пришлось перейти к обороне. Здесь на изгибе фронта под Ельней Красная армия перешла в наступление под сильным артиллерийским прикрытием. Однако немецкие части отразили все атаки русских и удержали свои позиции, несмотря на тяжелые потери. Они вновь и вновь запрашивали поддержку с воздуха, чтобы обеспечить оборону выдвинутых в форме клина армейских частей. Но у авиации не было сил, чтобы выполнить все просьбы армии. Находившиеся с 22 июня в непрерывных боях бомбардировочные и истребительные эскадры не могли быть во всех местах одновременно. По этой причине командование 2-го воздушного флота, с согласия главного командования люфтваффе и соблюдая принцип концентрации ударных сил на ключевых участках, решило ввести в бой все части 2-го авиакорпуса для поддержки операций на правом (южном) фланге группы армий «Центр» в районе Мозырь – Конотоп – Рославль – Рогачев.

Это решение было принято для того, чтобы помочь 2-й армии генерал-оберста Вейхса, тылы которой сильно отстали. Кроме того, при наступлении она подвергалась постоянным ударам со стороны советских соединений. Их необходимо было уничтожить, давая тем самым 2-й армии возможность сосредоточиться.

Операция «Тайфун». Битва люфтваффе за Москву

После того как в середине сентября люфтваффе прекратили налеты на Москву, а после затишья группа армий «Центр» должна была продолжить движение вперед, 2-я танковая группа (переименованная после 5 октября во 2-ю танковую армию) 30 сентября 1941 г. нанесла удар в районе Путивля в направлении Орла. Это наступление сопровождали мощные силы 2-го авиакорпуса. Для этого было реорганизовано управление, а командный пункт корпуса переведен в Шаталово.

Обе бомбардировочные эскадры – KG3 и K.G53 – в качестве своих исходных пунктов (баз) имели аэродромы Шаталово-ост и Шаталово-вест. Эти базы защищала истребительная часть, расположенная на третьем аэродроме к востоку от этих двух. Это было необходимо, поскольку на эти аэродромы совершали налеты русские бомбардировщики и штурмовики.

KG28 располагалась в Бобруйске, тогда как 2./Aufkl.Gr.122 работала с аэродрома Смоленск-юг. В распоряжение Nahkampfführer были предоставлены две группы StG2, три группы StG77 и две группы SKG210. Последние две были оснащены двухмоторными Bf-110.

Главное командование люфтваффе в октябре сообщило, что танковые группы начали наступление из района Глушков – Ямполь и что основная часть бомбардировщиков оказала им эффективную поддержку своими успешными налетами на скопления русских войск и танковых частей в районе Глушков – Брянск – Курск.

На следующий день генерал-оберст Гальдер записал в своем дневнике, что 2, 4 и 9-я армии группы армий «Центр» начали операцию «Тайфун» и что на правом фланге 2-я танковая армия встретила упорное сопротивление, а все другие части проникли в глубь территории противника на 6–12 км.

2-я танковая армия группы армий «Центр» получала постоянную поддержку с воздуха, которую ей оказывал 2-й авиакорпус, и 3 октября достигла Орла. Левый фланг группы армий «Центр» в результате действий 2-й армии вышел к Брянску.

Здесь была очень высока активность противника в воздухе. Советские бомбардировщики и штурмовики летали в основном небольшими группами, не превышающими 6–7 самолетов, непрерывно атаковали немецкие танковые колонны и даже аэродромы.

С другой стороны, части непосредственной поддержки 2-го авиакорпуса плотно следовали за наступающими войсками, чтобы, часто меняя аэродромы, не позволять противнику определять, где они находятся. Сразу же после падения Орла части этого корпуса перебрались на аэродром этого города.

В последующие дни аэродромы 2-го авиакорпуса использовались как базы для транспортных самолетов, доставлявших необходимые грузы, поскольку близлежащие дороги стали совершенно непроходимыми. Для 2-й танковой армии было доставлено не менее 500 т горючего, что позволило ей наступать дальше.

Nahkampfführer II тоже перебазировало свои подразделения «Штук» на орловский аэродром. Они были заманчивой целью для советских истребителей, которые пытались уничтожить опасного врага на земле.

А в это время шоссе Орел – Тула стало настолько непроходимым, что наступающую по нему 3-ю танковую дивизию, которая уже достигла Тулы, можно было снабжать только с воздуха. Сделали и это. Однако после ожесточенных боев 2-го воздушного флота, в частности 2-го авиакорпуса, возникла необходимость запросить подкрепления у 4-го воздушного флота. И прежде всего, 2-й воздушный флот попросил, чтобы ему возвратили 8-й авиакорпус из района Ленинграда, куда тот был откомандирован. Это было немедленно сделано, и эскадры этого корпуса перебрались в район к северу от Смоленска.

С этого дня части 8-го авиакорпуса почти непрерывно летали на задания, целью которых было поддержать продвижение танков и обеспечить прорыв ими вражеских позиций.

2-й авиакорпус сопровождал наступающие части 2-й и 4-й армий и какое-то время 2-ю танковую армию на правом фланге группы армий. 8-й авиакорпус снова расчищал дорогу для 9-й армии и, самое главное, вступил в боевые действия во главе 3-й и 4-й танковых групп на левом фланге.

Насколько тяжелыми были бои в центральном секторе Восточного фронта, видно из отчета главнокомандования люфтваффе от 4 октября, в котором говорится, что во время успешных действий по поддержке наземных войск, в которых участвовало 48 «Штук» и 32 бомбардировщика, была разбомблена железнодорожная линия Льгов – Курск и атакованы скопления войск противника. Кроме того, говорится в продолжение этого отчета, было совершено 202 боевых вылета «Штук» и 188 вылетов бомбардировщиков. В ходе некоторых из них была оказана поддержка наступательным действиям танковых частей и обеспечено подавление сопротивления советских войск. Были уничтожены линии обороны противника, разгромлены скопления войск и успешно атакованы железнодорожные объекты в районе Брянск – Спас-Деменск – Сухиничи.

Помимо этого, было совершено 152 боевых вылета «Штук» и 259 вылетов бомбардировщиков в районе Белый – Сычевка– Вязьма. В этих налетах было уничтожено 22 вражеских танка, из них четыре 52-тонных, 450 единиц моторных транспортных средств и три склада горючего. Был уничтожен также один автопарк, шесть пушек, один бункер и три зенитные батареи. Повсюду результатами этих налетов стали пожары и разрушения. Особенно сильно пострадали Сухиничи, Юхнов, Калуга, Белый и Суджа. Разрушениям различной степени подверглись десять железнодорожных депо. Железнодорожные линии были во многих местах разорваны, уничтожено или повреждено 37 поездов. Потери личного состава и имущества Красной армии полному учету не поддаются.

Главное командование люфтваффе 8 октября сообщило, что советская оборона на центральном участке фронта прорвана в трех местах и что 70 крупных вражеских соединений оказались в кольце и уничтожаются. Было совершено 800 бомбовых вылетов, – причем использовались все имевшиеся в наличии самолеты, – в результате которых были поддержаны наступательные действия пехотных и танковых частей. Смолкли четыре артиллерийские позиции. Бомбардировщики разрушили несколько бункеров, восемь пулеметных гнезд, уничтожили 34 орудия, 650 самолетов различного типа и 20 танков.

10 октября к югу и северо-востоку от Брянска постепенно образовался котел, куда попало много советских войск. Другой захлопнулся западнее Вязьмы.

13 октября северный котел интенсивными налетами авиации был полностью уничтожен.

Части, находившиеся в обоих южных котлах, один – южнее Брянска, а второй – западнее Вязьмы, предприняли попытку прорыва на восток. Те красноармейцы, которым удалось это сделать, находились под непрерывным обстрелом и подвергались бомбежкам со стороны 2-го авиакорпуса. Таким образом, во время этих прорывов противник понес огромные потери, как в живой силе, так и в технике.

Оба южных котла капитулировали 17 и 20 октября.

Результаты операций по окружению противника под Вязьмой и Брянском отражены в отчете главнокомандования люфтваффе от 15 октября. В нем сказано, что в котле к западу от Вязьмы оказались части 10 танковых и 40 пехотных дивизий из четырех советских армий. Взято в плен 500 000 человек. Уничтожено или захвачено в качестве трофеев 800 танков и более 3000 орудий.

Наступление продолжалось. Был достигнут пункт Ладушкин. В ходе уличных боев был взят Калинин. Однако к концу месяца все дальнейшее движение сошло на нет, поскольку из-за сильных дождей дороги стали совершенно непроходимыми. Слой грязи на них доходил порой до 80 см. В районе Калинина снабжение армейских частей можно было осуществлять только по воздуху. Но и операции 2-го воздушного флота из-за ужасного состояния аэродромов были сокращены и частично совсем остановлены. Уже 16 октября генерал Хофман фон Вальдау записал в своем дневнике: «Смелые надежды смывались дождем и исчезали под снегом. Все застыло на потерявших опору дорогах, и, пока снижалась температура, выпадало до 10–15 см снега, а потом опять шел дождь».

Теперь снабжение 2-й танковой армии можно было осуществлять только сбросом контейнеров. Командование люфтваффе сообщило, что из-за погодных условий в ночь на 21 октября ни один самолет в районе действий группы армий «Центр» вылететь не сможет. Тем не менее в этот день было совершено 168 вылетов бомбардировщиков, 49 вылетов истребителей и 2 вылета самолетов-разведчиков, что говорит о высоком боевом духе авиационных частей.

22 октября штаб 2-го воздушного флота доложил о 2481 боевом вылете бомбардировщиков, 123 боевых вылетах истребителей и 20 вылетах на воздушную разведку. Большинство вылетов совершались в поддержку армейских операций и были направлены против скоплений войск, танковых исходных позиций и занятых противником пунктов. Меньшая часть налетов осуществлялась на железные дороги и некоторые аэродромы.

23 октября было совершено 458 бомбардировочных, 100 истребительных и 17 разведывательных вылетов на скопления войск вокруг Калинина и в районах Мценска и Тулы, а также на местность севернее Ржева. 24 октября приблизительно теми же силами были атакованы полевые и артиллерийские позиции русских, колонны войск и их укрытия.

В качестве последнего примера сложности ведения ежедневных боевых действий для люфтваффе во время решающей фазы наступления на Москву следует упомянуть 25 октября. В этот день было совершено 455 налетов бомбардировщиков, сделано 173 боевых вылета истребителей и 23 разведывательных полета. (Это не означает, что 455 бомбардировщиков участвовали в налетах. Число было получено за счет многократных вылетов значительно меньшего числа самолетов.) Налеты, прежде всего, совершались в районе Мценска, Можайска, Калинина и Волоколамска. Однако через два дня из-за погоды вылет совершил лишь один (!) разведчик.

26 октября люфтваффе удалось доставить горючее остановившим свое наступление частям, и пехотные подразделения на юге центрального сектора возобновили наступательные действия.

Помимо выполнения основной задачи, заключавшейся в поддержке пехоты, части 2-го авиакорпуса долгое время и с успехом бомбили вражеские аэродромы и железнодорожные линии. Было уничтожено десять поездов, груженных бронемашинами. Во время другого налета было расстреляно и разбомблено 55 вагонов. Один эпизод имел особое значение, когда благодаря поддержке с воздуха удалось захватить мост через реку Снопот. Налет длился девяносто минут. «Штуки» из Nahkampfführer II, входившего во 2-й авиакорпус, атаковали части противника по обеим сторонам от моста. Это не позволило русским его взорвать, и немецкие танки успели добраться до этого моста, захватить и тем самым сохранить важный пункт переправы.

В то время как 2-я танковая армия двигалась на северо-восток, чтобы захватить Тулу, в 58 км южнее, у пункта Тёплое, возникла кризисная ситуация. В попытке обойти сильно укрепленный город Тулу наступающие на правом фланге части 53-го армейского корпуса были атакованы мощной боевой группой русских, состоящей из двух кавалерийских и пяти пехотных дивизий с танковой бригадой в качестве ударного клина. Узнав, что немецкие танки с трудом справляются с вражескими Т-34 и не могут продвигаться вперед, командир 2-го авиакорпуса отдал необычный приказ. Хотя погода была настолько плохой, что самолетам грозила опасность столкнуться с деревьями на небольших пригорках, несколько бомбардировщиков вылетели на предельно малой высоте, чтобы уничтожить вражеские танки, которые заперли дорогу от Орла на Тулу, и остановили немецкое наступление.

Несколько этих танков удалось уничтожить прямым попаданием бомб. Остаток танковой группы противника отошел. Из бомбардировщиков был потерян только один, но все остальные были сильно повреждены, частично осколками своих же собственных бомб.

Когда в начале ноября наступила распутица, все немецкие транспортные средства встали. Боеспособность частей снизилась до предела. Непрерывные бои вывели из строя много танков. Именно это обстоятельство, а не только тяжелый климат с грозами, дождем, снегом и холодом, снизило боеспособность не только армейских частей, но и люфтваффе.

13 ноября 1941 г. командир 2-го авиакорпуса генерал авиации Лёрцер составил отчет об успехах своего соединения начиная с 22 июня. Он сказал, что благодаря воинам его корпуса, которые в течение пяти месяцев вели бои против советских войск, было уничтожено много летных частей противника. Особую роль корпус сыграл в сражениях за Минск, Белосток, Гомель, Смоленск, Киев, Вязьму и Брянск, и все они были завершены победоносно благодаря героизму всех солдат и командиров, принимавших в них участие частей.

«В период между 22 июня и 12 ноября, – докладывал Лёрцер, – наши летные части совершили 40 000 дневных и ночных боевых вылетов. На земле и в воздухе они уничтожили 3826 советских самолетов, 789 танков, 614 орудий и 14 339 машин различного типа». Вероятно, сверх этого было сбито и повреждено еще 811 самолетов.

«Было подвергнуто опустошительным налетам 240 пулеметных гнезд, полевых укреплений, артиллерийских позиций, уничтожено 33 бункера.

Помимо этих целей, 3479 раз были атакованы железнодорожные линии, и при этом было уничтожено 1579 составов и 304 локомотива и еще 1584 состава и 103 локомотива повреждено.

И наконец, налетам подвергались вражеские колонны, скопления войск и погрузочные пункты грузовиков».

2-й воздушный флот вместе со штабом 2-го авиакорпуса 1 декабря был выведен из состава группы армий «Центр» и переброшен на Сицилию и в Северную Африку. В группе армий «Центр» остался только 8-й авиакорпус. Он принял на себя командование соединением Nahkampfführer И, которое до этого было подчинено 2-му авиакорпусу.

В сообщении от 1 декабря 1941 г. были перечислены потери люфтваффе с 22 июня до 30 ноября 1941 г. в количестве 8453 убитых и 2028 пропавших без вести.

Командующий группой армий «Центр» генерал-фельдмаршал фон Бок докладывал главному командованию сухопутных войск, что в ближайшем будущем можно будет достичь незначительных успехов местного значения. «Приближается час, – говорил он, – когда боеспособность войск будет полностью исчерпана».

Противодействие русских

В первые дни декабря Красная армия перегруппировала свои ударные силы. Были созданы боеспособные ударные группы, которые были усилены 30 стрелковыми дивизиями и 40 стрелковыми и танковыми бригадами, переброшенными с Дальнего Востока, поскольку, как сообщал русский разведчик Зорге, работавший в Токио, Япония не собиралась нападать на Советский Союз. Если отрезать оба немецких танковых клина северо-западнее и юго-западнее Москвы, совершить быстрый прорыв к открытым флангам и охватить крыло группы армий «Центр», то можно будет уничтожить немецкую армию.

Для этого советским армиям были выделены новые авиационные части. Судя по сведениям разведки, они по своей численности намного превосходили остававшийся под Москвой 8-й авиакорпус.

В распоряжении армий Западного фронта Красной армии имелись: 10-я и 46-я ИАД и 12, 23, 28, 31, 38, 43, 47, 77 и 46-я БАД[36]36
  ИАД – истребительная авиадивизия, БАД – бомбардировочная авиадивизия.


[Закрыть].

На Юго-Западном фронте имелись 1-я и 61-я ИАД и выделенные непосредственно Ставкой: 26, 40, 42, 51, 81 и 133-я бомбардировочные дивизии дальней авиации. 5 декабря 1941 г. русские начали свое наступление под Москвой. Сотни советских бомбардировщиков и штурмовиков обрушились на немецкие войска, стремясь уничтожить их своими бомбами и огнем бортового оружия.

Под натиском элитных сибирских дивизий немецкий фронт был взломан. Те немногие немецкие самолеты, которые в условиях сильного мороза могли взлететь, бросились навстречу превосходящему противнику. И тем не менее, если позволяла погода, атаки 8-го авиакорпуса и Nahkampfführer II обладали огромной разрушительной силой. От каждого отдельного пилота и каждого члена наземного персонала зависело, быть или не быть армии на центральном участке фронта. В эти критические и решающие дни все разведывательные подразделения люфтваффе, а также зенитчики и полевые части люфтваффе сражались вместе с армией, порой в самых критических условиях.

Помощь пришла в лице главы Transportfliegerführer[37]37
  Авиационное транспортное командование, в которое были сведены группы транспортных самолетов.


[Закрыть] Ost оберста Фрица Морцика и пяти групп Ju-52, присланных из Германии 8-му авиакорпусу, чтобы обеспечить доставку самого необходимого и эвакуацию раненых.

16 декабря Гитлер отдал приказ частям всем трех немецких групп армий оказывать отчаянное сопротивление и, не отступая ни шагу назад, сражаться до последнего солдата.

Гитлер приказал также оказать помощь 8-му авиакорпусу одной бомбардировочной группой с Запада, которая там, конечно, должна была выйти из боевых действий. К этому были добавлены три новые бомбардировочные группы, одна группа двухмоторных тяжелых истребителей, которую забрали у ночной истребительной авиации, чтобы дополнить две подобные группы 8-го авиакорпуса. Кроме того, были выделены четыре транспортные авиагруппы и еще одна, взятая у 4-го воздушного флота.

Четыре новые транспортные авиагруппы были оснащены Ju-52 из учебного авиационного командования. Машины из различных эскадрилий и штабов люфтваффе дополняли эти группы.

Приказ фюрера от 16 декабря, который многие исследователи считали ошибочным, давал единственную возможность спасти группу армий «Центр». Это в последнее время подтвердили все эксперты.

Командование группы армий «Центр» неоднократно обращалось к Гитлеру с просьбой разрешить отступление. Но приказ отступить получили только те части, которые оказались перед реальной угрозой окружения и уничтожения. Все же остальные должны были удерживать свои позиции. Главные оборонительные пункты были названы укрепленными районами. Волны русского зимнего наступления устремлялись на Ржев и Орел, на Брянск и Харьков, на Таганрог и Вязьму.

Если бы Гитлер прислушался к советам и отдал приказ отступить на предложенные позиции на Днепре, то это могло бы привести к полному поражению немецких войск. Об этом же писал знаменитый английский историк сэр Бэзил Лидlел Харт: «Сегодня твердо можно сказать, что запрет Гитлера на общее отступление восстановил уверенность немецких войск в победе и тем самым предотвратил их полное уничтожение».

Как было, однако, справиться с проблемой зимней одежды? Как могло случиться, что в распоряжении немецкой армии на Востоке не оказалось зимнего обмундирования, и как это было в люфтваффе? Кто ответит за это?

Как могло оказаться, что рейхсминистр пропаганды доктор Геббельс вынужден был обратиться к немецкому народу и выпрашивать у него зимние вещи для восточной группировки? Собственно, если бы немецкая армия взяла Москву в октябре, как это и было запланировано, то и тогда зимнее обмундирование совсем бы не помешало.

С апреля 1941 г. все армейское командование знало, что Русская кампания начнется летом и что зимой в России выпадет снег, известно было и то, что температура здесь опускается гораздо ниже, чем в Германии.

Начальником службы военной экономики и вооружений был тогда генерал Георг Томас, один из присягавших 20 июля. Именно в его задачи входило обеспечение армии оружием, боеприпасами, питанием и обмундированием!

Все должностные лица, занимавшиеся поставками на фронт, подчинялись генералу Олбрихту, а тот, в свою очередь, подчинялся командующему Армией резерва генералу Фромму, начальником штаба у которого был некий оберст-лейтенант фон Штауффенберг.

Мы не собираемся утверждать, что эти должностные лица сознательно оставили армию без теплой одежды. Известно, по крайней мере, одно: люфтваффе своевременно заказали и получили зимнее обмундирование. Эти же упомянутые должностные лица ничего не сделали, чтобы транспорты с зимними вещами вовремя дошли до армии. Они либо не доходили до нее, либо направлялись не туда, куда нужно. Все это стало причиной тяжелых и очень тяжелых обморожений у тысяч и тысяч солдат.

Боевой опыт KG55

Эта бомбардировочная эскадра, участвовавшая в налетах на Москву в июле – августе, в понедельник 22 сентября 1941 г. отправилась бомбить с бреющего полета восточный вокзал Харькова. Была сбита машина обер-лейтенанта Мюлиуса. Ему пришлось совершить вынужденную посадку в 40 км к северо-востоку от Харькова. Экипажу удалось прорваться через расположение противника, и 30 сентября летчики оказались перед позициями 518-го пехотного полка из 295-й пехотной дивизии.