Текст книги "Визит к Прометею"

Автор книги: Евгений Гуляковский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 23 страниц)

Евгений Гуляковский

Визит к Прометею

Прометей – 3

Аннотация

Евгений Гуляковский

Визит к Прометею

ПРОЛОГ

ГЛАВА 1

ГЛАВА 2

ГЛАВА 3

ГЛАВА 4

ГЛАВА 5

ГЛАВА 6

ГЛАВА 7

ГЛАВА 8

ГЛАВА 9

ГЛАВА 10

ГЛАВА 11

ГЛАВА 12

ГЛАВА 13

ГЛАВА 14

ГЛАВА 15

ГЛАВА 16

ГЛАВА 17

ГЛАВА 18

ГЛАВА 19

ГЛАВА 20

ГЛАВА 21

ГЛАВА 22

ГЛАВА 23

ГЛАВА 24

ГЛАВА 25

ГЛАВА 26

ГЛАВА 28

ГЛАВА 29

ГЛАВА 30

ГЛАВА 31

ГЛАВА 32

ГЛАВА 33

ГЛАВА 34

ГЛАВА 35

ГЛАВА 36

ГЛАВА 37

ГЛАВА 38

ГЛАВА 39

ГЛАВА 40

ГЛАВА 41

ГЛАВА 42

ГЛАВА 43

ГЛАВА 44

ГЛАВА 45

ГЛАВА 46

ГЛАВА 47

Евгений Гуляковский

Визит к Прометею

Прометей – 3

Автор: Евгений Гуляковский

Название: Визит к Прометею

Издательство: Эксмо

ISBN: 978-5-699-26997-6

Год: 2008

Аннотация

Навигатор Глеб Танаев, уже неоднократно сталкивавшийся с могуществом древней цивилизации антов, снова отправляется в опаснейшее путешествие. В проклятом городе Нижнего мира, куда Танаев попал через огненный портал, он вместе с новыми друзьями и любимой девушкой пробивается сквозь полчища врагов к загадочному Храму, еще не зная, чем обернется для него и всей Земли победа над Черным Архом – древнейшим богом смерти...

Евгений Гуляковский

Визит к Прометею

ПРОЛОГ

В первой части серии «Меч Прометея» читатель познакомился с навигатором Глебом Танаевым, принимавшим участие в земной экспедиции на планету с зоной повышенной энтропии. Где наш герой ценой собственной жизни спас экипаж корабля от энтропийного выброса.

Однако его гибель оказалась необычной. Погибло только тело навигатора. А его разум, память и все, что составляет человеческую личность, перешло в гигантский инопланетный компьютер, созданный на этой планете исчезнувшей древней цивилизацией Антов.

Долгие столетия провел Танаев, лишившийся своего тела, в виртуальном состоянии внутри гигантского компьютера, без всякой связи с внешним миром.

Станция Антов вместе с навигатором оказалась внутри кокона свернутого пространства, и если бы не гигантский объем информации, доступ к которой был для него открыт, если бы не возможность строить бесконечно разнообразные виртуальные миры, Танаев наверняка сошел бы с ума.

Но настал день, когда могущественная внешняя сила сломала оболочку станции Антов. И произошло это после того, как Танаев нашел способ создать для себя новое искусственное тело, обладавшее уникальными возможностями.

Один из князей мрачной империи хаоса и тьмы заинтересовался необычным пленником, сумевшим победить саму смерть, и решил превратить его в своего вассала.

Однако это оказалось совсем непросто. Несмотря на всю привлекательность предложенной ему возможности покинуть свою тысячелетнюю тюрьму, Танаев, узнав о планах Хорста захватить Землю, вступает с ним в отчаянную борьбу, казавшуюся на первый взгляд безнадежной.

В конце концов, воспользовавшись помощью Зухрин и вспыхнувшим на корабле Хорста восстанием рабов, Танаев похитил корабельную шлюпку и бежал на ней к Земле.

Во время их долгого пути искусственный организм Танаева начал изменяться под влиянием волшебного зерна Мальгрита и заклятия, наложенного Хорстом. Эти две противоположные силы, воздействуя на Танаева, вернули ему прежний человеческий облик, сохранив, однако, многие из необычных способностей, свойственных его искусственному телу.

Танаев надеялся опередить начало вторжения и предупредить людей о грозящей опасности, но во время перехода через черную дыру свернутого пространства их маленький корабль попал в зону замедленного времени, и теперь они не могли определить, сколько столетий пронеслось над Землей, пока длилось их космическое путешествие.

Совершенно неизвестный мир далекого будущего поджидал их на том месте, где когда-то находилась их родина...

С этого момента начинается вторая книга серии «Меч Прометея», которая называется «Огонь Прометея».

В этой части Танаев попадает на Землю, уже захваченную в большей своей части слугами Хорста.

Сразу после выхода на земную орбиту Танаева и его спутников встретили роботы и изолировали на военной базе, сохранившейся со времен войны с полчищами Хорста.

На Земле остались лишь отдельные небольшие очаги сопротивления, вся промышленность была практически уничтожена тотальными бомбардировками, предшествующими вторжению.

Осуществить интервенцию захватчикам удалось благодаря внедрению на Землю своих тайных агентов, способных к масштабному гипнотическому воздействию на окружающих.

Еще до начала завершающей фазы интервенции объединенному правительству Земли удалось тайно эвакуировать часть кораблей на другую планету, где была создана научная и военная база, способная по прошествии довольно длительного времени противостоять захватчикам. Однако для того, чтобы предпринять атаку на захватчиков, земному флоту необходимо провести разведку и установить, что изменилось на Земле за прошедшие столетия и в каких районах еще сохранились очаги сопротивления, способные стать плацдармом для будущего десанта.

Однако осуществить такую разведку обычными способами не удавалось, поскольку все команды посланных на Землю кораблей подвергались воздействию «психоделов» – так были названы могущественные гипнотизеры Хорста, способные полностью изуродовать человеческую психику. В результате экипажи всех посланных на разведку кораблей переходили на сторону противника, и корабли не возвращались.

Только Танаев, создавший свое тело искусственно и укрепивший свою психику во время управления гигантским компьютером антиэнтропийной станции Антов, был способен противостоять воздействию психоделов Хорста.

Его тайно перевезли из космической тюрьмы на земной звездолет, а затем собирались высадить на Землю, с заданием провести такую разведку.

Но перед самой высадкой крейсер подвергся обстрелу, и Танаеву пришлось совершать высадку на Землю на десантном планере, не приспособленном для посадки на высоких космических скоростях.

В результате неуправляемой посадки он попадает в так называемую «дикую» зону, удаленную от сохранившихся на Земле людских поселений на сотни километров, и начинает свой нелегкий пеший поход на север, где, по слухам, сохранилась знаменитая Валамская обитель, расположившаяся на месте бывшего Валаамского монастыря.

В этом трудном походе сквозь дикие, разоренные захватчиками области родной планеты бывший навигатор не раз вступает в схватки с чудовищными монстрами и бывшими людьми, превращенными психоделами Хорста в еще более опасных чудовищ.

Добравшись в конце концов до Валамского монастыря, он узнает от его настоятеля Александера, что для того, чтобы добиться победы над слугами Хорста, необходимо получить огненный меч Прометея.

Танаев отправляется за мечом в еще более трудный поход через огненный портал, ведущий в мир, весьма смахивающий на преддверие ада.

Об этом походе, завершившемся встречей с Прометеем, и повествует третья книга серии «Меч Прометея».

ГЛАВА 1

Сознание возвращалось крохотными фрагментами, и постепенно в памяти восстанавливалась картина происшедшего.

Огненный портал, схватка с демоном, река, несущая его к пропасти, заполненной кипящей лавой... Непонятно, почему он до сих пор жив и все еще способен складывать обрывки воспоминаний в более-менее целостную картину.

Вот только зрение никак не желало возвращаться, и информация о мире, в котором он очутился, пройдя через портал, была пока очень скудной.

Танаев сидел на чем-то жестком и горячем, похожем на сильно нагретый камень.

Воздух, пропитанный жаром и запахом сернистых вулканических испарений, обжигал легкие. Если в ближайшие полчаса он не соберется с силами и не предпримет что-нибудь – перегрев его организма может стать фатальным. Заново создавая свое тело на станции Антов, он позаботился о том, чтобы хорошо защитить его от холода, но вот жара... На Элане жары не предвиделось, и он пожалел о том, что не учел такое резкое изменение условий своего существования, – но сожалением делу не поможешь.

Для начала следовало хотя бы встать и попытаться разобраться в том, почему он ничего не видит. Какая-то серая плотная пелена закрывала все поле его зрения.

Он выделил слово «серая», поскольку именно оно несло в себе определенную надежду. Если свет, пусть даже в таком, весьма ослабленном варианте воздействует на сетчатку его глаз – значит, он, по крайней мере, не ослеп во время перехода и причину мрака следует искать в окружавшем его мире.

«Куда я попал?» Куда должен был переместить его портал? Обрывки сведений, которые ему удалось собрать об этом «пути героев», казались сейчас совершенно недостаточными и никому не нужными. Но ничего большего Танаев и не мог предпринять – даже если кому-то удалось до него проделать этот путь, обратно он наверняка не вернулся.

Танаев тяжело вздохнул и лишь теперь заметил, что его правая рука сжимает прохладную рукоятку сломанного меча. Меч сломался после того последнего удара по ноге огненного стража. Сейчас этот предмет показался ему совершенно бесполезным, и Танаев, расставшись с ним без всякого сожаления, провел по лицу руками, словно пытаясь стереть невидимую пелену, скрывавшую от него окружающий мир.

Как ни странно, это помогло. Серый мрак, смыкавшийся вокруг него плотным кольцом, слегка отступил, а затем и вовсе умчался в сторону, унесенный порывом раскаленного ветра, прилетевшего от огненной реки, на берегу которой Танаев стоял, и теперь он смог наконец увидеть окружавший его мир.

Лавовый поток огибал небольшую площадку метров сорока в поперечнике, на которой он теперь сидел, примостившись на обломке застывшей лавы. Позади него этот островок, полностью отрезанный от остального мира огненной рекой, заканчивался отвесной черной стеной застывшей лавы.

– Похоже на пекло! – пробормотал Танаев, принюхиваясь и не подозревая о том, что его ироническое предположение не так уж далеко от истины. Да и пахло соответственно. Сернистый ангидрид вперемешку с угарным газом. Почти как на площади Пушкина в те далекие времена, когда он еще не улетал с Земли, – впрочем, не такие уж далекие, – во всяком случае, для него. Ведь время на его родной планете и на Элане, заключенной в оболочку черной звезды, шло совершенно по-разному.

Он все время думал о пустяках вроде этого запаха, стараясь отвлечься от безрадостной картины, открывшейся его взору. Лучше бы он этого не видел. Поток раскаленной лавы, шириной метров в триста, опоясывал его островок почти сплошным огненным кольцом. Лишь за его спиной вздымалась гладкая и совершенно неприступная стена лавы, не затронутая раскаленным потоком. Выхода с островка не было – разве что он научится плавать в раскаленной до малинового свечения лаве. Танаев горько усмехнулся этой нелепой мысли и прислушался своим внутренним слухом к окружающему, пытаясь поймать ментальный след чужого сознания, уловить хотя бы шорох, отзвук мысли, всегда извещавший его о присутствии любого живого существа на расстоянии многих километров. Раньше это ему неплохо удавалось, но мир, в котором он очутился сейчас, был совершенно безмолвен и казался абсолютно вымершим, лишенным даже признака жизни.

– И что же дальше? – спросил он раскаленную пустоту, давившую его со всех сторон. – Это и есть «путь героев»? Для чего я здесь? Почему поверил бредням свихнувшихся на своих легендах монахов? Преодолеть столько препятствий, вырваться из лап Аристарха – и все это лишь для того, чтобы теперь медленно поджариваться, очутившись в мире раскаленного камня!

Никто ему, разумеется, не ответил – разве что лава в потоке насмешливо булькнула, выдув на своей поверхности большой газовый пузырь.

Танаев почему-то не сомневался, что на этот раз никакие внешние силы не придут ему на помощь. Не было в окружавшем его пространстве никаких «внешних сил». Он должен сам найти выход из этого казавшегося безвыходным положения. Но почему «казавшегося»? Оно и в самом деле безвыходно. У него нет ничего, кроме обгоревшей одежды да бесполезного обломка меча.

Взгляд не мог зацепиться ни за один предмет, который можно было бы использовать для собственного спасения. Сколько он сможет продержаться? Час, два?

Даже способностей его необычного, искусственно созданного организма не хватит на большее.

Отчаяние постепенно охватывало его сознание, и, чтобы как-то противостоять этому лишавшему воли чувству, он вспомнил прохладную келью монастыря, в которой столько часов провел за философскими беседами о судьбах мира с братом Адлером, и о своей встрече с настоятелем Валама таинственным Александером...

Ему показалось, что, когда он вспомнил о настоятеле монастыря, в сознании мелькнул какой-то туманный, неопределенный образ, но, сколько Танаев ни старался, вызвать это видение вновь ему так и не удалось – даже если это был отголосок ментального контакта, он оказался слишком слабым.

Нужно предпринять что-то немедленно, пока организм полностью не ослабел от жары. Но что? Броситься в лавовый поток и попытаться преодолеть его вплавь? Это единственный и самый верный способ покончить с собой в считаные минуты.

Неожиданно пришедшая мысль заставила его крепче стиснуть зубы и прибавила ощущения безнадежности к окружавшему пейзажу. Разумеется, никто не станет устраивать выход из портала в таком месте. Но откуда он знает, сколько лет прошло с той поры, как здесь был установлен портал? На планете с такой интенсивной вулканической деятельностью все могло измениться за недолгий срок.

Судьба? Танаев не верил в судьбу, хотя история всей его двойной жизни доказывала ее существование или, по крайней мере, указывала на существование предназначения в жизни некоторых людей. Не может так бессмысленно закончиться все, чего он достиг, не должен так нелепо оборваться на берегу огненной реки тот долгий путь, который он прошел. Это было бы столь же нелепо, как если бы Наполеон накануне битвы при Ватерлоо скончался от сердечного приступа! Не может на Земле навсегда воцариться зло!

Портал должен был привести его к истокам этого зла, никто больше не сможет повторить его путь, слишком трудна была дорога сюда, слишком много препятствий пришлось преодолеть. Если он не сумеет остановить темных слуг Аристарха – никто это не сможет сделать! Но, прежде чем думать о спасении мира, следовало найти выход из огненной ловушки, в которую он попал.

Если что-то кажется невозможным – надо лишь поверить в то, что это не так. Всегда есть выход. Всегда должен быть выход! – так учил его мудрый Адлер.

Танаев повернулся к скале за своей спиной, пытаясь найти хотя бы малейший след портала, приведшего его сюда. Но на безликой каменной поверхности не было даже пятна. Если здесь и был портал – то он вел лишь сюда и теперь закрылся навсегда. Бессмысленно оглядываться назад, его путь лежит в противоположную сторону.

Танаев вновь повернулся к реке, подставляя свое лицо ее раскаленному дыханию.

Если бы у него была лодка или хотя бы плот... Забавная мысль, как будто можно переплыть через реку расплавленной магмы на деревянном плоту... Но почему, собственно, на деревянном? Здесь не растут деревья, но ведь бывают и другие материалы, тугоплавкая сталь например... Но даже сталь, будь она в его распоряжении, не выдержит температуру этой реки. На ее поверхности не меньше восьмисот градусов, судя по вишневому цвету магмы. К тому же из ее глубин довольно часто вырываются раскаленные гейзеры, под чудовищным давлением выбрасывающие на поверхность нижние слои магмы, раскаленные далеко за тысячу градусов...

Танаев поймал себя на том, что рассуждает, как инженер, которому поручили определенную конструктивную задачу, словно речь не шла о его жизни и словно в его руках были все необходимые для решения этой задачи инструменты и материалы! Но ведь именно эта уверенность помогла ему на станции Антов совершить невозможное и восстановить собственное тело, распавшееся на атомы в гигантском компьютере. Вот только там его сознанию подчинялись мощнейшие потоки энергии, способные создать любые материалы, и все, что от него требовалось, – правильно оформить свое желание. Теперь же у него не было ничего, кроме камня да этого жалкого, бесполезного обломка меча...

Он поднял его и со всего размаху опустил тупое лезвие на обломок лавы, на котором сидел, пытаясь хотя бы дать выход собственной ярости.

К его удивлению, от этого удара сломанное лезвие погрузилось в камень на несколько сантиметров.

Нагнувшись, он стал внимательно изучать породу, оказавшуюся такой податливой. Пемза! Ну, конечно же, это – пемза! Вулканическое стекло, наполненное миллионами пузырьков газа. Их здесь так много, что от самого стекла почти ничего не осталось, кроме тончайших оболочек этих пузырьков. Вот почему меч так легко проник в глубину этого хрупкого и легкого материала.

Он, кажется, мечтал о материале, способном противостоять адской температуре лавовой реки? Так вот он, перед ним! Ничто не может сравниться с теплоизоляционными свойствами этой пемзы! Никакая тугоплавкая сталь! Эта мысль несла в себе определенную надежду – но он постарался сдержать взрыв эмоций. Все еще следовало проверить.

Обломков пемзы вокруг было великое множество. Он выбрал самый большой, размером с хорошую бочку, лежавший недалеко от берега, и, не особенно надеясь на успех, постарался столкнуть его в лавовый поток. Обломок неожиданно легко поддался его усилиям и, попав в струю лавы, отраженную от берега, стал медленно удаляться.

«Один, два, три, четыре»... – Танаев продолжал счет, каждую минуту ожидая, что обломок пемзы полностью растворится в лаве, не сумев противостоять ее жару, – но этого не произошло. Неторопливое течение вязкого потока лавы медленно, но уверенно несло его к противоположному берегу, до тех пор пока он не скрылся из виду за поворотом.

Теперь у Танаева действительно появилась надежда – пока только надежда, потому что он понимал: на таком импровизированном плоту, посреди раскаленного пекла огненной реки, не продержаться и пяти минут. Нужно было придумать, как защитить себя от жара... Мысль лихорадочно металась между самыми невероятными предположениями.

– Надеть защитный скафандр! – Но у него не было скафандра... – Построить на плоту что-то вроде каюты или хотя бы собачью будку, в которую можно забиться и спрятаться от проклятой жары... – Но у него не было ни инструментов, ни материала для строительства...

Хотя кое-что все-таки было – обломок меча, покрытый шунгитом. Обломок, погрузившийся в мягкую пемзу на несколько сантиметров после одного удара...

Он схватил сломанный меч и лихорадочно принялся за работу.

Не прошло и пяти минут, как он убедился в том, что с помощью этого импровизированного инструмента пемзе можно придавать любую форму, – вот только с каждой минутой времени у него оставалось все меньше...

Он чувствовал, как постепенно затрудняется дыхание, пот заливает глаза, а его мощное, искусственно созданное сердце с трудом гонит вязкую кровь по артериям. Мучительно хотелось пить, и мышцы ныли от непосильного напряжения, но он не мог себе позволить даже минуты отдыха.

Обломок лавы, который он выбрал после придирчивых поисков и осмотра всего имевшегося на островке материала, чем-то напоминал перевернутую вверх дном лодку.

С превеликим трудом, используя другие обломки лавы в качестве подставок и противовесов, ему удалось перевернуть обломок, после чего, не останавливаясь ни на секунду, он начал лихорадочно вырубать углубление в его верхней плоскости.

После часа такой каторжной работы он понял, что все равно не успеет продолбить углубление достаточного размера – сил оставалось все меньше, и следовало придумать что-то другое, пока он полностью не обессилел. Еще один такой час – и он уже не сможет сдвинуть с места свою «лодку», даже если успеет к тому времени закончить работу.

Сейчас выемка в породе уже достигала сорока сантиметров в глубину, и если бы над ней была крыша... Вот ее-то и следовало теперь поискать, а не пытаться совершить невозможное.

Последняя мысль оказалась самой плодотворной, потому что уже через пять минут он нашел плоский обломок пемзы, достаточно легкий, чтобы подтащить его к «лодке», и достаточно большой, чтобы полностью прикрыть сделанное в ее корпусе углубление. Водрузив его сверху над своей норой, в которой он с трудом мог уместиться, скорчившись, как собака в конуре, Танаев оставил достаточное пространство, чтобы без особого труда юркнуть внутрь, как только «лодка» окажется «на плаву», после чего останется только сдвинуть крышку над собой.

Теперь нужно было столкнуть всю эту конструкцию в лавовую реку и успеть вскочить в «лодку», прежде чем поток утащит ее прочь.

Он сооружал свой плот на достаточном удалении от берега, чтобы уберечься от нестерпимой жары, и теперь за это приходилось расплачиваться.

Проклятая лодка слишком медленно продвигалась к берегу, издавая ужасающий скрип на своих импровизированных «катках» из скользких осколков обсидианового стекла.

Ими он выложил всю дорогу до самого берега, еще до того, как приступил к спуску своей конструкции на лаву.

Все когда-нибудь кончается. В конце концов и эта адова работа была закончена, и Танаев, задыхаясь, из последних сил запрыгнул на борт лавовой посудины, едва не опрокинув ее. Однако вязкая лава смягчила толчок, и ему удалось забраться в импровизированную каюту, до того как жара окончательно лишила его способности двигаться. Теперь оставалось только сдвинуть крышку и, полностью отрезав себя от внешнего мира, отдаться на волю огненной реки. Он так и не смог придумать, чем можно заменить рулевое весло, и теперь его судьба зависела от капризного течения лавового потока.

«Словно крышку гроба над собой задвинул!» – подумал Танаев, и это была его последняя ясная мысль.

ГЛАВА 2

Сквозь жару и боль от ожогов к сознанию Танаева пробирались образы из каких-то чуждых ему кошмаров.

Невиданные чудовищные существа вели битву на раскаленных каменных равнинах. Их дыхание испепеляло скалы, а топот шагов порождал землетрясения.

Тела некоторых из них были опутаны змеями чудовищной толщины, а головы этих великанов скрывались за облаками.

Битва титанов... Изначальный мир, мир, в котором не могут существовать простые смертные. Именно сюда он стремился, именно сюда попал, и теперь ему остается лишь ожидать близкого конца.

Вот один из титанов рванулся вперед, сорвал с себя гигантскую змею и, разодрав ее на две части, отбросил в сторону. Затем он шагнул к ближайшему вулкану. Голова великана возвышалась над огнедышащей горой так высоко, что казалось, облака вот-вот запутаются в его волосах. Затем титан, опершись обеими ладонями в вершину горы, разорвал жерло вулкана и, зачерпнув из его недр целую пригоршню раскаленной лавы, стал внимательно ее рассматривать. Казалось, он не ощущает боли от ожога. Но вот он отбросил лаву и стал тереть обожженную ладонь о поверхность горы.

– Нет, мне нужен не этот огонь! – прогрохотал голос, подобный грому. – Эй, Зевс! Ты, кажется, собирался испепелить нас своим небесным огнем, так давай! Сейчас самое время! – Произнося эти слова с явным презрением, великан задрал голову к обложенному тучами небу и словно выплюнул свою ярость в клубившиеся над его головой облака. Небо ответило ему каскадом молний. Одна за другой огненные небесные стрелы, словно направляемые невидимой рукой, били по корпусу великана, заставляя его содрогаться от боли. Но он так и не сдвинулся с места, а когда молнии начали бить так, что, казалось, от грохота грома рассыплются окрестные скалы, протянул свою руку ладонью вверх и, когда в нее ударила очередная молния, сжал в кулаке клубок небесного огня.

– Так вот откуда появились шаровые молнии... – пробормотал Танаев, будучи не в силах отделить реальность от своих видений.

Но неожиданный резкий толчок каменного плота все-таки заставил его вернуться к реальности. Бывший навигатор открыл глаза и прислушался, прогоняя остатки забытья.

Снаружи что-то определенно происходило. Что-то странное. Плот больше не двигался по поверхности лавовой реки. Исчезло легкое покачивание. Сейчас он стоял совершенно неподвижно, и какие-то непонятные звуки, похожие на попискивание и легкое царапание, доносились снаружи.

Подумав, что погибнуть он всегда успеет, Танаев решил выяснить, где он теперь находится и что там, за пределами его каменного гроба, происходит. Но для этого надо было выглянуть наружу, а у него совершенно не осталось сил, чтобы сдвинуть с места проклятую крышку. Ему показалось, что ее поверхность оплавилась и намертво приварилась к вырубленному в пемзе углублению, навсегда похоронив его в каменном гробу.

Эта дикая мысль, рожденная отчаянием, мешала ему сосредоточиться и полностью прийти в себя. Наконец Танаеву удалось ухватиться за мелькнувшую в сознании мысль, как за спасательный круг. «Если бы температура внутри его укрытия поднялась до такой степени, чтобы расплавить камень, он бы давно превратился в головешку».

Несколько раз повторив про себя это трезвое рассуждение, он собрал остатки сил и толчком согнутых в коленях ног сумел-таки сдвинуть крышку на несколько сантиметров в сторону. Но и этого оказалось достаточно, для того чтобы впустить внутрь его убежища дополнительную волну жара.

Зарычав от отчаяния и боли, он изо всех сил надавил на край крышки, и в результате этого усилия крышка сдвинулась вперед сразу на полметра.

Стиснув зубы и отчаянно стараясь сохранить ясность сознания, он сел и почувствовал себя так, словно сунул верхнюю часть туловища в плавильную печь.

Плот стоял метрах в шести от противоположного берега огненной реки. Стоял совершенно неподвижно, очевидно, зацепившись за какой-то донный выступ. Желанное спасение было совсем близко, плот почти пересек реку, но от этого «почти» отчаяние навигатора только усилилось.

Преодолеть последние шесть метров лавы, отделявшие его от противоположного берега, у него не было никакой возможности. Без разбега такое расстояние не перепрыгнуть, даже с его уникальными физическими способностями.

И тут он заметил в глубине каменной выжженной равнины открывшегося ему теперь противоположного берега какое-то движение. Двое невысоких и совершенно черных существ с длинными хвостами прикручивали третье существо к каменному столбу длинными тросами. И это третье существо весьма походило на человека в скафандре.

– Эй! – крикнул Танаев. – Эй, вы там!

Никто не обратил на его крик ни малейшего внимания. Троица была слишком занята своими собственными делами.

– Вы об этом сейчас пожалеете, мерзавцы! Очень сильно пожалеете!

Трудно было сказать, что именно заставило его произнести эту бессмысленную угрозу – вид своего несчастного соплеменника или то, что его крик не вызвал никакой реакции.

Как бы там ни было, двое черных, покрытых короткими волосами и напрочь лишенных всякой одежды тварей продолжали прикручивать человека, стараясь как можно туже затянуть трос и причиняя своей жертве жестокие страдания, о чем свидетельствовали вопли несчастного, усиленные динамиками скафандра.

Совершенно не отдавая себе отчета в том, что он собирается сделать, движимый отчаянием и, возможно, все еще находясь под впечатлением чудовищной схватки титанов с богами, привидевшейся ему в недавнем кошмаре, Танаев вскочил на ноги и изо всех сил пнул каменную крышку своего плота. Та неожиданно легко скользнула вперед и плюхнулась в лаву, в метре от плота.

Теперь, если учитывать длину самой крышки, от берега его отделяло не больше трех метров. Разбежавшись, насколько это было возможно, вдоль плота, он двумя прыжками, использовав плиту как трамплин, благополучно преодолел это расстояние.

Еще не поверив до конца в собственное спасение, Танаев стоял на берегу лавовой реки, метрах в двадцати от каменного столба, к которому две черные обезьяны (во всяком случае, Танаев предпочитал верить в то, что это именно обезьяны) прикручивали к столбу свою жертву.

Ему не оставалось ничего другого, как привести в исполнение недавнюю угрозу, не считаясь с тем, чем могла закончиться стычка вооруженного лишь обломком меча и совершенно обессилевшего от жары человека с двумя дьяволами, строившими ему отвратительные гримасы и словно специально провоцировавшими его к нападению.

– Ну, что ж, вы сами напросились, – пробормотал Танаев, бросаясь вперед.

Видимо, его покрытая копотью фигура со сверкающей полоской стали в руке и решимость, с которой он ринулся в атаку, произвели на черных тварей должное впечатление. Потому что, не дождавшись приближения Танаева, они неожиданно кинулись наутек в разные стороны, оставив поле боя вместе с каменным столбом и висевшим на нем космонавтом за победителем.

Несколько позже, когда для этого появилось время, Танаев, проанализировав всю ситуацию, решил, что она весьма смахивала на какую-то инсценировку. Проделанную с единственной целью – привлечь его внимание к висевшему на столбе человеку.

Перерезав стальные тросы одним взмахом своего сломанного меча (шунгит, покрывавший его поверхность, не подвел и здесь), Танаев осторожно опустил несчастного на землю и принялся отстегивать застежки его шлема, мешавшего своим светофильтром рассмотреть лицо спасенного человека и затруднявшего доступ наружного воздуха.

Стрелка манометра на поясе космонавта стояла почти на самом нуле, свидетельствуя о том, что кислорода у того оставалось минуты на две.

– Что вы делаете?! – прохрипел космонавт каким-то странным, неестественно тонким голосом. – Я ведь сейчас задохнусь!

– С чего бы это? Я же не задохнулся! Воняет здесь, конечно, изрядно, но к этому можно привыкнуть. – И, не слушая дальнейших возражений спасенного, Танаев решительно сдернул с него шлем. Шлем показался ему неестественно легким, но в тот момент он не обратил на это внимания, полностью поглощенный открывшейся ему картиной.

Длинные золотистые волосы, освобожденные из-под шлема, рассыпались по плечам космонавта, а расширенные от ужаса голубые глаза уставились на него с немым укором.

– Блондинок здесь не бывает! Не должно быть блондинок в таком месте! И вообще, черт вас побери, откуда вы здесь взялись?!

– Черти меня уже подобрали, и если бы не вы... – Она отчаянно закашлялась, но, борясь со спазмами и собственным страхом, в конце концов протолкнула внутрь легких первый глоток воздуха.

– С вами все в порядке? Вы не ранены? – спросил Танаев, который все никак не мог прийти в себя от подобной встречи и калейдоскопа обрушившихся на него событий.

...Это надо же – красотка! В скафандре! Значит, здесь должны быть и другие люди, какая-то экспедиция, корабль... Вот только Нестор предупреждал его о том, что к этому месту ведет единственная дорога через огненный портал. Откуда здесь мог взяться корабль? В этот закрытый мир невозможно проникнуть обычными пространственными путями! Тогда каким образом здесь появилась блондинка?