Текст книги "Джентльмен с Харви-стрит (СИ)"

Автор книги: Евгения Бергер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)

Эпизод восьмой

Мисс Харпер десять – тысячу! – раз пожалела, что согласилась на авантюру с возвращением в Англию и расследованием преступления де Моранвиллей. А ведь давала зарок к прошлому не возвращаться – и вот она здесь, на Брэдфорд-сквер, в самом центре аристократического Лондона, одевается к ужину с неизвестным количеством гостей и вздрагивает от каждого звука. Все мнится, это инспектор Брандер явился по её душу... Вот-вот постучит во входную дверь и механическим голосом отчеканит: «Мисс Розалин Хемптон, вы арестованы по подозрению в убийстве Анри де Моранвилля! Будьте добры проследовать без промедления в полицейский участок для выяснения всех обстоятельств».

Внизу раздался стук в дверь, и женщина вздрогнула, прижав к груди стиснутые в кулаки руки. Приоткрыв дверь, она расслышала голоса супругов Баррет и выдохнула от облегчения...

Нет, она этого просто не выдержит! Зря и надеялась, глупая.

Слишком смелой она когда-то была, слишком верила в собственную неуязвимость – и жизнь ее проучила так круто, что теперь она больше тень самой себя прежней, нежели настоящая Розалин. Той егозы, что доводила мать своими проказами, давным-давно нет...

– Розалин. – В дверь просунулась голоса Аманды Уорд. – Мы с Барретами одновременно приехали. Ты спускаешься?

– Граф уже там?

– Нет, nonno (дедушка) еще не спустился. Мне позвать его?

– Я сама, – откликнулась Розалин. – Ты пока гостей развлекай.

– С ними Джек.

– Все равно.

Аманда кивнула; радостная и возбужденная, она не уловила настроения Розалин, а та, едва Аманда сбежала по лестнице, постучала в дверь комнаты графа Фальконе.

– Войдите, – откликнулся тот, и женщина замерла на пороге. Камердинер как раз колдовал над замысловатым узлом на шейном галстуке графа, и Розалин замерла в нерешительности.

– Вы что-то хотели сказать, сеньорита? – обратился к ней граф. – Наверное, сообщить, что прибыли первые гости. Я слышал, как подъехали экипажи, но сам немного замешкался. Благо, это наши друзья, и можно позволить себе толику нерасторопности, не страшась осуждения местных кумушек. – Камердинер закончил с галстуком и отошел, прибирая одежду графа, сам Фальконе подошел к Розалин. – Что с вами, моя дорогая? Вы словно призрак увидели.

– Мне не здоровится, – чуть слышно прошептала она. – Могу я сегодня не спускаться к гостям?

Граф помолчал, внимательно изучая ее осунувшееся лицо.

– Розалин, дорогая, – он взял ее за руку и подвел к оттоманке, – я будто не к ужину прошу вас спуститься, а подняться на эшафот. – Женщина стала белее на тон, и старик понял, что сравнение оказалось не лучшим. – Простите.

– Мне не здоровится... – вновь начала было она, но Фальконе прервал ее.

– Розалин, дорогая, – произнес мягко, но не терпящим возражения тоном, – все мы отчасти собрались здесь ради вас. И это даже не ужин – военный совет, понимаете? Вы должна быть внизу, а не прятаться в своей комнате.

– Я вовсе не...

– Именно прячетесь. И уже долгое время! Хватит, моя дорогая. Мы разорвем этот порочный круг – и вы снова выйдете на свободу. И именно вы, поймите же, должны нам помочь сделать это... – Гаспаро Фальконе сжал ее ледяную, как кусок льда, безвольную руку. – Без вас нам не справиться. Так вы спуститесь к ужину?

Нет!

– Я попытаюсь...

– Вот и славно. Тогда поднимайтесь и направляйте меня! Я еще не освоился в этом доме и постоянно теряюсь.

Конечно, граф говорил так только затем, чтобы взять ее под руку и держать не выпуская, вести вниз, как под конвоем. Розалин усмехнулась в душе, но взяла его под руку и последовала из комнаты вскинув вверх подбородок...

Была не была.

Авось самого страшного не случится...

И поняла, что ошиблась, когда, приближаясь к гостиной, различила среди гомона голосов один особенный для себя... Ее решимость мгновенно истаяла, ноги налились свинцом – Розалин сбилась с шага и замерла посреди холла.

– Что с вами? – осведомился Фальконе, хотя знал, ясное дело, что она сейчас чувствует. Вернее, не знал, только отчасти предполагал, ведь ощутить всю бурю чувств, всколыхнувшихся в ней, он вряд ли сумел бы.

– Вы говорили, на ужин прибудут только самые близкие... – неподатливыми губами отозвалась она.

– Так и есть, – как ни в чем ни бывало, наверное, просто делая вид, что не замечает ее состояния, подтвердил спутник, – только самые близкие и посвященные в нашу миссию люди: Барреты, мистер Джонсон, Джек с сеньоритой Уорд, ясное дело, и, конечно же, хмурый инспектор.

Хмурый инспектор...

Ну конечно, как она могла полагать, что старый сводник обойдет Энтони стороной?

Да и не полагала, по сути, потому и страшилась спускаться, а теперь некуда отступать...

Или есть?

Она дернулась, но рука графа крепко держала ее.

– Пойдемте уже, Розалин, иначе меня обвинят в невоспитанности. Вы ведь этого не хотите?

Она промолчала, но шаг за шагом проследовала к гостиной за графом. По сути, вся ее воля сосредоточилась в этих немногих, но таких сложных шагах...

Шаг за шагом, Розалин...

Шаг за шагом.

– А вот и вы. – Подхватившаяся с дивана Аманда совершенно по-свойски расцеловала Фальконе в обе щеки. Для чопорных англичан, свято блюдущих границы личного пространства, подобное поведение посчиталось бы оскорблением, старый же граф расплылся в широкой улыбке.

– Моя девочка! – похвалил он Аманду, возвращая ей поцелуи. – Сразу видно твою горячую итальянскую кровь, струящуюся по жилам.

– Только маме моей не говорите об этом, – улыбнулась Аманда. – Она будет в ужасе.

И мисс Харпер подумала, что состояние перманентного ужаса свойственно многим из них: она, например, старательно не смотрела в сторону Ридли, но ощущала его здесь присутствие, кажется, каждой клеточкой тела.

– Мисс Харпер, рад новой встрече! – произнес мистер Баррет, целуя ей руку.

– Взаимно, благодарю.

– Мисс Харпер...

Ее дыхание остановилось, и даже через перчатку горячие губы раскаленным клеймом ожгли руку. Она отдернула ее и спрятала за спину...

– Как приятно снова вас видеть, дорогая моя миссис Баррет! – между тем, приветствовал гостью Фальконе. – Вижу, ваше семейство ждет прибавление. – Анна смущенно зарделась, а Чарльз вскинул голову. – Поздравляю от всего сердца! В детях все наше будущее. Мистер Баррет, мое почтение. – Граф похлопал по плечу молодого мужчину. – Инспектор Ридли, рад видеть вас в добром здравии!

– Взаимно, сеньор. Вы выглядите цветущим!

– Все только благодаря заботе сеньорите Рид... Ой, простите, никак не привыкну звать ее по-другому: сеньорите Харпер. Дырявая моя память!

Хитрый лис оговорился намеренно, Розалин даже не сомневалась, и её кипятком обдало с головы до кончиков пальцев. Хмурый взгляд неулыбчивых глаз будто розгой ударил по коже...

Она против воли вцепилась в Аманду – та шепнула:

– Все хорошо? Я понятия не имела, что Ридли тоже здесь будет.

– Я в порядке. Все равно бы пришлось снова увидеться... Я привыкну.

Вскоре позвали за стол. И граф, будто нарочно над ней измываясь, разместил Розалин рядом с Энтони... Всю долгую трапезу она просидела с мыслью о том, чтобы сбежать из-за стола, и с трудом сдерживала себя, казалось странным, что две ложки бульона все же протиснулись в ее сжатое от напряжения горло.

– После ужина, господа, предлагаю перебраться в библиотеку и выпить чаю за обсуждением нашего дела, – оповестил всех Фальконе. – Полагаю, к этому времени мистер Джонсон почтит нас визитом. – Он поглядел на часы. – Нынче он что-то запаздывает.

Джонсон явился как раз к чаепитию: раскланялся, умоляя простить его за опоздание. И выглядел крайне таинственно. Впрочем, насколько успела изучить его Розалин, он всегда выглядел так, словно знал некую важную тайну, о которой прочие не имели понятия, и крайне этим гордился.

– Итак, наше тайное заседание детективов-любителей объявляю открытым! – провозгласил Гаспаро Фальконе, когда все затихли в ожидании его речи. – Мы собрались здесь не ради забавы или праздного любопытства, нами движет искреннее желание помочь дорогому для нас человеку, мисс Розалин Харпер, несправедливо обвиненной в совершении страшного преступления, на которое, как мы все верим, она не способна. Мисс Харпер, – обратился он к самой компаньонке, неподвижно сидевшей на стуле подле него, – полагаю, дабы нам поделиться имеющейся информацией и быть в курсе дела, начать следует с вас: расскажите, что именно произошло в доме на Кинг-стрит, восемнадцать, в ночь с пятнадцатого на шестнадцатое сентября шестьдесят пятого года.

Розалин ощутила, как семь пар внимательных глаз с любопытством глядят на нее и окончательно стушевалась. Вспоминать о событиях того вечера и последующего утра ей совсем не хотелось, мало того, она постоянно желала о них позабыть, но они, как проклятие, снова и снова приходили во снах... и наяву.

Как сейчас.

– Я не уверена, что смогу... – произнесла она тихо. – Прошло столько лет. Я...

– Конечно, вы сможете, – подалась к ней Анна Баррет, накрыв сцепленные ладони своими. – Вот увидите, все получится... Воспоминания эти, мы понимаем, болезненные для вас, но, чтобы разобраться в произошедшем, вы должны рассказать, что случилось тогда... Из газет, которые я прочла, – она смущенно пожала плечами, – я знаю лишь, что в тот вечер вас не было в доме и вернулись вы поздно, когда мальчик уже был...

– … Убит, – обреченно закончила за нее Розалин. И вздохнула: – Служанка, впустившая меня в дом, рассказала о том, что я поздно вернулась Брандеру, и тот вцепился в сей факт, как терьер, и...

– Расскажите всё по порядку, – кивнул ей Фальконе. – Что случилось тем вечером?

И Розалин, помолчав и собравшись с мыслями, начала так...

Эпизод девятый

– Тот вечер у меня был свободным, – начала свой рассказ Розалин Харпер, – раз в три недели с шести до десяти часов вечера мне позволялось покидать особняк по собственному желанию, в такие вечера хозяйка сама укладывала маленького Анри. Она была очень привязана к мальчику, любила его с маниакальной привязанностью... – сочла нужным она пояснить. – Словно чувствовала подспудно, что потеряет его, и старалась не упустить его из виду, постоянно быть рядом.

– Сколько лет было мальчику, когда всё случилось? – спросил граф, подбадривая её.

– Семь. Но Анри был субтильного типа, хрупкий и нежный, воистину ангелочек. И выглядел младше года на два...

– Вы любили его?

– Его все любили! – запальчиво отозвалась мисс Харпер. – Мальчик был кроткого нрава, любил учиться, и со слугами всегда добр.

Выдав все это на выдохе, женщина замолчала, опустив голову, и старый граф, как бы сам назначив себя председателям их «тайного общества», снова понудил ее:

– Итак, вы собирались провести вечер вне дома и...

– … И посетить вместе с Энто... – она осеклась, бросив стремительный взгляд на инспектора, – с моим женихом, – поправилась Розалин, – доклад профессора Гальтона в Королевском колледже. Он должен был говорить на тему дифференциальной психологии и психометрики, а эта тема давно интересовала... – она снова запнулась, – нас. Начинался доклад в семь часов вечера, и мы условились встретиться сразу у входа, так как... мой спутник вел сложное дело и вынужден был задерживаться порой допоздна. До Королевского колледжа я могла бы дойти и пешком, всего-то получасовая прогулка по свежему воздуху, но, как нарочно, в тот день зарядил мелкий дождь, и мне пришлось кликнуть кэб. Задумавшись о предстоящем событии... – Розалин снова запнулась, имея в виду, наверное, скорую свадьбу, и продолжила торопливо, как будто бы устыдившись чего-то: – В общем, я слишком доверилась кэбмену, не глядя в окно на дорогу, и, когда поняла, что едем мы через чур долго, различила башни Сент-Джеймсского дворца, а значит, все это время мы лишь удалялись от цели, направляясь в противоположную сторону. Я всполошилась и окликнула кэбмена – он не ответил. Делал вид, я уверена, что не слышит меня... Так мы проехали еще минут пять или десять, я подумывала уже распахнуть дверцу и звать на помощь, но вечер был пасмурный, прохожих было немного, да и те семенили с зонтами, глядя под ноги. А я надеялась все же, что возница просто-напросто задремал или неверно расслышал названный мною адрес, вот-вот отзовется: мол, извините, мисс, бес попутал, сейчас возвратимся назад, но вместо этого бег кэба замедлился, и вскоре мы остановились. Точь-в-точь у ворот Сент-Джеймского сада... «Выходите, мисс, – пробасил кэбмен, распахнув дверцу. – Приехали». Я возмутилась, что это не пункт моего назначения, что все это время он вёз меня вместо Стрэнда в Вестминстер, а это полное безобразие, ведь я опоздала на важную встречу. Кэбмен, правда, не реагировал: глядел из-под черных бровей и хмурил лицо. Я, излив на него первый приступ негодования, ощутила вдруг, как неистово бьется сердце в груди и как пугает меня этот мрачный мужчина... Решив, что найму другой кэб, чтобы вернуться, сесть в этот снова я вряд ли сумела бы, я все-таки расплатилась с ним так, как если бы он привёз меня в Стрэнд, а потом торопливо отошла прочь, глядя, как кэб покатил по дороге.

Мисс Харпер, рассказывая об этом, стиснула руки, сминая тонкий платок, и теперь ненадолго задумалась, собираясь, наверное, с духом. Джек знал, что случилось потом из прочитанного некогда дела, и удивлялся, как сухо звучат голые факты, облеченные в официальный язык, когда на деле для человека значат так много.

«Допрашиваемая сообщила, что в районе Сент-Джеймского парка неизвестный вырвал из ее рук сумку и стремительно скрылся...»

– Едва он скрылся за поворотом, как я подумала было остановить другой кэб, хотя, видит бог, мне сделалось страшно снова довериться кэбмену, – продолжила женщина, – но было уже начало восьмого (я опоздала на встречу), и на улице становилось совершенно темно, а трехчасовая прогулка по темным улицам, надо признаться, пугала сильнее, чем мрачный, неразговорчивый кэбмен, устроивший для меня то ли шутку, то ли намеренное коварство.

– То есть вы полагаете, кэбмен увез вас в Вестминстер намеренно? – спросил Джек.

– В тот момент я склонялась скорее к тому, что кто-то незнающий Лондона, может быть, лишь недавно прибывший в город и подвязавшийся кэбменом, по ошибке завез меня не туда, но на следующий день, когда я узнала о случившемся с мальчиком... Да, мне кажется, это сделали неспроста, – ответила Розалин.

Джек кивнул, признавая ее правоту, он и сам думал о том же, знакомясь с протоколами допросов мисс Харпер.

Инспектор Ридли сказал вдруг:

– Этого кэбмена, описанного мисс Харпер (к слову, многие из их братии черноволосы, с густыми бровями), искали потом долгое время. Инспектор Брандер проявил в этом плане завидное рвение... Но даже когда этот поиск не дал результатов, я сам познакомился чуть ли не с каждым кэбменом в Лондоне, но даже после месяцев поиска не обнаружил нужного человека. – И заключил, не глядя на бывшую возлюбленную: – И выходит, что: либо кэбмен тот был подставным, намеренно отыгравшим роль, дабы удалить гувернантку из дома на как можно более долгое время, либо... мисс Харпер придумала всё, оправдывая отсутствие в доме на момент похищения и смерти мальчика.

Мисс Харпер сдавленно ахнула, Джек же с удивлением поглядел на старого друга, так жестоко озвучившего подобную мысль. И ведь Джек знал, что Ридли ничуть не считает мисс Харпер виновной, но, оскорбленный в своих лучших чувствах, жалит, повинуясь эмоциям, а не логике.

Он сказал:

– Но разве не было бы логичней, желая мисс Харпер действительно заручиться уверенным алиби, провести вечер с вами, своим женихом, к тому же инспектором местной полиции, нежели просто ссылаться на неизвестного кэбмена и воришку, укравшего ее сумку? К чему подобные ухищрения?

Ридли сжал губы да так плотно, что те превратились в едва различимую линию. Взгляд был холодным и безучастным...

– Как знать, – сказал он, – женская логика не всегда поддается разумному осмыслению.

– И все-таки вы несправедливы к мисс Харпер, – не выдержала Аманда. – Я абсолютно уверена, что Розалин не причастна к случившему у Моранвиллей... И вы тоже знаете это, просто... – инспектор воззрился на нее упреждающим взглядом: мол, давайте, миссис Уорд, только посмейте сказать, что я предвзят к этой леди, – … просто вы, – поняла она этот взгляд, – по привычке рассматриваете историю со всех сторон разом и допускаете две возможности, вместо одной, тогда как мы, друзья мисс Харпер, точно знаем, на какие из версий не стоит размениваться напрасно.

– Я стараюсь быть непредвзят, – возразил девушке Ридли, – и смотреть на события отстраненно, как человек не причастный к ним, а значит, ни в ком лично не заинтересованный.

Аманда дернула плечиками.

– Я вас понимаю. И все-таки полагаю, что мы, в нашем особенном случае, должны отталкиваться от идеи о том, что мисс Харпер оговорили безвинно!

Джек расслышал, как Ридли прошептал едва слышно: «Безвинных людей не бывает», но в их маленький спор вмешался Фальконе, и этих слов, к счастью, никто, кроме него, не услышал.

– Друзья, давайте не будем спорить напрасно, – произнес граф, – лучше дослушаем рассказ мисс Розалин до конца. Я, в отличие от некоторых из вас, совершенно не знаю, о чем идет речь... Мисс Харпер, – обратился он к компаньонке, – расскажите, что было дальше. Как вы вернулись домой после случая с кэбом...

Мисс Харпер, по всему, глубоко пораженная словами бывшего жениха, дышала взволнованно, часто и, казалось, вот-вот изорвет шелковую тряпицу до дыр, так сильно теребила ее в своих пальцах.

И заговорила не сразу...

– Оставшись одна в наступающих сумерках, я, как уже и сказала, собиралась остановить другой кэб, пусть мне этого и не хотелось, и добраться до Стрэнда, – наконец, продолжила рассказ женщина. – Торопливо шагая по Барн-Крофт, я, кутаясь в плащ, высматривала такой, но, как нарочно, ни одного экипажа рядом не проезжало... К тому же, не успела я толком опомниться, мимо пронесся какой-то мужчина и, выхватив мою сумку, скрылся в ближайшем же переулке. Кажется, я закричала и попыталась за ним побежать, но вовремя остановилась: мало ли что ждало бы меня в том переулке... Подумаешь, деньги. Я бы и не жалела о них, кабы не полная невозможность расплатиться с возницей, попадись мне такой на пути.

– Вы могли расплатиться с кэбменом, прибыв на место, – вставил в ее рассказ Ридли. – Я был там, у Королевского колледжа, и ждал вас битый час кряду. Но, поняв, что вы не придете, решил, что хозяйка вас почему-то не отпустила и тоже ушел. Кроме того, – продолжал он, – карманника с Барн-Крофт я тоже пытался найти... В то время в Сент-Джеймсе промышляли два ловких парня: Скрюченный Джо и Милашка. Первый, как выяснилось впоследствии, сразу после случившегося у Моранвиллей был убит в уличной драке, а второй... просто пропал с лондонских улиц. Как бы я ни старался, отыскать его не сумел… И таким образом, подтвердить алиби мисс Харпер, как вы понимаете, не получилось! А потому инспектор Брандер вполне ожидаемо усомнился в рассказе подозреваемой...

Мисс Харпер вскинула голову.

– Он изначально, и вам это прекрасно известно, вознамерился сделать меня виноватой! – с достоинством провозгласила она. – Вам ли не знать, как это бывает: находишь мало-мальски подходящего человека и подводишь все к его сопричастности и вине.

– Я так не работаю, – возразил Ридли, глядя в глаза собеседнице.

– Быть может, вы, сэр, но остальные именно так и поступают. – Розалин Харпер стиснула злополучный платок в кулаке. – Брандер спал и видел, как найти виноватого в столь громком деле, всколыхнувшем весь Лондон. Вы сами тогда говорили: он готов носом рыть землю, лишь бы выслужиться перед суперинтендантом, ожидавшим от него быстрого результата. А тут я...

– … С подозрительно неправдоподобным рассказом о странном кэбмене и карманнике. А еще... с кровью на платье...

Они с Ридли уперлись друг в друга холодными взглядами.

– Кровь была на подоле и только, – процедила мисс Харпер неподатливыми губами. – И взяться она могла откуда угодно... Сами знаете, я три часа кряду брела к дому по темным лондонским улицам. Через лужи... Обессиленная и испуганная, я подчас позволяла себе присесть на скамью или просто опереться о стену. Мало ли что могло оказаться на юбке в такие моменты...

– И все-таки вы попытались скрыть этот факт.

– Я просто-напросто испугалась. И не напрасно, как вы могли убедиться: едва Брандер нашел мою юбку, как для себя все решил – я виновна. И даже не удосужился хорошенько подумать о том, что убивший Анри не пролил ни капли крови ребенка...

– У него был порез на руке.

– Посмертный, насколько мы знаем. Вы сами просили доктора Меррита осмотреть мальчика, разве забыли? Но инспектор Брандер не принял свидетельство доктора к сведению, о нет, он заявил, что тот ошибается. Мальчику якобы пригрозили ножом и вывели в сад, где после... и удушили... Этим ножом и поранили. Вот чем он объяснил появление крови на подоле моей верхней юбки.

Мисс Харпер так сильно разволновалась, что утратила свойственное ей обычно спокойствие. Казалось, вот-вот испепелит инспектора взглядом...

– Аманда, будьте добры, налейте мисс Харпер чашечку чая, – попросил Гаспаро Фальконе, с интересом наблюдая дуэль бывших возлюбленных. – Ромашка и бергамот благотворно влияют на растревоженные нервы.