Текст книги "Аферист на пенсии"

Автор книги: Феликс Рябов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

9. Смерть в покойницкой

Ерш проснулся ближе к вечеру, выгнал домой бабу и пошел на балкон пить кофе. Косые лучи солнца пробивались через заросли под окном, пахло свежескошенной травой, в воздухе по-прежнему висела дымка от горящего торфа… Душа пела. Вчера на телевидении им отвалили столько бабла, сколько они и представить не могли. Решили обмыть. Вернувшийся с кладбища почему-то в отличном настроении Борода неосторожно пригласил их к себе. Вызвали проституток, устроили пати.

Непьющий Ерш с удовольствием наблюдал, как Валера, которому с двухсот грамм начисто сносило крышу, сначала заблевал Бороде ковер, потом долго с угрожающими воплями гонял по квартире проституток, потом обоссал с балкона милиционера, которого вызвали возмущенные соседи, а потом заперся в туалете и там заснул.

Борода же проявил редкостное хладнокровие и уникальный дипломатический дар. Он не стал бить Валеру, дал менту денег, напоил его до одури, угостил проституткой и уговорил оформить протокол на тех, кто его вызывал.

Ерш посмотрел на часы и включил маленький кристаллический телевизор. Показывали новости. Сначала пустили снятые ими уникальные кадры двойного убийства на стройке, и сразу – мертвая уже солистка поет без фонограммы на сцене Ледового. Фамилии их назвать не забыли – это хорошо: жди новых заказов.

Потом диктор стал рассказывать, что было дальше. Ерш сделал звук погромче.

– Известие о загадочной гибели солистки группы «Распутная жизнь» вызвало в городе серьезные беспорядки. За прошедшую ночь у Ледового дворца были отмечены многочисленные стычки между милицией и граффити, пытавшимися расписать стены спортивно-концертного комплекса в память о погибшей певице. В ходе столкновений были сожжены две милицейские машины, восемнадцать работников правоохранительных органов госпитализированы с травмами различной степени тяжести. Хулиганами задушена служебная собака, которая должна была искать у них наркотики; женщина-кинолог стала жертвой сексуального насилия.

«Странно еще, что не наоборот» – подумал Ерш.

– Возбуждены пять уголовных дел, – продолжал диктор. – Между тем появляются многочисленные версии случившегося. Как мы уже сообщали в наших вчерашних выпусках, оставшиеся в живых члены группы «Распутная жизнь» переехали в здание, расположенное в непосредственной близости от принадлежавшей группе студии звукозаписи, сильно пострадавшей в ходе недавнего пожара и взрыва. По версии следствия, причиной трагедии тогда стало неосторожное обращение с огнем, повлекшее за собой взрыв бытового газа. Погибло не менее четырех человек – два музыканта группы и звукооператор. Личность женского трупа, найденного на месте пожара, устанавливается… И вот теперь – новая смерть. По одним данным, солистка гнруппы погибла на стройке близи от Ледового дворца, по другим – была похищена непосредственно из здания спортивно-концертного комплекса.

Все это время на экране показывали отрывки концертов и клипов «Распутной жизни», а также пускали без звука куски интервью с солисткой.

– Смерть ее вызвала многочисленные слухи. Высказываются предположения, что гибель была вызвана передозировкой наркотиков, приступом белой горячки, наследственным психическим заболеванием, а также неким обрзаом связана с увлечением группы черной магией… Ситуация усугубляется тем, что среди поклонников творчества группы множество членов различных религиозных сект, сторонников движения сатанистов и просто наркоманов. Они требуют выдачи тела солистки для проведения неких магических ритуалов, без которых, по их мнению…

Ерш довольно ухмыльнулся и выключил телевизор. Всегда приятно внести свой вклад в общий бардак.

Зазвонил телефон.

– Твой коллега протрезвел? – осторожно поинтересовался Борода.

– Не знаю, я ему еще не звонил… А что, будем продолжать?

– Нет… У меня сидит Макс. У них там опять убийство… Заходите.

* * *

Макс сидел в кресле и курил Беломор Бороды – видимо, свои у него кончились. Валера с дивана обводил всех чистым и невинным взором – из вчерашнего он не помнил ничего, и мог по-прежнему честно глядеть людям в глаза; похмелья у него почему-то почти не бывало… Ерш вытащил сигару, Борода с трудом отвел глаза от того места, где вчера был ковер, и повернулся к остальным. Все вместе они стали слушать, что расскажет им Макс.

Макс с удивлением оглядывал обычно аккуратную гостиную Бороды: шторы сорваны, в стекле трещина, под столом валялась милицейская фуражка, а на люстре слегка покачивались женские трусы. Тактично решив не задавать вопросов, Макс перешел к делу.

– Надо было мне оставаться ночевать в покойницкой. До нашего отъезда все было прилично…

Борода назидательно поднял палец:

– Почти.

Макс не стал спорить:

– Ну хорошо, почти. Но как только мы уехали, Миша с Витей – это козлы, которых я оставил приглядывать, чтоб все было в порядке – опять скрутили косяки, набрались пива и сели играть в карты. Дальше… дальше произошло что-то неясное. Дикое, страшное, почти потустороннее.

Макс неопределенно помахал в воздухе папиросой:

– По рассказу этих дегенератов выходит, что в покойницкой завелся полтергейст. Никогда не думал, что Миша знает такие слова… Декорации – ну, эти их скелеты, гробы – все стало двигаться, шуметь… К моему приезду половина из них оказалась разбита. У Витька проломлен череп, кто-то заехал ему пивной бутылкой по голове… Миша цел, только заикается сильно. Когда он очухался, у него в руках была эта кассета.

Макс достал кассету.

Валера оживился:

– Елки… это – та самая, за которой мы ездили к оператору – видишь, фиолетовым фломастером… я уверен, это его почерк! Но как она там оказалась?

Макс поморщился:

– Об этом этот дебил Миша сказать ничего не может. Полтергейст принес, мать его.

Борода задумчиво почесал бороду:

– Мы этому полтергейсту гениталии открутим. Есть у меня пара идей.

Макс кивнул:

– Хорошо бы… Только это еще не все. Братки в панике.

Борода удивился:

– Почему?

– Второй мудак, Витя – ну, тот, что получил от полтергейста по голове – говорит, что вскоре после того, как все случилось, на минуту пришел в себя… Так вот, он клянется, что видел привидение, даже два. Боюсь, у него сильное сотрясение мозга.

– Так, ладно… И что он видел?

– Когда Миша приссал и грохнулся на пол, Витек открыл глаза… Он уверен, что видел Ашота!..

– Кто это? – Спросил Ерш.

– Ну, носатый такой… Мы его вместо Шитмана на стройку к солистке отправили… Она его и застрелила. Кстати, похож здорово…

Макс осекся.

Борода тяжело вздохнул.

– Макс, не тупи. Это Шитман и был.

– А… – догадался Макс. – Значит, ему яйца открутим. Вот.

– Хорошо, – кивнул Борода. – Но откуда у него кассета?

Макс пожал плечами:

– Сложно сказать. Ну да хрен с ним. Витек видел еще кое-что.

– Ну?

Макс ухмыльнулся:

– Он видел солистку.

Ерш удивился:

– Опять? Но она должна быть в морге. Мы сами видели, как ее засыпало арматурой…

Макс хлопнул ладонью по подлокотнику и рассмеялся:

– Да и я видел. Только ей, похоже, пофигу. Когда Шитман ушел, в углу – там было почти темно – что-то зашевелилось. Витя попытался приподняться, чтобы рассмотреть получше. В общем, там стояла солистка… Он этого не выдержал и рухнул на пол. Когда опять открыл глаза – ее не было.

Повисла тишина. Валера сосредоточенно смотрел на Макса, приоткрыв рот. Ерш тоже не совсем понимал, что все это может значить… но больше всего его удивила реакция Бороды: на привидение ему, похоже, было плевать.

Слегка зевнув, Борода, решил сменить тему:

– Макс, ты же понимаешь – все это чушь собачья… Расскажи лучше об убийстве.

– Ах да… В общем, утром в коридоре администратор споткнулся о тело. Это был фотограф, Эдик. К тому времени он уже остыл.

* * *

Пока шли к машинам, Борода с Максом как бы ненароком немного приотстали – Ерш только заметил, как Макс что-то в красках описывал, размахивая кассетой, а Борода с на удивление серьезным лицом слушал и кивал, потом громко заключил «Так я и думал» – и они догнали остальных. Ерш помирал с любопытства, но лезть с расспросами посчитал неэтичным.

Когда доехали до обугленных развалин офиса, совсем стемнело. Фары джипа освещали обгоревшие балки, треснувшие кирпичные стены, кучи всякого хлама, в котором угадывались обломки мебели и звуковой аппаратуры.

Тут и там за подступавшими к самой дороге могилами шныряли обкуренные фаны «Распутной жизни». Они собирались группами, пили пиво, бренчали на гитарах, жутко выли; во тьме кладбища вспыхивали блуждающие огоньки косяков. Увидев машину, фаны разбегались, но через некоторое время вновь выползали из темноты. Похоже, они что-то замышляли.

Дверь покойницкой-овощебазы открыл Витя. Под глазами братка из-за недосыпа синели круги, голова была повязана белым полотенцем с подтеками крови.

Макс строго посмотрел на него:

– Так… Где администратор?

Витя попытался ответить, но только простонал. Голова, видно, и правда болела. Он показал в рукой в сторону коридора.

Макс повернулся к нему:

– А ты будь рядом… Мы с тобой еще поговорим.

Витя жалобно заскулил и пошел прилечь.

Макс с Бородой двинулись по коридору. Журналисты пошли следом. Здание представляло собой странную смесь дореволюционного бюро ритуальных услуг с советским учреждением: уцелевшие кое-где скульптуры и лепнина, изображавшие похоронные ритуалы, были перемешены с обрывками стенгазет, чудом сохранившимися портретами Брежнева и фотографиями сцен из колхозной жизни. Ерш начал понимать братков, которые не смогли переночевать здесь, не обкурившись до одури: видеть бескрайние морковные поля, пухлых колхозниц и уползающие вдаль тракторы рядом с могильными плитами и сценами кремаций в Древнем Риме было тяжело… По-настоящему пугал выцветший снимок огромного кочна капусты, выращенного в совхозе «Заветы Ильича», висевший над сценой Страшного Суда.

На Ерша напал жуткий депресняк, и он обрадовался, когда в одной из комнат они обнаружили, наконец, администратора…

Тот был невесел. Красные глаза беспорядочно крутились под запотевшими очками, губы шептали что-то невнятное. В руках Антон держал какую-то фотографию и листок бумаги.

Увидев знакомые лица, он несколько оживился и молча протянул им фото.

Борода, шедший первым, взял и стал внимательно рассматривать. Ерш заглянул через плечо.

Он сразу понял, что это – загадку представляла собой Бороды… Тот торжествующие вскрикнул «Ага!» и впился в фотографию. Глаза его горели.

– Ну и что? – пожал плечами Ерш, когда довольный Борода показал фото остальным. – Эта фотография сделана во время последнего концерта «Распутной жизни». Я даже видел, как она снята – незадолго до того, как мы пошли на стройку, Эдик сделал этот самый снимок. Вот еще у солистки…

Ерш осекся. В голове у него промелькнуло неясное подозрение…

Борода не стал развивать эту тему:

– Конечно, это она. Газовые горелки, пятиметровые скелеты – все это они использовали в первый раз. – Борода повернулся к администратору. – Но откуда она у вас?.. Эдик дал?

Администратор ответил не сразу. Ерш вообще заметил, что депресняк напал не на его одного… Может, Антон перебрал вчера с анашой, а может, от всего происходящего у него начала ехать крыша – во всяком случае, выглядел он очень странно.

Когда сам Борода уже почти забыл, о чем спросил, администратор наконец подал голос.

– Нет… – Антон мутным взглядом обвел собравшихся. Шок у него все еще не прошел, администратор здорово тормозил.

– Только что нашел… под дворниками моей машины. В бардачке… там должны были остаться таблетки…. от головной боли, и я… спустился…

– Понятно. А записка?

– Вот. – Администратор протянул Бороде небольшой листок.

– Хм… «Десять тысяч долларов, сегодня вечером, в полночь, метро Большевиков, урна на автобусной остановке».

Борода обрадовался:

– Да это шантаж… Мы-то все думали: чего это их убивают одного за другим? А тут все просто…

Ерш недоверчиво посмотрел на листок:

– Десять косых положить в урну?

Валера непонимающе глядел на листок:

– Так, ладно… Но, в принципе, что такого в этой фотографии, чтобы требовать за нее деньги? Это все мог видеть любой, кто был тогда на концерте.

Макс рассмеялся:

– Придурки обкуренные, на кладбище… Думаю, так они шутят.

Борода скривился:

– Нет… тут все гораздо серьезнее.

Он опять повернулся к администратору:

– Как вы обнаружили тело?

Администратор тупо глядел на Бороду.

– Я имеют в виду Эдика, фотографа.

Антон с трудом сконцентрировал взгляд:

– А… Ночью у меня было что-то с желудком… Я несколько раз ходил в туалет. Часа в два вроде как отпустило, и я заснул… Потом… я не знаю, что произошло… похоже, меня разбудил какой-то шум. Кажется, звон стекла… Я долго лежал, не мог заснуть – я вообще плохо засыпаю не на своей кровати… В общем, я понял, что мне уже не заснуть. А Эдика всегда есть с собой фляжка с коньяком – не знаю, зачем– он же почти не пьет – по-моему, бабам своим подливает. И я решил попросить у него чуть-чуть – как снотворное. Его комната была в конце коридора. Я вышел, дошел до его двери. А дверь открыта, внутри темно. Я позвал его негромко – он не ответил. И тут я вспомнил – Эдик обычно храпит. Каждый раз, как он ночевал в студии – заснуть было невозможно: шум на весь этаж. В общем, я щелкнул зажигалкой и зашел внутрь… Лучше б я этого не делал. Весь пол залит кровью – похоже, его зарезали во сне… Горло перерезано – значит, кричать он уже не мог. Не удивительно, что никто ничего не услышал: внизу все время какой-то грохот стоял – что они там делали, придурки?… – Администратор замолчал. – Вот, в общем, и все. Я крикнул браткам, они пришли, посмотрели и стали звонить начальству. Ментов пока не вызывали…

Чуть помолчав, Антон начал заново:

– Только что нашел… под дворниками моей машины.

Борода перебил его:

– Я понял, спасибо.

Антон замолк.

Ерш заметил, что из Борода был отличным психологом: видя, что администратор не в себе, он слушал его не шелохнувшись – чтобы не сбить с мысли.

Когда свидетель иссяк, Борода машинально вернул ему фотографию и записку, а сам полез за Беломором.

– Ты обратил внимание, что время для убийства выбрано самое подходящее – наверху все спали, внизу братки отвлеклись на ловлю привидения? Убийца почти не рисковал.

Макс кивнул:

– Да, неплохо. Но кто это сделал?.. А главное, зачем? Кому помешал Эдик? Вряд ли он вообще как-то замешан в этой истории…

Борода выпустил дым:

– Не скажи… У него была связь с солисткой… та ему доверяла. Получалось, фотограф мог использовать то, что знал. Да вот у него, например, – Борода кивнул на Ерша, – первая мысль была о том, что фотографию дал именно Эдик…

– У меня еще вторая есть… – встрял Ерш.

– Подожди. – Борода задумчиво глядел в окно, на ночное кладбище. – Давай пообщаемся с жертвами полтергейста. Может, расскажут чего… А с этим говорить бесполезно; пусть сначала придет в себя.

Администратор проводил их долгим печальным взглядом и пошел бродить по темным коридорам…

Хотя вслух он этого и не сказал, у Ерша возникло легкое подозрение, что администратор переигрывал… Слишком уж точно он демонстрировал состояние шока: вяло реагирует на вопросы, повторяет все время одно и то же, каждому человеку начинает рассказывать свою историю заново…

Валера подумал о том же. Стрельнув у Бороды Беломора и выпустив пару раз дым, он напустил на себя многозначительный вид:

– Странный он какой-то… Может, он Эдика и зарезал?

* * *

Миша лежал на старом диване в небольшой комнате недалеко от входа, пил чай с молоком и листал комиксы. Он мало что понимал в беспорядочных картинках с глупыми надписями, но слышал, что в развитых странах многие проводят время именно так. К тому же, ему хотелось забыться.

Когда в коридоре послышались шаги и скрипнула дверь, он нервно дернулся и чуть не свалился с дивана.

– Так, Михаил, – Макс присел на журнальный столик напротив и сразу перешел к делу. – Расскажи людям, что вы там видели…

Миша задумался. Жуткие картины предыдущей ночи проносились перед ним.

– С-слушай, М-макс… Я д-думаю, зря вы А-ашота п-подставили. Вот будет п-по ночам являться… А з-знаешь, как с-страшно?

Макс вскочил и плюнул на пол:

– Миша, у тебя поехала крыша… Причем тут Ашот? Это Шитман был.

– Шитман? – Миша непонимающе хлопал глазами. – К-какой Шитман?

Макс внезапно понял, что Шитмана Миша даже не видел. И не слышал о нем: братков, которые проворонили финансиста на стройке, Макс отругал и послал домой, Миша же ни с кем из них даже не разговаривал… Теперь думает, что видел привидение торговца наркотой Ашота, которого послали под пули коварной солистки, на верную смерть, погибать ни за что…

Макс в отчаянье махнул рукой:

– Ладно, с этим тоже бесполезно говорить. Где Витек?

До Витька дело не дошло. Раздался оглушительный звон разлетевшегося стекла, и в ближайшем окне появилась рваная дыра. В нее сунулся лохматый чувак с нереально огромными зрачками. Грубыми мазками дешевой косметики он был раскрашен под вампира, в руке держал наскоро отломанный кусок кладбищенской ограды.

Макс удивился:

– Ты-то кто такой?

– Где она? – вопросом на вопрос ответил чувак.

– Кто? – не понял Макс.

Лохматый посмотрел на него как на идиота и попытался забраться в окно.

– Я, кажется, знаю… – догадался Ерш. – Это – фан «Распутной жизни»… Они ищут тело солистки. Кто-то пустил слух, что оно здесь.

– Почему?

– Не знаю… Я сам по телевизору слышал. А их тоже можно понять: сидят уже пол ночи на кладбище, пиво кончается… ничего не происходит. Им скучно… а тут свет горит.

– Этого еще не хватало! – разозлился Макс, поднял столик, на котором до этого сидел, и стал выгонять лохматого обратно на улицу.

После двух-трех ударов по голове чувак вывалился наружу и затих… но в соседнее окно тут же сунулась новая харя. Эта была тощая девочка с платком на голове, раскрашенная так же, как первое чмо. Издавая неприятные звуки, она запрыгнула внутрь комнаты и попыталась прорваться в коридор.

Макс схватил ее за волосы и выкинул наружу. Оттуда раздалась ругань, затем в комнату, круша остатки стекол, полетели камни.

Макс потерял терпение:

– Ну, уроды!.. Вы меня достали.

Он выхватил из-за пояса ствол, передернул затвор и пальнул пару раз в окно. Послышался вой, какие-то крики, потом удаляющийся топот.

– Так-то. – По-ковбойски подув на ствол, Макс сунул его в карман. – А то и машины могли побить… Так, на чем мы?

– Ты искал Витю, – напомнил Борода.

– Точно, – Согласился Макс. – Где он?

– Я тут.

В комнату, со слегка ошалелым взглядом, вошел Витя. Посмотрел на засыпанный стеклами пол, принюхался к запаху пороха.

– Вы тут не скучаете…

– Стараемся. Витя, что ты можешь рассказать нам о прошлой ночи?

Витя странно посмотрел на него, затем почему-то покосился на дверь, в которую только что вошел.

– Слушай, Макс… Может, об этом потом? Я только что в коридоре…

– Что, снова привидения?!? Витя, я тебя сейчас…

– Не, не надо. Тем более что привидений пока нет. Там труп.

Макс взвился:

– Опять?!?… Кто?

– Антон, администратор. Кто-то только что перерезал ему горло.

* * *

На пару секунд повисла тишина.

– Ох, – вздохнул Валера. – Наверное, я подозревал его зря…

– Макс, – Борода решил взять командование на себя, – Кто у нас тут еще остался? В живых, я имею в виду?

Макс задумался:

– Ну, эта… Наташа, сестра солистки. Серега – Ди-Джей. Пара моих ребят… И все.

– Витек, позови всех… И прежде всего, где Наташа?

Витя неопределенно помялся:

– Где-то тут. Я сказал, чтоб никуда не уходила.

– А ты уверен, что она еще не ушла?

– Уверен… А вот в здание проникнуть кто-нибудь мог. Тут слишком много окон.

Они вышли в коридор. Как бы в подтверждение его слов, за разбитым стеклом мелькнула тень. Наркоманы по-прежнему крутились вокруг дома, заглядывая в окна и чего-то разнюхивая.

Свернув по направо, Витя из вежливости постучал и, не дожидаясь ответа, толкнул дверь.

Против ожиданий, Наташа была жива. Лежа с закрытыми глазами на притащенной откуда-то раскладушке, она слушала плеер в наушниках. Макс подошел к ней, ткнул в бок и выдернул наушники:

– Пойдем, чего покажу…

Сестра солистки лениво потянулась:

– Пожар?

– Нет. Антона зарезали.

Та с любопытством глянула: «Может, шутит?», выключила плеер и энергично спрыгнула с раскладушки.

Через несколько метров темного коридора фонарик Бороды уперся в большую темную лужу. Лужа медленно росла в размерах. Рядом шли следы Витька – видно было, что после того, как вляпался в кровь, он подошел к трупу, потоптался какое-то время и быстро пошел за подмогой.

Администратор лежал в одном из боковых коридоров – почти там же, где они его оставили. Похоже, при падении он ударился об косяк двери – вторая рана виднелась на виске.

Нож валялся тут же – обычный кухонный нож. Ерш только что видел такой же на столике у братков, рядом с чайником.

Борода достал из кармана платок, поднял нож за лезвие и осмотрел ручку. Потом аккуратно, стараясь не запачкаться кровью, обыскал труп.

– Ничего, совсем ничего… И ручка чистая.

– Значит, убийца был в перчатках?

– Да не обязательно. Скорее наоборот: человек летом в перчатках сразу привлечет внимание. Нет… Думаю, нож обернули первой попавшейся тряпкой, полиэтиленовым мешком… да чем угодно. На худой конец – рукавом своей же одежды. Вы видите, – Борода показал на нож, – Лезвие достаточно длинное. Если правильно им ударить, кровью можно и не испачкаться… Но это ладно. Мне любопытно – куда делась фотография?

Наташа оживилась:

– Какая фотография?

Макс кивнул на труп:

– Под дворники его машины сунули фотографию солистки с последнего концерта… Рядом была записка: кто-то хочет получить за снимок десять кусков.

В коридоре было почти темно, но Ерш заметил, как округлились Наташины глаза. Ерш начинал привыкать, что трупы здесь никого не пугают, а самые простые события вызывают живейший интерес… Что ее так поразило?

Вперед из темноты выдвинулся Ди-Джей. Он тоже был здорово удивлен:

– Фотография? Вы уверены – с последнего концерта? Это точно?

Макс пожал плечами:

– Ну да… Декорации использовали в первый раз. Видно кусок зрительного зала – там полно людей: значит, это – не репетиция… А что такое?

– Да ничего. – Ди-Джей потер подбородок. – Странно просто. Я был уверен, что этой фотографии не существует.

– Почему? – Удивился Ерш. – Я сам видел, как Эдик во время последнего концерта…

– Да, – перебил Ди-Джей, – Но он потом жаловался, что пленку ему испортили в Кодаке.

– Где?

– Ну, проявка недалеко от Ледового. Он всегда сдавал пленку в одно и то же место – никогда проблем не было. А в этот раз ему отдали пустую – сказали, «Скорее всего, у вас что-то с затвором». Эдик при мне щелкал своим Зенитом на просвет, с открытой крышкой – говорит, п…ят они, с аппаратом все в порядке. Скорее всего, засветили случайно, а свалили на чужую технику.

Бороду жутко заинтересовала эта история. Он внимательно смотрел на Ди-Джея, будто пытаясь понять, врет он или нет.

– Так… А где эта проявка – ты знаешь?

– Знаю. Я ездил с ним несколько раз – у меня машины нет, он подвозил меня на своей. Заодно заезжал туда. Там его узнают… – Ди-Джей скосился на труп, – Узнавали. Знали, где он работает. Пару раз мы с ним заезжали уже после закрытия – они иногда остаются и ночью печатают снимки – так вот, Эдику открывали дверь и выдавали его заказ…

– Ага, понятно. – Борода о чем-то напряженно думал.

– Так, в натуре – куда девалась фотография? – Макс решил, что пора ему покомандовать. – Витек, буди Мишу, хватит ему дрыхнуть. Переверните тут все вверх дном: снимок должен быть у меня. Ясно?

– Ясно.

– Макс, – Борода хлопнул его по плечу. – Хрен с ней, с фотографией. Я ее уже видел. Пусть поищут лучше фотосумку Эдика – я думаю, там может быть много интересного.

Макс с любопытством посмотрел на Бороду, но унижаться до расспросов в присутствии подчиненного не стал. Кивнул, сделал вид, что ему все ясно:

– Витек, ты слышал? Через десять минут сумка должна быть у меня.

Борода подождал, пока Макс с братком скроются в темноте, а потом повернулся к Ершу и Валере.

– Хрен они что найдут… Пойдем отсюда. Похоже, дело близится к концу.

Борода двинулся к выходу. Журналисты пошли следом.