Текст книги "Острые шипы и темные души"

Автор книги: Евгения Кочетова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)

Возле ворот она увидела бегущую навстречу Ребекку, которая взахлеб рассказывала новости. Пришло письмо в ответ на отправленное Мэделин по просьбе отца. Некий дальний родственник, кого дочери никогда не видели, прислал согласие взять к себе детей Фредерика на попечение в связи с его плохим состоянием и кончиной Эммы. В письме мистер не сообщил никаких о себе деталей, лишь сказав, что пришлет за детьми экипаж. Удивленная Мэделин взяла письмо и прочитала сама, внизу стояла подпись «Говард Бэлфорд», а на конверте название отдаленного города.

– Не припомню, чтобы наша семья бывала там… – произнесла Мэделин.

– Наша семья вообще нигде не бывала… дом, университет, дом, сад… – ответила Ребекка, чем напомнила сестре о произошедшем с ней в саду Ламберта.

– Я не понимаю… куда мы поедем… к кому… мы не знаем никакого Говарда… – сомневалась Мэделин.

Однако Ребекке было очень нужно уехать как можно дальше из данного городишки, пока все до единого не узнали о саде… Мэделин успокаивало только то, что отец все-таки постарался позаботиться о них. На ее размышления вслух старшая произнесла «хм» и сомневалась, что отец вообще хоть что-то мог для них сделать хорошего последние года.

– Бекки, ты жестока… будь милосерднее хотя бы в память об отце, ведь нам даже не удалось его похоронить как положено, – высказала младшая с застывшими слезами в глазах.

Старшая промолчала, но выражение ее лица не изменилось, а мелкие ноздри на длинном остром носу все равно остались раздуты.

Прошли дни, но за сестрами никто не приезжал. Однажды на их территорию наведывались нежданные люди в форме. Ребекка испугалась и не захотела появляться им на глаза, поэтому пришлось Мэделин. Это пришли государственные служащие для проверки произошедшего и для уведомления о скопившемся долге за землю. Мужчина помоложе осмотрел юную и взглянул в сторону домика слуг, где они жили. Увидев на бумаге сумму долга, Мэделин взволновалась и выронила лист. Молодой услужливо наклонился поднять и снизу вновь странно посмотрел на нее.

– Мисс, нам очень жаль, но, если вы не оплатите до конца года, тогда мы будем вынуждены выселить вас с территории и конфисковать всё полностью, – озвучил старший седоватый чиновник.

– Но… мы оказались в затруднительном положении, наш отец погиб… – пыталась объяснять печальная Мэделин, листок затрясся в ее руках.

– Таков закон, мисс, – неотступно подтвердил старший. – К тому же мы знаем, что отец ваш не погиб в пожаре, а сам устроил его и застрелился… а это уже совсем другое дело, мисс… – напомнил он.

После старший чиновник первым направился до ворот, где ждала карета, а младший вдруг задержался. Он наклонился к Мэделин и неожиданно прошептал:

– Я могу помочь вам, мисс…

У девушки появилась надежда, словно лучик солнца на темном небе. Она слегка воодушевилась и взглянула в глаза мужчине. А он же облизнул свои губы и направил взор на ее грудь, давая тем самым намек. Мэделин была очень молода, но не глупа… и сразу всё поняла… Мужчина протянул ей маленький листок и сказал:

– Вот… приходите по этому адресу, и мы порешаем…

Получается, он уже заранее приготовил бумажку, зная, к кому они едут. От пошлого намека и предложения Мэделин почувствовала омерзение, ей стало ужасно неприятно, сею секундой охватило разочарование. Надежды стремительно рухнули с высокой скалы подобно мечтам о выступаниях.

– Приберегите эту бумажку для других… – собралась силами и ответила непреклонная юная.

Вслед резко развернулась и спешно направилась к домику. Мужчина ухмыльнулся и, выпустив из руки листок, сам себе произнес:

– Это мы еще посмотрим… куда тебе деваться с тонущего корабля…

Мэделин вошла в домик и заперлась. Выглянув в окно, она убедилась, что двойка уехала и прислонилась к стене. Лист с постановлением она держала в руках и медленно сползла на пол. Слезы покатились из глаз, капая на красиво написанный текст и размывая чернила. Ей было непонятно, почему же слово «помощь» исказилось, превратилось в нечто плохое, несущее в себе не безвозмездное участие, а дачу взамен… почему люди помогают друг другу не по доброте душевной, а за материальные средства или вовсе за сексуальные услуги… Они позабыли об истинных ценностях, о достоинстве… А быть может, этого у них и не было никогда… Произошедшее крайне расстроило Мэделин.

Когда узнала Ребекка и увидела подавленное состояние сестры, то вдруг задумалась… По ее мнению, терять ей было уже нечего, и она решила сама встретиться с тем мужчиной… Девушка подняла брошенный листок с адресом и развернула. Там был указан дом возле банка мистера Ламберта, а значит они знакомы, и, скорее всего, сынок банкира пустил слух о семье Бекки и ней самой… Тут-то она задумалась, крайне не хотелось идти в ту сторону к тем людям.

Однако ранним утром собралась Мэделин и, пока сестра спала, пошла за ворота. Девушка решила пожертвовать собой и переступить через себя и свою гордость, хотя бы попробовать поговорить… Свойственная ей наивность порой появлялась в самый неподходящий момент и будто нарочно уводила от твердо принятого решения, заставляла сомневаться и во что-то вновь верить… Но больше всего влияли безнадежность и отчаяние. По дороге ее отвлек от мыслей громкий стук колес; впереди несся экипаж. При сближении Мэделин рассмотрела шикарную большую карету, узорно украшенную золотом, и пришла в изумление. Внезапно экипаж остановился, и кучер средних лет обратился:

– Простите, мисс, вы не подскажите, как далеко до дома мистера Фэйна?

Мэделин даже не сразу сообразила, будучи под впечатлением, затем сделал вдох и, собравшись с мыслями, ответила:

– Это там, – показала рукой влево. – Я мисс Фэйн.

– О! Так значит я на верном пути… Меня послал мистер Бэлфорд за детьми мистера Фэйна. Меня зовут Кэйл.

Юная вновь оказалась под впечатлением и в задумчивости. Она улыбнулась и сказала о себе. Затем кучер вежливо пригласил ее присесть в экипаж и доехать до дома, где они соберутся для отправки в дом хозяина. Мимо проходили горожане и при виде столь дорогой кареты заинтересованно смотрели. А когда Мэделин в нее вошла, то многие вовсе разинули рты, ведь практически все узнали об обедневшей семье Фэйн. Внутри было очень уютно и просторно, мягкие бордовые сидения с высокой спинкой для удобства наклонить тело и голову, на окнах рисунчатые шторки из шелка, узорные ручки изготовлены из золота.

Ребекка встретила намного оживленнее и эмоциональнее. Она запрыгала на месте и закружилась от счастья, ей сразу стало понятно, что тот господин весьма богат, а значит сможет о ней позаботиться как положено. На предложение кучера поставить их сумки позади кареты, Мэделин незаметно взгрустнула, ибо из вещей у нее совсем немного. Быстро собраться не составило труда, Кэйл сообщил, что путь дальний и лучше скорее отправиться. Сестры даже не успели попрощаться с братом, который навещал их пару дней назад; пришлось оставить письмо. По пути Мэделин сильно переживала из-за этого, что не смогла обнять родного человека. А вот Бекки была иного мнения, она поджала недовольно губки и после непродолжительного молчания решила высказаться:

– Джонатан даже не попытался нам помочь… сам живет в особняке, а нас оставил в этой лачуге!

– Бекки, не будь такой жестокой… Джонатан ничего не мог сделать… это не его особняк… – оправдывала Мэделин.

– Его тестя… – напомнила старшая.

– Он ему еще не тесть… – поправила младшая.

Глупое упорство Мэдди и постоянное выгораживание то отца, то брата ужасно злило сестру, она никак не могла понять и разделить ее подобной сердобольности в, казалось бы, очевидном положении дел.

– Тебя прям приписать к лику святых надо… – сыронизировала Ребекка и отвернулась к окну.

«Вовсе нет, я лишь люблю свою семью, какая бы она ни была», – подумала с печалью Мэделин.

Вскоре экипаж покинул родной город девушек и отправился дальше. Ребекка поначалу рассуждала о загадочном мистере Бэлфорде, а позже задремала. Жилая местность закончилась, дорога уводила то в лес, то на редколесье.

Спустя долгое время кучер остановил экипаж, чтобы немного отдохнуть и напоить лошадей. Поблизости шумела река, с окружающих высоких холмов стекали струи воды, вокруг царило умиротворение, лишь птички щебетали на ветках. Мэделин вышла и побродила вокруг. Она присела к воде, посмотрела на себя в отражение и, зачерпнув в ладони, попила. Солнце уже начинало уходить за ближайший пригорок, приходила вечерняя прохлада. Светящие лучи из-за возвышенности привлекли внимание романтичной особы; манящий пейзаж, готовый перенестись на холст художника… Девушка решила забраться на пригорок и проводить светило. Закрываясь рукой, она осматривалась на бескрайних просторах и случайно нечто заметила… Приглядевшись лучше, Мэделин обнаружила вдалеке среди дымки и холмов конусообразную крышу, характерную для башни. Чуть ниже едва-едва виднелись еще, однако расстояние не позволяло разглядеть, но показалось, что там огромный замок с высокими башнями, которые достают до самого неба… Подул порывистый ветер, заколыхав ее юбку темного платья и разбрасывая по лицу выпавшие из причёски локоны. Охватила диковинная дрожь, пробежал холодок; Мэделин обняла себя руками и отвлеклась на голос кучера. Он попросил поторопиться. Дорога уводила в лес, где обитали волки, поэтому нужно быть осторожными и начеку. Ребекка испугалась и первая заскочила в экипаж.

В лесу стало темнее и прохладнее. Мэделин выглядывала из застекленного окна и бдела по сторонам. Внезапно карета наехала на камень и зашаталась, в это мгновение юная уловила где-то среди деревьев темный силуэт, который быстро промелькнул и скрылся. На животного он не был похож, скорее человеческий… однако что может делать человек в такой глуши пешком… Вновь охватила дрожь. Мэделин не стала тревожить сестру и продолжала молча наблюдать.

Стемнело. Наконец экипаж въехал в город и свернул на объездную дорогу в сторону дома Бэлфорд. Находился особняк ближе к лесу. Кучер открыл ворота и направил карету по аллее мимо насаженных деревьев. Увидев не просто дом, а целый дворец, Ребекка громко ахнула и затеребила сестру. Уснувшая Мэделин подскочила и также посмотрела в окно. Кэйл открыл дверь кареты возле дома и помог девушкам выйти. Перед глазами Мэделин открылся невероятный вид величественного особняка, словно самого короля. Это было трудно назвать просто домом, скорее исторический музей с парком вокруг. Он состоял из множества пристроек округлых или прямоугольных видов, широких и высоких окон, и даже витражных, острых или сглаженных крыш, Мэделин подумала, что могла видеть именно данный дом, однако у него не было конусных башен и располагался он в другой стороне. На самом верху по центру находились большие часы, показывающие точное время. Во многих окнах горел свет. Бегая глазами, Мэделин заметила стоящего у окна третьего этажа мужчину с сигаретой. Он посмотрел и скрылся из виду за портьеру. В парадных дверях появилась служанка в белом фартуке и чепце, она спустилась с лестницы на крыльцо и ожидала прибывших. Мэделин сделала робкие шаги навстречу, Ребекка немного отставала, в изумлении разглядывая дом.

– Добрый вечер, меня зовут Жюли, я провожу вас внутрь, – произнесла вежливым голоском она.

На вид служанке было лет двадцать пять, приятной внешности, с черными локонами. Прибывшие вошли в дом. В просторном холле на стенах красовались картины, стояли два столика с двух сторон, на одном часы, на втором ваза, подальше располагалась изящная белокаменная статуя с человеческий рост на пьедестале. Это была изображена женщина с распущенным волосом и флейтой в руках, ее платье красиво колыхалось. Дальше располагались двери по обе стороны, по центру вела длинная лестница наверх, раздваивающаяся в пролете.

– Вскоре состоится ужин, мистер Бэлфорд будет вас ожидать, – осведомила служанка. – А пока я провожу вас до ваших новых комнат.

Слева открылись двери, из зала появился юноша. От легкого ветерка колыхнулась его кудрявая шевелюра, равно как и длинные ресницы, придающие очарования; молодой человек заинтригованно пробежался глазами по новоприбывшим и сделал шаги ближе.

– Джеральд. Рад встрече, дамы, – галантно произнес он с лукавой улыбочкой и протянул руку для должного приветствия.

Мэделин находилась чуть ближе, чем Ребекка, и поэтому начала не спеша поднимать ладонь в ответ, однако сестра прервала ее действия и с очевидным рвением и воодушевлением быстро подала через Мэдди свою. Юноша перевел внимание с Мэделин на Ребекку и, вновь загадочно улыбнувшись, поцеловал ее кисть. Мэделин почему-что смутила его радость на слащавом лице, будто была не совсем искренняя, а с подковыркой и даже нотками искушения, или же эта особенность характера данного человека. Пока было непонятно. Ребекка буквально расцвела перед симпатичным Джеральдом, улыбка не сходила с ее лица.

– Наслышан о вас… – сказал юноша.

– О, в самом деле… – ответила Бекки.

– Да… дядюшка говорил, что пригласил вас к себе, так как ваш отец сошел с ума… – беспардонно выдал Джеральд и продолжал улыбаться.

Помимо внешности, Мэделин оттолкнула и его невоспитанность. Впрочем, по Джеральду было сразу видно, что он набалованный сынок богатых родителей и вряд ли блещет умом, ибо в подобных семьях родители зачастую не принимают особого участия в воспитании, отчего порождается вседозволенность. Ребекка приоткрыла рот, но не нашла ответа, однако неунывающее выражение лица не поменялось, как и, видимо, состояние. Джеральд ей все равно приглянулся. Мэделин отвела взгляд, диалог был неприятен, но и выказывать лишних эмоций она не хотела. Пока старшая сестра завела разговор про чудесный дом дядюшки Джеральда, младшая смотрела в сторону. Когда другая служанка приоткрыла двери некоего помещения дальше по стене, то юная мельком уловила внутри камин, а над ним картина с похожими красками, которые были на той сгоревшей в доме, что принес отец от шурина. Мгновение быстро прошло, и Мэделин отвлекалась.

– До встречи за ужином, – сказал Джеральд и с ноткой игривости покосился на Бекки, после чего девушки пошли наверх за служанкой.

На втором этаже Жюли провела их в один из коридоров и показала спальни на противоположных сторонах. Внутри просторно и дорого обставлено. В доме Фэйн никогда не было такой роскоши. Мэделин присела на большую кровать с шелковым балдахином и с глубоким дыханием осматривалась. Мебель стояла из дорого красного дерева, софа оббита бархатом, ручки шкафа и комода блестели золотом, на столе стояли бронзовые подсвечники, на стенах висели хрустальные, в широкие окна с раздвинутыми портьерами заглядывали звезды и луна. Богатство манило, но она четко понимала, что это всё чужое и никогда не будет принадлежать ей, даже самый простой подсвечник. Однако Мэделин весьма легко относилась к роскоши, у нее не возникало сверх эмоций, скорее она очень скучала по арфе и музыке, этого ей действительно не хватало и об этом грезила.

Подошло время ужина. Несмотря на усталость, Мэделин не могла пропустить и, надев мятое после поездки платье, что подарила служанка, поспешила. По пути она постучала к сестре. Ребекка появилась во всей красе. Оказывается, еще дома она купила через служанку новую одежду, заплатив ей одной серьгой. Та обменяла ее на деньги и принесла несколько нарядов.

– Я рада твоей предприимчивости, – сказала Мэделин на рассказ и ничего более не добавила, не показав легкого расстройства поступку за спиной.

В пролете встретилась служанка Жюли. Она как раз шла пригласить девушек на ужин и проводила до столовой. Внутри еще никого не было, обыватели спустятся вот-вот. Мэделин изумилась длинному столу с цветами в вазах и изобилию столовых приборов из серебра и фарфора. Над столом висели три громоздкие люстры из хрусталя с сотнями свечей, озаряя помещение. Стоял мраморный камин, обрамленный узорами, внутри горел огонь. Жюли провела девушек к их местам и помогла отодвинуть тяжелые стулья. Они присели друг напротив друга довольно далеко от центра, где, судя по всему, сидел глава. По стульям и тарелкам Мэделин поняла, что присутствовать будут не пара человек, и это ее весьма волновало, ибо все они совершенно незнакомые и чужие.

– Не переживай, познакомимся и подружимся… Мы как-никак родственники хозяина, оказывается… Приятного Джеральда мы уже узнали, – сказала Ребекка и с нетерпением ожидала увидеть юношу.

После она наклонилась к сестре и с улыбкой вымолвила:

– Надеюсь, он не женат… – прикрыла уста рукой, дабы не показать слишком много переполняющих эмоций.

Мэделин не разделяла восторга сестры, ее все равно тревожили мысли. Легок как на помине в столовой появился юноша. Расплываясь в белоснежной улыбке со взором на Бекки, он сначала подошел к своему месту, но вдруг передумал и решил присесть возле нее. Девушка кокетливо поправила волосы и глубоко задышала, от Джеральда пахло приятным парфюмом. Он спросил, как девушки устроились, все ли в порядке, а сам при речи ненароком наводил шаловливые голубые глаза на декольте Ребекки. В один момент проницательная Мэделин это заметила, также она заметила, что декольте слишком откровенное для первого ужина в новом доме. На ней же было светлое платье с рукавом буфом и скромным прямым вырезом горловины, украшено узорами. Ребекка ощутила себя в своей тарелке и смеялась, качая головой и задевая руку юноши выпущенными волосами. Мэделин на это тоже обратила внимания и невольно потрогала свою собранную невысоко прическу на случай выпавших прядей. Послышались шаги, в столовую вошел мужчина средних лет. Увидев, что Джеральд занял его стул, он любезно присел возле Мэделин, его волос был гладко зачесан и разделен на ряд, надет пиджак и белоснежная рубашка, застегнутая до верха, в отличие от Джеральда, у юноши вообще одежда выглядела хоть и дорогой, но неопрятно ношенной. В нагрудном кармане у мужчины выглядывали часы на цепочке, на лице круглые очки, которые он убрал в карман, и совсем короткая темная бородка, также приглаженная и аккуратная. Вид его весьма располагающий и приличный, он не красавец, не слащавый, а просто приятный. Руки его ухоженные, с очень аккуратно подпиленными ногтями, на что совершенно случайно обратила внимания Мэделин. Сразу извинившись за опоздание, которого вовсе нет, мужчина обратился к девушкам своим мягким, гладко звучащим голосом:

– Меня зовут Дэвид, я сын Говарда, а вы, наверно, из семьи Фэйн… Добро пожаловать в наш скромный дом.

Скромным было трудно назвать такой дворец, но от его слов на лице Мэделин впервые появилась улыбка. Его карие глаза и открытое лицо вызвали у юной милость и произвели хорошее впечатление.

– Я по профессии доктор и вообще-то очень пунктуальный, но сегодня задержался в рабочем кабинете за писаниной скучных докладов по медицине… – с шутливым настроем делился Дэвид и покачивал головой.

Мэделин вновь ответила улыбкой.

– Всё в порядке, мистер Дэвид, мы безгранично благодарны вашей семье за то, что вы нас приютили… – сказала скромно она.

– О, ну что вы… у нас здесь полно места, хватит для всех индейцев Южной Америки… – отшутился мужчина.

Присутствующие заулыбались. Джеральд устал всех ждать и хлопками позвал служанку. На ее медлительность юноша засвистел и одновременно засмеялся. Ребекка поддержала веселье, ей это показалось смешным.

– Марш, плесни-ка мне винца… – сказал зрелой служанке Джеральд. – А вам, моя дорогая Ребекка, чего налить? – обратился.

– Не откажусь от бокальчика вина, – согласилась девушка, игриво похихикивая.

– Видите вон то блюдо… – произнес Джеральд, показывая ей на закрытую крышкой большую тарелку. – Это точно свинина… папуля ее обожает…

При речи юноша наклонился ближе к Ребекке, будто для негромкой беседы, и оказался возле ее лица. Вторую руку он уже смело положил на спинку ее стула.

– А вы любите хрюшку в яблоках? – с забавой продолжил общаться он, издав звук хрюканья для большего эффекта, дабы сразить девушку своим чувством юмора.

Ребекка ожидаемо засмеялась, прикрываясь ладонью. Вслед в столовой появилась молодая девушка с бледно-рыжими, словно выцветшими волосами. На вид постарше Мэделин. По пути до места она посмотрела на новоприбывших и присела возле Джеральда. Во взгляде ее проскальзывал интерес, а в целом выражение лица было приветливым. Тонкие губки поджимались в легкой улыбке, глаза ее темные и большие, напоминали лягушачьи, располагались далеко друг от друга, нос длинный, расширенный к низу, бледные бровки не выделялись, отчего эмоции трапециевидного лица терялись. Девушка выглядела прилично, но назвать ее красивой вряд ли можно, скорее простецкая и даже не особо привлекательная. Однако одето на ней шикарное платье синего цвета из бархата и шелка, дорого украшенное кружевами, а в вытянутых ушах сверкали серьги с камнями. Ребекка сразу подметила дорогой внешний вид девушки и невольно позавидовала, украдкой поглядывая. После приветствия молодая представилась:

– Меня зовут Беатрис, мистер Бэлфорд мой дед…

На дружелюбной и вновь шутливой нотке вмешался Дэвид:

– А мистер Бэлфорд младший, он же скучный доктор, ее отец… – имея в виду себя.

Мэделин понятливо покивала и представилась в ответ, следом назвала себя Ребекка.

– Ты поздно пришла, сестрица, мы уже столько обсудили с мисс Ребеккой и нашли общий язык… – пошучивал Джеральд, уже позволив себе касаться ее плеча или спины положенной на спинку стула рукой, а порой наматывать на палец локон.

Беатрис ответила понятливой улыбкой, хоть и подняла на мгновение брови, словно показала взглядом, что не удивлена такому повороту событий у кузена, будто это было на него похоже…

– Уверена, мы также найдем общий язык с нашими гостями, – сказала она.

– С новыми членами семьи, – поправил отец.

Дочь обратила на него внимания и покивала, при этом ноздри ее несколько раз раздулись от неких держащихся в себе эмоций… Мэделин подметила, что Беатрис не похожа на отца, впрямь как она на своего… Раздался стук каблуков от твердого шага, в столовую уверенно вошла зрелая дама. Манерная походка и приподнятая ее голова сразу говорили о положении в доме. Будучи у стола, она сложила руки навесу и слегка недоуменно и весьма важно посмотрела на новоприбывших своими блеклыми глазами, над которыми висели брови искривленной ниточкой. Невыразительные тонкие губы ее слегка опустились в уголках, выделяя кожные складки, что шли от мелкого короткого носа. Светлые волосы без видимой седины были завернуты в прическу, напоминающую рогалики и баранки, надето так же, как у Беатрис, дорогое платье из бархата. Судя по всему, даму привлек именно наряд Мэделин, на котором она заострила больше внимания. Выдержав в таком положении какое-то время, будто подавляя своим влиянием, дама барственно махнула рукой старшему слуге отодвинуть для нее первый от центра стул. Зрелый седой мужчина тут как тут и помог присесть хозяйке.

– Изволите подавать горячее, миссис Бэлфорд? – спросил ее слуга.

Дама покивала. Неожиданно сказал Дэвид:

– Конечно, подавайте… Вы уже запаздываете…

Сею секундой к нему повернулась сидящая по той же стороне дама и, округлив глаза, вмешалась своим сдержанным, но чванливым голосом:

– Позвольте… но никто никуда не опоздал… Ужин у нас в девять, и Жюли должна была об этом сообщить прибывшим… (задумалась, как лучше назвать девушек) постояльцам…

Беатрис возмущенно вздохнула со взглядом на женщину, она очевидно не симпатизировала поведению.

– Вы хотели сказать – членам семьи… – поправил Дэвид.

– Всё, что я хотела сказать, я уже озвучила, – подтвердила неколебимая хозяйка.

Мэделин невольно бросило в жар от столь немилого приветствия дамы, стало не по себе, свое присутствие чувствовалось лишним и совершенно не нужным. Ее удивило общение сына с матерью и наоборот… Однако Дэвид, видя игнорирование дамой новоприбывших, решил сказать сам:

– Познакомьтесь, это Эстер Бэлфорд, супруга моего отца.

Теперь начало проясняться. Видимо, ввиду отсутствия родства между членами семьи витало напряжение, особенно это ощущалось от Беатрис. Дэвид же, будучи взрослым, относился легче и более безразлично. Затем он озвучил имена девушек.

– Мне невероятно приятно познакомиться, – ответила с ехидством дама, слегка исказив молочного цвета лицо без морщин и не посмотрев в сторону собеседников.

Держа себя в руках, Мэделин не подала виду и сказала, что рада встрече и благодарна за предоставление крова. От ее слов по лицу Эстер пошли розовые пятна, веснушки на мгновение приобрели больше яркости. Ребекка пока помалкивала, серьезная дама ее пугала. Благо рядом был Джеральд и спешил поддержать.

– Не обращай внимания, тетушка часто такая… даже со своими… Пообщаешься с ней потом, скажешь пару комплиментов о модной прическе и красивом платье и всё… благоволение у тебя в кармане… – уверил тихо он, вновь наклонившись к лицу.

После речи юноша будто бы случайно задел носом щеку Ребекки, чем вызвал у нее приятное волнение. Из коридора донесся шумный и грубый кашель, по слуху, старика, вслед раздался недовольный голос, громко отчитывающий кого-то из слуг.

– Я сколько раз говорил не стучать дважды! Мы не глухие! – возмущался пожилой с дефектом речи на буквах «с» и «ж».

Мэделин повернулся на шум и увидела, как в дверях застопорился этот мужчина, зацепившийся золотой запонкой за резную ручку. Он дергал рукав и тряс рукой, в которой держал и невольно махал посохом. Эстер не повела головой, но закатила глаза и приложила ладонь к виску, словно ей было невыносимо постоянно слушать этот крик и шум.

– Да черт возьми! – выругался пожилой и с помощью служанки наконец снял застрявшую запонку.

В столовой появился весьма упитанный мужчина пожилого возраста, края его пиджака расходились в стороны из-за выпирающего живота, а пуговицы жилетки растянули петли. На голове его был темный парик, мелкие заплывшие глаза прищурились для рассмотрения присутствующих. От движения полные красные его щеки тряслись, свисая до шеи и закрывая, будто ее нет. Обладал он невысоким ростом, да к тому же к старости появлялся сгорбленность, поэтому догнавшая его молодая женщина выглядела выше. Белокурая кудрявая особа открыто улыбалась во все мелкие зубки желтоватого оттенка, словно с пожилым человеком ничего только что не произошло, скорее ее внутреннее состояние было равнодушным. Однако женщина взяла его под руку и помогла дойти, а слуга помог присесть за первый от центра стул, напротив Эстер. Сама же она заняла место рядом по стороне Ребекки. Зрелая служанка Марш подавала горячее, пожилой перво-наперво потребовал себе больше свинины в яблоках и при речи вновь кашлял с открытым ртом, за чем скрытно наблюдала Эстер и морщила маленький нос. Для себя же дама попросила лишь немного, так как следила за фигурой и выглядела вполне стройной, чему помогал вдобавок корсет. Только после того, как пожилой мужчина получил полную тарелку с едой, он повернулся в сторону новоприбывших и голосом с хрипотцой из-за тяжелого дыхания обратился:

– Дочери Фредерика… а где же сын?

Голос его впрямь был неприятный, наводил на мысли о противном характере. Мэделин дружелюбно осведомила о брате, пожилой потряс щеками в кивке и шепнул девушке рядом:

– Представь нас…

Она все еще или вновь характерно улыбалась, будто очень желала обаять всех вокруг и навязчиво показать исходящую от нее лучистость. Мягко положив на край стола свою ладонь с короткими пальцами, молодая женщина столь же мягко повернула голову к сестрам и вымолвила:

– Меня зовут Айрин… – далее приложила ладонь на руку пожилого слева от себя и продолжила: – Это Балтус Бэлфорд – старший брат Говарда…

Айрин нежно похлопывала по руке пожилого и хотела добавить нечто еще, но ее вдруг перебил Джеральд.

– Мистер Говард ты хотела сказать… – сделал акцент на обращении.

Женщина замолчала с разомкнутыми устами и сменяющейся улыбкой на легкий оскал, уведя загадочный взгляд в потолок, словно таким образом пропуская речь юноши и вроде как не реагируя. По ее виду становилось понятно о наигранности, уж больно изобразительно и умышленно она задрала голову и что-то там рассматривала, демонстрируя всем характѐрные складки на шее. Серые, с примесью болотного цвета глаза ее были небольшие и далеко посаженные, однако вовсе непростые… взор умело намекал на то, что на ее скрытном уме… Овал лица Айрин был широким, а гладкий лоб высоким, хоть орехи бей. Вряд ли можно сказать, что она красавица, но очевидно обладала загадочностью и напускной заботливостью, чем можно вполне легко подкупить мужчин, особенно возрастных. Ребекка посмотрела на Джеральда и решила попробовать развеять обстановку.

– Мистер Балтус, скорее всего, твой отец…

– Как ты догадалась? – взбодрившись, уточнил юноша.

Ребекку взяла гордость за себя саму, столь проницательную, и она с удовольствием намекнула:

– Любимая свинина в яблоках…

Джеральд игриво свернул губы трубочкой и радостно подтвердил, глядя на девушку симпатизирующим взором с ноткой соблазнительности. А Ребекка, вошедшая во вкус и желающая угодить новому кавалеру, коим его уже посчитала, вдруг в энтузиазме добавила:

– А мисс Айрин твоя сестра…

Джеральд смотрел на девушку и поначалу сжал губы, вслед его щеки надулись в попытке сдержать смех, но он не смог и, фыркнув при резком выдохе, захохотал. Ребекку смутила столь бурная реакция, она пробежалась глазами по присутствующим и остановилась на Айрин. Женщина опустила взгляд с потолка на новоприбывшую, по глазам и поднятым бровям было видно недоумение, однако лицо все равно выказывало странную улыбочку, словно маску для любой ситуации. Айрин повернулась к Балтусу, что отпивал из бокала вино, а когда услышал речь Ребекки, то закашлял. По массивному подбородку потекли красные капли. Мэделин же сильно не понравилось поведение весельчака Джеральда. Вместо помощи и подсказки, юноша закатывался в смехе, постукивая в порыве приятных себе эмоций по спинке стула Ребекки. Тем самым сестра выглядела ужасно нелепо. Внезапно смех Джеральда прервал отец.

– А ну хватит! – возгласил Балтус, шлепнув мясистой ладошкой по столу.

Юноша замолк, однако одергивание ему не пришлись по нраву.

– А не то что? Вынесешь мне смертный приговор, как другому? – с недовольством и иронией ответил Джеральд, на кого-то намекнув. – И не стучи так громко, ты не на заседании…

Стало понятно, что Балтус являлся судьей. Лицо его покраснело еще больше, на щеках стали видны тонкие сосудики. У Ребекки же от смущения пошла пятнами грудь и шея, виднеющиеся в декольте. Дабы скрыть, она приложила руку и наконец пожалела о надетом наряде.

– Слишком весело тебе… – дополнил отец.

– Моей дорогой мачехе тоже… вон, у нее улыбка не сходит… – тут же ответил Джеральд.