Текст книги "Куклоиды"

Автор книги: Евгения Мальчуженко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

31

Помолчали. По мнению Томми, пауза затянулась, и он, как медведь прекрасно воспитанный, заговорил о погоде: отметил прелестное безветрие, указал на несколько в нужных местах зависших облачков, препятствующих вынужденному выгоранию, после чего перешел к обсуждению климатических особенностей Кукборга и ближайших окрестностей.

– Да ладно тебе, дружище, лучше о куколках поговори, – прервал его Пинок.

– Можно и о куколках, – согласился Томми. – Вон Лайла вся мокрая, сушить надо, а ветра нет. Может испортиться.

– Тю, тоже мне проблема. Эй, оловянные, быстро сорвать по лопуху и делать ветер вокруг Королевского Пособника Лайлы. Или лучше Посредника? – Кук на минуту задумался, прикидывая разные варианты названия, но решил не мучиться по такому дурацкому поводу. Назвал и назвал, какая разница. – Ну, чего стоите? Не знаете, где лопухи взять? Или в какую сторону ветер делать? Рысью, недоумки! – И опять засмеялся.

Томми на всякий случай улыбнулся, и это было оценено Пинком по достоинству.

– Хороший ты куклоид, Томми, тонкого понимания обстоятельств. Приятно с тобой общаться. Заметил, что я с буратинами устроил?

– Трудно не заметить, Ваше Кукство.

– Надеюсь. А к вечеру весь город будет в курсе, как я поступаю с изменниками.

– А разве они… – Томми старательно подбирал слово.

– Ясное дело. Все как один изменники. Ну ничего, на Свалке образумятся. Но никто этого не обнаружит. А вот для тебя есть предложение. Давай-ка ты нарушишь закон.

– Ваше Кукство, как вас понимать?

– Скажи, Том, как ты относишься к римскому праву?

Вихрь мыслей в голове Томми: «Он раскаялся, он хочет все по правилам, да я ради этого что угодно нарушу! Мы создадим новые законы, Кукборг станет оплотом демократии…» Все это вылилось в короткую, но окрыленную фразу:

– Dura lex, sed lex![1]1
  Закон суров, но это закон (лат.)


[Закрыть]

– Молодец, не зря тебя в Итоне на занятия таскали! Я ведь про dura lex и все такое полностью с тобой согласен.

– Как я рад, Ваше Кукство!

– Это хорошо. Я вот чего замыслил. Мы в Кукборге приблизились к римскому праву вплотную. Практически одной ногой уже на нем стоим. Дело за малым – у нас Законов многовато. В соответствии с этим самым правом лишние надо убрать.

– А какие же лишние? – обалдело спросил Томми.

– Да все. Кроме одного, который про наказания.

– Ваше Кукство, а почему вы решили, что в римском праве только один закон существует?

– Все-таки ты бестолочь, дражайший Томми. Видно, плохо латинскую грамматику знаешь, формально. Dura lex – это единственное число. Я понятно объясняю?

– Понятно. – Томми тихонько водил лапой по песочку, что действовало на него успокаивающе.

– А мне не совсем понятно, почему ты не спрашиваешь меня о предложении, каковое я изволил тебе сделать? Робеешь? Думаешь, не справишься?

– Да нет, справлюсь, наверное. Но требуются кое-какие уточнения. Позвольте задать вопрос, Ваше Кукство.

– Даже интересно. Ну, задавай.

– Как я понял, вы хотите, чтобы я изменил Конституцию. Но почему я?

– А кто, я, что ли? Ну, насмешил. Как же я могу перепиливать Конституцию? Я же ее гарант. А ты – медведь свободных взглядов, к тому же умеешь читать. Ты, значит, изучи документик-то и всё, кроме нужного закона, выкинь. Никто и не заметит. Все же дебилы. Читать не умеют. Только буквы смотрят.

– Буква закона… – почти про себя пробормотал Томми, но Кук его услышал.

– Не буква, а буквы: «К» от Конституции и «3» от Закона. Эти буквы как были, так и будут. Ловко?

– Ловко, Ваше Кукство. А что…

– Что с тобой будет? Все ерунда. Я тебя разоблачу. Объявлю вне Закона… Нет, так нельзя. Это я не продумал: «вне Закона» – ты, выходит, уйдешь от ответственности. Значит, я тебя, наоборот, объявлю в Законе. Засаду на тебя устроим. А ты не будь дураком, скройся в прибрежных песках. Такой вот планчик. Нравится? Знаю, что нравится. Вы, медведи, вообще любите в прятки играть. А я просто обожаю. Я буду водить. Оловянные хором крикнут: «Кто не спрятался – Кук не виноват» – очень демократично, не правда ли? – и мы бросимся тебя искать, потом запятнаем и примерно накажем. Придумаем вместе с тобой что-нибудь необычное. Поможешь мне?

Томми, давно уже пытавшийся вставить слово, от последнего вопроса икнул и перешел на английский. Он сказал:

– Сэр!

– Ну, не кипятись, Том. Это я шучу. Конечно, я не буду с тобой советоваться. И так уже все придумал. Мы тебя как отловим, сразу объявим vox populi[2]2
  Глас народа (лат.)


[Закрыть]: «Изменника на Свалку». Но, отдавая должное твоему героическому деянию, организуем самовывоз.

– Это как?

– А так, дурачина: сядешь за руль своего любимого грузовика и вперед на Свалку, а дальше – поминай как звали… Знаешь, Томми, я тебе даже завидую. Уедешь отсюда, посмотришь другие Свалки, города. С удовольствием бы с тобой махнул.

– Так поехали, места в кузове достаточно.

– Тебе просто говорить! А ответственность перед жителями Кукборга! На кого я их оставлю? Молчишь? И правильно. Кто ж меня заменит…

32

Лайла была счастлива. Мокрое пятно на платье стараниями оловянных высохло, не оставив и следа. Солдатики бегали вокруг нее, в такт размахивая лопухами. А она кружилась в центре, кружилась, кружилась и размышляла о своем неожиданном назначении.

«Век Пиночку этого не забуду. Какое название красивое – Королевский Пособник! Надо будет у Томми спросить, что это значит. Беатрисс умрет от зависти. Так ей и надо. Воображуля. Думала, раз красотка, то всё ей. Ан нет, должность мне выдали. Даром что я почти лысая и зеленая! Зато умная. Ой, прям голова кружится от счастья. Или от лопухов? Надоели эти оловянные коротышки».

– Чего размахались! Хватит, высохла! – Лайла легко переняла свойственную Пинку краткость команд. – Брысь от меня. Мне с Его Величеством посовещаться надо.

Оловянные подчинились, но ни Пинка, ни Томми на пляже уже не было. Она покрутила головой и увидела только кончик красного колпачка Кука, который сразу исчез за поворотом тропинки.

Это даже обрадовало Лайлу – официоз, хоть и закончившийся для нее самым благостным образом, слегка утомил ее. Она решила заняться своими делами. Надо было проведать Клавду, навести порядок в Зеленом Доме перед приходом толпы клиентов, забежать к Беатрисс и объявить о своем успехе при королевском дворе, да и отдохнуть уже было пора. И она стала думать, куда пойти – в Зоопарк или в игорный зал. Потом решила, что начать лучше с Зоопарка, а остальные развлечения отложить на вечер.

– Оловянные, сопроводите Королевского Пособника в Кукборг!

Команда, однако, не была исполнена – все оловянные удалились вслед за Куком. Лайла осталась одна на пляже. Дорогу она не помнила и пошла в сторону единственной видимой тропинки.

Хорошо натоптанная дорожка сразу углубилась в сосновый лесок. Было тихо. Лайла даже попрыгала на одной ножке от радости. А когда утомилась и перешла на шаг, услышала знакомые голоса.

33

– Сколько раз можно повторять одно и то же. Надоело! – Беатрисс топнула ножкой. – Говори: ра-ра-ра, ри-ри-ри. Ну давай, а то…

– Ой-ой-ой, – заголосила Мариша, – она опять хочет дьяться! Малисе будет больно!

– Нет, какова нахалка! Такие гадости про свою первую учительницу говорить! Про меня, которая полдня потратила на это неблагодарное существо! Да я когда-нибудь тебя пальцем тронула? Отвечай немедленно!

– Не пальцем. Ты песком кинула. Малисю запачкала. Ей плишлось купаться.

– А-а-а-а-а, – возмущенно заорала Беатрисс, но потом рявкнула уже членораздельно, – ты же нарочно подставилась, тебе лишь бы в воду макнуться днем, обманщица! Хорошо, хоть мы здесь одни и никто не слышит твои глупости.

– А вот и не одни, – мстительно сказала Лайла и вышла из-за куста шиповника. – Ты мучаешь Маньку. Я все видела и слышала, так-то.

– А я не видел, но слышал и все расскажу Томми! – С этими словами на арене боевых действий появился Пуся. – Детка, – он взял Маришу на руки, – Пуся любит Маришу. Больше тебя никто не обидит.

– Ах, Кинакона, не надо ничего говорить Томми, давай разберемся сами. Ты же большой и справедливый…

– Я просто большой. А справедливый – Томми. Мариша любит Пусю?

– Мариша любит Пусю. А она, – и Мариша уставила палец на Беатрисс, – деррлется.

– Все слышали? – голос Беатрисс искрился неподдельным торжеством. – Она же почти правильно сказала «ррр». Просто некоторые так ленивы, что считают обучение обидой. Но я тебя все-таки научила «ррр». Отдавай тазик!

– Несправедррриво, – захныкала Мариша, – ты обесяла есе «ся» научить.

– Де-точ-ка, – задушевно произнесла Беатрисс – сказывались тренировки на себе, – де-точ-ка, «ся», как ты говоришь, будет за отдельную плату. Отдашь пробочку от пепси – научу «ся».

– Мы так не договаррривались. Ты обесяла за тазик текст Представления. А там – «Марррися». Учи… – захныкала малышка.

«Вот памятливая на мою голову. И Томми наверняка запомнил про тазик. Как же у нее пробочку получить? Надо еще чему-нибудь научить. Книксену, что ли?»

– Де-точ-ка, кто же знал, что ты туповата и мне придется потратить на простенькое «ррр» лучшие минуты моей жизни, и много потратить. Но, конечно же, если тебе так уж хочется «ся», то я дам тебе еще один урок. А чтобы ты, маленькая крикливая жадина, успокоилась, на уроке ты научишься не только «ся», но и торжественному книксену. И все эти глубокие знания за пробочку от пепси.

Пока Мариша обдумывала предложение, Беатрисс продолжила:

– Представляешь, ты идешь по улице Кукборга, а навстречу кто-нибудь из Выбранных. Тут ты делаешь торжественный, можно сказать, парадный книксен и говоришь: «Здррравствуйте, Буррратино!» – и дальше произносишь свой текст Представления. Красота?

– А вот это уже лишнее, дорогая Беатрисс. – К собравшимся на берегу Просто Лужи присоединился Томми.

– О чем вы, Томми? – Беатрисс удивленно подняла одну бровь.

– Нет больше буратин, совсем нет.

– И дорогого Пиночка? – взвыла Лайла.

– Этот есть. Что ему сделается? Но, Лайла, все же при вас произошло, а вы…

– А что произошло, Томми, что? – Беатрисс чуть не лопалась от любопытства.

– Произошла жизнь, – угрюмо ответил Томми. – Такая здесь жизнь, я же вас предупреждал: чуть что – на Свалку. Вот их всех и отгрузили.

– Какой ужас! – прошептала Беатрисс.

– Значит, сами виноваты, – заключила Лайла. – А как ты думаешь, Томик, моя должность теперь останется, после всего?

– Какая это у тебя должность? Откуда? Что ты несешь? – прошипела Беатрисс.

– Сам Пиночек выдал назначение, – Лайла решила быть краткой, не хотелось ей унизительных объяснений.

– И чем же он тебя назначил, интересно? Ты же ничего не умеешь!

О, какое презрение звучало в голосе ее соперницы. Этого Лайла стерпеть не могла:

– А вот и назначил, вот и назначил! Королевским Посредником назначил, а может быть, даже Пособником!

– Королевским кем??? А, не имеет значения, вруша!

– Томми, скажи этой дуре…

– Да уж, Томми, пожалуйста, скажите, – Беатрисс в разговоре с Томми демонстрировала светские манеры.

– Беатрисс, Лайла говорит правду. Вы можете ее поздравить. Такая карьера в Кукборге практически в первый день – уникальное явление. – И повернувшись к Лайле: – Уважаемая Лайла, сердечно поздравляю вас с вхождением в государственную должность.

Лайла милостиво склонила голову, повернулась к Пусе с Маришей – те помахали ей, после чего требовательно посмотрела на Беатрисс.

Но та с закрытыми глазами медленно повалилась на травку. Нахлынувшие на несчастную чувства – тяжелая смесь зависти и возмущения – лишили Беатрисс равновесия и прискорбно завершили только начавшееся исполнение торжественного книксена.

Последнюю мысль перед тем, как захлопнулись ее фарфоровые веки, – «Ну почему не меня, красавицу и умницу, а эту зеленую…» – Беатрисс додумать не успела.

34

Томми волновался. Нет, он неистовствовал внутри себя. Считал, что виноват в этом падении – не успел протянуть лапу вовремя. А что теперь делать, он не знал. Но у этого малоприятного происшествия могло быть два варианта развития.

Могло помочь простое обмахивание листом лопуха – ресницы у Беатрисс длинные и очень густые, они должны взметнуться под действием благотворной струи воздуха и поднять тяжелые веки.

А если этого не произойдет, придется пойти на механическое вмешательство. Вот этого Томми допустить совсем не мог. Он был опытен в таких делах, много раз приделывал страждущим утраченные конечности, но все это было страшной тайной. Никто из Выбранных, включая очередного Короля Бала, об этом даже не подозревал. Закон был прост: нет руки, ноги, головы – на Свалку. Поэтому если инцидент, связанный с утратой части туловища, происходил в уединенном месте, то несчастный приползал ночью к берлоге умельца, и тот всегда успешно механически вмешивался.

Благодарные куклоиды пытались делать Томми-доктору подарочки. От пробок пепси Томми всегда отказывался. Бескорыстен был. Но запчасти к куклоидам были залогом его успешной подпольной деятельности, и не принять их Томми не мог. Он смущался, но брал. Запасных голов у него было в избытке, были и прехорошенькие, но до Беатрисс им было как от Кукборга до Оксфорда.

Томми прикрыл глаза, представляя последовательность своих действий. Сначала нужно будет отделить голову от туловища, потом специальной палочкой через открывшееся горловое отверстие достать до механизма, управляющего морганием глаз… А если это тоже не принесет результата, то придется менять голову. Об этом Томми думать не хотел. Тем более что тайной происшествие с Беатрисс долго не могло оставаться. Лайла и Мариша не в курсе местных юридических тонкостей, Прыщик не предаст, но в любой момент на берег может прибыть посторонний и тогда всё. Да и Лайла как-то уж очень предана Куку, может так, по недомыслию спросить «дорогого Пиночка», а ответом будет отправка и Беатрисс, и его, Томми, на Свалку.

Впрочем, какая разница – днем раньше, днем позже, – Пинок ведь все равно уготовил ему эту дорожку. А вместе с Беатрисс пребывание на Свалке могло стать началом Новой Жизни. Но для Новой Жизни Беатрисс надо было вернуть зрение…

Тут Томми подумал, что полученное от Пинка задание может обернуться и тайным побегом с территории Кукборга, особенно если чуть-чуть предвосхитить этап возмездия.

Не прерывая тягостных размышлений, Томми обводил глазами берега Просто Лужи в поисках подходящего лопуха. Как назло, лопух не обнаруживался.

Томми на пару шагов отошел от Беатрисс, чтобы лучше рассмотреть растительность за соседним кустом, и был сбит с ног резиновыми близнецами Таней и Миней, которые, оказывается, услышав визги Мариши, уже давно торчали за кустом акации в ожидании удобного момента для начала урока плавания. Почему именно этот момент они сочли подходящим, осталось тайной, но их появление действительно оказалось крайне своевременным. Не рассчитав траектории своего прыжка, а может, и не подумав о ней, они оказались на голове Беатрисс. То ли Таня, то ли Миня задели ногой ресницы несчастной, она открыла глаза, заверещала от ужаса и села.

Томми вздохнул с облегчением. Лайла бормотнула что-то вроде: «Обидно, но так уж вышло». Мариша с Пусей по-прежнему были заняты друг другом. Таня-Миня тоже никак не среагировали на дело ног своих, бодро доскакали до Мариши и хором сказали: «Ты обещала, учи-учи-учи!»

Мариша, ставшая за последние сутки практичной особой, сразу спросила: «Чего дадите?», и Пуся одобрительно погладил малышку по головке.

35

Лайла и Беатрисс по-разному отнеслись к услышанному. Беатрисс хотела было презрительно фыркнуть – дескать, чему эта неумеха может научить, – но вовремя сообразила, что «неумеха» сейчас получит парочку синеньких ребристых пробочек от пепси. А в ближайшем будущем, при определенной умственной изворотливости, которой блистала Беатрисс, эти дивные пробочки могут стать ее собственностью. Так что она мудро промолчала.

Зато Лайла высказалась громко, так, чтобы слышали все присутствующие:

– Развлекайтесь, куколки, а я пошла, мне пора выполнять Королевский Приказ. Надо за Клавкой присмотреть, а потом еще в Зоопарк, на бал и в игровой зал. Кстати, Томик, у меня к тебе государственный вопрос. Бетка, отцепись от него наконец, нам надо посовещаться. – И с этими словами она схватила Томми за лапу и потянула к себе.

– Ишь чего захотела! Он меня вывез со Свалки, я главная.

– Дорогая Беатрисс, – голос Томми был нежен, но тверд, – я только отвечу Лайле на вопрос и сразу вернусь к вам. Она теперь имеет право требовать. – Томми осторожно снял ручку Беатрисс со своей лапы и подошел к Лайле.

– Томик, давай отойдем в сторонку, а то тут такой шум. – И она махнула в сторону визжащих близнецов и ни в чем не уступающей им Марише.

Когда они удалились на подходящее расстояние, Лайла перешла к делу:

– Надеюсь, Томик, что этот разговор останется между нами и никто – ни твоя Бетка, ни пискля Манька, ни даже твой Прыщ – никто ничего не узнает. И, уж конечно, ты не разболтаешь об этом дорогому Пиночку.

– Вы можете доверять мне, уважаемая Лайла.

– Ну вот, ты мне объясни, только покороче, без этих твоих… ладно, не знаю слова, кто такие пособник и посредник?

– Видите ли, уважаемая Лайла, – приступил Томми, но был прерван.

– Я же просила без этих.

– Приношу свои извинения. Значит, так. Слово «посредник» означает куклоида, оказывающего услуги в переговорах между сторонами, но…

– Понятненько, а Королевский Посредник – все, что ты сказал, но для дорогого Пиночка.

– …но это еще не всё.

– Чегой-то?

– Есть один нюанс. Вполне возможно, это только мое предположение, но все-таки… В слове «посредник» есть некий намек на название дня недели. В таком случае ваша должность существует только по средам.

– А сегодня какой день? – удрученно спросила Лайла.

– В Кукборге не существуют дни недели. Просто дни.

– Ага! – приободрилась Лайла. – Вечно ты все усложняешь. С тобой невозможно разговаривать. Ну а пособник? Мне это название даже больше нравится. Оно величественнее.

– Я вам не советую, Лайла. Слово, конечно, более гладкое, но его смысл… как бы это помягче сказать… да, пособник – это примерно то же, что и посредник, но это плохо. Быть пособником не стоит, потому что подразумеваются плохие цели.

– А что я говорила тебе только что? Ты и сам уже не понимаешь, что городишь. Ну, откуда у Пинка плохие цели? Он же король.

Она осуждающе посмотрела на Томми и, не попрощавшись, отправилась в город исполнять Королевское Задание.

36

А Томми остался в задумчивости и тишине. Конечно, Лайла права. Хоть и без образования, а ее ум от завода-производителя вызывает восхищение. Томми довольно часто ругал себя за искусственные сложности, которыми обильно оснащал свою жизнь. Он пытался бороться с этим недостатком, но даже короткий раунд такого противоборства приводил к приступу уныния, Томми махал лапой на свою затею и снова давал себе слово быть проще и ближе к населению. Сейчас он к своему традиционному обещанию присоединил маленькое напоминание: быть поосторожней с Лайлой.

«Однако как приятно, что Беатрисс отличается от Королевского Пособника по всем показателям. Это же надо, самой захотеть называться Пособником! Святая простота! А Беатрисс так мила, нежна и весьма далека от придворных интриг. Кстати, пора вести ее в город, у нас громадная программа на вечер».

На Беатрисс он наткнулся, не дойдя до берега Просто Лужи. Томми это, естественно, растрогало:

– Вы скучали без меня, дорогая Беатрисс? Извините за задержку.

Но Беатрисс было не до нежностей. Любопытство одолевало ее, любопытство и зависть, тяжелая, как целый отряд оловянных солдатиков.

– Томми, умоляю, расскажите мне про эту лысую. Что за назначение? За какие такие заслуги? Я просто с ума схожу.

– Лайла умна. – Томми пока держал данное себе обещание и пытался не усложнять. – Пинок оценил ее предложение.

– Лайла, значит, умна, а я, выходит, нет.

– О, у вас непревзойденный ум, Беатрисс, и красота тоже. Но Пинок – куклоид конкретный. Предложение Лайлы он счел соблазнительным.

– Чем же она его соблазнила? Небось, Клавду решила использовать?

– Я же говорил, что вы чрезвычайно умны и догадливы. Именно Клавду.

– Вот поганка! Но везучая. Ей Клавда попалась, а мне пискля резиновая. Никакого от нее толка.

– А тазик? – решил пошутить Томми.

– А страдания педагога? Разве тазик, такой крошечный, может быть достойным вознаграждением?

– Ну, не печальтесь, Беатрисс, я обещал вам поход в Зоопарк, если не передумали, то я готов сопроводить.

– А там интересно? – Беатрисс, как и все куклоиды, быстро отвлекалась от проблем, особенно если речь шла о развлечениях.

– О Зоопарке – только хорошее. Я думаю, что это лучший зоопарк, доступный куклоидам. Я, правда, никогда не бывал в других. Но ведь и вы тоже других не посещали?

– Разумеется, нет. Но с разными животными в прошлой жизни общалась – с зайцами, с собаками, ну, с медведями… ой…

– Ничего, ничего, я не обижаюсь, привык. Тем более что я действительно животное.

– Это ужасно, Томми, у вас же имя вышито гладью! Какая несправедливость!

– Справедливость… – Томми опять мысленно вернулся к заданию, полученному от Пинка, но нашел в себе силы продолжить: – У меня же есть профессия… А что до имен, так у нас в Зоопарке содержатся только именитые.

– С вышитыми именами? – голос Беатрисс затрепетал от почтения.

– Почему же, есть и с именами на ярлыках, как у вас.

– Какое счастье, что я не животное. Я бы не хотела провести Настоящую Жизнь в клетке.

– Ну что вы, какие же там клетки? Там просто территория, на которой живут животные. Остальные куклоиды там могут только прогуливаться.

– Как же без клеток? Это же опасно. Я видела картинки в книгах у бывших сестер. Там в одной клетке нарисованы были тигры, в другой – зайцы…

– Нет-нет, все на свободе. Даже зайцы. Они, конечно, громадные, но совершенно безобидные.

– А если прыгнет вдруг?

– Бывает, что и прыгнет, но редко, очень уж обленились.

Под этот неспешный разговор они дошли до ворот Зоопарка.