Текст книги "Убит по собственному желанию"

Автор книги: Евгений Сартинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

Глава 7

Кабинет для допросов в здании изолятора временного содержания соорудили не очень большой, так что они сидели как в хорошей компании за одним праздничным столом: следователь прокуратуры Ольга Малиновская, напротив Николай Никифоров, с торца наблюдал за допросом Юрий Астафьев.

– Да не верю я в эту вашу судебную справедливость! – Никифоров даже вспотел от злости, по лбу его тек пот. – Отца моего этот козел Виталик убил, и еще так сделал, что будто отец мой на него напал! Отец, от которого там одна кожа да кости осталась! И этот… бугай каратист! Я сейчас жалею только об одном: что я тетю Аню сдуру запорол, а не этого козла Синицина. С него надо было начинать! Его грохнуть надо было, его, и ту суку в черной мантии, что его оправдала. Вот в кого нож надо было втыкать, а лучше бы из автомата положить обоих!

– Так вы не признаете себя виновным в убийстве Анны Васильевой? – Спросила Малиновская. Астафьев невольно залюбовался ей. Ольга, вот такая, строгая, была чудо как хороша! Черные волосы, темные глаза, такие контрастные с белой кожей. С недавних пор и Ольга начала проявлять интерес к молодому оперу.

Никифорова словно потушили.

– Почему, признаю, куда деваться. Раз сделал, то буду отвечать. Давайте вашу бумагу. Где там надо подписывать?

Он везде расписался, отдал бумагу обратно. Малиновская, рассмотрев подписанную Николаем бумагу, кивнула головой, и сложила ее в папку. Потом она посмотрела на Астафьева, и чуть кивнула головой.

– Так, это очень хорошо, что вы сразу признали свою вину, это вам зачтется, – начал Астафьев. – Теперь другой вопрос, не имеющий к этому делу отношения, но весьма важный для другого дела. Откуда у вас в гараже появился мотоцикл "Иж"-"Планета" 5 с госномером УНС 10–64?

Никифоров ответил просто, без напряга.

– Нашел.

Такого ответа не ожидали ни Юрий, ни Ольга.

– Как это – нашел? – Спросил Астафьев. – Как монету, как кошелек нашел?

Николай кивнул головой.

– Да, примерно так и нашел. В Лугах я нашел этот мотоцикл. Поехали на рыбалку с братовьями недели три назад, смотрим – мотоцикл стоит. Видно, что мужик с дороги съехал, но не спрятал. Через два дня едем обратно – он все стоит. В бак заглянули – бензин есть, завели – тачка на ходу. Посигналили – никто не отзывается. На всякий случай оттащили его в сторону, закидали камышами. Через неделю снова на рыбалку поехали – он все стоит. Мы подумали, может, водила утонул, или, там, угнали его. Тогда мы его и забрали. Чего добру пропадать, ржаветь там.

Астафьев в эту версию не поверил.

– Забрали! Молодцы. Слово-то нашел, какое интересное. Вы же его спрятали, вот его хозяин и не нашел.

Никифоров отмахнулся.

– Да нет, тот, кто его там оставил, он бы его нашел. Мы у своих рыбаков да охотников в лугах не шакалим, там за такие дела голову оторвут, и хрен кто твой труп потом найдет. Мы его в двух метрах от дороги камышами нарезанными прикрыли. Потом пригнали домой. Что с ним делать? У нас же самих три мотоцикла, куда нам еще четвертый? Я хотел его на запчасти разобрать, уже цилиндр свинтил, коробкой занялся, а тут с теткой эта байда случилась. Те мотики, что на ходу, в старом гараже остались, не подступиться. Давай я его по новой собирать, хотел на нем в Луга рвануть, да не успел. А что, этот байк в угоне?

Астафьев просветил невольного свидетеля.

– Да нет, не в угоне. Хозяин его "в угоне". Пропал в Лугах примерно в то же самое время, как вы нашли его мотоцикл.

У Никифорова как-то сразу изменилось выражение лица.

– Ах, вот оно что…

– Вы можете нам показать то место, где нашли мотоцикл? – Спросил Юрий.

– Конечно. Это чуть левей Гнилого, ближе к Россоши. Там дорога очень плохая, городские туда даже на внедорожниках не суются. Там можно или на мотоцикле одиночке проехать, или на «Ниве». А после дождя там и на Уазике не проедешь. Так что не каждый туда сунется, да и не все про ту дорогу знают.

– А вы на чем туда ездили?

– На мотоциклах. Я же говорю, у нас три «Ижа», один с люлькой, два так. Это в лугах лучше всего.

Астафьев записал все сказанное Николаем, дал ему подписать и кивнул Ольге.

– Ну мне все понятно. Можно его уводить.

Вечером все снова собрались в отделении милиции. Прежде всего отчитался о своих успехах Астафьев, а потом уже и Мазуров.

– Ну что ж, близнецы слово в слово подтвердили версию братика Николая. Ездили они в луга, нашли этот мотоцикл, долго ждали, потом привели в гараж, чтобы разобрать.

Колодников был настроен к показаниям братьев скептично.

– А не проще предположить, что они просто кокнули Коляна и Касатика и забрали у них мотоцикл? А чтобы подстраховаться, заранее придумали эту сказочку о находке?

Астафьев не разделял его точку зрения.

– Вряд ли. Коля был слишком безмятежен, когда рассказывал про этот мотоцикл. Он так удивился, когда узнал, что хозяин его пропал без вести.

Мазуров с ним согласился:

– Да, братья тоже никак не взволновались. Они думали, что кто-то его угнал да бросил там. Вот они его ночью и пригнали обратно в Кривов.

Колодников был разочарован.

– Да это было бы слишком как-то просто. Брали за одно – а получили два раскрытых дела. Такое везение редко когда подваливает.

Колодников размышлял недолго.

– Я думаю, надо сделать так – вывезти близнецов, чтобы они показали то место. А потом отдельно привезти туда же Николая.

– Виртуальная очная ставка? – Спросил продвинутый по части интернета Зудов.

– Что-то вроде этого. Завтра их и вывозите. Кажется мне, что от этого много зависит.

– Да не тебе одному так кажется, – согласился Мазуров.

Глава 8

Этой же ночью, в круглосуточном алкогольном магазине «Горилка» стояла томительная ночная скука. Две продавщицы и охранник, позевывая, лениво переговаривались между собой.

– Не нравится мне эта твоя Максим, – заявила сидевшая за кассой женщина. – Знаешь, анекдот такой есть. "Как вам Максим?" "Вы про пулемет? Исключительно хорошая штука!". А тебе она нравится потому, что сиськами любит трясти.

– Нет, поет она хорошо, а насчет сисек, так это больше к «Виагре». Там такого добра…

В этот момент с улицы послышался привычный звук двигателя подъезжающей машины, скрипнули тормоза. А через пару секунд в магазин ворвались трое в камуфляже и черных масках, у всех в руках были пистолеты. Прежде всего один из налетчиков оттолкнул охранника от того места, где за прилавком была пристроена тревожная кнопка.

– Лежать! На пол всем! – Скомандовал он охраннику и второй продавщице. Оба просто рухнули на пол. В это время второй налетчик подскочил к кассирше.

– Кассу открывай, быстро!

Кассирша трясущимися руками попыталась открыть кассу, но у ней это не получилось. Третий из налетчиков пристроился у входа, в углу, держа на прицеле всех троих. Второй из налетчиков снова начал кричать на почти обезумевшую кассиршу.

– Открывай кассу, дура!

Та наконец открыла кассу, налетчик, перегнувшись, выдернул ее из гнезда. Когда он начал затискивать лоток в красную сумку, его напарник сделал роковой шаг. Он отвернул дуло пистолета от головы лежащего охранника, сделал шаг в сторону и протянул руку к полке с фирменным коньяком. В это время лежащий на полу охранник неожиданно ловко крутанул на полу дзюдоистскую «вертушку» и подсек ноги налетчика, так что тот задом полетел на пол, свалив с грохотом всю полку с коньячными изделиями. Охранник вскочил, ударом ноги отбросил выроненный налетчиком пистолет в сторону. После этого он бросился на второго налетчика, с лотком. Тот, вместо того, чтобы стрелять, неожиданно побежал, охранник за ним.

– Стоять! – Закричал он уже радостно.

И тут прозвучал выстрел. Это выстрелил третий налетчик, от двери. Пуля буквально с двух метров попала охраннику в голову, и он упал назад, с грохотом снеся небольшой стеллаж с пивными банками. Между тем налетчик с сумкой уже выскочил на улицу. Поднялся с пола и бросился к выходу первый налетчик. Последним из магазина спокойно вышел низкорослый бандит. Все это сопровождалось визгом и криком продавщиц.

Колодников и Сивцов рассматривали тело лежащего охранника.

– Так он, говорите, был из дзюдоистов? – Переспросил Андрей.

Сивцов со вздохом подтвердил.

– Да, чуть ли не мастер спорта. Он когда устраивался, какие-то корочки мне приносил, грамоты, фотографии.

Колодников скривился.

– Да, поменьше бы нам таких героев. Взяли бы они кассу, ушли тихо. А так мокруха, совершенно другая статья, да еще в конце месяца!

К ним подошел Николай Сычев, кончиками пальцев он держал за ствол пистолет.

– Это пистолет, что выронил любитель коньячка.

– Ну и что? – Спросил Колодников.

– На самом деле это игрушка. Судя по тому, что не стрелял и второй налетчик, у него тоже было что-то похожее.

Колодникова это мало утешило.

– Но зато у третьего точно уже был боевой пистолет. И он выстрелил.

Сычев подтвердил.

– Да, это был «Макаров». Гильза от него.

Тут вошел Зудов.

– Андрей, там, у соседнего банка стоят видеокамеры. Так вот, в поле их обзора, похоже, попала машина налетчиков.

Колодников оживляется.

– О, это уже интересно! Пошли!

Через несколько минут они были уже в банке, просматривая запись на мониторе компьютера. Усатый охранник прокрутил им запись несколько раз.

– Вот, это они проехали туда. А это оттуда. А теперь еще раз.

– Потише сделай, – попросил Колодников.

– Нет проблем.

– Спешили, – заметил Зудов.

– Да. Вон, даже двери на ходу закрывали. Один чуть не вывалился. Останови! А это что у них там такое в салоне? – Спросил Колодников.

– Похоже на удочки, – подсказал охранник.

– Точно, удочки! – Подтвердил Зудов. Колодников был удивлен.

– Однако! Порыбачили – пограбили. Интересная развлекательная программа у людей. Спасибо большое, брат. Спишете нам все на диск?

– Конечно. Ради этого свой диск отдам, тут у меня разная фигня. Клипы, прикольное видео. Ну и еще кое-что… Для души.

Колодников улыбнулся, догадываясь, какая запись может быть на этом диске.

– Спасибо, брат.

– Не за что.

Они вышли из банка, Колодников тут же закурил. Зудов же, наблюдая за действиями криминалистов, пытающихся с помощью фонаря найти что-то на асфальте, спросил:

– Ну и что они теперь будут делать? У них же явный прокол. Лягут они на дно или нет?

– Лягут или не лягут – это еще вопрос. А вот то, что Петухов нам завтра вставит – это и к бабке не ходи.

Действительно, на следующее утро Петухов им всем «вставил» в зависимости от их провинности. Даже тон его начальной речи не предвещал ничего хорошего:

– Ну что, дождались, орелики? Теперь уже от этих «Горынычей» трупы пошли! Колодников, что молчишь?

– А что я?

– Это твоя вина, что они еще гуляют на свободе. Да еще обнаглели, стрельбу открыли.

– Ну насчет стрельбы это сам охранник виноват. Никто его не просил геройство проявлять. Зато сейчас мы имеем две цифры из номера машины, и одну букву. 16 и «о».

Это немного настроило Петухова на деловой лад.

– Проверяете?

– Да, конечно. И еще. Похоже, что они действительно местные.

– Так, а это ты с чего взял?

– На записи хорошо видно, что у них удочки в салоне. Потом продавщица вспомнила, что от этой самой красной сумки сильно рыбой пахло. С рыбалки парни ехали, решили немного денег стрельнуть. Ну и стрельнули.

– А виноваты в этом все-таки мы, – настаивал Петухов. – Плохо работали, не взяли их раньше!

В это же самое время в частном доме на окраине Кривова шел не менее неприятный «разбор полетов». Шило – высокий, коренастый человек лет тридцати пяти со шкиперской бородкой и глубокими залысинами, возбужденно ходил по комнате, руки его при этом по привычке были заложены назад.

– Нет, вы совсем что ли, охренели!? – Шипел он на ходу. – Я вам сказал сидеть тихо! Какого хрена вы поперлись на дело, у вас что, бабки кончились? Я вам что, мало копья оставил?

Ваза, молодой парень с удлиненным лицом и несколько глуповатой улыбкой, тут же поспешил перевести стрелки.

– Да это все Коник, Михалыч! Ехали с Лугов, с рыбалки, а он говорит: "Давай еще одну «Горилку» возьмем, Михалычу приятно сделаем". Тут Малой, как нарочно, навстречу топает. Подобрали его, объяснили все. Он одобрил. Вообще весело стало. Ну вот мы и взяли ее.

Шило на ходу, словно мимоходом ударил по лицу Конька. У того сразу из носа потекла кровь. При высоком росте парень казался чересчур изможденным, при этом слегка сутулился, словно у него на спине рос горб. А сивые волосы и белесые брови делали его лицо совсем невзрачным.

– И не говори, что не заслужил! Согласен?! – Спросил его Шило.

– Да это Малой все, – попробовал перевести стрелки и Коник. – Он нам сказал что можно.

– Ну, с ним я сам разберусь, не бойтесь. Вам-то, придуркам, все ясно?!

Коник, зажимая нос, согласно кивнул головой. Ваза довольно оскалился, но тут же сам получил по морде от Шило.

– Так, ну у Коника кроме ширева и бухла, в голове ничего нет, но ты то чем думал, водила!? Ты даже номера на тачке не сменил, мудак!

– Так темно же было! Кто там чего запомнил!?

– Темно! Какой-нибудь придурок запомнит номер, и все! Жди гостей. Ой, придурки! И еще, Ваза, ты почему руль бросил и пошел на дело с газовой пукалкой?

Ваза все еще держался за лицо, и тон его ответа напоминал обиженного первоклашку, которому учительница задала задачку для десятого класса.

– Да перепутал я! Они же так похожи. Я нажимать, а он не стреляет. Я бежать. А там еще и предохранитель оказался.

– Один вместо того, чтобы дело делать, коньяк выбирать начал подороже. Второй на скачок с газовой пукалкой пошел, да еще и с предохранителя ее не снял. Скажите спасибо Малому, что он один из вас трезвый был. Повязал бы вас этот охранник, сейчас бы оба пели песни на шконках!

В этот момент его мобильник коротко пискнул, показывая, что пришла эсэмэска. Шило быстро пролистал длинную запись, хмыкнул. Он еще прошелся пару раз по комнате, потом решился.

– Ладно. Надо первым делом избавиться от машины. Кто будет спрашивать – давно сломалась, сдали ее на металлолом. Этим займусь я сам, ключи мне отдай, Ваза. Пушки, маски – где это всё?

– Все в багажнике. Только Малой ту засвеченную пушку забрал себе.

Шило поморщился, но ничего не сказал, взял ключи, уже развернулся, чтобы идти к выходу.

– А нам это, что делать? – Спросил Ваза.

– А вы сидите по домам и сидите там тихо-тихо! Можешь соседке помочь огород вспахать, в церковь сходить грехи замоли. Но только чтобы тихо, ни слова, ни звука про наши дела! Я наш паршивый городок хорошо знаю. Один только рот откроет – все! Через пару дней все будут знать. Ша! Легли – умерли!

Глава 9

На следующее утро Мазуров и Астафьев вышли из здания третьего отделения милиции, и направились к своему неизменному Уазику. В это время из подъехавшей машины их окликнул Колодников.

– Эй, бойцы, вы куда это?

– Как куда? Работать, – резонно ответил Мазуров.

– Иван Михалыч, кажется, мы еще не обсудили план работы на сегодня. И куда вы после этого отправились?

Тон Колодникова был достаточно язвителен. Ответ Мазурова был не менее язвителен.

– Ну если у тебя нет плана, то это твои проблемы, Андрей Викторович. А у нас все спланировано заранее. Вон, видишь, – он кивнул головой на Уазик, – там уже люди ждут меня.

Из заднего зарешеченного окошка Уазика на них смотрел изрядно заросший щетиной Николай Никифоров.

– И куда это вы собрались? – Все не понимал Колодников.

Мазурова прорвало.

– Ты забыл что ли, уже, Андрей?! В Луга мы собрались, в Луга! Вчера же еще с тобой договаривались, я конвойную службу поднапряг, они его привезли, все как полагается. Никифорова сегодня везем на то место, где он обнаружил мотоцикл Касатика.

Колодников, наконец-то, вспомнил.

– Ах, да! Черт, а я рассчитывал тебя тут занять. Ты и Юрку хочешь с собой забрать?

– Ну да, а как же я без него то?

– Перебьешься. Что ты его с собой все время таскаешь? Пусть сам работает!

– Нет, а кто мне говорил еще неделю назад – учи, Иван Михайлович, сменщика. Не дай боже, что с тобой случится.

– Ладно, мало ли что я не говорил сгоряча. Один съездишь, тем более с тобой вон сколько конвоиров. Забираю я у тебя его. Пошли Юрий.

Астафьев развел руки.

– Извините, Иван Михайлович.

Мазуров удрученно вздохнул.

– Совсем старость у нас в стране не уважают. Нет, пора на пенсию. Никакого к тебе нет почтения, Мазуров. Никому ты уже не нужен.

Он уселся в Уазик.

– Поехали, Николай. Хоть на природе, может быть, развеемся.

Свою работу Мазуров и его «сборная команда» закончили уже ближе к обеду. Солнце в этот день палило как никогда, и наличие рядом воды, камышей, запаха тины больше тянуло к отдыху, чем к работе. Но Мазуров был, как всегда, хоть и весь потный, но серьезный и сосредоточенный.

– Значит, мотоцикл стоял здесь? – Спросил он, рассматривая участок донельзя разбитой и явно давно заброшенной дороги.

Никифоров подтвердил.

– Да, тут дорога раздваивается, здесь колею пробили так, что даже на танке не проедешь, забросили, увели ее в сторону. А эта осталась, но тут никто уже давно не ездил.

Никифоров был прикован наручниками к одному из милиционеров. Мазуров же все пытался найти в этом что-то особенное.

– То есть, с той дороги этот участок не виден совсем?

– Нет.

Мазуров удовлетворенно кивнул головой, начал записывать показания Николая, положив бумагу на неизменную папку. Никифоров же блаженно щурился на июньское солнце, жадно вдыхал невероятный воздух заливных лугов.

– А что, хозяина мотоцикла убили? – Спросил он.

Мазуров ответил, не поднимая голову от бумаги:

– Не знаем еще пока, пропал он. Он и еще один его друг.

– Двое, значит. Их тоже на меня вешать будете?

Тут Мазуров уже не выдержал.

– Запомните, молодой человек, в милиции никому ничего не вешают, а ищут подозреваемых и находят доказательную базу.

Он снова начал писать, а Никифоров, чуть помолчав, попросил:

– В кусты бы мне сходить по нужде.

– По серьезному? – Поинтересовался Мазуров, не отрываясь от бумаги.

– Очень по серьезному. Что они только там кладут в эту баланду в ИВС. Несет третий день. До города точно не дотерплю.

Мазуров тогда кивнул конвоиру.

– Ну, ладно, своди его, только не отцепляй. Пусть одной рукой как-нибудь управляется. Лопухов там нарвите по дороге. Так, а мы пока поищем тут, по округе. Пошли.

– Что именно искать? – Спросил второй конвоир.

– Что-нибудь. Тела, захоронение, следы стоянки. Что-нибудь, что осталось от Касатика и его друга. Ты туда иди, я сюда. Николай, ты тоже не прохлаждайся, а сходи вон туда. Где-то они тут должны быть рядом, не могли они далеко уехать.

Все три группы разошлись в разные стороны, около машины остался только блажено щурившийся на солнце водитель Николай. Он пока не спешил исполнять приказание опера.

Пока Мазуров и второй конвоир штурмовали заросли, в это время за кустами разворачивались крайне неожиданные события. Никифоров вроде бы приготовился снимать штаны. Конвоира предстоящее действие не сильно интересовало, но тут Николай внес неожиданную поправку в ровный ход событий. Он развернулся и со всей силы ударил своего конвоира кулаком в солнечное сплетение. Тот тут же «запозевал» ртом и опустился на землю. Никифоров лихорадочным движением содрал у того с пояса связку ключей, нашел там ключ от наручников, открыл их. Чуть отдышавшийся милиционер еще попытался ухватить убегающего за ноги, но тот со всей силы ударил его ногой по голове, так что милиционер отчаянно и болезненно вскрикнул. Когда Мазуров и остальные милиционеры прибежали ему на помощь, они увидели лежащего на земле конвоира, у которого из носа обильно текла кровь. А вдалеке, метрах в пятидесяти, шевелились кусты за убегающим Никифоровым.

– Стой, Никифоров! Куда, сволочь! – Скорее жалобно, чем грозно, закричал Мазуров. – Быстро за ним!

Второй конвоир и водитель кинулись вдогонку за беглецом, а Мазуров обратился к лежащему на земле неудачнику:

– Ты идиот, ты что, расковал его?!

– Да нет, не расковывал я его! – Жалобно запричитал конвоир. – Он мне в солнечное сплетение заехал, а потом ключ забрал и снял наручники.

– Вот балда!

Конвоир обиделся.

– Ага, знали бы вы, как было больно! Я его за ногу попытался ухватить, а он меня этой ногой по лицу двинул.

Мазуров отмахнулся:

– Да это я не про тебя, это я про себя! Должен же я был почувствовать, что он хочет ноги сделать! Дубина старая! Совсем нюх потерял! Нет, пора на пенсию.

В это время из кустов вываливаются оба запыхавшихся милиционера.

– Ушел!

– Оторвался метров на сто, а потом как сквозь землю провалился. Там камыши кругом, кусты, упади в них и хрен его найдешь.

Мазуров был вне себя от досады:

– Ах ты, черт! Представляю, как теперь все в отделе смеяться надо мной будут. Чтобы от Мазурова подозреваемый ушел – такого еще никогда не было! Вот стыдоба-то! Тьфу ты! Поехали!

Но тут на поляну неожиданно въехала еще одна машина, точно такой же Уазаик группы немедленного реагирования, и из него начали выходить хорошо известные ему людей: Ольга Малиновская, Астафьев, патологоанатом Гоблин и криминалист Сычев. Мазуров растерялся.

– О, вы что, уже все знаете? Откуда? – Спросил он.

– Вы про что, Иван Михайлович? – Весело ответил Астафьев. Не менее весела была и Ольга. Чувствовалось, что всю эту поездку Юрий развлекал байками свою красавицу из прокуратуры.

– Да Никифоров от нас только что сбежал, минут десять как деру дал. Вырубил конвоира и ноги сделал.

Астафьева эта новость скорее позабавила.

– А, вот оно что. Но мы не по этому поводу. Похоже, нашли тела Касатика и его друга.

Мазуров тут же забыл про свои неудачи.

– Где?!

Юрий достал бумагу, с нарисованными на ней примерными координатами местности.

– Как я понял, это метров пятьсот отсюда. Рыбак какой-то по мобильному позвонил. Он еще должны быть там.

– Поехали!

Мазуров обернулся к конвоирам.

– А вы оба ищите Никифорова!

Один из них попытался сопротивляться этой бесполезной работе.

– Да где тут его найдешь? Тут собак надо.

– Ищите, я сказал! Сами нюхайте, раз сами упустили. Собак им надо! Все. Обратно поедем, вас заберем.

Два Уазика с трудом пробирались по разбитой колее. Юрий уже начал сомневаться в точности нарисованного плана, но вскоре на дороге появилась фигура в камуфляже с накомарником на панаме. Человек активно размахивал руками, показывая, куда можно свернуть. Он был невысокого роста, лет шестидесяти, с лицом, набравшим загара на всю оставшуюся жизнь, сколько бы она ни продлилась.

Мазуров, выпрыгнув, тут же по-свойски подал рыбаку руку.

– О, Михаил Михалыч! Привет! Это ты, что ли, тут наших жмуриков нашел?

Тот засмеялся.

– А кто еще? Кому так может повести? Только бывшему менту.

Мазуров показал на рыбака, представил его:

– Знакомься, Юра, Ольга. Михаил Михайлович Воронцов, наш бывший участковый, капитан в отставке. И самый заядлый рыбак в городе.

– Ну ты это преувеличиваешь!

Было видно, что на самом деле Воронцов был польщен такой характеристикой. На этом реверансы кончились, началась рутинная работа.

– И где ты их нашел? – Спросил Мазуров.

– Да тут вон, левей, за теми кустами, метрах в десяти. Там заезд для машины с другой стороны, но я туда уже тропинку протоптал, так что вы можете и отсюда зайти.

На его отмашку отреагировал Гоблин и Сычев, за ними нехотя пошла Ольга. Они ушли, а остальные продолжили беседовать.

– Как это место называется? – Спросил Астафьев.

– Это? Россошь.

– Та самая Россошь? Много слышал про это место, но ни разу тут не был.

Мазуров удивился.

– Разве это Россошь? Но мы с Краюшкиным были совсем в другом месте?

– Да, эта протока и называется Россошь, она тут километра три идет, петлю делает, – Воронцов кивнул в сторону воды. – Это ее самый дальний кусок. Я давно тут не был, мотоцикл сломался, а на велосипеде сюда долго чалить. А тут я мотик наладил и первым делом сюда. Место уж очень хорошее, клеевое.

– Ну вот, будем знать куда приезжать, – пошутил Мазуров. – Как ты их нашел-то?

– Да что их искать то? Приехал еще затемно, удочки на зорьке закинул и чую: запашок трупный пахнул. Потом все затихло. А после рассвета ветерок подул, снова потянуло. К десяти утра ветер уж устойчиво дул. А какой кайф от рыбалки с таким ароматом? Я думал, может, собака какая тут сдохла? Пойду, думаю, в воду ее брошу, все хоть сомам да ракам пища. Пошел по ветру, камыши раздвинул, а там!…

Воронцов махнул рукой.

– Их там двое? – Спросил Юрий.

– Да. Лежат рядышком. Распухли, почернели! Потекли. Ой, как страшно!

– Юр, не хочешь сходить посмотреть? – Спросил Мазуров.

– Да нет, как-то нет особенного желания.

– Пора бы привыкать начинать. Ладно, я пойду, схожу, привычка такая дурная есть. Без меня все равно не оформят, протокол-то мне писать.

Мазуров направился к тропинке, а навстречу ему вышла Ольга, ей явно было дурно. Сделав извиняющееся движение руками, она бросилась в кусты. Судя по доносящимся оттуда звукам, следователя прокуратуры сильно рвало.

Астафьев двинулся, было, в сторону девушки, но потом остановился.

– Даже здесь запах, – сказал он, и озабочено понюхал ворот своей рубашки.

Воронцов охотно подтвердил.

– Запах этот теперь хрен чем отобьешь, только стирать все. Помню, мы как раз с Иваном Михайловичем, гараж как-то вскрывали на Силикатной площадке. Там мужик в «копейке» умер, а родня вся на юг уехала. Я даже фамилию его помню – Осипов. Так вот он там месяц в июне пролежал в закрытом гараже и в этой «копейке». Потом дочь пыталась ту машину продать – бесполезно! Один раз ее мужу даже морду за это набили. Они отдушкой какой-то трупный запах перебили, а он-то потом все равно проявляется. Раз ту «копейку» даже продали, а через неделю вернули машину, деньги забрали обратно, да еще и морду зятю начистили.

Из камышей выбрался сдирающий с рук перчатки Гоблин, за ним шел весьма кислый Мазуров.

– Ну этот что лежал лицом вниз – у него ножевое ранение в области сердца, – на ходу прояснял патологоанатом. – У второго я ничего такого не заметил, но сейчас там и не видно. Надо будет подробней исследовать уже в морге. Пойду, хоть продышусь немного.

Мазуров обернулся к курившему Воронцову.

– Дай сигарету.

– Вы же бросили курить на прошлой неделе? – Удивился Астафьев.

– Да бросил, а как тут не закурить? Хоть запах этот отбить. Нет, я протокол тут писать буду, там дышать нечем. Михаил, ты понятым будешь.

Бывший участковый не сопротивлялся.

– Да это ясно.

– Иван Михайлович, что там? – Спросил Астафьев. – Это действительно Касатик?

– Он. Даже я его узнал. А второй, похоже, этот самый Колян. У него на костяшках рук наколка еще проглядывает – «Коля». Вот только он лежал лицом вверх, там чайки глаза выклевали. И вообще… – Мазуров махнул рукой. – Черви там уже вовсю поработали.

Астафьев сморщился.

– Может, поедем отсюда?

Мазуров потрогал рукой район сердца.

– Ага, как тут уедешь? Я, правда, там осмотрел все, попросил, чтобы Сычев побольше фотографий сделал. Увезут тут их без нас, труповозка с пятнадцатисуточниками выехала. Вот они приедут, а мы тогда поедем.

Работа продолжалась еще битых два часа. Пришлось сходить к месту преступления и Астафьеву. Это загнало его в те же кусты, что и Ольгу. Малиновская так и просидела все оставшееся время около Уазика с бледным, каким-то затравленным лицом. Приехал еще один Уазик, «булка», с прицепом-труповозкой. Мазуров как раз кончил осмотр и попросил рыбака.

– Распишись-ка здесь, коллега. И вот здесь. Ну вот и все. Давай, Михал Михалыч. Удачного тебе клева.

– Да какой тут клев. Счас свернусь, да попробую до Качкары доехать. Там, говорят, карась хороший в этом году. Жалко, такое место испохабили! Эх, люди!

Астафьев и Мазуров направились к машине. Ольга открыла рот, чтобы сказать что-то, но потом изменилась в лице и побежала в кусты.

Мазуров сочувственно покачал головой.

– Эк ее скрутило то! Я тоже что-то плохо все это переносить начал. А ведь было время, мы вдвоем с Косаревым трое суток с двумя трупами в одном сильно натопленным доме протокол писали. Старею, что ли?

Они дождались Ольгу и тронулись с места. Вскоре их уазик подъехал к тому участку дороги, где от них сбежал Никифоров. Конвоиры, сняв рубашки, просто спали в тенечке. Мазурова это рассердило.

– Ну что, обормоты? Загораем? Не нашли беглеца?

– Да где ж его тут найдешь?

– Где найдешь! – Передразнил их старый опер. – Не найдешь никогда, если не ищешь. Ладно, собирайтесь, садитесь. В отделе от всех сразу по рапорту. Николай, – он обернулся к водителю, – от тебя – тоже рапорт.

– А я-то что?..

– И от тебя тоже! Ты теперь уже не просто водила, а свидетель… моего позора.

Они уже снова поехали, когда их догнал на мотоцикле Воронцов, начал сигналить, махать им рукой. Пришлось остановиться.

– Куда это вы собрались? – Спросил рыбак, ехидно посмеиваясь. – Эта дорога в Торск вас приведет, а не Кривов. Вы совсем в другую сторону едете.

И Мазуров и водитель удивились.

– Да? Странно. А куда нам теперь?

– Вам надо сейчас сдать назад метров триста, и там развилка будет, – посоветовал Воронцов. – Вот на левую дорогу и надо уходить.

– Спасибо, Михаил Михалыч, а то бы сейчас уехали к теще на блины. Удачного тебе клева.

– Спасибо!