Текст книги "Слово Варяга"

Автор книги: Евгений Сухов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 28 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

– Что вы от меня хотите?! – в сердцах воскликнул Дмитрий Степанович.

Чертанов, пыхнув дымком, ответил:

– Вопрос уже задан! Я жду ответа.

– Хорошо, я вам расскажу все, как есть, – процедил Дмитрий Степанович. – Действительно, мой отец был маньяк... У меня язык не поворачивается произносить это слово, но это так. У него было трудное детство, он рос в детдоме под Зеленоградом, вместе с братом... Возможно, это наложило свой отпечаток. В детстве я мало чего понимал... Осознание страшного произошло значительно позже. Я даже хотел сменить фамилию, но, знаете, удержался. Каким бы злодеем ни был мой отец, но он дал мне жизнь... и это значило бы в какой-то степени предать его. Вы думаете, мой выбор медицины был случаен?

– Объясните.

– Может, вам это и покажется странным, но я хотел замолить его грехи, поэтому и занялся психологией маньяков. Это направление у нас пока мало изучено. Серийные убийцы стоят немного особняком от остальных преступников. Но мы с отцом совершенно разные люди! Почему вы не хотите поверить мне?! – в отчаянии воскликнул Шатров. – Мне даже в голову не приходило ничего подобного!

– Хорошо, – кивнул Чертанов. – Тогда еще один вопрос. – Где вы были вчера вечером?

– Ах вот вы о чем... понимаю! Значит, я не ошибся, когда мне показалось, что я видел вас около церкви, – спокойно усмехнулся Шатров. – Только к тому, что там происходило, я не имею никакого отношения.

Чертанов не удержался от едкой усмешки:

– Вот как? Кто же тогда переодевался в «дьявола», а потом хотел убить меня.

– Какая чудовищная ошибка! – вскричал Шатров. – Я был там, но совсем не для этого. – Неожиданно он умолк.

– Тогда для чего же?

– Я точно так же, как и вы, искал этого предполагаемого убийцу. Вы не забыли про те мистические знаки? Я тоже. А все они дьявольского происхождения. И маньяк мог скрываться среди тех людей. Я должен был его найти!

– Все это неубедительно, – поднялся Чертанов. – Вижу, что вам нечего сказать в свое оправдание. Посидите в камере, поразмышляйте. Думаю, что покой в одиночке будет способствовать откровению. – Подняв телефонную трубку, Михаил быстро набрал нужный номер. – Это майор Чертанов говорит, высылайте ПМГ. У меня для вас имеется клиент.

* * *

Новость, что Чертанов задержал предполагаемого маньяка, быстро распространилась по управлению. Известие просочилось через дверь его кабинета и пошло разливаться дальше по всем этажам здания, порождая всяческие домыслы. И это при такой-то секретности! Как бы там ни было, но уже через пару часов о его успехе знали все. Первым, кто захотел услышать объяснение от Чертанова, был полковник Крылов. Ничего не прибавляя, Чертанов рассказал ему о всех своих подозрениях и о том, что произошло ночью в церкви.

Чертанов и раньше поражался тому, насколько живым было лицо Крылова. Малейшие изменения в его душе мгновенно отражались на его круглой краснощекой физиономии. Вот и сейчас, стоило только Михаилу заговорить, как полковник вдруг надул щеки и медленно принялся выдыхать воздух. И чем напряженнее становился рассказ Михаила, тем сильнее менялась мимика Крылова.

Подумав, он произнес:

– Ты, конечно, правильно сделал, что упрятал его. Но только ведь против Шатрова ничего существенного нет. Может статься, что это даже и не он, – задумчиво вынес свой вердикт Крылов. – И вообще, мне видится, что это дело весьма туманное. Ты еще с ним помучаешься. А колонуть его, конечно, не помешает. Может, что и выползет на поверхность.

Сразу после обеда позвонил Машковский. Выслушав короткий доклад Чертанова, генерал сказал:

– Вот что, майор, разберись со всем этим делом поаккуратнее и пообстоятельнее. Сразу хочу сказать, ошибки не прощу, – и, не дожидаясь ответа, повесил трубку.

А ближе к вечеру позвонил Варяг – вот уж кого Чертанов не ожидал услышать! – ровный голос с размеренными стальными интонациями, он сумел бы узнать его из тысячи похожих.

– Ты выцапал маньяка?

– Пока еще неизвестно. Нужно все как следует проверить, но кое-что сходится.

– Хорошо, – негромко сказал Варяг. – Я твой должник. Мы с ним поступим по-своему. С этим вашим правосудием до него никогда не добраться.

– О чем ты говоришь! – воскликнул Чертанов. – Еще ничего не известно. Это может быть и не он!

– Не будем разыгрывать греческие трагедии, – тем же непреклонным голосом прервал его Варяг. – А потом, уже поздно. Я не в силах что-либо изменить. До встречи, майор! – и в трубку ударили частые гудки.

Чертанов ткнул в кнопку на коммутаторе.

– Дежурный!

– Да, товарищ майор.

– Привести ко мне Шатрова.

– Его нет, товарищ майор.

– Что значит – нет?! – удивился Чертанов.

– Я хотел вам доложить, но вас не было... Часа полтора назад его переправили в следственный изолятор.

Чертанов поднял телефонную трубку и быстро набрал номер Бутырки:

– Это с вами майор Чертанов говорит... Сегодня к вам поступал Шатров?.. Где вы его держите, в общей камере? Как в лазарете?! Откуда ножевое ранение? Серьезное?.. Хорошо, выезжаю.

* * *

Перемены в собственной судьбе Дмитрий Степанович Шатров воспринял философски. Как говорится, с кем не бывает! Сегодня ты доктор наук, а завтра, может статься, вполне заурядный заключенный. А кроме того, его не покидало ощущение, что все произошедшее случилось не с ним. Иногда полезно посмотреть на себя как бы со стороны. Это способствует критически относиться к собственным поступкам. А если неприятность все же произошла, следовательно, он сам допустил где-то непростительную ошибку, за которой непременно должна последовать расплата.

В Бутырский следственный изолятор из камеры предварительного заключения его перевозили в обыкновенном «уазике», переоборудованном в автозак. Вместе с Шатровым в нем везли еще четырех человех. На вид вполне приличные люди. Но не стоило особенно обольщаться, за плечами каждого из них серьезная криминальная биография. Да и он, по их мнению, был далеко не белоручка-карманник.

Правда, в самом углу машины расположился неприятный тип с короткой пегой бороденкой. Вот он по виду настоящий вурдалак! Дмитрию Степановичу он напоминал одного из его пациентов. Прикованный к клетке в камере СИЗО, тот ласково говорил, когда Шатров наведывался к нему с очередным визитом:

– Вот твою кровь попробовал бы. Чую, она у тебя очень аппетитная!

При этом вурдалак шумно втягивал воздух и разевал щербатый рот. В общем ублюдочный был тип.

Шатрову очень хотелось посмотреть на зубы человека, примостившегося в углу автозака. Зубы, как известно, могут многое поведать о человеке. И когда тот открыл рот, то Дмитрий Степанович не сумел сдержать отвращения, – вместо резцов у него торчали черные обломки.

Глянув в зарешеченное окно, один из арестованных уныло протянул:

– Красная Пресня. Все, бляха муха, домой приехали!

– Ну-ка, ну-ка, я гляну! – подался вперед чернозубый, дохнув в лицо Шатрову каким-то гнилостным запахом. – Она, родная! – в его голосе прозвучали нотки, очень похожие на умиление. Вблизи он оказался довольно древним стариком – и надо же, тоже попал.

Слегка покачнувшись, дедок оперся на Шатрова, и в тот же миг что-то обжигающе-холодное вошло в его тело и угнездилось под ложечкой. Дмитрий Степанович хотел было обругать старика и даже открыл рот, чтобы выдавить из себя проклятие, но вместо этого из горла вырвался всего лишь неприятный сип. Конечности мгновенно отяжелели, сделавшись неподъемными, а тело, еще минуту назад такое сильное, вдруг стало неожиданно заваливаться на бок. У Шатрова не оставалось сил, чтобы воспрепятствовать этому падению. Сознание помутнело, и через пелену забытья он увидел холодный и острый, будто заточка, взгляд старика.

Шатров открыл глаза. Взгляд уперся в белое полотно. То, что это потолок, он сообразил только тогда, когда увидел огромную и темную, будто чернильная клякса, муху, которая уверенно рассекала потолок по диагонали. В середине потолка насекомое неожиданно остановилось и, руководствуясь какими-то собственными соображениями, направилась в противоположную сторону.

Дмитрий Степанович хотел было подняться, как вдруг увидел над собой склонившуюся фигуру в белом халате и колпаке. Хирург!

– Лежите! – предостерегающе-строго произнес он. – Вам нельзя подниматься. Вам была сделана сложнейшая операция.

– Что со мной было? – с трудом спросил Шатров, облизав пересохшие губы.

Шатров не узнал собственного голоса, и от этого ему сделалось немного не по себе.

– Вас ранили ножом в печень. Если будете следовать советам врача, то все обойдется.

– Сколько же я пролежал?

Речь ему давалась с трудом, что неприятно было осознавать.

– Вы пролежали трое суток без сознания. Но кризис миновал. – Неожиданно врач пропал из поля его зрения. – К вам пришел гость, – его голос прозвучал откуда-то из середины комнаты. – Я оставляю вас наедине.

В следующую секунду Шатров увидел Чертанова. Тот был в форме, поверх которой наброшен просторный белый халат. В ладонях он держал коробку сока и смущенно улыбался.

Память понемногу возвращалась к Шатрову. Ах да, он же арестант! Значит, он в тюремном лазарете. Выходит, допрос продолжается.

Присев, Чертанов заговорил:

– Знаете, я бы хотел принести вам извинения. Произошла ошибка... Я даже не знаю, как загладить свою вину.

Шатров нахмурился:

– С чего вы взяли, что произошла ошибка?

На лице Чертанова отобразилось замешательство:

– Пока вы лежали, произошло еще одно убийство. На сей раз недалеко от Ленинградского проспекта. Опять черное платье и отрезанная конечность... В этот раз, как вы и предвидели, одного пальца оказалось недостаточно, и маньяк решил отрезать стопу целиком.

– Когда произошло убийство? – слегка приподнялся Шатров.

– Лежите! Лежите! – яростно запротестовал Чертанов. – Вам совершенно нельзя подниматься!

– Когда?!

– Два дня назад.

– Вот как, – убито вздохнул Шатров. – Я ведь вам так и не успел сказать всего. Я произвел расчеты. Из них следует, что время между преступлениями будет сокращаться. Причем ближайшее должно было, по моим расчетам, произойти именно в тот день, когда и произошло.

– С чего вы взяли?

– Во-первых, потому, что этого требует звериная натура серийного убийцы, а во-вторых... Найдите, пожалуйста, мою одежду... Сейчас объясню. В правом кармане брюк у меня лежат те самые расчеты.

– Хорошо, я сейчас принесу вашу одежду, – кивнул Чертанов. – Вы только не поднимайтесь.

Не прошло и десяти минут, как Михаил вернулся, победно неся аккуратно сложенную одежду.

– Не этот? – показал он листок бумагу Шатрову.

– Он самый! Взгляните, пожалуйста, что там у меня на рисунке, – взволнованно попросил Дмитрий Степанович.

Чертанов, удивленно посмотрев на застывшего Шатрова, бережно развернул листок, на котором была начерчена система координат со сложным узором множества мельчайших линий. На полях были нанесены какие-то условные обозначения и цифры.

– Я ничего не могу понять, – пожал плечами Михаил. – Какие-то стрелки. Черточки, цифры...

– Посмотрите правее, в углу, – все так же взволнованно сказал Шатров.

Действительно, в углу листка была написана цифра 2, а от нее, в сторону пересечения двух кривых, отходила прямая черта.

– Здесь тоже двойка, – сказал Чертанов. Волнение Шатрова понемногу передавалось и ему.

– Когда, вы сказали, было совершено убийство?

– Второго мая... Вы хотите сказать, что сумели высчитать предполагаемое время убийства? – Глаза Чертанова невольно округлились. – Вы просто угадали, такого не может быть!

Дмитрий Степанович заволновался еще больше, опершись на локоть, он возразил:

– Это не случайность. Это научный факт! Можете не верить в это, но выводы таковы: этот серийный убийца нападает на женщин в дни наибольшей магнитной активности! А этот год очень активный, следовательно, убийств будет больше! Мне нужно срочно выйти отсюда! У меня столько работы! Вы его не найдете без меня. Я начинаю ощущать его всеми клетками. Вам может показаться странным, но я могу предположить, как он может поступить завтра или, предположим, через неделю.

– Врач сказал, что вам придется пролежать здесь еще как минимум недели две. Так что наберитесь терпения.

– Две недели! – невольно ахнул Шатров.

– Сейчас, когда все выяснилось, можно задать вам один вопрос?

– Задавайте.

– Если «дьяволом» были не вы, тогда кто же?

– Я бы и сам хотел это знать, – нахмурился Шатров. – Мое мнение таково: этот «дьявол» и есть предполагаемый маньяк. Когда в церкви погас свет, я попытался приблизиться к нему и сорвать с него маску. Но как только я сделал первый шаг, как кто-то схватил меня сзади, приложил к лицу тряпку, пропитанную эфиром, и я потерял сознание. Хорошо, что хоть оставили в живых. Думаю, что своим спасением я обязан вам. «Дьявол» предположил, что, кроме вас, имеется еще и группа захвата, поэтому он так быстро и исчез. Вы были после этого в церкви?

– Да, – негромко отвечал Чертанов.

– И что же вы там увидели?

– Ничего! Церковь пуста.

Дмитрий Степанович понимающе кивнул:

– Больше они там не появятся. Нужно искать их в другом месте.

– Но где? А потом, как выйти на них, ведь у них наверняка строжайшая конспирация?

– Это верно.

– Но как же вам это удалось?

– Я вам не рассказывал о том, что всегда интересовался ритуальными убийствами?

– Как-то обмолвились, – признался Михаил. Не решившись сказать, что именно это обстоятельство было решающим мотивом, чтобы внести Шатрова в круг подозреваемых.

– Как только я увидел на теле убитых магические знаки, то стал подозревать, что это может быть связано каким-то образом с сатанистами. Они просто обожают подобную символику! Так вот, однажды к пациенту, которого я вел, заглянул очень странный человек. Я невольно обратил на него внимание. А когда он подошел к моему больному, то незаметно поприветствовал его сцепленными ладонями, как это обычно делают сатанисты. Меня это заинтересовало. Я стал пристальнее всматриваться в своего пациента и однажды в разговоре с ним совершенно случайно узнал о том, что следующая встреча сатанистов состоится именно в этой церкви. Вот там мы с вами и повстречались.

– Понятно, – разочарованно протянул Чертанов. – Вряд ли они захотят встретиться там еще раз. Но как они вас узнали?

Шатров улыбнулся:

– Так же, как и вас. Вы не обратили внимание на череп, висевший у входа?

– Да, обратил. Мне даже показалось, что в нем сверкнуло стекло.

– А вы наблюдательный. Совершенно верно, так оно и было. В него вмонтированы камеры наружного наблюдения, через которые просматривались не только вход в церковь, но и вся площадь. Судя по всему, у них очень сильная служба безопасности. Они не могли избавиться от меня в церкви, зато сумели нейтрализовать немного позже. То же самое произошло и с вами. Не удивлюсь, если узнаю о том, что на них работают люди из вашего ведомства. Ведь кто-то же их предупреждает!

– Бросьте вы! Это невозможно, – отмахнулся Чертанов.

– Я еще не все сказал. Ваш портрет теперь находится в распоряжении сатанистов. А они не прощают подобных вещей. Будьте осторожнее, на вас может быть предпринято нападение. Я бы посоветовал вам поберечься. А то, что касается этого дьявола, так он представляется мне типичным образчиком серийного убийцы. Ему нравится убивать! Не исключено, что убийц было несколько, а ритуалом руководил один человек, стоящий во главе секты.

– Вот даже как? – удивился Чертанов.

– Не удивлюсь, что сцены убийства и расчленения он фиксирует на пленку. А свои преступные наклонности прячет под идеей сатанизма, – негромко, но очень веско произнес Шатров.

– А вы можете объяснить, почему маньяки записывают собственные преступления на видеопленку?

– Все очень просто. Они прокручивают пленку со сценами насилия, смакуя их. Как бы тем самым вновь переживая свое злодеяние. На какое-то время это им помогает заглушить страсть к убийству. Но потом этого им становится недостаточно. И тогда они вновь выходят на улицу, чтобы совершить очередное убийство. А теперь разрешите мне задать вам вопрос.

Чертанов пожал плечами:

– Спрашивайте.

– Вы у меня проводили обыск?

Майор смущенно улыбнулся:

– Вы должны понять меня, такова моя работа. Мы обязаны были все проверить.

– Я не в обиде, просто спросил.

– Надеюсь, что это не испортит наши деловые отношения?

Лицо Шатрова перекосилось:

– Я не меньше, чем вы, заинтересован в поимке маньяка... А может быть, даже больше.

– Выздоравливайте! – Чертанов поднялся.

* * *

– Подъезжай поближе, – приказал Тарантул водителю, и тот, кивнув, проколесил еще метров сто пятьдесят, остановившись в двух шагах от «Шашлычной».

Нажав на кнопку стеклоподъемника, Константин опустил бронированное стекло. Теперь он прекрасно видел двух мужчин, сидевших за небольшим столиком. Не обращая внимания на окружающее, они с аппетитом поедали жареную баранину, щедро сдабривая ее острым кетчупом.

Тарантул усмехнулся: вот, оказывается, к кому торопился Федот Архангельский. Его собеседником был Кот собственной персоной. Слегка осунувшийся, малость пооблинявший, но вполне узнаваемый. Киллер сидел в центре Москвы и, похоже, чихал на всякую там конспирацию. А может, многомиллионный город просто усыпил его бдительность, ведь в мегаполисах всегда возникает ощущение, что ты всего лишь песчинка в людском море. Или, напротив, это был тонко продуманный ход – вряд ли кто-нибудь заподозрит в добродушном средних лет мужчине профессионального убийцу, на счету которого не один десяток трупов.

Теперь не надо было выламывать Коту руки, чтобы понять, кто дал заказ на устранение Башки. И оставалось только удивляться наблюдательности и проницательности Варяга.

Взяв мобильный, Тарантул набрал номер:

– Кот с Архангельским сидят в кафе и обедают.

– Не удивлен, – спокойно отреагировал Варяг. – Видно, Кот перетирает новую халтуру. Наверняка на очереди моя персона.

– Мне заняться обоими?

– Ни в коем случае! – запротестовал Владислав. – Только Котом.

– Рискованно, Архангельский может нанять для этого дела кого-то другого.

– Чтобы нанять второго, нужно время, а у него его просто не остается! Не станет же он брать вокзального ханурика за пузырь бормотухи!

– Тоже верно.

– Архангельского пасти дальше. У меня ощущение, что это еще не все.

– Понял.

Отключившись, Тарантул повернулся к брюнету, сидящему на заднем сиденье.

– Видишь вон того плешивого?

– Вижу.

– Проследишь за ним и уберешь. Только по-тихому. Будет неплохо, если его не опознают... Вольешь в него стакан водяры... Ну, в общем, чего мне тебя учить!

– Понял, все будет напоминать бытовуху, – кивнул брюнет и уверенно распахнул дверцу бронированного «Мерседеса».

Выйдя из машины, он устроился в соседнем скверике и, похлопав ладонями по карманам джинсовой куртки, извлек пачку сигарет и вкусно закурил.

Доев баранину, Архангельский поднялся и, кивнув на прощанье Коту, двинул в сторону припаркованного неподалеку «Ниссана».

– Держись на дистанции, – предупредил водителя Тарантул.

Водитель кивнул, мягко тронувшись следом за отъехавшим автомобилем.

Минут через сорок машина прибыла в Зеленоград и, подрулив к площади Юности, остановилась. Местечко, конечно, тихое, но оно не стоит того, чтобы ехать в такую даль, чтобы просто посидеть в одиночестве на скамейке. А вот Архангельский, похоже, имел на это собственное мнение. Откинувшись на спинку скамейки и заложив руки за голову, он сидел, наслаждаясь покоем, и совершенно никуда не торопился. И это вызывало недоумение. Федот встрепенулся в тот самый момент, когда из подъезда типового девятиэтажного дома вышли двое мужчин, в одном – крупном, заметно полнеющем – Тарантул сразу узнал Уманова; другой был значительно старше, на вид неприметный, с желтоватыми зубами, но по тому, с каким почтением держался с ним Сергей Иванович, можно было без труда определить в дядьке центрового.

Архангельский подскочил к пожилому мужчине и что-то быстро заговорил, нервно размахивая руками. Его поспешная речь больше напоминала оправдания, а старик же, распрямившись, милостиво его слушал. Даже ростом он сделался повыше. Наконец он удовлетворенно кивнул, что-то коротко сказал и в сопровождении Уманова пошел к стоящему у бордюра «Лексусу». Тарантул не мог разглядеть лица Федота Архангельского, но по тому, как он расслабился, догадался, что беседа прошла положительно. Проследив за тем, как старик с Умановым разместятся в машине, Архангельский направился к своему «Ниссану» и укатил.

– Старика запомнил? – повернулся Константин к водителю.

– Память хорошая, – ответил тот.

– Вот и прекрасно, езжай за ними и не спускай с него глаз. Мне важно знать, с кем он встречается.

– Сделаю! – охотно отозвался водитель.

Тарантул вышел из машины и направился к девятиэтажному зданию. На фасаде блестели две таблички. На первом этаже размещалась редация журнала «Криминал», возглавляемая неким Максимом Мучаевым, а вот на девятом этаже находилась «Российская клиника нетрадиционной медицины. Кабинет экстрасенса». Фамилии указано не было, зато ниже мелкими цифрами были обозначены часы приема. Ладно, не беда, установим, кто таков!