Текст книги "Обратный отсчет (СИ)"

Автор книги: Евгений Лебедев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)

Интерлюдия 1

Где-то на небесах…

Два небесных существа, старые друзья Архангел Рафаил и Проводник душ Ульгорт, которые знакомы ещё с тех времен, когда боги и их слуги жили на Земле, неспешно прогуливались под кронами высоких деревьев, наслаждаясь пением райских птиц. Они вели беседу так же непринужденно, как и обычные люди, получая удовольствие от общения друг с другом. Им было что обсудить, ведь они не виделись уже целую вечность по меркам смертных. Несмотря на то что они работают в одном небесном ведомстве, их встречи происходят очень редко: у каждого свои заботы, дела и вечная суета, которой нет конца и края. И вот наконец им представилась возможность увидеться и узнать последние новости из жизни друг друга и вспомнить былые времена.

– М-да, забавный случай ты мне поведал. Давно я так не веселился, – сказал Рафаил, вытирая слёзы, которые выступили от смеха. – И что ты теперь будешь делать с этим дерзким футболистом? Только не говори, что ты ещё не принял решение. Мне кажется, это не тот случай, чтобы нарушить свои инструкции.

– Извини, я не совсем понимаю, о чём ты говоришь. Произошла системная ошибка, и его душа оказалась в другом теле. Я не виноват в этом, как, впрочем, и он. – Ульгорт поправил прядь своих длинных седых волос, сорвал алый цветок и, поднеся его к лицу, продолжил: – Ты же знаешь, такое иногда случается. Нечасто, но случается. Что касается его, я действительно не знаю, как лучше поступить… Несмотря на его агрессивное поведение, он мне нравится. Не каждый смертный совершает столько добрых дел за свою жизнь, сколько он сделал за один год.

– Ты меня удивляешь! – Архангел широко улыбнулся. – Тебя немного поколотили, а ты ему симпатизируешь. Неужели простишь и оставишь всё как есть? Я тебя не узнаю, дружище.

Когда они прошли несколько шагов и свернули к мраморному фонтану, Ульгорт с улыбкой посмотрел на своего собеседника и ответил:

– Пока не знаю. Его случай неординарный. Думаю, для начала стоит посоветоваться с Отцом, а потом уже принимать окончательное решение.

– Тебе это нужно? Отца лишний раз беспокоить. Повеселились, да и отправляйте его душу по инстанциям. Дальше пускай уже другие думают.

– Наверное, нужно. Сердце мне подсказывает, что эта ошибка системы не случайна. Но за свои тумаки он, конечно, ответит. Я обязательно что-нибудь придумаю, но перед этим немного повеселюсь над ним.

– Хорошо, тебе видней. В конце концов, это твоя работа.

Небесные существа улыбнулись, крепко обнялись и пожелали друг другу удачи, после чего каждый отправился по своим богоугодным делам.

Глава 2

Португалия, город Порту. 11 октября 2006 года.

– Кстати, кто это был в холле? – спросил я у Бородюка, когда мы поднялись на нужный нам третий этаж, где располагалась делегация сборной.

– А, этот мужик, – тренер слегка улыбнулся. – Из правительства. Крупная шишка из Совета Безопасности. И фамилия у него ещё такая интересная, необычная. Видел его всего пару раз. Один раз он приезжал в составе какой-то делегации из чиновников и артистов на нашу базу в Бор. Это было перед самым отъездом в Германию. Ну и сегодня ночью, когда отмечали нашу победу. Ещё слышал, что он с нашим Мутко тесно дружит. Охота, рыбалка и всё такое, – он ненадолго замолчал, видимо, напрягал свою память. – О, кажись, вспомнил. Если не ошибаюсь, его фамилия Пальцепупа. Или Пальцапупа. Что-то такое, – подняв правую руку, он поиграл пальцами перед собой. – А вот его имя-отчество, хоть убей, сейчас не вспомню.

– Понятно, очередной товарищ из правительства решил прогуляться и развеяться за счёт казны. Заодно и команду поддержать, – улыбнулся я, подходя к двери своего номера. – Подожди, а ведь в ресторане его не было. Я его там не видел.

– Так он почти сразу умотал с посольскими отмечать нашу победу в какой-то, как они заявили, приличный ресторан. Нас тоже приглашали, но мы отказались, – прислонившись плечом к стене коридора, пояснил он.

– Тогда понятно, почему я его не видел. Я ведь не сразу в ресторан подтянулся. С Ленкой по телефону долго болтал.

– Возможно, поэтому, – согласился наставник молодёжной команды и, почесав щеку, с улыбкой спросил: – А почему ты интересуешься этим чиновником? Боишься последствий?

– Слушай, Генрихович, я, наверное, перегнул палку с ним. Зря я ему нагрубил. Хотя, с другой стороны, и он тоже молодец. Попытался меня построить, даже не разобравшись в ситуации. Видимо, это вошло у него в привычку, – сказал я и замолчал. Опустив глаза, пожевал нижнюю губу и после недолгого молчания продолжил. – Понимаешь, за себя-то я не боюсь. Вряд ли он сможет мне как-то навредить, но вот вам, тренерскому штабу, потом может прилететь от него. Сам же говорил, что он человек непростой. Как-никак из самого Совета Безопасности. А у них возможности ого-го… Мы же не знаем, какой он на самом деле человек. Поэтому лучше пойти и извиниться. Ты же знаешь меня хорошо, я парень простой. Если надо, могу и в ножки поклониться. С меня не убудет. И я не хочу, чтобы кто-то из нашей команды пострадал из-за меня.

– Да ладно тебе, Саня! Нафантазировал себе страшилки! Что нам будет? Не расстреляют же нас в конце концов. Да и мужик он вроде нормальный, простой, – широко улыбнулся тренер и, показав кулак кому-то, быстро добавил. – А ну брысь! Уши он греет, зараза.

Я резко обернулся и увидел высунувшееся из-за двери заинтересованное лицо Саши Павленко. Он тут же улыбнулся и скрылся в своих апартаментах, зачем-то громко захлопнув дверь.

– Генрихович, если не трудно, узнай, как его зовут. Ну и в каком номере он остановился. И скинь, пожалуйста, мне эту информацию на телефон. Все-таки будет правильно, если я извинюсь перед ним.

– Да не вопрос. Я всё узнаю и скоро сообщу. Вот чем ты мне нравишься, Санька, так это тем, что всегда переживаешь за других.

– Какой есть. Ладно, увидимся за завтраком, – сказал я и, широко улыбнувшись, обнял его одной рукой. Бородюк взъерошил мои волосы, подмигнул и поспешил к лестнице, а я открыл дверь и вошел в номер. Оказавшись в гостиной, сразу же был атакован Игорем Денисовым.

– Саня, бля, ты чё чудишь! Исчез из номера. Ничего не сказал. Мог бы и предупредить, вообще-то, что куда-то уходишь!

– Гарик, просто не хотел тебя будить. А так всё нормально. Прогулялся по городу, подышал свежим воздухом и вернулся целым и невредимым, – спокойно ответил я, падая на небольшой диван, стоящий возле окна. – А ты чего такой нервный? Что-то случилось?

– Я не нервный. Нормальный я. Просто так не делается! Понял! – огрызнулся сосед по номеру. Немного помолчав, он улыбнулся и, плюхнувшись рядом со мной, продолжил. – В общем, слушай, что тут было. Сплю я и вижу сладкий сон, как вдруг слышу стук в дверь. Да так сильно ломились, что пришлось вставать. И что ты думаешь? Открываю дверь, и к нам врывается взволнованный Генрихович с безумными глазами, а следом ещё человек пять, словно стадо мамонтов, влетели и давай меня пытать вопросами: «Где Граф? Куда он ушёл? Он что-нибудь говорил?» и так далее. Я спросонья не врублюсь, что они от меня хотят. А когда понял, что тебя нет, пришлось рассказывать о твоём ночном кошмаре и крике. И то, что ты проснулся весь мокрый, я тоже рассказал. Вадим ещё на меня наехал, сказав, что нужно было сразу ему позвонить, вдруг у тебя высокая температура и тебе нужна медицинская помощь, – громко выдохнул парень и, набравшись сил, продолжил. – В общем, затрахали они меня по полной… А я ведь и вправду ничего не знал. Спал как убитый и не слышал, как ты ушёл. Они побухтели между собой и дружно свалили, а у меня после их наезда сна ни в одном глазу.

– Ну извини, братан, что не дали нормально поспать. Скоро в самолёте выспишься, – усмехнулся я и слегка похлопал его по коленке. – Не думал, что из-за такого пустяка они кипиш поднимут. Вроде уже не ребёнок, а всё сюсюкаются со мной, как с младенцем. Задолбала уже эта опека, – высказал я свои мысли вслух и, вспомнив про Пальцапупу, с улыбкой спросил. – Кстати, ты случайно бухлом не богат? Втаривался, наверное?

Была такая привычка у наших футболистов. Своими глазами видел и слышал, как они покупали спиртное и обсуждали эту тему. Хотя почему только у футболистов? Многие сотрудники сборной, выезжая на международные матчи, закупались элитным алкоголем, деликатесами и различными сувенирами. Я не интересовался, что они потом делали с этими дорогими бутылками. Возможно, по-тихой пили или друзьям и родственникам презентовали. Это их дело.

– Покупал. А тебе оно зачем? Ведь в любой момент есть возможность купить хорошее бухло.

– Да в холле, когда с прогулки вернулся, с одним типом из наших кусанулся. Короче, небольшой конфликт между нами произошёл. Генрихович говорит, он из правительства. Хочу пойти и извиниться. Не идти же к нему с пустыми руками. Как-то это не по-нашему, не по-славянски, – усмехнулся я.

– А, понятно. Щас, подожди, – Гарик сорвался с дивана и ускакал в спальню. Не прошло и десяти ударов сердца, как он уже выходил с двумя большими бутылками в руках.

– Выбирай, тебе вискарь или текила? У меня другого ничего нет. Если чё, то у Ши́ши ассортимент бухла побольше. Мы вместе втаривались. Можно к нему сходить и попросить.

– Ромку трогать не будем. Мне без разницы, что подгонять этому мужику. Поэтому давай, что не жалко.

– Ну тогда держи текилу, – сказал он и протянул мне литровую бутылку из правой руки.

– Сколько я должен?

– Э-э-э, Саня, не гони. Замяли эту тему. Для хорошего человека ничего не жалко.

– Это ты сейчас обо мне или о том дядьке, которому я нахамил? – спросил я с улыбкой. Хотя прекрасно понимал, что речь шла обо мне.

– А ты как думаешь?

– Огромное спасибо, Гарик. Выручил. Верну вдвойне.

– Всегда пожалуйста. Для тебя готов последнее отдать.

Завибрировал мобильный телефон в кармане куртки. Прочитав сообщение от Бородюка, я убрал бутылку в пакет и направился на второй этаж, чтобы навестить Семёна Поликарповича Пальцапупу.

Спускаясь по ступенькам, я не думал ни о чём особом и уже собирался повернуть на второй этаж, как столкнулся с чиновником нос к носу. Мы молча смотрели друг на друга несколько секунд.

– А я к вам иду, Семён Поликарпович. Извиниться хотел за недавнее.

– Тренеры надоумили или сам решил прийти? – строгим тоном спросил он.

– Сам. Александр Генрихович только помог узнать номер ваших апартаментов, – сказал я и протянул ему пакет. – Это вам в качестве моих извинений. В общем, извините меня за моё хамское поведение. Бес попутал.

Мужчина взял пакет и, заглянув в его содержимое, широко улыбнулся.

– Одобряю! Это я люблю. Хорошо, кто старое помянет, тому сам знаешь, что будет, – сказал чиновник и протянул свою широкую руку. После нашего крепкого рукопожатия он добавил:

– Ну что, Александр, если ты не против, предлагаю отправиться ко мне в номер и закрепить наше знакомство и примирение вот этой замечательной бутылочкой. Или тебе нельзя? Режим и всё такое?

– Почему же нельзя? Никогда текилу не пробовал, поэтому от пяти капель не откажусь, – согласился я с его предложением и последовал за ним.

Спустя час в приподнятом настроении мы спустились в ресторан на завтрак, чем изрядно удивили всех присутствующих из нашей команды. Особенно этому был рад Бородюк, который тайком показал мне большой палец. Что касается алкоголя, на грудь я принял не пять капель, а около двухсот миллилитров мексиканского пойла. Поликарпыч оказался нормальным мужиком, хорошим собеседником и страстным поклонником спорта. Он уважал футбол и хоккей, но предпочтение отдавал волейболу и теннису. В общем, мы расстались с ним хорошими друзьями, обменялись контактами, и я пообещал привезти ему на память футболку моего нового клуба с автографом.

После сытного завтрака я тепло попрощался с командой и пожелал всем ребятам успехов в своих клубах. Следующая наша встреча со многими из них состоится в преддверии финальной части молодёжного чемпионата Европы, который пройдёт в начале следующего лета, ориентировочно в середине июня, и выявит четырёх обладателей путёвок на летние Олимпийские игры 2008 года. Где будет проходить молодёжное первенство, пока неизвестно. Англия, Италия, Нидерланды, Португалия, Турция и Швеция ещё в начале этого года подали свои заявки на его проведение, и только пятнадцатого декабря станет известна принимающая страна. После чего состоится жеребьёвка, и мы узнаем своих соперников по групповому этапу.

– Сашуля, покажи этим англожопцам настоящий футбол. Пускай знают наших, – немного заплетающим языком пожелал мне на прощание мой новый друг Пальцапупа.

Мы в десятый раз обнялись и сотрудник нашей команды, Сергей Павлович, вежливо пригласил его пройти в автобус. Семён Поликарпович пошел в сторону транспорта шатающейся, но уверенной походкой. Я смотрел ему вслед и улыбался. Видимо, чиновник всё-таки не удержался и допил подаренную ему бутылку.

– Ладно, Саня, давай прощаться. Главное, береги себя. Жди вызов от Палыча весной. Пришла пора уже помогать основной команде.

– И ты себя береги и начинай уже придумывать победную тактику и подбирать пацанов на финальную часть.

– Буду стараться. Ну всё, пока. Лене передавай огромный привет от меня. Теперь уже увидимся на твоей свадьбе. Приглашение я уже получил.

– Обязательно передам. До встречи на Мальорке.

Мы крепко обнялись, после чего я проводил его до открытых дверей автобуса. Двери закрылись, автобус аккуратно развернулся и покатил в сторону аэропорта. Там команду ждал чартер, организованный нашим правительством. Пять с половиной часов, и они уже будут в Москве. Надеюсь, в аэропорту их встретят многочисленные фанаты с плакатами и баннерами и организуют им тёплый и радужный приём. Ведь мы находимся в одном шаге от выхода на Олимпиаду, куда не попадали аж с 1988 года. А это почти двадцать лет. В истории России такого ещё точно не было.

Проводив автобус с командой, я посмотрел на время. До моего рейса оставалось ещё около четырёх часов. Я вернулся в номер, принял контрастный душ, чтобы взбодриться и избавить организм от остатков хмеля, завалился на кровать и задумался. Мне нужно было побыть наедине со своими мыслями и прийти к какому-то решению. И чем больше я думал, тем становилось всё хреновей и хреновей. Перед глазами постоянно стояла картинка запотевшего зеркала, на котором была отображена дата – 23 августа. Скорее всего, это дата моей смерти.

В какой-то момент я не смог сдержать эмоции и громко закричал:

– Сука!!! За что⁈… За что это мне всё⁈… Что я сделал плохого⁈… Ответь мне! Ты слышишь меня⁈ Ответь!

Я обращался к Высшим силам, но так и не получил никакого ответа.

Уже не было сил орать. Я лежал на кровати, уставившись в белоснежный потолок. В голове крутилась лишь одна мысль: «Как жить дальше?». И я не мог найти ответа на этот вопрос. Непроизвольно потекли слёзы, и через некоторое время я разрыдался и погрузился в глубокую прострацию.

Одно дело понимать, что мы не вечны и рано или поздно уйдем в мир иной, и совсем другое – знать точную дату своей скорой смерти. Это было очень больно и жестоко…

Меня разбудил звонок моего мобильного телефона. Это был мой друг Дюша. Я долго не отвечал на звонок, но он продолжал настойчиво звонить. После третьего звонка я не выдержал, сглотнул слюну и поднёс телефон к уху, нажав на кнопку.

– Здорово, чемпион! Ты чё там усрался? Звоню тебе, звоню, а ты трубку не берёшь. Чё за фигня? – безбожно картавил некоторые слова Ещенко.

Услышав его весёлый, жизнерадостный голос, я слегка улыбнулся.

– Привет, картавый! Был в душе и не слышал звонка. Скоро начну собираться в аэропорт. Что ты хотел?

– Ну ты и собакин! Во-первых, я не картавый, а человек, который уважает букву «эр», а во-вторых, хочу тебя поздравить с победой. Саму игру не смотрел, только обзор по новостям. Но ты просто красавчик. Вышел в нужный момент и сделал результат. Кстати, привет тебе от пацанов и многих сотрудников команды. Они говорят, что весной ждут тебя в команде. Нужно выручать нас и Палыча. Ты же знаешь, какая критика собралась вокруг команды?

– Слышал, конечно. Об этом даже английская королева за завтраком говорит со своей семьёй, – решил я немного пошутить.

– Хорош гнать. Сдались мы этой старухе и её семейству, – хихикнул Дюша. – Сам-то ты как? Какие планы? К свадьбе готов?

– Бывало и лучше. А насчёт свадьбы я не переживаю. Там Ленок с Олей и мамой всем заправляют. Нам нужно будет только нарядиться и встать под венец. А остальное они сделают за нас.

– Это ты точно подметил. Ольга часами болтает то с мамой, то с Ленкой. Всё переживает, чтобы ничего не забыть и не упустить. Кстати, ты из команды кого приглашать будешь?

– Пока не решил. Но твоего дружка Шрека обязательно приглашу. Какая же русская свадьба без Руни! Ты лучше скажи, во сколько у вас игра с болгарами? – спросил я, чтобы сменить тему. После сегодняшних событий праздновать своё бракосочетание у меня не было никакого желания. Будь моя воля, просто поставил бы штамп в паспорт и скромно отметил бы это событие с родными и близкими людьми.

– По-местному в девять. Ты уже наверняка дома будешь?

– Насколько я знаю, разница между Софией и Манчестером – два часа. Поэтому должен успеть…

– Саня, привет! – услышал я звонкий голос Лёхи Смертина. – Нам тебя не хватает. Весной, на мартовские матчи, чтобы был в строю. Понял!

– Привет, Лёха. Я постараюсь.

– Блин, Саня, времени нет поболтать, – снова вклинился в разговор Дюша. – Выезжаем на тренировку. Вечером перед игрой ещё созвонимся. Пока-пока. Ленке привет!

– Удачи вам. Передавай всем парням привет от меня. И запомни, я жду от вас только победы. Буду болеть за вас с экрана телевизора. Пока.

Поговорил с другом, и настроение немного поднялось. Теперь нужно найти в себе силы и заставить себя отрешиться от всех этих дурных мыслей. Будем считать, что сегодня утром мне поставили неутешительный диагноз, и я должен скрывать его от родных и близких. Они не должны узнать эту горькую правду и страдать вместе со мной. Просто в один из августовских дней я внезапно умру, и всё. У меня ещё впереди десять месяцев. И за это время я успею обеспечить их всем необходимым. С этими мыслями я встал с постели, умылся, заказал себе небольшой обед в номер, а также такси.

Ожидая заказа, я набрал номер своей самой любимой женщины.

– Привет, телепузик! Как себя чувствуешь? Как наш малыш поживает в аквариуме? – спросил я как можно нежнее и растворился в голосе любимого человека. Мы говорили, шутили, обсуждали ближайшие планы, а у меня по лицу текли слёзы…

Глава 3

Анг лия, город Манчестер. 11 – 12 октября 2006 года.

Полёт в Англию прошёл спокойно, без каких-либо инцидентов. Меня, конечно, узнавали. Иначе и быть не могло: теперь я известная личность не только в мире спорта, но и далеко за его пределами. Откровенно говоря, раньше я пытался скрыть свою личность и свести к минимуму общение с фанатами и просто любопытными людьми. Но теперь я не видел смысла в этом. После встречи с Проводником я перестал обращать внимание на всё, что происходит вокруг, кроме событий, связанных с моими близкими и друзьями. Вся эта идолопоклонническая суета под названием «О боже, это же Алекс Граф!», которая, надо признаться, меня изрядно забавляла и была приятна, моментально отошла на второй план.

В аэропорту Дублина, у меня образовалось полуторачасовое «окно» между рейсами. Чтобы скоротать время, я решил прогуляться по терминалу. Заглянул в несколько магазинов и посетил кафе, чем немало удивил сотрудников и посетителей этих мест, когда они меня узнавали. Наплевав на всевозможные ограничения, связанные с моей диетой, я съел в кафе восхитительное пирожное с нежным бисквитом, заварным кремом и молочным суфле, запив его вкуснейшим эспрессо. Не удивлюсь, если владельцы этого заведения захотят разместить мои фотографии на входе или внутри их помещения. Дело в том, что, пока я уплетал за обе щеки десерт, одна миловидная сотрудница кафе, принимавшая мой заказ, незаметно фотографировала меня на телефон. Я внутренне усмехнулся и сделал вид, будто ничего не замечаю. С меня не убудет, а у них появится возможность привлечь как можно больше посетителей в своё кафе. Это отличный маркетинговый ход, и ничего личного. Бизнес есть бизнес. Клиентов же нужно как-то заманивать к себе. Надеюсь, что при следующем моём посещении этой кафешки мне удастся полакомиться пирожным за счёт заведения, оплатив только стоимость кофе. Шучу… Навряд ли я там уже появлюсь.

Что касается моих преданных фанатов и просто любителей футбола, то при встрече со мной они вели себя корректно и с уважением. Как обычно, они восхищались моей игрой, брали автографы, просили сфотографироваться с ними на память. Также они задавали вопросы о недавно вышедшей и уже успевшей нашуметь песне «Sex», о моих творческих планах и личной жизни. Особенно многих интересовала моя предстоящая свадьба. Но тут я сам виноват: не стоило делиться такой информацией со всем миром на своём YouTube-канале. Но теперь уже поздно об этом сожалеть, и, как сказал мой друг и руководитель моего видеоконтента Санька Романов: «Нам придётся сделать отдельный выпуск, посвященный твоему бракосочетанию. Привыкай быть в центре внимания. Теперь ты – известная мультимедийная личность, и твои фанаты хотят знать о тебе всё!». Он прав, и с этим нельзя не согласиться. Я бы даже сказал, что больше не принадлежу себе. Это обратная сторона жизни публичной личности: каждый твой шаг или действие непременно становятся предметом обсуждения мировой общественности. Но это был мой жизненный путь, и я его выбрал сам.

В аэропорту Манчестера меня встретила радостная Лена и всего зацеловала. Я тоже был очень рад её видеть и, несмотря на то, что вокруг нас было много людей, не остался в долгу: тепло обнимал, страстно целовал, нежно гладил, шептал на ушко ласковые слова и даже позволил себе некоторую вольность, запустив руки под её расстёгнутую толстовку. Мы не виделись всего десять ночей, но за это короткое время успели очень сильно соскучиться друг по другу. Мы никуда не спешили и наслаждались каждой секундой долгожданной встречи, которая вскружила нам голову и немного опьянила. Неохотно оторвавшись от сладких губ жены, я быстро посмотрел по сторонам и поймал завистливые взгляды и улыбки прохожих. Лена тоже обратила на это внимание. Она немного покраснела, опустила голову и тихо попросила: «Пойдём уже отсюда». Я подхватил свои вещи с пола, свободной рукой приобнял её за талию, и мы быстрым шагом направились к выходу, не обращая внимания на всевозможные просьбы моих фанатов, встречающие нам на пути. Извините, народ, но мне очень хотелось домой.

Покинув аэропорт, я сел за руль Лениного мини-автомобиля Тойота Айго и, следуя указаниям навигатора, погнал его в сторону нашей квартиры. Она всю дорогу, не замолкая ни на секунду, рассказывала последние новости о нашей предстоящей свадьбе и её почти законченной книге. Переступив порог квартиры, я скинул одежду на диван, захватил чистое бельё и отправился в ванную комнату, и почти сразу ко мне присоединилась Лена. И нам окончательно снесло голову. Такого безудержного секса у нас не было уже давно. Затем мы долго валялись в постели. Даже успели вздремнуть полчасика. Потом плотно перекусили заказанной едой из ресторана. Утолив голод, я вспомнил об игре своей сборной, о которой почему-то напрочь забыл, растворившись в любви и ласке самого дорогого мне человека на свете. Завалившись на диван, подгреб под свой бочок любимую и единственную, положил руку на её выпирающий гладкий животик и включил большой экран плазменной панели.

Шла семьдесят третья минута отборочного матча чемпионата Европы, финальная часть которого будет проходить в 2008 году сразу в двух странах: Австрии и Швейцарии. Мы проигрывали болгарам с минимальным счётом 0:1. И для меня это было настоящей катастрофой! Такого расклада я не ожидал. Настроение резко ухудшилось. Захотелось узнать подробности матча. Набрал номер своего тёзки Сашки Романова, который смотрел это противостояние в кругу своей семьи, и поинтересовался у него событиями прошедших минут. Повествование старшего сына фээсбэшника меня сильно разочаровало. Из его уст сыпались одни лишь ругательства и претензии к нашим игрокам. У него все футболисты были рукожопыми, кривоногими, косоглазыми и владельцами больших яиц, которые мешали им нормально бегать и отдавать точные пасы. И это он ещё мягко выражался, сдерживая свои гневные эмоции, так как рядом находились его родители. Как я понял из его объяснений, у команды Сёмина сегодня ничего не получалось. От слова совсем. В начале первого тайма у нас было несколько отличных моментов забить гол и выйти вперёд. Но Саня Кержаков и Дима Торбинский свои шансы не использовали. После их ударов мяч оказывался в руках болгарского голкипера. Впрочем, и у хозяев поля не всё ладилось в игре. Но, в отличие от нас, они реализовали свой один-единственный голевой момент после розыгрыша штрафного и повели в счёте. В начале второго тайма отличился их капитан команды и игрок английского «Тоттенхэм Хотспур» Димитр Бербатов, который выиграл борьбу на втором этаже и отправил мяч впритирку со штангой. Как заявил Романов: «Акинфеев там был бессилен. Такие мячи не берутся».

Досматривал матч я уже сидя, нервно сжимая в руках пустой стеклянный стакан. Главный арбитр добавил ко второму тайму пять минут, чем вызвал на стадионе бурю возмущений. Я всё ещё верил, что моя команда сможет найти в себе силы сравнять счёт и увезти из Софии хотя бы одно очко. Лена, посмотрев на мои душевные мучения, слегка взъерошила мне волосы, чмокнула в щёку и, не говоря ни слова, ушла готовиться ко сну. А я остался наедине с телевизором, ожидая от своих парней какого-то чуда. Но его не случилось. Раздался финальный свисток венгерского арбитра, и камера, охватив часть трибун, показала толпу восторженных местных болельщиков. Они обнимались, размахивали национальными флагами и другой атрибутикой и ликовали, как, впрочем, и их футболисты на поле, которые одержали такую важную победу над действующими чемпионами мира. После этой игры болгары захватили второе место, дающее им право напрямую квалифицироваться в Австрию и Швейцарию.

Затем крупным планом показали печальные глаза Юрия Палыча. Он подошёл к болгарскому наставнику Христо Стоичкову, что-то ему быстро сказал, пожал руку, изобразил на своём лице подобие дружелюбной улыбки и, опустив голову, широким шагом направился в подтрибунное помещение. Я, как никто другой, понимал его чувства и разделял его душевную боль. Сборная России провела невыразительный матч, как, впрочем, и два предыдущих, потерпев заслуженное поражение. Пусть и с минимальным счётом, но поражение. А ещё я, хоть и не видел большую часть матча, но даже мне было заметно, что сегодня команда не играла как единое целое. На поле не было КОМАНДЫ. И это обстоятельство меня очень сильно удручало. Тренерскому штабу сборной было над чем поразмыслить перед следующими отборочными матчами, которые пройдут в двадцатых числах марта. Буду надеяться, что к этим играм я буду в хорошем игровом тонусе и без травм и получу вызов в национальную команду.

После этого тура моя команда оказалась на последнем, седьмом месте. В это не хотелось верить, но цифры турнирной таблицы это подтверждали. И это были мы, действующие победители Мундиаля, которые ещё совсем недавно крушили на своём чемпионском пути все команды подряд…

Мне было обидно и стыдно за нас. Мы загнали себя в очень сложную турнирную ситуацию, из которой нужно будет как-то выходить. Иначе нас не поймут ни болельщики, ни руководство РФС, ни власть имущие лица страны, которые отвечают за спорт. После фееричного завоевания Мундиаля такое невзрачное и блеклое выступление сборной будет расценено как позор. Нам-то, футболистам, ничего не будет, малость побухтят из всех «самоваров» и «утюгов» – да забудут. Такое в истории российского футбола было уже не впервой. Ведь других игроков, соответствующих уровню первой сборной, всё равно нет. А вот Юрию Палычу и его помощникам это грозит немедленной отставкой. Даже несмотря на то, что несколько месяцев назад вся футбольная общественность страны и не только пела ему хвалебные дифирамбы и фигурально носила на руках. Это Россия! Здесь хорошее быстро забывают… Но Сёмин и все его футбольные сподвижники определённо не заслуживают такого обращения. Поэтому подожду день, другой, третий, послушаю, что творится в российских СМИ и что пишут в интернете, пообщаюсь со знакомыми футбольными людьми, и если над их головами замаячит хоть малейший намёк на увольнение, то я не просто вмешаюсь в эту ситуацию, а поставлю зажравшимся футбольным чиновникам, решающим судьбу сборной, жёсткий ультиматум. Либо эту отборочную часть к европейскому первенству мы проходим под руководством Сёмина и его единомышленников, либо я отказываюсь играть за национальную сборную. Мне теперь терять нечего. Тренерский штаб в обиду не дам. Сёмин, как и Бородюк, – «свои», проверенные делом и вызывающие уважение специалисты, которые доказали свой высокий уровень профессионализма! И за них я буду рвать и метать! Поэтому пойду на прямой шантаж, чтобы мне это ни стоило. После завоёванного золота, которое подняло рейтинг российского футбола до уровня мировых грандов, я имею на это полное право…

Возможно, я не прав. Возможно, в глазах некоторых людей я ещё совсем неопытный и наивный молодой человек, который, кроме футбольного мяча и тренировочных площадок, не видел в жизни ничего серьёзного. Возможно, моё поведение не понравится многим чиновникам и обычным людям. Я готов принять любую критику. Я допускаю всё и готов идти до конца… До справедливого конца. Я живой человек, и сейчас меня переполняют эмоции, и я ничего не могу с этим поделать.

Я выключил телевизор, откинулся на спинку дивана и долго смотрел в темноту, пытаясь понять причины блеклой игры своих партнёров по сборной, а также гоняя другие немаловажные мысли в своей голове, пока не услышал из просторного коридора, ведущего в нашу спальню, приятный голос жены.

– Сашуль, ты идёшь спать или и дальше будешь сидеть в темноте и грузиться?

– Да, малыш, иду, – ласково ответил я и рывком соскочил с дивана, задев левой ногой массивную деревянную ножку журнального столика, о котором совсем забыл и в темноте не увидел. Было больно, хотелось кричать и материться во всё горло. Но я нашёл в себе силы перетерпеть острую боль, издав едва слышимый стон. Сжав зубы, я помассировал травмированное место под коленкой и, прихрамывая, поковылял в спальню.

Спустя пять минут мы уже лежали в уютной постели. Лена прильнула ко мне под бочок, нежно поцеловала в губы, пожелала приятных снов, закинула на меня ногу и руку и практически сразу же уснула. Я же ещё долго не мог сомкнуть глаз, размышляя о событиях этого необычного и полного трагизма дня. Мне было над чем подумать. Нет, я не размышлял о поражении своей команды и её незавидной ситуации. Перед глазами стояло запотевшее зеркало из португальского отеля, на котором аккуратно была написана дата моей смерти – 23 августа. Я наконец-то осознал всю безысходность своего положения. И больше всего меня угнетал не факт своей скорой кончины (это не страшно, я уже однажды её испытывал), а переживание за свою семью: Лену и нашего будущего ребёнка. Мне нужно будет обеспечить их всем необходимым. Они не должны ни в чём нуждаться. Успокаивает лишь одно: у меня есть время. Его немного: всего десять месяцев. Но я обязательно что-нибудь придумаю и заработаю достаточно денег на безбедную жизнь своих близких и родных людей. За этими мыслями я совсем не заметил, как вырубился, оказавшись в крепких объятиях Морфея.