Текст книги "В лучах прожекторов"

Автор книги: Евгений Софронов

Соавторы: Лев Телешев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)

Евгений Софронов, Лев Телешев
"В лучах прожекторов"
(документальная повесть)

1

Трамвай пробежал Москворецкий мост, перед Красной площадью со звоном повернул на улицу Разина и остановился, заскрипев тормозами.

Из вагона вышел военный. Он, как и все москвичи, был одет по-летнему: начало сентября 1939 года выдалось теплым.

Козырек фуражки с черным околышем и синим кантом лишь слегка прикрывал высокий лоб. Густые брови и тяжелый подбородок придавали лицу волевое выражение, карие глаза смотрели добродушно. Красные прямоугольники в петлицах гимнастерки и окантованные красным галуном широкие золотистые уголки на рукавах свидетельствовали о его капитанском звании. Плотно охвативший талию поясной ремень с блестящей пряжкой-звездой и портупеей через правое плечо слегка перекосился под тяжестью револьвера в коричневой кобуре.

Куранты на Спасской башне Кремля пробили половину девятого.

Когда капитан пересек трамвайные пути и ступил на тротуар у здания на противоположной стороне улицы, его окликнули:

– Товарищ Волков!

Голос показался капитану знакомым. Он обернулся: в группе командиров, шедших от остановки трамвая, увидел начальника отдела майора Шурыгина. Они обменялись приветствиями и вместе пошли на службу, в управление противовоздушной обороны РККА.

– Ну как, Иван Ефремович, одолел испанские дела? – спросил Шурыгин, имея в виду документы о боевых действиях частей и подразделений ПВО республиканской Испании.

– Прочитал, товарищ майор. Сегодня думаю составить тезисы доклада и доложить вам…

Обогнув здание, командиры вошли в просторный вестибюль, предъявили пропуска и по каменной лестнице направились в отдел.

Уже больше года капитан Волков работает старшим помощником начальника второго отдела управления противовоздушной обороны НКО. Он разрабатывает программы боевой подготовки, планы тактических учений, участвует в инспекторских проверках. Почти всю первую половину 1939 года служебная деятельность в отделах управления шла более менее равномерно. Но в августе и, особенно, в начале сентября, после того как Германия напала на соседнюю Польшу, а Англия и Франция объявили войну Германии, темп служебной деятельности заметно изменился: командование срочно принимало меры по повышению боевой готовности частей противовоздушной обороны крупных городов и промышленных объектов страны, по оснащению их новой техникой. В первую очередь это коснулось Москвы и Ленинграда. Повысили боевую готовность истребительные авиационные соединения и части. Зенитно-артилле-рийские и прожекторные полки почти полностью были выведаны на дежурные позиции.

Обстановка у западной границы Советского Союза с каждым днем осложнялась. Гитлеровская армия теснила польские части, ее авиация бомбила города и села Польши. А Англия и Франция не собирались противодействовать этому, хотя и объявили войну Германии. Это не могло не тревожить Советское правительство.

В этих условиях частям ПВО страны, как никогда, требовалось изучать тактику авиации вероятного противника, его средства воздушного нападения. Вот почему в управлении ПВО решили обратиться к материалам о действиях частей ПВО республиканской Испании в период их героической борьбы с варварскими налетами итало-германской авиации.

К концу рабочего дня капитан Волков закончил тезисы своего выступления и направился на доклад к майору Шурыгину.

– Разрешите?

– Заходите, Иван Ефремович.

– Вот тезисы моего выступления на совещании в отделе,– доложил Волков и протянул начальнику отдела папку.

– Садитесь, Иван Ефремович. Полистайте пока этот альбом,– сказал Шурыгин, указывая на лежавшую на столе книгу,– а я познакомлюсь с вашими материалами.

В тезисах подчеркивалось, что в республиканской Испании в начале войны с мятежниками средств ПВО было мало. Зенитно-артиллерийские части оказались на стороне мятежников, и их пришлось создавать заново. Зенитных прожекторов почти не было. Не хватало и подготовленных военных специалистов. На помощь испанским республиканцам пришли добровольцы-интернационалисты из многих стран, в том числе и из Советского Союза. Страна Советов по просьбе республиканцев направила в Испанию самолеты-истребители, зенитные орудия, приборы управления зенитным огнем, боеприпасы, прожекторы, звукоулавливатели. Но с доставкой боевой техники было тяжело, так как западные державы, стремясь задушить Испанскую республику, закрыли пути по суше. В Средиземном же море немецкая авиация и военные корабли, а также итальянские подводные лодки охотились за транспортными судами, идущими на помощь республиканцам. По этой причине прожекторы и звукоулавливатели из Советского Союза не дошли до Испании. И республиканцам с помощью советских военных ' советников пришлось организовать изготовление зенитных прожекторов упрощенной конструкции в мастерской 5-го коммунистического полка и на предприятиях Мадрида.

Тезисы предусматривали подробный рассказ об особенностях налетов итало-германской авиации и о действиях средств ПВО при их отражении.

Кончив читать, Шурыгин сказал Волкову:

– Все это хорошо, но я не вижу выводов и предложений.

– Вот они,– и капитан протянул начальнику отдела соединенные скрепкой листы бумаги.

Шурыгин снова углубился в чтение.

«…Необходимо значительно повысить практическую выучку войск, для чего организовать в частях тренировки расчетов звукоулавливателей и прожекторных станций по реальным самолетам… Проводить совместные учения прожекторных подразделений и истребительных авиационных частей…»

– Ну что же,– поглаживая прочитанные листы, произнес Шурыгин,– вынесем на суд совещания. Там нас дополнят, и можно будет готовить указания войскам… А сейчас по домам. Засиделись мы с тобой, Иван Ефремович.

– Товарищ майор! Разрешите еще доложить вам по личному…

– Докладывайте,– перебил его начальник отдела.

– Хотел бы перейти в войска, товарищ майор, заняться практической выучкой прожекторных подразделений.

– Что ж, Иван Ефремович, если это хорошо вами продумано, то я поддержу вас. Пишите рапорт на имя начальника управления. До свидания,– Шурыгин подал Волкову руку, давая понять, что пора разъезжаться по домам.

В приподнятом настроении Волков вышел из помещения. На улице людно. Трамваи переполнены. Решил пройтись пешком. Миновав Москворецкий мост, зашагал по Ордынке, более зеленой и тихой, чем соседняя Пятницкая, наполненная шумом и звоном трамваев. Во дворах играли дети. От их веселых голосов, от улыбающихся мордашек на душе стало теплее и в то же время как-то тревожнее…

«Земля прекрасна, потому что на ней живут дети, потому что в парках гуляют влюбленные и потому, что все самое красивое в природе служит людям. А война уничтожает, губит не только людей, но и все хорошее, что составляет суть жизни. И до тех пор пока сохраняется возможность возникновения войн, красота будет чувствовать себя на нашей планете гостьей. Наш долг, долг военных – надежно охранять мир,– размышлял Волков.– Служба наша не очень поэтична. Дни и ночи заполнены всевозможными хлопотами, вся жизнь регламентирована приказами, уставами. Но так и должно быть. Иначе нельзя!..»

Резвая девчушка, прыгавшая по расчерченному мелом тротуару, прервала размышления Волкова. Он обошел ее и снова погрузился в свои мысли. Вспомнились рассказы командиров, побывавших в Испании, о республиканцах. Какие это замечательные люди! Мужественные, стойкие, не боящиеся отдать свою жизнь ради победы над фашизмом. И вот теперь войска фашистской Германии приблизились к границам Советского Союза, а западные державы потворствуют им. Агрессии можно ожидать в любой момент. Поэтому части ПВО приведены в повышенную боевую готовность, выведены на позиции.

Незаметно Волков дошел до Серпуховской площади. Перешел Полянку, сел в трамвай, следовавший к Даниловской площади, и скоро был дома, в Чернышевских казармах.

– Ты сегодня какой-то радостный, Ваня,– встретила его жена.

– Еще бы! – воскликнул он.– Скоро в войска!

– А начальство не возражает?

– Шурыгин обещал поддержать, а это уже многое значит.

Иван Ефремович надеялся, что начальник управления комдив Поляков и комиссар управления полковой комиссар Добровольский удовлетворят его просьбу. Опыт работы в штабах у него достаточный, а в выпускной аттестации курсов усовершенствования командного состава, которые окончил с отличной оценкой, он рекомендован на должность командира батальона. Кем будет работать на новом месте, не так уж важно, главное попасть в войска!

2

Октябрь 1940 года в Ленинграде выдался пасмурным. Временами шпиль Петропавловской крепости совсем скрывался в густых облаках, быстро плывших по мрачному небу со стороны Васильевского острова. Иногда целыми днями моросил мелкий дождик. Осень гоняла опавшие листья по аллеям парков, по серому асфальту улиц. Порывы сырого ветра подталкивали прохожих, и те спешили к остановкам трамвая, скрывались в подъездах домов.

Вечерело, Кировский проспект немноголюден. Показалась группа военных. На них новые шинели, в петлицах по два кубика. Это выпускники Ленинградского военного училища инструментальной разведки зенитной артиллерии. В отличие от других прохожих, они не торопятся, оживленно разговаривают. Молодым лейтенантам есть о чем поговорить. Их ожидает новый воинский коллектив, в котором надо делать первые шаги по трудному пути командирской службы: командовать людьми, воспитывать их, учить боевой работе, тактике, обслуживанию сложной боевой техники. Они молоды, жизнерадостны, и непогода им нипочем.

Идут трое однокашников: чуть выше среднего роста лейтенант Владимир Теплов, под стать ему лейтенант Анатолий Гаврилов и невысокий, коренастый лейтенант Михаил Родионов.

– Тебя распределили в Москву? – спросил Родионов Теплова.

– Да, Миша,– ответил Теплов и добавил: – в первый прожекторный.

– А тебя, Толя?

– В отдельный зенитный дивизион Западного особого военного округа,– ответил Гаврилов.

– А я остаюсь в Ленинграде, во втором прожекторном, – с довольной улыбкой сообщил Родионов.

– Тебе удобней всех: билета не брать, в поезде не ехать! – шутя заметил Теплов.

Родионов вздохнул:

– Жаль расставаться. Если бы направили всех вместе, в один полк, было бы интереснее служить…

– Это было бы здорово! Но так не бывает: нас посылают туда, где недостает командиров…

Когда лейтенанты вышли к проспекту Максима Горького, кто-то предложил:

– Друзья, может пройдемся по набережной, простимся с «площадью Чучукина»? – Так называли курсанты участок Петровской набережной от домика Петра до Кировского моста по фамилии помощника начальника училища по строевой части капитана Чучукина, На этом участке проходили строевые занятия и тренировки к парадам. Много часов пришлось здесь шагать, осваивать строевую подготовку, выполнять команды командиров: «Ножку! Ножку! Равнение! Голову выше! Ровняй штыки!»

Ускорив шаг, лейтенанты направились на «площадь Чучукина».

Остались позади прощальные прогулки и визиты. Настало время разъездов.

В купе скорого поезда Ленинград – Москва лейтенант Теплое оказался среди выпускников своего училища, тоже направлявшихся в московские части ПВО.

– Здравствуйте, товарищи зенитчики! – входя в купе, приветствовал он их, подражая начальнику училища бригадному инженеру Тулкину.– Значит, не только я еду в Москву?

– Точно! – с улыбкой отозвался один из выпускников.– Мы тоже следуем в столицу нашей Родины,– и представился: –Лейтенант Стаюхин.

– Лейтенант Теплов.– Он пожал Стаюхину руку и, обращаясь к двум воентехникам, уже успевшим расположиться на своих местах, добавил: – Прибористам всяческих успехов! Куда назначили? – поинтересовался затем у Стаюхина.– В первый прожекторный?

– Точно.

– Значит, будем однополчанами?

– Выходит, так.

Теплов положил вещи на верхнюю полку и вместе со Стаюхиным вышел из купе. Встали у окна, разглядывая провожающих.

Через несколько минут поезд плавно отошел от перрона. За окном поплыли огни вечернего Ленинграда. Провожающие махали руками, шагали вслед за вагонами, потом скрылись из виду.

Лейтенанты по цепочкам ярких фонарей пытались в вечерней темноте определить проспекты и улицы уходящего Ленинграда. Нависшие над городом облака озарялись отблесками электросварки. Наблюдая за ними, Теплов заметил:

– Наверное, на судостроительном сваривают корабль.

Стаюхин согласился с ним:

– Возможно.

– В честь нашего отъезда командованию училища нужно было дать указание включить цветные прожекторы,– пошутил Теплов.

– Как на торжественной линейке при закрытии лагерей в Красном Селе,– поддержал Стаюхин.

– Ишь чего захотели! – ухмыльнулся подошедший воентехник.

Набирая скорость, поезд удалялся от города. Впереди Москва.

3

Снег побелил деревья, нарядил памятники в мохнатые белые шапки. С ледяных горок катаются на санках беззаботные дети. Дожевывая конфеты из новогодних подарков, они обменивались пестрыми фантиками, радуясь предстоящему празднику. Москва вступала в новый, 1941 год.

Люди жили обычной трудовой жизнью. Как всегда, скапливались в часы «пик» на остановках трамваев и автобусов, спешили по делам. У каждого были свои заботы, желания, надежды. Но всех объединяло одно – стремление успешно выполнить план четвертого года третьей пятилетки. Среди других задач план предусматривал целый ряд мер по обеспечению обороноспособности страны.

Многогранная напряженная работа проводилась в управлениях Наркомата обороны. Большое внимание уделялось противовоздушной обороне государства и его столицы. Формировались новые истребительно-авиационные, зенитно-артиллерийские, зенитно-пулеметные, прожекторные и другие воинские части. Осуществлялись перемещения руководящего и командного состава.

Вызов к начальнику управления не застал врасплох майора Волкова. Около двух лет он работал уже помощником начальника отдела управления ПВО РККА, но все это время его не покидала мысль вернуться в строевую часть. Ничего, что прожекторные подразделения большую часть года разрознены, разбросаны по «точкам», зато как бывают заполнены дни, связанные с выездами в подразделения! Какая это радость, если в беседе с красноармейцами, сержантами и командирами подразделений находишь наилучшие пути решения боевых задач, в советах с ними определяешь, что делать в первую очередь, как идти дальше, или находишь поддержку намеченных мероприятий. До чего дорого это чувство коллективизма! Майор Волков на собственном опыте и опыте товарищей не раз убеждался, что единственно правильные решения чаще рождаются в том случае, когда они выработаны коллективно. Он не отвергал значения таланта командира в руководстве жизнью части и подразделения и не умалял необходимость единоначалия. Но если талантливый военачальник будет полагаться только на свое Я, перестанет прислушиваться к мнению подчиненных, успеха ему не видать, За время службы в управлении Волков дважды бывал на приеме у начальника управления, настаивал возвратить его в войска.

Чтобы не обидеть Волкова, комдив Поляков не сказал ему еще при первой беседе, что вопрос о назначении командного состава не решается по просьбе самого командира, а является компетенцией командования. Однако во второй раз, подкупленный настойчивостью Ивана Ефремовича, с которой тот доказывал свое призвание к строевой службе, и зная, что Волков уже рекомендован непосредственным начальником к выдвижению на более высокую строевую должность, чем занимал ранее, сказал обнадеживающе:

– Ваши пожелания постараемся учесть…

И вот снова вызов. Терпеливо ожидая в приемной назначенного времени, он восстанавливал в памяти предыдущие разговоры с начальником управления, а также беседу с начальником отдела кадров в декабре прошлого года. Скорее всего, речь пойдет о назначении. Но каком?

Иван Ефремович знал, что сейчас проводится реорганизация многих управлений Наркомата обороны, управление ПВО РККА преобразовано в Главное управление, где создается служба начальника зенитных прожекторов. Ему были знакомы многие командиры-прожектористы. С одними он учился в Московской военно-инженерной школе имени Коминтерна, с другими на Ленинградских курсах усовершенствования командного состава зенитно-прожекторных частей, с некоторыми работал в строевых частях и штабах соединений ПВО. Почти все – люди деловые, достойны повышения по службе…

Из кабинета начальника управления вышел несколько выше среднего роста стройный майор, сотрудник отдела кадров, и пригласил Волкова зайти.

Начальник управления долго расспрашивал о делах в отделе, о семье, интересовался учебой в академии. Затем сообщил:

– Иван Ефремович, командование Главного управления предлагает вам принять должность командира первого прожекторного полка. Мне дали завизировать проект приказа о назначении. Это как будто совпадает с вашим желанием о переводе на строевую работу, и, если вы не передумали, я завизирую проект приказа.

– Товарищ генерал! – встрепенулся Волков.– Уже пять лет я на штабной работе. На мой взгляд, настало время поработать а войсках. В первом прожекторном я служил, полк знаю хорошо и назначению рад… Постараюсь оправдать оказанное доверие.

– Хорошо. Визирую. Через некоторое время приказ будет подписан командованием. Готовьтесь, Иван Ефремович, к приему первого прожекторного. Желаю успехов.

– Благодарю, товарищ генерал!

– Этим же приказом командир первого прожекторного полковник Аноров будет назначен начальником службы зенитных прожекторов Главного управления ПВО. Готовится приказ и о переводе начальника штаба полка майора Сарбунова на должность начальника службы прожекторов штаба Московского корпуса ПВО,– добавил начальник управления.

– Выходит, мне придется принимать полк без начальника штаба?

– Не беспокойтесь, на эту должность человек подбирается. Вам, Иван Ефремович, после подписания приказа надо как можно быстрее сдать свои дела в управлении и приступить к принятию полка, чтобы на задерживать товарищей Анорова и Сарбунова. Международная обстановка сами знаете какая. Приходится спешить,

– Есть, товарищ генерал.

– Вы свободны. О нашем разговоре поставьте в известность начальника отдела.

4

Приказ народного комиссара обороны, которым майор Волков назначался командиром 1-го зенитно-прожекторного полка, был подписан 3 февраля 1941 года. Его вызвали в тот же день в отдел кадров и вручили документы. Оттуда он позвонил начальнику прожекторной службы корпуса и спросил, когда его сможет принять комкор. Витвинский дал ответ: завтра в первой половине дня.

Домой он возвращался пешком. Настроение было приподнятое. Хотелось двигаться, дышать полной грудью.

«Командир полка»! К этому еще надо привыкнуть… Как-то его примут там? Кажется, совсем недавно он исполнял в этом полку обязанности командира батальона, командовал ротой, был командиром вззода.

Шел не спеша. Все пережитое год за годом приходило на память…

…Поселок Королевка под Смоленском. Семья большая – сестренки, братишки. Не просто матери с отцом прокормить их. А надо еще обуть-одеть. И выучить.

Зимой он учился, летом пас коров. После семилетки начал работать формовщиком на кирпичном заводе. Там и в комсомол вступил. Вместе со сверстниками с завистью смотрел на военных. Нравились ему их выправка, молодцеватость. В детстве чуть не каждый день играл с ребятами в войну. Они выбирали командиров, учились ходить строем, целились из самодельных деревянных ружей в силуэты-мишени, обязательно похожие на Колчака, Деникина, Врангеля и других белогвардейских генералов. Так как деревянные ружья не стреляли, ребята после криков: «По врагам Советской власти – огонь!» забрасывали воображаемых врагов градом камней.

По ходатайству ячейки ВЛКСМ Смоленская губернская военная комиссия осенью 1926 года направила комсомольца Ивана Волкова в Московскую военно-инженерную школу имени Коминтерна.

Любознательный по природе, Иван Волков отличался ненасытной жаждой знаний. Для него не существовало второстепенного. Он детально изучал технику, во время практических занятий дотошно расспрашивал преподавателей и инструкторов о том, как работает, проверяется и регулируется тот или иной прибор прожекторной станции, то или иное устройство. Любил также и тактические предметы.

На одном из вечеров отдыха, которые организовывались в школе в предвыходные и выходные дни, уже второкурсник, Иван познакомился с Женей, милой темноволосой девушкой.

Быстро пролетели почти пять лет учебы. Наступил 1931 год, год окончания военной школы, получения командирского звания. Иван Волков был назначен командиром взвода школы младшего командного состава в 4-й отдельный электротехнический батальон. Вскоре состоялась его свадьба с Женей. Кроме занятий с. красноармейцами и младшими командирами Волков, как человек партийный, руководил кружком партийно-политического просвещения, был членом президиума ячейки ВКП(б).

В октябре 1932 года Волкова назначили командиром роты 1-го территориального прожекторного полка. Потом возложили на него обязанности командира батальона. А в конце 1933 года перевели на должность командира роты учебного батальона того же полка. Незаурядные способности Ивана Волкова в организации боевой подготовки младшего командного состава были замечены командованием, и в феврале 1934 года он был назначен помощником начальника отделения боевой подготовки штаба 1-й артиллерийской дивизии ПВО. Затем, будучи помощником начальника прожекторной службы 1-го корпуса ПВО, вел большую общественную работу, состоял членом бюро партийной организации штаба корпуса. В июне 1938 года стал командиром 10-го отдельного зенитного прожекторного дивизиона, а в октябре-старшим помощником начальника отдела управления ПВО РККА. Там руководил политкружком вольнонаемного состава, был нештатным инструктором отдела пропаганды Политического управления РККА, позже – секретарем партбюро управления.

И вот снова возвращался в 1-й прожекторный полк, теперь уже его командиром. Полковник Николай Александрович Аноров, у которого Волкову предстояло принять эту старейшую прожекторную часть,– опытнейший командир-прожекторист. Он командовал полком с 1932 года, то есть с момента его сформирования. Отличное знание прожекторной техники, творческое развитие способов ее боевого применения, повседневная забота о воинском порядке в полку и его боевой готовности, наконец, деловая настойчивость в проведении в жизнь принятых решений – все это создало большой авторитет полковнику Анорову. Он был широко известен в зенитных прожекторных частях Красной Армии и в военно-учебных заведениях, готовивших командиров-прожектористов…

Начальником штаба у Анорова был майор Борис Васильевич Сарбунов. Иван Волков хорошо знал его по совместной службе в 1-м прожекторном полку. Да и потом, в период работы в штабе 1-й артдивизии ПВО и 1-го корпуса ПВО Волкову приходилось многие мероприятия боевой подготовки отрабатывать вместе с ним. Умный, решительный, Сарбунов был строг, но справедлив. Подчиненные его уважали. Он сумел так поставить работу, что во время последней инспекторской проверки штаб был признан лучшим среди штабов частей корпуса.

…Из беседы в отделе кадров Волков узнал, что Сарбуиов переводится на должность начальника прожекторной службы 1-го корпуса ПВО вместо увольняемого по болезни подполковника Витзинского и что в штаб 1-го прожекторного полка намечается капитан Зорькин, начальник лаборатории Военной электротехнической академии связи. Это несколько огорчило Волкова: с опытным начальником штаба ему было бы легче освоиться со своей новой должностью. «Но ведь у Сарбунова хорошие помощники, а они остаются… Осилим!» – подумал Волков.