Текст книги "Русские солдаты Квантунской армии"

Автор книги: Евгений Яковкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

В ходе боев в горах Чанбайшаня отряд «Асано» понес свои первые боевые потери численностью около 20 человек ^{255} . В основном же бои ниш против 2-й партизанской армии в бассейнах таких рек, как Амур, Сунгари, Уссури.

Отмстим, что количество повстанцев к сентябрю 1938 г. сократилось до 19 тыс. человек ^{256} . Другие исследователи антипартизанских операций в Маньчжоу-Ди-Го пишут, что количество партизан снизилось до 10 000 человек. Партизаны, боровшиеся за свободу Кореи или Китая от японской оккупации, все больше пропитывались коммунистической идеологией. Здесь важную роль играла Коммунистическая партия Китая, в которую входили кроме китайцев и корейцы ^{257} . Все это отразилось в пропаганде Маньчжоу-Ди-Го. Во-первых, партизан называли бандитами, а во-вторых, их называли коммунистами, которые пытаются подорвать мирную жизнь населения Маньчжоу-Ди-Го. Пропаганда, в общем-то, соответствовала истине.

Партизанскому движению в Маньчжурии помогал Советский Союз. Так, в апреле 1939 г. в Москве было принято решение по проведению мероприятий, которые активизируют партизанское движение. В связи с этим 16 апреля 1939 г. начальники управлений НКВД Хабаровского, Приморского краев и Читинской области получили шифротелеграмму № 7770, в которой говорилось: «В целях более полного использования китайского партизанского движения в Маньчжурии и его дальнейшего организационного укрепления Военным Советам 1-й и 2-й ОКА разрешается в случаях обращения руководства китайских партизанских отрядов оказывать партизанам помощь оружием, боеприпасами, продовольствием и медикаментами иностранного производства или в обезличенном виде, а также руководить их работой.

Проверенных людей из числа интернированных партизан небольшими группами перебрасывать обратно в Маньчжурию в разведывательных целях и в целях оказания помощи партизанскому движению. Работа с партизанами должна проводиться только Военными советами».

Советскими спецслужбами была оказана существенная помощь партизанским отрядам Чжао-Шанчжи и Дай-Хунбину ^{258} . Поэтому властям Маньчжоу-Ди-Го приходилось придумывать разные способы противодействия партизанскому натиску, тем более что он подпитывался из-за рубежа. Было решено кроме карательных акций полиции и войск Маньчжоу-Ди-Го создавать и «коллективные деревни», которые бы никоим образом не могли бы помогать партизанам ^{259} .

Что же касается групп отряда «Асано», то им не раз приходилось отправляться на подавление лагерей партизан, так как последние активно действовали на протяжении всей японо-китайской войны. И это даже несмотря на то, что в 1941 г. властями Маньчжоу-Ди-Го было объявлено о разгроме бандитов по всей стране ^{260} . Но главной задачей асановцев, конечно, была борьба с коммунизмом и советским режимом путем разведывательной и иной деятельности, что и проявилось в последующих событиях близи озера Хасан и реки Халхин-Гол.

2.3. В БОЕВЫХ ОПЕРАЦИЯХ ВБЛИЗИ оз. ХАСАН (1938 г.) И р. ХАЛХИН-ГОЛ (1939 г.)

В июле – августе 1938 г. взвод отряда «Асано» принимал участие в боях у озера Хасан в ходе так называемого Чанханг-куфенского инцидента. Чины взвода использовались главным образом для восстановления связи между японскими подразделениями ^{261} .

В ходе этих боев очень помог японским военным советский перебежчик. 13 июня 1938 г. из СССР в Маньчжоу-Ди-Го сбежал начальник управления НКВД по Дальневосточному краю Генрих Самойлович Люшков ^{262} . Свой поступок японцам он объяснил тем, что неожиданно получил «вызов» в Москву.

Незадолго до этого подобные «вызовы» получали его заместители и прочие руководители СССР но Дальнему Востоку. Обратно они не вернулись и были репрессированы. Подобный вызов Люшков расценил как вызов на казнь и решил бежать. Кроме Маньчжурии, другого пути у него не было, и темной ночью он перешел границу с Посьетского погранотряда в уезд Хуньчунь. Когда беглец заявил о том, что он – начальник НКВД по Дальнему Востоку, то японцы сначала ему не поверили, а когда это было установлено, то были поражены.

В их понимании это был высший деятель, равный по чину генерал-майору сухопутных войск. Сначала японцы решили, что Люшков лично совершил «запланированный шпионаж», но попался, и лишь потом поняли, что он не врет. Он заявил японцам, что выдаст им все тайны советских спецслужб в обмен на 500 тысяч иен. Японцы, не привыкшие платить такие суммы даже за очень важную информацию, поначалу заупрямились, но Люшков стоял на своем, и им пришлось пойти на его требования, урезав их отчасти. Действия Люшкова нанесли советской разведке невосполнимый урон, так как пришлось срочно спасать оставшихся агентов. Точное число схваченных агентов СССР неизвестно. Что особенно здесь нужно отметить, так это то, что большинство схваченных были белогвардейцами, которые предали идеалы Белого дела. Из известных белых генералов был схвачен и разоблачен генерал Г.И. Клерже, а также полковник B.C. Семенов. Они оба были казнены в 1938 г. ^{263}

Побег Люшкова был отмечен и в русской эмигрантской прессе. Мукденский корреспондент журнала «Часовой» Артуров в своей статье отметил, что «Люшков передал японскому командованию все тайны советской разведки в Маньчжурии и Японии, что позволило японским властям в короткий срок разгромить налаженную долгими годами советскую систему шпионажа и предательства наД Востоке» ^{264} .

В журнале же РФС «Нация» писали, что это «если не полный провал работы в странах Дальнего Востока, то длительный перерыв в этой работе, тем более, что вряд ли теперь найдется много охотников вступать в связь с организацией, высшие представители которой могут в любой момент сигануть в те государства, в которых ведет свою зловредную работу НКВД» ^{265} .

Именно Г.С. Люшков посоветовал нанести удар в районе озера Хасан, где был наименее укрепленный район границы СССР на Дальнем Востоке ^{266} . Вообще в хасанских боях чины отряда «Асано» проявили большую стойкость по сравнению с другими формированиями Маньчжоу-Ди-Го, часть из которых даже взбунтовалась. И основную тяжесть боев с советскими войсками несли на себе воинские части Японской императорской армии. Советские потери в этих боях составили около 3000 человек, а японские – 1439 человек ^{267} .

Как отмечал все тот же корреспондент «Часового» Артуров, имевший доступ к информации от японского командования, в ходе допроса одного военнопленного советского командира выяснилось, что советские пехотные части шли в атаку под контролем отрядов, вооруженных пулеметами и находившихся в тылу наступающих войск. Дважды была зафиксирована стрельба такими отрядами по своим.

Были случаи и дезертирства из рядов РККА: так, «с 7-го на 8 августа две роты одного из стрелковых полков, дойдя до японских окопов, сдались в плен без сопротивления. При отряде находился военный комиссар, как будто бы явившийся инициатором этой сдачи. Из опроса пленных явствовало, что настроение частей на Д. Востоке ниже всякой критики. Советскую власть ненавидят, в Армии происходит по-прежнему непрерывная чистка, лучшие командиры убраны, ротами и даже батальонами командуют неопытные младшие лейтенанты, всюду царствует страх и взаимное недоверие» ^{268} .

Что касается отряда «Асано», то его участие в боях было высоко оценено, и данное воинское подразделение приняло участие в дальнейших боевых операциях японо-маньчжурских войск.

Вскоре после этих событий, в сентябре 1938 г., отряд осмотрел командующий войсками 4-го военного округа генерал Ю Ченг Сен, который оказался очень доволен военной подготовкой асановцев. Несколько старших унтер-офицеров получили повышение в звании, став фельдфебелями, – это А.И. Бердник, В.Н. Мустафин, Н.В. Рычков, И.И. Приказчиков ^{269} .

В сентябре—октябре 1938 г. часть отряда «Асано» под командованием японского офицера Кодама совершила учебный поход в район реки Чол. В последующие месяцы происходил дальнейший набор в отряд новых бойцов. Важным событием в жизни отряда стало присвоение в феврале 1939 г. звания подполковника Асано Макото – командиру отряда. В этот период отряд начали переформировывать в кавалерийский, в связи с чем изменялась и его структура. В результате этих преобразований отряд стал переводиться на эскадроны, но первоначально сохранялись все те же части ^{270} .

После притока новых бойцов численность отряда выросла до 400 человек. В мае 1939 г. один взвод отряда «Асано» отправили в Тоогенский район Маньчжоу-Ди-Го для охраны русских переселенцев. В период с мая по август асановцы участвовали и в карательных экспедициях против хунхузов. В ходе одной антибандитской операции асановцы соприкоснулись с одним китайским отрядом (численность около 150 человек), но он смог скрыться. Удалось схватить только трех бандитов, которые незадолго до этого учинили расправу над 14 русскими переселенцами. После выполнения задач, поставленных перед взводом «Асано», часть вернулась обратно в августе 1939 г. ^{271}

Отряд «Асано» участвовал и в боях в районе реки Халхин-Гол (май – сентябрь 1939 г.) в так называемом Номонганском инциденте: японо-советском столкновении за спорные территории вдоль реки Халхин-Гол ^{272} . В этот же период отряд стали называть «бригадой», видимо, в пропагандистских или иных целях. По своей численности отряд «Асано» не доходил до бригады никоим образом. В официальных же документах отряд «Асано» назывался Отдельным кавалерийским отрядом армии Мапъчжоу-Ди-Го.

До 20 августа 1939 г. военные действия в степях Монголии носили характер отдельных эпизодических боев. Затем они вылились в широкомасштабную (хотя и оставались на уровне приграничного сражения) операцию, принявшую ожесточенный характер. К этому времени японо-маньчжурские войска были сведены в 6-ю армию [9]9
  6-я армия была сформирована но приказу императора Хирохито. Она состояла из 23-й и 7-й пехотных дивизий, пехотной бригады, семи артиллерийских полков, двух танковых полков, маньчжурской бригады, одного погранотряда, трех конных полков баргутов, двух инженерных полков и других частей, в том числе бригады «Асано» в составе 23-й дивизии.


[Закрыть](командующий генерал Огису Ринно), численностью около 74 тыс. человек, 500 орудий и 162 танка при поддержке 300 самолетов. В составе 23-й пехотной дивизии Квантунской армии (командующий Мичитаро Комацубара) находились отряды из числа русских эмигрантов, входивших в бригаду «Асано». Советско-монгольские войска, сведенные в 1-ю армейскую группу (с 19.07.1939 г. – командующий комкор Г.К. Жуков), насчитывали в своем составе около 57 тыс. человек, 542 орудия и миномета, 498 танков и 385 бронемашин. Группу поддерживали 515 самолетов ^{273} .

У «асановцев», но данным разных источников, при этом были как успехи, так и неудачи, которые были вызваны присутствием в отряде советских агентов. Несмотря на сложную обстановку, русские бойцы бригады «Асано» совершили несколько подвигов в боях. Особо отличились в ходе боевых действий против советско-монгольских войск следующие чины отряда «Асано»: Н. Коссов, В. Тырсин, М.Л. Натаров, А. Портников, Г.В. Ефимов, С. Козловский ^{274} . Известны имена и других асановцев, которые в сложнейших условиях работали в качестве связистов: это Б.И. Цыганков, Городецкий. Связисты-асановцы служили при информационном штабе японской армии вплоть до октября 1939 г. Кроме офицеров Н.Б. Коссова, В. Тырсина был также и вахмистр Витвицкий, который отвечал за пропаганду, но, видимо, из-за самого хода военных действий, он был вынужден отправиться обратно на Сунгари-II. Руководил русскими в этих боях японский офицер Сасано ^{275} .

В ходе боев получил ранение в ногу офицер отряда «Асано» полковник Н.Б. Коссов, из-за чего впоследствии сильно хромал ^{276} . Японские офицеры даже ставили в пример русских, то есть чинов отряда «Асано», перед своими подчиненными. Во время одного из сражений на Халхин-Голс 1939 г. геройски погиб асановец Виктор Натаров.

При эскалации конфликта эскадрон бригады «Асано» в 250 человек, главным образом казаков из Трехречья, был переброшен на усиление группировки японо-маньчжурских войск. Асановцев предполагалось использовать исключительно для разведки, и, но данным самих асановцев, с советско-монгольскими войсками они сражались всего один раз. Командиром эскадрона асановцев был есаул В.В. Тырсин, забайкальский казак Усть-Уровской станицы. Первые годы эмиграции он жил в Трехречье. В 1932 г., после оккупации Трехречья японцами, поступил на службу в жандармерию. Тырсин проявил себя в бою храбрым и талантливым командиром. Случилось так, что на рассвете его эскадрон в 70 человек столкнулся с таким же но численности отрядом красных монголов. Красные монголы приняли асановцев за своих, что и было ошибкой. Произошла короткая, но жестокая схватка. По данным источников, «казаки вырубили монголов едва ли не до последнего цирика» [10]10
  Цирик – монгольский воин.


[Закрыть].Одного монгольского офицера живым доставили в расположение японской части, и только двое или трое спаслись бегством. Сами казаки потеряли одного убитым и восьмерых ранеными.

В ходе халхин-гольских боев погиб также рядовой [11]11
  Иногда почему-то присваивают Натарову чин подпоручика.


[Закрыть]Михаил Натаров, это произошло 22 июля 1939 г. Натаров был связистом, и при одном из налетов советской авиации на японские части он был смертельно ранен осколком авиабомбы ^{277} . Японское командование сразу же объявило его героем. Фактически М. Натаров стал символом боевого русско-японского братства в борьбе с Коминтерном. М. А. Натаров вскоре был похоронен в ограде Николаевского кафедрального собора с воинскими почестями в присутствии как японских, так и русских высших офицеров. На похоронах было сказано о борьбе с большевизмом, силе русского оружия. Выступил и помощник командира бригады «Асано» Гурген Наголян, который сказал о «боевой дружбе, выполненном долге и героизме Натарова, о новых задачах» ^{278} .

На одной из станций Маньчжурии вблизи Харбина на русском кладбище Натарову поставили памятник. Более того, была сооружена часовня-памятник, так называемый памятник борцам с Коминтерном (официальное название: «Памятник героям, павшим в борьбе с коминтерном, в городе Харбине».– Прим. автора).

Саму идею постройки памятника высказал начальник БРЭМ – генерал В.А. Кислицын. В короткие сроки были собраны деньги. Памятник был открыт 8 июня 1941 г. в присутствии русских и японских офицеров, в том числе генерала В.А. Кислицына и Гендзо Янагита.

Журнал «Луч Азии» писал, что на открытии генерал В.А. Кислицын произнес речь: «В день открытия и освящения единственного в мире по своей идее и своему значению памятника борцам с коминтерном необходимо вспомнить тех, кто погиб от сил зла».Он перечислил длинный список. В него вошли и были перечислены поименно: император Николай II и члены его семьи, расстрелянные в Екатеринбурге, великий князь Михаил Александрович, расстрелянный в Перми, другие расстрелянные члены императорской фамилии, лидеры Белого движения А.В. Колчак, Л.Г. Корнилов, П.Н. Врангель, В.О. Каппель, атаман Б.В. Анненков и другие.

От Никольского собора подошел крестный ход в главе с митрополитом Мелетием, архиепископом Нестором, епископами Димитрием и Ювеналием, которые совершили молебен и обряд освящения памятника. После этого Кислицыным, Янагита и другими были произнесены речи но случаю открытия памятника. Вечером в харбинской гостинице «Модерн» Кислицыным от имени ГБРЭМ был устроен банкет ^{279} .

Но вернемся к событиям 1939 г. Японские военные использовали чинов бригады «Асано» и для пропагандистских целей. Так, вскоре после сражения с монголами их отозвали в Хайлар, где переодели в красноармейскую форму и долго фотографировали. Вскоре в японской и эмигрантской печати появились фотографии с броскими надписями: «Пленные красноармейцы за обедом», «Пленным красноармейцам дают сигареты»и другими в этом же духе ^{280} .

23 августа 1939 г. союзник Японии Германия заключила с Советским Союзом пакт о ненападении, это вызвало возмущение в японских правящих кругах, поскольку это противоречило статье второй секретного приложения к «антикоминтерновскому пакту», в которой говорилось: «Высокие Договаривающиеся Стороны не будут заключать без взаимного соглашения никаких политических договоров с СССР, которые не соответствуют духу настоящего соглашения»,

Японией был подан протест германскому правительству. Премьер-министр Хиранума Киичиро, взяв ответственность за провал отношений с Германией, подал в отставку. Новым премьером стал Абэ Нобуюки, который сразу же принялся за разрешение конфликта Японии с СССР посредством мирных переговоров при посредничестве Германии ^{281} .

В итоге 16 сентября 1939 г. боевые действия в районе реки Халхин-Гол были прекращены. Япония и се союзники в конфликте в районе реки Халхин-Гол потерпели поражение. По окончании конфликта в районе реки Халхин-Гол посетившие район конфликта эмиссары японского Генерального штаба сняли с должностей следующих военных: начальника Квантунской армией К. Уэду, начальника штаба Квантунской армии К. Исогая, командира 6-й армии О. Ринно и командира 23-й дивизии М. Комацубару, заместителя начальника Генерального штаба Т. Накадзиму, начальника первого оперативного отдела Генерального штаба М. Хасимото и несколько десятков других старших офицеров ^{282} .

Вместо уволенного К. Уэды на пост командующего Квантунской армией был назначен генерал-лейтенант Умэдзу Йосидзиро, одновременно он был назначен послом Японии в Маньчжоу-Ди-Го. Что касается потерь, то они у советско-монгольских войск, но официальным данным, составили свыше 18,5 тыс. человек убитыми и ранеными; японо-маньчжурских – около 61 тыс. человек убитыми, ранеными и пленными. В их числе были и русские эмигранты из отряда «Асано» ^{283} .

2.4. ОТРЯД «АСАНО» В ГОДЫ ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ

Поведение Германии в августе – сентябре 1939 г. потрясло всех, когда Гитлер заключил соглашения со Сталиным – «Договор о ненападении между Германией и Советским Союзом от 23 августа 1939 г». и «Германо-советский договор о дружбе и границе между СССР и Германией от 28 сентября 1939 г».. После того как Япония потерпела поражение в событиях на Халхин-Голе, политика в отношении СССР стала более осторожней. Тем не менее это не помешало уже в сентябре 1939 г. заключить новый договор с Германией, которая развязала Вторую мировую войну 1 сентября 1939 г., напав на Польшу и вскоре столкнувшись с Британской империей. 27 сентября 1940 г. Японией был подписан Тройственный пакт с Германией и Италией – это положило началу формированию нового военно-политического блока (Ось Берлин—Рим—Токио) ^{284} .

Бригада-отряд «Асано» как один из форпостов противостояния Японии с СССР продолжала действовать в годы Второй мировой войны. Русские эмигранты продолжали нести свою службу в ее частях. Так, к началу 1940-х гг. пехотные части из «Асано» находились на станции Ханьдаохэцзы. Возглавлял их опытный офицер, майор маньчжурской службы Александр Николаевич Гукаев ^{285} .

Майор А.Н. Гукаев но национальности был осетин, родился в 1897 г. во Владикавказе. В 1914 г. окончил бакинскую гимназию, а в 1917 г. – 1-ю Тифлисскую школу прапорщиков. Молодой офицер участвовал в Первой мировой войне в составе Осетинского полка Кавказской кавалерийской дивизии. На войне проявил храбрость, за что был награжден орденами Св. Станислава 3-й степени и Св. Анны 4-й степени. После революции 1917 г. и демобилизации из русской армии он оказался на Урале. А.Н. Гукаев участвовал в Гражданской войне, одно время даже был командиром эскадрона в знаменитой Ижевско-Воткинской дивизии.

Уже будучи подпоручиком, участвовал в боях с большевиками на Дальнем Востоке. А.Н. Гукаев прошел весь путь Сибирского Ледяного похода. Служил в Приморье в составе Дальневосточной армии, затем в Земской рати. К 1922 г. он уже капитан. В эмиграции в Маньчжурии жил в селении Ши-тоухецзы. Поступил на службу в отряд «Асано» в чине майора Маньчжурской императорской армии, где занялся обучением новобранцев. Как видно, кроме русских и казаков в Маньчжурской императорской армии служили и другие народы России. Отмстим, что в армии Маньчжоу-Ди-Го, в том числе в отрядах «Асано», служили армяне, самым известным из которых был Гурген Наголян, также украинцы, нанайцы, орочены, буряты и другие.

Среди бурят же самым известным был участник Белого движения Уржин Гармаев, который дослужился до чина генерал-лейтенанта Маньчжурской императорской армии. Сам он со своими подчиненными участвовал в халхин-гольских боях. Когда в мае 1940 г. на территории Северо-Хинганской провинции был создан особый 10-й военный округ Маньчжоу-Ди-Го, командовать этим округом назначили именно Гармасва. В этот округ вошли бывшие охранные войска из русскоязычных граждан, кавалерийские и артиллерийские подразделения, части связи, транспорта и медицины ^{286} .

В 1944 г. он был заменен но причине отсутствия академического военного образования маньчжурским генералом, монголом по национальности Гоу Вен Лином ^{287} .

Что касается армянской общины, то она тоже играла большую роль в среде русской эмиграции в Китае, насчитывая к середине 1930-х гг. около 1000 человек. Кроме Гургена Наголяна, который стоял во главе бригады «Асано», был также и Гурген Енгоянц – начальник молодежного отдела ГБРЭМ, а в управлении женской организации содействия государственной обороне Маньчжоу-Ди-Го была К.А. Исакян-Плавкова, затем в 1944 г. се заменила Т.Р. Сурикова ^{288} .

Не оставляли своим вниманием японские спецслужбы и украинских националистов, которые были так же активны, как и русские. Всего к началу 1930– х гг. в Маньчжурии проживало около 30 тысяч украинцев. Здесь действовала первоначально организация «Сич», а затем Организация украинских националистов (ОУН). Как пишет исследователь Л.В. Курас, в конце 1934 г. в Харбине была создана украинская военная организация «Сич» (секретарь – P.P. Барилович) – филиал берлинской организации бывшего украинского гетмана генерала П.П. Скоропадского. При «Сич» была создана военная школа. Всеми организационными вопросами, а также финансированием, занималась ЯВМ. Печатались листовки, обращенные к украинскому населению Приморья, с лозунгами о создании широкой автономии. Изготавливались и листовки, обращенные к украинским военнослужащим РККА ^{289} .

Что касается ОУН, то руководитель Дальневосточного отделения ОУН Г. Купецкий беседовал в Маньчжурии с японскими генералом Угаи, полковниками Акикудзу и Йонганама для получения поддержки со стороны японцев. В итоге к 1937—1938 гг. были организованы диверсионные курсы но подготовке украинских националистов к войне с СССР. Создано своего рода спецподразделение (именуемое иногда батальоном. – Прим. автора)– Дальневосточная Сечь во главе с Купецким, он же Борис Марков. Но украинско-японское сотрудничество не получило своего дальнейшего развития, и к началу 1940-х гг. все военизированные организации из украинских националистов были закрыты, так как японские власти больше внимания уделяли русской военной эмиграции, а не украинской. Японским властям к началу 1940-х гг. нужна была единая русская, даже российская эмиграция во главе с ГБРЭМ, а не отдельные группы сепаратистов ^{290} .

К февралю 1940 г. окончательно закончилось переформирование отряда «Асано» в кавалерийскую часть. Части отряда постепенно были заменены эскадронами. Было создало два стрелковых эскадрона трехвзводного состава, также эскадрон связи. В общей структуре отряд выглядел так:

Отдельный кавалерийский отряд армии Маньчжоу-Ди-Го

Штаб отряда:

Командир отряда:полковник Асано Макото.

Начальник штаба:майор Синода Ракуза.

Отделы отряда:строевой, учебный, интендантский, идеологический, ветеринарный.

Штабные офицеры:майор Минами, капитан Идзима, подполковник Гурген Наголян.

Адъютант отряда:капитан Адачи.

Интенданты отряда:капитаны Хокари и Оно, поручик Симасэ.

Учебная команда для подготовки унтер-офицеров: начальник – капитан Китамура.

• 1-й эскадрон. Командир: капитан Томинага.

Инструктор верховой езды: капитан Икэда.

– 1-й стрелковый взвод (командир– поручик Исино).

– 2-й стрелковый взвод (командир– поручик Икэда).

– 3-й пулеметный взвод (командир– поручик Тамизава).

• 2-й эскадрон. Командир: капитан Асакура (с апреля 1942 г. – капитан Катахира).

• 3-й эскадрон. Командир: капитан Оомура ^{291} .

15 апреля 1940 г. в Маньчжоу-Ди-Го был обнародован закон об обязательной воинской повинности (до этого в государстве действовала система добровольчества). Согласно новому закону, все молодые люди, достигшие полных 19 лет, обязаны были отбывать службу в рядах императорской армии Маньчжоу-Ди-Го. Ежегодно призыв на военную службу производился 1 апреля. Срок службы составлял 3 года. Все русские юноши, достигшие вышеназванного возраста, призывались на военную службу ^{292} . Новобранцы принимали присягу на второй неделе службы, сама церемония проходила поэскадронно. Каждый новобранец ставил свою роспись под текстом присяги. На этом мероприятии обязательно присутствовал командир отряда полковник Асано. Историк Сергей Смирнов пишет о том, что лучших курсантов и отличников подготовки (В.Н. Мустафин, И.И. Приказчиков, Н.В. Рычков) отправили в трехнедельную поездку по Японии. С ними отправились полковник Асано, полковник Гурген Наголян и капитан Оно (казначей отряда). Они посетили Токио, Нагою, Бейпу и Хиросиму ^{293} .

Во второй половине 1940 г. в город Сахалян, где находилось больше двух десятков русских молодых людей, к которым приставили русских полицейских, прибыли из Харбина еще восемь человек русской молодежи, первоначально предназначенные для «работы при японской военной миссии» и полиции. Они были зачислены в отряд. Для подготовки увеличивавшегося численно отряда Наумов взял себе в помощники младшего надзирателя городской полиции А.Л. Солодова. Незадолго до этого он успению закончил школу полиции для русских на станции Ханьдаохэцзы. Эта школа готовила унтер-офицерские кадры для лесной полиции Маньчжоу-Ди-Го. Помогали им еще двое японских инструкторов, вместе с которыми Солодов и Наумов осенью 1940 г. провели своему партизанскому отряду двухнедельный лагерный сбор в деревне Сытяза. Результат удовлетворил японцев, и они решили продолжить дальнейшее обучение ^{294} .

Одновременно с формированием регулярных военных подразделений из русских эмигрантов японские власти в 1940– 1941 гг. инициировали создание так называемых волонтерских формирований, объединенных в Захинганский казачий корпус. Инициатором создания Захинганского казачьего корпуса был начальник ЯВМ в Хайларе подполковник Таки. После объединения казачьих частей в корпус в августе 1940 г. командиром был назначен генерал-майор А.П. Бакшеев ^{295} . Штаб корпуса находился в городе Хайлар. Корпус был сформирован на базе казачьих волонтерских подразделений Северо-Хинганской и Восточно-Хинганской провинций Маньчжоу-Ди-Го, выставлявшихся два раза в год на двухнедельные военные сборы. Первый опыт проведения таких сборов был осуществлен ЯВМ в Онэнорском районе (Трехречье) еще в 1936 г. Тогда в сборах участвовало около сорока человек в возрасте от 23 до 30 лет. Обучение велось но строевой и стрелковой подготовке, но изучению действий солдата в бою и российских дореволюционных воинских уставов. Сборы волонтерских полков Захинганского казачьего корпуса проводились периодически весной и осенью. В ходе учений и боевых стрельб выдавались винтовки системы «Арисака» ^{296} . Ниже приведена структура этого воинского формирования.

Захинганский казачий корпус Маньчжурской императорской армии

Командир корпуса: генерал-лейтенант А.П. Бакшеев.

Начальник штаба: генерал-майор П.И. Блохин.

1-я бригада ЗКК. Командир: полковник B.C. Сергеев.

Начальник штаба– войсковой старшина С.П. Фирсов.

– Волонтерский полк (5 сотен). Командир: войсковой старшина И. К. Пинигин.

– Ополченский полк (2 сотни). Командир: полковник Н.М. Стерхов.

– Маньчжурский сводный батальон (г. Маньчжурия). Командир: полковник A.M. Заалов (1941– апрель 1943); полковник СА. Безобразов. Младшие офицеры полка: фельдфебель Шароков, старший унтер-офицер А. Калмыков, младший унтер-офицер Г.Х. Енгоев, младший унтер-офицер А.А. Деревцов, младший унтер-офицер М. Тертумасов, младший унтер– офицер А. Власов.

– Польский батальон (Концессия Чол). 2-я бригада ЗКК.

– Якишенский сводно-волонтерский полк (2 сотни). Командир полка полковник В.Г. Казаков (1941– 1942); есаул Козулин (1942—1945);

– Хайларский сводно-волонтерский полк (2 батальона). Командир: полковник П.М. Портнягин (1941– 1945). Начальник штаба– войсковой старшина А.Н. Зимин, адъютант командира полка– хорунжий B.C. Кобяков.

– Хинганский сводно-волонтерский полк (2 батальона). Командир: войсковой старшина Ф.Д. Толкачев (1941– 1943), полковник М.Я. Новиков (1943– 1944), есаул С.В. Коренев (1944—1945).

Из русских эмигрантов были также сформированы отряды резервистов. Эти отряды были учебными, поскольку в них добровольцев готовили к военной службе в ЗКК или же в бригаде «Асано». Вес те, кто входил в эти отряды, были объединены в такую организацию, как «Союз резервистов». Резервисты в случае войны с Советским Союзом должны были явиться но месту своей регистрации, где они поступали в распоряжение японских властей ^{297} . Позже Союз резервистов был преобразован.

Летом 1940 г. в строевых сборах в Хайларе приняли участие Хакинская и Чжароминская учебные пешие полусотни, Якешинская конная сотня, Хайларские пешая и конная полусотни и пехотная рота. 3 Хайларе существовала также мусульманская полурота, возглавляемая русским учителем татарской школы, в прошлом штабс-капитаном Ф.Е. Есакиным.

Занятия в волонтерских подразделениях проводили специально направленные из Хайларского конно-полицейского отряда инструктора. В Трехречье казачья молодежь проходила обучение в так называемой 1-й сотне, которая формировалась дважды в год на военных сборах в поселке Драгоценка. Возглавлял 1-ю сотню есаул М.И. Акулов ^{298} .

В марте 1941 г. было расформировало Военно-полицейское училище на станции Ханьдаохэцзы. К этому времени училище осуществило девять выпусков ^{299} . В это же время произошло неожиданное решение японцев во внешнеполитическом курсе. 13 апреля 1941 г. в Москве министр иностранных дел Японии Мацуока Ёсуке подписал советско-японский пакт о нейтралитете. Заключение этого пакта вызвало всплеск возмущения в Японии, рассматривавшей СССР как своего вероятного противника ^{300} .

Но никто подготовку к войне с Советским Союзом не отменял, более того – с началом войны Германии против СССР из числа русских чипов бригады «Асано» отобрали 400 самых лучших бойцов, предназначенных к заброске в советский тыл для проведения диверсий. Чтобы не привлекать внимания, их одели в гражданскую одежду и направляли пятью группами по железной дороге в сторону Сахаляна к селу Кумаэр. Им было выдано русское и японское вооружение, включая 75-мм орудия. Асановцы подверглись на месте усиленной антикоммунистической обработке. Прослушав краткосрочный курс пропаганды, они также освоили и подрывное дело. Японцы из военной миссии, находившиеся при каждой из групп, установили в них жесткую дисциплину и добились четкого знания каждым бойцом уставов японской и советской армий ^{301} .