Текст книги "Тень: Пробуждение"

Автор книги: Евгений Михно

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

Глава 10

Холод и сырость от безжизненного камня острыми иглами впиваются в спину. Прохладный, чуть влажный воздух наполняет легкие. Своды пещеры уходят далеко вверх и теряются в темноте. Я с трудом повернул голову.

В центре поистине огромного зала от постамента идет нестерпимо яркое свечение. Разобрать, что лежит на нем, нет никакой возможности, глаза начинают слезиться от насыщенного алого света. Стены пещеры освещены этим странным светом, придающим всему залу таинственный и зловещий вид.

Все те же неясные, не до конца оформившиеся силуэты плавно и неторопливо витают в двадцати метрах от меня, вокруг постамента. Я даже не мог с уверенностью сказать, что это силуэты людей, слишком уже причудливо они изгибались, преломлялись, напоминая то человека, то странных, несуществующих животных, то просто сгустки бесформенного мрака. Однако я мог с полной определенностью утверждать, что это их голос тихо, но настойчиво шелестит у меня в голове:

– Не доверяй. Они попытаются уничтожить тебя, когда осознают, что создали. Пробуди Тень, слейся с ней, не старайся подчинить ее, не старайся подавить ее. Это смерть. Вы можете сосуществовать в гармонии. Ты получишь несоизмеримо больше, они даже не догадываются, с чем столкнутся. Ты освободишь нас, и вместе мы отплатим за все. Всем.

– Что за Тень? – Я даже не стал пытаться произнести это вслух, лишь мысленно сформулировав этот вопрос.

– Та, что спит. Та, что защитит. Та, что возвысит. Та, что вечно голодна. Та, что поглотит без остатка, если ты слаб. Но твоя Тень никогда не спала, вы уже давно слились воедино. Не дай ей взять верх, когда она обретет всю полноту силы. А затем ты придешь к нам… – голоса начали затихать, – и они заплатят…

– Кто вы?

– Мы – Истинная кровь… предали…– я уже с трудом различал слова, – ты наше наследие…выживи… к нам… ты получишь…

Громкий и противный звук рингтона настойчиво пробивался сквозь пелену сна. С трудом разлепив веки, я нащупал телефон. На экране высветилось «нет ID абонента».

– Да, – я очень старался, чтобы голос прозвучал не слишком хрипло.

– Алекс, привет. – Мягкий, тихий голос в динамике вызвал электрический разряд по всему телу и заставил сердце ударить в ребра с силой замкового тарана, а дыхание участилось, словно мне катастрофически стало не хватать кислорода. Я рывком поднялся с дивана.

Голос, который я не слышал более двух лет. Тот самый голос, который я старался забыть более двух лет. Именно тот голос, который воспламенял меня изнутри, заставляя жить, и тот, который в итоге сжег мою прежнюю личность, оставил лишь пепел, разделив жизнь на до и после.

Я не хотел его более слышать ни в реальности, ни в грезах, но услышав сейчас, испытывал щенячью радость, шок, разрастающийся жар в грудной клетке, – и резко обострившееся чувство одиночества.

– Здравствуй, Мила, – произнес я непослушными губами. В голове нарастал нездоровый шум.

Я думал, мне удалось справиться с этим, забыть, привыкнуть. Оказалось, нет. Застарелая тоска дала о себе знать моментально, путая мысли и взрывая нейромедиаторы.

– Как ты? – спросила моя бывшая.

– Все хорошо, – стандартно соврал я, восстанавливая дыхание, – как твои дела?

– Неплохо, – также стандартно ответила она. – Что нового?

Я удивленно приподнял брови, потом понял, что она меня не видит, и спросил:

– Реально, Милли? Что у меня нового за два года?

– Извини, – ответила она, вздохнув. Чуть помедлив, проговорила, – я бы хотела поговорить.

– О чем? – мы давно не общались, однако сильнейшую напряженность в ее голосе я улавливал все еще достаточно легко. Она была очень обеспокоена и старалась это скрыть. Как всегда, безуспешно.

– Не по телефону, – произнесла Мила. – Мы можем встретиться?

Я прикрыл глаза. Глубоко вздохнул. Господи, еще одного прыжка в этот омут я не выдержу. Я еле выбрался, восстановился, принял это. Второй раз на эти грабли наступит только редкостный идиот. Нет, все, баста! Я не стану переживать это снова. – «Истину глаголешь, сын мой».

– Да, конечно, – ответил я. – Где, когда? – «Вот кретин…»

– Можешь ко мне домой заехать? Часа в два. – Она продиктовала адрес.

– Хорошо, – сказал я, одновременно вбивая адрес в поиск на карте. – Один вопрос – почему у тебя номер скрыт?

– Правда? – удивилась она. Только вот не сразу, а через секунду после моего вопроса. – Наверно с настройками намудрила. Надо убрать. Так ты сможешь приехать? – «Не лезь туда, оно тебя сожрет!»

– Да, говорю же, – проговорил я, вздохнув. – Только все это немного странно, Милли. Ты ведь понимаешь?

– Да, понимаю, – ее голос чуть дрогнул, вновь не совладав с волнением. – Я объясню при встрече, ладно?

– Ладно. Я приеду.

– Жду, – сказала она и повесила трубку.

А я остался стоять столбом с телефоном в руке. Сколько раз после расставания я представлял себе наш разговор? Сколько раз прокручивал в мозгу реплики, тщательно их отшлифовывал, придумывал десятки вариантов развития нашего диалога, сочинял наиболее интересные предложения для каждого из вариантов, а в итоге получилось настолько просто и прозаично. Я даже в себя прийти не успел. – «Ибо тормоз. Ты чего творишь? У тебя проблем мало? Если что, все то, что произошло вчера, тебе не приснилось. Ты сейчас при свете дня призадумайся над этим. Ты в крайне нетривиальную ситуацию влип. По горло. Решил добавить?» – «Само собой как-то вышло. Я правда не хотел. Не знаю, зачем согласился». – «Ну так займись своими делами сначала, а потом разбирайся с чужими. Ничего страшного не произойдет, если не навестишь Милу. Она мне, конечно, всегда нравилась, но сейчас реально не до нее». – «Нет. Поздно давать заднюю. Да и не позвонила бы она просто так». – «Вокруг тебя начинает происходить слишком много. И ты не разобрался даже в малой части. А если точнее, вообще ни в чем не разобрался. Может, притормозишь?» – «А кто мне пел про серость и уныние моей жизни?» – «Слушай, краски постепенно прибавлять надо. А ты вместо кисти брандспойтом рисуешь». – «Я художник, я так вижу». – «Ну ладно, художник, смотри, не нарисуй в итоге полную ж…» – «Все, закончили обмен мнениями». – «Живопись, имел в виду».

Чтобы прийти в себя, занялся стандартными утренними процедурами. И хотя рутинные действия на автомате не помогали мозгу перестать обрабатывать информацию о молниеносных и диких переменах в моей жизни, монотонность всего утреннего ритуала частично успокаивала, создавая иллюзию будничности. А после горячего душа и чашки ароматного кофе я даже ощутил определенную расслабленность, коей не чувствовал уже приличное время. Мила разбудила меня поздно, в десять, но времени разобраться с делами и мыслями до встречи было вполне достаточно.

В первую очередь я разослал всем студентам сообщение, что ближайшие дни буду занят на переводах, и занятий не будет. С учетом того, что отменял я уроки крайне редко, проблем не возникнет. Вот разгребу этот бардак вокруг себя – и продолжим. Финансов на ближайшее время более, чем достаточно.

Затем пролистал ленту новостей. Новых исчезновений не наблюдалось. Хотя с последнего прошла лишь пара дней, это у меня с восприятием времени определенные нелады. Вообще, либо ничего значительного в жизни города не произошло, либо же любые новости попадают под жесткую цензуру, далеко за примерами ходить не надо. Видео с аварией пробыло в паблике буквально пару минут, теперь о нем никто и не вспомнит.

Проверил почту, кроме пары заказов на поднятие рейтинга в Доте, новых писем не было. Не до них. Хотя раньше каждую свободную минуту я старался провести в игре, совмещая приятное с полезным. Даже подумывал о зависимости.

Как оказалось, то была лишь вполне здоровая реакция на тотальную скуку. Попытка убежать от реальности, получить адреналин, эмоции, кураж, забыться в опасном и ярком мире по ту сторону экрана. – «Теперь частичка игр пожаловала в твою жизнь. Попробуй пройти квест без кнопочки «сохраниться»». – «Надеюсь, это не «Dark Souls»».

Воспоминания о прошлой ночи немного поблекли при свете дня, точнее, при его пасмурности, но и не думали исчезать. Хотя сейчас гипотеза о существовании сверхъестественного казалась еще более бредовой, я все же вбил в поисковике слово «вампиры» и углубился в чтение.

Ссылок оказалось великое множество, тема не теряет актуальности десятилетиями. Тут и исторические свидетельства, и очевидцы, и система деления, и разновидности кровососущих, и их происхождение. Находились крайне познавательные статьи в стиле «Десять способов понравиться вампиру», «Определи, к какому вампирскому клану ты принадлежишь», «Моя жена – вампир. Что делать?»

Потратив пару часов и выпив несколько кружек животворящего эликсира, я с сожалением констатировал, что кругозор мой в этой области не расширился. Ну, кроме того, что я принадлежу к клану «Носферату», что моих пикаперских талантов точно не хватит на то, чтобы заарканить вампира, и что осиновый кол решает проблемы как с женой, так и с тещей. Всю найденную информацию можно охарактеризовать одним словом – противоречие. – «Или преднамеренная дезинформация».

Даже основополагающий фактор – питание кровью, далеко не всегда приписывается. Судя по некоторым описаниям, при большом желании я даже сейчас могу зачислять себя в ряды вампиров. Главное, всех героев «Сумерек» знать.

Плюнув на эту тупую затею, я вернулся к событиям прошедших дней. – «Только не заставляй меня снова убеждать тебя. Закрыли вопрос до появления новых факторов». – «Да я не совсем об этом. Ты мне вчера напомнил один интересный момент. Хочу проверить». – «Это как-то связано с денежными тратами? Просто в кои-то веки у тебя есть деньги, а питаемся мы реже, чем, когда их не было. Ты разучился ими пользоваться? Я могу поделиться детальной инструкцией».

Желудок согласно заурчал на данное предложение. Я только сейчас осознал, что практически ничего не ел уже два дня. Но туда, куда я решил нанести визит, лучше идти с пустым желудком.

Я прожил в своем районе практически всю жизнь и знаю здесь каждый закоулок. В детстве с друзьями мы обожали лазать по огромной стройплощадке, расположенной возле частной больницы в трех минутах от моего дома. Говорили, что здесь планируют построить многоэтажку, затем – что новое здание суда, потом торговый центр. По истечении двадцати с лишним лет это все та же стройка, лишь растительности по периметру прибавилось. Подземная территория, то ли для будущей парковки, то ли для складских помещений, теперь облюбована многочисленными бездомными, создавшими там свое небольшое государство с собственными законами и инфраструктурой.

Самое интересное, что ментам до этого нет абсолютно никакого дела, как до всего, с чего нельзя получить денег или какой-либо выгоды. Никаких серьезных происшествий на данном участке не случается, люди стараются обходить это место стороной, а смерть от болезней, передозировки различными жидкостями и веществами, переохлаждения, пьяной поножовщины – это все дела суверенного государства, сами разберутся. Такого и за пределами стройки предостаточно.

Последний раз мы приходили сюда лет в пятнадцать, поностальгировать и выпить вдали от любопытных глаз. Тогда же я и познакомился с некоторыми из здешних обитателей, в том числе и с Колей.

Конечно же, подавляющее их большинство являлось алкоголиками, наркоманами, бывшими преступниками, самостоятельно разрушившими собственную жизнь, однако были среди них и действительно интересные личности со своей нетривиальной историей, своей мудростью и своими взглядами на все наше существование. Со времени того визита я, собственно, и начал помогать Коле, да и некоторым другим его братьям по несчастью, оказывавшихся волею судьбы в моем дворе. – «Это так ты воспринял мои слова про потратить деньги? Genius, genius, genius!»

Пробираясь по едва заметной в тропинке, затерянной среди кустарника, раз за разом поскальзываясь в грязи, я все больше терял уверенность во вменяемости моей идеи. Каковы шансы найти именно тех, кто сможет ответить на мои вопросы? С чего они вообще будут на них отвечать? И знают ли они вообще хоть что-то?

С мыслями под стать небу над головой я наконец вышел к бетонным ступенькам, ведущим на нижний ярус, под землю. Уверен, что создал немало шума, пробираясь сквозь кусты, потому, спустившись, я не увидел ни души. Наученные опытом, постояльцы старались не показываться на глаза лишний раз, мало ли кого занесет.

Сырость, бетон, крайне малоприятные ароматы нечистот, смешанные с запахом дыма; картон, бутылки и другой самый разнообразный мусор вокруг. Добавим к этому атмосферу безнадежности и уныния, промозглость раннего ноября и осознание факта, что я нахожусь на территории, где можно получить нож под ребро, как пожелание доброго утра – все это отнюдь не способствовало моей решительности двигаться на поиски далее. – «У тебя дома иногда такая же обстановка, когда неделю не убираешься. Топай давай, эстет».

Неуверенно ступая по бетонным плитам, покрытым плотным слоем земли, я настороженно прислушивался к каждому шороху, то и дело оглядываясь. Иногда слышались шаги, приглушенные голоса, а может, это воображение старалось заполнить звуковой вакуум. – «Я такой мелочью не занимаюсь. Могу включить тебе музыку, чтоб саспенса нагнать. Надо?» – «Нет, благодарю».

Через несколько метров начали попадаться жилые блоки. Обилие картона, одеял, пледов, где-то даже матрасы, следы кострищ, коробки с неизвестным содержимым. Плиты сверху не покрывали всю площадь подземки, потому света сквозь пробелы вполне хватало, чтобы оценить внутреннее убранство. Только вот где хозяева? – «Непонятно. Вот, например, видно же, что огонь только сейчас погасили, дымок еще идет. Кто-то старался в спешке убраться отсюда, видимо, когда услышал нас. Но чего им тут бояться? Менты облав не устраивают, непрошеных гостей тут тоже явно не толпы, да и это их территория, могут прогнать кого угодно». – «Не нагнетай, может просто по делам все разошлись». – «Угу, разом, строем. Встали и пошли».

Потихоньку переругиваясь сам с собой, я продолжал идти вдоль бетонных стен и блоков, стараясь пореже дышать. Везде было пусто, однако помимо дыма от свежезатушенного костра, я заметил дымящийся бычок на земле возле одного из грязных матрасов. – «Упс. И кто же прав в очередной раз?»

Внезапно впереди мелькнул силуэт, я успел разглядеть лишь мужскую фигуру в тяжелой куртке и шапке с огромным помпоном на конце. Он скрылся за колонной, послышались удаляющиеся шаркающие шаги.

– Эй, – я поспешил за ним, – постой! Я не из полиции, просто поговорить хочу!

Повернув в проход, ведущий вглубь стройки, я увидел, как бездомный торопливо шаркает в темноту, туда, где верхние плиты лежали плотно, не пуская внутрь дневной свет. Особого желания оказаться там в одиночестве я не ощутил, но и выбора не было. Я ускорил шаг в надежде нагнать его до того, как он скроется в темноте.

Мужик испуганно оглянулся, продолжая двигаться вперед, затем, по мере моего приближения, на его морщинистой физиономии, заросшей щетиной, отразилось узнавание и облегчение. Он остановился и повернулся ко мне. Я тоже его узнал – Валерка, приятель и частный собутыльник Коли, нередко появлявшийся вместе с ним в моем дворе. – «Кто-то, кажется, утверждал, что не всех бомжей в округе знает? Всегда восхищался твоей способностью находить нужные связи».

– Ты чего тут делаешь? – Спросил он сиплым, пропитым голосом.

– Здорово, Валер. – Я остановился и развел руками, показывая, что в них ничего нет. – А куда все разбежались? Где народ?

– Не знаю ничего, пойду я, ладно? И ты иди, нечего тут ходить. – Он опасливо оглядывался по сторонам и беспокойно переминался с ноги на ногу.

– Валер, слушай, я просто поговорить хотел. – Я старался не обращать внимания на дичайший перегар, от которого глаза резало. – Ты знаешь, где Верку найти, подругу Колину?

Валера весь сразу съёжился при упоминании этого имени, на лице отразилась глубокая горечь, глаза заблестели:

– Какую Верку? Не знаю я никакой Верки. И не видел ничего. Я никому не скажу ничего. – Он умоляюще посмотрел на меня. – Кто мне поверит-то? Ты не трогай меня, ладно? Я пойду, ладно? – Он потихоньку начал пятиться в темноту коридора.

Я удивленно поднял брови:

– Я тебя трогать не собираюсь. Я поговорить хочу просто. Вот, возьми, – я пошарил в карманах, вытащил пару тысячных купюр. – На опохмел. Ты мне только скажи, где ее найти, и я исчезну. Пожалуйста.

Он еще раз оглянулся по сторонам, затем осторожно подошел, взял деньги, спрятал во внутренний карман и поманил за собой:

– Ты только тихо, никому, понял, да? – я согласно кивнул и послушно двинулся за ним.

Мы направились по одному из проходов, ведущих в дальний конец стройки. Валера шаркал впереди, изредка проверяя, иду ли я за ним, и бурча себе что-то под нос. Пару раз я чувствовал на себе пристальные взгляды, но никого рядом не видел. Значит, прячутся все же. Наконец мой проводник остановился у одного из блоков. Сам он внутрь старался не смотреть. Подойдя к нему, я заглянул внутрь.

– «Твою же мать! Да сколько же можно?»

В этот раз я не отпрыгнул, но желудок вновь сделал двойное сальто. На стенах виднелись темно-бурые подтеки, матрас, разорванный на несколько частей, также весь был в крови, прямо пропитан ею, как, видимо, и вся земля вокруг. Острый, металлический запах крови смешивался с запахом гнилой плоти, создавая настолько тошнотворную смесь, что все ароматы до этого казались изысканным парфюмом. Полнейший разгром.

Какие-то тряпки, куртки, клетчатые китайские сумки – все валялось по периметру вокруг, и везде виднелась засохшая субстанция. Закрыв ладонью нос и рот, с трудом удерживая позывы, я повернулся к Валере. Тот стоял, глядя в пол, его мелко трясло, он продолжал что-то неразборчиво шептать, мне удалось лишь уловить «… я не видел… Боже… красноглазый…»

Я отошел на пару шагов, передернув плечами, и наконец, совладав с голосом, спросил:

– Что тут произошло?

– Здесь Верка жила, – едва слышно прошептал Валера. – Здесь и померла. Вчера.

– Как? Кто это сделал?

– Хорошая женщина, мухи не обидит, а сколько анекдотов знает, всегда с ней хорошо сидели, – он шептал, будто забыв о моем присутствии. – Помню, полную сумку мяса принесла, откуда и взяла-то, не знаю, со всеми поделилась, ничего не прятала, хорошая женщина, Верка…

– Валера, что здесь случилось? – я чуть повысил голос, прерывая его поток воспоминаний.

Тот очнулся и посмотрел на меня со скорбью и страхом в мутных глазах:

– А? Нет больше Веры. Болата нет. Коли нет. Многих нет. Не поговоришь. Хорошая женщина. Пойду я, ладно?

Я достал сигареты, подкурил, протянул одну Валере. Тот, посомневавшись мгновенье, взял.

– Валера, расскажи, пожалуйста, что здесь случилось. Мне очень важно знать. – Я посмотрел ему в глаза. – Ты ведь что-то видел? Я никому ничего не расскажу, обещаю.

– Не знаю я, что видел. Пьяный был. – Валера вновь начал испуганно озираться. – Да и зачем тебе знать-то? Зачем пришел? Я ничего никому не сказал, видишь? Не трогай меня, ладно?

Я тяжело вздохнул, но спокойно проговорил:

– Я не знаю, кого или чего ты боишься, но я тебя обижать не собираюсь. Просто расскажи мне, да разойдемся, хорошо?

Валера торопливо затягивался, будто опасаясь, что я в любой момент могу отобрать сигарету, затем затушил, оставив половину, положил в карман, и, подойдя чуть ближе, тихо заговорил:

– Ты, главное, не рассказывай никому. Я мож, видел, мож, не видел. Не поверишь ты мне. Вчера видел. Болела она сильно, укусила ее тварь какая-то, шея никак не заживала. Посмотреть не давала. Говорила, само заживет. Плохая она к вечеру была. Совсем плохая. А ночью сегодня спал, слышу – орет кто-то. Наши разбежались, кто куда, а я пошел посмотреть, вдруг случилось что. Вера нам всегда помогала. Хорошая женщина. И вот подхожу я, вижу, сидит на ней тварь какая-то, а вроде и человек. Глазища красные, злобные, у меня все изнутри аж зашлось. Сидит и рвет Веру, кровь так и хлещет, так и хлещет! Она, бедненькая, визжит, руками машет, а он, паскуда, держит ее и рвет, будто зубами рвет, понимаешь? Я стою, страшно мне, двинуться не могу, а он, как куклу, ее дербанить начал! Не можно так человеку с такой силищей быть! Жутко это, ненормально. Вижу, что голову тот поднимать на меня начал, да и побежал оттуда, куда глаза глядят. Не разбирал дороги, бежал, пока силы были. Утром только вернулся сегодня. Убрали с мужиками, что осталось. Страшно смотреть, что с ней было. Даже собаки дикие так не рвут, а я видел собак, видел, понимаешь? – Он замолчал, в глазах застыл первобытный страх, его трясло, как лист на ветру, на лбу из-под шапки выступил пот, несмотря на прохладное утро. Я молча курил, глядя на него. Адекватных комментариев в голову не шло. Да, можно счесть это синим бредом, если бы не одно «но» – я уже видел подобное. Только вот я видел результат, а Валера также стал свидетелем процесса.

– Значит, ты знаешь, что случилось с Колей? – спросил я.

Валера нервно сглотнул и чуть кивнул. В его глазах зажегся легкий огонек надежды на то, что я действительно могу поверить в эту историю.

– На ночевку не пришел. Говорил, что Вере принесет чего-нибудь, чтоб помочь. Под утро я пошел в тот двор. Там и увидел. – Он замолчал и шмыгнул носом. – Убежал я тогда. А следом вот Верка. И куда мне теперь? Многие расходятся.

– Почему? – Я кивнул в сторону прохода, приглашая пройтись и оказаться подальше от всего этого смрада. Он вздохнул и послушно пошагал за мной.

– Они не первые, кого… ну, это… – услышал я за спиной, – десяток, почитай, уже пропали. Болат, Харитоныч, Гульмирка… Мы всегда сюда ночевать приходим. Привычно, да и не трогает никто. Опять же, если совсем ничего не нашел за день, обязательно поделятся. А они перестали возвращаться. Петро старый еще с месяц назад говаривал, что милиция находит страшное что-то в подворотнях. У него, мол, есть знакомые там, они рассказали. – Он поравнялся со мной. – Не поверили мы ему тогда. Думали, может, получше место себе нашли, и не сказали никому, чтоб орда не набежала.

– Так, может, у него и спросить? – я повернулся к нему.

– Не можно, – скривился Валера. – Пропал он. Тоже пропал. Что за паскуда-то? – Он снова вздрогнул. – Я много каких вещей в жизни то повидал, потаскала, родимая… Но эту пропастину… Не человек это, понимаешь? Хоть и человек.

Я лишь поджал губы. – «Слушай, все еще не так плохо…» – «Ты тупой? Или не видел ничего? Там кровища хлестала чуть ли не на два метра! И это не плохо?» – «Не забывай главное правило: перед тем, как делать выводы, обязательно выслушай обе стороны. Ты сейчас услышал лишь одну версию». – «У кого прикажешь спросить вторую?» – «А у тебя огромный выбор? Альберт тебя немного пугает, как и меня, впрочем. Остается Амир, вы, вроде, нашли подобие общего языка». – «Амир меня тоже пугает. Меня они все пугают. Меня вся эта ситуация пугает. Я не хочу в это углубляться. Чем дальше в лес…» – «… тем ближе вылез. Что-нибудь придумаем. Зачем ты вообще сюда приперся?» – «На остановке Коля сказал, что Верку что-то поранило, как и его. И оба ничего не помнят. Надеялся, что хоть она что-то расскажет». – «Ну, технически, рассказала. Невербально. Только вот что нам это дает?» – «Только то, что эти ребята далеко не плюшевые зайчики, и кое-что из россказней в сети действительно правда. А еще, что ничем хорошим для меня эта история точно не закончится. Господи, ну почему я?» – «Хотел бы оказаться на месте Коли? Алисы? Не пессимизди, все могло быть хуже. С тобой жизнь пока еще довольно мило обходится».

– Можешь описать того, кого ты видел? – я обратился к Валере.

Тот на секунду прикрыл глаза. На лице отразилась гримаса боли и отвращения:

– Не помню я. Выпивал, понимаешь? Темно еще было. Костров сейчас не жжем, мокро все, да и немного нас тут осталось. Раньше светло, как днем было, понимаешь? А теперь темно. Страшно. Я-то не пугливый, понимаешь? – Он поднял взгляд на меня. – А теперь страшно.

– Ну хоть что-то ты запомнил? – Мы уже почти подошли к ступенькам, ведущим наверх.

Тот наморщил лоб, помпон на шапке задорно мотнулся вперед:

– Темно было, понимаешь? – наконец произнес он. – Но глаза, глаза красные были. И высокий был.

– А кроме глаз, ничего необычного не заметил? – спросил я. – «Ну, и кроме того, что он твою знакомую руками на части рвал…»

– Злой, очень злой, – прошептал он. – Так страшно стало, понимаешь? Двигаться не мог. Стоял и смотрел…

– Понятно, – вздохнул я. – Ладно, Валер, на, вот, возьми еще. Помяни от моего имени тоже. – Я вытащил еще пару банкнот из кармана. – И если еще что-то такое услышишь, ты не забывай, ладно? Ты у меня во дворе часто бываешь, могу помочь по мелочи, а ты расскажешь, где что слышал. По рукам?

Вместо ответа тот молча уставился мне за спину. В глазах метнулся страх и полнейшая растерянность. Я тяжело вздохнул и обернулся.

Наверху на ступеньках стояли двое, перекрывая выход. Я выругался сквозь зубы. Как и ожидалось, за спиной оказались не друзья. Хотя меня это уже не удивляет, если честно. Последние дни превратились в бесконечный закон Мерфи.

Два из трех бугаев, которые оказали мне радушный прием у магазина. Судя по хищным улыбкам и отнюдь не дружелюбным взглядам, о вере в Бога поговорить не хотят.

Еще больше напрягают расслабленные позы и полнейшая уверенность в себе. То, что нужно для удачного начала дня. Все внутри сжалось, плечо очень вовремя заныло, припоминая прошлую встречу, но я постарался одарить кретинов таким же гостеприимным взглядом, каким пару раз встречал коллекторов.

Валера оперативно попятился назад, однако за миг до этого я ощутил тяжесть в кармане куртки. Мой информатор скрылся за ближайшим поворотом, только я и видел болтающийся помпон. Бугаи проводили его равнодушным взглядом. Я чуть прищурил глаза:

– Я не хочу проблем.

Один из них лениво ухмыльнулся:

– А их и не будет. Ты поедешь с нами. По-хорошему или по-плохому – решай сам. Но быстро, потому, что я бы хотел по-плохому.

– Что ж вы за козлы-то? А Макс в курсе, что вы меня снова прессовать собрались?

– Значит, по-плохому, – произнес тот, который и стал причиной моего ноющего плеча. Они начали спускаться ко мне. – Хорошо. Мне из-за тебя куртку порвали.

Меня мелко затрясло. Вся злость, весь страх последних дней пытались вырваться наружу и были сконцентрированы на двух фигурах, неспешно приближающихся ко мне. Страх поднимался черными волнами, захлестывая сознание, но не сковывал, а лишь наоборот будоражил кровь, заставляя ее нестись по венам быстрее, вырабатывать адреналин. Я тяжело задышал, стискивая кулаки, и чуть наклонился вперед. – «Эй, берсерк, тише, тише, не гони вороных!» – «Чего?» – «Успокойся, дракон! Ты, конечно, не хлюпик, но эти два мордоворота по тебе катком пройдутся, «мама» сказать не успеешь». – «Не таких ломали». – «Чего ты чешешь? Мне-то не рассказывай. Думай головой, иначе тебе ее об стену разобьют. И не забывай, это, вполне возможно, не просто сильные мужики. Ищи варианты». – «Хочу разбить им рожи. Особенно вон тому, засунуть ему его же кольцо ему же в…» – «Стоп! Вдохни глубже! Давай же!»

Я медленно сделал вздох. Посчитал до двух. Выдохнул. Парочка «твикс» продолжала идти на меня. Нас разделяло не более десяти ступенек. – «Да ты мой шаолиньский монах! Есть лишь один вариант. Надеюсь, в этот раз не поскользнешься».

Разогретое тело было готово к действию. Я еще раз взглянул на их спокойные рожи и, развернувшись, что было сил рванул вглубь стройки. За спиной послышались маты и топот ног.

На ходу вытащив из кармана телефон и практически не глядя, набрал «102». Я старался не слишком концентрироваться на гудках в трубке, чтобы не зацепиться за что-нибудь ногой или не врезаться в столб, и продолжал бежать, поворачивая, как можно чаще и не разбирая дороги. Сердце стучало уже в районе кадыка, я не помню, когда бегал с такой самоотдачей в последний раз. За спиной что-то орали, но я не вслушивался, лишь осознавал, что гоблины, по меньшей мере, не отстают. Наконец в трубке прозвучало:

– Полиция, слушаю.

– Срочно пришлите наряд на стройку за областным судом! – проорал я, теряя драгоценное дыхание. – За мной гонятся двое, хотят избить, мы прямо на стройке, срочно! – «Вот ты скотина двуличная! Козлы менты, зажрались, ничего не делают, а как прижало – спасите, помогите!»

Оператор пыталась что-то спросить, но я не мог более отвлекаться, потому сбросил и продолжил свой забег жизни. Крики стали громче, я мог различить маты. Значит, догоняют. – «Видишь плиты на земле метрах в двадцати?» – «Не отвлекай!» – «Заткнись и слушай! Плита одна на другой, но место для упора между ними есть, не старайся запрыгнуть сразу на две. Как только заберешься на них, прыгай и хватайся за дальний выступ. И будем уповать на то, что твое спортивное прошлое не окончательно кануло в Лету. Подтянись и побегаем наверху. Там больше шансов быть замеченным прохожими». – «Да нет тут прохожих!» – «Обзор больше, возможностей уйти со стройки – тоже. Выполняй!»

Легкие начали хрипеть, сказывались сигареты, но и плиты стремительно приближались. Спиной я уже чувствовал дыхание преследователей, они настигали меня.

В отчаянном усилии я прыгнул на плиту одной ногой, уперся за чуть выдвинутый край лишь носком, оттолкнулся и взмахнул на вторую, практически не потеряв в скорости. И пробежав по плите, постарался оттолкнуться, как можно сильнее, используя ускорение. Пальцы зацепились за край обломанной ступеньки, свисающей сверху. Нижнюю часть тела по инерции понесло вперед, я чуть не свалился, больно ударившись бедром о какой-то угол. Захрипев, я начал подтягиваться на руках, стараясь выбраться наверх. Мышцы трещали с непривычки, в глазах потемнело, в виске стрельнуло, однако грудь вдруг ощутила твердую поверхность под собой. Из последних сил я подтянулся и выбрался наверх. Дыхание вылетало с хрипами, будто мне прострелили легкое, в боку кололо, в голове стучали молотки.

Вдруг в ногу что-то вцепилось, да так, что больная лодыжка вызвала искры из глаз. А я о ней даже позабыл на время забега. Я повернулся. Железный Кулак висел там же, где и я пару мгновений назад. Одной рукой держась за ступеньку, второй он схватил мою ногу мертвой хваткой. Я не мог дать ему в морду второй ногой, для этого пришлось бы отползти назад, и тогда он имел все шансы утянуть меня вниз.

– Куда пополз? Не уйдешь, малыш! – прошипел он.

В панике я постарался двинуться вперед, ничего не вышло. В ребро что-то больно уперлось. Охнув, я сунул руку в карман и вытащил заточенную отвертку. Простую советскую отвертку, перемотанную изолентой, грязную, потрескавшуюся, но острую. – «А Валера хорош!»

Круто извернувшись вбок, я со злостью вогнал ее Кулаку чуть выше запястья. Тот дико заорал, хватка немедленно ослабла, он исчез внизу. Надеясь, что он упал темечком вниз, я подорвался и побежал. Каждый шаг отдавался болью, стопа дико ныла, болело бедро, пот начал застилать глаза. Я даже не старался перепрыгивать пробелы в плитах, просто оббегал. Впереди уже виднелись спасительные кусты, а там совсем чуть-чуть – и выход в цивилизацию. Дневное нападение проигнорировать гораздо тяжелее, кто-то обязательно поднимет тревогу. Да и полиция уже в пути, я ведь в центре города, ехать недолго.