Текст книги "ИЗГОИ (часть 1)"

Автор книги: Федор Гришанов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

Недовольных было много, тех, кто хотел бы потеснить группу Арбалета. Он это кожей своей чувствовал. Видел эти недобрые, злобные взгляды на проверках. Многих давила завистливая жаба, что молодые, неглупые и сплочённые, пацаны держали верхотуру в зоне. Но это – Урал. Выросли эти пацаны на заводских окраинах и с детства пробивали себе дорогу кулаками.

Цыган Раджа вдруг захотел втиснуться в их круг. Был он значительно старше, наркоман со стажем. Узнав, что к Димычу и Арбалету постоянно ездят пацаны со свободы, решил предложить им дело. Вечером Раджа пришёл к Пецику в кочегарку.

– У меня на воле закопаны деньги и наркотики. Не мало героина. Давай через ваших людей затянем это добро сюда.

Пецик обещал подумать, прельщённый деньгами, наркотой и будущей властью. Он обратился к Арбалету, советуя принять участие.

– Поговори с волей, со своими… дело заманчивое.

Но Арбалет решил сначала переговорить с этим Раджой. Из разговора с ним он понял истинный смысл затеи этого пройдохи. Радж хотел затянуть в зону немного денег, так, для отвода глаз; главное дело было в наркотиках. Планировал он устроить в зоне торговую точку и все деньги из зоны выкачать. И всё это как бы ещё и под прикрытием группы Арбалета. Ах, Радж, Радж – барыжная твоя душонка! Хотел с кондачка всех поиметь. Думал, пацаны молодые, он им наобещает перспектив и использует в своих целях. Арбалет для вида согласился и подыграл ему: «Ага. Хорошо!»

Взял у Раджа адрес, куда надо было заехать и забрать контрабанду. По его словам, было там всего немало. Героина только целый килограмм – Можно всех в плен взять.

Когда к ним с Димычем приехали пацаны на перекид, Арбалет засомневался давать им адрес родственников Раджа, но Димыч уговорил его. На перекид в промзону они пошли только вдвоем. Даже своих не взяли по соображениям секретности.

Приехали Паня, Пончик, Костян, привезли все заказанные грузы: чай, сигареты, водку, анашу, деньги, ну и так, по мелочи. Приняв грузы, Арбалет выкинул адрес Раджи, объяснил пацанам, чтобы сделали всё нормально, а потом, когда заберут посылку, дали ему знать. Пацаны уехали, а они с Димычем пошли прятать контрабанду. Склад – самое подходящее место, тихое, и даже при желании ничего не найдёшь. Кто там разберётся во всём этом бардаке из деревянных заготовок для снарядных ящиков! Надёжно всё припрятав, с приподнятым настроением они с Димычем направились в жилку: угостить нужных людей, порадовать своих, покурить анашу…

Сразу пошли в столовую к Соколу. Там уже все собрались: Жук, Антоха, Вихура, Барин, Пецик, Клёпа. Курили и хохотали. Настроение было прикольное. Все были рады, что Арбалет наконец-то в хорошем расположении духа и уже не гнал за измену жены. Время лечит. Да и некогда было. Обсуждали «тему Раджи». Арбалет строил далеко идущие планы. Он всё уже продумал до мелочей, что и как. Лишь бы всё получилось.

Но обернулось всё совсем иначе. Когда ребята приехали по адресу, данному Раджой, там вообще не оказалось ни улицы, ни дома. В очередной приезд они высказали претензии из-за этой пустой поездки. Хоть и через забор говорилось, но Арбалету было крайне неприятно за эти выговоры. Вернее, он был вне себя от ярости. Обсудили ситуацию с Димычем: может этого Раджу опера подослали, чтобы о дороге узнать, а может быть, он просто испугался? Цыганский народ понять не просто. Решили его наказать, чтобы впредь ни себе, ни людям головы не пудрил. Вечером зазвали его в кочегарку, и Арбалет дал волю соскучившимся по настоящей работе кулакам. Единственным вопросом был: «Зачем всё это, Радж?» – но тот клялся, божился и стоял на своём: уехали родственники. Явно врал и что-то скрывал. Но держался своей версии до конца. За обман и плутовство, не вдаваясь в подробности, ему добавили ещё… Радж на четвереньках выполз из кочегарки.

Димыч и Арбалет думали, пытались понять цель этого обмана. «Сказочный народ, эти цыгане», – размышлял Арбалет, – «но друг друга они понимают хорошо».

А славный представитель этого загадочного «сказочного» народа Радж оказался ещё и не последним провокатором. Утром он пошёл к своим собратьям-цыганам, и ввёл их в явное заблуждение, заявив, что Арбалет по беспределу его избил. Этот интриган облил Арбалета грязью, зато по сути дела ничего не рассказал, а про свои шашни и словом не обмолвился. Цыгане в зоне жили вместе, старались держаться обособленно. На тот момент было их человек 15. Они сразу вознегодовали: Как так? Возбудив их болезненное воображение, Радж повёл эту толпу на разборки к Арбалету в цех.

Ничего не подозревая, Арбалет с Димычем, после ночной смены, мирно и спокойно спали в раздевалке. Спросонок Арбалет ничего и не понял. Сразу получил удар в лицо. Спасибо, что разбудили. После неожиданного удара мысли быстро выстроились в должный порядок. И вот, он уже готов к бою. Тело стало послушно, и, встречая цыган, он бил их налево и направо. Кулачным мастерством у них никто особо не отличался, но их было много и они пёрли толпой. Им хотелось и страшно было победить Арбалета. Пока же Арбалет и Димыч сдерживали вдвоём натиск этой неуёмной толпы.

Дальше всё происходило как в самых крутых боевиках. Мужики, работавшие в цехе, услышали возню возле раздевалки, увидели Арбалета, машущего кулаками, отбивавшегося от разъяренной цыганской толпы, и, не долго думая, не обсуждая, с орудиями производства (то есть с молотками) все ринулись на помощь Арбалету. Крепко досталось цыганам. Из цеха они даже не убегали, а уползали под свист, под крики, под удары молотков, под хруст своих костей. Они ломились, как шведы от Полтавы. Выбрались, полуживые от пережитого страха, из цеха и, не останавливаясь побежали к зам Р.О.Р.у, и умоляли его, чтобы он посадил их всех в ШИЗО. Пришлось им всё рассказать о своих боевых подвигах. Ну, их и закрыли. Только там, сидя в ШИЗО, цыганские вожаки узнали всё. Злосчастный хитроумный Радж ещё раз получил по заслугам – на это раз от свои соплеменников.

Вся зона стояла на ушах. Ещё бы! 15 человек прибежали в ШИЗО и добровольно закрылись. Верховенство челябинской группировки в зоне стало бесспорным. Если уж простые мужики-работяги без раздумий, без страха перед наказаниями, бросаются на защиту лидера этой группировки, то другим претендентам оставалось только ходить, понурив головы, и отводить глаза под пытливым упорным взглядом Арбалета.

Но сам Арбалет не хотел распространяться по этому делу, не хотел, чтобы кто-то узнал о дороге на волю. И на все вопросы предпочитал отмалчиваться.

Но, как всегда, потихоньку всё устаканилось.

Приближался день освобождения Димыча. Время летит незаметно. Вот вроде совсем недавно приехал он в зону, вот только его встречали, а уже приходится расставаться. Они не клялись друг другу в дружбе. Но как много их связывало! Сколько совместных дел, одинаковый образ жизни, поступки, линия поведения – всё сближало их. Только ему Арбалет мог доверять всё. Они стали настоящими братьями. (По жизни нашему герою не очень повезло: был он у своей матери единственным сыном. А как хорошо было бы иметь родных братьев и сестёр! В большой семье – дети совсем другие. Ну зачем идти на улицу неизвестно к кому, когда есть родные братишки и сестрёнки! На многодетные семьи уличные помойки оказывают гораздо меньше влияния, чем на избалованных и одиноких «единственных наследников»).

Но сейчас приходилось расставаться с лучшим из друзей. Да и самому Арбалету захотелось домой. Ждать осталось недолго. Время придёт. Надо только использовать его правильно. Когда Димыч освобождался, его приехало встречать немало народу. Праздник был за забором, а зеки собрались на крыше кочегарки и наблюдали, как проходит встреча вольных людей. Было очень много общих знакомых. Братва заодно привезла им грева в зону, чтобы чувствовали поддержку с воли. Арбалет так и говорил: «Это наши, уральские». Он гордился своим близким окружением и теми, кто не забывал их.

Вот и ушёл Димыч. Встретили его на свободе хорошо. У него началась другая, новая жизнь.

По вечерам, сидя в безлюдной кочегарке, Арбалет размышлял о жизни и читал запоем (О, как благотворно порой одиночество после утомительной толкотни в человекоподобном муравьином сообществе!) С особой жадностью прочитал он Библию. Конечно, такая книга не могла не оставить след в его сознании. О много м передумал Арбалет: что и как? Но кое-что он, разумеется, по-своему понял.

Развитие человека идёт через приобретение способности различать Добро и Зло, что, в свою очередь, возможно только при непосредственном соприкосновении с тёмными силами, то есть через вкушение плода с древа познания Добра и Зла. Иначе говоря, через опыт личного страдания, которое в изобилии предоставляется человеку противоборствующим Богу Сатаной. (А вот в индийском миропонимании демонические личности объявляются… бравыми солдатами Господа. Из этого может следовать, что добро и зло весьма относительны, ибо все демоны исполняют волю Всевышнего (ведь без воли Прародителя и волос не упадет с головы человека). Поэтому, так как Всевышний Бог есть совершенное благо, получается, что и Сатана – тоже его творение, созданное специально для нас, человеков! При этом, зло, конечно, отталкивает, ибо неизбежно приносит страдания, а Добро притягивает, ибо даёт наслаждение и приводит к Всевышнему).

Но что особенно не понравилось Арбалету при прочтении Библии, это – идеология рабства. Откровенное воспевание рабского самоуничижения, преклонения перед якобы «богом данными» вождями, вызывало недоумение и отталкивало. Христиане стали рабами Господа, то есть рабами мелкого племенного божка, имя которого Яхве-Саваоф-Иегова-Адонай! Уж очень как-то не лежало всё это к сердцу свободолюбивому Арбалету, претило его природному духу Противления.

Оглядываясь вокруг себя и видя неизменные ложь и обман, он думал: «Зачем всё это творится? Для чего? С какой тайной целью?» Многое ещё необходимо был осмыслить и понять. Особенно коробило Арбалета то обстоятельство, что, кроме неуёмной подлости и коварства, Саваоф, как это явствует из самих текстов Ветхого завета, обладает ещё и необычайной жестокостью, просто ненасытной кровожадностью, выборочной несправедливостью и изощрённой мстительностью, которыми проникнуты все повеления и действия этого Яхве-Иеговы-Адонаий-Саваофа. (Да и «избранный» народ хорош! Бродили, бродили в поисках обетованной земли, нашли её… и уничтожили малочисленные племена, населяющие эту землю». – А теперь воинственные потомки этого народа многих нарекают «фашистами», кроме себя, разумеется). Крепко увяз и совсем запутался Арбалет в своём богоискательстве.

Он истово искал Бога, искренне наделся найти неоспоримую Истину, крепкий дом, надёжное убежище в этом сумбурном, колеблющемся мире. Но в имеющейся литературе находил одни разочарования. Конечно, многое цепляло, но врождённый скептицизм всё равно не давал покоя. Вопросов возникало всё больше. Чего стоит один страх Господень, в котором присутствуют и трепет, и восхищение, и ужас. Арбалет всё дальше отворачивался от такого Бога. В те времена он не знал ещё всей иудохристианской идеологии и верил Библии, как священному писанию, данному людям для их блага. Он полагал, что это коварные иудеи извратили учение Иисуса Христа и использовали его в своих корыстных интересах. «Избранный народ», прикрываясь его именем, подгребал повсюду деньги (и власть). Всегда бывает так: тот, кто захватывает ваши души и разум, одновременно прощупывает и ваши кошельки. Между прочим, и современные иудеи до сих пор надменно уверены в том, что именно они избраны Богом для истребления всех других народов, за исключением тех, кто будет служить им рабами. Это уж, прямой потомок варягов-русов Арбалет, вообще считал несоразмерной наглостью суетливых адептов торгашеской идеологии. Позднее его неистощимое любопытство приведет его к русской Ведической культуре. Многое прояснится, но пока он был в поиске.

А вот Сатана с его бунтарским характером по духу был ближе вольнолюбивому Арбалету, чем злой еврейский Бог. Иудохристиане, превратив своего Саваофа-Яхве-Иегову-Адонайа (он же – золотой Телец) в единственно «истинного» Бога, творца неба и земли, в бога всех народов, объявили святым писанием для всего человечества самую безнравственную книгу древности – Ветхий завет, даже несмотря на то, что жадность, мстительность, себялюбие, тщеславие, братоубийство, предательство, вероломство, половая извращённость, кровосмесительство и прочие гнусные мерзости, в качестве наследия племенных обычаев иудеев, встречаются в ней на каждом шагу (Кстати, и в «Новом завете» какими удалыми молодцами являют себя «святые апостолы» наши! Убили человека из самых подлых корыстных побуждений, а потом ещё впридачу и бабу его укокошили ни за что. Если такие у него ученики, то каков-то Он сам?).

Поражает и то, что при чтении библейских текстов, простые люди не видят откровенной ненависти иудеев к другим народам, их непомерной кровожадности, соединённой с бессовестным паразитизмом, и принимает всю эту откровенную ахинею как святыню, как «книгу книг» всего человечества. Совершенно понятно, почему гордый Люцифер восстал против такого их Господа.

Кстати, когда человеколюбивое христианство внедрялось в сознание «диких и отсталых» народов, была уничтожена пятая часть всего тогдашнего населения. Да по сравнению с этим даже всеми проклинаемый Адольф Гитлер выглядит мелким баварским хулиганом, выпившим лишнюю кружку пива.

Арбалет был просто поражён масштабом этого вселенского обмана. Где же справедливость? Почему люди живут как во сне: едят, пьют, ни о чем не думают, выстраиваются в очередь для целования щедро высылаемых из Иудеи ослиных костей? Почему все всё похер? Кому выгодно это беззастенчивое оглупление народных масс?

А благодетели в это время думают и откровенно говорят: «Мы дали вам Бога! Наша Тора (закон) является вашим Ветхим заветом. Всё христианство, вся ваша культура выросли и процветают на корнях иудаизма. Вы все в неоплатном долгу у иудеев за благодать, которую иудаизм принёс человечеству». В этих утверждениях и заключается суть величайшего обмана, жертвой которого оказались прежде всего сами христиане, сделавшие ложный вывод, что борьба с жидовством, с «избранным народом» недопустима, именно с духовной, христианской точки зрения. (Всех можно ущемлять, а их нельзя: сразу визг поднимается на весь белый свет).

Иудохристианство по своей сути является религией насилия, принесённой на острие меча и покоящейся на крови безвинно убитых жертв. Эта жестокость доказывает, что иудейство, прикрываясь «благой вестью» Христа, пытается навязать всему миру власть своего племенного божка Саваофа-Иеговы-Яхве, князя мира сего, бога Смерти. Даже Иисус говорил, что ветхий завет от лукавого, то есть от Саваофа. Иудеи намеренно извратили Евангелие, привнеся туда демонический дух.

(Как следует из предыдущей инвективы (обвинительной речи) молодого и горячего Арбалета, герой наш в то время искренне верил, что Иисус Христос действительно был сыном Божиим, или, по крайней мере, благодетелем рода человеческого. Аксиома эта, конечно, носит всемирный характер. А если это не так? Если предположить другое? А именно, Иисус – мошенник и провокатор иудейский. Вот и прочитайте ещё раз Книгу книг (или хотя бы Новый завет) с этим богохульным предположением. И вот тогда всё сразу встанет на свои места. Всё будет просто и понятно. Рассеются смрад и туман, и каждому верующему будет стыдно не только за соих лжепастырей, но и за самого себя.

А если вам недосуг читать Книгу книг, читайте и дальше «Биржевые ведомости», может быть заработаете ещё один доллар на свои собственные пышные, христианские похороны).

Арбалет и сам уже был не рад плачевным результатам своих философских изысканий. Постоянно барахтаясь во всех этих хитросплетениях и противоречиях, он хотел определить своё отношении к происходящему вокруг, но, видимо, слишком глубоко вдался в каверзные подробности различных учений и тоже как бы «попал». Он думал слишком о многом и в результате разум его перестал быть свободным. Он оказался в плену каких-то неведомых сил. Это так утомляет, что в конце концов, Арбалет не верил уже ничему.

Цитата из полузасекреченного источника:

«Настанет день, когда для всех народов, среди которых живут иудеи, вопрос об их поголовном изгнании станет вопросом жизни или смерти, здоровья или хронической болезни, мирного житья или же вечной социальной лихорадки. Вскоре антисемитизм станет отличительным признаком просвящённых умов».

Это, ещё раз повторяем, всего лишь цитата. (Кстати, термин «антисемитизм» вообще не имеет никакого смысла, так как в семитскую группу входят не только иудеи, но и другие народы, которые не только враждуют, но и постоянно воюют с иудеями).

Отвлечём нашего читателя от скучной и медлительной прозы, предложив его снисходительному вниманию одно из творений юного Арбалета – «Холопам»

Как много сук в моей стране,

Презревших доблесть гордых предков,

Холопски служит Сатане

За пайку кОшерных объедков.

Скукожилась Отчизна-мать.

«Идея русская» – забыта.

А «ВИП»ы… любят похлебать

Из вашингтонского корыта.

От явного изобилия «духовной пищи» в голове у Арбалета свирепствовал сумбур, а на душе вообще творилось чёрт знает что. Он искал что-то непостижимое и внутри самого себя, и изучая окружающих его людей, их сложные взаимоотношения. Но «людей» в основном интересовал прозаический материальный мир. Эго каждого заставляло его думать только о себе и своей личной выгоде. Эти навязанные, ложные, как считал Арбалет, ценности полностью захватывали чувства и разум изучаемых им особей. «А-а, придёт время – пойму и разберусь» – благоразумно решил свои философские проблемы Арбалет, и резко повернул в сторону житейских, практических дел.

А пока он, как и многие молодые малоопытные люди горел желанием удовлетворить свои всё возрастающие амбиции. Его тщеславие, требовало, наконец, полного воплощения. Молодость и сила стремились к власти. Мозг стремительно работал в этом – пагубном – направлении. Находиться Арбалету в лагере оставалось всего 6 месяцев. Он уже готовился к свободе.

Димыч, после освобождения, хотя и не обещал ничего пацанам, приезжал очень часто. Все были ему, конечно, благодарны за поддержку. Как-то раз он привёз барбитуру – (100 пачек таблеток) – реладорм. (Однако, как же легко всё это попадало в охраняемую вроде бы зону! – Нам кажется, что на начальном этапе распространения наркотической волны по России, гос.служащие наши, как и другие граждане, совершенно не понимали, что это такое и какие угрозы таятся в «перхоти Дьявола»).

Всё происходило как раз накануне дня рождения Арбалета. Он, не зная никакого толку в этих таблетках, по своей наивности и желании сделать добро, раздал их всем своим знакомым. Вышло как всегда: все просто обожрались как зомби. Арбалет и сам не отказался употребить (Ах, Арбалет, Арбалет! Да прежде чем раздавать какие-то таблетки и самому глотать их без рецепта, надо, по крайней мере, закончить хотя бы фельдшерские курсы).

В полубессознательном, одурманенном состоянии, он вообще не мог контролировать свой разум. У него как бы открылся невидимый люк, и сознание его испарилось неведомо куда. Последние стрессы, уединение, чтение, духовной литературы тоже, видимо, сыграли свою катализирующую роль. Об этом своём «приключении» он тоже будет вспоминать всю жизнь.

Ни о чем не думал тогда Арбалет, только о бесстрашном Люцифере. О его восстании, о его противоборстве с Богом. Через открывшийся люк Арбалета охватила какая-то непонятная энергия. Он тоже чувствовал в себе неитсребимый дух противления. Чувства лихорадочно менялись, мозг судорожно и напряженно работал. Из глубин его естества поднималась какая-то неистребимая природная злость. Он ощущал в себе могущество и власть. (В общем, впарился наш Арбалет при помощи этой проклятой барбитуры в какой-то умопомрачительный транс.) Он познал свою истинную сущность. Она оказалась древнее окружающего видимого мира. Что он? Кто он на самом деле? Ему казалось, что он видит людей насквозь. Их мелкие душонки, их суетливые заботы: что съесть, как побольше поспать, что выкурить… и никакой высокой мысли! Он видел не внешнюю оболочку окружающего мира, он видел мир изнутри, его внутреннюю суть.

Арбалет поделился своими мистическими впечатлениями с Соколом (они сидели в каптёрке). Сокол видел и чувствовал то же самое! Они как будто вместе находились в каком-то запредельном измерении, понимали друг друга практически молча.

– Прикинь, Сокол, я чувствую себя бессмертным духом отрицания.

– Я также, – поддержал его Сокол.

Где они находились на самом деле, знал, наверно, только один Люцифер.

– Давай создадим тайное общество, секту, или что-нибудь в этом роде.

Сокол сразу и безоговорочно поддержал эту прекрасную идею.

– Нет, мы не продадим свои чёрные и злые души, пусть они отдадут нам свои.

Долго они беседовали на эту взрывоопасную тему. Арбалет, начитавшийся Библии и других «духовных» книг, знал, что у последователей Сатаны должен быть опознавательный знак: три шестёрки на челе или на правой руке. Без тени сомнения, они срочно вызвали в каптерку кольщика, и накололи на своих затылках по три шестёрки (Ох, как тяжело и мучительно больно будет сводить эти наколки, дурни вы этакие!) И пошло-поехало. Досужий народ валом повалил, чтобы как-то причаститься к этому общему делу. Приходили одни, увлекали других, а те шли и увлекали ещё кого-нибудь. Это коллективное сумасшествие продолжалось трое суток, пока все жрали реладорм.

Интересно, что сотрудники даже не подозревали о происходящей вакханалии. Как будто они находились в каком-то другом пространственном измерении.

А народ бродил по зоне явно под кайфом. Все были едины, объединённые одной общей целью, все понимали друг друга, и всем вместе было хорошо. Каждый делал в своём безумстве, что хотел, но какая-то невидимая нить связывала всех воедино. За эти лихорадочные дни Арбалет увлёк за собой несколько сотен новых последователей из двух тысяч. Но зато какие это были первостатейные отморозки!

Только Антоха удивил всех своим упорством и наотрез отказался колоть знак Люцифера (Молодец, Антоха – умница!). Арбалет долго уговаривал своего верного друга, а потом спросил напрямую:

– Ты – с нами?

– Да, я с вами, но делать наколку не буду.

Арбалет с Соколом продолжали убеждать его, что половинчатости в этом деле быть не может: или так, или не так. Потом они, громко смеясь, скрутили его и раздели. А на спине у Антохи – икона божьей Матери наколота… И они отступили в смятении. Всё это произвело на них глубокое впечатление.

После трех этих сумбурных дней, когда закончилась барбитура, когда вернулось, наконец, трезвое сознание на нашу грешную землю, утром его разбудил дневальный.

– Арбалет, к тебе там зеки пришли. С самого утра трутся.

– Что надо?

– Не говорят. Ты им сам нужен.

Ничего не поняв спросонок, Арбалет вышел.

– Привет. Что хотели? – Медленно влезая в реальность, Арбалет увидел большую группу зеков.

Один из них, Зига, подошел к Арбалету, поклонился и обнял его.

– Ну, что, брат, что делать будем?

– В смысле, что делать? – Арбалет толком не мог ничего понять.

– Ну, как. Вчера, помнишь, Люцифер? Мы – с тобой. Веди нас – мы готовы на всё.

И тут душа Арбалета как будто провалилась в бездну. Он вспомнил всё, но сейчас-то он был трезв; иллюзия вчерашнего дня отступила. Он был уже в реальности, а призраки вчерашнего призывали его к решительному действию. Лучшее, что смог он ответить своим новоиспечённым адептам, было:

– Обсудим всё позже. Нужно прийти в себя. Давайте пока попьём чаю.

Арбалет организовал чай, усадил пришедших к нему новых сторонников в каптёрке, а сам пошёл умываться.

И вспоминать всё произошедшее. Пока мылся, постепенно восстанавливал в памяти все эти три необыкновенных дня. Теперь он точно узнал реальную силу наркотиков. Он понял также, что разум его всё это время где-то отсутствовал. Но сейчас уже не объяснишь, что был он под кайфом – в эмоциональном возбуждении. Этим только покажешь свою слабость.

Арбалет был в шоке. Оказывается, он создал секту и был в ней главой и духовным вдохновителем. А все, кто был с ним – это тело Люцифера. Духа противления. Духа восстания. Духа свободы. (Наверно, с такой же поразительной простотой организуются у нас политические партии и движения, вербуются сторонники и приспешники… и вперёд, на баррикады).

Умывшись, он вернулся в каптёрку. Поприветствовал всех ещё раз. Сел пить чай. Зига был в явном нетерпении:

– Давай порвём всю зону. Надоело это рабство. Одолела эта тюрьма. Снимем с них кожу и пожарим их жирное мясо!

О-го-го. Стоп. Стоп.

Арбалет спокойно оценивал услышанное, призывал к разумным действиям:

– Не надо пока себя явно показывать. Надо оглядеться и укрепиться. Занять места, укрепить силы, а затем действовать.

Вообще-то, вырваться из зоны общими усилиями, в такой обстановке, при таком подпоре масс, не составило бы большого труда: охрана не успела бы даже затворами щёлкнуть. А что дальше? Арбалет понимал, потом – бега. Ему-то лично и сидеть оставалось всего 6 месяцев. Всё чрезвычайное было лишним. Надо было просто захватить власть на всех местах. Арбалет настойчиво доводил эти мысли до ума своих новых приверженцев:

– Надо, чтобы зона работала на нас, чтобы мы в зоне были свободными, а не бегали по лесам от автоматчиков. Понял, Зига? И не суетитесь, не привлекайте к себе лишнего внимания. Мы делаем одно общее, грязное дело. Отсебятины не будет, а тот, кто начнёт прикрываться нашими идеями и будиет чудить, пусть не обижается.

Арбалет уверенно порыкивал на собравшихся отморозков. Теперь они были свои, а Арбалет – их негласный общепризнанный лидер.

В своих старых друзьях Арбалет был абсолютно уверен, но многих из новичков он не знал. Как всегда, среди них оказались и провокаторы, и фискалы, работающие на администрацию. При первом же удобном случае они добросовестно донесли в опер.часть о новом движении, которое стремительно набирало силу. Но большинство были свои, проверенные и преданные ребята, истинные бойцы за лагерную свободу. Без слов всё понимали и делали одно общее дело: стремились к захвату реальной власти.

Вскоре вся зона, все доходные места были за новой мощной группировкой – слугами Дьявола. Они смотрели с презрением на обмундированную административную власть, которая, как призрак бродила ещё по зоне, не имея ни реальной власти, ни авторитета. Все главные вопросы лагерной жизни решались в подпольном комитете «дьявольской» партии.

Но оперативники – по долгу службы – просто обязаны были подсуетиться. Структура и сущность нового движения оставалась для них тайной за семью печатями. Оно не было ни чёрным, к которому они давно привыкли и знали оперативные методы борьбы с ним, ни красным, которое тоже им было хорошо известно. Это было что-то новое, а всё новое всегда ставит добросовестных служак и исполнителей в трудное положение. Словом, они не знали пока, как бороться с этим новым, угрожающим привычным устоям, явлениям. Они что-то кумекали, составляли план, действуя, как всегда, довольно стандартно и примитивно: подсылали своих провокаторов и шпионов разузнать намерения, идеи, численный состав группировки. Но Арбалет сразу вычислял этих проныр. Они сами выдавали себя излишним любопытством и назойливыми расспросами. Как истинный Люцифер, Арбалет разными способами вводил в заблуждение этих льстивых змеёнышей. Он старался внушить им, что никакого тайного общества не существует, что упомянутого ими Люцифера вообще в природе нет, тем более в зоне, что всё это – шиза, больное воображение. Одураченным стукачам оставалось только верить магическим толкованиям Арбалета.

А он хорошо знал, кто был действительно с ним, кто отдал души свои этому необычному, незаурядному движению. За его спиной стояла уже значительная сила. Он успевал везде, решал многие вопросы, разруливал разные сложные ситуации. Он стал кормчим, предводителем изгоев, которые отдали за него души свои и готовы были отдать свои жизни. Да и много ли стоили их жизни? (И вообще, человеческая жизнь – категория сугубо временная, не может она быть главной ценностью этого мира. Есть сущности более долговременные). Общество отвергло и откровенно презирало их. А они объединились, став одним сплочённым целым. Арбалет внимательно изучал окружающее, учился по ходу дела, набирался «руководящего» опыта. Он был во главе таких отморозков, для которых жизнь человеческая не стоила ни гроша.

Вечерами собирались в кочегарке и обсуждали происходящее в зоне. Всё делилось по справедливости. Проблем ни с чем не было. Всего было в достатке: и денег, и наркотиков. Но главным было не это, а само ощущение братского единства. Всех увлекала загадочная идеология. Никто ничего не боялся. Продав мелкие обывательские душонки, они стали свободными духами, воинами Люцифера. Эта боговдохновенная идея захватила всех полностью. Они узнали свою собственную цену, вернули утраченное было достоинство. Они были братьями и по разуму и в духе. Какие разговоры велись в кочегарке! Какие таинственные откровения звучали там! Печи открыты, огонь, шум котлов – сама эта мистическая обстановка трансформировала человеческое сознание.

Оставьте пышность и богатства,

Забудьте гордость и чины.

…За скромность будут в храме братства

Злодеи вознаграждены.

Но сыскари всё-таки докопались до главного. Всё пронюхали и наконец-то сообразили, что растущего Змея необходимо обезглавить.

Слух обо всём происходящем в зоне дошёл и до Управы. Там приняли срочные меры.

Из задымлённой столицы Южного Урала на свежий бакальский воздух приехала целая толпа начальников в каракулевых шапках. От крупных звёзд и широких лампасов они получили категорический приказ: не допустить никаких чуждых антигосударственных идеологий!

(Какая ерунда! Да у нас и не может быть никаких «антигосударственных» идеологий, так как государственной идеологии не было и нет, а повальное воровство – это не идеология, а просто модное инфекционное увлечение дорвавшихся до власти выдрессированных холуев.

Действительно, большинство чиновников в нашей стране понимают только два аргумента: взятку в лапу или пулю в лоб… Но неизлечимых болезней не бывает. Эти дурни сами себя везде и весьма откровенно пометили).

Начальники начали дотошно разбираться во всём. Но поскольку явных видимых движений в зоне не было, они и не знали, с чего начать, за что можно было бы ухватиться. Все главные организаторы, кроме самого Арбалета, были на должностях, усердно работали, по видимости, на колонию. Но втайне все они занимались одним тёмным делом, которое было известно только им самим. Они хитроумно, легко обыграли всю администрацию. Делали вид, что выполняют режимные требования, но работали на самих себя. Из всей верхушки, только один Арбалет не был на должности, но был везде и со всеми, он объединял всех. Сокол, его правая рука, руководил столовой и многих держал в своих щедрых руках. Увы, люди – не свободны. Все хотят кушать, и вкусно кушать. Сокол умело играл на этих естественных человеческих слабостях. Все наркотики и вся контрабанда оказались в их руках. За каких-то три-четыре месяца они захватили всё. Всю зону.