Текст книги "Я стоял у ворот Москвы. Военные дневники 1941-1945"

Автор книги: Федор фон Бок

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 28 страниц)

Если это наступление будет остановлено и если главным силам 4-й армии придется продолжать держать оборону, мне ничего не останется как направить свои последние резервы – 23-ю и 268-ю дивизии – в расположение армии. При таких условиях у меня не хватит войск, чтобы затянуть широкий разрыв между северным крылом 4-й армии и Калинином, вследствие чего мне придется забрать часть войск у 9-й армии. В свою очередь, изъятие войск заставит 9-ю армию прекратить атаки. По большому счету, остановка наступления 2-й танковой армии означает приостановление наступления на всем фронте группы армий. Кроме того, поворот танковой армии на юг невозможен, пока не будут захвачены переправы через реку Упа у Тулы. Только когда там будут оставлены сильные заслоны, танковая армия сможет совершить поворот и двигаться к югу по западному берегу Упы – никак не раньше. В силу всего вышеизложенного я просто не имею права отдать приказ танковой армии остановиться. Если Верховное командование сухопутных сил намеревается настаивать на повороте, то оно само должно передать этот приказ армии. Наступление танковой армии и приданных ей пехотных корпусов начиналось в ужасных условиях и требовало огромных усилий для его поддержания. Так что, если я сейчас отдам приказ остановиться, люди сочтут, что я сошел с ума. Выслушав меня, Хойзингер сказал, что он в значительной степени разделяет мою точку зрения и что он обязательно снова поднимет этот вопрос на встрече с высшим военным руководством. [213] В течение ночи пришли одна за другой две телеграммы, подтверждавшие приказ остановить танковую армию!

Отвечая на вчерашний запрос Верховного командования сухопутных сил, я изложил в докладной записке мнение группы армий. Там было сказано следующее: поворот 2-й танковой армии на Воронеж в настоящее время невозможен по причинам снабжения и дорожных условий. Наступление танковых сил в направлении Рыбинска представляет огромные трудности в силу тех же самых причин.

28/10/41

Сегодня утром я еще раз сказал Г альдеру, что не могу передать приказ в его нынешнем виде. Уж лучше я прикажу танковой армии подготовиться к возможному повороту. Чтобы осуществить этот поворот, танковая армия должна – как уже было сказано вчера – достичь Упы. Гальдер это понимает.

В итоге в армию было направлено следующее распоряжение:

«Существует вероятность, что танковая армия получит приказ повернуть к югу. Армия должна предпринять определенные шаги на тот случай, если такой приказ будет получен. В этой связи группа армий, мнение которой согласуется с рапортом танковой армии, предлагает захватить левый берег Упы, что является непременным условием для осуществления упомянутого поворота».

В течение ночи был получен приказ Верховного командования сухопутных сил, ограничивавший наступление 9-й армии в северном направлении линией Калинин – Торжок. Наступление же на северо-востоке между Москвой и Волгой по линии Ярославль – Рыбинск с позднейшим выходом к Вологде, запланированное 3-й танковой группой, было обещано поддержать частями 4-й танковой группы. Другими словами, 9-я армия получила приказ атаковать [214] только в направлении Торжка и только в том случае, если сопротивление противника на этом направлении заметно ослабеет. 9-й армии также предлагалось очистить от противника территорию вокруг Калинина и сконцентрировать в районе Калинина и на юге от него части 3-й танковой группы для наступления в запланированном направлении.

Во второй половине дня от ОКВ пришел новый приказ, в соответствии с которым наступление 2-й танковой армии на Тулу должно продолжаться «во избежание неоправданных затрат времени». В этой связи было решено предпринять попытку захвата силами мобильных батальонов нескольких контролируемых противником мостов в верхнем течении Оки. Но, даже если последнее и будет достигнуто, это вовсе не гарантирует танковой армии безопасную переправу, так как русские имеют обыкновение закладывать радиоуправляемые фугасы и мины с замедленными взрывателями.

4-я армия получила указание готовиться к сильным заморозкам, чтобы иметь возможность не теряя зря времени атаковать даже при таких условиях в северном и южном направлениях от магистрального шоссе. В дальнейшем ей предлагается развернуть свое северное крыло и атаковать в направлении Клина.

Вопрос о наступлении на Воронеж определенно вызвал серьезные разногласия у «вышестоящих». Во второй полови не дня пришла директива от фюрера – он требует, чтобы Клюге срочно прибыл в его штаб-квартиру.

Интересно, что меня о готовящейся встрече фюрера с Клюге проинформировали, а Верховное командование сухопутных сил – нет!

Во второй половине дня прилетел Шмундт. Его самолет должен забрать Клюге из Смоленска. Шмундт подтвердил конфиденциальный характер встречи фюрера с Клюге.

Вечером меня посетил адмирал Канарис. [215]

29/10/41

Если верить утренним рапортам, положение под Калинином продолжает оставаться напряженным. Чтобы прояснить ситуацию, позвонил Рейнхарду – командиру 3-й танковой группы. Он доложил, что противник на юго-западе от Калинина больше у него озабоченности не вызывает. Рейнхард надеется, что атака XXXII корпуса, который подходит со стороны Старицы, окончательно разрешит здесь все проблемы. Боеспособность русских войск, находящихся на юге от Калинина, Рейнхард оценивает невысоко. По его мнению, они состоят из небольших разрозненных частей, представляющих собой остатки дислоцированных здесь ранее соединений. Я подчеркнул необходимость скорейшего очищения от противника района между Калинином и Волжским водохранилищем и спросил, возможна ли теперь, после подобравших грязь заморозков, переброска к Калинину LVI (моторизованного) корпуса, который из-за ужасных дорожных условий застрял где-то на полпути. Рейнхард ответил, что для того, чтобы уничтожить противника на юге от Калинина, ему помощь LVI корпуса не потребуется. Кроме того, у указанного корпуса в настоящее время совершенно нет горючего, так что его удерживают на месте не дорожные условия, а отсутствие снабжения.

«В настоящее время противник ведет себя тихо и угрозы не представляет!» – заявил Рейнхард.

Я оцениваю ситуацию по-другому: ширина разрыва между V корпусом у Волоколамска и Калинином составляет более 70 километров. В течение нескольких дней на этом направлении наблюдалась подозрительная активность противника. Существует вероятность, что русские. – пусть и с небольшими поначалу силами – могут проникнуть в наше расположение через этот разрыв. Другими словами, противник знает наше слабое место и, скорее всего, воспользуется им, чтобы с подключением всех имеющихся в [216] его распоряжении сил отобрать у нас Калинин. Пора уже этот разрыв запечатать. Для этого 4-й армии изначально следовало растянуть свой фронт вплоть до водохранилища.

Но коль скоро этого сделано не было, мне ничего не остается, как поставить эту задачу перед 9-й армией или, подключив к операции 8-ю дивизию из V корпуса, провести атаку силами северного крыла 4-й армии в северо-восточном направлении. Окончательное решение во многом будет зависеть от мнения командования войск, находящихся в районе Калинина.

С установившимся легким морозцем и при некотором общем улучшении погоды 2-й танковой армии при поддержке Люфтваффе удалось достичь района в пяти километрах от Тулы. Пехотные корпуса танковой армии, переправившись через Оку, также продолжают движение в северо-восточном направлении.

Отмечаются мощные атаки русских в районе московского шоссе. Но на фронте VI корпуса – к западу от Калинина – сопротивление противника определенно ослабевает. Впрочем, слева, на фронте XXIII корпуса, этого не наблюдается.

30/10/41

Ослабленное острие наступления Гудериана достигло южных пригородов Тулы, которую противник готовится оборонять. Остальная техника отстает и вязнет в грязи на ужасных дорогах. Кроме выхода авангарда Гудериана к Туле, других существенных изменений на фронте не отмечалось. Погода мерзкая.

Инфильтрация противника в разрыве между 4-й и 9-й армиями усиливается. Это источник моих самых больших беспокойств в настоящее время.

Сегодня утром переданное Верховным командованием сухопутных сил по телефону 28 октября устное распоряжение [217] относительно наступления 2-й танковой армии через Тулу, было подтверждено телеграфным сообщением с дополнительным указанием армии как можно скорей перерезать ведущие к Москве железнодорожные пути с юга. Во второй половине дня пришла «директива о продолжении операции против русских войск, находящихся между озером Волга и озером Ладога».

Единственное отличие между устными распоряжениями от 28 октября и полученными нами сегодня директивами заключается в том, что теперь вся 4-я танковая группа должна наступать в северо-восточном направлении вместе с 3-й танковой группой, обходя Москву с севера, и что 253-я дивизия должна быть передвинута с правого крыла 16-й армии в сектор 9-й армии.

Суммирующая все передвижения войск в свете новой операции директива группы армий была разослана всем армиям. Она не содержала ничего нового для 2-й, 2-й танковой и 4-й армий; 9-й армии, чтобы обезопасить ее восточный фланг, приказано отогнать противника за Ламу и Волжское водохранилище и снять дивизию со своего северного фронта. Кроме того, армия должна подготовить 3-ю танковую группу к указанному выше наступлению.

Мое желание усилить V корпус, который прорвал позиции противника и уже находится за его линией фронта, частями 86-й дивизии, чтобы потом с помощью этих войск сокрушить с тыла позиции противника на юге от Калинина, ликвидировав таким образом в наиболее эффективной манере угрозу восточному флангу 9-й армии, осталось неосуществленным. Тщательное изучение обстановки выявило то обстоятельство, что осуществлять снабжение продовольствием и амуницией трех дивизий в оперативной зоне V корпуса нет никакой возможности. Ситуация, конечно, абсурдная, но мне ничего не остается делать, кроме как передвинуть 86-ю дивизию перед фронтом противника на северо-восток, чтобы попытаться с ее помощью затянуть разрыв в наших позициях. [218]

31/10/41

Я высказал Штраусу свою озабоченность относительно того, что мы с ним по-разному воспринимаем ситуацию. По мне, северный фронт 9-й армии стал уже чем-то большим, нежели второстепенным фронтом, принимая во внимание то важное значение, которое приобрел его восточный фланг между Яропольцем и Калинином. Противник тоже это осознал и постоянно подтягивает подкрепления в этом направлении. Если мы окончательно не запечатаем I этот разрыв в наших позициях, Калинин нам не удержать. Я попросил Штрауса послать все, что имеется в его распоряжении, для осуществления этой миссии. Я также сказал ему, что Рейнхард увязывает свое наступление в северо-восточном направлении с уничтожением противника на восточном фланге армии. Но я пошел дальше и утверждал, что восточный фланг необходимо обезопасить еще до наступления Рейнхарда, так как до начала серьезных заморозков о наступлении не может быть и речи. Штраус согласился со мной, но попросил задействовать хотя бы часть V корпуса с северного крыла 4-й армии для атаки вдоль Ламы в северо-восточном направлении.

2-я армия погрузила в эшелоны два усиленных батальона и отправила из Орла в сторону Курска во главе с бронепоездом. В первый раз экспедиция остановилась, отъехав от Орла лишь на 10 километров, так как по ходу движения эшелона были взорваны пути.

Несмотря на серьезные перебои со снабжением, 2-я армия готовится атаковать Тулу.

В секторе 9-й армии войска противника, переправившиеся на противоположный берег Волги на юго-западе от Калинина, вернулись и снова были брошены в бой.

Статусные рапорты 95-й пехотной дивизии (Сикст фон Арним) и 9-й танковой дивизии (Риттер фон Хубицки) из 2-й армии рисуют весьма печальную картину – к примеру,

[219] головные части 95-й дивизии находятся в Курске, другие – в Киеве, а отдельные подразделения распылены на более чем 500-километровом участке фронта между этими двумя городами.

Наши потери растут. В зоне ответственности группы армий более двадцати батальонов находятся под командой лейтенантов.

Клюге вернулся из главной штаб-квартиры. Фюрер попросил его описать в деталях условия, в которых 4-й армии приходится воевать; в особенности же его интересовали трудности, связанные с погодой и ужасными дорожными условиями. Похоже, он не склонен верить рапортам, и это неудивительно, так как пока не увидишь всю эту грязь и слякоть собственными глазами, трудно представить, что такое возможно.

1/11/41

2-я армия достигла северной окраины Курска; на северном фронте 9-й армии наблюдается некоторое локальное продвижение.

Клюге снова заговорил о возможности наступления. Он сказал, что если перейти в наступление сейчас, то можно успеть пройти несколько километров до того, как земля оттает и подвижные соединения снова увязнут в грязи. Я сказал ему, что он ничего этим не достигнет. Мы, естественно, должны стоять наготове, и если враг даст слабину, немедленно ударить в этом месте. Но в общем и целом наш долг состоит в том, чтобы готовиться к наступлению и ждать, когда установится холодная погода. Конечно, время играет на руку противнику, но другого решения, к сожалению, нет.

Положение у нас и в самом деле хуже некуда, поэтому всякий раз, когда я вижу на карте Крым, меня охватывает зависть. Там наши войска уверенно продвигаются вперед, [220] имея твердую землю под ногами и ясное небо над головой; русские бегут или же сдаются в плен. То же самое было бы и здесь, если бы мы не увязли по колено в грязи.

Я поручил своему начальнику штаба (Грейффенберг) предложить всем армиям создавать отряды, имеющие в качестве мобильного средства легкие повозки с пулеметами на крыше, запряженные некондиционными, отбракованными лошадьми. Серьезной боевой ценности подобные отряды, конечно же, представлять не будут, но тут необходимо учесть, что на значительном протяжении фронтов 2-й армии и 2-й танковой армии противника не видно вообще. Так что сейчас самое главное – не сражаться с противником, а продвигаться вперед, чтобы добраться до нужных нам географических пунктов раньше русских.

Грейффенберг в который уже раз поставил в известность о нашем отчаянном положении Верховное командование сухопутных сил.

Передовой батальон Французского добровольческого полка прибыл в Смоленск. Полк передан в подчинение группе армий.

2/11/41

2-я армия взяла Курск, который обороняли тыловые части.

Локальная атака частей 4-й армии вдоль магистрального шоссе встретила ожесточенное сопротивление. На северном фронте 9-й армии наблюдается ограниченное продвижение. Приехал новый начальник штаба 9-й армии оберст Хофман. Проинструктировал его, передав суть нашего со Штраусом разговора от 31 октября.

Для скорейшего ремонта железнодорожного полотна и прокладывания новых веток, от чего зависит очень и очень многое, инженерные команды задействуют вспомогательные подразделения полевых частей. [221] Министр Геббельс, решивший посетить группу армий по приглашению Браухича, вынужден был на полпути повернуть назад из-за ужасных дорожных условий и нелетной погоды.

Старейшины города Смоленска прибыли ко мне с вопросом, позволительно ли им обратиться с приветственным адресом к фюреру, а также преподнесли мне в знак благодарности за освобождение подарок от города. В ответном слове я сказал, что германский офицер подарков от населения не принимает, но передать фюреру приветственное послание согласился.

3/11/41

Имело место небольшое локальное вклинивание противника в нашу оборону на правом крыле 4-й армии. Атака вдоль магистрального шоссе силами XII корпуса после достижения незначительного начального успеха была отозвана.

9-я армия, которая сунула свой нос слишком далеко к северу, доложила, что в одном пункте русским удалось прорваться через дорогу, ведущую к Калинину с юга. И такое бывает!

Состояние дорог ухудшилось еще больше. Даже шоссе кое-где подмыло. Так что снабжение войск дается нам теперь с величайшим трудом. Представители Верховного командования могут пробраться к линии фронта лишь в нескольких местах. Личный состав соединений утомлен до крайности.

При всем том мы можем еще многое сделать, если холодная погода установится хотя бы на несколько дней. Хотелось бы, чтобы инженерные части побыстрей закончили работы по восстановлению железнодорожного полотна.

По дороге домой встретил артиллерийский полк из 5-й дивизии, двигавшийся на запад. Трудно распознать военную [222] колонну под толстой коркой грязи, которая сплошь покрывает людей, лошадей, орудия и моторизованные транспортные средства.

4/11/41

Вклинивание противника к югу от Калинина ликвидировано.

Вчера бронепоезд 2-й армии достиг взорванного моста в 30 километрах к западу от Курска. Личный состав эшелона должен охранять эту очень важную для нашего снабжения железнодорожную магистраль Орел – Курск. В настоящее время бронепоезд обогнал все наши части и находится впереди фронта армии.

Сегодня вечером со мной обедали командир Французского добровольческого пехотного полка и его адъютант. Полковник – пожилой человек, объездивший полмира. При всем том великим авантюристом или великим путешественником его не назовешь. Скорее это великий идеалист. Его адъютант – офицер резерва, профессиональный политик в прошлом.

5/11/41

Начало подмораживать, по причине чего передвижения войск требуют меньших усилий. На фронте отмечаются отдельные незначительные атаки русских.

Вылетел в Орел ко 2-й танковой армии. В армии все в полном порядке. Разговаривал с Гудерианом, одобрил все его планы.

Вечером проинформировал Гальдера о том, что Люфтваффе начали снимать самолеты с прифронтовых аэродромов и отводить зенитные части. Помимо того что подобная [223] передислокация значительно ослабляет наши наступательные возможности, она оказывает негативное моральное воздействие на полевые части, которые остаются на фронте.

6/11/41

Русские проводят спорадические атаки на фронте 4-й армии, а также на юге под Калинином.

Имела место переброска русской дивизии к правому флангу 2-й танковой армии с южного направления из района Ефремова, в результате чего на правом фланге танковой армии разгорелся бой.

Утомленная переходами по ужасным дорогам, 2-я армия двигалась так медленно, что оказалась не в состоянии воспрепятствовать этому фланговому маршу русских, проходившему прямо у нее перед фронтом. Между тем частям 2-й армии следовало поторапливаться хотя бы из-за напряженного положения, сложившегося на ее северном крыле.

Пришел запрос от армии относительно целесообразности посылки мобильных частей с целью пересечения линии главной железнодорожной магистрали направления север – юг, проходящей перед фронтом армии. Я сказал:

«Это целесообразно при условии, что операция будет проходить в стороне от железнодорожного узла, где перекрещиваются линии этой магистрали с железной дорогой направления восток – запад».

На левом крыле 9-й армии успешно развивается атака наших войск, целью которой является укрепление контакта с 16-й армией.

Вчера на шоссе в районе Ярцева взорвалась мина. Между тем этот населенный пункт находится в наших руках уже четыре недели. [224] Маршал Петэн направил Французскому добровольческому полку послание следующего содержания:

«Зная, что вы в скором времени вступите в сражение, я с гордостью осознаю, что вы понесете с собой сквозь огонь войны частицу французской славы... Приняв участие в этом крестовом походе, возглавляемом Г ерманией, вы, помогая отразить угрозу человечеству, которую несет с собой большевизм, заслужите тем самым благодарность людей всего мира. Помните, что в этой войне вы защищаете свою землю, одновременно давая надежду всем народам Европы на взаимное примирение в будущем...»

Из всех рапортов и докладов, описывавших быт и нравы легионеров, я составил себе мнение, что, в отличие от кадровых частей, подразделениям Французского добровольческого легиона не хватает дисциплины, и в нем царит дух этакой разгульной военной вольницы. В этой связи я приказал 7-й дивизии, в которую должен влиться добровольческий полк, направить в его батальоны и роты германских офицеров и чинов младшего командного состава в качестве «советников». Они должны помочь добровольцам стать полноценными бойцами, и не допускать нарушений дисциплины с их стороны, так как это может повредить нашей репутации, поскольку французы носят германскую униформу (на рукаве немецких военных мундиров у французских добровольцев красовался сине-бело-красный шеврон с надписью «Франция»).

Вечером пошел снег.

7/11/41

Подполковник Крист, посланный в 9-ю армию в качестве исполняющего обязанности заместителя начальника штаба армии, вернулся в нашу штаб-квартиру и рассказал о плане атаки, которая должна выправить положение на [225] юге от Калинина. Из штаб-квартиры группы армий все детали операции и указания относительно направления атаки были переданы в штаб-квартиру XXXII корпуса (Вёгер); в основном атака должна проводиться силами трех пехотных дивизий при минимальном участии частей танковой группы. Противник нарастил силы на юго-востоке от Калинина, ведет себя активно, даже вызывающе, и чуть ли не ежедневно предпринимает атаки в районе дороги Латшино – Калинин. Наше наступление в том случае, если в нем будут задействованы недостаточно крупные силы, обречено на неудачу. В этой связи я направил телекс командованию танковой группы, потребовав задействовать в атаке больше подвижных соединений, нежели это было запланировано. Крист подтвердил мои подозрения насчет того, что добиться у командования танковой группы подключения к атаке сильных моторизованных соединений будет не просто. Прежде всего потому, что передвижение моторизованных частей или невозможно, или сопряжено с большими трудностями, а сражаться в пешем строю этим парням не улыбается. Так оно и случилось: в пришедшем сегодня из танковой армии Послании в завуалированной форме высказывалось негативное отношение к использованию солдат моторизованных подразделений в качестве пехотинцев. В ответном послании я сослался на опыт 2-й танковой армии под Тулой, где бойцы моторизованных подразделений, которым из-за дорожных условий пришлось оставить свои машины и сражаться в пешем строю, совершали героические деяния. Как говорится, было бы желание!

2-я армия продолжает медленно продвигаться в восточном направлении.

2-я танковая армия была вынуждена развернуть весь LIII корпус против атаковавших ее южный фланг русских. [226] Это обстоятельство, а также начавшееся потепление вызвали очередную отсрочку наступления на Тулу.

На фронте 4-й армии наблюдаются только атаки локального характера. На северном фронте 9-й армии противник крупными силами атаковал позиции VI корпуса. Левое крыло армии продолжает медленно продвигаться с боями на север, прокладывая себе дорогу через позиции противника, чтобы достичь юго-восточной оконечности озера Селигер и установить тем самым более прочный контакт с группой армий «Север».

Волга у Калинина замерзла; к сожалению, сегодня лед на ней начал таять.

8/11/41

На южном фланге 2-й танковой армии продолжаются атаки противника; отогнать его всякий раз стоит немалых трудов. Многие моторизованные подразделения армии все еще стоят как вкопанные на заполненной жидкой грязью дороге Тула – Орел – Карачев. Части одной из дивизий застряли в Севске. Это примерно в 300 километрах от Тулы. Принимая во внимание нынешнее потепление, сомнительно, чтобы все эти части подтянулись к Туле в ближайшее время. На левом фланге 9-й армии 253-я дивизия пробивается с боями через позиции противника у Волги.

9/11/41

Положение Гудериана завидным никак не назовешь. Противник подтянул свежие части и продолжает упорно атаковать южный фланг его танковой армии.

Через своего начальника штаба я еще раз напомнил 2-й армии о том, что XXXV корпус должен находиться в полном [227] составе и в полной боевой готовности для выдвижения вперед в районе Новосиля. К сожалению, я знаю, как это трудно при нынешних ужасных дорожных условиях. Однако, несмотря ни на что, Гудериан намеревается завтра атаковать своим левофланговым корпусом, которому, как нам представляется, противостоят сравнительно небольшие силы. Я направил 4-й армии приказ оказать всю возможную поддержку атаке Гудериана в районе Алексина.

9-я армия назвала в качестве даты наступления 12 ноября, но опасается, что как следует подготовиться к атаке к этому времени не успеет. Я сказал заместителю начальника штаба Блауроку, что армии надо поторапливаться с подготовкой, но что дата начала наступления такой уж большой роли не играет. Если армия начнет атаку 13-го, 14-го или даже 15 ноября, то это устроит меня как нельзя лучше. Проводить неподготовленную атаку бессмысленно.

Несколько дней назад пришел приказ относительно использования «специальных подразделений» в лагерях для военнопленных в тылах группы армий. Я высказал свою позицию по этому вопросу в телеграмме, отправленной Главнокомандующему:

«По моему мнению, миссия, возложенная на «специальные подразделения», представляет собой покушение на права и обязанности армии. В соответствии с военными конвенциями и законодательством, за жизнь и безопасность военнопленных отвечает армия, вне зависимости от того, к какой категории эти военнопленные относятся, пока они находятся во власти армии и под ее защитой. Упомянутая ответственность возлагается также на коменданта лагеря для военнопленных, не может быть с него снята и является – как всякий вид персональной ответственности – полной и нераздельной. В этой связи действия полицейских чинов, связанные с решениями вопросов жизни и смерти военнопленных, представляются совершенно неправомочными. [228] Формулировка «в тесной кооперации с комендантами лагерей» не может изменить того факта, что именно комендант и его подчиненные являются ответственными за все, что происходит на территории лагерей для военнопленных.

Если отделение некоторых субъектов от основной массы военнопленных необходимо в силу тех или иных политических причин, это может быть осуществлено чинами «специальных подразделений» только после достижения соответствующей договоренности с комендантом лагеря. Если у коменданта лагеря возникнут возражения, касающиеся какого-либо индивидуального случая, разрешение возникшего недоразумения возлагается на старшего армейского начальника. Таковым может являться, к примеру, начальник тыла армии, который выносит решение по каждому спорному вопросу после его обсуждения со своим старшим полицейским офицером.

Субъекты, отделенные подобным способом от основной массы военнопленных, должны быть переведены в лагеря, находящиеся в ведении гражданской администрации и за пределами зоны ответственности армии. Там, после того как все необходимые документы будут проверены и подписаны, означенные субъекты могут поступить в распоряжение полицейских чинов, действующих исходя из политических соображений или из соображений безопасности Рейха».

10/11/41

Продолжаются тяжелые бои на правом крыле танковой армии на юге и юго-востоке от Тулы. Медленное продвижение северного крыла 2-й армии оказывает определенное воздействие на противника, но на обстановке под Тулой это пока не сказывается. Противник проводит атаки местного [229] значения на фронте 4-й армии и значительно более мощные против левого крыла 9-й армии, где противнику удалось добиться ограниченного успеха.

Температура упала. Снова начинает подмораживать.

11/11/41

Так как продвижение вперед 2-й танковой армии после начала боев на ее правом фланге находится под вопросом, 268-я дивизия по требованию 4-й армии передается в ее распоряжение для защиты ее правого фланга во время наступления.

2-й армии приказано наступать ее левым крылом вплоть до линии Ефремов – Волово, а находящейся на ее правом крыле пехотной дивизии – на Ливны. Кроме того, армии предложено ответить на вопрос, в состоянии ли она выделить необходимые мобильные силы из состава XXXXVIII (моторизованного) корпуса для наступления на Воронеж.

Число эшелонов, занятых снабжением группы армий, сократилось до 23 в сутки. Этого едва хватает для удовлетворения наших насущных ежедневных потребностей. В этой связи я выразил протест Верховному командованию сухопутных сил. Когда Грейффенберг доложил мне, что мой протест отклонен, я позвонил Гальдеру и сказал:

«По моему мнению, задачи, которые вы наметили и обозначили на недавно доставленной в группу армий оперативной карте как «важные», ни в коем случае не могут быть нами выполнены до наступления зимы. Причины: отсутствие необходимых для этого войск, а также, если бы они у нас даже и были, невозможность их снабжения по достижении ими указанных вами «важных» пунктов из-за неадекватной пропускной способности железных дорог. Более того, я уже не тешу себя надеждами, что те задачи, которые я сам ранее обозначил как «важные» в своем приказе группе [230] армий об окружении Москвы, а именно: выход на линию Рязань – Владимир – Калязин, – могут быть выполнены. Все, что нам теперь остается – это попытаться соединиться с выдвинутыми нами передовыми заслонами на генеральной линии Коломна – Орехово – Загорск – Дмитров, что является совершенно необходимым условием для окружения Москвы. Я буду совершенно счастлив, если находящихся в нашем распоряжении войск будет достаточно для выхода на эту линию. Если грузовой поток будет восстановлен до прежнего уровня, нам как раз хватит запасов, чтобы подготовить и провести атаку для выхода к указанным пунктам.

При этом промежуточными задачами этой операции являются выход к реке «Москва» и каналу «Москва – Волга» и захват имеющихся там переправ. Согласно рапортам, поступающим к нам из армий, такую атаку можно организовать и провести довольно быстро. Однако нет ничего невероятного в том, что при нынешнем состоянии войск дальше этой промежуточной линии мы продвинуться не сможем. Сложившиеся условия заставляют группу армий ограничиваться достижением мелких тактических целей и захватом близлежащих пунктов. Но мы не сможем ни захватить, ни удержать даже эти пункты, если грузовой поток не будет восстановлен до прежнего уровня – хотя бы в ближайшем будущем. Но точную дату наступления я смогу сообщить только после того, как проконсультируюсь со своими квартирмейстерами.

Это наступление ни в коем случае не станет шедевром стратегического искусства, поскольку передвижения войск до самого последнего времени были практически сведены к нулю из-за непролазной грязи, а через некоторое время они станут невозможными из-за снегопадов. При таких условиях нам могут помочь только сосредоточенные атаки в направлении наиболее тактически выгодных пунктов. И с [231] этими атаками нельзя затягивать, так как я опасаюсь, что погодные условия снова могут помешать нашим планам. Как только выпадет глубокий снег, все передвижения закончатся».