Текст книги "Реставратор Галактики"

Автор книги: Филип Киндред Дик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

Глава 15

Огненный обруч погас, остался только обруч воды, который вращался вокруг своей оси с пронзительным скрежетом.

«Как будто, – подумалось Джо, – погибает не живое существо, а машина».

Все остальные выбежали на причал.

– Не удалось, – произнесло розоватое желе в металлической рамке. – Видите? Он испускает дух.

– Да, – произнес Джо и испугался собственного голоса: он звучал низко и хрипло. Еще несколько зрителей повторили это слово за ним – как будто Джо изрек некое заклинание, как будто от его решения зависело, будет жить Глиммунг или нет.

– Пока мы не увидим его вблизи, мы не будем знать наверняка.

Джо опустил бесполезный фонарь и спустился по деревянной лестнице в пришвартованную лодку.

– Я все узнаю, – бросил он, положив фонарь на корме, и, поеживаясь от ночного холода, завел мотор.

– Не уходи! – крикнула Мали.

Джо прохрипел:

– Я скоро вернусь.

Он направлялся прямо к бешено клокочущему водовороту, к огромным волнам, расходившимся от тела Глиммунга.

«Страшная рана, – думал Джо. Утлую лодчонку швыряло вверх и вниз. – Такая рана, какой мы даже не можем себе представить. Черт возьми! – с горечью воскликнул он про себя. – Ну почему все так кончается? Почему не могло произойти иначе?» Камень лежал на сердце, словно и смерть где-то совсем близко. Как будто и он, и Глиммунг…

Огромное тело было распластано на поверхности воды, из него текла кровь. Казалось, теперь он будет вечно истекать кровью.

«Это никогда не кончится, – думал Джо, – так будет всегда: я в лодке, пытаюсь подплыть к нему, а он тонет, истекает кровью, умирает. Это ужасно. Хуже некуда!»

И все же он направлял лодку вперед.

Откуда-то из глубины раздались слова:

– Вы… мне нужны. Вы все.

– Что мы можем сделать?

Джо был уже совсем рядом; конечности Глиммунга извивались в каком-то ярде от носа лодки. Вода, черная от крови, начала захлестывать ее. Джо чувствовал, как суденышко стало оседать. Он попытался переместиться, держась за борта, в надежде, что это поможет выправить лодку. Но кровавые волны были слишком высокими.

«Через несколько секунд я утону», – подумал Джо. Неохотно Джо развернул лодку прочь от Глиммунга. Ее перестало захлестывать.

Глиммунг бормотал:

– Я… я…

Теперь он бился в конвульсиях, испуская розоватую пену.

– Мы сделаем все, как ты скажешь, – произнес Джо.

– Это… не похоже на… вас, – лишь смог прошептать Глиммунг и, перевернувшись, погрузился под воду. Его последние слова поглотила черная глубина.

«Это начало конца», – подумал Джо.

Понуро развернув лодку, он направился к причалу.

На сердце лег груз невыносимого горя. Все кончено…

Когда он привязывал лодку, на причал спустились Мали, Харпер Болдуин и несколько негуманоидов. Мали протянула руку, чтобы помочь ему выбраться.

– Спасибо, – сказал он, тяжело поднимаясь по лестнице. – Он мертв. Или все равно что мертв…

Он позволил Мали и мисс Раисе накинуть на себя одеяло и теплый плащ.

«Господи, – подумал Джо, – я вымок до нитки».

Он не помнил, как это произошло. Все его мысли тогда были заняты Глиммунгом, но теперь Джо взглянул на себя. Он понял, что вымок, окоченел, изнемог от отчаяния.

– Возьми сигарету, – посоветовала Мали. Она вложила сигарету в его дрожащие губы. – Посиди в куполе. И постарайся не смотреть на море. Ведь сделать уже ничего нельзя.

Джо покачал головой:

– Он просил нашей помощи.

– Я знаю, – сказала Мали. – Мы слышали.

Остальные молча кивнули.

– Но я не знаю, чем мы могли бы помочь. Я не понимаю, что мы могли бы сделать. Он пытался сказать об этом. Может быть, если б он договорил до конца… Впрочем, последние его слова – благодарность мне.

Джо позволил Мали отвести его в тепло герметичного купола.

– Мы улетим с этой планеты сегодня же, – сказала Мали, когда они остались вдвоем.

– Ладно, – кивнул он.

– Поедем на мою планету. Тебе не стоит возвращаться на Землю.

– Ага.

Что верно, то верно. И нет сомненья, там его встретит забвенье, как сказал бы У. Ш. Гилберт…

– Где Виллис? – спросил Джо, оглянувшись. – Я хочу с ним обменяться цитированием.

– Цитатами, – поправила Мали.

Он кивнул, соглашаясь.

– Да. Я имел в виду цитаты…

– Ты в самом деле очень устал…

– Дьявол! Не знаю, отчего… Я всего лишь вышел в море на лодке.

– От ответственности.

– Какой ответственности? Я его даже не расслышал.

– Обещание, которое ты ему дал. За всех нас.

– Так или иначе, у меня ничего не получилось.

– Это у него не получилось. И это не твоя вина. Ты слушал… мы все слушали. Он так и не сказал этого.

– Он еще на поверхности? – спросил Джо, глядя мимо нее, через причал, на волны.

– На поверхности. Его медленно сносит сюда.

Джо швырнул окурок и стремительно зашагал к причалу.

– Погоди, – крикнула Мали ему вслед. – Посиди здесь. Тебе надо отогреться, иначе ты простудишься.

– Ты знаешь, как умер Гилберт? Уильям Швенк Гилберт? У него случился сердечный приступ, когда он спасал тонущую девушку, – отстранив ее, Джо прошел через термобарьер и направился к причалу. – Я не умру, – бросил он Мали, спешившей за ним. – Но я не уверен, что это хорошо.

«Может быть, лучше было погибнуть вместе с Глиммунгом, – подумал он. – Кто остается здесь? Спиддлы и вержи. И роботы».

Он протискивался сквозь толпу, пока не достиг кромки причала.

Четыре прожектора высветили испускающую дух громаду, которая когда-то была Глиммунгом. Джо стоял вместе со всеми в их холодном плоском свете и молча смотрел. Ему нечего было сказать, да никаких слов и не требовалось.

«И все это по моей вине. В конце концов, Книга Календ оказалась права: спустившись на дно, я обрек его на смерть».

– Вы это сделали, – обратился к нему Харпер Болдуин.

– Да, – произнес Джо стоически.

– Специально? – прошипело многоногое кишечнополостное.

– Нет. Если, конечно, не брать в расчет глупость.

– Я беру в расчет, – просипел Харпер Болдуин.

– Ладно, – ответил Джо. – Думайте, что хотите. – Он глядел, глядел, глядел; Глиммунг подплывал все ближе. И вдруг, достигнув края причала, его тело вздыбилось вверх.

– Берегитесь! – закричала Мали откуда-то сзади.

Группа мгновенно рассыпалась. Люди и не люди разбежались в поисках безопасного убежища.

Но было поздно. Огромная масса обрушилась на причал. Деревянный настил раскололся и ушел под воду.

Джо успел взглянуть вверх, на огромное тело, падающее на него. В следующий миг он уже видел море изнутри.

Глиммунг поглотил их всех. Никто не успел скрыться, даже робот Виллис, стоявший поодаль. Все они попали в ловушку, внутрь того, что было Глиммунгом.

Джо услышал его голос, раздававшийся в голове, как и голоса остальных членов группы. Их голоса наслаивались друг на друга, как помехи в радиоприемнике.

– Где я? Помогите! Как мне выбраться отсюда? – твердили они на разные лады.

Голос Глиммунга гудел, перекрывая, но не заглушая их:

– Я просил вас прийти сюда, – произносил Глиммунг, ударяя в мозг Джо, – потому что мне нужна ваша помощь. Только вы можете мне помочь…

«Мы – часть его, – вдруг понял Джо – его клетки!»

Он пытался что-нибудь разглядеть, но перед его взором маячило только нечто клубящееся, желеобразное.

«Я не на краю, – понял он, – а в глубине. Поэтому я ничего не вижу. Те, кто с краю, видят, но… – Пожалуйста, выслушайте меня, – вмешался Глиммунг, снова рассеивая мысли Джо. – Сосредоточьтесь. Иначе вы будете поглощены и в конечном счете исчезнете, и от этого не будет пользы ни мне, ни вам. Вы нужны мне живыми, как отдельные создания, собранные воедино в моем теле».

– Нас выпустят отсюда? – вопил Харпер Болдуин. – Или мы останемся здесь до скончания века?

– Я хочу на волю! – истерично кричала мисс Раисе. – Выпустите меня!

– Прошу вас, – умоляла огромная стрекоза, – я создана, чтобы летать. А здесь невыносимо душно и тесно.

Отпустите меня, Глиммунг!

– Освободите нас! – упрашивал Нерб К'оол Дак. – Это нечестно!

– Вы убиваете нас!

– Вы приносите нас в жертву своим целям!

– Как мы сможем вам помочь, если вы нас уничтожите?

И Глиммунг ответил:

– Вы не уничтожены – вы поглощены.

– Это и значит – уничтожены, – сказал Джо.

– Нет, – прогудел Глиммунг, – вы не правы.

Он начал выплевывать остатки причала, искореженные куски металла и дерева, которые не смог поглотить.

«Вниз», – подумал Глиммунг, и эта мысль врезалась в разум Джо и в мысли всех остальных. Вниз, на дно.

Время пришло: Хельдскаллу необходимо поднять.

«Пора, – думал Глиммунг. – То, что затонуло много веков назад, должно быть поднято из глубин. Амалита и Борель, – думал он. – Вы станете свободны на берегу; мир снова станет прежним, – бесконечным множеством миров».

Глиммунг ввинчивался в воду. Подводные животные во множестве проносились мимо.

«Снежинки моря, – подумал он. – Зима животной жизни. Пусть плывут дальше».

И вот перед ним раскинулась Хельдскалла. Ее белые башенки, ее готические арки, ее ажурные опоры – он видел все это множеством глаз.

«Вот теперь, – думал он, – я смогу войти в тебя; я стану частью тебя, и тогда мы умрем на берегу. Но ты будешь спасен».

Он различил развалины Темного храма.

«Гнилые и бесполезные останки. Они не стоят больше на моем пути. Они мне не помешают, как бы я ни был слаб. Благодаря всем вам, – думал Глиммунг, – я снова могу действовать. Вы слышите меня?»

И повторил отчетливо:

– Скажите, вы слышите, меня?

– Да. Мы слышим.

– Да…

– Да… – Он слышал в себе рокот отвечающих голосов; он сосчитал их; все они были на месте, все жили и функционировали, как его собственные органы.

– Хорошо, – проговорил он и, ликуя, подплыл к Хельдскалле.

«Сможем ли мы это осилить?» – мысленно вопрошал Джо Фернрайт. Ему было страшно.

«Вы сможете, – думал Глиммунг ему в ответ. – Вы, но не я».

Он раздулся, стараясь сделать свою переднюю часть как можно вместительнее.

«Теперь ты – это я, а я – это ты, Хельдскалла, – думал он. – Это свершилось, вопреки Книге».

Глиммунг поглотил затонувший Храм.

«Пора, – подумал он. И замер, прислушиваясь. – Мистер Болдуин, – мысленно произнес он, – и вы, мисс Йохез, и вы, мистер Дак, мисс Флег, мисс Раисе, – вы слышите меня?»

– Да…

Слабые, но настоящие голоса, он ощущал их присутствие, их волнение; они, кажется, выдерживали его силу.

– Ну, а теперь дружно взяли, – сказал он им всем. – Чтобы выжить, мы должны подняться. Другого пути нет. И никогда не было.

– Что мы можем сделать? – спросили голоса.

– Слейтесь со мной, – сказал Глиммунг. – Прибавьте ваши силы, ваши таланты, ваши способности, прибавьте все это к моему разуму. Мистер Болдуин, вы можете перемещать материю на расстоянии; помогите мне; помогите всем. Мисс Йохез, вы знаете, как освобождать предметы от коралловых наростов; займитесь этим сейчас. Вы, мистер Фернрайт, соедините расколотые части храма; они сделаны из глины, а вы – специалист по глиняным сосудам. А вы, мистер Дак, как инженер-гидротехник…

– Нет, – ответил Дак, – я археолог-график, специалист по ископаемым предметам искусства; я могу определить, классифицировать их, установить их культурную ценность…

«Да, верно, – вспомнил Глиммунг, – мистер Лунц – инженер-гидротехник; я спутал похожие имена»

– Сейчас мы сделаем первую попытку, – обратился Глиммунг к своим частицам. – Вряд ли у нас получится с первого раза, но мы можем попробовать еще раз.

– И так всю жизнь? – спросила Мали Йохез.

– Да, – подумал он. – Мы будем бороться, пока живы.

– Это нечестно, – подумал Харпер Болдуин.

– Вы предложили мне все, что у вас было, – отвечал ему Глиммунг, – вы готовы были отдать все, чтобы спасти меня от смерти. Теперь мы начали действовать, так радуйтесь же этому!

И вцепился всеми своими щупальцами в фундамент Храма.

– Прежде, когда здесь обитали Темный Глиммунг и Темный храм, я не мог пойти на такой риск – пытаться поднять Хельдскаллу самому. Теперь можно попробовать.

Попытка не удалась. Храм остался в плену кораллов, прочно удерживаемый на дне своим чудовищным весом. Глиммунг испустил тяжелый вздох. Он чувствовал, что у него болит все тело, и в отдельных голосах звучали тревога и отчаяние. И боль.

– Он не хочет, чтобы его поднимали, – подумал Джо Фернрайт.

– Откуда вы знаете? – спрашивал Глиммунг.

– Я понял это, – подумал Джо. – Когда оказался здесь. Я прочел об этом на кратере, помните?

– Да, – подумал Глиммунг. – Я помню. – Им все больше овладевали усталость и страх.

– Вот опять, – думал он. – Фауст всегда проигрывает. Но я не Фауст. Фауст – это вы. Ваша печаль и разочарование, ваша готовность к поражению.

– Попробуем потянуть вверх, – сказал Глиммунг. – Соединим усилия. – Он ощутил сопротивление фундамента Храма.

– Возможно, вы правы, – подумал он.

– Я знаю, что я прав, – ответил ему голос. – Так уже было раньше, и так будет вновь.

– Но я могу поднять Хельдскаллу, – сказал Глиммунг себе и им. – Мы можем. Все вместе.

С их помощью, превращая их в свои руки, он приподымал здание; он тянул к себе громаду Храма и заставлял ее отрываться от грунта вопреки ее сопротивлению…

– Может быть, это здание убьет меня, – подумал он. – Может быть, именно об этом шла речь в Книге. Наверно, мне следовал бы оставить его здесь; это был бы самый лучший выход. Он не поднимется.

Глиммунг предпринимал все новые и новые попытки. Но безуспешно. Храм не поднимался. Он никогда не поднимется. Все напрасно.

– Храм поднимется, – сказал Джо Фернрайт, – когда вы залечите раны, нанесенные вам Темным Глиммунгом.

– Что? – спросил он, прислушиваясь.

Остальные голоса присоединились к голосу Джо.

– Подождите до тех пор, пока не восстановите силы.

– Я должен набраться сил, – понял он. – Должно пройти время, немало времени, над которым я не властен. Почему они знают об этом, а я нет? – Он прислушивался, но голоса молчали; они замолкли сразу же, едва он прекратил свои попытки. – Пусть будет так, – решил он. – Я поднимусь на поверхность, и в какой-нибудь другой день попробую снова. И вновь поглощу всех вас. Всех. Вы снова станете частью меня, как сейчас.

– Хорошо, – отозвались голоса. – Но теперь отпусти нас; докажи, что ты можешь нас отпустить на волю.

– Хорошо, я сделаю это, – ответил Глиммунг. И медленно всплыл на поверхность.

Прохладный ночной ветер остудил его кожу, и он увидел мерцание далеких звезд.

На диком побережье, где бродили ночные птицы, он выгрузил всю эту говорящую, скрипящую, шуршащую ораву, всех, кого недавно вмещало его тело, а затем снова нырнул в океан – в океан, где он теперь был в безопасности: он мог остаться там навсегда, и никто не потревожил бы его покоя.

– Спасибо тебе, Джо Фернрайт, – подумал Глиммунг, но не услышал ответа.

Тогда он произнес эти слова вслух, и почувствовал себя очень одиноким.

Хорошо, когда кто-то обитает внутри. Но придет время, и он еще услышит этот теплый рокот голосов внутри своего тела.

Осмотрев свои раны, Глиммунг устроился поудобнее и стал ждать. Дрожа на ночном ветру и скользя ногами по липкой грязи, Джо Фернрайт прислушался. До него донесся голос Глиммунга:

– Спасибо тебе, Джо Фернрайт.

Он продолжал слушать, но из темноты больше не доносилось не звука.

Джо видел издали силуэт Глиммунга; огромное существо лежало на воде в нескольких сотнях ярдов от берега.

«Он мог погубить всех нас, – подумал Джо, – и себя тоже, если бы опять попытался поднять Храм. Слава богу, он прислушался к моему мнению».

– Это чуть-чуть не произошло, – сказал Джо всем своим спутникам, расположившимся вдоль кромки берега. В первую очередь эти слова были предназначены для Мали Йохез, которая прильнула к нему, пытаясь согреться.

– Чуть-чуть, – повторил Джо чуть слышно.

И закрыл глаза.

«Так или иначе, Глиммунг отпустил нас. И теперь нам остается только выйти к какому-нибудь дому или дороге».

– Ты остаешься на Плаумэне? – спросила его Мали. – Пойми: вскоре он снова проглотит всех нас.

– Я остаюсь, – сказал Джо.

– Почему?

– Хочу убедиться в том, что Книга ошибалась.

– Но ведь и так видно, что она ошиблась.

– Я хочу убедиться окончательно.

«А сейчас, – подумал он, – Календы еще могут оказаться правы, потому что мы не знаем, что случится завтра. Не исключено, что я все же убью Глиммунга. Каким-нибудь косвенным образом».

Однако он знал, что этого не случится. Прошлое никогда не вернется.

Календы были посрамлены. Их власть пала.

– Но Книга была почти права, – сказал Джо.

Очевидно, Календы исходили из расчета вероятности та, в целом, чаще оказывались правы, чем ошибались.

Но в отдельных случаях, например сейчас, все же ошибались. И эта ошибка оказалась решающей: ведь речь шла о буквальной, физической гибели Глиммунга и о буквальном, физическом подъеме Хельдскаллы.

По отношению к этому событию все то, что должно случиться в дальнейшем, вплоть до гибели планеты, не имело особого значения. До гибели всего этого мира нужно еще дожить. В предсказании финала Календы, возможно, правы; их прогнозы, вероятно, основывались на фундаментальных законах природы. И, конечно, в итоге Глиммунг тоже умрет. Как и он, Джо. И все остальные. Но сегодня, здесь и сейчас, Хельдскалла ждала выздоровления Глиммунга. И она дождется. И – восстанет из глубин, как того и хотел Глиммунг.

– Мы превратились в единый мозг, – сказала Мали.

– Что? – отозвался Джо.

– В коллективный разум. Хоть мы и подчинялись Глиммунгу, но какое-то время… Все мы, выходцы из десятка солнечных систем, работали, как единый организм. Это было потрясающе. Не быть…

– Одиноким, – подсказал Джо.

– Да. Это заставляет понимать, насколько мы обычно далеки друг от друга, словно отрезаны от всех остальных. Отгорожены стеной, особенно от их жизни. Это одиночество кончилось, когда Глиммунг поглотил нас. Мы перестали быть одинокими неудачниками.

– Кончилось, – согласился Джо, – но вновь возобновилось. По крайней мере, сейчас.

– Если ты остаешься здесь, то я с тобой, – проговорила Мали, словно извиняясь.

– Почему?

– Мне нравится быть частью коллективного разума, коллективной воли. Как говорят на вашей планете, в этом-то и состоит смысл деятельности.

– У нас так не говорят уже лет сто, – возразил Джо.

– Учебники устарели, – вздохнула Мали.

Джо громко обратился к своим спутникам, замершим на берегу:

– Друзья, давайте все вместе отправимся в отель «Олимпия». Там мы сможем принять ванну и пообедать.

– И поспать, – добавила Мали.

Джо обнял ее.

– И заняться еще чем-нибудь, – сказал он. – Как это свойственно всем гуманоидам.

Глава 16

Прошло восемь двадцатишестичасовых суток, прежде чем Глиммунг попросил группу собраться в теплом и освещенном помещении базы. Робот Виллис сверился со списком и, убедившись, что прибыли все, сообщил об этом Глиммунгу. Теперь все вместе ждали.

Раньше всех появился Джо Фернрайт. Он устроился на одном из стульев и закурил сигарету. Он был доволен прошедшей неделей: большую часть времени он провел с Мали, к тому же подружился с добродушным моллюском Нербом К'оол Даком.

– Вот что рассказывают на Денебе-Четыре, – говорил моллюск. – Некий фреб, назовем его А, пытается продать глэнк за пятьдесят тысяч берфлей.

– Что такое фреб? – спросил Джо.

– Что-то вроде… – Моллюск начал раздраженно извиваться. – Ну, вроде идиота.

– А что такое берфль?

– Денежная единица, вроде крамбла или рубля. Так вот, некто говорит фребу: «Ты действительно думаешь, что тебе дадут пятьдесят тысяч берфлей за твой глэнк?

– А что такое глэнк? – спросил Джо.

На этот раз моллюск порозовел от раздражения.

– Это домашняя тварь, грошовое низшее существо. Так вот, фреб говорит: «А мне уже заплатили». Его спрашивают: «Да ну?» Фреб говорит: «Ну да, я обменял моего глэнка на двух пиднидов по двадцать пять тысяч берфлей».

– А что такое пиднид?

Видимо, моллюску надоели вопросы; он захлопнул свою раковину.

«Все мы начинаем нервничать, – подумал Джо. – Даже Нерб К'оол Дак».

Вошла Мали. Джо поднялся, уступая ей свой стул:

– Садись.

– Спасибо, – пробормотала Мали. Ее лицо казалось бледным, и когда она закуривала, ее руки дрожали. – Надо было прикурить от твоей сигареты, – заметила она полушутя, полусердито. – Я, кажется, пришла последней? – Она окинула взглядом холл.

– Ты одевалась? – спросил Джо.

– Да. – Она кивнула. – Я хотела выглядеть как подобает.

– А как подобает одеваться для слияния душ и тел?

– Так. – Она встала, чтобы продемонстрировать элегантный зеленый костюм. – Я берегла его до особого случая. И вот особый случай пришел.

Она снова села, скрестив длинные стройные ноги. Глубоко затянулась сигаретой. Казалось даже, что она не обращает внимания на Джо.

В холле появился Глиммунг.

В таком обличье им еще не приходилось его видеть. Джо недоумевал, рассматривая его новую внешность.

Для своего нового появления Глиммунг выбрал форму, напоминающую огромную сумку.

– Дорогие друзья, – загудел Глиммунг. Голос его остался прежним. – Прежде всего хочу сообщить вам, что я вполне выздоровел, хотя после перенесенной душевной травмы у меня бывают провалы в памяти. Далее, я всех вас протестировал, незаметно для вас и не причиняя вам неудобств. Мои данные указывают на то, что вы тоже в отличной форме. Мистер Фернрайт, я хочу вас особо поблагодарить за то, что вы уговорили меня прекратить преждевременные попытки поднять храм.

Джо кивнул.

Наступила пауза.

– Что-то вы все очень спокойны, – произнес Глиммунг узким, словно щель между створками сумки, ртом.

Джо встал и резко спросил:

– Каковы шансы, что мы не погибнем?

– Хорошие, – сказал Глиммунг.

– Но бывают лучше, – уточнил Джо.

– Давайте договоримся, – предложил Глиммунг. – Если я почувствую, что силы на исходе и я не смогу справиться с задачей, я вернусь на поверхность и выпущу вас.

– А что потом? – спросила Мали.

– А потом, – сказал Глиммунг, – я вновь отправлюсь на дно и попробую еще раз. Я буду пробовать снова и снова, пока не сделаю этого. – Три угрюмых глаза распахнулись в центре сумкообразного предмета. – Вы это имеете в виду?

– Да, – ответило розоватое желе в металлической рамке.

– Так вы озабочены только этим? – спросил Глиммунг. – Вашей личной безопасностью?

– Совершенно верно, – сказал Джо.

Он испытывал странные чувства. По сути, он отверг то чувство слияния в единую сущность, которое испытал прежде. Вместо общей цели, главным стали их собственные жизни. Но он должен был поступить так.

Он понимал, что от него ждут именно этого.

– Ничего с вами не случится, – заверил Глиммунг.

– В том случае, – уточнил Джо, – если вы нас вовремя доставите на сушу.

Глиммунг остановил на нем долгий взгляд всех трех глаз.

– Я уже сделал это однажды, – проговорил он.

Джо посмотрел на свои наручные часы:

– Что ж, тогда отправляемся.

– Вы сверяетесь со Вселенной, не поздно ли? – спросил Глиммунг. – И вы можете измерить по часам тишину и расстояния до звезд?

– Я отмеряю время вам, – честно сказал Джо. – Мы все обсудили и решили предоставить вам два часа.

– Два часа? – Три глаза изумленно уставились на него. – Два часа на подъем Хельдскаллы?

– Совершенно верно, – подтвердил Харпер Болдуин.

Глиммунг задумался.

– Вы же знаете, – наконец произнес он угрожающе, – что я могу просто заставить вас. Могу поглотить вас и больше не выпустить.

– Не получится, – заговорило многоногое кишечнополостное. – Даже если вы нас поглотите, мы можем отказаться помогать вам. Тогда у вас ничего не выйдет.

Предмет, похожий на сумку, потемнел от гнева. Это было потрясающее зрелище – негодование существа в восемьдесят тысяч тонн весом, заключенного в столь хрупкое вместилище. Постепенно Глиммунг успокоился и мало-помалу приобрел прежние размеры.

– Сейчас четыре тридцать вечера, – сказал Джо Глиммунгу. – До половины седьмого вы должны успеть поднять Хельдскаллу и доставить нас на сушу.

Высунув щупальце, огромная сумка извлекла из своего кармана Книгу Календ. Она раскрыла том, внимательно почитала некий отрывок… Затем Книга вернулась на прежнее место.

– Что там сказано? – спросила остролицая женщина средних лет.

– Там сказано, что у меня не получится, – ответил Глиммунг.

– Два часа, – повторил Джо. – Теперь уже меньше.

– Двух часов не потребуется, – заявил Глиммунг с довольным видом. – Если у меня не получится сделать это за час, я оставлю попытки и выгружу вас обратно. – Повернувшись, он выполз из холла на только что отремонтированный причал.

– Куда вы нас ведете? – спросил Джо, следуя за ним.

– К воде, – сердито откликнулся Глиммунг. Условия, поставленные группой, казалось, лишь укрепили его решимость.

– Удачи, – сказал Джо.

Остальные вышли, вылетели, выползли на причал; по требованию Глиммунга все выстроились вдоль края.

Глиммунг окинул их еще одним взглядом, затем по деревянной лестнице соскользнул в воду. Он сразу же исчез в глубине, лишь круги обозначали то место, где он погрузился.

«Может быть, навсегда, – подумал Джо. – Он может – и мы можем – никогда не вернуться».

– Я боюсь, – прошептала Мали, прижимаясь к Джо.

– Это продлится недолго, – заметила пухлая женщина с кукольными волосами.

– Какая у вас специальность? – спросил ее Джо.

– Отделение каменных пород.

Потом они долго молчали.

* * *

Он испытал слияние как чудовищный шок. И обнаружил, что с остальными произошло то же самое. Он слышал ропот испуганных голосов и чувствовал присутствие Глиммунга, его мыслей, его желаний и его страха. Под маской гнева и презрения таился страх.

Теперь все почувствовали его и Глиммунг об этом знал; его мысли мелькали, как цветные стеклышки в калейдоскопе.

– Глиммунг напуган, – заявила почтенная дама.

– Да, и очень сильно, – согласился застенчивый юноша.

– Куда сильней, чем мы, – добавил ракопаук.

– Чем некоторые из нас, – уточнила огромная стрекоза.

– Где мы? – спрашивал краснолицый тучный мужчина, и в его голосе отчетливо слышались панические нотки. – Я ничего не могу понять.

– Мали, – позвал Джо.

– Да?

Казалось, она была совсем рядом, на расстоянии протянутой руки, но Джо, втиснутый в утробу Глиммунга, чувствовал себя личинкой в коконе. Никто из них не мог двигаться по собственному желанию; они могли только думать, странное ощущение – оно показалось Джо неприятным.

И все же… Джо вновь ощутил прилив сил. Он был беспомощен, но в то же время стал сверхсуществом, возможности которого не поддаются измерению. Джо прислушался к тому, как работает организм Глиммунга, и поразился его мощи.

Они погружались в глубину океана.

– Где мы? – нервно спросил Харпер Болдуин. – Я не могу ничего разглядеть, здесь слишком темно. Вы видите, Фернрайт?

Глазами Глиммунга Джо увидел вырастающий перед ними силуэт Хельдскаллы.

Глиммунг двигался быстро; очевидно, он всерьез воспринял ультиматум. Достигнув Храма, Глиммунг попытался обхватить его. Он попытался заключить Храм в мощные объятия, которые ничто не сможет разорвать.

И вдруг Глиммунг застыл. Неясный силуэт поднялся из Хельдскаллы и встал перед ним. Смятение Глиммунга захлестнуло Джо, пронизывая насквозь. Из его мыслей Джо понял, что произошло.

Туманное Существо. Оно не погибло и теперь стояло между Глиммунгом и Хельдскаллой.

Оно преграждало ему путь.

* * *

– Квестобар, – тихо произнес Глиммунг. – Ты же мертв.

– Как и все мертвое на этой планете, я живу здесь, – ответило Туманное Существо. – Живу здесь, в Маре Нострум. Ведь ничто на этой планете не умирает до конца. – Существо подняло руку и направило ее прямо на Глиммунга.

– Если ты поднимешь Хельдскаллу из глубин на сушу, ты вернешь к жизни царство Амалиты, а тем самым и Борели. Ты готов к этому?

– Да, – ответил Глиммунг.

– И с нами? С теми, какими мы были раньше?

И Глиммунг ответил:

– Да.

– Ты больше не будешь главным существом на этой планете.

– Да. Я знаю.

Яркие молнии мыслей пронзали его разум, но в них не было страха.

– И зная это, ты все же намерен поднять Храм?

– Он обязательно должен быть поднят, – сказал Глиммунг. – Отсюда, из царства тлена и тьмы – туда, где был прежде.

Туманное Существо отступило.

– Я не буду мешать тебе, – произнесло оно.

Радость наполнила Глиммунга. Он устремился вперед, чтобы обнять Хельдскаллу, и все устремились в едином порыве. Они вместе с Глиммунгом заключили Храм в объятия. И когда это произошло, Глиммунг стал меняться. Он возвращался к себе прежнему, такому, каким давно перестал быть: сильным, бесстрашным и мудрым. А затем, подняв Храм, он еще раз изменил свой облик.

Глиммунг превратился в огромное существо женского пола.

Теперь начал меняться Храм. В руках Глиммунга он превратился в еще не родившегося ребенка, в плод, спящее тельце, спеленутое тугим коконом.

Теперь Глиммунг легко подняла его на поверхность и все издали восторженный вопль, когда Храм появился над водой в лучах неяркого вечернего солнца.

«Какое странное превращение», – подумал Джо.

– Когда-то, – мысленно ответила ему Глиммунг, – мы были двуполым существом. Эта часть меня была подавлена много, много лет. Пока я не обрела ее вновь, я не смогла бы сделать Храм своим ребенком – как это должно быть.

Суша осыпалась и продавливалась под тяжестью ребенка-гиганта; Джо чувствовал, как земля опадает под колоссальным весом. Но Глиммунг не выказывала тревоги. Постепенно она выпустила Храм из рук, расставаясь с ним с явной неохотой.

«Я – это он, – думала она, – а он – это часть меня».

Раздался удар грома, пошел дождь. Медленные, тяжелые капли насыщали влагой пространство вокруг Храма. На песке образовались извилистые русла.

Теперь Храм постепенно приобретал первоначальный вид.

Очертания ребенка-гиганта уступили место стенам из бетона, камня, базальта, воздушным башенкам и готическим аркам. Красно-золотые витражи горели, отражая облачный закат.

– Дело сделано, – подумала Глиммунг. – Теперь я могу отдохнуть. Великий ночной рыболов добился победы. Теперь все снова на своих местах.

– Нам пора идти, – подумал Джо. – А вам – оставаться.

– Да! – зашумели все остальные. – Отпустите нас!

Глиммунг замерла в растерянности. Джо слышал, как мечутся ее мысли.

– Нет, – думала она. – Сейчас у меня есть великая сила; если я отпущу вас, то вновь уменьшусь, скукожусь, стану ничтожной.

– Ты должна отпустить нас, – думал Джо. – Как мы договорились.

– Это правда, – мысленно отвечала Глиммунг. – Но разве не лучше остаться частью меня? Так вы можете прожить тысячи лет, и никто из вас никогда не будет одинок.

– Проведем голосование, – предложила Мали Йохез.

– Да, – подумала Глиммунг. – Проголосуйте, кто из вас хочет остаться внутри меня, а кто предпочитает отделиться и стать самостоятельным индивидуумом?

– Я останусь, – подумал Нерб К'оол Дак.

– И я, – подумал ракопаук.

Перекличка продолжалась. Джо слышал, что кто-то предпочел остаться, а кто-то выйти на волю.

– Я хочу, чтобы меня отпустили, – сказал он, когда пришел его черед.

При этом Глиммунг растерянно вздрогнула.

– Джо Фернрайт, – подумала Глиммунг. – Ты же лучший из них, неужели ты не останешься?

– Нет! – подумал Джо.

Он шел по бесконечному взморью, вдоль которого простиралось топкое болото, где-то в глуши планеты Плаумэна. Давно ли он здесь? Этого Джо не знал. Еще совсем недавно он был внутри Глиммунга, а сейчас брел, оступаясь и морщась от боли, когда под ноги попадал острый камень.