Текст книги "Гордость и соблазн"

Автор книги: Эйна Ли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 24 страниц)

Глава 20

Джош разбудил Эмили, едва забрезжил рассвет.

– Пора отправляться в путь, а то скоро станет слишком жарко, – сказал он.

Эмили пошла к озерку умыться. Она почистила зубы и попила воды из сложенных ладоней. Вернувшись к своему саквояжу, она вытащила оттуда шпильки и занялась укладыванием волос, которые до сих пор были распущены у нее по плечам. Несмотря на то что шляпка уже никуда не годилась, девушка все-таки надела ее: надо было хоть как-то защитить голову от палящего солнца.

Подошел Джош и опустился перед ней на колени.

– Позвольте мне взглянуть на вашу пятку.

Его руки были теплыми и бережно держали ее ногу в ладонях. Нежными прикосновениями он намазал рану толстым слоем мази. Эмили не протестовала, когда Джош оторвал от ее нижней юбки узкую полоску ткани и использовал се в качестве бинта.

– Это защитит рану, тогда вы сможете надеть чулок и ботинок на эту ногу.

– Спасибо, – робко поблагодарила Эмили. Она не понимала, почему вдруг почувствовала себя неловко рядом с ним, – она даже не могла поднять на Джоша глаза.

Девушка смотрела, как он отошел от нее и стал проверять спину у Незабудки. С кобылой он обращался так же нежно, как и с ней, и так же заботливо полечил ее. Временами Маккензи мог быть и грубоватым, но чаще в его поведении чувствовалась мягкость, и это было то, за что Эмили могла бы полюбить его. Хотя она никогда ему в этом не признается, конечно. Когда он подошел к ней, она снова опустила глаза.

– Подумайте-ка, нет ли у вас какой-нибудь тряпки, которую я мог бы уложить на спину Незабудке, чтобы ей не натирало седло?

– У меня есть шаль.

– Это как раз то, что надо.

Она вытащила шаль из саквояжа и отдала ему.

– Вам он больше не нужен? – спросил Джош, указывая на саквояж. Эмили покачала головой, и Джош поднял его с земли.

Привязав саквояж к концам короткой веревки, Маккензи перекинул их через шею Незабудки и закрепил.

– А это не причинит Незабудке боли?

– Я перекинул веревку там, где кожа не повреждена. А ваша шаль не позволит веревке натирать.

– А как же ваше седло?

– Я его оставлю здесь. Уверен, мы сегодня доберемся до города. Пора отправляться.

Очень скоро солнце поднялось настолько, что жара снова стала невыносимой. Даже ветер был горячий и нес в себе песчинки. Там, где было возможно, путники прижимались к обрывам или скалам, чтобы в их тени хоть немного отдохнуть от палящего солнца. Эмили уже была готова снять юбку и блузку и идти дальше в одной рубашке. Что тут такого – Джош ведь и так видел ее грудь, касался и других интимных частей ее тела. Ее разгоряченное тело при воспоминании об этом почувствовало себя как-то еще более неуютно. Ну так что же, какая теперь разница, если он увидит ее в нижнем белье. К тому же рубашка так же красива и хорошо сшита, как настоящее платье.

Но едва Эмили, приняв решение, взялась за верхнюю пуговицу блузки, Джош вдруг воскликнул:

– Аллилуйя! Возмущенная Эмили заявила:

– В самом деле, Маккензи, ну можно же быть хоть чуточку взрослым?

Но тут она увидела, что он вовсе и не смотрит на нес, и залилась краской. Оказывается, Джош увидел что-то в отдалении.

– Что там – город?

– Нет, но вы видите вон те длинные острия впереди?

– Это деревья?

– Даже лучше, чем деревья. Это сагоарос.

– Что значит сагоарос?

– Это кактусы. Это значит, у нас будет еда и питье.

Этого было достаточно, чтобы Эмили ускорила шаги. Когда они подошли к кактусовой рощице, она в изумлении стала рассматривать необыкновенные растения. Некоторые из них были высотой в сорок или пятьдесят футов и покрыты длинными молочно-белыми цветами.

Джош достал нож и стал возиться с одним из самых маленьких экземпляров. Наконец ему удалось пробить утыканный иголками ствол. Тогда он отрубил кусок мякоти и протянул ей.

– Вот, пососите.

Эмили взяла протянутый кусок и села на землю. С недоверием она прикоснулась к нему губами. К ее удивлению, кусок был влажный; она глубоко вздохнула и лизнула сок.

Джош отрубил другой кусок и стал выдавливать жидкость в свою ковбойскую шляпу. Он поднес ее к морде Незабудки, которая с жадностью втянула в себя все содержимое шляпы.

– Ну что, готовы к следующему блюду? – спросил он Эмили.

– О чем вы?

Джош сбил несколько похожих на яйца плодов кактуса, разрезал их на кусочки и предложил ей. Эмили колебалась и посмотрела на него скептически.

– Смелее! Они не ядовитые, – заверил ее Джош, отправляя ломтик ярко-малиновой мякоти себе в рот.

Голод пересилил осторожность, и Эмили последовала его примеру. Плоды были похожи на сочный апельсин или ароматную землянику.

– Не могу себе представить, как эти кактусы могут выжить в этой пустыне без воды, – сказала она позднее, отдыхая в тени одного из гигантских растений.

– У них очень длинные корни, – ответил Джош, – поэтому они тянут из-под земли воду или ждут случайных дождей. Как вы могли заметить, у них нет листьев, которые могли бы испарять влагу, а толстая кожа ствола сохраняет воду, как водопроводная труба.

– Очень занятно. Все в этой стране просто зачаровывает. Я всегда представляла себе пустыню как что-то бесплодное и совершенно лишенное жизни, но ведь это совсем не так, правда?

Джош довольно усмехнулся:

– Да, бывают пустыни и пустыни. Сагоаросы встречаются чаще всего на Западе и в Мексике.

– Да, на Лонг-Айленде таких уж точно не встретишь. Маккензи собрал еще несколько плодов и завернул их в свой носовой платок, который привязал на спину Незабудки.

– Пора двигаться дальше.

– Да, сэр, – послушно отозвалась Эмили, вскакивая и отдавая честь.

Джош не смог удержаться от улыбки.

– Советую вам поберечь силы, солдат Лоуренс. Вам они понадобятся позднее, когда мы не сможем найти город.

И они снова отправились в путь. Он назвал ее солдатом, подумала она, улыбнувшись от удовольствия. Наверное, в его устах это должно звучать как похвала.

Когда миновал полдень и наступила самая удручающая жара, путники остановились на привал и закусили несколькими ломтиками плодов кактуса. Наконец, когда солнце уже начало клониться к закату, далеко впереди на горизонте замаячили очертания далеких городских строений. Простреленная вывеска гласила, что город называется Пергатори – «Чистилище», но пыльные улицы и выжженные солнцем дома показались усталым глазам Эмили похожими на роскошные строения Атлантик-Сити.

«Господи, сделай так, чтобы это не был еще один покинутый город!» У девушки отлегло от сердца, когда она увидела на улицах несколько человеческих фигур и лошадей, привязанных к столбам. Пергатори был не больше Тартара, и внешний вид пришельцев вызвал удивленные взгляды немногочисленных прохожих. Внимательно осмотрев Джоша, Эмили нашла, что его вид не сильно отличается от небрежных одеяний мужчин, сидящих на земле и опиравшихся о стену салуна. Потрепанная компания не слишком ей понравилась, и Джош подумал, что она уже обдумывает, как бы ей предпринять новую попытку побега.

– Я вовсе не собираюсь убегать от вас, если вы сейчас об этом подумали, Маккензи.

– Очень мило с вашей стороны, потому что как раз сейчас я подумал, что было бы неплохо поскорее унести отсюда моги, пока кое-кто из этих типов не облегчил наш багаж.

Эмили сразу же подумала о деньгах в ее саквояже, решив, что, если уж она сберегла их до сегодняшнего дня, будет глупо лишиться их здесь.

Джош остановился перед покосившимся сараем с надписью «Платная конюшня», намалеванной над дверью. Паренек, сидящий на земле и подпиравший спиной стену, тут же вскочил и подбежал к ним.

– Хотите оставить вашу лошадь, мистер? – спросил он.

– Да, приятель, задай ей немного еды и напои ее, – ответил Джош, отвязывая поклажу. – Где здесь в вашем городе есть гостиница, сынок?

– У нас в городе нет гостиницы. Не так-то много людей приезжают в Пергатори. Если вам и миссис надо где-то провести ночь, попробуйте обратиться в салун. Бен Керри сдает комнаты.

– А где лучше всего здесь можно поесть?

– Там же. У нас здесь только одно заведение. Говорю вам, мистер, не так-то много людей приезжают в Пергатори.

– А как насчет почтового дилижанса? Что-нибудь здесь проезжает?

– Был раньше, да перестал ходить уже больше года. У владельца было мало выручки, чтобы покрыть издержки, здесь не так-то…

– Не так-то много людей приезжают в Пергатори, – закончил Джош, кивнув. – А какой здесь самый ближний город, где можно сесть в дилижанс или на поезд, отправляющийся на восток?

– А, тогда вам надо в Лордсберг. Это миль двадцать к северу.

– Спасибо, сынок, – поблагодарил его Джош. Он бросил пареньку монету. – Хорошенько позаботься о Незабудке.

Глаза паренька чуть не вылезли на лоб.

– Целый доллар! Благодарю вас, мистер. Будьте уверены, что я уж позабочусь о вашей кобылке.

Маккензи поднял саквояжи, и они направились обратно к салуну, сопровождаемые молчаливыми взглядами мужчин, праздно развалившихся в тени здания.

– Эмили, слушайте меня, и слушайте внимательно, – тихо начал говорить Джош. – Мне совсем не нравится вся эта компания, поэтому я опасаюсь оставлять вас одну на улице. Вы должны войти вместе со мной. Я найму для нас комнату, и мы закажем что-нибудь поесть. Ничего не говорите и, ради всего святого, не выкидывайте своих идиотских штучек, пытаясь от меня сбежать. Вы поняли?

– Да, – ответила девушка. – Должна согласиться, что эти люди выглядят довольно отталкивающе. Вы думаете, что это разбойники?

– Очень может быть. Так что позвольте, я буду вести все переговоры, – предупредил он, когда они вошли в салун.

Четверо мужчин сидели в углу помещения за столом. Они прекратили играть в карты, как только увидели входящих.

Джош опустил на пол поклажу и отодвинул от стола один стул, чтобы Эмили могла сесть.

– Ждите здесь, – приказал он, направившись к бару. Через минуту он вернулся со стаканом сарсапарильи, а затем снова пошел к бару.

Потягивая приятное питье, Эмили разглядывала салун, стараясь не встречаться глазами с теми четырьмя мужчинами за столом. Серый дым сигар и сигарет мешался с пылью, плавающей в спертом воздухе помещения, едкий запах прокисшего пива и окурков терзал ее ноздри.

К ее облегчению, Джош довольно скоро возвратился к столу.

– Наша комната первая направо, – сказал он, когда они поднялись наверх по шаткой лестнице, скрипевшей при каждом шаге.

Эмили коротко улыбнулась ему:

– Я не смогла бы отсюда сбежать, даже если бы очень захотела. Такая лестница не позволит мне этого сделать.

В тот момент, когда Джош отпирал дверь их комнаты, какой-то плотный бородатый мужчина распахнул дверь комнаты напротив. Он задержался в проеме, оглядел Эмили с ног до головы, и его рот скривился в плотоядной усмешке. Эмили невольно посмотрела в его сторону и заметила обнаженную женщину, лежащую на кровати. Покраснев, девушка резко отвернулась, а огромный мужчина насмешливо фыркнул, захлопнул за собой дверь и спустился вниз по лестнице.

Все это произошло так быстро, что Джош не обратил на происшествие никакого внимания. Он открыл дверь их комнаты и отошел в сторону, чтобы пропустить ее вперед. Эмили толкнула его, быстро вошла следом за ним и захлопнула за собой дверь.

– Куда вы меня привели? – гневно спросила она. Джош сдвинул свою шляпу на затылок.

– Простите, не понял?

– Что это за заведение? Я только что видела, как мужчина выходил из комнаты напротив, а там в кровати лежала обнаженная женщина!

– Правда? – озадаченно спросил Джош. – Думаю, что в этом нет ничего необычного.

– Это бордель, Маккензи?

– Я знаю об этом ровно столько, сколько и вы. И еще я знаю, что этот салун – единственное место, где мы можем снять комнату и поесть. Не думаю, что здесь есть еще какое-либо заведение, где… э-э… оказывают и другого рода услуги.

– И вы думаете, что ванная комната здесь входит в набор этих многочисленных услуг?

– В конце коридора.

– Тогда я пойду освежиться.

Она выглянула в коридор, чтобы убедиться, что он пуст, и поспешила к двери в противоположном конце. Обернувшись, девушка обнаружила, что Джош идет следом за ней.

– Что вы хотите делать?

– Сопровождаю вас.

– О нет, не надо. Есть некоторые места, где я имею право находиться в одиночестве.

– Я просто хочу наполнить кувшин и проверить, нет ли в том помещении открытого окна, через которое вы можете выбраться наружу.

– Напрасные опасения, Маккензи. У меня нет намерения сбегать от вас в этом ужасном городе. От него у меня мурашки ползут по спине. Похоже на то, как если бы я прыгнула в кипящий котел.

– Вот так так! Эти признания ласкают мне слух, – произнес Джош, проверяя комнату. – Окон нет. Плоховато, мисс Лоуренс. И горячей воды тоже, – сказал он, наполняя кувшин.

– Какой сюрприз!

– Заприте дверь, – предупредил он ее, выходя в коридор. Эмили наградила Джоша презрительным взглядом.

– Можете не сомневаться, что я так и сделаю.

Хотя она ужасно хотела принять ванну, ее чистота вызывала сомнение. То же можно было сказать и о полотенцах, поэтому девушка просто сняла блузку и осторожно открутила кран, не зная, чего ей ожидать. К ее удивлению, вода в кране была чистой и холодной, так что Эмили намочила носовой платок и обтерла тело.

Такое обтирание освежило ее, и когда она вернулась в комнату, то увидела, что Джош тоже успел привести себя в порядок и даже побриться. Сейчас у него был обычный аккуратный и привлекательный вид.

– Как вы относитесь к тому, чтобы что-нибудь поесть?

– Если это приглашение к обеду, детектив, я согласна, – ответила Эмили.

В салуне к этому времени прибавилось народу, некоторые ели за столами, другие стояли у бара. Оказалось, что она единственная женщина в помещении, и все глаза сразу устремились на нее. Эмили почувствовала себя овечкой, окруженной стаей волков.

Она не увидела среди посетителей плотного бородача, которого заметила наверху, а стол, за которым сидели четверо мужчин, сейчас был пуст.

Подошел бармен и обмахнул стол мокрым полотенцем, которое, как показалось Эмили, не было в стирке по крайней мере месяц.

– Что будем есть, мистер?

– Бифштекс и картофель, – ответил Джош.

– А дама?

– То же самое, – сказала Эмили. – И еще свежий зеленый салат.

– Что? – не понял бармен.

– Салат – свежий зеленый салат.

– Леди, у нас есть говядина, картофель, яйца, копченая ветчина, бобы и соленая свинина. У нас нет никакого зеленого салата.

– Хорошо, тогда бифштекс и картофель. Принесите еще стакан чая со льдом, пожалуйста.

Бармен хмыкнул:

– Простите, леди, мороженщик сегодня запоздал. Слова бармена вызвали смех нескольких посетителей, сидящих поблизости.

– Леди, если бы у нас был лед, мы бы его не тратили на чай. Фраза вызвала еще один взрыв смеха.

Эмили начало раздражать это подтрунивание над ней.

– Без сомнения, поэтому ваш город и называется Чистилище, – заявила она.

– Принесите ей стакан сарсапарильи, – перебил Джош, заканчивая обмен колкостями. – А я выпью пива.

Бармен пошел выполнять заказ, качая головой и бормоча:

– Чай со льдом, это надо же!

Бифштекс был твердый, как подметка, но после двух дней, когда они не ели ничего, кроме вяленого мяса и плодов кактуса, Эмили с жадностью съела даже его. Она тщательно прожевывала каждый кусочек мяса и картофель.

– Как вы думаете, в этом городе есть магазин? – спросила она, покончив с едой.

– Должен быть. А что вам нужно?

– Коробочку кольдкрема.

– Кольдкрема?

– Да. Солнце так высушивает кожу, и к тому же от него у меня появляются веснушки.

– Вы знаете, я начинаю подозревать, что от солнца у вас немного мозги съехали набекрень. В этом чертовом городе не бывает льда, почему вы думаете, что в магазине будет холодный крем?

– О Боже, Маккензи, – прыснула Эмили, – это крем вовсе не холодный! Его просто так называют, потому что он увлажняет кожу.

– Я знаю, что это такое, – заявил Джош. – Просто я хочу вам дать понять, как смехотворно думать, что в лавке этого Богом забытого городка могут быть такие вещи.

– Ну, почему бы нам не попытаться? – спросила заговорщицки Эмили.

– Думаю, нам не следует привлекать к себе слишком много внимания. Сейчас мы пойдем обратно в комнату, забаррикадируем дверь и будем молиться, чтобы нам выбраться из этого проклятого города завтра утром. А уж если мы не оставим здесь ничего из наших вещей, так это будет просто удача.

Маккензи резко отодвинул стул и встал.

– Пойдемте.

Как только они оказались снова в комнате, Джош сказал;

– Я должен сделать кое-какие приготовления, чтобы уехать отсюда как можно раньше утром. Я могу быть уверен, что вы останетесь в комнате, пока я буду отсутствовать?

– Почему мне нельзя пойти с вами?

– Потому что я хочу, чтобы на нас как можно меньше обращали внимания, а вы, к сожалению, слишком привлекаете его. Сейчас уже темнеет, и одинокий мужчина не. будет так бросаться в глаза. Я буду отсутствовать самое большее десять – пятнадцать минут. Никому не открывайте дверь, кроме меня. Вы поняли?

– Да, очень хорошо.

Джош выскользнул за дверь, подождал, пока не услышал звук запираемого замка, и лишь потом спустился по черной лестнице и вышел из дома с заднего крыльца. По дороге к платной конюшне он старался держаться в тени домов.

Он нашел юного конюха в стойле у Незабудки. Паренек, по всей видимости, уже вычистил и выскреб кобылу и сейчас кормил ее с руки кубиками сахара.

– Как она себя чувствует, сынок?

– В отличной форме, мистер, – ответил тот. – Она хорошая старушка. – Незабудка ткнулась носом в руку паренька. – И она меня тоже полюбила.

– Посмотреть на тебя, так ты даже подрос от удовольствия, ухаживая за ней.

На сей раз усмешка паренька была застенчивой.

– Ага, мы быстро привыкли друг к другу.

– У тебя есть своя собственная лошадь?

– В семье есть. У нас есть упряжка для повозки, но ма не дает мне просто так кататься, боится, что лошади собьют себе копыта или еще что-нибудь.

– Вы только двое, ты и твоя мать?

– Ага, – ответил паренек, хихикнув, когда Незабудка снова ткнулась ему в ладонь.

– А что случилось с отцом?

– Я никогда не знал его. Ма говорила, что он сдавал карты в салуне, когда она там работала. Но он уехал еще до того, как я родился. – Этого было достаточно, чтобы Джош мог додумать остальное. – Когда ма постарела и уже не могла работать в салуне, мистер Керри дал ей денег, чтобы она открыла эту конюшню.

– А сколько тебе лет? И скажи, кстати, как тебя зовут, сынок?

– Тим Джефферсон, мне двенадцать лет.

Если паренек говорит правду, то выглядит он гораздо моложе своих лет.

– А меня – Джош Маккензи. Ты можешь управлять повозкой, Тим?

– Ха, мистер! Да я езжу на ней с девяти лет!

Джош вспомнил, что его научили править лошадьми примерно в таком же возрасте.

– Как ты думаешь, сможешь довезти нас до Лордсберга завтра утрем?

– Конечно, мистер. Все равно ма как раз собиралась послать меня туда за припасами.

– Как насчет того, чтобы сделать это еще до восхода солнца? Мы хотим выехать как можно раньше, чтобы поспеть на утренний поезд. Поднимешься в салуне по черной лестнице на второй этаж и разбудишь нас.

– Конечно, мистер.

– И еще, Тим. Как тебе понравится идея оставить себе Незабудку в собственность?

Мальчик тряхнул головой.

– Хорошо бы, но мы не можем себе позволить купить лошадь.

– Тебе не придется ее покупать. Я тебе ее оставлю даром, если ты проберешься наверх вовремя и так, чтобы никто тебя не заметил. И ни одной живой душе не говори, когда мы собираемся отсюда уехать.

– Правда? – воскликнул парень.

– Совершенно точно.

– Ха, мистер, можете положиться на меня, уж я-то буду у вас вовремя! И можете быть уверены, что никому не скажу ни слова, только ма. У меня нет от нее секретов, мистер.

Джош улыбнулся и потрепал его по голове.

– Это хорошо, сынок. Думаю, мы с тобой поладим. – Он протянул ему руку. – Обычно мужчины пожимают друг другу руки, когда о чем-то договариваются.

Тим улыбнулся, покраснев от гордости, протянул свою руку Джошу и сказал:

– Договорились, мистер.

Идя обратно в салун, Джош увидел, что в магазине еще горит свет. Маккензи в нерешительности остановился, но потом все же вошел внутрь.

– Чего вам надо, мил человек? – проворчал хозяин лавки. – Поторопитесь, а то я уже закрываюсь.

Это был низенький сухонький человек с редкими седыми волосами. Джошу он как-то сразу не понравился. У детектива глаз был наметан, чтобы с первого взгляда отличить зерна от плевел.

– Пару сигар.

Хотя он редко курил, но решил, что сигары не вызовут лишних подозрений. Он огляделся, надеясь увидеть то, за чем сюда зашел. Заметив туалетные принадлежности, он как бы случайно подошел к этой полке и взял в руки маленькую белую баночку. Этикетка гласила, что это «Увлажнитель для кожи леди Годивы». Здесь же была нарисована дама верхом на лошади, ее распущенные волосы покрывали с ног до головы ее, очевидно, обнаженное тело.

«Отлично, черт подери!»

– Что-нибудь еще? – спросил лавочник. Джош подал ему баночку.

– Вот это.

Лавочник подмигнул ему и осклабился, обнажив щербатый рот.

– Ха, держу пари, что это для Салли!

– Если именно так зовут ту девушку из салуна.

– Ха, она одна им пользуется из всего города. Так что не ошибешься. Это будет двадцать центов за сигары и доллар за крем. – Он снова осклабился. – Не могу понять, зачем она тратит свои деньги на эти кремы? Разве парни приходят, чтобы посмотреть на ее лицо? Ха! Ха! Ха! – загоготал он. – Ну что ж, сегодня ночью ей придется обслужить троих вместо обычных двух.

Бросив на прилавок несколько монет, Джош сгреб свои покупки и поспешил выйти.