Текст книги "Бастард (СИ)"

Автор книги: Евгений Сапронов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

Галера развернулась влево и ткнулась "скулой" в причальные мостки. Палуба под ногами дернулась. Ульрик покачнулся и ухватился за борт.

Решение "разобраться" с демоном пришло за обедом спонтанно. "Уж не вино ли этому виной?" – спросил себя Волков. Вино из халинэ действительно было крепким, но выпил он его не много. Так что, вряд ли стоило списывать рождение этой затеи на алкоголь. Скорее, это пробудившаяся ответственность. Сергею приходилось и дома взваливать на свои плечи нелегкий груз и тащить его просто потому, что "если не я, то кто?". Как ни крути, а он теперь Ульрик фон Холлинген, законный хозяин здешних земель. И плевать ему, что королева думала иначе и отдала его наследные владения своему любовнику. Моральной ответственности это не снимало. Тем более что и баронесса Росвитта, прочитав документ деда, признала его права. Да и как она могла не признать, если в этом мире родовое наследное право ставилось дворянами выше любых королевских указов.

И вот теперь, маркграф с рыцарем, сопровождаемые десятком воинов, высаживались в покинутой деревне. Больше всего Ульрик боялся, что они не успеют до темноты. Думавший о том же Хорст, предлагал перенести экспедицию на завтра.

– Нет, герр Флориан, – возразил ему Холлинген. – Завтра будет трудней. Нам придется искать логово "зверя". Я думаю так. Даже самому глупому демону должно быть понятно, что после его ночного визита, люди сбегут из деревни.

Хорст согласно кивнул и уставился на маркграфа непонимающим взглядом, говорившим о том, что суть его рассуждений он не уловил.

– Я почти уверен, что этой ночью демон появится в деревне, – поспешил пояснить Ульрик. – Логика проста. Прежде чем искать добычу в другом месте, почему бы ему, на всякий случай не заглянуть сюда? А вдруг крестьяне сбежали не все? Вдруг кто-то остался? Логично будет проверить здесь, а потом уже отправляться куда-либо еще.

– Возможно, вы и правы, – неопределенно пожал плечами Флориан. – Во всяком случае, нам сейчас ничто не помешает проверить вашу прозорливость. Вот только..., герр Ульрик, ни в коем случае не желая задеть вашу честь, считаю своим долгом спросить, насколько вы уверенны в своих силах? Все-таки, демон это не обычный противник. Боюсь, что бой с ним сулит нам опасные неожиданности.

– Я справлюсь, герр Флориан, – заверил Холлинген, хотя на самом деле, никакой уверенности он не чувствовал.

В виртуальной "Академии" ничего о демонах не говорилось и Волков понятия не имел, что они из себя представляли и как с ними бороться. К счастью для него Лисэль и Элфи располагали достаточно подробной информацией о здешнем бестиарии и с удовольствием поделились ею с герром Холлингеном. Информация его не обрадовала. "А никто и не обещал, что будет легко, – ехидно напомнил себе Волков, – в противном случае хранительницы сами разделась бы с выходцем из Бездны". Ситуация складывалась следующая: кванты магической энергии можно было разместить между атомами любого вещества, но при одном условии. Там должно быть свободное место! А у демона, вид которого пока неизвестен, тело было заполнено квантами Тьмы. "До какой степени?" – вопрос пока открытый. Из этого следовало, что у Ульрика могло и не получиться "напитать" голову демона своей Силой, после чего заморозить или вскипятить ему мозги. Решение нашлось случайно. Оно пришло в тот момент, когда, решивший поразмять ноги Холлинген, подошел к окну, и его взгляд зацепился за ворота замка. Своей идеей Ульрик тот час же, поделился с баронессой и хранительницами. Дамы отнеслись к ней весьма скептически, но за неимением лучшего, сильно отговаривать маркграфа не стали.

Заручившись согласием хозяйки, Холлинген срезал с помощью магии одну из тяжелых цепей подъемного моста, расплавив два крайних звена. После чего проверил объем своей "Искры", которого оказалось достаточно для того, чтобы заполнить квантами Силы всю цепь целиком. В оставшееся до вечера время, герр Ульрик, в присутствии немногочисленных, но очень заинтересованных зрителей, поднимал цепь в воздух и захлестывал ее вокруг столба для воинских упражнений. В конце концов, это стало получаться у него довольно ловко.

Высадившаяся на восточный берег, команда "охотников" разместилась в обеденном зале покинутой хозяевами таверны. По указанию Холлингена воины баронессы сдвинули столы и лавки, освободив побольше места у входа. Сами они расположились у дальней стены.

За окнами быстро сгустились сумерки и в зале потемнело. Воины зажгли масляные светильники на стенах и столах. Ульрик вышел на улицу.

Десса не имела спутников, зато звезды здесь были крупнее и ярче, чем на Земле, отчего космическая бездна над головой казалась особенно глубокой, загадочной и пугающей.

Местное светило называлось Ланкона. Его свет не убивал нечисть мгновенно. Тем не менее, он был слишком ярок для подземных обитателей. Демон, осмелившийся прогуляться днем, рисковал навсегда лишиться зрения и заработать ожоги на шкуре.

Небо было ясным. Крупные звезды освещали дорогу, дома и поля, как Луна в полнолуние, создавая атмосферу поистине сказочную. "Прямо, вечер на хуторе близ Диканьки" – мельком подумалось Волкову.

Маркграф прикрыл глаза, сосредоточился, несколько раз глубоко вдохнул и вызвал из памяти нужное ощущение. Спустя несколько секунд он открыл глаза и осмотрелся.

"Магическое зрение" оказалось не совсем таким, как представлялось ранее. Теперь-то Ульрик знал, что глаза мага ничем не отличались от глаз обычного человека. Дело тут было вовсе не в каком-то особенном зрении. Маркграф невольно улыбнулся, вспомнив рассказ одного старого Земного друга о непутёвом родиче, допившимся, как-то, до "белой горячки". Прибывшие по вызову, санитары и милиционеры с трудом сумели его изловить. Впоследствии мужик рассказал другу, что убегал он вовсе не от санитаров, а от громадного черного быка.

Мораль сей басни была такова: картинку, которую "видел" человек, рисовал его мозг. Если же у мозга возникали проблемы, он мог добавить в окружающий пейзаж некий несуществующий в реальном мире объект. Это называлось зрительные галлюцинации. Бывали еще и слуховые галлюцинации, к примеру, как у маньяка из фильма "Имитатор", с которым по его словам разговаривала Жанна д'Арк. А уж о голосах, которые слышала сама Жанна, знали, наверное, все, кто учился в школе. По теперешнему разумению Волкова, эффект "Магического зрения" следовало бы переименовать в нечто вроде: "Магического сканирования окружающей местности".

Работало это так: когда маг вызывал у себя нужные ощущения, его мозг подключался к единому магическому полю планеты и начинал контролировать какую-то его часть. Чем сильнее был маг, тем большей была зона его контроля. В режиме магического зрения подсознание чародея улавливало локальные искажения единого поля и преобразовывало в нечто понятное и удобное для восприятия. Это могли быть запахи, звуки, зрительные образы и даже тактильные ощущения.

В режиме магического сканирования, напоминавший страшную готическую сказку пейзаж, преобразовался в какой-то "сюр". Затопившая местность тьма никуда не исчезла, только теперь дома, трава и деревья выглядели так, словно были выхвачены из темноты ярким светом автомобильных фар. Особенно впечатляла перспектива сюрреалистичной картины. Покрытые светящимися деревьями холмы убегали вдаль и резко обрывались, обрезанные четкой чертой, за которой вздымалась стена темноты. Если прикинуть "на глаз", то магический "радар" Ульрика работал километров на пять. Дальние горы в радиус его действия не попадали.

Цвета подсознание не отображало. Развернутая перед Холлингеном "картинка" была целиком черно-белой. Постояв у порога, он вернулся в таверну. В слабо освещенном зале "изображение" вновь стало цветным. Тут практически ничего не изменилось. Все выглядело так же, как и несколько минут назад. Воины баронессы сидели за двумя сдвинутыми столами и тихо переговаривались. Чувствовали они себя здесь совершенно свободно. Ульрик обратил внимание на кружки с пивом, за которое, разумеется, никто не платил.

– Выставить часовых? – спросил Хорст, у вернувшегося маркграфа.

– Не стоит, герр Флориан, – покачал головой тот, – положимся на мою магию.

Холлинген обошел лежавшую на полу цепь и присел рядом с Хорстом.

– Интересно, как долго нам придется ждать? – поинтересовался Флориан, как бы про себя, ни к кому конкретно не обращаясь.

– Чем дольше, тем лучше, – ответил Ульрик и обреченно вздохнул, как человек перед началом тяжелой работы, от которой ему не удалось отвертеться.

Причина тяжелого вздоха была разложена на дощатом истоптанном полу. Она крылась в ржавой цепи, которую демон вполне мог разорвать. Помешать этому могла только Сила Холлингена. В данном случае ей предстояло сыграть роль наполнителя в композитных материалах. Сила должна была заполнить промежутки в кристаллической решетке железа и препятствовать ее деформации ровно столько, сколько Ульрик сможет ее там удержать. А он, в отличие от цепи, не железный.

Проклятый демон не оправдал надежд Холлингена. Где-то часа через два он ощутил неприятный запах. "Словно со скотомогильника ветерком потянуло" – подумал Ульрик и непроизвольно поморщился. Поднявшись с лавки, он стал медленно поворачиваться вокруг своей оси. Когда запах разложения немного усилился, Холлинген остановился, зафиксировал направление и уставился в стену. Под его напряженным взглядом часть стены начала истаивать и, вскоре, через образовавшуюся дыру он увидел черно-белые холмы и дорогу с быстро приближавшейся красной точкой.

– Демон идет! – предупредил "охотников" Ульрик и с резким выдохом "отключил" магическое сканирование.

"Дырявая" стена приобрела прежний вид.

– Далеко он? – спросил Флориан.

В ответ Холлинген только отмахнулся и потянулся к Силе. Магическая энергия потоком понеслась по руке и через пальцы устремилась в цепь. От хлынувшего в кровь адреналина у Ульрика пересохло во рту, а тело обрело невесомую легкость.

Впитавшая Силу цепь, лениво шевельнулась на полу. Нервное напряжение вылилось в мелкую дрожь, от которой хотелось приплясывать так, словно босые ноги оказались вдруг, на электрифицированном коврике.

В какой-то момент мерзкий запах резко усилился, а следом на Холлингена дунуло таким пробирающим "до печенки" холодом, что к нему прямо-таки напрашивалось определение "могильный". Это был "последний звонок". Ульрик приготовился. Спустя считанные мгновенья, двустворчатая дверь с грохотом распахнулась и в зал ворвалась темная громадная фигура. Тут же навстречу ей атакующей змеей метнулась длинная массивная цепь. В следующую секунду просторное помещение сотряс оглушающий рев. Воины вместе с рыцарем схватились за уши. Холлинген от громкого звука только поморщился.

Плененный демон с ревом извивался на полу. Цепь обмотала его от шеи до пят, как душащая жертву анаконда. Только теперь Ульрик получил возможность рассмотреть "добычу". "Гость" из Бездны был похож на громадную гориллу с мордой кабана и зубами тигра. Его пупырчатая темно-серая шкура была покрыта складками и морщинами. Росту в нем было под два с половиною метра. Широченные плечи бугрились могучими мышцами. Руки толще, чем ноги среднего человека спускались ниже колен. Длинные пальцы были снабжены внушительными когтями. Темя демона от лба и до затылка украшал массивный гребень с шипами в палец. Шипы на голове, клыки в пасти и когти на лапах выглядели так, словно были выточены из черного блестящего агата.

Убедившись, что ему не вырваться, демон сначала успокоился, а потом, вдруг, заговорил, повергнув этим в шок всех, кроме Холлингена, который уже знал от хранительниц о подобной способности обитателей Бездны. Говорил демон хрипло с рычащими нотами и, примерно, так же невнятно, как человек с набитым пищей ртом.

– Если ты отпустишь меня, я принесу тебе золото. Много золота! – посулил демон, обращаясь, к стоявшему ближе всех Ульрику.

– Ага, – кивнул тот, – так я тебе и поверил. – Где ты возьмешь много золота?

Слово "много" он нарочно исковеркал, передразнив произношение связанного чудовища.

– Да под землей его полно! – возмущенно прорычал демон. – Чем глубже, тем больше. А там, где мы живем, есть такие ходы и пещеры, что стены в них целиком покрыты золотом.

– И какой же толщины слой? – поинтересовался Холлинген скучающим тоном.

Демон смущенно крякнул и нехотя признал:

– Слой не толстый. В одних местах с человеческий коготь. В других потолще. Зато его много! Если ободрать стены даже одной пещеры получится бо-о-льшая куча! А пещер и ходов внизу о-го-го, сколько! Тебе жизни не хватит, чтобы все обойти!

– Жаль! – сказал Ульрик и вздохнул почти искренне.

– Чего тебе жаль? – не понял демон.

– Тебя дурака! Не откупиться тебе золотом. Вот если бы ты не убивал никого, тогда я, возможно, и отпустил бы тебя. А так...

– Да сколько я там убил?! – демон снова задергался. – Людишек же много! Чуть больше – чуть меньше, какая разница? Все равно скоро все сдохнут!

– Почему это "скоро"? – уцепился за выскочившую сгоряча фразу Холлинген.

Сообразив, что ляпнул лишнего, демон заткнулся и какое-то время лежал молча, недовольно похрюкивая.

– Я могу дать слово, что не убью тебя, – Ульрик не собирался так просто отступать.

– Берешь золото?! – обрадовался демон.

– Не золото, – омрачил его радость Холлинген. – Взамен, ты расскажешь мне кое-что.

– Чего ты хочешь узнать? – невнятно проворчал обитатель Бездны.

– То, о чем ты сейчас помалкиваешь!

– Это ты о людишках? – уточнил демон.

– Угу, – кивнул Ульрик. – О них самых!

Демон надолго задумался.

– Ладно, Тьма тебя забери! – решился он, наконец. – Расскажу! Слово давай!

– Даю слово высокородного дворянина, – торжественно произнес Холлинген, – что не убью тебя, если расскажешь мне все, как есть.

– Так слушай! – объявил демон. – Грядет Великая Битва! В ней будут сражаться люди и боги, а потом победитель разрушит Врата в Царство мертвых, и Первородная Тьма поднимется из глубин и выплеснется наружу! Мир изменится и для людей в нем не будет места!

Глава 12

Личные покои королевы в замке Хельмберг занимали несколько соединенных дверьми комнат, распложенных на четвертом этаже прямоугольного донжона вдоль восточной стены. К юго-восточной угловой башне примыкали две комнаты маленьких принцев. Рядом располагалась спальня их матери с тремя узкими окнами, большим камином и, стоящей перед ним кроватью с резными столбиками по углам и пологом под балдахином. Напротив двери в «детскую» был проход в небольшую комнату так же снабженную камином, рядом с которым находилась дверь, скрывавшая теплое и удобное отхожее место, оборудованное в толще наружной стены над узкой вертикальной шахтой. Последняя комната в ряду была самой большой и называлась «Малым приемным покоем королевы».

Наутро после коронации королевы-регента и грандиозного вечернего пира в "Малом приемном покое" собрались три сообщника в тайных и неблаговидных делах.

– Хотел бы я знать, как он обо всем проведал? – вернулся к старому разговору Готтлиб фон Глофф и посмотрел на Вельду фон Штемлер.

Перед тем, как передать ей на руки свою дочь, король Элейна пожаловал колдунье небольшое поместье и дворянство. За прошедшие двенадцать лет Вельда почти не изменилась и оставалась все такой же стройной черноволосой красавицей. На вопрос маркграфа она лишь дернула плечом и ничего не ответила.

– Да какая теперь разница! – воскликнула Адалинда обреченным тоном. – Сейчас важно лишь то, что проклятый жрец Спасителя держит нас за горло! Если мы не выполним его условия, он раскроет нашу тайну, – при этих словах королева посмотрела долгим взглядом в синие глаза своего любовника. – Все наши тайны! – добавила она, взглянув на Вельду.

Колдунья поджала яркие красивые губы и мотнула головой.

– Быть может, жрец получил какие-то откровения от своего бога? – задумчиво проговорила она после краткой паузы. – Иначе, трудно объяснить, как он узнал, что бастард Мордреда жив. Ведь об этом никто даже не подозревал!

– О бастарде можно забыть! – вставил свое слово Готтлиб. – Что до условий..., то не столь они и плохи. А если все сложится удачно, мы получим небывалые выгоды и прославимся в веках! О нас будут слагать легенды!

– Если сложится... – тихо, как бы про себя, заметила Адалинда. – Вельда, что ты думаешь об этом Спасителе? – спросила она колдунью.

– Не знаю, – замялась та, – который день голову ломаю, а ничего дельного на ум так и не пришло.

– Богиня Лейя, – напомнил фон Глофф. – Она может знать.

– Желаешь отправиться в паломничество? – с невинным видом поинтересовалась колдунья. – Лейя, конечно Добрая Богиня, но как она поступит с предателем?

– А кого я предал? – искренне удивился Готтлиб. – Мы ведь не запрещаем людям верить в нее, и не рубим ее рощи.

– Хотела бы я взглянуть, как ты приблизишься к одной из них с топором, – тон Вельды прямо-таки сочился ехидством. – Рощи Лейи полны Силы, которая подвластна хранительницам. Они от тебя мокрого места не оставят.

– Вельда, – взмолилась Адалинда, сложив ладони перед грудью, – придумай же, что-нибудь!

Сейчас она почти физически ощущала, как на ее шее стягивалась удавка. Говорила же ей мама: "коготок увяз – всей птичке пропасть". "Коготок" Адалинды увяз, когда она подлила зелье колдуньи в вино своего мужа. "Но так ли уж велика моя вина? – спрашивала она себя. – Я всего лишь защищалась! Я спасала свою жизнь!".

Поначалу, поступками Адалинды руководил леденящий душу страх. До дрожи в ногах боялась она зачать от Мордреда чудовище и разделить судьбу несчастной Лионоры. Потом, когда родились сыновья, Адалинда почувствовала груз ответственности за все королевство, которое она должна была сберечь для них. С ужасом взирала молодая мать на дело рук своих. Власть ускользала из дрожащих ладоней спивавшегося короля и в какой-то момент, Адалинда поняла, что если она не поднимет упавшую власть, это сделает кто-то другой. И кто тогда защитит ее сыновей? Приняв решение, юная королева начала действовать. Сначала робко и осторожно, потом все смелей и смелей.

Начала она с мелких хозяйственных забот. Раздавала указания поварам и управителям королевских поместий. Потом, собравшись с духом, вызвала казначея и потребовала отчет, солгав ему, что выполняет поручение короля. Дальше – больше. И все со ссылками на королевскую волю. Понемногу, чиновники начали привыкать. Пойти к вечно пьяному королю и напрямую спросить, действительно ли он поручил королеве то-то и то-то, желающих не нашлось. Постепенно, двигаясь маленькими шажками, Адалинда прибрала к своим слабым женским рукам всю власть в королевстве.

Ближе к полудню тайные сообщники собрались вновь. В этот раз в "Зале совета" – длинном помещении со старинными жесткими креслами, расставленными вдоль стен и резным троном на небольшом возвышении. Королевский совет не предусматривал присутствия королевы, поэтому трон был только один. Слева от него, в этот раз, слуги поставили низкое кресло, которое заняла Вельда фон Штемлер. Четверо гвардейцев встали по бокам от королевы и ее придворной чародейки. Маркграф Готтлиб фон Глофф стоял чуть впереди и правее тронного возвышения. Левую ладонь он держал на оголовье, висевшего на поясе меча. Пальцы его правой руки нервно барабанили по обтянутому зеленой тканью бедру. На маркграфе был надет приталенный пурпуэн из яркого малинового бархата с раздутыми у плеч рукавами.

Глофф стоял лицом к залу и не видел, как королева смотрит на него. А Адалинда в этот самый миг спрашивала себя, любит ли она его на самом деле? Да Готтлиб действительно был красив. Из-за густой гривы светлых волнистых волос и тонких черт лица многие сравнивали его с эльфом. Говорили, что, вроде бы, похож. Адалинда эльфов никогда не видела. Они жили в лесах далеко на востоке за Землями Доброй Богини и в людских королевствах появлялись редко. "Эльф – не эльф, – раздраженно подумала Адалинда, – это только для глупых девчонок важно. Для настоящей любви одной красоты маловато". Сама она тоже была весьма и весьма хороша, а ее вьющиеся локоны светлого золота не уступали эльфийским или чьим-то еще.

Постепенно Зал совета заполнялся приглашенными. Их было не так много. Обсудив все с Глоффом, королева призвала на совет четырех маркграфов, шестнадцать самых знатных баронов и два десятка рыцарей. Входившие один за другим дворяне, первым делом приближались к трону.

– Ваше величество!

Церемонный поклон.

– Рада вас видеть, барон!

Милостивый кивок. Легкая улыбка.

– Прошу вас, присаживайтесь.

Снова поклон. Дворянин отходил и садился в одно из кресел у стен.

Маркграф Западной марки Рупрехт фон Вайсбард прибыл на совет последним.

– Прошу меня простить, ваше величество. Годы! – маркграф развел сухими старческими руками.

– Ваши извинения излишни, герр Вайсбард, – произнесла Адалинда несколько напыщенным тоном, – вас извиняют ваши заслуги и верность королевскому дому!

Готтлиб отошел от трона вслед за Рупрехтом и занял крайнее кресло у правой стены.

"Вот оно, началось!" – в панике подумала королева-регент. Сердце предательски зачастило. Адалинда глубоко вдохнула и "бросилась в омут вниз головой".

– Господа! – громко и торжественно обратилась она ко всем собравшимся. – Я призвала вас сюда, чтобы обсудить дело исключительной важности! Быть может, самое важное из всех, когда-либо обсуждаемых в этом зале!

Столь многообещающее начало вызвало у прибывших на совет дворян неподдельный интерес, который легко читался в их глазах. Заинтриговав аудиторию, королева сделала уместную при таком случае паузу, и продолжила уже тише и обычным тоном:

– В северных и западных королевствах нет своих рудников, поэтому они испытывают большой недостаток во всех металлах, за исключением железа. Торговля с гномами не может удовлетворить всех наших нужд. По причине известной всем. Золото и серебро намного дороже продуктов. Поэтому мы вынуждены менять продовольствие на медь и чеканить из нее мелкую монету.

Адалинда долго думала, какую же тактику, ей лучше избрать в грядущем нелегком разговоре. И придумала вот такую. Теперь она ловила удивленные взгляды, направленные на нее с двух сторон. "Еще бы вам не удивляться! – усмехнулась про себя Адалинда. – Сидит на троне девчонка и важно изрекает истинны, известные здесь каждому! Погодите, мои дорогие, это только начало!".

– У нас в Лодегрансе нет рудников, зато на юге добывают золото и серебро в огромных количествах, – продолжила Адалинда.

– И отливают золотые статуи высотой в два человеческих роста, – вставил барон Зигмар фон Арнхольд, воспользовавшись паузой, нарочно оставленной королевой. – Это всего лишь слухи, ваше величество!

– Возможно, и нет, – возразил барону Рупрехт фон Вайсбард. – Не так давно, я повесил четырех разбойников. Они промышляли тем, что похищали людей и продавали их на юг. Так вот. В их кошельках мои воины обнаружили золотые и серебряные монеты, отчеканенные в Хайдасарабаде.

Когда Адалинда поделилась своей задумкой с сообщниками, Готтлиб только плечами пожал, а Вельда план королевы одобрила. "Годится, – сказала она. – Только надо будет роли заранее расписать". Роли расписали. Теперь по этой "росписи" наступал момент для реплики Готтлиба.

– А я вот думаю, – задумчиво проговорил он, – сколько монеты можно отчеканить из статуи высотой в два человеческих роста?

– К чему все это?! – не выдержал маркграф Северо-западной марки Адальберт фон Манс.

На вчерашнем пиру он злоупотребил вином и теперь меньше всего был расположен слушать пустую болтовню.

– Простите, ваше величество, но вы, кажется, говорили о деле исключительной важности? Я же, пока, ничего важного не услышал, – в хриплом голосе маркграфа слышалось неприкрытое раздражение. – Какое нам дело до золота Империи Хайдасара?! Есть оно! Нет его! Нас это не касается!

– Ну, вас, возможно, и не касается, – с усмешкой возразил Готтлиб, – а вот я, прикоснуться к золоту Хайдасара не отказался бы!

Шутка фон Глоффа особого энтузиазма ни у кого не вызвала. Хотя бы потому, что упоминание страшного имени веселому настроению никак не способствовало.

Империя Хайдасара располагалась на крайнем юге и занимала два полуострова. Один из них практически полностью был отделен от материка дугой высоких гор с одним единственным узким проходом. На нем находилась столица Империи город Хайдасарабад. Другой полуостров напоминал изъеденный ржавчиной наконечник копья. С востока у его основания раскинулась обширная горная страна, разделенная напополам рекой Гарган. Один из хребтов этого горного массива вытягивался к западу, частично перекрывая путь на полуостров.

Империя Хайдасара была абсолютно закрытым государством. Она ни с кем не торговала и никого не пропускала через свои границы. Впрочем, и желающих посетить эту теплую южную страну как-то не находилось. Ибо на протяжении веков Империей управлял жуткий бог Хайдасар, которому регулярно приносились кровавые жертвы. Слухи об Империи Хайдасара ходили самые разные, но проверить их до сих пор никому не удавалось. Ближайшие к Империи королевства пребывали в постоянном страхе. А ну, как, взбредет Хайдасару в голову расширить свои владения? Кто устоит перед армией, которую ведет самый настоящий бог?! Кое-кто, правда, посещал Империю, но не по своей воле и это была дорога в один конец. Стража на границе скупала людей у разбойников и переправляла их вглубь страны прямиком под жертвенный нож. Платили за живой товар щедро. Серебром и золотом. Время от времени находились желающие подзаработать на чужой смерти. Но они, по большей части, заканчивали свои дни на виселице.

"Золото Хайдасара! Конечно, заполучить его в свои руки было бы неплохо, – так подумал почти каждый из присутствовавших. – Но как воевать с богом?! Он же нас всех в порошок сотрет!".

Королева чутко уловила нужный момент. Она поднялась с трона и сделала несколько шагов вперед.

– Хайдасар оскверняет землю, проливая невинную кровь! – звенящим голосом произнесла Адалинда. – Он питается жизненной силой людей принесенных ему в жертву! Сейчас у нас появился шанс покончить с этим чудовищем раз и навсегда! Это деяние достойно того, чтобы быть прославленным в веках! И именно ради этого великого дела я вас здесь и собрала!

Тишину, наступившую после слов королевы, можно было смело назвать "гробовой". В другое время Готтлиб позабавился бы от души, глядя на разинутые рты высокородного дворянства, но сейчас ему было не до этого. Поймав его вопросительный взгляд, королева-регент ответила легким кивком. Фон Глофф стремительно встал и вышел в боковую дверь справа от трона, которая вела в комнату, предназначенную для ожидающих приема послов. Вернулся маркграф в сопровождении пожилого смуглого мужчины с начисто выбритой головой, густыми бровями и длинной заостренной бородой. Высокий лоб вошедшего перечеркивали глубокие морщины. В черной бороде искрилась заметная проседь. Одет он был в длинный серый балахон с откинутым капюшоном, подпоясанный узким ремешком с небольшой сумкой на правом боку. В руке мужчина держал длинный белый посох с наконечником, как у охотничьего копья. Только вместо острого жала на втулке блестел диск из полированной бронзы размером с две мужских ладони. На обеих сторонах диска были отчеканены надписи. Одну из них, выбитую крупными буквами, Адалинда прочла еще в прошлый раз. "Вера мой щит против всякого зла" – гласила она. Мелкие строчки на другой стороне диска прочесть издали было невозможно.

Взглянув на вошедшего в зал жреца, королева ощутила пробудившуюся неприязнь вперемешку со страхом.

– Это служитель Спасителя Ангерран Эвмесский, – представила она вошедшего и уточнила, – Эвмесс это городок в окрестностях Хайдасарабада.

Слитный вздох изумления пронесся по всему залу. Заскрипели рассохшиеся от древности кресла.

– Выслушайте его, – закончила Адалинда и отступила к трону.

Пока она усаживалась и расправляла пышное платье, Готтлиб вернулся на свое место.

Оставшийся в одиночестве жрец обвел внимательным взглядом повернутые к нему лица и начал свою речь:

– Я расскажу вам о Спасителе, – слово "господа" служитель нового бога в обращении опустил. – Это случилось семь лет назад. Жил в Эвмессе некий юноша и был он очень счастлив с молодой женой, – сильный голос Ангеррана хорошо подошел бы сказителю старинных легенд. – Но его счастье длилось недолго. Красавице жене выпал жребий быть принесенной в жертву жестокому богу. Хотел юноша защитить любимую, но был избит воинами Хайдасара. Соседи, друзья и просто знакомые пришли утешить юношу. Был среди них и я. – голос рассказчика дрогнул.

Ангерран замолчал. На его лице отразилась тяжелая внутренняя борьба. Справившись со своими чувствами, он продолжил рассказ:

– Нет утешений, способных помочь в такой беде. Не слушал их юноша. Долго сидел он неподвижно с устремленным в стену пустым взглядом. Потом, вдруг вскочил и изрек: "я отправлюсь к Творцу этого мира и спрошу его прямо: "Почему Твой мир так жесток и несправедлив?". Люди, что собрались в его доме, не сумели сразу понять, о чем он говорит. А юноша, вдруг воскликнул: "Будь ты проклят, Хайдасар! Я приношу себя в жертву ради мести тебе!". – С этими словами он выхватил спрятанный в рукаве нож и вонзил себе в сердце прежде, чем ему смогли помешать.

У слушавшей эту историю во второй раз Вельды, не было разумного объяснения подобным чудесам. "Как мог дух самоубийцы стать богом?! – спрашивала она себя. – Это же немыслимо!". Колдунье было известно, какой мощный выброс темной, злой Силы случался при самоубийстве. Бывало, даже, что внешние покровы души слетали, как сорванный ветром плащ. Из этих лохмотьев мог образоваться видимый только по ночам призрак или невидимый, но зловредный дух, который поселялся в доме, стучал, гремел, швырял посуду и говорил хозяевам всякие гадости. Рассказчик, тем временем, перешел к самому важному:

– Два года назад дух погибшего юноши начал говорить с избранными, создавшими вскоре после этого Его братство. С тех пор мы не произносим имени юноши, но именует Его Спасителем. Ибо скоро, спустится Он с небес и установит в мире справедливость. Спаситель повергнет демона Хайдасара и освободит людей от его власти. С пришествием Спасителя наступит на Дессе счастливая жизнь. Но, уповая на Спасителя, мы и сами должны ему помочь, ибо боги также нуждаются в пропитании, как и люди в земной пище. Хайдасара питает жизненная сила его жертв, а Спаситель нуждается в нашей вере! Только истинная вера придаст Ему силы для одоления Зла, которое вот-вот обрушится на Дессу! Ибо демон Хайдасар не одинок, есть еще Владыка Тьмы, который так же мечтает о власти над нашим миром.

После речи Ангеррана в Зале совета наступила долгая тишина, которую нарушил маркграф Западной марки.