Текст книги "Слово Варяга"

Автор книги: Евгений Сухов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 28 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

Чертанов невольно фыркнул:

– Сентиментальным становишься, Захар. Прежде я не замечал за тобой подобного гуманизма. А может, он замешан в этом деле?

– Не похоже. Но на всякий случай бомжа этого я держу на примете, – в голосе Маркелова послышались обиженные нотки. – Сам-то ты что об этом думаешь?

– Это не он, – уверенно ответил Чертанов. – Так бомжи не работают. Слишком хитро! Может быть, твои ребятки плохо пасут? Опыта у них ведь никакого!

– Напрасно моих ребят обижаешь, – возразил Маркелов. – Они дежурят посменно, круглые сутки.

– Значит, никого не было? – не скрывая разочарования, уточнил Чертанов.

– Приходил еще твой психотерапевт, как его... Шатров! Но, как я понимаю, он не в счет.

– Вы что, задержали его на поляне?

– Нет. Он выходил из леса. Что-нибудь не так? – В голосе Захара послышались беспокойные нотки.

– Все в порядке... – справился Михаил с внутренним смятением. – Смотрите дальше.

Собрав папки в аккуратную стопку, Чертанов отнес их майору.

– Вас ждать завтра? – спросил тот, добродушно улыбаясь.

– Мне кажется, я нашел то, что искал, – ответил Михаил.

Толстяк не удивился. Было заметно, что не раз слышал подобное.

Понимающе кивнув, он сказал:

– Я всегда говорил, что ключ от всех тайн находится вот на этих полках, – показал он на стеллажи, где в строгом порядке стояли папки с уголовными делами. – То, что происходит сейчас в нашем обществе, уже происходило не однажды. Достаточно только повнимательнее познакомиться с прошлыми делами.

Возражать ему Чертанов не стал. Где-то майор был прав. Кивнув на прощание, Михаил вышел на улицу. Неподалеку виднелся небольшой скверик. Присев на скамейку, Чертанов долго не мог сосредоточиться – мешало лицо Шатрова-старшего, точнее, его глаза с едва заметным прищуром. Странное дело, образ Шатрова-старшего плавно перетекал в Дмитрия Степановича, но вот представить последнего с окровавленным ножом в руке не получалось. Ну хоть ты тресни!

«А если исходить от противного? – задумался Чертанов. – Ведь Дмитрий Шатров талантливый психотерапевт. Следовательно, он может прекрасно комбинировать сложившуюся ситуацию. Он вполне мог предвидеть весь ход событий. Ведь о том, что маньяки приходят на места своих преступлений, я мог услышать от кого угодно. Моя реакция в этом случае была бы однозначной, пришлось бы непременно выставить наблюдение... Но об этом мне сказал именно Шатров. В этом случае он всецело обезопасил себя. Кому в голову придет идея подозревать человека, который предложил выставить охрану вокруг этого „кладбища“? Он знает, что не в силах укротить свою дурную природу и что его будет постоянно тянуть туда. А после того как он сказал мне о привычках маньяков, сам сказал, у него всегда найдется оправдание для своего поступка. – Чертанов крепко зажмурился, спрятав в ладонях лицо. – Бог ты мой, а не слишком ли все это сложно?! Спокойно, надо разобраться. – Досчитав до десяти, Чертанов открыл глаза. – А почему бы и нет? Жизнь вообще вещь непредсказуемая. Шатров ведь утверждал, что у маньяков отсутствует внутренний стержень, благодаря чему они легко приспосабливаются к любой обстановке. В таком случае можно запросто допустить, что под личиной психотерапевта скрывается патологический убийца. Ведь сумел же его отец три года скрывать свое страшное истинное нутро».

– Молодой человек, у вас не найдется огонька? – услышал Михаил рядом негромкий девичий голосок.

За размышлениями Чертанов не заметил, как к нему подсела молодая особа в бледно-голубом джинсовом костюме. Вот что делает с человеком головная боль! Если бы он не был обременен заботами, так шею бы свернул, высматривая подобную кралю. А тут девушка сама подсела, а он даже и не заметил. Непорядок!

Девушка была недурна. Не сказать, что ее внешность смогла бы украсить страницы «Плейбоя», но пару вечеров в ее обществе можно было бы провести с удовольствием. Портила ее претенциозная манера поведения. Даже сигарета, зажатая между указательным и средним пальцами, претендовала на некоторый изыск. Абсолютно ясно, что девушка пришла в сквер выкурить сигарету и, если получится, подснять богатенького мужичка. Мало им вечерних дежурств на Ленинградке, так они теперь и скверики оккупировали! Лицо у нее было томное, задумчивое, с напускной загадочностью. Хотя особых дум у нее в голове нет, можно ручаться. Собственно, откуда им взяться, если девица прибыла сюда откуда-нибудь из-под Мурома да сразу же галопом, задрав юбку, выскочила на проспект! Мысли в такой головенке блуждают бесхитростные, прямые, как расстояние между двумя точками, и вращаются вокруг того, как бы поприятнее провести предстоящий вечер. А интересы не распространяются особо далеко – подцепить бы какого-нибудь состоятельного лоха и перебраться с обочины куда-нибудь в уютную хибару.

Лучше потрать, девочка, свой темперамент на кого-нибудь другого, я на эту роль не подхожу!

– Извините, не курю, – поднялся Чертанов.

– Очень жаль, молодой человек, – проворковала в спину Михаилу охотница.

– А мне-то как жаль! – весело отвечал Чертанов.

Некоторое время Михаил брел вдоль чугунной ограды, бесцельно разглядывая ее затейливый узор.

Чертанов вдруг понял, что ему не хватало, – нужно обязательно встретиться с Тимашовым! По словам того, он был близким другом Шатрова, а следовательно, должен знать о нем куда больше, чем другие.

Матвей Тимашов не удивился приходу Чертанова. Заметив майора в дверях кабинета, он вяло улыбнулся и сказал:

– Вы меня извините, у меня через полчаса лекция, четвертый курс. Очень серьезные ребята. Им палец в рот не клади!

Уходить Чертанов не собирался.

– Матвей Борисович, я у вас много времени не займу, – сказал он, расположившись рядом с Тимашовым.

Что-то во внешности Тимашова Михаилу не понравилось, но что именно, понять не мог. Может, эта трехдневная щетина на щеках? Ну не читают лекции в таком виде!

– Вы хорошо знаете Шатрова?

– Я вам уже говорил, что мы с ним были друзьями. Впрочем, почему были? Мы и сейчас с ним друзья, – улыбнувшись, он добавил: – Кажется, вы его здорово воодушевили, он вновь взялся за науку. Дима как-то обмолвился мне, что вы сейчас работаете вместе.

– Да, это так. А вы ничего не знаете про его отца?

– Хм... Вы и об этом узнали? Откуда, позвольте спросить? Неужели вам рассказал Дмитрий? – расширились от удивления глаза Тимашова.

– Неважно.

– Для него это очень деликатная тема, он никогда не говорит об этом.

– С Шатровым мы не разговаривали на эту тему. Я узнал об этом совершенно случайно. Так что, это действительно правда?

– Да... Дмитрий даже хотел поменять свою фамилию, когда подрос. – Тимашов недоверчиво посмотрел на Чертанова, после чего продолжил: – Уж не думаете ли вы, что Дмитрий способен на такое? Да нет, бросьте! Я его знаю!

– А, собственно, почему бы и нет? Ведь подобные наклонности могут проявляться генетически. Разве не так? Чего же вы молчите?

– Конечно, такое может быть... Но вы воспринимаете это как-то очень уж упрощенно. Ведь для того, чтобы это, скажем так, сработало, надо очень много условий. Иногда это так и не просыпается в человеке. Насколько мне известно, в быту его отец был самым обыкновенным человеком.

– Такой характер поведения врачи трактуют как раздвоение личности.

– Вот видите, вы уже оперируете терминами, – усмехнулся Матвей Борисович. – Вам бы лучше самому поговорить с Шатровым. Здесь я вам не большой советчик. Но в науке он необычайно обстоятельный человек. Любой вывод он проверяет на собственном опыте. И у него это всегда получалось!

– Не могли бы уточнить, что вы имеете в виду?

Было заметно, что Тимашов колеблется, наконец он отважился:

– При обследовании маньяков он сделал вывод, что все они ужасно боятся собственных мыслей. Они воспринимаются ими едва ли не как божий голос. Этот потусторонний глас способен вводить их в транс, вызывать галлюцинации, причем самого жестокого свойства... Я думаю, мне не стоит рассказывать вам подробнее. Достаточно посмотреть на обезображенные тела. Со временем они хотят заменить иллюзию настоящим человеком, вот здесь и начинается самое страшное. А потом просто без этого жить не могут. Преступление становится их сущностью, так сказать, второй натурой. – Помолчав, он добавил: – А может быть, даже и первой.

– И вы хотите сказать, что Шатров пытался пройти по пути тех самых маньяков, воссоздавая их галлюцинации?

Тимашов развел руками:

– Возможно, мне не стоило бы говорить об этом, но вы все равно узнаете... Он вступал во всевозможные секты, во главе которых стояли всяческие ненормальные. Некоторые из них были весьма неплохими гипнотизерами, они могли вводить людей в глубокий транс. Извините меня, но иногда Дима Шатров своими исследованиями напоминал мне Джордано Бруно...

– Это масштабностью, что ли? – не сумел удержаться от иронии Чертанов.

– Сейчас попробую объяснить. Вы думаете, что Джордано Бруно обвинили в ереси и сожгли на костре потому, что он отстаивал концепцию бесконечности Вселенной и бесчисленное множество миров?

Чертанов улыбнулся:

– Во всяком случае, я так считал до самого последнего времени.

– Ничего подобного! Церковь мало интересовали его научные исследования. Уже началась оттепель, эпоха Возрождения. А сожгли его потому, что он умудрился вступить во всякие сатанинские общества, которых в то время было множество. Нечто подобное происходит и с Дмитрием Степановичем. Для науки он готов подвергнуть себя всевозможным экспериментам. Если бы он жил в эпоху Средневековья, то его наверняка сожгли бы на костре, – заключил Тимашов с некоторым сочувствием. Посмотрев на часы, он добавил: – Увы! Больше у меня нет времени. Лекция!

Чертанов поднялся:

– Спасибо. Вы и так очень помогли мне.

И, попрощавшись, направился к двери. У Чертанова было ощущение, что Матвей Борисович буравит ему взглядом спину. Неожиданно возникло желание обернуться, но он удержал себя.

Глава 8
ЗЛОВЕЩИЕ РИСУНКИ

От этого дня Чертанов не ожидал ничего хорошего. Так бывает, когда день не заладится с утра. Все началось с того, что в дверь позвонил сосед с верхнего этажа и, насупив брови, сурово сообщил, что кошка Чертанова Мурка вот уже который день гадит у порога его квартиры.

На претензии соседа Чертанов лишь пожал плечами. Чего тот от него добивается, он так и не понял. Из слов соседа выходило, что Чертанов обязан был провести со своей Муркой разъяснительную беседу и популярно объяснить животному, что не следует гадить на ковриках под чужими дверями и что надо придерживаться добрососедских отношений. Но сложность заключалась в том, что он совсем не говорил по-кошачьи. А если что и мог из себя выжать, так только жалкое мяуканье. На большее, увы, он был не способен!

Чертанов к своей кошке претензий не имел: умная, ласковая, притронешься к ней, а у нее уже спина дугой. А кроме того, необыкновенная труженица, не далее как вчера вечером положила под порог пойманную мышь. Дескать, смотри, хозяин, молочко я отрабатываю сполна!

Имелся и еще один нюанс: Мурка приноровилась гадить под порог бывшего зэка, откинувшегося каких-то полтора года назад, и подобное безобразие котяры сосед мог воспринимать как милицейские происки.

– Послушай, приятель, если твоя котяра хотя бы еще раз насрет у меня под порогом, я повешу ее у тебя на дверной ручке! – так заключил сосед свою гневную речь.

Михаилу пришлось изрядно напрячь волю, чтобы остаться абсолютно спокойным.

– Если что-нибудь случится с моей Муркой, – произнес он, четко выговаривая каждое слово, – то ты отправишься туда, откуда недавно вышел.

Лицо соседа исказила кривая улыбка:

– Ты меня что, за кота, что ли, париться отправишь? – Взгляд соседа полыхнул ненавистью.

– Не беспокойся, подходящая статья для тебя всегда отыщется.

А потом Чертанову позвонил Кривой. Он сообщил, что к убийствам девушек никто из братвы отношения не имеет, мол, пробивал по надежным каналам. Этого следовало ожидать.

Так что приходилось ждать неприятностей. И они посыпались как из рога изобилия, одна за другой, стоило только перешагнуть порог управления. Во-первых, Михаила взгрел Крылов. Не по делу (была бы причина, так не стоило бы и обижаться), а так, мимоходом, просто потому, что вожжа под хвост попала. Во-вторых, какой-то недоброжелатель сунул спичку в замочную скважину, и пришлось попотеть, прежде чем открыть дверь кабинета. И в-третьих, на «кладбище маньяка» объявился человек. Но едва его попытались задержать, как он лосем ломанулся через ельник и скрылся в зарослях.

Так бывает: кажется, что желанная добыча всего лишь на расстоянии вытянутой руки, сердце начинает переполняться преждевременной радостью, но стоит только попытаться ухватить добычу, как она изворачивается и уходит. Только ее и видели.

Стажеры с понурым видом сидели в углу комнаты. Если не знать всех подробностей дела, то можно предположить, что изловлена парочка душегубов. И вот сейчас, загнанные в угол неопровержимыми уликами, они испытывают нешуточное раскаяние.

– Как же вы так? – в сердцах крикнул Чертанов. – Ведь он же практически находился в ваших руках!

Парни работали неплохо. Претензий к ним особых не было. А один из них, Антон, со стриженой белесой макушкой, караулил маньяка даже накануне свадьбы. Стажер был из той породы энтузиастов, что запросто поменял бы брачную ночь на внеплановое дежурство. Упрекать их было не в чем. И все же, все же...

– Дело в том, что он очень хорошо знает эти места, – хмуро сказал Антон. – Он знал, куда бежать. А ведь темнота! Утром мы тщательно обследовали ельник. В нем была всего лишь одна небольшая узенькая тропинка, и он пробежал прямиком по ней. Пока мы блуждали, он уже двигатель машины завел. А когда подбежали, так только силуэт удаляющейся тачки заметили.

Парень был опечален, это точно! На его лбу крупными каплями выступил пот.

– Теперь он вряд ли появится, во всяком случае, не скоро, – заметил Чертанов, – а ведь был реальный шанс достать его.

Если следовать теории Шатрова, то внутри серийного убийцы живет некая потаенная зловещая сила, которая, невзирая на сложившуюся опасную ситуацию, заставит его так или иначе вновь объявиться на том месте, где он прятал свои жертвы.

– Скорее всего, – неохотно согласился Антон.

– Вы хоть модель машины определили? – с надеждой спросил Чертанов.

На лице Антона отобразилась самая настоящая мука.

– Не уверен... Но, кажется, это была «девятка».

Чертанов невольно хмыкнул:

– А может, «Волга»?

На сей раз парень отрицательно покачал головой:

– Точно не «Волга»! Двигатель послабее был, да и как-то помягче, что ли, работал.

– Мне кажется, что это была иномарка, – подал голос второй стажер. – Что-то вроде «Фольксвагена».

Чертанов невольно побарабанил пальцами по столу. Он вдруг поймал себя на том, что эту привычку перенял у Крылова. В свое время эта барабанная дробь его очень раздражала. Интересно, что ощущают стажеры? Разумеется, кроме собственной полной никчемности? Глянув в стекло шкафа, он уловил там собственное отражение. Странное дело, на лице проявились начальственные черточки. Эдакий патрон, наставник оперившейся молодежи. Попроще следует быть! Если вдуматься, так ведь сам не так давно вылез из коротких штанишек.

– Поехали! – неожиданно поднялся из-за стола Михаил. – Разберемся на месте. – И, дружелюбно хлопнув Антона по плечу, задиристо поинтересовался: – Ну как, молодая женушка тебя не обижает?

Лицо парня расплылось в широкой улыбке:

– Она у меня тихая.

– Хм... В свое время я тоже женился на тихой.

Через полтора часа они были на месте. Ельничек и вправду был темным и густым. Деревья стоят рядками, будто солдаты в строю. Через такую чащобу пробираться сложно, особенно ночью. Шею, конечно, не сломаешь, но вот рожу можно изрядно поободрать.

– Где он пробежал? – повернулся Чертанов к Антону.

– Мы стояли вот здесь, – показал тот на площадку, находящуюся в нескольких метрах. – Потом вдруг услышали какой-то треск. Решили посмотреть, что происходит. А он как дал деру через ельник! Лоси так быстро не бегают, как он. Наверняка ободрался.

Присев на корточки, Чертанов принялся изучать следы.

На сырой почве отчетливо отпечатались следы ботинок. Судя по рисунку протекторов, ботинки были из дорогих. Странно, однако, в такой обуви, да в лес! Хотя может статься, что мужичок, бежавший через лес, совсем и не маньяк. Неизвестно еще, как бы он сам повел себя в такую минуту, когда за ним среди ночи рванула парочка бугаев. В подобной ситуации можно запросто побить любой легкоатлетический рекорд.

А вот это уже интересно – на раскисшей земле, немного в стороне от тропы, валялась шариковая ручка. То, что она обронена была недавно, не вызывало никаких сомнений – белая матовая поверхность ее еще не успела испачкаться, а потому была видна издалека. Странно, что ее никто не заметил. Подняв ручку, Чертанов стал с интересом рассматривать ее. Во всю длину желтыми крупными буквами было написано «Биотекс» – название весьма солидной фирмы, распространяющей лекарства. Следовательно, человек, обронивший ее, возможно, каким-то образом был связан с медициной. Только почему она вдруг оказалась в этом ельничке, да еще неподалеку от захоронений?

– Как же вы ее не заметили? – обескураженно спросил Чертанов, посмотрев на парней.

Антон выглядел растерянным:

– Нам казалось, что мы здесь все осмотрели. И этот участок тоже... Но, видно, как-то пропустили. Все же не осмотришь!

Достав пластиковый пакет, Михаил аккуратно положил в него ручку. Трудно было ожидать, что на ее поверхности останутся отпечатки пальцев (вчера, например, накрапывал мелкий дождик), но чем черт не шутит!

Дальше следы ботинок уводили в сторону дороги. И, судя по тому, что на мокрой земле отпечатывалась не вся подошва, а только носок, можно было сделать предположение, что мужчина бежал. Причем роста он был немалого, что следовало из размера обуви. У обочины следы неожиданно оборвались, что лишний раз подтверждало слова стажеров о машине.

Чертанов остановился у обочины и нервно закурил. Неизвестный оставил машину на значительном расстоянии от предполагаемого места преступления. Сделано это было тоже не случайно, не исключено, что он догадывался о возможной засаде. А так мало ли по каким делам остановился человек. Не исключено, что в лес он отправился не сразу и некоторое время боролся с затаившимся внутри его зверем. А когда все душевные силы были потрачены на борьбу с сатанинскими порывами, его, уже совершенно опустошенного, ноги сами вывели к месту захоронения.

Швырнув под ноги окурок, Чертанов повернулся к парням:

– Ладно, поехали. В ближайшие несколько дней он здесь не появится. Это точно!

* * *

Едва Тарантул вошел в комнату, как Лена, поднявшись с дивана, упорхнула в зал. В последнее время ее было как-то очень много! Ни одна женщина не задерживалась у Владислава на столь длительный срок. Со стороны они теперь напоминали вполне благополучную супружескую пару, и надо отдать им должное, смотрелись вместе весьма неплохо. Неприятность заключалась в другом: если Лена останется со смотрящим еще на пару месяцев, то наверняка будет иметь соответствующее влияние не только на его ближайшее окружение, но, возможно, и на самого Варяга. Человек так устроен, он просто начинает привыкать к тем людям, что находятся рядом с ним. А это значит, что имеется серьезный повод для беспокойства. Ведь смотрящего ничто не должно связывать, он не должен быть обременен личными привязанностями. Подобные взаимоотношения могут нанести серьезный ущерб воровскому промыслу.

Однако присутствие Лены вносило в его жизнь и положительный элемент. Девушка числилась в охране смотрящего и не просто числилась, она не однажды сумела доказать свой высокий профессионализм. А однажды даже спасла его от пули, выстрелив в нападающего на опережение.

Варяг жестом показал на свободный стул.

– Что по Федоту Архангельскому? – негромко спросил смотрящий.

У Варяга было благодушное настроение. Сегодня, ближе к вечеру, он собирался навестить дочь, у которой Владислав не был уже целых две недели, а потому он предвкушал предстоящую встречу. Правда, по пути им предстояло заехать еще в одну церквушку. Но это не займет много времени.

– В двадцать лет надел чалку, проносил три года...

– За что?

– За мошенничество.

– Так, дальше.

– На киче Архангельский сошелся с Башкой, тот был смотрящим в зоне и опекал его.

– С чего такая честь?

– Они родом откуда-то из-под Владимира.

– Понятно.

– После того как Архангельский откинулся, он сошелся с каким-то коммерсантом. Уманов его фамилия...

– Уманов, говоришь, – задумался Владислав, – где-то я уже слышал такую фамилию. Что потом?

– Тот помог ему раскрутиться. А сейчас они вместе проворачивают какие-то дела.

– Что за человек этот Уманов?

– Сразу так и не разобрать, мутный он какой-то! – неопределенно пожал плечами Константин. – Но на терпилу не похож. Башлями располагает большими и любит прибрать то, что плохо лежит.

– Прощупай его как следует. Важно знать, что он за человек и кто за ним стоит.

– Сделаем, – кивнул Тарантул.

– Что по коммерческому банку?

– Вот здесь самое странное, вместо Башки в состав его учредителей должен войти Федот Архангельский. Такова была договоренность.

– Вот оно что, – удивился Варяг. – Мне об этом ничего не известно. Тебе не кажется это странным?

– Меня тоже это насторожило, – согласился Тарантул.

– При худшем раскладе мы можем потерять банк, а мне это не нравится. Кому это на руку?

– Здесь опять маячит тень этого Уманова. Ему принадлежит двадцать процентов акций. У меня есть информация, что он продолжает скупать акции и у других акционеров.

– Понятно... Все это не случайно. Сделай вот что: установи за этим Умановым наблюдение. Выяви круг его знакомых, с кем он встречается и когда, узнай, какие у него имеются пристрастия, увлечения... Может быть, я с ним встречусь, поговорю.

– Сделаем.

Варяг посмотрел на часы:

– А теперь давай собираться. Пора ехать!

* * *

Чертанов никогда не предполагал, что человека может изменить до неузнаваемости обыкновенный белый халат. От прежнего паркетчика не осталось и следа, вот разве что руки, широкие и грубоватые, как лопаты, были прежними. Белый цвет делал Шатрова моложавым, но вместе с тем рельефно подчеркнул некоторые недостатки фигуры. Например, было заметно, что Дмитрий Степанович склонен к полноте, округлое брюшко уверенно распирало несколько туговатый халатик.

Впрочем, ему шел не только белый халат, но и новая должность вместе с причитающимся к ней кабинетом.

Улыбнувшись, Дмитрий Степанович вышел из-за стола и сделал навстречу Чертанову несколько широких шагов.

– Знаете, а я ведь как раз хотел вам позвонить, – сообщил он, пожимая руку Чертанова.

– У вас есть для меня что-нибудь новенькое?

– Прошу вас, садитесь, – показал Шатров на свободный стул. На прежнее место возвращаться он не пожелал, сел рядышком, плечом к плечу. Даже из этого незаметного поступка можно было заключить, что Дмитрий Степанович неплохой психолог. Он не расположился за своим столом, который не только обозначил бы между собеседниками некую дистанцию, но и поставил бы Чертанова в положение просителя. – У меня такое ощущение, что убийца совершает какие-то языческие ритуалы. Если мы сумеем раскрыть их, нам легче будет понять его, а в итоге и вычислить.

– Вы хотите сказать, что он язычник?

Шатров отрицательно покачал головой:

– Совсем не обязательно. – Дмитрий Степанович выглядел слегка смущенным. – Вы не обратили внимание, что подавляющее число его жертв даже не достигли двадцатилетнего возраста... Это то самое время, когда девушки теряют свою невинность. Я не исключаю, что этот человек возомнил себя дьяволом-дефлоратором. На это же указывают и рисунки на телах жертв, они явно языческого свойства.

Чертанов постарался не показать своего удивления:

– Но откуда у нас язычники?

– Вы напрасно удивляетесь. Языческим обрядам много тысяч лет. По большому счету они неистребимы и живут внутри нас, хотим мы этого или нет. Ведь плюем же мы через левое плечо! – Не дождавшись ответа, Шатров добавил: – То-то и оно! Мне кажется, он может принадлежать к секте сатанистов. А их обряды идут из глубокой древности. Сатанистов в настоящее время много на Востоке. Например, к северу от Багдада, на курдской границе, находится крепость, выдолбленная в горном склоне, там располагается мусульманская секта почитателей дьявола. Они совершают в тамошних подземельях кровавые ритуалы в честь дьявола. Их идолом является черный змей. Во главе секты стоит «папа», которому каждый вечер дарят девственницу. Я совсем не исключаю того, что ему мало девственниц и он проводит жертвоприношения.

Чертанов удивленно протянул:

– Глубоко вы копнули. Похоже, что эту тему вы знаете.

– Мне приходилось с ними сталкиваться, – глаза Шатрова блеснули каким-то странным огнем. Чертанов ожидал продолжения, но его не последовало. – Весьма интеллектуальный народ! Скажем так, это священники наоборот. Они не только прекрасно разбираются в христианских обрядах, но и превосходно ориентируются в обычаях и традициях простого народа и успешно используют их в своем деле.

– Но все это домыслы. Где же доказательства?

– Рисунки на телах жертв! А потом, вы обратили внимание на то, что рядом с жертвами были обнаружены два черных платья?

Для Чертанова эти платья были загадкой, которая пока не поддавалась разгадке. Родственники погибших девушек утверждали, что это не их платья, несмотря на то что у тел двух последних жертв были обнаружены только эти платья и никакой другой одежды. Эксперты обнаружили на материи платьев следы крови жертв.

И вот теперь Шатров выдвинул свою версию.

– Разумеется, обратил. И с чем, вы полагаете, это связано?

– Дело в том, что согласно сатанинскому ритуалу невеста дьявола всегда в черном. – Голос Шатрова, и без того басовитый, загустел, Чертанов поймал себя на том, что у него похолодело под ложечкой.

– Не знаю, обратили ли вы на это внимание, но платья эти были из хлопка. Дьявол – существо древнее, а потому он не признает всяких новомодных вещей. Сначала он одел свою избранницу в черное платье, потом совершил свадебный обряд. В двух последних случаях платье ему уже стало ненужным, и он отбросил его в сторону.

Постучавшись, в кабинет заглянула высокая девушка в белом халатике.

– Дмитрий Степанович, вы просили напомнить, что у вас в шесть часов совещание, – весело прощебетала она.

Чертанов невольно задержал на ней взгляд. Мила, стройна, улыбчива. Наверняка такой особой заинтересовался бы дьявол. Взор Чертанова невольно скользнул по ее ногам, и он невольно поймал себя на легком разочаровании – ножки могли бы быть и постройнее. Хотя при такой длине это не такой уж серьезный недостаток.

– Спасибо, Эллочка, я буду. – И когда девушка закрыла дверь, Шатров пояснил: – Сегодня совещание у ректора. Потихонечку вхожу в курс дел.

Чертанов понимающе кивнул и продолжил тему:

– Конечно, предположение интересное... В какой-то степени оно объясняет, почему на месте преступления оказались эти черные платья. Но должен заметить, что дьявола без рогов не бывает, а следовательно, где-то неподалеку должны валяться рога. Но мы их не обнаружили! – шутливо закончил Михаил.

Шатров оставался серьезен:

– А вы зря смеетесь. Рога обязательно должны присутствовать. Кроме того, должна быть еще и маска.

– Поищем!

Чертанов даже на ощупь помнил эти черные платья. Такой добротный товар следует поискать – не в каждом магазине встретишь. Стоп! А может, это зацепка? Походить по магазинам, поспрашивать... Таких наверняка не очень много. Возможно, что среди покупателей подобного товара окажется тот, кого мы ищем. Если этот человек объявится в магазине еще раз, то нужно убедить продавца сделать все возможное, чтобы задержать его до появления милиции.

– А знаете, у меня тоже есть для вас новость.

Шатров слегка откинулся на спинку стула. Сейчас его животик был особенно заметен.

– Надеюсь, приятная? – настороженно поинтересовался Шатров.

– Мне удалось добиться вашего зачисления в нашу группу. Так что ваши консультации будут хорошо оплачиваться.

– Очень приятно, – Шатров широко улыбнулся. – Деньги никогда не помешают. Вы знаете, сколько у нас получают профессора? – Но, махнув рукой, тут же добавил: – Впрочем, не будем о грустном.

– Ладно, мне пора идти. Если у вас появится что-нибудь срочное, позвоните мне, пожалуйста, вот по этому телефону... – Чертанов похлопал себя по карманам и разочарованно произнес: – Опять потерял ручку. У вас случайно не найдется?

Дмитрий Степанович рассеянно порылся в карманах.

– Знаете, у меня такая же история, я вечно теряю ручки! Вот не так давно друг подарил мне очень хорошую гелиевую ручку...

– С логотипом «Биотекс»? – подсказал Чертанов.

Шатров удивленно посмотрел на майора:

– Верно... Откуда вы знаете?

Михаил непринужденно рассмеялся:

– Я видел эту ручку у вас в прошлый раз. Вы ею что-то записывали.

Шатров улыбнулся:

– А вы наблюдательный.

– Ничего удивительного, работа у меня такая. Наблюдать, анализировать.

– Чем-то ваша работа напоминает нашу. Мы ведь тоже наблюдаем, смотрим, делаем выводы... Да, кстати, – потянулся Дмитрий Степанович к столу, – ручки нет, но имеется простой карандаш. Пишите! – протянул он карандаш Чертанову.

Вырвав листочек из блокнота, Чертанов записал номер.

– Пожалуйста! Если будет что-нибудь интересное, дайте мне знать. Да, а где это вы ободрались? – показал Чертанов на небольшую царапинку на правой щеке Шатрова. – Похоже, что это не от бритвы.

Губы Шатрова неприязненно сжались, и он ответил, заметно смутившись:

– У меня дома котенок... Вот он и поцарапал.

Чертанов весело улыбнулся:

– Бывает... Ну, до встречи!

Все это выглядело по меньшей мере странно. Конечно, можно поверить, что Дмитрия Степановича оцарапал кот (если он такой любитель повозиться с животными), но можно и предположить, что он оцарапался в посадках близ Дмитровского шоссе, когда убегал от преследования. А потеря ручки? Единственное, что настораживало Чертанова, так это огромное количество улик. С такими доказательствами Шатрова впору на кичу сажать! Нельзя исключать варианта, что кто-то его подставляет.

Быстро сбежав по лестнице, Чертанов посмотрел на часы. Стрелки показывали половину шестого. Михаил был уверен, что ждать ему осталось немного, и не ошибся. Не прошло и пятнадцати минут, как из здания выскочил Дмитрий Степанович. Выглядел он очень озабоченным, едва не сталкиваясь с прохожими, он уверенно устремился в сторону проезжей части.

Михаил остался собой доволен, интуиция не подвела. Кто же назначает серьезное собрание в конце рабочего дня?

Спрятавшись за угол, Чертанов наблюдал за тем, как Дмитрий Степанович ловит проходящие машины.