Текст книги "Шла бы ты… Заметки о национальной идее"

Автор книги: Евгений Сатановский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 35 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]

Как выяснилось, всё было сложнее. В тот самый день, когда автор правил начисто вышеприведенный текст, высокое начальство объявило, что закрывает РИА «Новости» и «Голос России». На месте которых будет правильная структура с правильным названием и правильным первым лицом. И это почти в самый Юрьев день! То есть с чем с чем, но с чувством юмора там, наверху, отменно.

Ну, журналистике, понятно, указали на её место. Как его понимает всякая власть, когда она сильна. И всякое жужжанье и ворчанье СМИ из-под полы её чертовски раздражает. И, что забавно, царский двор во время оно на этих граблях был. Политбюро, сравнительно недавно, тоже было. К штыку перо приравнивали. Цензура была. Толку-то?

Тем более что там, вообще-то, непонятно соотношение финансовой интриги в части прибрать к рукам бюджеты и имущество, идеологии и чисто личных отношений. Но чётко видно, что все те, кто не на полном стопроцентном доверии, инкорпорированы наверх не будут. И командовать они не будут ничем серьёзней привокзального ларька.

Если же от такого развития событий дело, которым они профессионально занимаются, сдохнет, тем хуже для него. В смысле, для дела. И кто вообще сказал, что оно кому-то нужно? Спаси Г-дь всех этих мудрецов. По анекдоту брежневских времён ведут дела. «А теперь все мы закроем шторы и будем раскачивать вагон, как будто этот поезд едет».

От коммунизма до капитализма

Три четверти века, за исключением периода Гражданской войны, когда шла всеобщая резня, страна упорно строила социализм. Точней, сначала новые вожди собрались строить коммунизм. Потом решили ограничиться социализмом. Ну и развитым социализмом.

По дороге, перекурочив всё, что только попадалось под руку, неожиданно для самих себя построили сверхдержаву. Беда была в том, что страна превратилась в Верхнюю Вольту с ядерными ракетами не только в иронических оценках западных наблюдателей, но и на самом деле.

Капитализм, вопреки прогнозам классиков, не отмер и в ходе успешного загнивания по уровню жизни трудящихся перегнал социализм. Классовые противоречия в нём не то чтобы сгладились, просто классы стали другие. С размытыми границами, смешивающиеся в ходе браков-мезальянсов. И с нуворишами-интеллектуалами, сколачивающими на пустом месте мегасостояния, имея в активе только наглость, чутьё и толику образования.

Напротив, за тот же период бесклассовое социалистическое общество превратилось в кастовую систему с наследуемыми привилегиями феодального типа. Было бы странным, если бы партийная и государственная элита стран социалистического лагеря не стала экспериментировать на поле закрепления государственной собственности за персонально приближёнными к кормушке начальниками. Такого противоречия общечеловеческого стремления к хаперству и верности устоям начальники соцлагеря не допустили.

Где-то процесс пошёл под соусом сохранения устоев и государственного строя, как в Китае. Ну а на территории бывшего СССР – как всегда. С размахом и неоправданным, но захватывающим оптимизмом. Поскольку старая власть осточертела жителям до такого состояния, что защищать её не поднялся никто. В прямом смысле.

В итоге получился странноватый комсомольский субботник-воскресник под лозунгом «даёшь капитализм». В частности, кто что не мог пробить через цензуру в старые времена, всё реализовал. Говори что хочешь. Езди куда хочешь. Пиши и делай что хочешь. Всё на свой страх и риск.

Не случайно пионерско-комсомольская тематика долгие годы шла и до сих пор идёт «на ура» на новорусских тусовках вроде «Черешневого леса». Где и драйв, и кайф, и полная свобода самовыражения звёзд эстрады, театра и кино в компании политиков, миллионеров и миллиардеров.

Очень напоминает по уровню раскованности и массового подъёма активного населения периоды после Великих Французской и Октябрьской революций. Только без гильотины и ЧК. Поскольку для активной части населения распад старой заскорузлой системы – это праздник. Хотя для пассивной он не очень удался.

Ей и до того было не слишком хорошо, но утешение имелось: все были равны. Что не имеет отношения к постсоветской действительности. Теоретически все по-прежнему равны, и если посмотреть пристально на тех, кто сверху, становится понятно, что они не из дворян. Коммуналки там были. Родовых усадеб было мало. Тем более обидно, что именно они оказались сверху. Кто с деньгами. Кто при власти.

В старое время начальство маскировалось. Делая вид, что исключительно уважает рабочих и крестьян, а также приближённых представителей оборонно-промышленного комплекса и науки. В новое время глупостями заниматься перестали. Точнее, ритуальное вручение государственных наград сохранилось, и зачастую их вручают людям вполне достойным. Слова говорят правильные. И телевизор вещает почти в советской стилистике. Но многим не верится.

То ли аудитория в стране поумнела. То ли исполняют плохо. Без души, формально. Хотя говорит главный герой эмоционально и без бумажки. Не то что до’огой Леонид Ильич. Но время не то. Хотя из того, что он говорит, понятно, что в целом люди ему симпатичны. И страну он любит – по-своему.

Как следствие, иностранцы на него клюют, как щука на блесну. Один Депардье чего стоит. Причём приток европейцев на русскую службу такой, какого страна не знала лет двести. Но в светлое будущее всё равно не верится. Особенно же не хочется верить всем тем, кто в меру своих сил и разумения пытается копировать его неповторимый стиль.

Так как у действующего первого лица стиль органичен. Ему, может, тоже не очень-то веришь, но веришь в него. То есть понимаешь, что он такой как есть и никого из себя не строит и не корчит. В том числе потому, что просто не видит необходимости ни к кому приспосабливаться. И, кстати, имеет на это полное право.

Но попытки третьего российского президента выглядеть в качестве местоблюстителя и гаранта таким же брутальным, как предшествовавший-наследовавший ему второй-четвёртый, выглядели странно. Как будто выросший в уютных домашних условиях душка-лабрадор вдруг решил скопировать повадки друга-волкодава.

Это, в конце концов, проблема служб и ведомств. Которые, по идее, за свою зарплату должны подсказывать, как, с кем и где начальству себя вести, чтобы не выглядеть совсем уж… Если, разумеется, у него своей тямы нету и оно само этого не соображает. Проблема, однако, совсем не в том, как оно выглядит. Не в том, что говорит. И даже не в том, кто его окружает.

Хотя это действительно вопрос. Причём для всей страны. Так как, когда начальство умудряется на глазах подведомственного населения, спасибо телевидению и Интернету, поссориться на пустом месте с половиной властителей дум, которые сдуру ему пытаются что-то посоветовать или на что-то открыть глаза, оно рискует остаться в окружении подхалимов и лизоблюдов. Что вредно и для имиджа, и для долгосрочных планов по приватизации неприватизированных остатков страны.

Ситуация со строительством капитализма в России в условиях не столько враждебного, сколько безразличного к ней внешнего окружения, после того как народ помаленьку привык к строительству социализма и научился делать вид, что ему нравится, напоминает брошенный на произвол судьбы зоопарк.

Все сидели в клетках и были недовольны. Двери заперты, а ты внутри сиди как идиот. Ни побегать на свободе. Ни чего вредного, но вкусного употребить. Размножение – и то по графику и под присмотром. И детёнышей отправляют по месту назначения, не спросив.

В какой-то момент клетки отперты – свобода. Хорошо? Очень. Пока не наступает время кормёжки. Когда выясняется, что кормить никто никого не обещал. Свобода полная – кормитесь сами. После чего кто может, щиплет траву, кто может, ловит лягушек или собирает отбросы с соседней помойки, а прочие едят друг друга.

Свобода – она для всех свобода. Как было написано Шварцем и снято Захаровым. «Убить дракона» называлась эта малооптимистичная, но показательная вещь. Опять-таки, лечить и учить всех в соответствии с равенством возможностей, как и заниматься прочими не свойственными свободному обществу материями, вроде заботы о престарелых и сохранения культурного наследия, никто не должен и не будет.

Точнее, в свободном обществе все эти функции давно присутствуют. И распределены в разной пропорции между государством, муниципалитетами, фондами и корпорациями. Но этого из клеток видно не было. Так что капитализм в бывших социалистических странах строят не тот, который на Западе или Дальнем Востоке, а тот, о котором читали в книгах, сидя в зоопарке. Дикий – изначальный.

Кто смел, тот и съел – что ухватил. О чём договорился с начальством. Или, в особых случаях, что придумал и построил. Своё собственное, а не то, что было до него. Но это реже. Хотя освобождение людей из оков системы даёт удивительные результаты.

Вдруг в России, не пойми откуда, сформировался потребительский рынок – причём такой, какого не было с дореволюционных времён. Начали строить красивые дома. Бешеными темпами развился сектор услуг. Прошла сама собой автомобилизация населения – кто бы под неё дорог построил.

Бессмысленно жалеть, что в стране нет развитой демократии западного типа, если в ней не было колбасы. Колбаса появляется сначала. Потом в ней появляется жильё – своё собственное, по мере сил и возможностей. И дальше – выезд за границу. Куда не пускали, и именно поэтому туда хочется. Посмотреть. Попробовать всё то, о чём читали в книгах дома. И разочароваться в большинстве того, что звучало так романтически. Поскольку анчоус по большому счёту – та же килька.

Потом, и только потом начинается продажа земли. И уже после, лет через восемьдесят, честные суды, нормальный парламент и та самая демократия, по которой так страдают и которую хотят вперёд всех этих паровозов. Так как пока что идёт драка за лучший кусок. И пока те, кто в деле, ещё в силе, стране не до демократии.

Суды и нормальные законы нужны, чтобы всё, что прихватили дедушки, не отобрали у их внуков. Именно внуков. Пока их нет, зубы у самих дедушек ещё крепкие. Глотку кому хочешь перегрызут. А вот при внуках наступает старость. И тут-то возникает настоящая нужда в законах, судах и умном, предсказуемом парламенте.

Оборотная сторона медали – широкая распродажа страны под патриотические лозунги и борьбу с олигархами. Старых олигархов под ноготь – население довольно. Однако новые на их местах появляются как грибы после дождя. И то: кто сказал, что парламентарий, мэр, министр или губернатор не может быть олигархом?

О более высокопоставленном начальстве не стоит даже говорить. Ему положено быть суперолигархом. Мегаолигархом. И, строго говоря, делать с этим нечего. Имеет смысл воспринимать это как данность. По крайней мере, в период первоначального накопления капитала. И не крутить ему, себе и окружающим мозги.

Система такая. Если, конечно, начальство не диктатор. Если оно диктатор, в чём его по делу и не по делу непрерывно упрекают, – тогда да. Носи френч, спи на железной койке с шишечками и кури свою «Герцеговину Флор». Всё равно всё твоё. Но поскольку смысла быть диктатором в современном мире нет никакого, несмотря на попытки окружения построить что-то вроде диктатуры для всех, кроме самих себя, получается она из рук вон плохо.

Ну и, конечно, волюнтаризм. Беспредел на местах. Актуальность пословицы-вопроса: «Тебя судить по закону или по совести?» Смычка низовых силовиков и криминала – хотя и не везде. Притом что попытки вычистить эти авгиевы конюшни, хотя и спорадические, тоже присутствуют. Ну безуспешные. Так как невозможно исправить всю систему.

По крайней мере, если те, кого нужно сажать в первую очередь, о чём говорит уже не отдельно взятый правдоискатель-диссидент с сомнительной биографией, а вся страна, входят в круг неприкасаемых. А срок дают именно правдоискателю. Ну и ещё директору сельского клуба. Которого за мелкую взятку от подрядчика приговаривают как за убийство с отягчающими. Крайних нашли!

Об оппозиции и векторах движения страны

Что там, в пределах видимости? Оппозиция, смотреть на которую ещё более тошно, чем на тех, против кого она выступает. Если бы там была только интеллигенция и деятели культуры, которых сильно достало, – грех было б к ним не присоединиться.

Но когда, судя по флагам, в дружном строю критиков системы на оппозиционных митингах встают плечом к плечу анархисты, коммунисты сталинского типа, исламисты, монархисты, гопники-националисты, фашисты и представители сексуальных меньшинств, разбавленные бывшими начальниками, вылетевшими из обоймы…

Не дай Б-г, они эту систему победят. Примкнувших к ним поэтов и писателей схарчат не глядя, в качестве первых жертв строительства очередного светлого мира. Проходили. Правда, и защитники системы выглядят не лучше.

Остро хочется спросить высокое начальство: что ж у вас, ребята, за система, если у неё такие защитники?! Тот самый случай, по Шекспиру: «Чума на оба ваши дома». На одних глянешь – дрожь пробирает. На других – от отвращения скулы воротит.

И ведь, невзирая на возраст, до чего они все кислые, скудоумные и активно-глупые! Как на подбор. Вне зависимости от партийной принадлежности, возраста, пола и социального положения. Как при советской власти, в худшие её годы.

И ведь голосовать их, как они голосуют, никто на самом деле не заставляет. И законы эти, один другого дурнее, они принимают по своей инициативе. И указы на подпись начальству они суют, отпихивая друг друга в пароксизме показной преданности. Притом что в тех же рядах присутствуют нормальные люди, не участвующие в этом балагане, и их никто ни по какому поводу не напрягает, не прессингует и не изгоняет.

Но, возвращаясь к направлению движения страны в сторону её капиталистического будущего, следует отметить несколько основополагающих векторов. Во-первых, несмотря на все несообразности системы и оставляемый ими у приличных людей осадок, репрессиями в прямом смысле слова не пахнет. Хотя многие были бы им счастливы. Не понимая, что сегодня ты, а завтра тебя.

Пахнет беспределом в плане передела собственности и крышевания бизнесов по схеме огосударствления частного с последующей приватизацией государственного. На местах это означает в ряде случаев прямой отъём малого и среднего либо, как в предновогодней Москве 2012-го, ликвидацию этого малого и среднего под бульдозер.

Злые языки говорят, что было это всё совершено в рамках лоббирования крупных сетевиков. Чтобы под Рождество и Новый год торговая мелочь из уличных киосков не отбирала у них прибыль. Но кто же станет слушать злые языки!

В то же время валюту в банках как меняли, так менять и будут. Выезд за рубеж никто не отменял. И руководство продолжает с упорством, заслуживающим всяческой похвалы, множить число стран, куда можно приезжать без визы. Что открывает для жителей России мир куда лучше, чем проведение Фестивалей молодёжи и студентов, Олимпиад и прочих затратных игрищ планетарных размеров и такой же стоимости.

Опять-таки Интернет, электронная почта, скайп и телефон работают и с окружающим миром страну соединяют. Западные фильмы по российскому телевидению идут. Да и иностранные языки выучить можно – есть где и у кого. То есть страна открыта миру, как никогда прежде.

Во-вторых, как был экспорт ресурсов основой отечественной экономики, так и остался – даже в большей мере, чем раньше. Отечественная промышленность загнулась почти вся. Нет никакого основания считать, что в ней что-либо, кроме сборочного производства в кооперации с зарубежными партнёрами, выживет из крупного.

Что же до среднего и мелкого, оно в этой сфере будет расти и умирать в соответствии с состоянием рынка и тем, насколько его, среднее и мелкое, удушит ВТО. Что в полной мере касается сельского хозяйства, транспорта и других существенных для нормальной страны сфер.

При этом партнёрами в ключевых отраслях, включая газо– и нефтедобычу, государство с превеликим удовольствием возьмёт американцев, китайцев, европейцев и вообще кого угодно – хоть чёрта лысого. То есть тут тоже полный интернационализм.

Какую эффективность для страны продемонстрируют подписываемые мегаконтракты в долгосрочной перспективе – вопрос. Какие будут последствия для экологии – вопрос ещё больший. С каким уровнем внутренней коррупции системы, которую никто и никогда не выловит и тем более не вычистит, их подписывают – даже вопроса нет. Тем более что подписывают чохом.

Развиваться коррупция будет так же, как политическая жизнь в СССР, согласно максиме Уинстона Черчилля: битва бульдогов под ковром. Что-то происходит, кто-то кого-то грызёт, кого-то душат, но в целом – ковёр ковром. Только ходуном ходит. А так – хороший ковёр. Прочный. Тут мы подходим к главному: правилам игры в коррупционном поле. И это будет в-третьих.

Так вот, в-третьих. Коррупция есть и будет. Не в Сингапуре и не в Исландии живём. Брали и будут брать. Подставляли куда только можно блатных и будут подставлять. Действует старая поговорка – «На то и власть, чтобы наесться всласть». А зачем они все, которые во власти на всех её уровнях, туда ещё идут?

Ну понятно – чтоб служить народу. Это конечно. Верим. И своей стране. Родине, стало быть. И чтоб реализовывать задуманное: проекты, мечты и идеалы. Подход правильный, прогиб засчитан, обосновали хорошо. Как сказал в своё время автору один достойный человек в недолгую пору своего пребывания на посту российского премьер-министра в поздних 90-х.

На самом деле глубокий кирдык и полный абдуценс стране может наступить не из-за коррупции как таковой – это такая в стране национальная традиция. Кто-то охотится за головами. Кто-то за рябчиками. Произносит красивые тосты. Или не смешивает мясное с молочным. Наконец, не пьёт алкогольные напитки. У нас же, согласно классикам, воруют. Но ведь тут главное что? Тут надо меру знать!

Если тридцать процентов открыживать ещё до начала проекта, с формулировкой «ну это сами знаете, кому», а ещё столько же изымать в процессе реализации для инстанций, с которыми нужно согласовать и то, и это, и ещё вон то, построить ничего в срок и по смете не получится. Ни стадион. Ни мост. Ни трубопровод.

Тем более что остальное доворуют по дороге. По мелочам. И тут может помочь только твёрдая такса. Причём считать надо от обратного. А не по привычной для страны схеме: Пётр дал – Меншиков украл. О чём, собственно, речь? Поясним для Б-жьих одуванчиков.

Сначала хорошо бы знать стоимость проекта как он есть. В целом. С обеспечением разумной прибыли для тех, кто его реализует. Но не просто так, а с высокой надёжностью и соответствующим уровнем качества. Без мзды. Ну а потом, и только потом, – откаты. Фиксированная сумма. Не более трети общей стоимости. В чётко распределённой пропорции.

Льву его львиная доля. Прочим – поменьше. Шакалам совсем уже что останется. А то каждый паршивый Табаки норовит ухватить не по чину, словно он Шер-Хан. Отчего и происходят все несообразности. И капитализм получается такой же, как в своё время получался коммунизм. Кривой, косой и недоделанный. Отчего непрочный.

Опять же, как было бы хорошо, чтобы, оптимизируя образование, культуру, медицину и науку, отцы народа оставили в покое то, что составляет суть всех этих дисциплин, – людей и институты, которые этими людьми созданы.

Понятно, что тупое копирование системы бакалавр-магистр или ЕГЭ для удушения конкурентов и выжимания дополнительных денег из обучаемых и их родителей – самое то. Да и застроить всё, что можно, отобрав у Академии наук, чтобы, не дай Б-г, академики не стали богаче тех, кто их курирует, – тоже. Ну и очень раздражают заповедники с национальными парками. Зачем они, когда там нефть есть? Но результаты этого подхода разрушительней любой «Аль-Каиды».

Или, если уж иначе в нашем строительстве капитализма никак нельзя, продали бы они это всё, что ли? Библиотеки, архивы, музейные коллекции, изобретения… Вместе с теми, кто их создавал. Большие деньги можно было бы выручить при желании и умении.

Нехорошо, конечно. На сталинскую практику похоже. Но ведь пока похоже, что просто сгноят. А потом выбросят за ненадобностью. Впрочем, поживём – увидим. Руководство у страны есть? Есть. Что его правительство делает, оно знает? Знает, знает. Сделать с ними всеми что-то можно? Нет. Хочет? Да похоже, что и не хочет. Чего тогда волноваться?

Что выживет – то выживет. Что умрёт – умрёт. Как это всегда и бывает, многое из того, что сохранить можно и необходимо, останется за бортом. И наоборот. Поскольку первыми в очереди за грантами, наградами и к начальственному уху всегда стоят именно те, кого не то что поощрять – повесить надо.

На первом попавшемся крепком суку – высоко и коротко, согласно старинной формуле британского судопроизводства. Хотя и в прискорбном противоречии с современными традициями Европы, дряхлой и впадающей в старческий маразм, который свойственен не только людям, но и цивилизациям, стоящим на пороге своего заката.