Текст книги "Одиссея подводного диверсанта"

Автор книги: Евгений Кукаркин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

– Но я...

– Тихо. У меня нет времени для объяснений. По местам.

– Дон Диего, давайте адрес.

– Я его уже приготовил. Возьмите.

Дон передает мне листок бумаги. Я его читаю и киваю головой.

– Пойдет. Теперь слушайте меня. Я должен исследовать кладбище кораблей и знаю, что там одни сюрпризы. В любом случае, найдем пропавшее судно, не найдем, будем живы или нет, вы должны выйти через сутки вот на эту точку, восточнее Минорса.

Я карандашом ставлю точку на карте.

– Это все?

– Да.

– Как вы сейчас смоетесь с катера?

– Наши ребята уже наверно перебрались на соседнюю яхту...

– А... Ну, да... Удачи, капитан.

– До свидания дон Диего.

Я жму его руку и выхожу из каюты. У дверей стоит Роза. Она обнимает меня и шепчет.

– Оставайтесь живыми...

Спрыгиваю на яхту и проскальзываю в каюту. Дверь закрывается и мы сквозь щели следим и ждем событий. Наш катер уходит в море. На пирсе появляется полицейский, он долго смотрит ему в след.

Я с трудом нанял старенький грузовичок и мы, тесно загрузившись, двинулись в пригород.

Самолет был шестиместным, но летчик от безделья и безденежья был готов на все, он обещал втиснуть всю группу и снаряжение.

– Куда летим?

– В Махон.

– Я то думал... Мы туда за пол часа долетим.

– Вот и хорошо. Только туда надо подкрасться тихо, на бреющем, и сбросить всю команду.

– Раз надо тихо, сделаем тихо.

– Тогда сейчас полетели.

Он немного ошеломлен моим решением.

– Полетели.

– Эй, ребята, распаковывайтесь, – ору пловцам. – Всем одеться в гидрокостюмы, закрепить вооружение. На спину парашюты, на грудь акваланги, ласты за пояс. Приземляться будем в тапочках.

Пловцы послушно стали переодеваться.

Мы вылетели вечером, когда солнце уже садилось за горизонт. Шестеро пловцов, можно сказать, "сидят" в креслах, трое уместились в проходе. Я рядом с летчиком.

Махон в затемнении, но огоньки машин, костров, светящиеся суда и корабли в порту, другие источники света, точно показали его расположение.

– Переходи на бреющий, – прошу летчика.

Тот кивает головой. Я выхожу к пассажирам.

– Приготовились.

Они встают и выстраиваются цепочкой к задней дверце. Ее открывают и ждут команды.

– Пошел.

Я выхожу последним.

– На, – протягиваю летчику пачку денег, – здесь тысяча баксов. Еще за молчание.

Тот кивает головой. Я выпрыгиваю в темноту.

С трудом нашел своих ребят, выпрыгнул позже и далеко отлетел. Мы собираемся кучкой. Все спешно готовятся к броску. Мы одеваем нормально акваланги, парашюты собираем и заваливаем камнями, ласты прикрепляем к ремням, чтобы легче было ходить.

– Мальчики, бить всю эту сволочь, без размышлений. Три группы попали здесь в ловушку. Мы должны отомстить за товарищей. Они уверены, что мы придем с моря, а мы им намылим шеи с суши. Вперед.

Первые патрули попались за оградой, обыкновенной сетки, натянутой на стальные рамы. Они не торопясь шли, просвечивая фонариками пространство за проволокой. Я толкаю старшину.

– Возьми четырех человек, взять, хоть одного из них, – киваю на патруль, – но взять живым.

Ребята скидывают акваланги, ласты и бегут с ограде. Двое становятся к ней спиной и складывают в замок руки на животе. Других двое разбегаются на эти живые трамплины и их перебрасывают через сетку. Еще один таким же путем присоединяется к ним. Парни исчезают в темноте. Проходит минут десять, слышен шорох.

– Товарищ капитан, сюда. Переползайте сюда.

Мы подбегаем к ограде, перекидываем акваланги, перелезаем сами и старшина подтаскивает меня к неподвижно лежащему человеку.

– Он жив?

– Жив. Обоссался даже от страха, гад.

– Вы по-английски понимаете, – спрашиваю я пленника.

– Да.

– Где штаб Крингстона?

Он молчит. Тогда старшина вытаскивает кинжал и острым концом покалывает в шею.

– На Глории.

– Это название судна?

– Да.

– Где оно?

– Пятый причал, третье слева.

– Есть ли телекамеры, какие-нибудь новинки?

– Есть. Все причалы просматриваются видеокамерами, у трапа Глории даже лазерные контрольные лучи. Много ловушек между судами. Особенно много самозатягивающихся сетей, мин-глушителей.

– Остальные суда, как?

– Хоть это и развалины, и списанные, но на них полно сюрпризов, там капканы, набрасывающиеся сети, ловушки-ямы, просто мины или хлопушки с фейерверком.

– Кроме Глории какие силы подмоги еще есть.?

– Недалеко казармы спецназа. Они по тревоге должны прийти на помощь.

Я раздумываю над его словами, пленник кажется испугался.

– Не убивайте меня, я вам все расскажу и покажу.

– Хорошо. Не убью. Тогда веди, в обход ловушек, на Глорию. Ты знаешь, как?

– Не знаю, как это можно, но попробуем?

– Патрульные катера есть?

– Целых три, около третьего пирса, но здесь надо знать фарватер, иначе напорешься на сети или ловушки.

– Если среди списанных судов сухогруза "Капитан Игнатьев"?

– Понятия не имею.

– Тогда пошли.

Мы поднимаем пленника и он в сопровождении двух пловцов ведет нас в темноту.

Наш невольный проводник свое дело знает. Мы подбегаем у пятому пирсу и тут пленный сползает с асфальта на толстые деревянные балки, вдоль стенки пирса. Пригибаясь он ползет по ним. Мы тоже ползем за ним. Под нами плещется вода.

Первое судно стоит носом к пирсу и нам никакого труда не стоили проползти между ним и стенкой. Зато второе, вдоль пирса, и наши акваланги мешают пролезть в узкую щель. Пришлось их снять и толкать боком впереди себя. Третье судно подозрительно затемнено и тихо. Мы не доползаем до трапа, один из пловцов метнул "кошку", лязгнул металл. Я дотронулся до плеча ближайшего пловца, он передал сигнал дальше, теперь надо ждать среагирует охрана судна или нет. Проходит минут пятнадцать, все тихо. Теперь я провожу пальцем соседу по плечу. Первый пловец ползет по веревке. Он исчезает в темноте, за ним следующий, потом остальные, пленник, последний я. Все на судне и сосредоточились вдоль борта, акваланги сложены у ног.

– По местам, – шепчу я. – Вперед.

Все разбегаются, оставив акваланги на палубе. Со мной в компании еще один пловец и пленник, которого я толкаю перед собой. Он открывает железные двери, которые ужасно скрипят.

Пробегаем по трапу вниз и тут слышим окрик.

– Пароль.

В коридоре при тусклом свете виден парень в темной одежде десантника с автоматом в руках. Я из-за плеча проводника бросаю нож и тот как то нелепо взмахивает руками и медленно сползает на железный настил. Где то в закоулках судна загремела очередь из автомата. Началось. Мы бежим по коридору, впереди из соседней каюты выскакивает растерянный военный, я стволом автомата всаживаю ему в живот. У парня пошла кровь изо рта и он закатил глаза от боли и сел.

– Где пультовая? – ору пленнику.

– Здесь, – он ткнул в дверь прямо.

Мы вламываемся в большой зал. Кругом полно аппаратуры, мерцают экраны телевизоров. Несколько операторов сидят и смотрят на экраны. Я вскидываю автомат и стреляю в потолок.

– Всем встать и к стенке.

Несколько фигур послушно поднимается и, подняв руки идут к высоким электронным шкафам, которыми уставлены стены. Один замешкался и я выстелил ему в голову.

– Последи за ними, – прошу своего помощника.

Тот кивает головой. Наш проводник, понурив голову, так же стоит у шкафов.

Отбираю из пленных самого на вид толкового и сажаю за единственную вычислительную машину.

– Мне нужен перечень всех судов, в этом заливе.

Тот послушно набирает на клавиатуре нужный текст и вскоре на экране медленно поползли наименования кораблей. Я пристально слежу за экраном.

– Стой.

Экран послушно замирает.

– Почему рядом с названием Либерти-2, в скобках стоит "Капитан Игнатьев"?

– Чтобы заманить диверсантов переделали старый американский сухогруз на русское название.

– Понятно.

Вдруг дверь в пультовую распахнулась и к нам влетели пара солдат морской пехоты с винтовками на изготовку.

– Всем сложить оружие, – орет один.

Я прыгаю за столы и открываю огонь из автомата, мой напарник тоже проваливается за железными ящиками и палит во всю. Пленные у стоек ринулись к выходу и мне приходится провести очередью по этим фигурам. Теперь начинается бедлам, я уже не обращаю внимания на нашего проводника, прыгаю за какие то ящики, перебежками и короткими очередями стараюсь добить еще пытающих сопротивляться. По мне стреляют, над головой звенят стекла экранов, искрят пробитые стойки и приборы. Я выдергиваю две лимонки и забрасываю в разные концы зала. Грохнуло так, что железный ящик, за которым я прятался, повалился на меня. Пламя пожара занялось не на шутку. Несколько еще живых окровавленных операторов все же сумели удрать за дверь. Двое солдат , ворвавшихся к нам, по видимому были убиты, по крайне мере, никто уже в ответ не стрелял. Я с трудом откинул ящик и бросился к двери, из-за стойки как приведение, возник напарник и помчался за мной. Сзади полыхал огонь.

В коридоре свистят пули. Я прячусь за какой то выступ и перезаряжаю автомат. И вдруг судно вздрогнуло и заходило ходуном. Стрельба прекратилась. Послышались крики.

– Судно тонет. Отступаем.

Я бегу по коридору вслед за отступающими и у трапа расстреливаю двух задержавшихся. Один стонет и скребет руками по железным ступеням. Я отрываю его голову за волосы.

– Где Крингстон?

– Его... его нет...

– Куда он исчез?

– Он... там...

Глаза его наливаются предсмертной тоской.

– Ладно, подыхай здесь.

Выскакиваю на палубу. Темноту ночи раскалывают светлячки высекаемых о железо пуль. Грохот выстрелов со всех сторон. Где то воет сирена.

– Все к аквалангам, – кричу в темноту.

У борта суета. Здесь собрались все пловцы, они набрасывают на спину баллоны. Ко мне подбирается старшина.

– Капитан, я тут офицерика захватил, прямо с койки. Что с ним делать?

– Ты не узнавал у него, где наше судно?

– Спрашивал. Он говорит, что таких судов сюда не поступало.

– Выбрось его за борт.

– А где ваш пленник?

– Не знаю. Все на месте? Раненых нет?

– Только Григорьева в бедро зацепило.

– Плыть может?

– Сможет.

– Что то рвануло? Не знаешь, что это было?

– Там, запас мин был. Не оставлять же...

– Пошли в воду...

– Но там ловушки.

– Я вырубил пультовую. То что связано с электроникой глухо. Теперь только надо быть осмотрительней в воде.

Мы вываливаемся за борт. В воде темно и приходится включить фонарики. Я веду группу под водой по компасу. Замигал фонарик пловца. Я задерживаю всех и подплываю на сигнал. Пловец показывает наверх. Теперь я различаю над собой тонкую сетку натянутую почти над поверхностью воды. Проплываю под ней и упираюсь в борт мертвого судна. Сетка вдоль борта прихвачена к многочисленным коробочкам и от кабеля, протянутого по борту, отходящие усики проводов, упираются в них. Что за черт, неужели... все проходы между судами и пирсами закиданы сетками – ловушками. Плыву в другую сторону, так и есть, сетка закреплена на точно такие же коробочки вдоль балки пирса. Мы внимательно исследуем дно. Через каждые десять метров, круглые мины-глушители намертво прикреплены к стойкам пирса или днищам судов. Не возвращаться же назад, но зато выходит, что самое опасное еще впереди. Плывем все же на выход из залива. Сетка начинает сужаться, теперь она похожа на чулок, в средине которого мы. Плыть можно свободно, так как она на растяжках. Я опять задерживаю всех. Осторожно подплываю к одной растяжке и стянув из-за плеча автомат, просовываю ствол между ячейками сетки и цепляю мушку за растяжку. Рывок и тут же неведомая сила выбивает у меня автомат из рук. Он валится вниз и закачался на сетке. Подбираю автомат и, осветив фонариком, показываю всем. Длинный заостренный металлический стержень пробил цевье, теперь это совсем негодное оружие. Стало ясно, впереди тупик, он будет совсем заужен и там мы будем перебиты, как цыплята на вертеле. Возвращаемся назад к этим пресловутым коробочкам, к которым закреплена сеть и тут я от отчаяния, кинжалом отсекаю часть ячеек от стального кольца... Ничего не произошло... Выходит сигнала нет. Не зря мы испортили пультовую и отсекли кабель. Мы остервенело режем сети и теперь барахтаемся над ней. Цепляясь за ячейки упорно стремимся вперед. Вот и свободная вода, так как сеть пошла сужаться, но тут как ухнет... Тело сжалось, хорошо, что наши головы были почти над водой и гидравлический удар привел только в шок. Значит мы на радостях, что вырвались из сетей, задели еще что то. Я ныряю и действительно метров через десять чуть не нарываюсь на тонкую нить, плыву вдоль нее на дно и вижу прикрепленную к стойке мину-глушитель. Теперь мы осторожны. Все же видно наверху услышали взрыв глушителя и на ближние пирсы прибыли солдаты. Мы это почувствовали кожей, когда за нашими спинами стали рваться специальные звуковые бомбы. Хорошо, что сумели уйти от пирсов далеко и вышли на чистую воду, однако, каждый взрыв так отдавался по ушам, что я совсем оглох.

Вспоминаю по карте, как выбраться из этого залива мертвых кораблей. Там в устье нас наверняка ждут, надо рвануть через мол. Стоп. Так наверно думает и Крингстон, нет, пойдем через воду. Мы идем под водой и тут я чуть не нарываюсь плечом опять на тонкий проводок, идущий из ила наверх. Отчаянно сигналю фонариком. Вот они новые ловушки, над нами плавает шар с серебристыми тонкими иглами. Осторожно отвожу проводок и проплываю мимо. Впереди замелькали огоньки света. Это пловцы противника скопились в горлышке залива. Ну что же, начнем. Я выдергиваю пистолет, изготовленный для пловцов. Мы идем на прорыв.

Просто чудом почувствовал опасность и дернулся вправо, тут же левое плечо обожгло. Стальная стрела, задев плечо, ушла в темноту. Я увидел обидчика и вскинув пистолет выстрелил. Белый след потянулся за пулей и противник принял его на грудь. Он выпустил ружье из рук и нелепо стал сгибаться в воде. На меня надвигалась фигура и вцепилась в запястье руки с пистолетом, я уцепился за его руку с кинжалом и мы ломаем друг друга, выжидая очередной ошибки. Он попался, попался на мой выстрел, пуля чиркнула вдоль его очков и он, имея отличную реакцию, отпрянул и отпустил на мгновение запястье, следующий выстрел разбил его очки и темное облако крови вывалилось из-подо лба. Хватка ослабла и я, вырвавшись, проплыл над телом. Рядом сцепились два пловца, они волчком крутятся в воде. Я подплыл к клубку и перехватил первого попавшегося за акваланг, они прекратили безумный крутеж. Это был свой, на ощупь определил грубое литье вентиля, в противоположную сторону двинул сталью ствола и чувствую, что попал... Тот сразу отцепился и тут же получил удар кинжалом от нашего пловца. Я похлопываю его по плечу и плыву дальше. Мелькание фонариков закончилось и я созываю световым сигналом всех к себе. К сожалению нас стало меньше. Двоих нет, а по потемневшим облачкам, высвечивающимся вокруг других двоих, я понял, что они ранены. Мы нашли погибших, разобрав еще несколько чужих трупов, я не стал с ними ничего делать, просто убедился, что жизнь их покинула. Зато мы вырвались в море. Гидрофоны нам теперь нестрашны, у них нет питания, они сдохли. С трудом залатали раненых и поплыли на место встречи.

ЗА ГОД ДО СВАДЬБЫ

Мы прячемся в городе. На вилле богатого дядюшки Розы тишина и благоденствие. Я, Николаев, Воронов и Роза сидят на краю бассейна.

– Роза, как ты узнала, что мы будем выступать в этом городе? спрашиваю я.

– Помнишь, окончание вечера? Тебя позвали на выход, а я осталась ждать в зале. Вдруг прибежала Миранда и сказала, что какие то люди напали на тебя и утащили в машину. Мы выбежали, но... никого. Я встревожилась, подняла на ноги папу, полицию и даже пошла на прием к вашему командиру базы. Он то и предположил, что за то, что ты сумел натворить на Средиземном море, тебе господа из НАТО это никогда не простят и наверняка будут мстить. Папа через своих старых знакомых узнал, что основная тюрьма, где НАТОвцы держат плененных диверсантов на Мальте, вот и решил плыть сюда, что бы искать здесь.

– Как нам вас раньше не хватало. Ведь все что сейчас, узнал ваш отец, могло изменить наши планы и мы бы не тратили энергию на поиски "Игнатьева".

Николаев даже подскочил на месте от этих слов.

– Но наша задача, была найти сухогруз, а не заниматься освобождением пленных.

– Все надо делать в меру и вовремя, Алексей Викторович. Сейчас это сделать труднее, чем тогда. Продолжайте, Роза.

– Потом господин Николаев, – она ехидно кивнула на нашего начальника тыла, – встретил здесь в городе букмекера, который тайком торговал билетами на гладиаторские бои под водой. Так мы оказались в бассейне.

– Николаев, ты случайно не сбежал со службы?

– Нет. Мне разрешили продлить командировку. В своем отчете, вы, капитан, дали мне такую прекрасную характеристику, что мне ничего не стоило уломать командование.

– Воронов.

– Что?

– Пойдем ребят освобождать?

– Обязательно, товарищ командир. Ох уж поквитаюсь я с ними за все.

– Вы с ума сошли, – воскликнула Роза. – Только что из тюрьмы и опять хотите туда же.

– В тюрьме наверняка теперь ужесточили режим и усилили охрану, предполагает Николаев. – Если ее брать то только с пушкой.

– Командир, идея есть? – умоляюще смотрит на меня Воронов

– Пока нет.

– Плохо, – вздохнул Воронов.

– Мысль вообще есть, взять Крингстона за шкирку и вытрясти из него все.

– А потом распять, привязать груз к одному месту и постепенно его увеличивать.

Роза фыркнула.

– Мальчики, это все нереально.

В это время к бассейну подошел дон Диего.

– Папа, ты из города? Что там слышно?

– Город забит патрулями. Везде слухи о террористах. С континента прибыли отряды специального назначения. Проверяют все и всех. Меня, правда, не останавливали... Так посмотрят, старик, и все... А наше суденышко взяли под охрану.

– Его у нас не конфискуют?

– Зачем же? Охраняют нашу безопасность.

– Я же говорил, – вырывается Николаев, – после вашего побега начнется...

– Все будет в порядке. Я верю, – успокоил его я.

– Что же делать? – растерялась Роза.

– Есть только два пути, – говорю я. – Первый, это взять заложников и за них требовать пленных. Здесь много вариантов: кого брать, сколько и в каких условиях. Второй, сложнее, это прямой штурм тюрьмы. Здесь тоже все зависит от подготовки, информации и... везения.

– Лучше первый вариант, – сразу говорит Роза. – Здесь есть возможность быть живым.

– Я предпочитаю, второй, – говорит Воронов. – Зачем мучить детей или кого либо там еще, когда можно сразу разнести головы своим палачам.

– Вы не учли еще третий вариант, – это сказал дон Диего, – деньги...

– Капитан, – обратился я к Николаеву, – сколько там еще осталось?

– Сто тысяч, – не моргнув глазом, ответил тот.

– А мы с доном Диего рассчитались?

– Рассчитались.

– Дон Диего, сто тысяч хватит?

– Не знаю. Завтра схожу кой куда, поговорю.

Но у меня все же был свой план.

Я прогуливаюсь с Николаевым по саду.

– Алексей Викторович, вы ведь были в городе?

– Приходилось.

– Где может поселиться адмирал и этот, мерзавец, Крингстон?

– Трудно сказать. В городе весьма два приличных отеля. Адмирал со свои штабом может поселиться в "Лолите" или "Спейсе", а вот Крингстон, может для сохранности поселиться и в худших отелях.

– И все же его надо найти.

– Это вы мне говорите?

– А кому же?

– Сейчас в город нос то сунуть опасно.

– Знаю. Но Роза говорит, что у тебя и здесь появились связи.

– Мало ли что она говорит...

– А все таки, есть?

– Есть.

– Алексей Викторович, надо все разузнать...

– Пошлите меня с Розой... Все же на женщину меньше подозрений...

– Хорошо, я поговорю с Розой.

– Роза...

– Да.

Она оторвала свою миниатюрную головку от книги.

– Я опять пришел к тебе просить о помощи...

– Вот как? А я ведь знала, что ты все равно обратишься ко мне. После того как у тебя появилась эта мысль о спасении товарищей, то готов пойти на все. Была уверенна, придешь ко мне.

– Ты же меня только что спасла, вытащив из аквариума, разве теперь ты сожалеешь об этом?

– Нет. Не сожалею и если надо бы пойти второй раз, я пошла...

– Надо, второй раз.

– А потом?

– Клянусь тебе, если будет все удачно, я ухожу. Ты просто не представляешь, как противно все время воевать, напрягаться физически, видеть смерть товарищей, причем войны то и нет.

– Иди сюда. Наклонись.

Я подхожу к ней, ее руки хватают меня за волосы и тащат вниз. Моя голова у нее на коленях и она гладит по волосам.

– Я сделаю, все что ты захочешь...

Они ушли утром. Сначала дон Диего ушел в семь утра, а Николаев и Роза через два часа. Я не находил себе места.

Первым прибыл дон.

– Есть какие-нибудь новости?

– Есть. Чиновников тюрьмы не удалось подкупить, а вот одна команда готова за деньги штурмовать хоть луну.

– Луну не надо. Что за команда?

– Понимаете, капитан... Во общем я встретил своего старого товарища по партии. Он вынужден как и я, бежать из Испании. Теперь он прозябает здесь с такими же беженцами...

– Ну и что?

– Партия то осталась. Никто из нее не вышел, там появилась более сильная группа... она омолодилась. Идеи остались.

Дон Диего даже помолодел, говоря это.

– Значит это будет команда с партийным уклоном.

– Вам то все равно с каким уклоном, вам же надо освобождать своих товарищей.

– В этом вы правы. Сколько человек будет в команде и за сколько...?

– Тридцать бойцов могут дать. Цена 50 тысяч.

Только в полночь услыхал шум подъехавшей машины. Они оба устали и, ввалившись в гостиную, рухнули на диван.

– Дайте что-нибудь покрепче выпить, – просит Николаев.

– А мне что-нибудь пожевать, – стонет Роза.

Дон Диего приносит поднос полный бутербродов и бутылки виски с содовой и со льдом. Они едят, выпивают, а мы сидим в креслах напротив их и ждем объяснений.

– Мы нашли обоих, – пережевывает пищу Роза. – Ваш подчиненный молодец. Он нашел сразу нужных подонков, те связали его с...

– Роза, – взбеленился Николаев, – нельзя ли без не ненужных комментариев и неинтересных подробностей. Адмирал действительно находится в "Лолите", а Крингстон снимает виллу на побережье, там охраны около десяти человек, все вымуштрованные пловцы. У него все предусмотрено, даже в случае отступления, катер стоит, можно морем удрать.

– Вы знаете, где его вилла?

– Мы там были.

– ...???

– Капитан, ведь вы не успокоитесь, пока не разведаете и не узнаете все. Роза и предложила прогуляться до побережья. Мы и съездили туда, так что план виллы у нас есть.

– Так. Так. А ведь неплохо, ребята. Дайте мне тоже глотнуть того пойла, что вы пьете.

Роза протягивает свой бокал.

– Возьмите, капитан.

Брать Крингстона идем втроем, рано утром. Николаев не вояка, настоящих выученных бойцов только двое, я и Воронов, но все же для подстраховки в машине оставляем его. Оружие достали из дома дяди Розы. Он сам торжественно вручил каждому по револьверу 44 калибра, а мне подарил три испанских ножа, для метания. Роза прижалась к моей груди.

– Я уже как неистовая гречанка, хочу чтобы ты пришел со щитом.

– Ты испанка, а это значит гораздо больше.

– Иди...

Николаев не довозит нас до виллы почти пол километра.

– Вон видите крыша торчит, – показывает пальцем он.

– Видим. Разверни машину и спрячься за тем большим камнем. Высунешься с машины, пристрелю.

– Но я...

– Тихо. Сиди на месте.

То, что за оградой полно видео датчиков, разглядел сразу. Я толкаю Воронова и кивком показываю на них. Он с яростью сжимает руки. Мы идем вдоль чугунной решетки и вдруг мичман застывает. На противоположной стороне дороги стоит грузовой фургон. Теперь мы срываемся и бежим к нему. Своей ручищей Воронов разбивает стекло кабины и выдергивает кнопку стопора. Мы в машине. Я сгибаюсь и долго отрываю провода зажигания, чтобы их потом замкнуть.

– Поехали.

Воронов на руле. Он разгоняет грузовик и сходу разворачивает в ворота . Я пригибаюсь, сильный толчок, крошки стекла сыпятся за шиворот, но машина не глохнет, а несет створку ворот на капоте. Мы несемся по дороге и выскакиваем на площадку к красивой вилле. У входа в дом стоит легковая машина и Воронов рулит прямо на нее. Еще один удар, На этот раз, двигатель глохнет, а меня чуть не выбрасывает через разбитое стекло.

С трудом выползаю через дверь машины и валюсь на землю. Тут дверь виллы открывается и на порог выскакивает охранник с автоматом. Ствол направляется мне на грудь и вдруг грохочут выстрелы. Охранник подламывается в ногах и падает затылком на порог. Рядом со мной стоит Воронов с револьвером в руке.

– Чего валяешься, капитан, пошли.

Он подбирает автомат охранника и идет к двери. Я сразу очухался и выдернув свой револьвер бегу за ним. Видно еще не все пришли в себя. В красивой гостиной никого. Воронов мне кивает на ступеньки лестницы, которая справа и слева вдоль стен, сходится в балкон. Я осторожно поднимаюсь по ним. Снизу опять стреляют, я оглядываюсь, еще один охранник выскочив из боковой двери нарвался на очередь мичмана. Но тут затрещали автоматы из других боковых дверей, Воронов валится за колонны и отстреливается. Слышны поспешные шаги. К перилам балкона в пижаме и больших шлепанцах подбегает сам Крингстон с пистолетом в руке. Он не видит меня, стоящего на ступеньках сбоку, а смотрит в зал.

– Что такое, черт возьми, – орет он. – Вон он, берите его...

Крингстон вскидывает пистолет и стреляет... И тут я выпустил четыре пули по его фигуре. Оружие валится из рук и он медленно разворачивается ко мне.

– Ты? Я... так и... не верил...

Кровь вырывается струйкой из губ и капает на пол. Крингстон неуклюже падает на пол и ползет... Я вскакиваю на площадку и выстрелом в голову добиваю его. Внизу, в гостиной, трескотня автоматов. Воронов отбивается от пришедших в себя охранников. Один выскакивает за диван и не дает мичману высунуться из-за колонны. Я вскидываю револьвер и стреляю, делаю всего один выстрел, но больше как на курок не нажимаю выстрелов нет, барабан пуст. На мое счастье первая пуля задела охранника и он, выронив автомат, согнувшись, отбегает к открытой двери. Я сгибаюсь, пытаюсь подобрать пистолет Крингстона с пола и тут сильнейший удар отбрасывает меня в стене. Рядом стоит полураздетый громила. Он медленно наступает на меня. Ползу вдоль стены, одной рукой пытаюсь вытащить с пояса нож. Он загнал меня в угол и тут я резко сделал бросок. Нож вошел к нему в живот по самую рукоятку. Гигант застопорился, он с недоумением смотрит на живот, потом пальцами выдергивает нож и, подняв голову, опять, как машина, двинулся ко мне. Я вытаскиваю еще один нож. До охранника остается два шага. И тут я подпрыгиваю, со злостью ударяю его ногой в живот, прямо по ране. Гигант согнулся, подставив мне свой затылок. Ножом располосовал ему шею и туша рухнула, придавив ноги.

Внизу по прежнему стрельба. Я выдираю ноги из под охранника и бегу к пистолету. У Воронова кончились патроны и двое типов осторожно идут к нему с автоматами на изготовку. И тут начинаю палить я. Первый сразу рухнул на пол, второй недоуменно повернулся и, вроде я расстрелял всю обойму, а он все не падал.

Наконец магазин пуст. Упорный охранник все же упал и скрючился на полу. Наступила тишина.

– Воронов, ты как?

– Все в порядке, командир.

Мичман подбирает автоматы убитых.

– Где остальные?

– Черт его знает.

– Кинь одну пушку. Осмотри помещения внизу, я посмотрю верх.

Мичман бросает мне автомат. Я проскакиваю помещения второго этажа. Никого нет. В небольшом кабинете полно бумаг на столе. В стене небольшой сейф. Возвращаюсь в спальню и обшариваю карманы костюма Крингстона. Действительно, ключи здесь. В сейфе несколько дискет, папки с документами и пачка долларов. Я все распихиваю под рубаху.

– Воронов, бежим, – кричу я в зал.

– Сейчас. Я здесь поймал одного гаврика.

Из двери выходит бледный парень с поднятыми руками, за ним мичман.

– Поговорите с ним, командир.

– Ты по-английски говоришь?

– Говорю.

– Где остальные охранники?

– Разбежались.

– Пошли, мичман, он нам ничего интересного сказать не сможет.

– Что с ним делать?

– Что хочешь.

– Понял.

Мичман перехватывает автомат и обрушивает его на голову пленнику.

– Пошли, командир. Я только для дяди Розы возьму кое-какое оружие, все таки вручил нас.

Мы выходим на улицу и неторопливо идем по асфальту. Только подошли к спрятанной машине, как дорогу огласил рев. По ней неслись полицейские машины и несколько машин спецназа.

– Поздно, – комментирует Воронов.

– Ну что? – с тревогой спрашивает, высунув голову в окно, Николаев.

– Все в порядке. Поехали от сюда быстрее.

Все обступили нас и Воронов как ребенок рассказывал как он "бум", а я "хлоп", потом я " бум", он "хлоп". Николаев переводил на английский и все прекрасно его поняли.

– Я рада, что вы живы, – обнимает нас Роза.

Мы еще долго переживаем прошедшее. После обеда, отдыхаем. С разрешения дяди Розы, я в его кабинете залез в компьютер и просмотрел все диски которые утащил из сейфа Крингстона. Здесь ничего особенного, наброски и схемы ловушек корабельного кладбища, побережья островов, инструкции охраны. Последний диск весьма интересен, здесь собраны сведения о русской стороне, рядовой и офицерский состав пловцов, их характеристики и возможности. Я даже нашел себя и меня польстило, как Крингстон назвал "непредсказуемым" и "весьма активным во всех операциях". Еще больший интерес представили папки. Это сборище сведений о командном составе ВМС НАТО. Все сплетни, склоки, компрометирующие фотографии, секретные приказы, переснятые на ксероксе или сфотографированные, все провалы в личной жизни или в сфере действий ВМС. Меня весьма позабавило как Крингстон обрисовал самого господина адмирала, командующего всеми ВМС НАТО в Средиземном море. Я на ксероксе переснял все бумаги. Пожалуй теперь можно пойти в гости к самому командующему.

Пришлось поискать дона. Он валялся на диване и читал газеты.

– А капитан, – обрадовался он моему приходу.

– Дон Диего, мне нужны ваши ребята.

– Слава богу, что вспомнили, а я думал, что забыли.

– Деньги мы вам дадим, а задание простое, пошуметь недалеко от гостиницы. Отвлечь внимание охраны вокруг здания.

– Очень прекрасное задание и когда?

– Завтра вечером. Я еще уточню точное время.

– Значит завтра. Не опасно, капитан? Убийство Крингстона может насторожить их еще более.

– Они не знают где мой следующий удар.

– Ладно, завтра, так завтра.

Утором меня будит дон Диего.

– Капитан, вот газеты. Во всех об убийстве Крингстона. Смотрите.

Действительно, все газеты на первых полосах поместили известие о трагической гибели капитан-лейтенанта Джона Крингстона. На снимках трупы его охранников, самого Крингстона. Об убийцах расписано весьма много, здесь и месть русских террористов за успешные действия капитан-лейтенанта на северных и южных морях, здесь также предполагается месть неудачных конкурентов по НАТО или неизвестных бандитов, которые искали бриллианты в сейфе.

– Не умолчали. Значит он имел весьма огромные связи.

– Может все-таки не пойдете сегодня. Вон написано, что вся полиция и все части спецназа приведены в боевую готовность.