Текст книги "Шепот звезд. Часть I (СИ)"

Автор книги: Ферина Сандаева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)

– Привет! Ты перед экзаменом решил потренироваться на кошках? – спросил он, взглядом указывая на стол, а потом на Джита.

– Очень смешно, – раздраженно отреагировал северянин и, заботливо подоткнув одеяло спящему, повернулся к Лисару. – Если бы мне нужна была тренировка, у меня всегда под рукой есть ты, кого я могу мучить без всяких угрызений совести, не утруждая бедных животных.

– Тогда что здесь делает живой труп? – разуваясь продолжил шутливый допрос Лис. – Ты решил попробовать себя в некромантии? Неплохая мысль, если из этого зомби получится хороший слуга, я даже не буду докладывать о тебе нашей Службе безопасности.

– Тебе лишь бы шутки шутить, – неодобрительно посмотрел на него Орв. – На Джита напали сегодня ночью. Ввязался в драку с какими-то шахтерами в Орочьем квартале.

– Насколько все серьезно? – веселость с Лиса как ветром сдуло. Он хотел было подойти к акаарцу, но остановился, придерживаемый Орваром.

– Пара-тройка сильных ушибов и несколько десятков синяков, – успокаивающим тоном ответил Орв, отпуская локоть квартерона и направляясь к столу, чтобы убрать приборы. – Джит все-таки кадет Академии, такому как он какие-то пятеро орков-шахтеров не соперники. Через несколько часов от ран не останется и следа, так что не волнуйся и зря не беспокой выздоравливающего.

– Ладно, – Лис бросил встревоженный взгляд на акаарца, с лица которого уже начала спадать опухоль, но послушался друга и отошел от кровати больного. – В Орочий квартал каким ветром его занесло? Это же натуральная клоака, а Джит такие места десятой дорогой обычно обходит.

– Как всегда во всем виновата женщина, – вздохнул северянин, присаживаясь за стол и наливая себе и другу по кружке жасминового чая, заваренного еще ночью. – К девушке стали приставать какие-то пьяные дебилы, а Джит в лучших традициях рыцарских романов решил вступиться за честь прекрасной дамы. Жаль только дама благородного поступка не оценила и сбежала в ночь, предварительно дав в морду своему спасителю. И самое забавное, что девицей в беде оказалась небезызвестная нам обоим графиня Рауф.

– Бика? Не удивлен, эта девчонка любит приключения. Даже странно, что она попалась только вчера, но все к тому и шло, – Лис отпил вкусного чая и задумчиво вперил взгляд куда-то за спину Орвару. – Хотя под защитой Джита ей ничего не грозило, но в этот раз он видимо переоценил свои силы, а эта дура для своих посиделок выбрала не тот район. Все же Балдев не Гектор Ренсийский, чтобы орков ротами раскидывать.

– Так ты знал, что наш тихоня страдает по этой рыжей? А я еще удивить тебя хотел такой сногсшибательной новостью, – немного разочарованно произнес Орв, поняв, что друг явно в курсе событий. – И как давно это продолжается?

– Сам не знаю, – пожал плечами Лис. – Но подозреваю, что все тянется еще с первого курса. По крайней мере о том, что Джит ее тайком охраняет во время всех ее ночных вылазок, я узнал где-то месяца полтора назад, не больше. А по ночам Балдев пропадать начал ведь гораздо раньше.

– Даа, ситуация, – протянул северянин, озадаченно хмурясь. – Не повезло Джиту связаться с такой фурией, да еще и высокородной.

– А по-моему хорошая пара, – возразил ему Лис. – Джит спокойный и уравновешенный, будет сдерживать слишком уж буйную Бику, а девушка будет с ним как за каменной стеной. Тем более, что разница статусов исчезнет сама собой, когда он закончит обучение в Академии и станет пилотом.

– Все не так просто, – помрачневший Орвар как-то странно посмотрел в сторону спящего Джита. – В его случае разница статусов никуда не исчезнет, потому что ни одна солигийская аристократка не пожелает связать свою жизнь с акаарцем, даже если это будет пилот. Поверь, я знаю, что говорю. Для солигийской знати подобное просто немыслимо, учитывая не самое хорошее отношение солигийцев к акаарцам вообще, а ведь высшее общество еще более консервативное, чем обычные люди.

– Может это его и привлекает в Бике? – предположил Лисар, тоже глядя на акаарца. – Невозможность быть рядом. В этом ведь и заключается суть человеческой природы – в стремлении к невозможному. Мы всегда желаем того, что недоступно, и делаем все, чтобы это получить. Иначе ради чего жить?

***

  Пробуждение было резким – будто кто-то внутри него переключил тумблер и сказал "хватит дрыхнуть, пора за дело!" Первым, кого Джит увидел, был Лисар, сидевший на табурете рядом с его кроватью и что-то изучающий в своем планшете.

– О, проснулся? – сосед убрал планшет в сторону и, проверив пульс акаарца, продолжил: – А то я уже заждался. Орв сказал, что проспишь ты от силы пару часов и настоял ни в коем случае не будить, но видать немного ошибся в своих расчетах.

– Сколько сейчас времени? – спросил Балдев, осторожно садясь в постели. Тело немного ломило, но особого дискомфорта он не чувствовал.

– Начало двенадцатого, – ответил Ли, оттаскивая табурет на свое место и снова возвращаясь к планшету. – К половине второго нам надо быть на двадцать седьмом полигоне, а тебе еще в медблок сгонять нужно, так что сейчас бегом в душ приводить себя в надлежащий вид и потопали к целителям.

– Ладно, – Джит встал с кровати и взяв чистую одежду направился по указанному направлению.

По закону подлости в душе отключили горячую воду и мыться пришлось в ледяной воде, отчаянно матерясь и поминая недобрым словом притаившегося в его комнате изверга, не предупредившего Джита о такой подлянке. Так быстро теплолюбивый акаарец не принимал душ еще ни разу, о чем и заявил сидевшему как ни в чем ни бывало Лисару, вернувшись в комнату.

– Просто подумал, что так ты быстрее проснешься, – состроив честный и невинный взгляд институтки проговорил Ли в ответ на возмущенные вопли Балдева. – Смотри, какой ты бодрый и жизнерадостный! Прям светишься от переполняющей тебя силы и энергии! Может еще раз в душ сбегаешь? Охладиться?

Кипящий от негодования акаарец на несколько секунд потерял дар речи от такой наглости, чем нахал и воспользовался. Пока Балдев придумывал достойный ответ, Лисар схватив свой рюкзак и засунув туда планшет быстренько свалил из комнаты, уже с порога крикнув, что подождет акаарца внизу. "Советую тебе поторопиться, если хочешь успеть на калибровку!" – донеслось уже из коридора, возвращая Джита к реальности.

"Иногда он бывает хуже Орва", – глядя вслед Ли подумал Балдев, закрывая дверь, которую сбежавший сосед в спешке забыл захлопнуть.

Надев форму Летного корпуса и кое-как уложив взбесившиеся после экстремального душа волосы, Джит закрыл свой шкаф и уставился на собственное отражение в зеркале дверцы. "Даа, краше только в гроб кладут, – разглядывая свою побитую физиономию невесело констатировал акаарец. – Орвар, конечно, настоящий кудесник в плане немагического врачевания, раз смог только за счет стимуляторов из регенератора вернуть мне человеческий вид, однако прошлой ночью мне все-таки конкретно досталось". Равнодушная стеклянная гладь отразила хмурого молодого человека, бледного несмотря на свою смуглую кожу, затянутого в форменную одежду, что сегодня висела на стройной фигуре Джита мешком и создавал иллюзию какой-то тщедушности. Лицо заострилось и осунулось, поджившие синяки и ссадины были почти незаметны, и болезненное состояние акаарца выдавал только лихорадочный блеск его карих глаз. В общем картина Балдева отнюдь не радовала, вызвав кривую усмешку у хозяина потрепанной тушки. Джит еще раз окинул себя скептическим взглядом, потом резко отвернулся от зеркала и схватив свою сумку направился к выходу.

Уже покидая комнату Балдев краем глаза заметил чье-то портмоне на полке для обуви, видимо кто-то из его соседей случайно оставил в спешке. "И я даже знаю кто. Вот же растяпа", – хмыкнул Джит, беря в руки бумажник черного цвета, принадлежащий Лисару. Он хотел было просто кинуть его в сумку, чтобы потом вернуть законному владельцу, но внезапно проснувшееся любопытство пересилило сей благородный порыв, и акаарец открыл портмоне. Увы, никаких тайн халифатского гарема парень там не обнаружил – обычная мелочевка, не стоящая внимания, кроме разве что старенькой выцветшей фотографии, спрятанной в одном из отделов. Заинтересовавшийся Джит вытащил фото на свет и пораженно застыл не мигая глядя на изображение. С фотографии на него смотрела красивая молодая женщина с черноволосым малышом лет четырех-пяти на руках. Женщина улыбалась в камеру и пыталась одной рукой удержать ребенка, а второй убирала за острое эльфийское ушко золотистую прядь волос, выбившуюся из высокой прически. "Полукровка, – понял Джит, внимательнее присмотревшись к ушной раковине женщины. – У чистокровных уши сантиметра на полтора длиннее. Ну, кое-что становится понятным". Нельзя сказать, что акаарец так уж сильно удивился, подозрения о том, что его два соседа не совсем обычные парни, Балдева одолевали давно, просто теперь всем их странностям наконец-то нашлось хоть какое-то объяснение. И их двужильности, и их поразительным способностям к учебе, и этой болезненной обособленности от других. Даже то, что они оба из Отреченных, теперь приобретало совсем иной смысл – ни в одной солигийской семье не станут терпеть родню с порченной кровью, а ребята, как понял Джит, были сиротами и кроме собственных родителей явно были никому не нужны. Правда, у Лисара был какой-то опекун, которого он признавал как приемного отца, однако вряд ли Ли ему так уж был дорог, раз тот от него так легко отрекся. "Вот только как им удалось пройти жесткий отбор в Академию с такой-то генокартой?" – размышлял акаарец, спускаясь по лестнице на первый этаж, где его ждал Ли. "Да точно также, как и ты, – ответил Джиту внутренний голос. – Еще на первом курсе Лисар говорил, что вы трое своего рода подопытные кролики Академии, которых запихнули в одну клетку, чтобы проще было наблюдать за своими ручными зверьками. Вот только что этим высоколобым умникам от вас надо?". "А не все ли равно? – Балдев резко тряхнул головой, избавляясь от всей этой мозголомной чепухи. – Главное не забывать ради чего здесь мы, а остальное не так уж и важно".

Глава десятая

В медблоке они пробыли еще около часа, в течение которого Лисар не отходил от Джита ни на шаг, мотивируя свое поведение настоятельной просьбой Орвара присмотреть за его пациентом, так как тот не совсем был уверен в том, что Балдев последует его совету и отсидит в медблоке все положенные восстановительные процедуры, которые акаарец ненавидел всей душой.

– Чувствую себя арестантом, – жаловался он Ли, пока штатный целитель академии колдовал над ним держа парня за руку и погрузившись в магический транс. – Нечего меня конвоировать словно какого-то преступника.

– Знаешь, Джит, мне тоже не доставляет удовольствия сидеть здесь рядом с тобой и слушать твои сетования, – наконец не выдержал этого потока непрекращающихся вот уже минут сорок стенаний Лисар. – На мой дилетантский взгляд выглядишь ты весьма сносно, но я дал слово Орву, что пригляжу за тобой и слово свое намерен сдержать.

– Он мне так не доверяет? – вспыхнул Балдев, обиженный недоверием товарища.

– Он так за тебя беспокоится, – мягко поправил его Лис. – К твоему сведению Орв всю ночь сегодня не спал, гадая где ты можешь быть, а когда ты изволил явиться домой, этот парень полтора часа возился с тобой, стараясь хоть как-то привести тебя в порядок, и только убедившись, что с тобой все более или менее нормально, он начал собираться на экзамен, отправившись туда не выспавшимся и совершенно разбитым. Так что вместо того, чтобы ругать его, тебе следует перед Орваром извиниться и как следует его отблагодарить.

Балдев пристыженно промолчал, а Лис, которому вконец надоело сидеть в больничной палате, вышел прогуляться, взяв с акаарца честное слово досидеть до конца процедуры. Сегодняшний день выдался жарким, солнце припекало уже совсем не по-весеннему, но прохладный ветерок, обдавший квартерона морозной свежестью, ненавязчиво напомнил о том, что до лета еще месяц с небольшим. "Вот только есть ли у меня этот месяц?" – глядя на видневшийся отсюда полигон, Летного корпуса невесело размышлял Лис, вспоминая утренний разговор с Орвом.

– Лисар, – тон северянина был как никогда серьезен. – Ты ведь понимаешь, что сегодня может произойти?

– Если ты снова о моих нулевых шансах на прохождение калибровки, то лучше не начинай, – попытался уйти от неприятной темы Лис. – Я и без тебя знаю, что надеяться мне не на что.

– Ну, все не так уж и плохо...Вероятность того, что ты сможешь пройти первичную калибровку, обязательную для всех кадетов инженерного факультета и Летного корпуса, равна десятой доли процента, – "обрадовал" его Орвар. – Так что кое-какие шансы у тебя есть, но я бы не стал слишком надеяться.

– И это все, что ты можешь сказать? – Лисар хмуро посмотрел на друга. – Мог бы хоть подбодрить напоследок, вместо того, чтобы тоску нагонять.

– Пусть подбадривает тебя Джит, у него это хорошо получается, – желчно отозвался Орв. – Я же лишь хочу тебя уберечь от ненужного риска. Я три года потратил на изучение эльфийского генома, провел детальный анализ твоей крови и генокарты, прогнал их через кучу тестов, даже пару открытий совершил, незначительных правда, и пришел к выводу, что шлем пилота скорее поджарит тебе мозги, чем ты действительно пройдешь синхронизацию. А мне не хочется терять друга по столь глупой причине, – северянин замолк, перевел дыхание и, не дав сказать Лису ни слова, продолжил уже немного спокойнее: – Я не отговариваю тебя от этой глупой затеи, просто прошу быть осторожнее. И еще, присмотри за этим идиотом, – кивок в сторону лежащего на кровати Джита. – Подозреваю, что этот парень полностью проигнорирует все мои рекомендации и просто забьет на посещение медблока.

"Ну что ж, одну его просьбу я выполнил, – наблюдая, как выходит от целителя посвежевший и повеселевший Джит, отметил про себя Лис. – А вот насчет всего остального посмотрим".

Двадцать седьмой полигон Летного корпуса представлял собой простой белый куб с пилотским ложементом, приборной панелью, имитирующей такую же на корабле и несколькими камерами слежения, транслирующими все происходящее в комнате на компьютеры в соседнем помещении. На спинке ложемента был закреплен шлем пилота со встроенным визором и датчиком соединения сознания пилота с системами корабля. Перед тем как войти в куб, тестируемому надо было переодеться в специальный комбинезон, также с кучей датчиков, отслеживающие его физические показатели и передающие все данные на бортовой компьютер. За всей процедурой калибровки через окна, которые были замаскированы под стены куба чтобы зря не нервировать тестируемых, наблюдало несколько врачей и целителей, пара инструкторов и четыре программиста, которые вносили правки в программу после каждого теста, возвращая систему в прежнее состояние для нового испытуемого. К двум часам дня у полигона собралась приличная толпа кадетов из двух отделений, но начали как всегда с Летного корпуса.

Время шло медленно, изнывающий от нетерпения Лисар в ожидании своей очереди весь извелся, наблюдая как кадеты Корпуса один за другим заходят в комнату испытаний, и спустя некоторое время (всегда разное) выходят счастливыми и с улыбкой облегчения на губах. Как и ожидалось, Астра, Джит и Бика прошли все тесты с отличными результатами, причем у Балдева и Бики они оказались примерно одинаковыми, что совсем не порадовало парочку. Ребята до сих пор дулись друг на друга, Балдев, как и обещал, прямо перед калибровкой выловил явно избегающую его ренсийскую графиню и высказал все, что думал о ней, ее поведении и ее пагубном пристрастии к прогулкам в особо небезопасных местах города. Бика пыталась огрызаться, и все грозило перейти в скандал, но тут вовремя вмешалась Астра, сумев быстро погасить огонь разгорающейся ссоры. Ослушаться подругу, которая в последнее время в их паре явно стала лидером, Бика не посмела, а Джит не стал огорчать девушку Орвара, к которой испытывал искреннее уважение и симпатию. В итоге девушки отошли в одну сторону, а Джита в другую оттащил Лисар. Так и простояли в разных углах до самого начала испытаний, бросая друг на друга неприязненные взгляды. Так, вот вроде бы последний кадет Летного вышел с полигона, значит скоро очередь Лисара. Парень осторожно начал продвигаться к началу отнюдь не поредевшей очереди и вскоре был вызван на испытания. Как Отреченный без родовой фамилии он шел первым из студентов инженерного факультета, а как кадет Летного корпуса – последним в списке потенциальных пилотов. Провожаемый любопытными взглядами Лисар прошествовал сначала в раздевалку, где переоделся в пилотский комбинезон, затем прошел уже непосредственно на сам полигон.

Едва только Лис удобно расположился в ложементе и надел шлем пилота, как из шлема в основание затылка ему впилась игла со специальным микрочипом биологического происхождения, связывая сознание пилота с бортовым компьютером условного корабля. На несколько секунд парня сковала нестерпимая боль, пронзившая его от затылка до копчика, заставившая оцепенеть и резко выдохнуть, но затем все внезапно закончилось, а прямо перед глазами у Лиса предстало черное пространство космоса, полное звезд. Космос был везде, снизу, сверху, справа и слева, у молодого человека с непривычки даже закружилась голова и заломило виски, но мучения продолжались какие-то доли секунды и вскоре сошли на нет. Сознание молодого человека быстро адаптировалось под новые условия, а программа синхронизации уже начала загружать первичные данные о корабле сразу в мозг испытуемого. Это было странное ощущение: у Лисара словно произошло раздвоение сознания – он ощущал себя человеком, лежащим сейчас в ложементе и изучающим поступающую информацию, и одновременно огромным крейсером с внушительным вооружением, десятком варп-двигателей и восемью подконтрольными искинами, домашними кошками ластящимися к нему и готовыми выполнить любой приказ. Он знал, что это за крейсер, его возможности и его же слабости, видел что следует заменить, починить или улучшить в нем, и был уверен, что может контролировать абсолютно любую его часть в любой промежуток времени. Что характерно, этот симбиоз совершенно не пугал кадета, но и не давал чувства абсолютного всемогущества, наоборот, только оказавшись в пилотском кресле Лисар понял насколько же он ничтожен в сравнении с целой вселенной, открывшейся ему. Восхищенно вздохнув, парень стал изучать порученный ему под контроль корабль и как любой мальчишка начал, конечно же, с его вооружения.

– Ну как проходит калибровка? – декан инженерного отделения Хадари Шург подошел к одному из программистов, следящих за состоянием кадета Лисара и самим процессом синхронизации.

– Это невероятно, господин декан, – программист-гном даже не взглянул на своего начальника не в силах отвести взор от сменявших друг друга диаграмм и графиков на экране компьютера. – Парень сразу миновал стадию первичной калибровки и самостоятельно настроился на углубленную синхронизацию, причем все это произошло за какие-то несколько десятков секунд! Сканирование мозга показало, что данный кадет готов к более сложной процедуре и программа запустила протокол полной синхронизации. В данный момент она проводит детальную расшифровку генокода кадета. Вы не представляете, этот парнишка способен управлять военным кр...

– Идиоты, вы тут все с ума посходили, подключать неподготовленного кадета к более сложной программе?! – в бешенстве прошипел белый как мел декан, мигом поняв, что натворили сдуру эти высоколобые идиоты, и, не дав программисту закончить свою излишне эмоциональную речь, рявкнул приказ: – Живо вырубайте программу и вытаскивайте парня оттуда! Вы же ему мозги поджарите!!

– Господин декан, но если мы сейчас приостановим процесс синхронизации, мы можем... – начал было другой программист, но не успел продолжить мысль, так как кадет за стеклом вдруг дернулся, а затем выгнулся дугой в ложементе. В этот же момент противно запищали датчики, регистрирующие состояние организма испытуемого, все его показатели резко упали, стены куба стали тревожно красными, а по всей комнате раздался равнодушный металлический голос системы безопасности, контролирующей проведение процедуры синхронизации:

– Тревога! Зафиксирован слишком высокий уровень адреналина в крови пациента! Процедура нейросинхронизации приостановлена! Психическое состояние испытуемого нестабильно! Лечение невозможно! Запускаю протокол ликвидации вредоносного объекта! Вероятность смертельного исхода для пациента равна 97,8%!

Это была катастрофа. Программисты бешено стучали по клавиатуре своих компьютеров, пытаясь отключить или хотя бы замедлить разрушительные для изломанной куклой лежащего в ложементе молодого человека действия системы безопасности, но напрасно...Кинувшиеся к бьющемуся в судорогах кадету целители спешно творили свои заклинания, стараясь поддержать в его теле затухающую жизнь, но все было тщетно...А сам Хадари, ставший свидетелем всему этому безумию, прекрасно понимал, что парень, корчащийся сейчас от боли в кресле пилота, медленно, но все же умирал...Умирал по его, Шурга, вине.

***

...Боль, резкая, режущая, проникающая в каждую клетку тела и мучительно сжигающая его. Ненависть, отупляющая и всепоглощающая, выворачивающая всю душу наизнанку и обнажающая все самые скверные ее уголки. Равнодушие, склизкой змеей вползающее в сердце и атрофирующее все чувства, кроме глубокого разочарования. Собой и своей жизнью. А потом спасительная темнота, ласково распахнувшая свои объятия...

"Я провалился", – было первой мыслью Лисара, когда вместо белоснежного потолка двадцать седьмого полигона над собой он увидел до боли знакомый серый потолок больничной палаты их медблока, который парень покидал совсем недавно вместе с Джитом. Парень попытался подняться в постели, но был спешно остановлен незнакомым целителем, оказывается все время дежурившим рядом с ним. Со словами, что Лису еще нельзя двигаться и настоятельно рекомендуется отдыхать, целитель помог парню удобно устроиться на больничной кушетке и вышел из палаты доложить кому-то о том, что пациент пришел в себя. Лис же остался наедине с собой и своей неудачей.

Он плохо помнил что случилось, только отдельные фрагменты: вот он подключается к бортовому компьютеру корабля, вот изучает его параметры (это оказался военный крейсер класса К), знакомится с восемью искинами, даже начинает рассчитывать прыжок на несколько десятков световых лет к заданной системой дальней планете-колонии, а дальше...Дальше была резкая боль, плетью хлестнувшая по сознанию кадета, отрубившая его от сети корабля и парализовавшая тело. Лис помнил, что пытался как-то вырваться из этих чудовищных тисков, запирающих его мозг в огненную клетку нестерпимой муки, старался ставить ментальные блоки, как когда-то его учили на уроках магии, но беспощадная система безопасности просто смела их и раздавила, отправив измученное сознание кадета в спасительное небытие. "А ведь так все хорошо шло, – с горечью размышлял Лис, растерянным взглядом смотря в окно палаты, выходящее в парк вокруг медблока. – Прав был Орвар, мать-природу не обманешь, система все-таки вычислила во мне эльфа несмотря на то, что эльфийского во мне только четверть. Но видать и этого оказалось достаточно. Мда, видел бы меня отец, со стыда бы сгорел за такого никчемного сына".

Поток его самоуничижительных дум был прерван чьими-то тяжелыми шагами и скрипом открываемой двери. Лис обернулся на звук и кубарем слетев с кушетки вытянулся в струнку перед вошедшим человеком.

– Здравия желаю, товарищ полковник! – гаркнул парень на всю комнату, привычным движением отдавая честь.

– Вольно, кадет, – одобрительно посмотрев на стоящего навытяжку молодого человека произнес декан военно-космического факультета Хадари Шург. – Садись давай, в ногах правды нет.

Лисар вернулся на свое место, настороженно глядя на декана, самолично пришедшего его навестить. "Похоже, закончились мои деньки в Академии", – пронеслась в голове парня тоскливая мысль. Как известно большие шишки к обычным рядовым приходят по двум причинам – либо объявить благодарность, что бывает очень редко, либо дать по шее, что происходит гораздо чаще. И судя по лицу декана случай Лисара как раз был вторым.

Двумя часами ранее

Экстренное совещание членов правления Академии

В зале для совещаний за круглым столом как и три года назад собралось восемь самых влиятельных людей в правлении Академии Дризора – ректор со своими двумя помощниками и пять деканов отделений их учебного заведения. Как и три года назад главной темой предстоящего разговора стал кадет Лисар, чья личность тогда вызвала нешуточный спор между всеми пятью деканами и самим ректором.

– Шург, ну и как это понимать? – ректор Академии Акаш Лангест грозно смотрел на стоявшего перед ним словно провинившийся школьник Хадари Шурга. – Как так получилось, что сегодня на самом обычном тесте у Вас едва не убили кадета?

Декан военно-космического отделения угрюмо молчал. Да и что ему было сказать в свое оправдание? Это целиком и полностью его вина в таком скверном исходе дела. Знал ведь, что Лисар не простой кадет, знал и его возможности (не зря же за ним наблюдал с первого дня его появления в Академии), а также Шургу прекрасно было известно о происхождении данного кадета и чьи гены он унаследовал. Но проклятая уверенность в своей правоте сыграла с Хадари злую шутку. Лисар не прошел калибровку, но не в этом был провал Шурга. Его провал был в том, что он оказался прав, и если бы процесс калибровки был запущен так как надо было с самого начала, парень бы прошел этот тест. А возможно даже и синхронизацию. Но из-за ошибки одного идиота в той команде программистов, что контролировала процедуру, теперь этим мечтам уже не сбыться.

– Процедура калибровки была запущена некорректно, – все же попытался возразить ректору опальный декан. – Если Вы дадите разрешение на повторную процедуру...

– Нет, – даже не дослушав Шурга отрезал Лангест, буравя своего подчиненного ледяным взглядом, в котором сквозило тщательно скрываемое бешенство. – Я один раз пошел у тебя на поводу, Шург, когда принял этих троих в Академию, а также позволил двоим из них обучаться на двух факультетах. Должен сказать, результаты это дало неплохие: акаарец идет в числе лучших среди кадетов Летного корпуса, наследник семьи Вестар признанная звезда целительского факультета и самый молодой выпускник за всю историю врачебного отделения, даже Ваш ненаглядный Лисар показывает весьма впечатляющие результаты, умудряясь быть первым на обоих факультетах...

– Вот поэтому и дайте ему еще один шанс! – посмел прервать ректора Хадари, не желавший так просто сдаваться. – Уверен, что парень справится!

– А ты уверен, что произошедшее сегодня на полигоне, не повторится? Можешь дать гарантию, что нам не придется его снова откачивать, когда система безопасности вновь выкинет какой-нибудь фортель во время калибровки? – вкрадчиво поинтересовался у него Акаш и, видя затруднения Шурга с ответом, непреклонным тоном продолжил: – Нет, не можешь. А я не желаю зря рисковать жизнью и здоровьем кадета ради твоих экспериментов. Ведь во второй раз как сегодня целители могут и не успеть, – уже более мягко закончил ректор.

– Но ведь это была не вина Лисара, – подключился к обсуждению Лефок, декан Корпуса. – Как показывают отчеты расследования, ошибку допустил один из программистов, наблюдавших за процедурой калибровки. Он вовремя не среагировал на изменения показаний датчиков и не смог остановить протокол запуска синхронизации, потому кадету пришлось самому настраиваться под новые условия. Естественно, что с непривычки и неожиданности мальчишка поступил нестандартно, что и спровоцировало выброс огромной дозы адреналина в кровь, на которую и среагировала система безопасности.

– А его генокод? – подал голос из своего угла Гифрэйт, декан Стражи. – Как система отреагировала на эльфийские гены кадета? Помнится, три года назад именно это вызывало наши затруднения в принятии решения.

Все сидящие за столом как один уставились на Ликита Янга, декана целительского отделения, в ожидании ответа.

– Программа калибровки не нашла никаких отклонений в генокарте Лисара, – с кислой миной ответил целитель, три года назад как раз утверждавший обратное.

– А как сейчас состояние кадета? – спросил у него ректор.

– Состояние стабильное, внешние и внутренние повреждения устранены, пациент жив и здоров, в данный момент находится в медикаментозном сне, очнется через пару часов, – сухо отрапортовал Янг. – Способности к магии не утрачены и находятся на том же уровне, что и до инцидента.

– Это хорошо, – кивнул ему Лангест и, обведя коллег задумчивым взглядом, с тяжелым вздохом заговорил: – Есть у нас в Империи старая поговорка: "обжегшись на молоке – дуют на воду". Я вполне допускаю, что данный кадет может пройти калибровку во второй раз, но я не могу допустить повторения сегодняшней ситуации. А потому поступим так. Так как инцидент произошел по нашей, да-да Шург, именно по нашей вине, то мы компенсируем это кадету Лисару во-первых звездным дипломом по гражданской специализации (слава богам, что он действительно закончил весь курс подготовки и обучения), во-вторых – проведем его как стипендиата, то есть снимаем с него половину оплаты обучения и зарплатные отчисления в пользу Академии у него будут производиться полтора года вместо положенных трех лет, в-третьих – дадим парню лучшие рекомендации, с которыми его в любую крупную корпорацию примут с распростертыми объятиями, и в-четвертых... – тут ректор вдруг замолчал и бросил пытливый взгляд на Янга: – Ликитт, насколько серьезны раны кадета?

– Как я уже сказал, пациент полностью здоров, – не понимая, что от него желает услышать ректор, повторил целитель.

– Шург, а как насчет подготовки Лисара? – теперь внимательные глаза Лангеста буравили декана военно-космического отделения. – Я имею в виду как у него с боевыми навыками, тактикой и стратегией.

– Лисар лучший на потоке, – пожал плечами Шург, также не понимая хода рассуждений ректора. – Четвертый Круг.

– Понятно, – кивнул каким-то своим мыслям Лангест. – Тогда предлагаю вот что...

***

Хадари смотрел на сидевшего перед ним понуро сгорбившегося парнишку и думал как бы помягче сообщить не самые приятные для того новости. Пока декан мучительно подбирал правильные слова, кадет сам облегчил ему задачу, видимо в растрепанных чувствах совсем забыв о субординации.

– Я провалился, да? – глядя в пол тихо спросил Лисар.

– Да, – не стал отрицать очевидного Шург с сочувствием смотря на расстроенного своей неудачей паренька.