Текст книги "Невыносимая жестокость"

Автор книги: Ф. Дж. Лауриа

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

Глава 18

Чудовищная серая фигура, раза в два крупнее Майлса, выслеживала его, гналась за ним по пятам, пытаясь не то поставить ему капельницу, не то подключить к его венам телефонный кабель. Зачем? Да кто же будет спрашивать убийц и вампиров о мотивах их поведения! Майлс пытался бежать, но стоило ему только остановиться, чтобы перевести дух, как страшный великан всякий раз снова вырастал из тумана, нависал над ним… подходил все ближе… тянул к нему огромные, но в то же время костлявые, обтянутые сухой пергаментной кожей руки… пальцы походили на щупальца белых тарантулов…

Майлс не хотел умирать. Он снова пытался бежать, хотя и понимал, что все его попытки тщетны.

Где-то вдалеке прозвенел сигнал тревоги. Похоже, преследователь Майлса оказался на редкость чувствителен к посторонним звукам. Он тотчас же отстал, а после второго, чуть более громкого звонка, и вовсе исчез. Продираясь сквозь свой полубред, Майлс не без труда сообразил, что где-то звонит телефон. В следующую секунду он уже пожалел, что проснулся. Даже самый чудовищный кошмар был лучше, чем то, что ждало его в реальности.

Телефон тем временем продолжал надрываться. Майлс напряг лоб и попробовал вспомнить, где находится. Ах да, конечно, это квартира Ригли.

Определив свое местоположение, Майлс положил на голову подушку и решил, что постарается поскорее снова заснуть. Думать о том, что он натворил и как жить дальше, ему, мягко говоря, не очень хотелось. Тем не менее окружающий мир не оставлял его в покое и не желал отпускать обратно в мир сновидений. Сквозь дремоту и пуховую подушку до него донесся приглушенный голос Ригли.

– Алло… Да, я… Да, он у меня. Одну минуту…

Еще несколько секунд Майлс наслаждался полузабытьем, которое Ригли разорвал совершенно бесцеремонным образом, войдя в комнату и громко сказав:

– Майлс! Майлс, просыпайся, это тебя… срочно.

В ответ Майлс прорычал что-то нечленораздельное и отбросил подушку. Ригли, сам того не желая, отомстил ему за нелюбезность, когда внезапно включил в гостиной верхний свет. Майлс зажмурился и стал крыть Ригли, на чем свет стоит.

Но Ригли было не до обид и не до выяснения отношений с боссом. Он замер посреди комнаты, с ужасом глядя на Майлса. Таким Ригли его еще не видел. Оказывается, даже в те дни, когда сотрудники фирмы шарахались от адвоката Мэсси, считая, что он не следит за собой и одевается неподобающим образом, на самом деле он все-таки удосуживался привести себя в относительный порядок. Ригли и в голову не могло прийти, что мистер Мэсси может быть настолько помятым, небритым, нечесаным, с «подфарниками» под глазами, а главное – совершенно растерянным и убитым горем. Он взял телефон нетвердой рукой, дрожащей не то от нервного переутомления, не то от выпитой текилы.

– Алло… да… что? – Майлс сел, туман у него перед глазами быстро рассеялся. – Да… Понятно, спасибо. – В телефоне послышались короткие гудки, но Майлс еще несколько секунд просидел неподвижно, прижимая его к уху. Затем его рука разжалась, и телефон, стукнувшись о диван, упал на пол.

– О господи… – прохрипел Майлс. Ригли нахмурился, предчувствуя недоброе.

– Что случилось?

– Это звонил Марвин Унтермейер.

– Да, он представился. И что?

– Ну вот. Он был личным поверенным Рекса Рексрота.

– Лич… что ты имеешь в виду – был? Тупо глядя куда-то в потолок, Майлс совершенно бесстрастным голосом проговорил:

– У Рекса только что случился обширный инфаркт – прямо во время какой-то деловой встречи. Он умер.

Ригли внимательно смотрел на Майлса. Несмотря на то, что внешне тот был абсолютно безучастен, Ригли не составило труда понять, что эта новость произвела на босса ошеломляющее впечатление. Он сидел на диване, рассеянно глядя перед собой, словно сквозь стену куда-то вдаль.

Несколько смущенный и удивленный, Ригли сказал:

– Ну, мне очень жаль это слышать. Он ведь был еще не старый. Но ты уж очень-то не убивайся, ладно? Вы ведь с ним не были особенно близкими друзьями.

Майлс продолжал безучастно пялиться в пространство и ровным деревянным голосом сказал:

– Мартин говорит, что завещание Рекса составлено четыре года назад. Он так и не собрался переписать его.

Ригли моргнул. В его голове родилось какое-то неясное подозрение.

– Ну? – выдавил он из себя.

Голос Майлса оставался абсолютно ровным и был лишен всяких эмоций, как у человека, который только что испытал на себе все прелести электрошоковой терапии.

– Все его имущество переходит к Мэрилин.

Эти слова повисли в воздухе сверкающей всеми цветами радугой. Ригли напрягал мозги, силясь понять тайный смысл сказанного. Майлс, в глазах которого тем временем появилось некоторое подобие осмысленности, осторожно перевел взгляд на Ригли.

Когда их глаза встретились, Ригли все понял. Вся их затея была на редкость не удачной. Все шло не так, как надо. Случись что – и они попадут под суд за совершенно никому не нужное, бессмысленное преступление.

– У-у-у-у-у-у-у! – взвыл Майлс.

– О-о-о-о-о-о-о! – простонал Ригли.

Словно очнувшись, Майлс вскочил на ноги, по-собачьи встряхнулся и скомандовал:

– Кофе!

Ригли рванул на кухню, а Майлс стал усиленно ходить из угла в угол гостиной, пытаясь проветрить заполненный парами текилы мозг. Его собственная голова больше всего напоминала ему в этот момент сдувшийся футбольный мяч, заброшенный куда-то в канаву и оставленный там под дождем бог знает на сколько времени.

«Мэрилин разбогатела, а значит, никакой Сиплый Джо нам теперь не нужен, – выстраивал логическую цепочку Майлс. – Это хорошо. Но, с другой стороны, Мэрилин находится в смертельной опасности, – вспомнил он. – Сиплый получил заказ и постарается его выполнить, а дело свое он знает. И это плохо».

В этот момент в гостиной появился Ригли с большой чашкой кофе. Схватив чашу с вожделенным бодрящим напитком, Майлс продолжил отдавать распоряжения:

– Ригли, быстро дай мне телефон этого Сиплого.

– Ты имеешь в виду Сиплого Джо?

– Да, да, кого же еще. Давай быстрее.

Ригли огляделся, похлопал себя по карманам домашнего халата с видом человека, что-то потерявшего. Затем, вспомнив, он сообщил:

– Я его спрятал.

– Ну, так давай, доставай. Скорее, Ригли, шевелись.

Ригли почти бегом поскакал в свою спальню и вернулся с записной книжкой.

– Сейчас, сейчас, где-то я его тут записал. Причем закодировал. Если не знать шифра, то никогда не вычислишь, что это на самом деле за номер.

Майлс тем временем подобрал с пола телефон и спросил:

– Шифр-то свой хоть не забыл?

Ригли покачал головой:

– Он у меня всегда один и тот же… Вот. – Забыв надеть очки, он с трудом разбирал собственные каракули. – Диктую: шесть-один-один… О! Семь…

Ригли называл числа в соответствии с шифром, а Майлс тут же нажимал нужные кнопки на телефоне. Другой рукой он держал кофейную чашку, из которой то и дело прихлебывал горячий крепкий кофе.

– … О! Шесть, – закончил Ригли.

– Семь-о-шесть. Подожди, ты ведь продиктовал мне только шесть цифр! – раздраженно сказал Майлс.

– Не шесть, а семь. Там не «о» было, а ноль, – заорал Ригли.

– Семь-ноль-шесть?

– Да нет же. Начинается с шестерки. Шесть-один-один-о… то есть ноль…

– Ты что, издеваешься? – рявкнул на него Майлс.

– Нет, это ты до того распсиховался, что уже номер набрать не можешь, – процедил сквозь сжатые зубы Ригли.

– Черт с тобой. Кажется, понял, – сказал Майлс и начал заново набирать нужный номер. Сердце его отчаянно билось, сорванное с привычного ритма смесью почти животного страха с большой порцией кофеина.

Ригли тем временем негромко проговаривал вслух то, что уже осознали они оба, но что требовало словесного выражения для дальнейшего обдумывания и планирования действий. Он составлял общую картину:

– Значит, так. Она теперь не бедная. Это раз. Она намного богаче тебя. Это два. Брачного контракта у вас нет. Это три. А, следовательно, развод теперь будет не в ее пользу. Тут и адвокатом быть не надо, чтобы понять, что стоит тебе рассказать присяжным, как она тебя кинула, и вас разведут в два счета, присудив тебе половину ее бабок. Она теперь дойная корова.

Майлс тем временем набрал номер и, кивнув Ригли, сказал:

– Она теперь дойная корова. И убивать ее не нужно! В этом нет никакой необходимости!

– Абсолютно бесполезная затея! – согласился Ригли. – Она сама еще не знает, как судьба ее подставила.

В трубке послышались длинные гудки. Дожидаясь, пока на том конце провода ответят, Майлс продолжал тихонько повторять:

– Дойная корова! Кто ж ее убивать будет! Надо же случиться такой подставе! Ч-ч-черт!

– Что случилось?

– Да телефон! Там…

Ригли пододвинулся поближе и услышал в трубке верещание автоответчика. Затем раздалось сиплое дыхание, как будто человеку, взявшему трубку, пришлось долго бежать к телефону, чтобы не дать сорваться важному звонку. Затем сквозь сип, и пыхтенье прорвался знакомый им обоим голос:

– Вы позвонили Сиплому Джо. Чо надо? – Еще несколько секунд тяжелого астматического дыхания, потом «бип», обозначившее включение записи.

– Джо! Джо, слушайте меня! – затараторил в трубку Майлс. – Это мистер Мэс… мистер Смит! По поручению мистера Смита! – Майлс вопросительно посмотрел на Ригли. Тот ободряюще кивнул. – В общем, я говорю с вами по поручению мистера Смита и хочу передать вам указания насчет того, что НЕ НАДО! Вы меня поняли? Все то, что касается некоей Мэрилин, – НЕ НАДО! Все отменяется. Это личное указание мистера Смита!

Ригли помахал рукой, привлекая внимание Майлса.

– Прикройся! – прошептал он. – Скажи что-нибудь, чтобы тебя в любом случае не могли привлечь как соучастника.

– Что? – переспросил Майлс, прикрыв рукой трубку. – Да, точно, ты прав: надо, чтобы меня не могли привлечь как соучастника. – Так вот, – снова объявил он, говоря в микрофон подчеркнуто громко и разборчиво. – Я, кроме всего прочего, заявляю, что не имею никакого отношения ко всему этому делу. Которое срочно нужно отменить. Безо всякого моего участия. – Пауза. Раздумье. – Могу сказать только то, что это личное указание мистера Смита, с которым я в этом отношении не имею ничего общего. И вообще понятия не имею, о чем идет речь.

Закончив этот путаный монолог, Майлс отключил телефон и вопросительно посмотрел на Ригли.

– Ну, что скажешь, адвокат? Прикрыл я свою задницу?

– Ты все правильно сказал, – осторожно прокомментировал речь Майлса Ригли.

– Но я тебя спрашиваю, прикрылся я или нет?

Ригли кивнул и с наигранной уверенностью сказал:

– А то нет! Ни один прокурор не подкопается.

В этот момент Ригли вдруг осознал, что Майлс звонил и нес всю эту галиматью с его телефона. Его уверенность и спокойствие, пусть даже несколько искусственные, испарились без следа. Ригли почти насильно разжал пальцы Майлса и, забрав у него бадью с кофе, залпом осушил ее до дна.

В тишине прошла едва ли не целая минута. Майлс думал, все ли он сделал, чтобы отвести от себя возможные подозрения, а Ригли, чувствуя, как кофеин постепенно проясняет сознание, понимал, что Майлс сделал все возможное, чтобы навлечь эти подозрения на него.

Вдруг Майлс резко обернулся к нему и, вытаращив перепуганные глаза, во весь голос заорал:

– Мэрилин!

– Ну да, Мэрилин. А что? – решил уточнить несколько озадаченный Ригли.

Майлс оглядел комнату, словно рассчитывая найти Мэрилин где-нибудь здесь, по соседству.

– Надо что-то делать, – медленно, с расстановкой произнес он. – А что, если он уже… – Майлс оборвал себя на полуслове, словно не желая даже думать о том, что могло случиться, если Сиплый Джо действительно «уже».

Уяснив, наконец, к чему клонит босс, Ригли тоже забеспокоился:

– Да! В самом деле! А что, если он уже…

– Что, если он уже туда едет?

Услышав этот вопрос, Ригли впал в оцепенение. Майлс тем временем стал собираться в дорогу. Сборы были недолгими: бумажник и ключи от машины. Через несколько секунд Майлс уже со всех ног бросился к дверям. Следуя за ним по пятам, как зомби, Ригли неразборчиво промычал:

– Майлс… э-э-э… мы ведь… это…

На самом деле помощник лишь хотел обратить внимание босса на то, что они оба были в пижамах и домашних туфлях. Но было уже поздно.

У Сиплого Джо был свой профессиональный кодекс чести.

Взявшись за дело, он всегда доводил его до конца. Уговор и безупречная профессиональная репутация были для него дороже любых денег. Джо слегка шевельнул рулем, и послушный «кадиллак» плавно съехал с автострады на одну из соседних дорог. Выполняя этот маневр, Джо одновременно сунул в рот пластмассовый ингалятор и нажал на рычажок.

Пш-шик.

«Автоответчик», – громко и преувеличенно отчетливо произнес Джо.

Установленный в машине мобильный телефон с голосовой подачей команд послушно набрал домашний номер Сиплого Джо. Затем электроника передала условный кодовый сигнал, и Джо получил возможность, не заезжая домой, прослушать оставленное для него Майлсом сообщение.

«А чувака-то совесть заела, – сделал вывод Джо. – Оно и понятно – непрофессионал. С этими фраерами всегда так бывает». Впрочем, всегда – не всегда, но Джо такая манера ведения дел изрядно раздражала. В конце концов, Сиплый Джо – это вам не какой-нибудь хилый ухажер, которому родители и подружки предполагаемой невесты то и дело сообщают о ее очередном капризе: любит-не любит, плюнет-поцелует… Мы же взрослые люди, заключили контракт, рассуждал Джо. Разве что через бухгалтерию его не проводили. Сиплый Джо – фирма надежная. Договорились, бабки передали, и считайте, что ваша проблема уже решена. Дело надо доводить до конца, мать вашу.

По дороге Джо завернул в магазин, где купил освежитель воздуха, моющее средство, здоровенный сандвич с салями, газировку и хозяйственные резиновые перчатки. «Кто бы мог подумать, что для выполнения такой грязной работы нужно быть таким чистым», – словно философ, изрекающий очередную мудрость, заметил про себя Джо, забравшись в машину и распаковывая перчатки. Короткая прогулка до магазина и обратно изрядно сбила ему дыхание. Он снова потянулся за ингалятором.

Пш-шик.

Прежде чем завести «кадиллак», он еще раз очень внимательно изучил полученное перед операцией досье. В папке содержались: фотография голубка, в данном случае голубки, адрес и код замка на воротах и дверях дома. «А коза-то ничего из себя, – по-своему одобрительно оценил Джо женщину на фото. – Ну и поделом тебе, сучка. На кой хрен, спрашивается, ты позарилась на дом этого чувака, даже если он твой бывший муж? Плохая девочка».

Всю оставшуюся часть пути Джо слушал компакт-диск с записями Джони Мэттиса, а на подъезде к цели поменял его на Вика Деймона. Припарковался он чуть в стороне от нужного дома. Заглушив мотор, первым делом воспользовался ингалятором.

Пш-шик.

Затем из специального потайного ящика под приборной панелью был извлечен девятизарядный «Глок», на ствол которого Джо аккуратно навернул прилагавшийся к автоматическому пистолету глушитель. Перед тем как выйти из машины, он прикоснулся рукой к статуэтке Девы Марии на центральной консоли. Затем натянул резиновые перчатки, засунул пистолет за пояс, проверил ингалятор в кармане и, как всегда, с огромным трудом выволок свое грузное тело из «кадиллака».

На полпути к воротам Джо был вынужден сделать остановку.

Пш-шик.

К тому времени, как дело дошло до того, чтобы набрать код на воротах, рубашка Джо уже насквозь промокла от пота. Руки, казалось, вот-вот сварятся в этой резиновой искусственной коже. Помедлив у ворот и восстановив дыхание, Джо направился к дому.

Когда он достиг входной двери, ему в очередной раз пришлось остановиться. Он прислушался. Все было тихо.

Пш-шик.

Набрав выданный заказчиком код, Джо, неслышно открыл дверь и шагнул в темный холл. Присмотревшись, он заметил полоску света, пробивавшуюся из-под одной двери. Туда-то, на свет, и двинулся Джо. При каждом шаге пол предательски поскрипывал под его весом. В какой-то момент ему даже показалось, что этот скрип должен быть слышен в соседних комнатах. Он замер на месте и прислушался. Ничто, кроме его сиплого дыхания, не нарушало тишину, а в царившей в помещении темноте ничего не было видно.

Довольный тем, что все идет как по маслу, Джо снова стал подбираться к нужной двери. Пол отчаянно скрипел, едва не проламываясь под такой тяжестью. Впрочем, Джо был склонен оптимистично считать причиной этого звука не столько собственный вес, сколько неподходящие для скрытного передвижения ботинки на кожаной подошве. Джо оставалось только корить себя за то, что он не до конца продумал рабочую экипировку и не обул кроссовки.

Когда он был уже почти у двери, та совершенно неожиданно распахнулась.

На пороге стояла заказанная клиентами голубка. В руках она держала телефон. Ее силуэт идеальной мишенью вырисовывался в дверном проеме.

Джо хладнокровно поднял пистолет.

Глава 19

Ригли никогда в жизни не вел машину так быстро.

Его «сааб» мчался, проскакивая перекрестки и закладывая лихие виражи не хуже какого-нибудь спортивного «феррари». Майлс перекатывался с боку на бок на переднем сиденье и пытался выбрать момент, чтобы оторвать руки от поручней и набрать номер на мобильнике.

– Выманить ее из дома, выиграть время, – бормотал он себе под нос, чувствуя, как ветер из открытого окна машины пробирается к нему под пижаму. – Выманить ее из дома, выиграть время, выманить ее из дома…

В доме Майлса, то есть в его бывшем доме, никто не брал трубку.

– Наверное, ее нет, – предположил Майлс, цепляясь за эту надежду.

– Попробуй еще раз! – требовательно сказал Ригли, не отрывая глаз от узкого туннеля света, который пробивали в ночной темноте фары машины. – Автоответчик не включается, значит, она дома. Может, просто спит крепко.

Майлс, как заведенный, продолжал нажимать кнопки телефона и бубнить:

– Выманить ее из дома, выиграть время, выманить ее из дома, выиграть время. Выманить ее из дома, выиг… О господи, Мэрилин! Ты дома! – Торжествующе сжав руку в кулак, он взмахнул ею и посмотрел на Ригли с таким видом, будто только что выиграл главный приз в лотерею. – Слушай, ты должна немедленно покинуть дом, – прокричал в трубку Майлс. – Это очень важно. Оставь все вещи и не задерживайся ни минуты…

– Майлс? – холодно переспросила Мэрилин, явно узнав его, но решив сбить с набранного темпа. – Это ты?

– Ну конечно, я, кто же еще! Ты должна, слышишь? Я просто требую, чтобы ты немедленно покинула…

От голоса Мэрилин повеяло зимней стужей.

– Майлс, пожалуйста, позволь тебе напомнить: по-моему, в заявлении на предварительном слушании я выразила свое намерение получить этот дом в качестве части отступных совершенно ясно и четко…

– Ты не понимаешь…

В это время Ригли, не слышавший возражений Мэрилин, решил дать совет Майлсу:

– Надави на нее, скажи: пусть проваливает.

Майлс скорчил Ригли страшную рожу.

– …Больше того, – продолжала тем временем Мэрилин, – я напомню тебе также и то, что судья удовлетворил требование Фредди, согласно которому тебе запрещается не только появляться в доме, но даже звонить мне. Ты слышал? Даже звонить по телефону. Разумеется, если речь не идет об экстренной ситуации…

Майлс подпрыгнул на сиденье и радостно воскликнул:

– Вот-вот! Это именно тот самый случай! Экстренная ситуация!

– Экстренная ситуация! Отлично! Это ты правильно придумал, – одобрил его находку Ригли.

– Майлс, я тебя не понимаю. Ты хочешь сказать – что-то случилось? – подозрительно спросила Мэрилин.

– Да, да… случилось… Тут такое дело… Газ! Слышишь? Газ! Утечка! Из газовой магистрали! Понятно?

Ригли поднял вверх большой палец. Воодушевившись, Майлс пустился в более подробные объяснения.

– Понимаешь, я только что вспомнил, что не успел отремонтировать газовую трубу до того, как все это случилось. Понимаешь, газ все это время просачивался из трубы и накапливался в подвале. Это очень опасно! Очень! Дом может взлететь на воздух в любой момент!

– Утечка газа? – Судя по всему, болтовня Майлса не показалась Мэрилин слишком убедительной. – И значит, возможен взрыв?

Майлс решил сменить тактику и начал говорить не так нервно, стараясь, чтобы его голос звучал взволнованно, но спокойно и по-деловому.

– Понимаешь, взрыва может и не быть, но все равно это опасно. Смертельно ядовитый газ, без цвета, без запаха, – поэтому отравиться им – пара пустяков. А этот газ воздействует в первую очередь на центральную нервную систему, а также вызывает понос и хронический лицевой тик.

– Ну хорошо, Майлс, а почему бы тебе не позвонить в аварийную службу и не вызвать газовщика?

Да, это был вопрос на сто миллионов долларов.

Майлс сделал глубокий вдох и очертя голову бросился в омут на ходу придумываемой белиберды:

– В аварийную? Ну, само собой! Я и хотел туда позвонить! Собирался! Уже почти позвонил – но не могу дозвониться! Не могу дозвониться до этих газовщиков! – Неся всю эту чушь, Майлс вертел головой, осматривая машину в поисках какой-нибудь спасительной подсказки. Его взгляд упал на ключ зажигания, торчавший в замке, расположенном в «саабе» на центральном тоннеле между сиденьями. «Нашел!» – Понимаешь, я не могу добраться до телефона!

– Не можешь добраться до телефона? – переспросила Мэрилин, в голосе которой смешались возмущение от всей этой ахинеи и восхищение искренней верой Майлса в собственное вранье.

Тем временем на полу возле заднего сиденья Майлс разглядел пару грязных горных ботинок. Его осенило.

– Кемпинг! – завопил он ликующим тоном. – Я за городом, в кемпинге. Я собрался на пикник, то есть в поход, но тут вспомнил про этот чертов газ. Хотел позвонить по телефону в аварийку, но не могу выбраться из палатки, потому что около нее бродит медведь.

– Бурый, – подсказал Ригли. Страстный любитель загородных прогулок, он, по сравнению с Майлсом, был просто экспертом по жизни дикой природы.

Майлс не расслышал и удивленно посмотрел на него.

– Бурый, бурый медведь, – повторил Ригли.

– Бурый медведь, – пояснил Майлс, обращаясь к Мэрилин.

– Кто это там с тобой? – поинтересовалась она.

«Вот ведь, все замечает», – подумал он.

– Да никого! – быстро ответил он.

Потом добавил:

– Это просто Ригли. Ну вот, мы в кемпинге – и он сейчас тоже в палатке, но ты же его знаешь: помощи от него не дождешься. Так вот медведь ошивается возле моей палатки, а телефон в рюкзаке, который стоит возле палатки Ригли, только разве его допросишься высунуть руку и достать телефон. Я уж кричал, просил его, умолял достать телефон и позвонить газовщикам. В общем, ты же знаешь Ригли – что с него взять…

Плетя всю эту галиматью, Майлс старательно отводил взгляд от Ригли, лицо которого пылало праведным гневом.

Поняв, что уходит слишком далеко от темы, Майлс вернулся к самому главному:

– Короче, быстро собирайся и уезжай из дома! Я не шучу! Опасность увеличивается с каждой минутой!

Мэрилин попыталась вкратце резюмировать то, что ей наплел Майлс:

– Значит, ты не можешь добраться до телефона и позвонить в аварийку, потому что вы с Ригли сидите в палатках, а вокруг вас ошивается медведь…

– Бурый медведь, – уточнил Майлс.

– Хорошо, бурый медведь, – преувеличенно терпеливо согласилась Мэрилин. – И поэтому ты считаешь, эту ситуацию опасной и звонишь предупредить меня, нарушая предписания суда. Я правильно поняла?

– Все правильно! Да! – радостно воскликнул Майлс. – Я так и думал, что ты все поймешь правильно!

– Подожди, Майлс, дай-ка я попробую пересказать все, что ты мне наплел, от начала до конца… До газовщиков тебе, выходит, не дозвониться, потому что не можешь добраться до телефона из-за бурого – это я уже поняла – бурого медведя. И поэтому ты звонишь мне, чтобы предупредить меня об опасности?

– Ну да… – Мысленно Майлс тоже начал сомневаться в логичности придуманной истории. Тем не менее, сдаваться он не собирался. – Мэрилин, я догадываюсь, о чем ты могла подумать. Да что там догадываюсь, я уверен, что просто читаю твои мысли… Но ты пойми, мы договорились решить некоторые сложные вопросы путем… при помощи… ну скажем, некоторых процессуальных норм и правил. Но сейчас речь не об этом. Это действительно опасно. Уезжай из дома!

Майлс постарался, чтобы его слова звучали как можно более проникновенно, и отключил телефон.

– Надеюсь, мне удалось убедить ее.

– Молодец, – сказал Ригли. – Хорошо лапшу на уши вешаешь. Впрочем, это ведь наша с тобой работа. Ну ладно, что будем дальше делать?

– Э-э… ну-у… Как это – что будем делать? Доедем до моего дома и будем спокойно ждать. Пока мы туда доберемся, Мэрилин уже уедет. Нам останется только дождаться Сиплого Джо и дать ему отбой.

– Хороший план! Мне нравится!

– По-моему, главное мы сделали, – сказал Майлс, глубоко вздыхая. – Мы, считай, спасли Мэрилин, да и себя прикрыли. Думаю, она мне поверила и сейчас уйдет из дома.

– Ну, скажу я тебе: как ты перед ней распинался – так это полной идиоткой надо быть, чтобы не понять и не поверить. В общем, отличный план. Ты, Майлс, сегодня просто в ударе.

Тот только скромно улыбнулся.

– На следующем светофоре сверни налево, – неожиданно сказал Майлс.

– Но, Майлс, ведь твой дом…

– Налево давай!

Ригли резко затормозил и чуть не на двух колесах вписался в поворот.

– Куда мы едем?

– Там в конце квартала магазин «Двадцать четыре часа». Притормози около него. Мотор не глуши.

Ригли лихо подрулил к самому входу и, высадив Майлса, отъехал на парковку. Тот нырнул в магазин и уже буквально через три минуты вышел оттуда с бумажным пакетом. Ригли в ту же секунду распахнул пассажирскую дверцу. Майлс плюхнулся на сиденье и сказал:

– Гони!

– А в пакете что? – спросил Ригли, пулей несясь обратно к шоссе.

Майлс мрачно усмехнулся и таинственно-многозначительным голосом сообщил:

– Боеприпасы.

Мэрилин так и осталась стоять посреди комнаты, сжимая в руках телефон.

Вся история Майлса, конечно, была полным бредом. Все – если не считать его обеспокоенности и желания предупредить ее об опасности.

Что именно ей грозит и как Майлс об этом узнал – об этом она могла только гадать. Во многих отношениях Майлс по-прежнему оставался для нее загадкой. Она не могла не признать, что человек он умный и неординарный. И вот этот человек решил ее о чем-то предупредить. Не может быть, чтобы такой звонок оказался просто дурацкой шуткой или розыгрышем.

«Не иди на поводу у эмоций, – мысленно приказала она себе. – Когда речь идет о таких серьезных вещах, как собственный дом или половина состояния, мужчина способен на все».

Мэрилин подошла к столу и взяла стоявшую на нем фотографию Майлса в рамке. Некоторое время она рассматривала его лицо, пытаясь понять, что и зачем он затеял.

Где-то за спиной Мэрилин вдруг послышалось хриплое дыхание. Она вздрогнула и прислушалась. Хрипы раздавались все ближе и громче.

Резко обернувшись, она увидела Толстого Человека, прижавшегося спиной к стене и поднявшего руки в знак капитуляции. Прямо перед ним так же неподвижно стояли оба преданных своей хозяйке ротвейлера. Они по очереди прихватывали Толстого Человека зубами за ноги.

Мэрилин молча подошла к Толстому Человеку, оглядела его, а затем подняла с пола пистолет, который тот уронил, когда на него напали собаки. Толстый Человек не пошевелился. Он даже не посмотрел на нее. Если бы не сиплое дыхание, его можно было бы принять за статую Будды, привезенную вместе с куском стены из какой-то древней пещеры.

– Кто вас послал? – спросила Мэрилин. Ответа не последовало.

– Если я дам команду, собаки бросятся на вас.

– Мистер Смит, – сказал Толстый Человек. – Меня послал мистер Смит.

Мэрилин показала ему фотографию Майлса.

– Это он – мистер Смит?

– Нет…

Мэрилин ткнула толстяка глушителем пистолета.

– …это адвокат, который его представлял, – поспешил внести ясность Толстый Человек.

Это признание причинило Мэрилин страшную боль. Буквально через секунду она взяла себя в руки и продумала план мести.

– Предлагаю вам сделку. Не знаю, сколько они вам заплатили, но я предлагаю удвоить эту сумму. – Она посмотрела на собак. – Зигфрид, Рой.

Ротвейлеры разочарованно и неохотно отступили.

Толстый человек слегка расслабился и первым делом поспешил вытащить из кармана ингалятор.

– Кто голубок?

За окнами послышался скрип тормозов.

– Голубок? – мягким, почти ласковым голосом переспросила Мэрилин. – Вот он приехал.

Толстый Человек взял у нее из рук свой пистолет.

– Вы бы лучше подождали где-нибудь на втором этаже, – деловито порекомендовал он.

Пш-шик.

Перед тем как выйти из машины, Майлс вынул из бумажного пакета и вручил Ригли аэрозольный баллончик с надписью «Друг почтальона». Второй точно такой же он оставил себе. Ригли посмотрел на выданный ему предмет и перевел удивленный взгляд на Майлса.

– Перцовый спрей, – пояснил тот. – Для недогадливых напоминаю: там ротвейлеры.

Выйдя из машины, они – все в тех же пижамах и домашних туфлях – направились к дому. Во всем здании не светилось ни одно окно, и оно казалось пустым. Майлс был уверен, что Мэрилин послушалась его совета и уехала. По крайней мере, ему хотелось так думать.

– Пригнись, – шепнул он Ригли.

Ригли послушно присел и попытался двигаться дальше на корточках. Но не преодолел и нескольких футов, как у него заболела поясница. Ригли решил, что лучше попробовать разогнуться, но оказалось, что сделать это не так-то легко. Он все же старался держаться поближе к Майлсу, который, по крайней мере, мог ориентироваться в темноте дома и наклоняться и выпрямляться по своему усмотрению.

Майлс отсоединил от связки нужный ключ, молча показал его Ригли, а затем махнул рукой в сторону входной двери. Несмотря на боль в спине и связанные с ней неудобства передвижения, Ригли не мог не восхититься почти спецназовским, с его точки зрения, умением Майлса пробираться в захваченный противником объект.

Перед тем как вставить ключ в замочную скважину, Майлс удостоверился, что Ригли держит перцовый баллончик наготове. Было так тихо, что Ригли прекрасно расслышал приглушенный скрип открываемого замка. Дверь бесшумно открылась, и они вошли в темный холл.

Впрочем, точнее будет сказать: Майлс вошел, а Ригли наполовину вполз, наполовину вкатился. Он по-прежнему не мог ни присесть на корточки, ни толком разогнуться. Эта полусогнутая фигура с вытянутой вперед рукой, в которой был зажат перцовый баллончик, представляла собой довольно комичное зрелище.

– Похоже, ее действительно нет, – прошептал Майлс. И добавил, улыбаясь:

– Все-таки я ее уболтал. Она мне поверила.

– Ну да, – кивнул Ригли. – Кажется, в доме действительно никого.

Особой уверенности в его голосе не было. Ригли прекрасно понимал, что вряд ли можно твердо решить, есть кто-то в доме или нет, наскоро оглядев лишь холл у парадного входа.

Подождав, пока глаза чуть привыкнут к темноте, они перебрались во внушительных размеров гостиную. Здесь они опять остановились и стали молча прислушиваться к окружающей их тишине, больше всего опасаясь услышать какие-нибудь пугающие звуки – например, стремительно приближающееся собачье рычание.