Текст книги "Геном хищника. Книга третья (СИ)"

Автор книги: Евгений Гарцевич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– У тебя всегда всё под контролем, а я разгребаю, – фыркнул директор. – С Сумраком тоже под контролем?

– Практически, – Кристина показала средний палец в стену, в очередной раз порадовавшись, что звонок без видео. – Мы всё-таки объявили его в розыск, предложив награду. Сделали это через подставную фирму, напрямую разместив заказ на бирже наёмников. Сумма хорошая, а эти люди не задают лишних вопросов.

Глава 3

Как только всё обсудили, колонна тронулась дальше. Проехали ещё немного в сторону Хемстеда и остановились на заправке. Типовое для моего прошлого мира место: заправка, столовка-кафешка и автосервис. Только здесь оно выглядело не так красочно. Три одинаковые бетонные коробки без кричащих вывесок, только надписи чёрной краской на сером фоне. Пока все наши грузовики заправились и долили в пустые канистры, я успел и погулять, разглядывая устройство станции, и заскочить в столовку.

Колонок под небольшим навесом было всего две. Правда, колонкой это было назвать сложно. Скорее, высокая бочка со стеклянной мерной полосой на боку, всего один шланг и ручной насос. Предлагался здесь только один вид бензина. Назывался он: «Сорт №2» и был ближайшим аналогом нашему 92-му. По словам Датча в Ганзе и дальше на север были и другие сорта (видимо, наш 95-й и дизель), но в Пограничье он не пользовался популярностью. Здесь ценили простоту и универсальность. Я подвис немного, пытаясь понять, как, например, та же «Нива» справляется.

И ответа у меня пока не было, Датч лишь подмигнул с намёком, что хоть и аналог, но аналог не простой. А потом начал мне рассказывать про местную архитектуру. В красках расписав мне, почему здесь всё такое серое. Всё тоже оказалось просто – яркие цвета привлекают местных монстров.

Здесь тоже случались приливы (как тот, что мы пересидели с Хобс), но что-то серьёзное до города не добиралось. То, что гнездилось поблизости – давно подчистили. А тем, кто шёл издалека, просто не хватало напора. Они рассеивались по округе и становились объектами для охотников. К следующему приливу их тоже зачищали, и в общем и целом город жил спокойно. Мешала только разная зубастая мелочь. В основном крысы и ещё другие большие крысы.

– В подземке они тоже есть? – спросил я у голландца, когда мы уселись за столик в ожидании заказа.

– Есть, конечно, – кивнул он. – Но подземку тоже чистят. Есть одна, так скажем, банда, которая следит там за порядком. Берёт деньги за проезд, кое-какое освещение создаёт. Вот их бойцы и проводниками подрабатывают, и крыс ловят. Они себя так и называют: крысоловы. С ними лучше не ссориться. Они все подземки в Трёхе держат, и в городах, и за их пределами. Король даже свой есть, само собой. Поссоришься здесь, тебе уже нигде рады не будут.

– А с кем можно ссориться? – спросил я, покосившись на биомонитор.

– Вообще ни с кем не надо, – нахмурился голландец. – Мы не за этим здесь. Быстро пройдём, закупимся и сразу обратно. А если прям очень надо, то крысу себе найди. Говорят, что в тоннелях можно на таких экземпляров нарваться, что из них даже сахарок нормальный выпадает.

Внутри шевельнулось возмущение, типа сами решим, надо или не надо. Но потом принесли еду, такую вкусную на вид и запах, что урчание желудка перебило любое ворчание шакраса. Густой, наваристый бульон, мясо и овощи – чем-то напомнило шурпу, но здесь назывался просто: заваруха с мясом.

– Знаешь, чьё это мясо? – усмехнулся Датч, глядя, с каким удовольствием я прикончил свою порцию.

– Да хоть из самой капибары, – улыбнулся я. – Кто бы это ни был, он очень вкусный. А ты не сможешь испортить мне аппетит! Я бы ещё добавки взял.

– Жаль, – вздохнул голландец. – Без добавки обойдёмся, вон, Хмурый машет, ехать пора.

Разобрались по машинам и, выехав с территории заправки, поехали подальше от города. Если нас кто-то пас, то выглядеть мы должны были вполне естественно. Шёл караван мимо города, заправился, поехал дальше. А не будто мы чего-то испугались, увидев охрану на воротах. Мы выехали на окружную дорогу и стали огибать Хемстед, держа его по левой стороне. Через пару километров уткнулись в лес, свернули направо и какое-то время двигались вдоль деревьев. Город скрылся из вида, потом заправка скрылась и последний блокпост. Появился указатель со списком населённых пунктов Диких земель и километражем. До ближайшего городка было чуть больше ста километров. Но, как говорится, нам туда не надо.

Мы проехали ещё метров сто мимо леса. Притормозили, пропустив чей-то пикап, и дождались, пока он скроется из вида. Как только это произошло, из первого грузовика выскочили люди Хмурого и пошли к деревьям, росшим сплошняком. По крайней мере, я в этом был уверен. Не знаю, что за магия или маскировочный гений, но мужики скрылись в листве всего на пару минут. И произошло чудо! Кусты в первом ряду обочины просто приподняли и разнесли в стороны, а парочка довольно крепких, пусть и тонких, деревьев разъехались, оставив почти трёхметровый проход.

– Растут на специальной платформе, – прокомментировал Датч, обернувшись на меня. – Метра полтора выкопали, рельсы положили. На них ящики, в ящиках саженцы, сверху настил со слоем земли. Вокруг кусты непростые, жгутся, как крапива.

– А как же их разнесли так легко и просто?

– Так, у виверровых навыки тоже не самые простые, – усмехнулся голландец.

Первая машина тронулась, потом следующая, и до нас дошла очередь. Хмурый начал торопить, почувствовав, что кто-то едет. Мы поддали газа и с грохотом, будто под колёсами сейчас всё провалится и рухнет, переехали тонкую стальную платформу. Попали на уже нормальную просеку и забились в тень под деревьями. Закатились остальные наши машины, и сразу же за ними платформа опустилась, а деревья с почти метровыми кусками земли съехались. Помощники Хмурого вернули кусты на место, а сам он прошёлся возле деревьев, притаптывая следы разрывов и закидывая их ветками и листьями.

По дороге пронеслось несколько машин, какие-то легковушки. Из-за кустов только крыша была видна. И как только они скрылись, мы завели двигатели. Проехали метров пятьсот до неприметного поворота и свернули в сторону города. Там тоже всё было перекрыто, но уже без хитрой механики. Несколько сухих поваленных деревьев. Всего три штуки, но лежали они так удачно, что кроме бурелома ты в том месте ничего бы не ждал. Не знай я заранее, что там проезд, не факт, что нашёл бы это место. Нашёл бы в итоге, но не с первого раза и не на скорости.

Мы довольно долго ехали прямо, сильно не рыча и не газуя. Все выключили фары, вместо этого на крыше первой машины появился небольшой красный фонарь. Мы остановились перед небольшой поляной, города сквозь деревья видно не было, но по моим прикидкам, до него оставалось чуть больше километра. Я просканировал округу, почувствовав присутствие нескольких монстров. Что-то на уровне шакалов, может, чуть крупнее. Нас заметили, но приближаться опасались.

Хмурый расставил четверых людей по периметру, на случай, если шакалы всё-таки передумают. Парни были без огнестрела, но все с парными клинками. У ближайшего к нам были боевые изогнутые серпы на длинных рукоятках, у следующего примерно то же самое, но прямое, по типу камы. У третьего, скорее всего, что-то типа тяпок – прямо мирные фермеры.

– Это они так отсутствие когтей компенсируют, – прошептал Датч, заметив, куда я смотрю.

– А что у них за геномы?

– В основном циветты и мусанги, – ответил Датч. – Ловкие, как черти. По деревьям лазят, чуть ли не как ниндзя. Сами зверюги-то мелкие, но я слышал, что на земле их очень ценят.

– Это за что?

– Да ты что? Ты такие вещи сам должен знать! – усмехнулся Датч. – Или ты кофе не любишь?

– Ну так, без фанатизма, – пожал я плечами, начиная что-то вспоминать.

– Самый дорогой вид кофе, копи-лувак или как-то там. Я по молодости думал даже с Землей торговать. Полезные ископаемые подмяли почтовые, там всё строго. Но порой что-то ещё можно протолкнуть. Для фармацевтики, парфюмерии. И вот кофе вот это вот, особое. Его, значит, сначала скармливают мусангам, а потом то, что сзади вышло, то и продают.

– Вот прям из этих вышло? – я показал пальцем на контрабандиста.

– Да иди ты, – обиделся Датч. – Конечно, из изначальных доноров. А что? Поймал их пару десятков, покормил, подождал чутка и килограмм за штуку евро. А по курсу на аркоины…

Датч задумался, видимо, пересчитывая. Но курсом уже не поделился. Хмурый с помощниками вскрыли землю посреди поляны. Две довольно больших створки подняли вместе с землей и растущей на ней травой. Несколько веточек и какой-то мусор сразу же скатились по сторонам, но в остальном всё держалось так, будто здесь газон рулонами высаживали. Открылся вид на длинный пандус, уходящий под землю под довольно острым углом. Не особо широкий и высокий, ровно под наши грузовики. Что-то более широкое, там бы уже не прошло.

– Так а эти чё? – напомнил я Датчу, когда машина тронулась.

– Эти ни чё, – скривился голландец, махнув на меня рукой. – Но кофе любят. Повнимательней будь, что-то мне неспокойно.

Как стояли паровозиком перед поляной, так и тронулись в тёмное нутро Аркадии. И чем глубже забирались под землю, тем больше во мне просыпалось какое-то смутное беспокойство. Кажется, генетическая память собиралась взбунтоваться. Не нравится шакрасу замкнутые пространства ниже уровня моря.

– Это хорошо, значит, не буду называть тебя земляным червяком, – мысленно произнёс я.

Пять метров, десять… Уже даже никто на газ не давил, наоборот, всё время на тормозах, чтобы не догнать едущую впереди машину. Мы чуть не влетели, даже несмотря на дистанцию, патлатый не рассчитал с непривычки. Но, наконец, где-то на уровне метров тринадцати, пандус выровнялся, и перед нами открылась ровная дорога.

И даже появился свет на каменных стенах. Плетёные коконы со стеклянными банками внутри висели на стенах каждые двадцать метров и излучали слабый мигающий свет. Я увидел, что склянки заполнены насекомыми, что-то типа светлячков. Только эти были покрупнее, и они не летали, а ползали по стенкам, всё время скатываясь друг на дружку.

Вокруг в основном была земля, торчали мелкие корешки и обрезанные крупные. Видно было, что за тоннелем кто-то ухаживает. И в том числе поддерживает в порядке каменную кладку, которая периодически выступала из земли. Я заметил несколько арок на потолке, где помимо бледной старости, светились следы свежего ремонта.

Чуйка шакраса замолчала, практически полностью отключив внутренний сканер. Хотя, может, просто через стены не пробивало. Соседей, как наших, так и виверровых я чувствовал прекрасно. И все, кроме нашего «буйвола» ощущались какими-то возбуждёнными. Разная гамма чувств: от нетерпения до напряжённости. Больше всех выделялся наш патлатый, и его явно нервировал именно я.

Минут через пятнадцать я почувствовал присутствие кого-то ещё. Сразу несколько суетливых невзрачных объектов, поджидающих нас впереди. Рука непроизвольно сжалась на прикладе «коучгана», который и так ехал у меня на коленях.

– Помни! Не ссоримся, – повернулся ко мне Датч, и я услышал, что первая машина тормозит.

Но колонна не остановилась. Затормозила следующая, уже двери хлопнули, а мы всё ещё ехали. Наконец, дорога впереди расширилась, и оказалось, что мы выехали на довольно большое пустое пространство. Настолько большое, что уже три наших грузовика, спокойно припарковались вдоль стены, а в противоположной были видны дверные проёмы. Проезда дальше только не было – вместо него несколько низких и узких проходов. И ещё здесь были люди.

Я сначала подумал, что вижу блеснувшие в свете фар лысины. Но потом понял, что это те самые Крысоловы, просто подстриженные почти под ноль. Максимум там пара миллиметров отросла уже. В остальном они выглядели как серые мышки. Рабочие комбинезоны серого цвета, худые тела и лица и суетливые движения, будто им не нравится быть на свету. Я насчитал четверых. Два уже разговаривали с Хмурым, один вертелся вокруг машин, командуя парковкой, а четвёртый появился в дверном проёме. И выглядел он так, будто только что проснулся. Из-под длинных шорт торчали худые, бледные ноги, на теле – майка-алкоголичка, а в тощих, но жилистых (как косичка из стальных тросов) руках было полотенце и зубная щётка.

– Бедолаги, – кивнул «буйвол». – Прямо здесь и живут. Поговаривают, что и номера сдают, если схорониться нужно.

– Нас пропустят или могут быть проблемы? – спросил я, чувствуя, что напряжение вокруг нарастает. Хотя Крысоловы были чуть ли не островками спокойствия. Мужик с полотенцем даже с нашим «буйволом» бы мог посоревноваться. И, скорее всего, выиграл бы. Потому что даже наш здоровяк-скала-кремень, похоже, начал уставать от замкнутого пространства.

– Сейчас виверровые расплатятся, и нас пропустят, – ответил Датч. – Это уже включено в наш счёт. Ехали бы без них, пришлось бы платить. И проводника нанимать, я здесь вообще ничего не узнаю.

– Здесь, довольно оригинально, – сказал я. – Народ только специфический.

– Угу, – недовольно буркнул Датч. – А ты что хотел, когда с контрабандистами поехал? На высшее общество Аркадии посмотреть, что ли? Или, может, царя зверей в подполье встретить? Это теневой мир Аркадии. Не дно, конечно. Это только с виду крысы, да какуны кофейные, а так здесь и законы свои, и даже кодекс. Пусть и странный, – завёлся голландец, видимо, нервозность достигла пика.

– Выдыхай, капибара… – тихонько сказал я и, положив ему руку на плечо, сжал и встряхнул.

– Фуу, – протяжно выдохнул Датч. – Накатило что-то. Давно, что ли, под землёй не был, тревожно.

– Я ничего не чувствую, – решил поддержать его здоровяк, хотя я уверен, что у него в навыках даже намёка на чуйку не было. Но обстановку он разрядил.

Датч выдохнул, собрался и вылез из машины. Увидел, что Хмурый расплатился, а Крысоловы выкатывают из второго проёма грузовые тележки. Полтора метра в длину, метр в ширину, четыре толстых, дутых колёса и ручка, чтобы тащить за собой.

– Перегружаемся и дальше пешком, – крикнул один из виверровых, подталкивая к нам тележку.

Мы (точнее «буйвол») выгребли все, что было в машине, упаковав на тележку. Закрепили ремнями и пока ждали остальных, дошли до логова Крысоловов. Я заглянул в одну дверь – склад с ящиками и ещё с десяток тележек. А потом во вторую. Даже зашёл, оказавшись в комнате охраны. Взгляд сразу же натолкнулся на старенький РПК с барабанным магазином. А когда меня уже вежливо вытолкнули, заметил два арбалета на стене.

Меня не то чтобы выгнали, а вручили ящик, полный бутылок. С прохладной кристально прозрачной минералкой. Как оказалось, ещё и вкусной.

– Видишь, какой здесь сервис, – усмехнулся Датч, когда я всем раздал воду. – Крысоловы адекватные. С ними действительно лучше дружить.

Еды не предложили, но у нас было с собой. У виверровых нашлись термосы с кофе, но мне как-то расхотелось пока его пить. Короткий перерыв закончился, Крысоловы прочитали нам что-то типа инструкции. Ничего не взрывать, по потолкам не лупить, если кто из темноты выскочит, то пинать их прикладами. Они за тоннелями следят, но бывает всякое.

Выслушав напутствие, мы впряглись в тележки, и Хмурый повёл нас вперёд. Из трёх нор выбрал левую и первый в неё юркнул. Все опять выстроились паровозиком, только уже человеческим, в котором мы поехали последним вагончиком. Можно было не пригибаться, но идти вдвоём было уже некомфортно. Сейчас уже всё вокруг было каменным. Прямоугольные гладкие блоки, которым уже, наверное, было под тысячу лет. Я вспомнил Клару, интересно, что она могла бы рассказать про то, что происходило в этих стенах.

Теснота давила, скрадывая даже ощущение времени. Мы всё шли и шли, плутая по тесному коридору. Прошли мимо двух перекрёстков, стены которых были исписаны какими-то тайными знаками. Какая-то навигация Крысоловов, которую они использовали вместо карты.

Впереди появился проём, а за ним спуск ещё ниже, который вёл в длинный зал с колоннами. От каждой колонны вдоль и поперёк шли арки, а до потолка было метра четыре. Пол и стены были уже не каменные, а будто бы медные. Причём медь уже покрылась патиной голубого оттенка. На поражённых участках появилась какая-то микрорастительность типа мха или плесени, в которой копошились мелкие светлячки. В моём сумеречном зрении всё приобрело голубоватый оттенок, а под потолком будто бы стоял туман.

Из-за спуска образовалась небольшая пробка. Тележки катили максимально аккуратно, чтобы не упустить. Это у нас были мешки, а у людей Хмурого позвякивало что-то. Вроде даже ящики с «Живинкой». Пользуясь заминкой, я размялся, а потом, наоборот, присел на тележку и прикрыл глаза, пытаясь определить, не потерялась ли Бродяжка. Ей-то точно под землёй не комфортно.

Тележка тронулась и покатилась вперёд. «Буйвол», похоже, даже не заметил, что она стала тяжелее. Но наглеть не стал, спрыгнул уже перед самым спуском и заметил, что Датч как-то побледнел, остановившись на пороге. Но «буйвол» его подтолкнул, желая побыстрее спуститься.

Мы оказались посреди колонн, расходящихся в обе стороны. А перед нами стоял Хмурый. Один. Больше никого не было видно, только тележки, сиротливо брошенные у стен. За спиной что-то затрещало и грохнулось, обдав нас пылью. Патлатый, как самый шустрый среди нас, обернулся и бросился назад. Но лишь упёрся в гладкую каменную глыбу, закрывшую выход.

– Хмурый, что за херня? – спросил Датч, выдвигаясь вперёд.

– Прости, Голландец, – голос Хмурого звучал довольно молодо и совсем не так, как я его представлял. – Ничего личного – это просто бизнес. И на самом деле, предложение отличное. Останется только один, а все, кто не при делах, могут уйти.

Я потянулся к чуйке, пытаясь понять, куда делись остальные кофеманы. Они точно здесь, проценты контроля подскочили вверх, сразу, как рухнула плита, перекрывшая выход. Чую мелких гадов где-то за колоннами, но хотелось бы поконкретней: где именно и на какой высоте.

Раз бизнес, значит, заказ. Интересно, это Кристина или уже сам Драко. И ещё интересно, насколько виверровые шустрые. Перезарядиться мне точно не дадут, и дальше уже ножом против серпов. Чёрт, а я ему даже имя не придумал. Надо ещё убедить Датча с «буйволом» принять предложение и свалить. Патлатый-то первый, небось, смоется…

– Хмурый, ты не много на себе берёшь? – спросил Датч.

– Это ты, Голландец, слишком много на себя взял, – усмехнулся Хмурый. – Заигрался в своё ополчение. «Искатели» пришли и останутся здесь надолго. А твои дурацкие попытки сопротивляться мешают бизнесу. Мешают совету. Мешают мне, – он развёл руки в сторону, а потом достал из кармана какую-то чёрную пластинку и бросил её Датчу.

Хм, это что? Чёрная метка? Датчу? Не мне? Я даже растерялся слегка.

– Бизнес должен работать при любой власти. Мы только нашли общий язык с Бореем. Договорились обо всём, поделили сферы влияния. Я такие деньги отдал, но всё даже лучше стало, чем раньше. Но нет, – Хмурый скривился. – Ты со своим ополчением его убил.

– Эй, – я поднял руку, привлекая внимание. – Вообще-то, это я его.

– Это не важно, – отмахнулся Хмырый. – Про тебя разговор отдельный, но убийство за деньги – это не бизнес клана виверровых. Сейчас ты можешь уйти. Останется только Датч.

Интересно. То есть на меня заказ всё-таки уже есть.

– Ценю такую принципиальность, но не прокатит, – я улыбнулся, услышав, как выдохнул Датч.

– То есть ты готов умереть за него?

– Нет, – я помотал головой, теперь уже услышав, как Датч задержал дыхание, – но вот убить за него я готов.

Глава 4

Произнёс пафосную фразу и тут же вскинул дробовик, потянув спусковой крючок. Раздался выстрел, но дробинки лишь звонко отстучались всё-таки по металлической стене. Хмурого на их пути уже не было – только дымовое, пахнущее порохом облако. Ну точно ниндзя!

– Первыми нельзя, – прошипел Датч, отступая к стене. – Крысоловов обидим.

– Если выживем, то уж помиримся как-нибудь, – я пожал плечами и, пользуясь тем, что никто не нападает, зарядил «коучган». – Они передумали? Или будут нас теперь по тоннелям ловить?

– Нет, – грустно усмехнулся Датч, уже достав свой маузер. – Эти не передумают.

Мы вчетвером втянулись чуть повыше, практически упёршись спинами в стену. Я покосился на патлатого, в руках у которого неожиданно появился ПМ. Не знаю, что меня больше удивило: то, что это был пистолет Макарова или, в принципе, что у патлатого было оружие. У «буйвола» вот не было. Он, видимо, прочитал мой осуждающе-удивленный взгляд, кивнул и отломал массивную ручку от тележки.

И это, как подтверждение, что уходить никто не собирается, послужило сигналом для виверровых. Только рассеялся дым, который замаскировал побег Хмурого, так с обоих сторон из-за колонн вылетели новые дымовые шашки. Из них сразу же повалил голубой дым. Я уже приготовился, что мы сейчас здесь все задохнёмся, но оказавшись в облаке, даже не чихнул. Ни першения, ни удушья, только непонятный привкус, будто меня из вейпа обкумарили.

Мы с «буйволом» выступили вперёд, а в следующую секунду видимость упала до нуля. Только чуйка и осталась. На слабом пока уровне размытых тёмных силуэтов, находившихся в постоянном движении. Не всё на нас, половина мимо, будто виверровые играли с жертвами, запутывая их. Подключился острый слух, и к мельтешению призраков добавился свист скачущих тел и клинков. Быстрые, обманчивые движения, включая попытку добраться до меня сверху.

Эту попытку я прервал. Присел, вскинул ружьё и выстрелил. На лицо попали горячие брызги крови, а к шуршанию, свисту и пыхтению здоровяка добавилось два удара об пол. На меня упало отстреленная по колено нога, а остальное тело шмякнулось чуть дальше, сразу же скатившись к колоннам. Донёсся протяжный скулёж, который перебил здоровяк. Сначала крякнул, рубанув кого-то на выдохе, а потом захрипел и забулькал. Горячей кровью уже не пахло, а буквально разить начало.

Я выстрелил ещё раз, отбросив ещё одно тело. И ударил прикладом в тень, метнувшуюся ко мне от здоровяка. Хрустнули зубы, и раздался вмиг ставший шепелявым вопль. Я добавил, ориентируясь уже чётко по звуку. Заметил сразу несколько теней, подкрадывающихся по аркам на потолке, и скинул «коучган».

– Держитесь, только мне в спину не палите, – негромко сказал Датчу и достал револьвер с ножом.

В левой руке пистолет, в правой – железный зуб. Засёк движение следующей тени, попытавшейся проскочить мимо меня и дотянуться сразу до патлатого. Толкнул её плечом, врубил «Ауру ужаса» и сам прыгнул вперёд. Понимал, что долго на одном месте мы не простоим. Фиг знает, как у кофеманов со зрением в тумане. Возможно, они по запаху или как-то иначе ориентируются. Но лучше уж я буду навязывать им траекторию движения.

Оказался на металлическом полу почти посередине коридора. Сразу же присел, одновременно разворачиваясь, будто теперь я здесь ниндзя. Ну или как минимум Ван Дамм в молодые годы. Рука с ножом прижата, револьвер, наоборот, выставлен вперёд и ведёт ближайшую тень. Не факт, что меня потеряли. Скорее перегруппировка и смена стратегии. Я же подвис, мысленно выстраивая проекцию зала. Колонны, расстояние между ними, высоту арок – прямо воображаемыми трёхмерными чертежами. Не для себя, но для шакраса, чтобы он уже сопоставил движение теней в пространстве.

Вокруг зашипели новые дымовые шашки, вернув подтаявшему туману плотность. И за ними пришли в движение виверровые. Сразу две тени метнулись между колоннами, и все не ко мне. Решили проскочить сразу к Датчу. Я рванул за ними, подключая кратковременный спринт, подсёк одного. Уронив его лицом об горку и наступил, когда его откатило вниз. Хрустнуло будь здоров, практически зубу на бордюре. До второго я уже не дотягивался, поэтому просто выстрелил в спину и подтолкнул на патлатого. Который также выстрелом встретил кофемана.

Дальше я уже сам скатился обратно, едва разминувшись с пролетевшим мимо головы серпом. И ветерком обдало, и подстриженные волосы на лицо посыпались. И дальше за меня взялись всерьёз. Следующий удар я отбил ножом. Откинулся назад, пропуская ещё один, пальнул в силуэт и кувыркнулся через спину. Стукнулся о колонну и сполз по ней в сторону за мгновение до удара в мою голову. Судя по встрепенувшемуся дыму, чёртов ниндзя чуть ли не вертушку решил выдать. И выдал, правда, чётко в угол колонны. Хруст вышел даже жёстче, чем когда я виверрового мордой в пол возвращал. Мне его даже добивать не пришлось, благо тут же появились следующие.

Я нырнул в туман, чувствуя, как внутри просыпается азарт. Потеряв визуальный контроль, шакрас будто бы забыл, что у него клаустрофобия. Не знаю, что именно думала генетическая память. Что мы на рассвете на болоте? Или, может, быть в песчаной буре? Но связка: шестое чувство (она же чуйка), слух и нюх работали практически идеально.

Вражеские геномы откровенно попахивали. Может, вспотели, а, может, геномы их так в боевой режим переходят. В прошлой жизни я бы даже не заметил этот запах, а сейчас очень чётко различал древесные и земляные оттенки. Насколько помню, так вонючий мускус начинает пахнуть после обработки. Жаль только колонны не пахли и не шумели (если по ним не бить). Я попытался зацепить чуйкой светлячков, но они больше мешали, суетясь по залу и прыгая с колонны на колонну.

Вполне можно было работать на равных. Я старался держать дистанцию, сам крутился вокруг колонны и атаковал, только когда был уверен, что серпы, камы и прочие острозаточенные лезвия уже разминулись с моим лицом. Патроны экономил, стрелял только если налетали сразу по двое. Несколько раз мимо звенели рикошеты. В основном от Датча, но и патлатый не отставал. Опять, наверное, какие-то местные правила нарушаем. Но с другой стороны, у них вообще там пулемёт стоял!

Дым постепенно начинал редеть, приоткрывая вид на уже неподвижные тела. К сожалению, среди тощих и ещё недавно вертлявых возвышался и наш здоровяк. Патлатый был на ногах, но выглядел слегка перекошенным. Датч держался, стараясь заодно прикрыть и его. Вертелся, как волчок, тыча во всё пистолетом.

Всё это одной панорамой пронеслось перед глазами, а потом мимо пролетела новая дымовая шашка. Я почти рванул в сторону, откуда летело, но в последний момент шакрас будто дёрнул меня остановиться. Мимолётная заминка – поднял ногу, опустил и отступил, и прямо передо мной шмякнулся ниндзя-кофеман. Зазвенел серпами по полу, рванулся на меня, замахиваясь, и напоролся на нож. Практически насадил своё сердце до самой рукоятки. И ещё дважды толкнул себя вперёд. Я сначала не понял, что за настойчивость, но когда он перестал хрипеть, отчётливо различил щелчок со звуком сорвавшейся тетивы. Виверровый дёрнулся ещё раз, а из груди у него выбрался наконечник арбалетного болта.

– Прекратить! – откуда-то издалека раздался гулкий голос, растиражированный эхом. – Прекратить! Вы злоупотребили гостеприимством подземки!

Голос стал ближе, а вместе с ним будто бы ветерок подул и что-то загудело под потолком, будто там невидимая вентиляция. Туман повело и стало быстро прогонять через весь зал. Я не двигался, так и стоял, придерживая перед собой, нашпигованный болтами щит. Я обернулся на Датча, скользнув взглядом по «буйволу». Жёстко по нему прошлись, руки и ноги изрезаны, а контрольным ещё и горло вспорото.

Жаль мужика, мне нравилось его спокойствие. Голландца тоже подрезали: глубокая царапина на щеке и распоротая на спине рубашка. Но кровь уже остановилась, либо у капибар бешеная регенерация, либо «Живинка» сработала, либо я что-то не знаю про орехи. Он склонился над патлатым и пытался наложить ему жгут на ногу. Было видно, что и компресс уже сделан, и по растёкшейся «Живинке» можно уже было кораблики пускать, но кровь не останавливалась. Кажись, серпом по бедренной артерии даже в Аркадии – это приговор.

Виверровых, лежащих на полу, я насчитал восемь штук. Хмурого среди них не было. Он тенью выступил из-за соседней колонны, покосился на меня, а потом повернулся на голос, разведя руки в стороны. Также поступили ещё шестеро его помощников. Двое спрыгнули с потолка, а из дальнего угла приковылял парень с раздробленной ногой.

– Кто первый нарушил правила? – прозвучал всё тот же голос, а потом над растаявшим туманом появился и его владелец.

Крупный мужик с короткими белыми волосами. Вместе с ним шли ещё четверо. Первая двойка с фонарями, вторая – с арбалетами. Новые какие-то, на въезде мы не с ними общались. В свете фонарей кожа белобрысого выглядела чересчур бледной, а глаза казались красными. Похоже, альбинос.

– Меня зовут Гофер, – сказал альбинос, останавливаясь и осматривая побоище. – Пролив кровь, вы нарушили правила нашего убежища и привлекли пожирателей. Это было ошибкой, и за неё придётся ответить.

– Как? – спросил я, наконец, забрав свой нож и отпустив мёртвого.

– Подожди, Гофер, – вмешался Датч. – Не мы первые начали. Он, – голландец показал на Хмурого, – вынудил нас открыть огонь.

– Это правда? – спросил альбинос, переведя взгляд на Хмурого.

– Мы оплатили похороны, – ответил Хмурый. – К нам не должно быть вопросов.

– Вы оплатили тихие проводы за одного, – в голосе альбиноса прозвучали стальные нотки. – А что устроили?

Действительно, что устроили? Что-то меня начинали напрягать уже местные правила. Помню про самовар в монастыре, но пока геном ещё бурлил в крови, появилось желание устроить проводы и крысиным, виверровым. Я вздохнул, увидев, что патлатый больше не шевелится. И перевёл взгляд на Датча. Он уловил моё настроение и легонько помотал головой.

– Крысоловы не принимают отговорок, – продолжил Гофер. – И не прощают обиды. Выбирайте: поединок или охота?

Хмурый, наконец, нахмурился по-настоящему, а я обернулся на Датча. И кивнул ему, мол, какой план? Шакрас, похоже, был готов и на то и на другое, причём вместе.

– Поединок, – ответил Хмурый. – Я выберу против…

– Охота, – перебил я Хмурого.

Отчасти помня формулу: что виверровому хорошо, то шакрасу сомнительно, а отчасти, чтобы он не успел выбрать Датча в противники.

– Да будет так, – кивнул альбинос, подняв руку на Хмурого, попытавшегося что-то возразить. – Пожиратели проснулись в южном зале. Кто вернётся оттуда живым, тот и будет прав, а Крысоловы будут благодарны за чистоту в тоннелях. Удачной охоты.

Вот так вот. Не крысы, а жуки какие-то. Правила у них, ага! И на сливе Датча заработали, а теперь ещё и халявный отряд зачистки получили. Сплошное ничего личного, просто бизнес.

Я подошёл к Датчу, по дороге подобрав двустволку, и шепнул ему: точно ли мы продолжаем играть по правилам? Особенно учитывая, что мы оба заказаны в Хемстеде? При таких раскладах уже спокойно можно идти ва-банк.

– Мы просто не выйдем отсюда, – в ответ прошептал голландец. – А в случае удачной охоты, мы станем для Крысоловов друзьями. А для них это уже личное, потом, наоборот, впишутся за нас.