Текст книги "Пища Мастеров"

Автор книги: Евгения Горац

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

Высокий бородач в расшитой сорочке, помешивавший варево в котле, вдруг выкрикнул неизвестное мне слово, и девушки, схватив со столика по деревянной кружке, подбежали к костру и стали в очередь. Я на всякий случай сделала то же самое. Девушки протягивали бородачу деревянные кружки, он наливал медово-травяное варево огромным черпаком, после чего они с визгом отбегали, садились на траву и, продолжая хихикать и щебетать, прихлебывали напиток мелкими глоточками. Блики костра мешали разглядеть их лица.

Пить подозрительное варево я и не собиралась, незаметно вылила все на землю и уселась у костра, делая вид, что прихлебываю из кружки. Девушки потихоньку пьянели и смеялись все громче и заливистее – все варианты смеха можно было услышать – от нежного и звонкого до грубого гыгыканья. Я тоже хихикала, помахивая пустой кружкой, а сама поглядывала на бородача. Он, тем временем, загасил костер, плеснув туда того же варева, отчего лес наполнился дурманящим ароматом, затем достал из холщового мешка флягу, вылил в котел ее содержимое и размешал все черпаком. Я различила запах алкоголя. Хм… конечно, алкоголь от кипячения испаряется, значит, он подождал, чтобы варево остыло и долил туда спиртного, добавив градусов своему напитку, отметила я про себя. Но, если девушки пили безалкогольный напиток – почему они так пьянели? Их постепенно охватывала радостная дурь – они вскакивали и бросали пустые деревянные кружки в костер, отчего он искрил и трещал еще сильнее. Одни стали водить хороводы и петь, а другие развели в яме костер и стали прыгать через него с громким визгом. Нелепое безумство! Нет, это не шабаш. Похоже, они играют в древних славян – белые рубашки, прыжки через костер, хороводы, да и моя резная ладья идеально вписывалась в игру. А бородач у них, видно, массовик-затейник.

Одна из девушек схватила меня за руку и потянула в хоровод. Мы плясали и пели, я слов песни не знала, и только открывала рот беззвучно, но в общем хоре это было незаметно. Мы кружились все быстрее и быстрее, и наконец, со смехом попадали в высокую траву. Только мне совсем не было весело, ну абсолютно – как трезвому среди пьяных, хотя наблюдать за ними было занятно. Когда они стали играть в догонялки, я отошла и тихонько села у угасающего костра. Почувствовала на своем плече чью-то руку. Повернулась, бородач стоял возле меня и протягивал кружку:

– Думаю, вам нужно выпить чего-нибудь покрепче.

Визг усилился. С одной пойманной девушки сорвали рубашку, она повалилась в траву, остальные щекотали ее, а она дрыгала ногами. Рубашка полетела в огненную яму, и все, включая голую, погнались за другой девушкой. Незатейливые правила игры, однако…

Бородач был здесь единственным мужчиной. Я машинально взяла кружку, вдохнула подымающийся пар – да, это была смесь травяного варева с коньяком.

– Благодарю вас, я не хочу.

– Полина, – сказал бородач, – Раз уж вы тут, то почему бы не насладиться моментом? Если наши хороводы вам кажутся скучными, я придумаю для вас что-нибудь поинтереснее. Идите сюда.

Вот как – он меня знал! Бородач подал мне руку, помог подняться, обнял за талию и повел к беседке, увитой плющом. Я шла, держа в руках теплую дымящуюся кружку.

– Вам к лицу эти цветы, – он кивнул на мой венок и ожерелье из лилий. И я согласен – наши лесные хороводы – чепуха по сравнению с вашим танцем живота в клубе.

Он и это знает!

– И все же, Полина, – продолжал бородач, – Вашему умению наслаждаться моментом можно позавидовать. Вы умеете извлекать максимум удовольствия из самых обычных вещей – будь-то ломоть свежевыпеченного хлеба или шум дождя за окном, не говоря уже о… – он красноречиво замолчал. – И раз уж вы сегодня у меня в гостях, я бы хотел подарить вам один из таких моментов.

– Вы уже доставили мне удовольствие своим желанием доставить мне удовольствие.

Бородач засмеялся:

– Вы – приятный собеседник, Полина. Жаль, что у вас здесь временный статус.

– Спасибо. Мне доставило бы немалое удовольствие узнать, что здесь происходит и откуда вы меня знаете.

– Ну вот, – огорчился бородач. – Вы сразу же меня вынуждаете нарушать правила, которые я свято чту не только по должности, а и согласно личному внутреннему уставу. Я думал, что вы меня узнали. Мы виделись сегодня утром. Я – Валентин Неплох, модератор демофилда, в который входит ваш голденгрэйн.

Бородач поднес светильник к своему лицу – неудивительно, что я не узнала его при свете костра, да еще и в свободной расшитой сорочке. Утром он был в строгом черном костюме с галстуком, говорил подчеркнуто официальным тоном, а сейчас – расслаблен, слегка пьян и, похоже, не прочь потрепаться.

– Голденгрэйна?

– Ну да, часть вашего личного мира или, скорее, мирка в Демонете.

– Моего мирка?

– Да. А все это, – он сделал широкий жест, – мой мирок в Демонете, мой голденгрэйн.

– Что именно – все это?

– Лес, поляна, девушки.

– И девушки все ваши?

– Осуждаете? – он засмеялся. – Да, все мои. Что поделать – я не могу найти в одной женщине все, что мне нужно. Шучу, шучу… Девушки просто пришли в гости.

– У вас какой-то праздник?

– Просто приятный вечер. В Демонете празднуется только проявление и реализация талантов. Но ладья, в которой вы приехали, и река, и берега, все это – часть моего голденгрэйна.

– Даже белые домики с красными крышами?

– Да. Не всем, знаете ли, по нраву венецианские дворцы. Мне больше нравится жить в скромном домике с колодцем во дворе, петухом на шесте и окнами в яблоневый сад.

– А кому по нраву венецианские дворцы? – поинтересовалась я.

– А, есть тут такие…

Сказал он последнюю фразу с такой горечью, будто ценители венецианских дворцов его давно уже достали.

– Какой большой и красивый ваш мирок, то есть, голденгрэйн! Просто чудесный! И река, и эта поляна в лесу!

– Спасибо. Так приятно, когда кто-то может оценить ваш мир по достоинству, не сделав попутно замечания по его улучшению или модернизации. А ведь многие меня не понимают. По статусу мне положено пространство больше и гораздо роскошнее.

– А мне по статусу положен мой мир, да? Небольшой…

– Ваш голденгрэйн – необходимый набор нового жителя или игрока первого уровня Демонета. Ваш мир, дорогая Полина, это то, что вы сами пожелали иметь изначально. Я сам проверял – квартира в трехэтажном здании послевоенной постройки плюс несколько улиц и двор – не слишком благоустроенный, на мой взгляд. То есть, вы получили то, к чему обращается ваша память в минуты беспокойства и неудовлетвореннности жизнью в реале. Хотя, признаться, я от вас ожидал большего воображения и фантазии. А ваш голденгрэйн я сам создал без особого труда и затрат за считанные деминуты.

– С другими игроками сложнее?

– О, гораздо! Иногда приходится обращаться к админу за разрешением и выделением ресурсов. Но думаю, что угодил вам, во всяком случае, жалоб от вас не поступало.

Каких еще жалоб? Я была так счастлива возможности поселиться с Женей в этом мире, я обрадовалась бы любой крыше над головой.

– А граничащие с моим мирком незнакомые улицы…

– Это мирки других обитателей. Конечно, мы стараемся следить за архитектурным дизайном города, чтобы дворцы не граничили с юртами. Ваш мирок был помещен в тот район Другой Стороны, где он идеально вписывался в ландшафт. Однако довольно расспросов! Все это вы должны были узнать у других игроков или догадаться самостоятельно.

– Значит это секрет?

– Нет, обычно эту информацию новые игроки Демонета узнают от старожилов. К сожалению, вы до сих пор ни с кем из них не сблизились, а это довольно необычно.

– Да, я обязательно догадалась бы сама, если бы у меня не было проблем. А с сегодняшнего утра я только и думаю о том, как бы мне остаться в Демонете.

Он развел руками:

– Вот тут ничем, к сожалению, не могу помочь. Закон есть закон. Но пока у вас есть время, почему бы нам… вам не оторваться? Чудесный вечер – все веселятся и наслаждаются жизнью, а вы сидите у костра и скучаете – и это в моем-то голденгрэйне! Может, все-таки немного выпьете? Этот напиток приготовлен по рецепту великой курандеры Гуинды – он высвобождает внутренние силы и снимает напряжение.

– А если я откажусь?

– Тогда мне будет труднее, но я попробую.

Валентин достал свой электронный блокнот, заглянул туда и хихикнул:

– Здесь вся ваша деятельность за эти дни. Ух, и потешили же вы меня вашим танцем живота и остальным…

– Подождите, вы что, каждый мой шаг просматриваете? И вам не стыдно?

Он расхохотался:

– Не нужно сердиться. В мои обязанности входит просмотр игры новичков, правда, я делаю это выборочно, но после нашей утренней встречи не смог отказать себе в удовольствии.

– Только никому больше не показывайте это, ладно?

– Не волнуйтесь, никто кроме меня и админа не имеет доступа к этой информации, а вероятность того, что он заинтересуется игрой новичков – ничтожно мала. Все эти данные я сгружу в архив, если вы нас покинете через неделю. Но ладно. Вернемся к важному – талантам и удовольствиям.

– А какая между ними связь?

– Прямая. Удовольствия либо определяют талант, либо способствуют его пробуждению, как у самого игрока, так и у окружающих. Итак! Согласно прогнозу, сейчас начнется дождь. Ох, девки разбегутся! А у вас, Полина, наконец, появится возможность потанцевать вволю.

И тут же по зеленой крыше беседки застучал дождь и послышались девичьи визги. Я выглянула из беседки – одни девки бежали под навес, а более отчаянные поскидывали рубашки и голышом бросались в реку.

– Вы шутите? С какой стати я начну сейчас танцевать?

– А с той стати, что у вас есть шанс осуществить несбыточное желание и потанцевать голой под дождем. И кто знает – это может оказаться важнее, чем все, что было до этого. И не только для вас!

– Это заманчиво, но я стесняюсь.

– Допустим. А сейчас?

Его пальцы коснулись монитора, и вдруг я услышала музыку… волшебную, знакомую, сладостную. Музыка обволакивала снаружи и касалась меня изнутри. Я вышла из беседки, подставила лицо теплым падающим каплям. А и вправду – шанс. Когда еще придется? Разве я могу такое осуществить в реале? Прилюдно – точно никогда. Забрести в дождь в пустынное место – тоже маловероятно. На девок этих мне наплевать. А Валентин все равно видел меня голой в своем мониторе, модератор чертов! Я станцую. Я докажу самой себе, что мне не нужны для этого ни отвары травяные, ни алкоголь, ни демон по имени Похх. Я могу высвободить внутреннюю радость сама, без искусственных возбудителей. А радость освободит меня!

Девки хохотали под навесом, купающиеся визжали, дождь барабанил все быстрее, ветер шелестел мокрой листвой, костры корежились и с треском затухали – все звуки слились в мелодию, я уже не слышала музыки – я стала частью ее. Я была одна посреди дождя – теплые потоки окружили меня. Я расстегнула платье, дождь полил еще сильнее…

Я переступила через упавшее платье, скинула лифчик и трусики и отшвырнула их в траву. Мои босые ноги плясали по мокрой траве, теплый дождь омывал меня, с волос ручьями стекала вода. Мне было все равно, как я выгляжу. Вот если бы Женя был здесь, то я бы думала о том, красиво ли танцую. Я, наверное, расчесала бы волосы и уложила их по плечам. Я бы улыбалась ему и искала бы его одобрения. Но его нет. И все же я думала о нем. Он был дождем, окутывал меня и ласкал, я подставляла ему лицо для поцелуев и закрывала глаза от наслаждения. Тебя нет со мной – и все же ты всегда рядом, любовь моя.

Последние гаснущие нотки… Дождь прекратился, а с ним и волшебство момента. Притихшие девки ежились под навесом. Валентин стоял на пороге беседки с лучезарной улыбкой на круглом бородатом лице. Он подал мне кусок холста, я завернулась в него. Мы вошли в беседку. Он плеснул мне чистого коньяку в чарку, я выпила, он молча налил еще, я опять выпила, потом еще. Одна из девок принесла мне сухую белую рубаху и расшитый пояс, я оделась и подпоясалась. Затем мы с девками направились вглубь мира Валентина. Девки обращались со мной уважительно и перешептывались, поглядывая на меня украдкой. Мы прошли по деревенским улицам и меня завели в один из домов.

– Вот сюда проходите, в горницу, – сказала одна из девок. – Сейчас я вам постелю.

Я уснула, едва коснувшись головой подушки.

***

А когда проснулась, солнце было высоко и за окном отчаянно щебетали птицы. Я откинула льняные простыни, приподнялась и осмотрелась. Простая грубо сколоченная мебель из светлого дерева, на спинке кровати нарисованы два петушка, полосатая рогожка на полу, нехитрая утварь. На стуле висело мое платье и белье – все выстирано и высушено. Я встала и с удовольствием прошлась босиком по деревянному некрашеному полу, распахнула ставни – окно выходило в сад и – вдохнула забытый аромат зреющих яблок. Похоже, перед тем, как выгнать из Демонета, меня отправили на дачу, чтобы оставить приятные воспоминания. Так, как насчет удобств? Может, тут и туалет на улице?

Мои опасения не оправдались. Ванная комната, оборудованная под старинную деревянную баню, была удобной с современных оборудованием: пол подогревался, а в кабинке для душа струи воды били со всех сторон. На столике я нашла новую зубную щетку, мыло, шампунь, пушистое полотенце и прочие предметы туалета.

Умытая и аккуратно причесанная, я вышла из ванной, прошла по коридору и попала на кухню. Дизайн кухни тоже был выдержан в деревенском стиле: деревянные столы и лавки, ложки на стенах, расшитые полотенца, расписные кувшины. Но оснащение – я сразу оценила – было ультрасовременным: встроенные в стену духовки, печки и микроволновка, кухонные комбайны на все случаи жизни, вентиляция и даже огнетушитель.

Я вышла босиком на веранду. На столе под белой льняной салфеткой я обнаружила крынку с парным молоком, свежевыпеченный, еще теплый хлеб и горшочек меду. Я отломила хрустящую корочку, налила молока в глиняную чашку. Калитка была распахнута и я видела тенистую улицу, низкий плетень, лавочки, клумбу с флоксами и садовыми ромашками – мирная картинка. С улицы послышались голоса:

– Это еще кто?

– Вроде не местная. Опять Валька одиночку-игреалку приволок?

– Не знаю. А у Глашки давай спросим, интересно же…

– А сам Валька где?

– Дык на работе… модерит как всегда.

– И что ему тут девок мало? Вон все как на подбор, а он игреалок сюда таскает.

– Да он только тех, кто без партнера остался, возится с ними, помогает.

– Нельзя им помогать! Они сами должны выпутаться – такие правила игры.

– Да у некоторых привилегии…

Разговор отдалился.

Во двор вошла высокая девушка с русой косой. Она несла две корзины, полные фруктов.

– Добрый день. Позавтракали? – спросила она с улыбкой.

– Спасибо, очень вкусно. Давайте я вам помогу донести корзинку.

– Ой, нет, что вы, отдыхайте! Велено не тревожить вас.

– А кто велел?

– Валентин.

– А он сам-то где?

– На работе, вечером придет.

– А вас как зовут?

– Глаша.

– А я – Полина, очень приятно.

– Может вам нужно что-нибудь? Вы только скажите.

– Ничего мне не нужно, спасибо, разве что кофе. Да вы не беспокойтесь, я сама себе сварю.

Но девушка уже поставила корзинки на скамейку и побежала в дом. Я последовала за ней. На кухне, за занавеской, оказалась сложная машина неизвестной мне конструкции с множеством кнопок и рычагов. Глаша привела ее в действие и через минуту кофейный аромат заполнил пространство.

***

Что я здесь сижу? Время теряю. Мне надо думать о том, как остаться тут или изменить условия. С Валентином мы вроде бы подружились, он оказался не таким уж и педантом, но ясно заявил, что правила нарушать не станет и от советов воздержится. Ни просить, ни подлизываться я не умею. Похоже, если я сама не найду выхода из положения, то окажусь недостойной Демонета, мира избранных.

Глаша поставила передо мной глиняную чашечку с ароматным напитком.

– Спасибо, Глаша, а вы со мной не выпьете кофе?

Она поколебалась немного, но потом принесла и себе чашечку.

– А вы, Глаша, в реале где живете? – спросила я для поддержания светской беседы.

– Сразу видно, что вы новый игрок, – улыбнулась она. – Здесь не принято об этом спрашивать.

– Извините, я не знала.

– Да ладно. Мне велено вам помогать и отвечать на вопросы. Живу я… где придется. Хотя и не жизнь это вовсе. Раньше угол снимала у одной тетки-самогонщицы, а ее посадили. К счастью, моя очередь на общежитие подошла. Но я стараюсь реже на себя реальную смотреть – противно мне. Я даже хотела от реала вообще отключиться, но Валентин меня отговорил. Сказал, если здесь чему-то научишься, так оно и в реале пригодится. Но как я ненавижу этот реал, чтоб он провалился!

– Но вы же должны где-то существовать?

– Именно существовать. Дома, в поселке Рыжково, места нет мне. Отчим – алкоголик, братья меньшие – драчуны и хулиганы, а в Москве я на консервной фабрике работаю. Денег не хватает, и еще надо бабке посылать, она совсем старая у меня – вот бы сюда ее забрать! А парень бросил меня, Вовка… аборт зимой делала… девки злые в комнате, ссорятся да ругаются все время. А Вовка с Нинкой теперь… Если бы точно знать, что я в Демонете останусь, если в реале умру, то в тот же миг в окно бы выпрыгнула…

Мне даже стыдно стало – мне и жаловаться не на что. Живу в достатке, муж хороший, сын – отличник, работа интересная.

– Почему бабку нельзя забрать?

– Демокодекс запрещает. Сюда можно только самому попасть. А как ей хорошо было бы тут, в садочке и в этой хатке. Она же меня вырастила, жалко ее, бабушку-то… – Глаша смахнула слезу.

– А здесь вам хорошо, значит?

– Еще бы! Я скоро учиться пойду, в школу самого Майского.

– А кто это?

– Вы не знаете Майского? Художник он, великий. Я все деньги на Интернет-кафе просаживала в реале, смотрела его картины, на выставки ходила, а потом написала ему и послала свои рисунки. Майский меня сюда и перетащил. То есть, создал подходящие условия для моего сюда попадания.

– О, Глаша, так вы художница!

– Ага, – девушка убежала куда-то и вернулась с большим альбомом, села рядом и открыла его, гордо улыбаясь. – Вот, гляньте.

На рисунке была изображена женщина, танцующая под дождем, с венком из лилий на голове – руки подняты вверх, мокрые волосы – по плечам и груди, глаза сияют, за завесой дождя – лица зрителей.

– Это же я… вчера!

– Да. Вам нравится?

– Да. Очень.

– Возьмите себе, – Глаша протянула мне листок.

– Глаша, спасибо тебе. Давай на ты, а?

– Давай.

– Глаша, ты очень талантливая!

– А в Демонете все талантливые, здесь других не бывает.

– Я думаю, что и в реале все люди талантливы, просто их таланты не раскрываются, потому что нет возможности.

– Оно-то так, но здесь все особо талантливые.

– И я тоже, да?

– И ты.

– А какой же у меня талант?

– Да какой-то обязательно есть, причем, особый, редкий, а может даже волшебный. Майский сказал, что из меня может получиться художница-предсказательница.

– Это как?

– Это когда по картинам видно, что с моделью или пейзажем дальше будет. Но это мастерство надо оттачивать. Для этого требуется войти в особое состояние, чтобы связь между мной и моделью возникла.

– Хм… А по этой картине видно?

– Не знаю пока. Оно не сразу проявляется как-то, и не все видят, а только те, кто понимает. Ну, ты отдыхай, а я хозяйством займусь. Валентин придет – обедать будем.

– Глаша, может тебе помочь чем-нибудь?

– Валентин велел, чтобы ты отдыхала.

– Да от чего отдыхать? Я и устать еще не успела.

– Ну… он сказал, чтобы ты делала то, что тебе самой хочется.

– Мне бы хотелось тебе помочь.

– Если из вежливости, то нельзя. Правда, нельзя, – я не шучу. Тебе что сейчас хочется делать? Спроси себя. По-честному только.

– Честно? Я бы хотела погулять, посмотреть окрестности.

– Ну вот и иди. Тут места красивые. И возвращайся к обеду.

***

Иду вдоль тихих улочек мимо домиков с красными крышами, садов пышных, лавочек резных и заборов плетеных. Телега мимо проехала, гуси дорогу перешли… Вот пруд с лилиями – белыми, прекрасными, холодными лилиями. Две цапли поглядели на меня насторожено. Да, места живописные, жаль, что я не художник. В чем же мой талант? Да еще и особый, волшебный? К рукоделию – точно нет, я даже пуговицы пришиваю криво. Пою только когда никто не слышит. Танцевать, что ли? Ага, особенно в голом виде. Да ну… танцам с детства учиться надо, я просто оторваться могу, если момент подходящий. А может, у меня талант отрываться? Нас с Женей занесло сюда, когда я захотела быть с ним… Может, у меня к сексу талант? Может, во мне пропадает талант соблазнительницы? Этого только не хватало! Мне такая карьера все равно не подойдет. Что еще может быть? В колледже я отличницей была, биохимию лучше всех знала, ну и что? И диетолог я хороший, но разве это талант? А что я еще умею? В школе я в драмкружке участвовала, руководитель меня хвалил. Ну да, я – способная, конечно, но особый талант у меня какой? Самый редкий? Самый волшебный? Ума не приложу. А пока я тут прохлаждаюсь, лилиями любуюсь, время-то бежит, и через несколько дней меня отсюда выгонят. Им тут партнеры интересны, а одиночки нет. А что если мы только в паре с Женей общий талант можем реализовать, а в одиночку – никак? У нас с ним много общего – вкусы и интересы… А вдруг у нас секс какой-то экстраординарный? Но, похоже, я так никогда и не узнаю об этом. Пойду-ка обратно другой дорогой. О, да тут торговая улица – магазинов много. Может зайти, купить чего-нибудь к обеду? Вино и выпечка всегда подойдут.