Текст книги "Смерть всегда движется рядом"

Автор книги: Евгений Кукаркин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

Я выбрал для шахты здание немецкой консерватории, чем вызвал бурный восторг лейтенантов.

– Во здорово, музыку послушаем.

И мы действительно услыхали "музыку", когда тащили шахту на верх, только это был грохот поездов метро, который тоже недавно прорыли здесь.

За метров 7 до поверхности, лейтенанты срочно вызвали меня.

– Товарищ майор, похоже засекли, встречный туннель пробивают.

Я услыхал глухие удары западнее нас.

– Как их можно надуть?

– Здесь замереть, а ниже сделать отвод.

– Ну и что?

– Они пойдут на звук, а когда подойдут ближе, мы туннель взорвем.

– Как бы они тебя раньше не взорвали.

– Нам легче, им тяжелей, ведь их туннель над нами.

– Валяй. Я доложу начальству, что идет задержка работы.

Противник оказался хитрей, хотя он клюнул на отвод, но не повис над ним, а пошел параллельно с боку. Теперь мы ловили время и ждали, кто первый приблизится. Филипенко надоела эта игра и он приказал взорвать отвод.

– Но это нельзя делать, – сказал я ему – по взрыву отвода они могут определить основной проход туннеля.

– Делай что хочешь, но в стволе шахты должен стоять фугас через месяц. Это приказ, понял.

Я созвал лейтенантов.

– Что делать? Сроки проходки мы уже сорвали.

– Конечно, – начал один,-все можно заминировать или забить камнем, но на каждое ядие есть противоядие, у них найдутся какие-нибудь новинки и они могут ворваться в туннель.

– Что ты предлагаешь?

– Аттаковать самим.

– С ума сошел, они нас просто взорвут.

– Как хотите, но другого выхода нет.

– Стойте, мы поменяем план. Мы хотели здесь поставить фугас, но его поставим на запасной позиции, а в основном стволе шахты взорвем мощную мину. Так как их проход идет паралельно шахте и они не догадываются об этом, то засыпем всех и все.

– Пойдет, – сказал один из лейтенантов.

Взрыв был ужасный. Все газеты Берлина сообщили, что от мощного толчка под землей осело здание консерватории и выедена ветка метро. Несколько человек погибло, много оказалось раненых. Бесконечные предположения от землетрясения до происков КГБ захлестнули все страницы.

Мы тащимся под землей к центру Западного Берлина.

* ЧАСТЬ СЕДЬМАЯ. ЗАБЫТЫЙ ОТДЕЛ "М"

Прошло два года. Все 26 штук фугасов и мин установлены и мы перешли на боевое дежурство. Все бы шло хороршо, если бы уважаемый генсек, вдруг не прочитал по бумажке о том, что наши границы на замке, нашпигованы техническими средствами, а особо опасные зоны даже снабжены атомными минами и фугасами. В мире начался переполох и все взоры естественно обратились на Германию.

В доме прессы ГДР, кто-то дернул меня за рукав. Передо мной стоял пополневший Джим Барт в прекрасно пошитом костюме.

– Александр, привет.

Мы тепло пожали руки.

– Тебе привет от Дорри, это она сказала мне, что ты здесь и кем работаешь.

– Куда она сама исчезла?

– Что ты, несется на всех парах сюда. У нее с мужем не все впорядке, они вроде собираются разойтись, поэтому немножко и задерживается.

– Ты сюда по делу?

– А ты как думаешь? Сейчас все видные корреспонденты сюда несуться. Завтра у министра иностранных дел пресс-конференция и все хотят послушать о минировании на границах.

– А ты что, тоже журналист?

Он засмеялся.

– Нет. Но я дипломат, поэтому тоже приехал, что бы получить хоть кроху информации.

– Лола то как?

– Нормально. У нас уже двое детишек. О тебе не спрашиваю, от Дорри все знаю. Лучше скажи, что у вас думают о выступлении вашего генсека?

– О минах что-ли?

– Ну да.

– Может оно так и надо, черт его знает.

– Вот это да. А до меня дошли слухи, что ты специалист в этом деле.

Джим испытующе глядит на меня.

– Может слухи и не врут. Я служил в хранилище. Все знаете черти.

– Конечно, мы даже знаем, что ты служил не только в хранилище ядерных боеголовок, но и прошел учебу о минировании ядерных фугасов и мин на другой площадке.

Я молчу, стараясь выиграть время, а Джим подождав немного продолжает.

– Тогда ты должен лучше меня разбираться в этих вопросах и можешь сказать мне, могут ли стоять мины вдоль границы ГДР?

– Навряд ли, здесь слишком много народа.

– Хорошо, пойдем выпьем, сведи меня куда-нибудь. Я здесь в первый раз.

Мы наподдавались и Джим вспомнил, что он оставил свою машину у дома прессы. Пришлось вернуться обратно и когда нашли ее и Джим сказал.

– Садись, довезу до дома.

– А ты в силах управлять,-заплетающимся языком говорю я.

– Я трезвей тебя в десять раз, садись.

Я влез в машину и, выдавив адрес, сразу уснул.

Свет непривычно резал глаза и пришлось их открыть. Это была незнакомая комната. Мебели никакой, кроме кровати, и во всю стену огромное окно, затянутое решеткой.

– Эй, есть кто-нибудь?

Дверь отворилась и вошла женщина в ярком кимоно.

– Простите пожалуйста, куда я попал?

– Вы в гостях у герра Джима Барта.

– А сам он где?

– Спит.

– Где мои брюки, костюм?

– Вот они. Я их отгладила и принесла. Вот все ваши вещи. Вот они. Здесь еще есть маленькая пилюля. У вас наверно частенько прихватывает сердце?

– Да. Простите не знаю как вас звать.

– Зовите меня просто, Магда7

– Магда, принесите чего-нибудь попить.

– Ой, извините, я сейчас. У меня же там кофе стоит

Она вылетает из комнаты и дверь как зверь клацкает замком.

Проходит еще немного времени. Я уже одет и вот появляется Джим и Магда с подносом.

– Джим, где я?

– У меня.

– Но я же просил тебя вчера привести меня домой.

– Ты и я были так пьяны, что я даже не знаю как, но провез тебя в западную зону Берлина.

– Врешь?

– Теперь уже нет.

– Что это значит?

– Выпей сначала кофе. Магда, большое вам спасибо. Можете идти.

Та ставит поднос передо мной и кивнув головой выходит.

– Я тебя вывез по другому, подложному паспорту. Полицейские на кордоне долго пытались тебя привести в себя, но ты нес такую чушь, что они побыстрей решили избавиться и вот ты здесь.

– Это твой дом?

– У меня нет дома. Это конспиративная квартира ЦРУ.

– Я так и предполагал. Еще тогда, когда ты продал Али египетской разведке и гонялся за мной в поисках документов, я уже знал где ты служишь.

– Значит мне с тобой будет легче говорить. Александр, мне нужны координаты мин и фугасов, которые вы понатыкали на границе с ФРГ.

– Я не знаю о чем ты говоришь.

– Посмотри фотографии.

Джим выбрасывает на одеяло пачку фотографий.

– Наши в тебя вцепились, после подземного взрыва в Берлине. Смотри вот ты лезешь в шахту, вот ты опять, в другой робе лезешь в другую шахту. Смотри дальше, тебя снимали еще во многих разных местах. Тут-то мы и занялись твоей биографией после Египта. Твоя умница, жена все нам рассказала.

– Катя? Она здесь?

– Зачем, она работает на своем месте и трахается с нашим агентом на полную катушку.

Он бросил мне фотографию, где голая Катя лежала лицом ко мне, а затылок какого-то парня покоился у ее груди. Сам он расположился между ее ног.

– Ну и дрянь же ты Джим.

– Ты не лучше. В Египте, ты трахал всех женщин слева -направо. Они ужом крутились, что бы попасть тебе в пастель. Я тогда очень завидовал тебе. Лола говорила, что в тебе есть изюминка.

– Я хочу сказать, что это не Катя, это дешевый фотомонтаж. Я знаю ее каждую складочку тела, а ты мне подсунул бабу из публичного дома.

– Ха... ха... ха... С тобой всегда было приятно поговорить. Но ты лучше расскажи нам все добровольно о своей деятельности, иначе...

– Иначе...

– Мы кольнем тебя одним препаратом и ты нам все выложишь, как на блюдечке.

Вот скотина, точно кольнет. Как бы оттянуть время.

– У вас безопасная бритва есть?

– Что?

– Мне побриться надо. Бритва есть?

– Оттянуть время хочешь? Хорошо, я тоже приведу себя в порядок, поем и тогда мы начнем. Не надо бритвы, к тебе придет парикмахер. Джим вышел из комнаты. Какое счастье, что я сохранил еще одну пилюлю. Я скидываю с подноса кофе и какой-то бутербродик, выковыриваю пилюлю из карманчика и кладу на пол. Потом сверху наваливаю поднос и шлепаю ногой. Даже если они видят как-то меня, наплевать. Я все равно ее успею проглотить раньше...

Дверь не открылась. Все впорядке, Через пять минут пришел парикмахер и побрил меня. Прошло еще двадцать минут.

Я уже почуствовал, в себе наливающуюся тяжесть. Дверь открылась и в комнату вошли: Джим, два охранника и человек в белом халате.

– Мы решили тебя не слушать. Все равно соврешь. Поэтому поговорим с укольчиком.

Первым попался на кулак охранник. Его оторвало от пола и он ударился головой в решетку. Врача я отшвырнул в угол. Другой охранник пытался вытащить оружие и мне пришлось поспешить, просто ударил его сверху по голове. Было такое ощущение, что шеи у него не стало, просто она ушла внутрь. Наконец я заметил, что в мой локоть вцепился Джим. Он пыхтит и пытается с ним что-то сделать.

– Джим успокойся, что с тобой?

Он как-то сразу после этой фразы успокаивается отпустил мою руку и мрачно смотрит на меня.

– Как я сразу не догадался, что это именно та пилюля. Что ты теперь будешь делать с нами?

Зашевелился человек в халате, он поднялся и очумело посмотрел на меня.

– Иди сюда.

Я поманил его пальцем. Он шатаясь подошел ко мне.

– Вот ему укол вколи.

– Не надо.

Джим рванулся к двери, но я успел подцепить его за рубашку и сделав в воздухе красивую траекторию он шлепнулся на кровать.

Зазвенел поднос, грохнулась на пол чашка с кофе. Теперь Джим затих и с тоской смотрел в потолок.

– Ну что ты ждешь, давай, – рявкнул я белому халату.

– Сейчас, сейчас, – поспешно зашевелился тот.

Он вытащил из кормана шприц, ампулу и трясущимися руками всосал содержимое под поршень.

– Не трясись, спокойнее.

Человек оголил руку Джиму и сделал укол.

– Марш туда, в тот угол, – показываю ему рукой за кровать.

Пршло несколько минут.

– Можно? – обращаюсь к человеку за кроватью.

Тот кивает головой.

– Джим, кто сказал, что я был в учебном ядерном центре.

Его веки затрепеталм и осевший голос разнесся по комнате.

– Дмитрий Полянский.

– Когда вы с ним познакомились?

– Это не я, это агент ЦРУ.

– Имя, фамилия агента?

– Не знаю, это российский канал.

– Полянскому заплатили деньги?

– Нет. Подарили машину.

– Что еще сказал Полянский?

– Он рассказал о вас и полковнике Филипенко. Рассказал об установке мин на границе ФРГ и ГДР, но полных сведений не дал, так как их получить от Филипенко не удалось.

– Вы Полянского завербовали?

– Нет, он за деньги сам все расскажет и всем.

– Скажи-ка, по твоим сведениям, каким государствам еще Полянский проболтался о минах.

– ГДР и Израилю.

– Вот сволочь. Что вы хотели сделать со мной, после испытания с уколом?

– Убить, ты уже был бы не нужен.

– Мое похищение организовал ты?

– Да. Я получил приказ сверху.

– Ну что же, я узнал, что хотел. Вы приведете его в чувство?

Я гляжу на прижавшегося к стенке человека. Он киваеи головой. Подхожу к окну и взявшись за решетку рванул ее на себя. Вылетели кирпичи и гиганское сооружение очутилось у меня в руках. Отхожу от окна на два шага и тараню решеткой раму. Сыпяться стекла, трещат рамы и решетка вылетает во дворик. Второй этаж, это не так страшно и я выпрыгиваю из окна на землю. Отброшена задвижка на воротах и вот она... свобода. Показалось такси и я махнул рукой.

Из телефонного автомата позвонил Кате.

– Где ты был, – сразу набросилась она на меня.

– Катя, слушай внимательно. Срочно, свяжись с Майером и скажи ему, что бы он срочно вытаскивал меня из Западного Берлина. Я его жду у старой консерватории. В его распоряжении час двадцать, иначе мне будет плохо.

– Господи, сейчас звоню, Сашенька.

Трубка заныла прерывестыми гудками.

Мне было уже совсем плохо, когда у колонн появилась машина. Майер и еще какой-то тип бежали ко мне.

Прошла неделя прежде чем я появился на работе. Немецкие товарищи лечили меня на конспиративной квартире в Западном Берлине, а потом нелегально протащили через границу. И опять знакомые лица КГБешников, в присутстствии полковника Филипенко, просят подробно рассказать о событиях за каменной стеной.

– Значит, кроме Полянского он никого не назвал?

– Нет.

– А ведь его, сволочь, не взять. Я знаю, он эту машину подарил Брежневу, тот их колекционирует. Уже пятый подарок делает.

– Да что ты? – с удивлением говорит второй.-И наши об этом знают?

– Конечно. Зато Полянский полез наверх и уже достиг поста секретаря генсека и вроде уже курирует нас. Знакомые ребята говорили, богат как Крез.

– Но он же продает интересы государства?

– Пойдите докажите. Эта собака скинет головы всем. Поэтому, лучше помалкивайте о том, что произошло. Вам, товарищ полковник, уже никчему, что бы майор Скворцов прикрывался кореспондентской книжкой, пусть одевает форму. И еще раз, проверте хранение документации и усильте охрану центрального пульта.

Филипенко кивает головой.

– Ну а вам, Скворцов, скажу одно. Будьте осторожны. Мы обещали, что встретимся с вами и как видите, встретились. Теперь наша дружба должна крепнуть.

Он фыркнул при последней фразе.

– Пошли, Леша. До свидания, товарищи.

Они ушли и Филипенко, сев за свой стол, постучал ручкой о стол.

– Слушай, Саша, – впервые он назвал меня твак мягко, – последние события не пройдут бесследно. Министр иностранных дел ГДР отказался прокоментировать слова Брежнева о наличии ядерных фугасов и мин на границах. Твое похищение подсказывает мне, что там, за бугром, они знают о нас почти все. Единственное, что они не знают, где стоят мины. Поэтому, я тебе передам все карты с кординатами постановки и всю документацию вместе с сейфом. Все это сегодня притащат в твой кабинет.

– Я чего-то... не понял в чем дело.

– Меня, судя по всему, от сюда убирают. Я сказал, найдут козла отпущения. Придет новый начальник и я ему скажу при передаче дел, что документацию отослал в Москву. Мало ли какой человек придет. А сейф с секретом, если не нажмешь скрытную скобочку, все бумаги в верхнем ящичке сгорят. Сегодня проверь центральный командный пост и постарайся усилить его охрану.

Дежурные офицеры сидели в командном посту и от нечего делать играли в шахматы. При моем появлении они вскочили и отрапортовали об отсутствии проишествий. Я прсмотрел аппаратную, все тумблера и спросил.

– Можно ли взорвать мину с этого пульта без кода Москвы.

Один засмущался.

– Вобщем-то... конечно нельзя. Президент не зря таскает с собой чемоданчик с кодами, но в НИИ, где проектировали эту систему, поленились установить дополнительную блокировку и поэтому вся кодовая система врезана последовательно в сигнальные провода.

– То есть, вы хотите сказать, что если выкинуть кодовую систему, то можно напрямую взорвать мину.

– Нет, не взорвать, а уничтожить. Частота сигнала измениться после прямого присоединения и, нажатие на кнопку, приведет к уничтожению мины.

– То есть?

– То есть мина имеет специальное устройство, которое при взрыве распыляет сильноконцентрированную кислоту и мина прекращает функционировать. Это же устройство раскидывает ядерный заряд.

– Шахта будет заражена?

– Конечно.

– Значит все же предусмотрена, подстраховка?

– Да.

Я просмотрел журналы записей, регистрации температуры и пошел в свой кабинет.

Только-что привезли сейф и восемь солдат под руководством Филипенко устанавливали его у моего стола.

– Тебе так удобно будет?-спросил он.

– Пусть стоит здесь.

– На, почитай.

На мой стол упала телеграммма, Филипенко вызывали в Москву на новую должность.

– Я с собой беру начальника штаба, так что остаешься один. Прощай, Саша. Тебе всегда доставались крупные неприятности. К себе вызывать не буду в этом бедламе надо обязательно находиться разумному человеку. Передовай привет Кате.

Новый командир явился через неделю и пришел в штаб не один, а с женой. Когда я посмотрел на нее, то ахнул. Это была Татьяна, секретарша главного конструктора , из того минного КБ откуда я уволок Катю.

– Сашенька, – сразу заверещала Татьяна, – вот мы и встретились. Коля, это вот тот офицер, о котором я рассказывала.

– Здравствуйте, мне Танечка много говорила о вас. Я так же с трудом увез ее из той зоны. По проторенной дорожке, так сказать.

– Как главный? Как Владимир Владимирович?

– Ты же так давно не был, – опять заверещала Татьяна, – Главный застрелился, он же был слепой, а Владимир Владимирович, за главного теперь. Все о тебе вспоминает.

– Александр Георгиевич, мы с Танечкой будем устраиваться и я думаю, что дня через два буду принимать дела.

– Как хотите, товарищ полковник.

– А как Катя, где она?

– Она здесь. Работает в Берлине. Заходите к нам.

– Обязательно, мне надо много передать ей приветов от Ани, Сергея и других...

Вот тебе и дура Татьяна, сумела вырваться из зоны.

Новый командир совсем не интересовался делом, он больше болтался на виду у начальников и через год мне вдруг присвоили звание подполковника и назначили начальником отдела "М". Татьяна и ее муж исчезли в просторах России.

Катя мне родила сына и мы стали спокойно жить, держа все время руку на кнопке пульта.

Прошло еще четыре года. Брежнев умер, президентом стал Горбачов и наша могучая держава начала медленно разваливаться. Мы не почуствовали этого, пока в Германии не рухнула стена между Западным Берлином и Восточным.

Нас и о нас забыли. Как только произошло объединение Германий, я бросился на прием к командующему группировкой.

– Отдел "М", а чем он занимается?-спросил генерал-полковник своего начальника штаба.

– Товарищ генерал, это отдел ядерного минирования по границе ГДР.

– Чего вы хотите?-теперь генерал обратился ко мне.

– Что нам делать? Ведь фактически границ нет.

– А я откуда знаю, что вам делать. Вы в ведении Москвы, мне только подчиняетесь формально. Так что, крутитесь сами, мне не до вас.

– Но, товарищ генерал...

– С вами у меня дел нет. Все. идите.

Я попытался связаться с министерством обороны и секретарем президента. Судя по всему моя информация вызвалас шок в высшей инстанции. В министерстве удивились, что нас не ликвилдировали семь лет назад, а секретарь сказал, что он первый раз слышит о таких делах и попытается все узнать, проинформировать президента и сообщить мне.

Прошла еще неделя и меня уже вызвал знакомый генерал-полковник.

– Что вы там панику развели в верхах. Мне приказано разобраться. Сколько у вас фугасов и мин стоит на границе?

– 20 фугасов и 6 мин.

– И это все навзводе?

– Так точно.

– Господи, какой идиотизм. Покажите мне районы где они установлены.

Я показал ручкой на карте, расположенной на стене, все районы поражения от взрывов мин.

– Так они охватывают всю Германию. Даже в ФРГ стоят. Что, и в Берлине есть?

– Да, Буквально недалеко от нас.

– Уничтожить. Все уничтожить.

– Мне нужно письменное подтверждение вашего приказа.

Теперь генерал смотрит на меня как на ненормального.

– Разве вам не достаточно моего приказа?

– Нет. Раз Москва дала вам полномочия разобраться в этом деле, прошу письменного приказа о ликвидации всего минного хозяйства.

– Идиты в жопу. Тебе пришлют мой приказ, заодно с ликвидацией тебя.

Приказа не последовало. Тут еще Катю уволили с работы, "Штази" разбежалось по всему миру и мы опять остались одни. По-прежнему в центральном пункте сменялись дежурные офицеры и по-прежнему мы стояли на боевом дежурстве.

Однажды какой-то гражданский перехватил меня на улице.

– Вам привет от господина Майера. – сказал он.

– Я не знаю кто это такой?

– Он здесь, вот в этом кафе. Пройдите пожалуйста, – в его голосе появился металл.

Майер постарел еще больше, он съежился, складки кожи и морщины исполосовали все лицо.

– Привет, Александр, – сказал он, затягиваясь глотком пива из огромной кружки. – Вот решил навестить старого друга.

– Небось опять что-нибудь нужно?

– Ишь ты как заговорил, думаешь нас спихнули, так все, нет браток старые грехи надо исправлять.

– За мной ничего нет.

– Еще бы, а связь со "Штази". Кто тебе помогал работать? Кончай дурить, Александр. Пришло время действовать.

– Уж не хотите ли вы взорвать все мины и фугасы в Германии?

– Какой ты догадливый, хотим. Всю эту неблагодарную сволочь, всю истребить.

– Но это же ваши немцы?

– Это предатели, настоящие немцы уже удрали из Германии, а остались одни ублюдки.

– Майер, вы сошли с ума. Вы же понимаете, что даже взорвать ни вы, ни я не можем. Ключ находиться у президента в чемоданчике.

– Все в нашем мире относительно, все продается и покупается. Будет вам ключ. Самое важное, что ты еще жив и тебя наши идиоты политики совсем забыли. Будь здоров, Александр, у тебя будет ключ.

После разговора с ним, я спешно пытался связаться с моими старыми приятелями из КГБ. Но они отказались приехать и даже заниматься мной.

– Если "Штази" хотят взорать всю Германию, то это их дело. Так этим немцам и надо, пусть взрывают,-в открытую нес по телефону наиболее разговорчивый КГБешник.– На твоем бы месте, я отдал им весь центральный пост и катился ко всем чертям из Германии.

– Но погибнет и много наших?

– Слушай, ты дурак или нет. Посмотри, что в мире твориться. Нас же без оружия завоевывают. Есть люди, которые не хотят сдаваться и они имеют на это свои права. Наших скоро уберут. Единственный совет, подожди немножко, а потом тикай. Будь здоров. Пока.

Действительно, все сошли с ума.

Генерал-полковник, отказался меня принять. Москва, на вторичный запрос ответила, что все полномочия в моем деле отдала командующему группы войск в Германии. Это был тупик.

Кто бы мог подумать, ко мне прямо домой приехал Полянский Дмитрий Иванович.

– Вы узнаете меня, Александр Георьгиевич?

– Конечно. Узнаю, Дмитрий Иванович. Садитесь к столу. Катенька, подавай борщ, к нам гость приехал.

– Очень хорошо, а то знаете уже желудок болит от этой дрянной ресторанной пищи. Совсем соскучился по домашнему.

– Много разъезжаете?

– Приходиться. Последнее время, все больше на колесах.

– А куда ушли со старого места работы?

– Занялся банковским делом. Сейчас управляющий банком.

– Чего же занесло вас к нам в забытую обитель?

Тут появилась Катя с кастрюлей и поставила ее на стол.

– Ой, здравствуйте, Дмитрий Иванович.

– Катя. Боже ты мой, да вы ли это Катя? Саша, у тебя потрясающий вкус. Вот это я понимаю.

Разговор пошел про рецепты кухни, потом мы провели весь обед с воспоминаниями о закрытом городке и судьбе знакомых. После обеда, Катя ушла на кухню, оставив нас вдвоем.

– Так я к вам по делу, Александр Георгиевич. Меня просили передать вам президентский ключ к вашим игрушкам.

Он открыл чемоданчик и достал небольшую металлическую корбку в замочке которой торчал ключ...

– Вот, с трудом удалось добыть, оказывается его давно не носит президент. Все о нем забыли. На мое счастье друзей в Кремле осталось много, так что берите.

– Кто просил передать его мне?

– Ваш старый знакомый, генерал Майер.

– Я не приму такого подарка. Возьмите его и верните лучше обратно.

– Да вы что, Александр Георгиевич, этим не шутят. Лучше возьмите.

– Нет. Уходите от сюда. Слышите, сейчас же.

– Ну что ж, вы сами расписались в своей судьбе.

Полянский убрал в чемоданчик пультик с ключом и ушел из дома.

Через два дня в военном городке появился незнакомый генерал с двумя офицерами и они прямо отправились к нам в отдел. Все документы у них были впорядке, представители из Москвы имели право проинспектировать наш отдел.

Сначала я даже обрадовался. Вспомнили наконец, но мои надежды разрушил генерал.

– Вот мы до вас и добрались, Александр Георгиевич.

– Простите, но я вас не знаю.

– Теперь узнаете. А ну быстро, руки на голову.

В руках офицеров появились пистолеты. Генерал кивнул одному на сейф. Тот стал меня обыскивать и нашел ключи. Потом подошел к сейфу вставил ключ в скважину и повернулся ко мне.

– Код. Какой код?

Удар пистолетом по спине показал, что пришельцы не шутят.

– 48... пауза... 32.

Дверца открылась и все увидели еще один маленький сейф, но уже без трещетки. Незнакомец стал перебирать на связке ключи и вскоре подобрал нужный, но только он его вставил, как внутри раздался щелчек и вдруг из щелей повалил дым. Офицер рванул дверцу и форс пламени вырвался из распахнутого ящичка.

– Ай, – взвыл офицер.

– Ах, ты сволочь, сжег все-таки,-раздался голос сзади.

Удар по голове и я куда-то проваливаюсь.

Очнулся я, когда в кабинете никого не было. Кругом разбросаны бумаги и выброшены яшики стола. Прежде всего, позвонил дежурному и доложил о проишествии.

Приехали особисты, долго обследовали кабинет, допрашивали меня и всех окружающих. Удивлялись, с какой легкостью неизвестные прошли все контрольные посты и дошли до дверей засекреченного отдела.

На этот раз меня генерал-полковник принял.

– Вы почему не уничтожили мины и фугасы?-сразу набросился он на меня, как только я вошел в кабинет.

– Я не получил вашего письменного указания.

– Я вас отдам под трибунал за невыпролнение приказа.

Я молчал, чего безтолку говорить говорить одно и тоже.

– Хорошо, – вдруг успокаивается генерал. – Ваш отдел, как заноза в горле. На ваших минах, мы как на раскаленной сковородке сидим. У меня предложение. Раз мы мины не уничтожили, а уходить из Германии придется всем, передадим мины немцам и покончим с этим вопросом. Пусть они что хотят, то и делают.

– У меня сразу появляется много вопросов. Каким немцам передадим? Как отреагируеи мировая общественность, когда узнает о наличии атомного оружия под домами мирных жителей? Как немцы смогут получить мины, если никто уже не знает координат их расположения, их технические свойства, ведь документация вся уничтожена.

– В отношении немцев, конечно передадим западникам. Журналисты знать по-прежнему ничего не должны, а вот с документацией...А разве вы не знаете по памяти, где мины расположены и их примерное устройство?

– Знаю. Но это все что я запомнил. Ни один офицер отдела не знает координат их постановки. Об этом не в курсе даже Москва.

– Вот черт. Но уничтожить-то сами вы их сможите? Здесь-то нет никаких затруднений?

– Дело в том, что аппаратуру ставили очень давно и она давно устарела. При сегодняшних знаниях наших офицеров, можно обойтись без президентского ключа и путем технических переделок самостоятельно уничтожить мины.

– Значит президентский ключ все же есть,-задумчиво ппроговорил генерал.

– Я его недавно видел, он не у президента, а в руках одного жулика, господина Полянского.

– Полянского?

Генерал подпрыгнул от этой фамилии.

– Вы сказали, Полянского?

– Да, Дмитрий Ивановича.

– Но этот человек недавно у меня был. Он прибыл из Москвы с большими полномочиями сейчас занимается военной недвижимостью. Ладно, идите, полковник, я еще подумаю, что с вами делать.

– Так что сейчас все же нам делать?

– Я сказал, ждите. Будем решать вашу проблему.

Я хотел ему сказать,-"нашу проблему", но лишь повернулся по уставу и ушел.

Прошел еще месяц, из канцелярии главкома ни гу-гу. Я пришел в бункер, где расположен наш командный пост и собрал всех офицеров.

– Товарищи офицеры, наши из Германии уходят. Сейчас в Россию отправляется вся техника и все военное имущество, которое еще можно увезти. Поэтому, я беру всю ответственность на себя, и решил уничтожить все мины и фугасы, которые расположены теперь после объединения Германии, на территории ФРГ. Вам и вам, -я указал на офицеров с которыми обсуждал раньше проблему уничтожения мин,-начать демонтаж "президенского" блока и подсоединять на прямую провода к пульту. Вам, – я указал другим офицерам,-получить автоматы и усилить охрану командного поста. Дежурить в три смены, домой не уходить. Предупредите домашних по телефону, что вы задерживаетесь.

– Товарищ полковник, а что потом будет с нами?-спросил один из офицеров.

– Ничего. Все, после окончания работ, поедете в у правление кадров и там решат вашу судьбу.

– Еще можно вопрос? После разрушения мин и фугасов они будут фонить. Это двадцать шесть фонящих колодцев...

– Не продолжайте. Поймите, лучше оставить 26 фонящих колодцев, чем получить 26 ядерных зонтиков. Я не уверен, что если мы оставим здесь все как есть, наше хозяйство попадет к тем людям, которые займутся грамотным разминированием. Может найтись ненормальный маньяк, который влезет в электронику, так же как мы или найдет другие способы, но взорвет всю эту чертовщину. Попытки таких психов, получить доступ сюда уже есть.

Офицеры приступили к работе. Я остался с ними.

Ночью, меня разбудил грохот. Сигнал тревоги завыл по углам, замигали лампочки опасности. Я вскочил. Где-то в корридорах затрещали автоматы.

– К бою! Стрелять без предупреждения.

Я подскочил к прилегшему за стол офицеру.

– "Президентский" блок разобрали?

– Еще не успели.

– Дай автомат.

Я вырываю из его рук оружие и всаживаю очередь в полуразобранный блок на стене. От-туда вылетают ошметки электроники, металла и проводов.

– На.

Автомат опять у офицера, а я прыгаю за усилительную стойку. Грохот взрыва вырывает дверь и она падает внутрь командного пункта. Мы оглушены, но наши автоматы дружно затарахтели в проем. В помещение влетели две гранаты, я упал на пол и заткнул уши..., но взрыва не последовало. Раздалось странное шипение и вскоре вся комната наполнилась щипающим глаза дымом. Я вскочил и на ощупь понесся к двери. У выхода, кто-то подставил мне полножку и тут же два тела навалились на меня и закрутили руки за спину.

Через десять минут вентиляторы высосали газ из помещения и я смог разглядеть все. Я и двое моих офицеров со скрученными руками сидели на полу. По комнате ходило несколько человек и знакомый голос распоряжался.

– Где этот придурок, Полянский, пусть идет сюда. Все уже давно чисто.

Передо мной был Майер.

– А, очнулся, здравствуй подполковник. Вот видишь, опять встретились.

В комнату в сопровождении закутанных по уши личностей вошел Полянский.

– Смотри, идиот, твой ключ уже не нужен. Они разнесли в щепки блок сигналов.

– Но я же сделал все. Я уговорил генерала снять внешнюю охрану, я заплатил за это кому надо. У вас был почти свободный путь по всем этажам и не моя вина, что так вышло.

– Вилли, посмотри, что можно сделать?

Каой-то закутанный парень принялся копаться в блоке, потом развел руками.

– Ничего нельзя сделать.

– Сволочи, гады, мудаки. Я положил столько сил, столько людей, что бы взять этот последний кусочек нашей родины и теперь все. Мы ничего сделать не можем.

Майер плакал, его слезы катились по морщинистым щекам. Вдруг раздался голос моего офицера, того самого, что разбирал "президентский " блок.

– Господин...

– Майер, – вдруг с надеждой ожил бывший генерал "Штази".

– Господин Майер, еще не все потеряно, можно помимо этого разрушенного блока, напрямую соединить провода и тогда все...

– Что все?

– Вы получите все, что вы хотите.

– Вилли, можно так, посмотри?

Увалень опять у блока, смотрит на кабели, щупает их, потом шговорит.

– Черт его знает, может и можно.

Майер оживает.

– Полянский, сколько у нас есть времени?

– Вся ночь наша. Охрана ведь снята насовсем. Только можно я уеду, пока еще можно. Километров 40 я еще успею отмахать.

– Сиди, здесь строили навечно, так что все взрывы переживем, а там выползем, когда война закончиться. Вилли, давай переделывай провода.