Текст книги "Реставратор Галактики"
Автор книги: Филип Киндред Дик
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)
– Ваша подпись, мистер Фернрайт, – напомнил ему секретарь отеческим тоном. – На банкнотах появится ваша подпись, а не портрет. Кто вам сказал, что там будет ваше изображение?
– Кажется, вы меня не правильно поняли, – заявил Джо. – Если мое лицо не появится на новых денежных знаках, я отклоню свой проект, и вся экономическая структура Земли будет нарушена, поскольку вам придется продолжать печатать прежние инфляционные купюры, которые к настоящему моменту уже ничего не стоят.
Секретарь задумался.
– Отклоните ваш проект?
– Вы правильно поняли, – произнес Джо в своем, в их, сне. В тот же самый момент миллиарды жителей Земли, как и он, отклоняли свои проекты, как и сам Джо, не осознавая этого. Он знал только одно: без него вся система, весь государственный организм развалится на части.
– Что же касается моей подписи, то я поступлю, как покойный великий герой прошлого Че Гевара, который погиб ради своих друзей. В память о нем я оставлю на купюре только имя «Джо». Но мое лицо должно быть напечатано, и к тому же напечатано в цвете.
– Мистер Фернрайт, – произнес секретарь, – вы многого хотите, но вы крепкий орешек и действительно напоминаете Че. Сейчас я обращаюсь к миллионам телезрителей. Давайте поприветствуем одновременно Джо Фернрайта и Че Гевару! – Секретарь отбросил текст и захлопал в ладоши. – Пусть все честные люди скажут: вот новый герой, вот решительный человек, который много лет работал…
Джо разбудил звонок будильника.
«Боже мой, – Джо сел на кровати. – О чем это было? О деньгах?..» Однако искусственный сон уже почти исчез из его сознания.
– Я создал деньги, – вслух произнес Джо, недоуменно моргая. – Или я их печатал?
«Впрочем, какая разница?», – сказал он уже про себя. Сон. Своего рода государственная компенсация за реальность. Каждую ночь.
Может быть, это хуже, чем вовсе не спать.
«Нет, – решил Джо. – Ничего нет хуже бодрствования».
Он снял трубку и набрал номер банка.
– Внутренний Сельскохозяйственный Народный банк.
– Сколько стоят тридцать пять тысяч крамблов в наших долларах? – спросил Джо.
– Крамблов – на плабкианском наречии Сириуса-Пять?
– Да.
Через мгновение банк выдал ответ:
– 200 000 000 000 000 000 000 000 000 000 000 000 000 000,00 долларов.
– Правда? – спросил Джо.
– Зачем мне вас обманывать? – ответил механический голос робота. – Я даже вас не знаю.
– Может быть, есть еще какие-нибудь крамблы? – спросил Джо. – Может быть, они употребляются в качестве денежной единицы в любом другом анклаве, народности, племени, культуре или обществе в известной Вселенной?
– Существует еще один крамбл, употреблявшийся несколько тысяч лет назад в…
– Нет. Это действующий крамбл. Спасибо, конец сеанса.
Он повесил трубку. В ушах звенело, словно бил громадный колокол.
«Наверное, именно это и называется «мистикой», – подумал он.
Неожиданно распахнулась дверь, и в комнату ворвались два полицейских Службы Спокойствия. Ни одна мелочь скудной обстановки не ускользнула от их колючих, настороженных взглядов.
– СС, Хаймс и Перкин, – услышал Джо резкий голос, и перед его глазами промелькнул значок Службы Спокойствия.
– Мистер Фернрайт – мастер-реставратор, получаете ветеранское пособие, так? Так, – ответил один из полицейских сам себе. – Как вы считаете, сколько приблизительно составляет ваш ежедневный доход, учитывая пособие и плату за вашу так называемую работу?
Пока первый офицер разговаривал с Джо, второй обошел комнату и открыл дверь ванной.
– Тут уже кое-что, – довольно протянул он, – снята крышка бачка, сливного бачка. У него тут мешок с металлическими монетами. Похоже, четвертаков восемьдесят наберется. Да вы бережливый человек, мистер Фернрайт, – обратился офицер к Джо, вернувшись в комнату. – Сколько же времени вы…
Джо ответил быстро и не задумываясь:
– Два года, но я не нарушил ни одного закона – перед тем, как откладывать деньги, я навел справки у мистера Юриста.
– Хорошо, а что это за история с тридцатью пятью тысячами плабкианских крамблов?
Джо медлил, и это неудивительно: офицеры СС, в дорогих светлых костюмах, при портфелях, были похожи на тех, кто отдает приказы, а не на тех, кто их выполняет, и все же было в них нечто нечеловеческое, но Джо не мог понять, что именно. Хотя, вот оно – никто никогда не мог представить себе человека СС, открывающего даме дверь и пропускающего ее вперед.
Мелочь, казалось бы, но она характеризовала сущность Службы.
«Никогда не придержит дверь, – думал Джо, – никогда не снимет перед тобой шляпу в лифте. Правила приличия писаны не для них. Не для них. (Однако как же они, черт возьми, гладко выбриты и подчеркнуто аккуратны.) Забавно, – усмехнулся про себя Джо, – как незначительная, казалось бы, мысль переворачивает представление о чем-то. Словно я только теперь понял, что они собой представляют… Теперь я уже никогда не забуду этого сравнения…»
– Я получил записку, – признался Джо. – Сейчас покажу. – Он достал листок бумаги, который нашел в сливном бачке.
– Кто ее написал? – спросил один из офицеров.
– Бог знает, – развел руками Джо.
– Это шутка?
Джо ответил вопросом на вопрос:
– Записка – шутка, или то, что бог знает?..
Он осекся, заметив, как один из полицейских достал портативный психодетектор. В подобных, даже самых незначительных, случаях СС не гнушалась считывать мысли обывателей и заносить их в досье.
– Думаю, вы и без меня разберетесь, – добавил Джо. – Я сказал правду.
На пару минут наступила тишина: антенна детектора висела над головой.
Джо, вздрагивая, словно лист на ветру. Но вот офицер СС сунул детектор в карман и вставил в ухо кнопку наушника. Внимательно вслушиваясь, он прокручивал мысли Джо.
– Все верно, – подтвердил полицейский, останавливая воспроизведение записи. – Он ничего не знает ни об этой записке, ни о том, кто положил ее туда. Мы извиняемся за недоразумение, мистер Фернрайт. Вы, конечно, в курсе, что мы прослушиваем все телефонные переговоры? Ваш разговор заинтересовал нас размерами.
– Раз в день сообщайте нам обо всем, что произойдет, – вступил напарник. Он протянул Джо карточку. – Созванивайтесь вот по этому номеру; оставляйте сообщение любому, кто снимет трубку.
– Не существует такой работы, – добавил первый, – за которую вам могли бы официально заплатить тридцать пять тысяч плабкианских крамблов. Это нелегальный бизнес, мистер Фернрайт, вот как стоит вопрос.
– Может, у них там, на Сириусе-Пять, до черта битых горшков? – неуклюже сострил Джо.
– Хорошо смеется тот, кто смеется последним, – бросил в ответ полицейский.
Одинаково кивнув Джо, они открыли дверь его квартиры и удалились. Дверь захлопнулась.
– А может – одна гигантская ваза, – продолжал мечтать Джо, – огромная, как планета. Полсотни видов глазури и… и… – хотя, скорее всего, офицеры уже не слышали его, он все же решил не рисковать и продолжил свои мечтания про себя. – Ваза оригинальной работы величайшего художника в истории Плабкиан. Единственное сохранившееся произведение гениального мастера, и надо же было такому случиться, что сосуд, который они боготворили, сильно повредило землетрясение… И теперь вся плабкианская цивилизация рухнула. Плабкианская цивилизация. Гм… А что они вообще собой представляют, эти жители Сириуса-Пять?
Не мешало бы выяснить.
Он набрал номер автоэнциклопедии.
– Добрый вечер, – произнес механический голос. – Какая информация интересует вас, сэр, мадам?
– Дайте краткое описание общества на Сириусе-Пять, – сказал Джо.
Не прошло и десяти секунд, как механический голос произнес:
– Это древнее общество, которое уже прошло пик своего развития. Доминирующим видом на планете является так называемый Глиммунг. Это гигантское существо, не являющееся детищем планеты, несколько веков назад мигрировало на Сириус-Пять, подчинив себе такие незначительные виды, как вабы, вержи, клэйки, тробы и принты, оставшиеся на планете со времен правления мастер-вида – так называемых Туманных Существ древности.
– Глиммунг… Глиммунг – он всемогущ? – спросил Джо.
– Его могущество, – не меняя интонации, продолжал робот, – резко ограничивается некой специфической книгой – возможно, несуществующей, – где якобы зафиксировано все, что было, есть и будет.
– Откуда взялась эта книга?
– Вы исчерпали суточный лимит энциклопедических данных, – ответил искусственный голос и умолк.
Подождав ровно три минуты, Джо снова набрал номер.
– Добрый вечер. Какая информация интересует вас, сэр, мадам?
– Книга о Сириусе-Пять. Говорят, в ней записано все, что было…
– А, это опять вы. Теперь это не сработает: мы уже давно записываем характеристики голоса.
Робот снова отключился.
«Черт, точно, – вспомнил Джо. – Я же читал об этом в газете. Государству слишком дорого обходится телефонное пиратство, вроде моего. Бред какой-то…» Теперь в течение двадцати четырех часов он не сможет получить новой информации. Конечно, можно обратиться в частную контору – к мистеру Энциклопедии, но это наверняка стоит не меньше, чем его асбестовый мешок: государство, разрешая частные предприятия типа мистера Юриста, мистера Энциклопедии или мистера Найма, это предусмотрело.
«Кажется, я опять пролетел, – мрачно размышлял Джо Фернрайт. – Как обычно. В нашей стране совершенная форма общественного управления. В конечном счете пролетает каждый».
Глава 3
На следующее утро в офисе Джо ждало новое послание, поступившее спецдоставкой.
«ОТПРАВЛЯЙТЕСЬ НА ПЛАНЕТУ ПЛАУМЭНА, МИСТЕР ФЕРНРАЙТ, ТУДА, ГДЕ В ВАС нуждаются. ВАША ЖИЗНЬ ПРИОБРЕТЕТ ОСОБЫЙ СМЫСЛ. ВЫ ПОЛОЖИТЕ НАЧАЛО ВЕЛИКОМУ ДЕЛУ, которое ПЕРЕЖИВЕТ И ВАС, И МЕНЯ».
Планета Плаумэна… Что же это напоминает?.. Джо Рассеянно набрал номер автоэнциклопедии.
– Скажите, планета Плаумэна… – начал он, но механический голос перебил его:
– Осталось еще двадцать часов. До свидания.
– Всего один вопрос? – разозлился он. – Я только хотел узнать, Сириус-Пять и планета Плаумэна – это… – Щелк. Робот отключился.
«Сволочи, – завелся Джо, – черт бы побрал эти автоматические службы и компьютеры!.. Кого же мне спросить? Ну кто может навскидку сказать, одна ли это планета – Плаумэна и Сириус-Пять? Кит! Вот оно! Она должна знать».
Однако, уже набирая ее номер, Джо решил, что не стоит говорить Кит о записке. Вдруг действительно придется сваливать, – тогда она легко сможет его вычислить. Джо взял в руки послание и внимательно рассмотрел его.
Постепенно, капля по капле, восстанавливалась и обретала четкие очертания картина происходящего: казалось, на листе что-то написано руническими знаками. Руническое письмо?.. Джо почувствовал, как в нем просыпается азарт.
Он набрал номер Смита.
– Если ты получишь письмо, – как бы между прочим спросил Джо, – со скрытыми руническими письменами, как ты, именно ты, прочитаешь их?
– Подержу письмо над источником тепла, – как нечто само собой разумеющееся, ответил Смит.
– Почему над источником тепла?
– Потому, что «скрытое» сообщение скорее всего написано молоком. А то, что написано молоком, проявляется над источником тепла.
– Руническое письмо молоком? – сердито переспросил Джо.
– Статистика свидетельствует…
– Не представляю себе. Просто не могу себе представить. Руническое письмо молоком… – Он покачал головой. – В конце концов, какая вообще может быть статистика на тему рунического письма? Абсурд.
И все же он достал из заднего кармана зажигалку и поднес к листку, с удивлением заметив, как на нем медленно проступают темные буквы: «МЫ ПОДНИМЕМ ХЕЛЬДСКАЛЛУ».
– Ну, что там написано? – с неподдельным интересом спросил Смит.
– Слушай, – ушел от ответа Джо, – ты не пользовался энциклопедией в последние сутки?
– Нет.
– Можешь соединиться с ней и спросить, не является ли планета Плаумэна другим названием Сириуса-Пять и заодно, из чего состоит Хельдскалла?
«Наверное, я мог бы посмотреть в словаре, – досадовал на свою недогадливость Джо. – Вот балда! Разве так делаются дела?» Джо вдруг опять охватил страх, и к горлу подкатила тошнота. Ему даже в голову это не пришло: к тому же ему придется сообщить об этом в полицию. Еще упекут, наверняка упекут, у них уже заведено на него дело, а это не смешно. Черт с ним, с делом, оно заведено с самого рождения, только сейчас в нем скорее всего появились новые пункты. Что само по себе было дурным признаком. Это знал каждый.
«Хельдскалла, – размышлял Джо. – Странное и притягательное слово». Оно нравилось ему; казалось, оно было полной противоположностью убогим квартирным блокам, телефонам, безликим толпам, жалкой жизни на ветеранском пособии и попыткам скрасить ее Игрой. «Мое место там», – подумал Джо, произнеся вслух:
– Смит, перезвони мне, как только что-нибудь узнаешь. Пока.
Нажав на рычаг, он продолжал держать трубку в руке, затем вдруг набрал номер словаря.
– Хельдскалла, – продиктовал он. – Что это означает?
Словарь – или, точнее, его искусственный голос – сообщил:
– Хельдскалла – древний храм Туманных Существ, нации, которая правила на Сириусе-Пять. Он опустился на морское дно сотни лет назад и до сих пор не поднят на сушу. Содержит предметы искусства, реликвии и артефакты.
– Вы сейчас подсоединились к энциклопедии? – поинтересовался Джо. – Вы дали такое развернутое определение…
– Да, сэр, мадам. Я подсоединился к энциклопедии.
– Еще что-нибудь есть на эту тему?
– Нет, ничего.
– Спасибо, – просипел Джо и повесил трубку.
Он, кажется, понял. Глиммунг, или Глиммунги, черт его знает, что это такое, – целая нация или одно-единственное существо, похоже, питался восстановить древний храм Хельдскаллу, а для этого Глиммунгу понадобится не один мастер. Не удивительно, что он вышел на Джо и предложил столь круглую сумму за работу: очевидно, в Хельдскалле было немало керамики, и нужна была помощь настоящего мастера.
Это навело Джо на мысль о том, что Глиммунг скорее всего собирает сотни мастеров с сотен планет, и Фернрайт был не единственным, кто получал странные послания. Он представил себе, как огромная пушка выстреливает посланиями спецдоставки, тысячами таких посланий, адресованных разным живым существам во всех концах Галактики.
«И – о боже, – ужаснулся Джо, – за всем этим следит полиция. Они вломились в мой блок, едва я успел поговорить с банком; вчера ночью эти двое сразу направились в уборную. Конечно, они уже знали о сливном бачке и этой записке. Могли бы сказать, но нет – это было бы слишком по-человечески…»
Зазвонил телефон. Джо снял трубку.
– Я поговорил с энциклопедией, – возник на экране Смит. – Планета Плаумэна – это Сириус-Пять на жаргоне астронавтов, но раз я уж связался с энциклопедией, я не преминул разузнать побольше, подумал, что тебе это не помешает.
– Угу, – Джо приготовился внимательно слушать.
– Там живет одно огромное старое существо. Очевидно, немощное.
– В смысле, больное? – спросил Джо.
– Вроде того, ну, возраст и все такое. Я бы сказал, что оно в спячке.
– Опасное?
– Как оно может быть опасным? Оно немощное и к тому же постоянно спит.
Дряхлое. Вот точное слово – дряхлое.
– Оно когда-нибудь вступало в контакт с нашими?
– Фактически нет. Лет десять назад оно вышло на кратковременную связь и попросило орбитальный метеоспутник.
– А чем расплатилось?
– Да ничем. Оно нищее. Мы отправили спутник бесплатно, вместе с новостным терминалом.
– Нищее и дряхлое, – прошептал Джо. Ему стало тоскливо. – Да, сдается мне, не видать мне этих денег…
– Как это? Ты что, просил у него денег?
– Счастливо, Смит, – заторопился Джо.
– Эй, подожди! – остановил его Смит. – У нас тут новая игра появилась. Хочешь попробовать? Слушай, просматриваешь газетные архивы и натыкаешься на забавные заголовки, настоящие заголовки, а не выдуманные. Я нашел отличный экземплярчик – с 1962 года. Хочешь, прочитаю?
– Ладно, – автоматически ответил Джо. Снова навалилась тоска, он чувствовал, что выжат, как лимон. – Давай свое заглавие.
– «Элмо Пласкет топит гигантов», – прочел Смит.
– Какой к черту Элмо Пласкет?
– Он вышел из бедняков, а потом…
– Слушай, мне пора, – сказал Джо, поднимаясь. – Надо идти. – Он повесил трубку.
«Домой, – закончил он про себя. – За мешком с четвертаками».
Глава 4
На городских тротуарах, словно некое огромное существо, роилась толпа кливлендских безработных. Они подходили друг к другу и останавливались.
Стояли и ждали, и это ожидание незаметно для них самих превращало их в единое целое – живое и грустное. И через их плотные ряды медленно пробирался Джо Фернрайт, неся в руках свой драгоценный мешок с монетами – прямо в лапы к мистеру Найму. Джо всем телом ощущал завистливые взгляды тех, кому некуда было идти, вдыхал их запах, чувствовал исходившую от них апатию.
– Прошу прощения, – обратился Джо к внезапно выросшему перед ним долговязому мексиканцу.
Юноша нервно моргнул, но с места не сдвинулся. Он видел асбестовый мешок в руках у Джо. Вне всякого сомнения, этот парень знал, что находится в мешке, а значит, знал, куда и зачем направляется Джо Фернрайт.
– Можно пройти? – не успел произнести Джо, как увидел, что очутился в западне: толпа позади него сомкнулась, отрезая путь к отступлению.
«Ну все, сейчас они вытрясут из меня все монеты» – подумал он, чувствуя, как сердце уходит в пятки. Повсюду пустые взгляды, безразличные лица – все поплыло перед глазами Джо, словно в ночном кошмаре.
– Разрешите взглянуть на ваши монеты, сэр? – спросил мексиканец.
Что оставалось делать Джо? Глаза, или, скорее, черные провалы глазниц, окружали его плотным кольцом, его и его асбестовый мешок. «Черт возьми, я попался, как мальчишка», – с удивлением осознал Джо. Это были его кровные деньги, и толпа знала это не хуже него.
И все же он чувствовал, что от него ничего не зависит.
Доберется ли он до будки мистера Найма, пропадет ли по дороге – толпе было все равно.
Странно, но в глубине души Джо Фернрайт был совершенно спокоен: их жизнь – их личное дело, и это в ней был мешок старательно накопленных монет.
«Ну что они мне могут сделать? – спокойно размышлял Джо. – Они что, думают, я попаду под действие их чар? Это их проблемы. Меня не собьешь с пути: раз уж я решил забыть о письмах и прийти сюда, никто не остановит меня на полдороге».
– Нет, – отрезал Джо.
– Я их не трону, – заверил парень.
Странное чувство охватило Джо Фернрайта. Пошарив в мешке, он достал монету и протянул ее мексиканцу. Как только парень схватил ее, новые и новые руки потянулись со всех сторон. Кольцо безнадежных глаз сменилось кругом протянутых ладоней. В них больше не было ни злобы, ни жадности – они тянулись к нему так же доверчиво, как его рука – сегодня утром к почтовому ящику.
«Господи, какой ужас, – подумал Джо. – Эти люди думают, что я здесь, чтобы принести им дар, которого они ждали от Вселенной. Ждали всю свою жизнь, не получали ничего и принимали это так же покорно, как сейчас. Они видят во мне бога. Но нет! Надо выбираться отсюда – я ничем не могу им помочь».
Даже думая об этом, Джо продолжал бессознательно шарить в мешке, и в протянутые ладони одна за другой ложились монеты.
Над головой, снижаясь, пронзительно засвистела полицейская машина, похожая на летающую тарелку.
Двое в блестящей облегающей форме и искрящихся защитных шлемах направили на толпу лазеры.
– Пропустить этого человека! – рявкнул один из полицейских.
В ту же минуту плотное кольцо начало таять. Протянутые руки исчезали, словно проваливаясь во тьму обреченности.
– Нечего тут торчать, – пророкотал бас второго прямо над ухом Джо. – Пошел вперед вместе со своими деньгами, а то я тебя так припеку, что ты почувствуешь себя бифштексом.
И Джо двинулся вперед.
– Ты кем себя возомнил? – спросил второй коп из машины, следовавшей за Фернрайтом по пятам, – филантропом и меценатом?!
Джо подавленно молчал.
– Эй, приятель, отвечай, когда тебя спрашивают, – напомнил коп.
Сунув руку в мешок, Джо достал монету и протянул ее ближайшему полицейскому, с изумлением обнаружив, что у него осталась всего пара четвертаков.
«У меня больше нет денег, – понял он. – Значит, остался один выход – почтовый ящик и то, что он принес за эти два дня. Нравится мне это или нет – теперь мне уже некуда отступать».
– Зачем ты суешь мне эту монету? – свирепо бросил полицейский.
– На чай, – ответил Джо и в то же мгновение ощутил, как голова разлетается на части от лазерного луча, направленного точно между глаз.
В полицейском участке молодой офицер, стройный блондин в идеально отутюженной форме, вещал:
– Мы не будем вас арестовывать, мистер Фернрайт, хотя могли бы обвинить в нарушении прав личности.
– Государства, – уточнил Джо. Он потер лоб рукой, тщетно пытаясь унять боль, – а не личности.
Джо закрыл глаза, и боль вспыхнула с новой силой.
– То, что вы говорите, – усмехнулся молодой офицер, – само по себе является составом преступления. Мы могли бы прямо сейчас упрятать вас за решетку. Более того, мы имеем право передать вас в Бюро Политических Преступлений как врага рабочего класса, участвующего в заговоре с целью организации антинародного мятежа. Но… Вернемся к вашему делу… – Он окинул Джо цепким, профессиональным взглядом копа. – Человек в своем уме не станет раздавать монеты совершенно незнакомым людям. – Офицер вгляделся в лист бумаги, лежащий на столе. – Вы, очевидно, не отдавали отчета в своих действиях.
– Да, – тупо кивнул Джо, – не отдавал.
Он ничего не ощущал, кроме дикой боли, пульсирующей в голове. Она вытеснила все, все мысли и чувства.
– Тем не менее мы намерены конфисковать оставшиеся у вас монеты. На время, во всяком случае. В течение года вы будете считаться в условном заключении. В течение этого срока вы обязаны еженедельно сообщать нам обо всех своих действиях.
– Без суда? – спросил Джо.
– А вы хотите быть осужденным? – Офицер вновь всмотрелся в его лицо.
– Нет, – мотнул головой Джо, и тут же был наказан новой вспышкой боли.
«Видимо, материал СС они еще не получили, хотя рано или поздно они, конечно, все узнают. И все сойдется одно к одному – чаевые копу, записка в сливном бачке… Какой же я идиот! – судорожно размышлял Джо, – совсем свихнулся от безделья… Все эти семь месяцев. И вот теперь, когда я, наконец, сделал шаг, когда решился отнести монеты мистеру Найму – я сам, собственными руками все разрушил».
– Минуточку, – подал голос другой полицейский. – Тут кое-что пришло из СС насчет этого типа. Только что передал их центральный банк данных…
Джо повернулся и бросился к двери – скорее туда, в плотную человеческую толпу, чтобы раствориться в ней…
Два копа отрезали ему путь. Стоило Джо сорваться с места, как они метнулись к нему, словно в ускоренной съемке.
И вдруг невероятным образом полицейские очутились под водой. Они уставились на Джо, как две лупоглазые серебристые рыбы, плывущие среди – Боже мой! – настоящих кораллов и водорослей. Полицейский участок вдруг превратился в аквариум, мебель торчала из песка, словно остовы затонувших кораблей, копы, отчаянно извиваясь, пытались дотянуться до Джо, но не могли.
Джо Фернрайт смотрел на их разинутые рты снаружи, но до него не доносилось ни звука…
Мимо, словно дух моря, пронесся большой кальмар.
Неожиданно он выпустил чернильное облако, и полицейский участок исчез; чернота растекалась вокруг, становясь все более непроницаемой. Однако Джо мог дышать.
– Эй! – крикнул он и услышал собственный голос.
«Значит, я не под водой, – подумал Джо. – Я сам по себе, существую отдельно. Но почему?»
«А что, если пошевелиться? – мелькнула мысль. Он сделал шаг, другой и – бум! – наткнулся на подобие стены. – А в другую сторону?» – Он повернулся и шагнул вправо.
Бум!
Паника охватила Фернрайта: «Я в ящике, в невидимом гробу. Они что, убили меня?.. При попытке к бегству…» Он протянул руки во тьму и ощутил в правой ладони небольшой предмет. Что-то маленькое, прямоугольное, с двумя кнопками…
Радио.
Джо включил его.
– Привет всем! – в темноте зазвенел веселый голос. – Снова с вами Весельчак Кэри Карнс! И мои шесть многоканальных телефонов настроены на двадцать линий, то есть на вас, друзья, на всех, кто хочет о чем-нибудь, неважно, о чем, поговорить или поспорить.
Мой номер 394-950-911-111. Звоните же мне, друзья, рассказывайте о чем угодно – о хорошем и плохом, об интересном и скучном, просто наберите номер Кэри Карнса 394-950-911-111, и о вас узнают тысячи радиослушателей. Ваша точка зрения, информация, которая, по вашему мнению, касается всех, станут достоянием общественности… – Из динамика послышался телефонный звонок. – Вот нам уже звонят! – радостно объявил Кэри Карнс. – Я вас слушаю, сэр!
Вернее, слушаю, мадам!
– Мистер Карнс, – раздался пронзительный женский голос, – на пересечении Фултон-авеню и Клеверной улицы обязательно должен быть дорожный знак. Тут много младших школьников, и каждый день я вижу, как они…
Левую руку Джо задел какой-то твердый предмет.
Он ощупал его: телефон.
Джо сел на пол, поставил перед собой телефон и приемник, достал зажигалку. Ее пламя осветило крохотный пятачок, в котором, однако, можно различить телефон и приемник. Приемник типа «Зенит» – судя по размеру, хороший.
– Итак, друзья, – весело затараторил Весельчак Кэри Карнс. – Я и весь мир вместе со мной – перед вами по телефону 394-950-911-111…
Джо набрал номер. Наконец-то ему удалось без ошибки набрать все цифры.
Он прижал трубку к уху, вначале в ней раздавались короткие гудки, а затем – голос Весельчака Кэри:
– Да, сэр? Или мадам?
– Где я? – спросил Джо в трубку.
– Внимание, друзья! – сказал Карнс. – У нас на линии заблудившийся бедняга. Представьтесь, сэр!
– Джозеф Фернрайт, – отозвался Джо.
– Что ж, мистер Фернрайт, мы слушаем вас с большим удовольствием. Вы хотите знать, где вы находитесь? Друзья! Может ли кто-нибудь сказать, где находится мистер Фернрайт из Кливленда? Вы ведь из Кливленда, мистер Фернрайт? Не знает ли кто-нибудь, где этот человек находится сейчас, сию минуту? Думаю, что мистеру Фернрайту очень важно это узнать. Я подключаю все линии: может, хоть кто-нибудь позвонит нам и подскажет, хотя бы приблизительно, в каком районе сейчас находится мистер Фернрайт. Итак, друзья, те из вас, кто не может нам сейчас помочь, не могли бы вы подождать и позвонить, когда мы выясним местонахождение мистера Фернрайта… Мистер Фернрайт, вряд ли на это понадобится много времени, с нашей десятимиллионной аудиторией и… Вот и первый звонок! – Послышался приглушенный телефонный звонок:
– Да, сэр или мадам? Сэр. Ваше имя, сэр?
Едва различимый мужской голос произнес:
– Меня зовут Дуайт Л. Глиммунг, Плезант-Хиллроуд, 301. Я знаю, где мистер Фернрайт. Он у меня в подвале. Сзади и правее камина. Он – в деревянном упаковочном ящике из-под кондиционера, который я заказал в прошлом году в «Народном отоплении».
– Вы слышите, мистер Фернрайт? – вскричал Весельчак Кэри Карнс. – Вы – в упаковочном ящике у мистера Дуайта Л… как дальше, сэр?
– Глиммунг.
– Да. Вы в подвале дома мистера Дуайта Л. Глиммунга на Плезант-Хилл-роуд, 301. Так что ваши страхи позади, мистер Фернрайт. Выбирайтесь из ящика, и все будет в порядке!
– Впрочем, я не хочу, чтобы он разворотил мой ящик, – подал голос Дуайт Л. Глиммунг. – Лучше я спущусь в подвал, отогну несколько досок и выпущу его.
– Мистер Фернрайт, – услышал Джо голос Карнса, – скажите нам: как получилось, что вы попали в пустой упаковочный ящик в подвале мистера Глиммунга с Плезант-Хилл-роуд, 301? Думаю, нашей аудитории любопытно об этом узнать.
– Не знаю, – ответил Джо.
– Может быть, на этот вопрос ответит мистер Глиммунг? Мистер Глиммунг! Похоже, он нас не слышит. Очевидно – спускается в подвал, чтобы освободить вас, мистер Фернрайт. Вам повезло, сэр, что мистер Глиммунг оказался среди наших радиослушателей! Иначе, вероятно, просидели бы в ящике до второго пришествия… А теперь послушаем других… Алло? – Трубка Щелкнула. Связь прервалась.
В ящике послышался шум. Одна из стенок отвалилась назад, и в убежище Джо хлынул свет.
– Это был лучший способ вытащить вас из участка, – услышал Фернрайт знакомый мужской голос.
– Немного странный способ, – проговорил Джо.
– Странный – для вас. Мне вообще-то показалось странным все, что вы делали, – с тех пор, как я впервые о вас узнал.
– Например, раздавал монеты кому ни попадя? – спросил Джо.
– Нет. Как раз это-то я понял. А вот семь месяцев безделья в ожидании заказа меня удивили, – еще одна доска отошла в сторону; свет ослепил Джо, и он заморгал, тщетно пытаясь разглядеть Глиммунга. – Что вам стоило тайком забраться в ближайший музей, разбить там пару горшков – обеспечили бы себя работой, и горшки бы им сделали, как новенькие.
Последняя доска отошла в сторону, и Джо наконец смог разглядеть то самое существо с Сириуса-Пять, которое энциклопедия определяла, как нечто дряхлое и мрачное.
Он увидел гигантское кольцо воды, вращающееся вокруг горизонтальной оси, внутри которого вертикально вращался огненный круг. Вокруг этих двух перекрещенных обручей колыхался кашемировый занавес.
И еще одно: образ, запечатленный на ядре, меж вращающихся колец воды и огня. Это было прелестное, нежное лицо юной темноволосой девушки. Оно висело в воздухе, оно улыбалось Джо – обычные черты из тех, что легко можно забыть, но так же легко вновь встретить повсюду.
Собирательный образ – разноцветная маска, нарисованная мелками на тротуаре. Временный и не особо впечатляющий облик, выбранный Глиммунгом для вступления в контакт. Но обруч воды… Основа мироздания? Так же, как и обруч огня. И они непрерывно вращались, словно отлично отлаженный механизм.
Джо был озадачен. Он не мог понять, как ему реагировать на это зрелище? Оно не производило впечатления дряхлости, хотя, несмотря на юное лицо, Джо понимал, что разговаривает с очень древним существом. Что же касается его финансовой состоятельности, то это должно было выясниться позже.
– Я купил этот дом семь лет назад, – сказал Глиммунг или, по крайней мере, его голос. – Когда еще существовал рынок недвижимости.
Оглядываясь во все стороны, Джо пытался понять, откуда исходит голос – и обнаружил нечто, заставившее его похолодеть.
Голос… Он исходил из допотопной «Виктролы», в которой стремительно вращалась грампластинка.
– Да, вы, наверное, правы, – пробормотал Джо. – Семь лет назад было самое время покупать… Вы прямо отсюда и подбираете себе мастеров?
– Я здесь работаю, – отвечал голос Глиммунга из древнего проигрывателя.
– Я работаю и во многих других местах, в других звездных системах. Теперь, Джо Фернрайт, я должен сообщить вам, в каком положении вы находитесь. Для полиции вы просто повернулись и ушли, и что-то им помешало остановить вас, но за вами охотится АПБ, так что вы уже не можете вернуться домой или в мастерскую…
– Не попав в лапы к копам, – закончил Джо.
– Вам этого хочется?
– Возможно, такова моя судьба, – заявил Джо стоически.
