Текст книги "Низами"

Автор книги: Евгений Бертельс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

Добившись победы над русами, Искендер освобождает Нушабэ и выдает ее замуж за мелика Абхазии. К своему удивлению, он узнает, что у русов деньгами служат не драгоценные металлы, а беличьи и собольи шкурки.

Последний, седьмой раздел «Книги славы» – предание о живой воде. О дарующем жизнь чудодейственном роднике, скрытом в стране вечного мрака, Искендер случайно узнает от одного старика. Он решает разыскать это чудо. Подойдя к границам страны мрака, он, однако, видит, что вступить туда крайне опасно, ибо обратный путь нельзя будет найти. Затруднение разрешает один старец, которого юный воин, сын его, несмотря на запрет шаха, взял с собой е поход. Он дает совет: взять только что ожеребившуюся кобылу, на краю страны мрака зарезать ее жеребенка, а затем пуститься в темноту: влекомая материнским чувством кобыла всегда сумеет найти обратный путь к месту гибели жеребенка. Искендера во мрак сопровождает Хызр, которому и удается найти родник и получить бессмертие. Он понимает, что Искендеру это не суждено, и уходит, не возвращаясь более к шаху. Низами говорит, что, по румским преданиям, там был еще и Ильяс (Илья-пророк). Источник они нашли случайно. Они расположились около него отдохнуть и утолить голод, и когда уронили в него соленую рыбу, взятую на дорогу, рыба ожила и уплыла. С тех пор они оба бессмертны, и на них возложена обязанность помогать заблудившимся путникам, причем Хызр помогает на суше, а Ильяс, как христианский Николай-угодник, на море.

Видя, что родник найти не удается, Искендер торопится в обратный путь.

Низами упоминает, что во мраке он увидел много разных чудес; как, например, ангела Исрафила, но

Открыл эту шахту рассказчик другой,

И я не коснусь ее дерзкой рукой.

Иначе говоря, он не хочет перечислять все то, о чем действительно уже подробно рассказал Фирдоуси. Здесь опять сказывается нерасположение Низами ко всякого рода фантастике, которую он сохраняет лишь тогда, когда композиционно она ему совершенно необходима. В стране мрака таинственный голос возвещает, что дружине нужно подобрать с дороги камни: те, кто этого не сделает, пожалеют, но сожалеют и те, кто сделает. Кроме того, божественный вестник лает шаху маленький камешек и приказывает взвесить его, когда они вернутся к свету. На свету оказывается, что подобранные камни были драгоценными самоцветами. Понятно, те, кто их не взял, пожалели об этом, но и взявшие пожалели, что мало взяли. Камешек же взвесить оказалось невозможно, ибо он хоть и мал, но тяжелее целых гор. Весы пришли в равновесие только тогда, когда на другую чашку бросили шепотку праха. Шах понимает, что это символ, что он сам -

Прах, и только прах и насытит ему мозг.

Здесь введен еще любопытный эпизод. Искендер узнает, что возле одной горы лежит чудесный город. От времени до времени с горы раздается голос, вызывающий кого-либо из жителей города по имени. Он уходит на гору и уже никогда более не возвращается. Шах посылает туда людей, чтобы выяснить, каковы причины этого чуда. Когда одного из посланных им людей позвал таинственный голос, друзья всеми мерами пытались удержать его, но он все же вырвался и исчез, и тайна осталась нераскрытой. Искендер понимает, что это – назидание ему.

И в горьком раздумьи изрек властелин:

«От смерти когтей не уйдет ни один!»

Сравнение «Книги славы» с источниками показывает, что она построена на основе традиционного изложения биографии Искандера, с тем отличием, что введены эпизоды, связывающие его деятельность с Азербайджаном, причем именно этим эпизодам уделено значительное внимание за счет сокращения всего того, что связано с походами на Восток. Важно отметить, что во всех главных войнах Искендер выступает как защитник и освободитель угнетенных. Он по большей части получает не дань, а добровольные дары и подношения. Совершенно ясно, что поэт из всей традиции стремится сохранить только положительные черты.

Вторая часть поэмы – «Книга счастья» – отчетливо распадается на два раздела. Начинается она с возвращения Искендера в Рум. Он приступает к управлению страной и прежде всего приказывает перевести все те научные книги, которые были им добыты в Иране. Вводится закон, по которому сан при его дворе устанавливается соразмерно знаниям человека, а не по его происхождению и богатству. Его помощники делятся на шесть разрядов: 1) воины, 2) чародеи, 3) ораторы, 4) мудрецы, 5) старцы-отшельники и 6) пророки.

Если в осуществлении какого-либо дела одна группа помочь не может, то он прибегает к помощи другой. Если же никто ие в состоянии Помочь ему, он просит помощи у бога.

Здесь введена вставка, поясняющая, почему Искендер получил эпитет Зулкарнайн (двурогий). Среди различных толкований интересно одно, приписываемое поэтом известному ученому Абу-Ма'шару (умер в 786/787 году). Когда Искендер умер, в Руме было изготовлено его изображение, причем по бокам его были изображены два ангела, имевшие рога лазурные, с золотом.

Арабы, увидев изображение, приняли одного из этих ангелов за Искендера, отсюда и возникло прозвище. Низами добавляет еще и известную легенду о царе Мидасе – ослиные уши, его брадобрее и тростинке, разгласившей тайну царя, отнеся ее тоже к Искендеру.

Заболела любимая Искендером красавица. Он был крайне удручен ее болезнью. Желай развлечься, царь поднялся на крышу дворца и оттуда увидел старика-пастуха. Он велел позвать его и попросил что-нибудь рассказать. Старик поведал ему, как один шахзадэ впал в отчаяние вследствие болезни его возлюбленной, которую никто не мог вылечить. Решив, что спасти ее нельзя, он пошел в страшную пустыню, называвшуюся «Аллея смерти», откуда никто никогда не возвращался. Друг шахзадэ, узнав об этом намерении, пустился на хитрость, чтобы спасти его жизнь. Переодевшись разбойником, он напал на краю пустыни на царевича, увез его в свой дом и там держал в подземелье на хлебе и воде. Девушка между тем выздоровела. Друг устроил пир, привел туда девушку, нарядившуюся в свои лучшие одежды, а затем велел привести и шахзадэ. Так он спас его от гибели. Не успел старик закончить рассказ, как Искендеру доложили, что и его возлюбленная поправляется.

За этим следует другой рассказ. У Аристотеля был ученик по имени Аршимендис (Архимед). Искендер подарил ему ту красавицу-рабыню, которую получил от хакана. Юный ученый так в нее влюбился, что перестал посещать лекции своего учителя и крайне огорчил его этим. Аристотель потребовал, чтобы онг на время прислал ему в дом эту рабыню. Он дал ей какое-то питье, удалившее из ее тела всю соединенную с кровью влагу, которую собрал в сосуд. Девушка от этого сморщилась, пожелтела и потеряла всю свою красоту. Тогда Аристотель позвал Архимеда и предложил ему взять обратно свою возлюбленную. Тот возмущенно воскликнул: «Что это за безобразная старуха!» Тогда Аристотель пока дал ему сосуд с выделениями и сказал: «Вот то, что ты в ней любил. Стоит ли ради этого отказываться от мудрости?» Так молодой ученый был возвращен науке.

Здесь идут строки о необходимости придерживаться единобрачия, о которых мы говорили выше. Несколько трогательных строк посвящено воспоминаниям о нежно любимой жене Низами – Афак.

Следующий любопытный рассказ повествует о том, как одна из правительниц Сирии, коптская Мария, утратив свои владения, приехала в Рум и вступила в число учеников Аристотеля. Философ обучил ее всем наукам, а чтобы она могла добыт;, нужные для возвращения власти средства, сообщил ей, как путем алхимии добывать золото. Так она вернула себе владения и притом добыла столько золота, что даже собак в ее замке стали водить на золотых цепях. Многие мудрецы старались узнать у нее тайну философского камня, но она сообщала им только темные символы, доступные лишь немногим избранным.

Этому Низами противопоставляет рассказ о жулике из Хорасана, приехавшем в Багдад. Он выдавал себя за алхимика и, получив от халифа для изготовления золота огромные богатства, скрылся с ними.

Далее идет рассказ о некоем человеке, дошедшем до крайнего предела нищеты и отчаяния. Случайно, в самый критический момент, он попал в развалины, где гнездились два негра-разбойника, обладавшие огромным кладом. Ему удается похитить у них это сокровище, и так он избавляется о г всех забот и достигает счастья.

Следующий рассказ – о величайшем мудреце Хермисе, то есть, очевидно, знаменитом Гермесе Трисмегисте, которому и средневековая Европа приписывала магические знания. Семьдесят ученых, завидуя его познаниям, вступили в состязание с ним. Слушая его речи, они на все его утверждения отвечали голым отрицанием, отказываясь подтвердить их правильность. Мудрец разгневался и путем заклинаний превратил их всех в камни.

На смену Хермису появляется Платон. Он изобрел музыкальный инструмент – органон. Ему удается, учитывая законы мировой гармонии, найти такие музыкальные лады, которыми можно вызвать из пустыни диких зверей, можно усыпить и вновь пробудить любое существо. Аристотеля терзает зависть, он хочет самостоятельно добиться того же результата. Усыпить людей посредством музыки ему удается, но разбудить их он бессилен. Ему приходится прибегнуть к помощи Платона, и так выясняется, Что главенство над всеми мудрецами принадлежит Платону.

Особенно интересен следующий рассказ. Его сообщает Искендеру Платон, что в данном случае важно подчеркнуть. Он говорит, что слышал такое предание. Однажды в результате стихийных явлений земля где-то в степи раскололась, и появился на свет древний «талисман» – громадный бронзовый конь. Его случайно нашел пастух, пасший там стадо. Осмотрев его со всех сторон, он в боку коня увидел отверстие, через которое можно проникнуть внутрь статуи. Он забрался туда и обнаружил там древнее погребение. Труп прекрасно сохранился, на руке у него кольцо. Так как больше ничего ценного внутри не было, он взял это кольцо, надел его на палец и пошел к своему стаду Вечером он отправился к хозяину и хотел показать ему кольцо и узнать, какова его цена. Хозяин завел речь о скоте. Отвечая ему, пастух все время поворачивал кольцо на пальце, то повертывая его камнем внутрь, то наружу. Вдруг хозяин спросил его, почему он все время исчезает у него из глаз. Пастух понял, что кольцо, когда оно повернуто камнем внутрь, делает своего носителя невидимым. Узнав это, он бросил свое занятие, пошел к шаху, выдал себя за пророка, доказывая свою миссию чудесной способностью делаться невидимым. Шах в страхе уверовал в него, и ему удалось стать великим и могучим в стране.

Рассказ интересен тем, что его источник не вызывает ни малейших сомнений. Это легенда о Гигесе [98]98
  [98] По древнегреческой легенде Гигес обладал кольцом, делавшим его невидимым.


[Закрыть]] , почти слово в слово, в том же виде находящаяся во второй книге «Государства» Платона. Перевод этой книги на арабский язык, повидимому, существовал. Оттуда, вероятно, и заимствовал сюжет Низами, изменив только немного некоторые детали, которые были бы непонятны читателю XII века.

Поэтому можно думать, что не случайно Низами вложил эту легенду в уста Платону.

Последний рассказ – история встречи Искендера с Сократом. Узнав о его аскетическом образе жизни, шах посылает людей вызвать мудреца к себе. Тот отказывается итти во дворец. Тогда Искендер идет к нему сам, находит его спящим на солнце и толкает ногой, чтобы разбудить. Когда Сократ проснулся, Искендер гневно спросил его: неужели он не знает, кто перед ним стоит. Философ ответил, что перед ним некто, обладающий скотской природой, ибо лягаться свойственно скотам, а не людям. Искендер разгневался еще больше и назвал Сократа рабом. Тот ответил, что зато шах – раб его рабов. Им владеют страсти, а философ эти страсти покорил и сделал своими рабами. Источником этого рассказа опять-таки, вероятно, служила арабская литература, ибо в арабских трактатах IX века мы находим смешение Сократа с Диогеном, отразившееся и здесь.

Закончив серию философских новелл, Низами приступает к показу глубины научной мысли Искендера. К нему приезжают мудрецы из Индии и устраивают диспут, причем Искендер на самые трудные вопросы дает четкие ответы и побеждает своих соперников.

После их отъезда Искендер собирает во дворце мудрецов для обсуждения вопроса о происхождении земли и неба. Выступают такие ученые: Аристотель, Валис (вероятно, Фалес Милетский, ибо он излагает теорию о происхождении мира из воды), Булинас, то есть Аполлоний Таганский, Сократ, Фурфуриус, то есть Порфирий Тирский, ученик и издатель трудов неоплатоника Плотина, Хермис, то есть Гермес Трисмегист, и Платон. Соблюдено священное число семь; философы названы вполне реальные, но к хронологии проявлено полное презрение. Можно думать, что о времени, когда жили все эти философы, Низами представления не имел. После всех мудрецов высказывается сам царь. Хотя Низами и признает его решение вопроса наиболее глубоким из всех, но все же приводит и свое собственное мнение, которое, повидимому, считает самым правильным.

Искандер достиг вершины знания. Дальше в познании мира двигаться некуда, и все свои помыслы он обращает к познанию бога. Тут наступает решительный перелом в его жизни. Перед ним предстает божественный вестник и сообщает, что ему пожалован сан пророка.

Искендер должен обойти весь мир и призвать людей вступить на путь истинной веры. Никто нигде не сможет причинить ему вреда, он будет понимать языки всего мира, и его самого и его румский язык будут понимать повсюду. Известно, что, по мусульманским воззрениям, каждый пророк должен обладать чудесной способностью, которая и доказывает людям его миссию. Для Искендера эта способность – высшая мудрость. Иначе говоря, его религия, которая у Низами нигде точнее не определяется, – наука.

Так эти главы вводят нас во второй раздел книги. Показав в «Книге славы» царя-завоевателя, Низами потом развертывает образ царя-философа, царя-ученого, для чего и был так тщательно подобран материал из античных авторов. Теперь перед нами предстает царь-пророк. Характерно, что, отправляясь проповедовать новую религию, Искендер берет с собой не священные книги, а «Книги назиданий» Аристотеля, Платона и других философов, то есть трактаты по этике и философии.

Первый поход Искендера – на запад. Установив около берегов Греции громадный маяк с системой зеркал, позволяющих издали видеть приближение врага, он едет в Египет. Там он узнает, что в Иерусалиме появился какой-то злодей, притесняющий народ, и спешит туда освободить страну и покарать насильника. Затем по африканскому побережью он идет на запад и через степь, состоящую из серных отложений, приходит к берегу Окиануса – мирового океана, по представлению того времени омывающего со всех сторон землю. Рискнуть выехать в это море нельзя, ибо там живет огромный змей.

В дальнейшем пути ему сообщают, что он достигнет золотых камней, которые вызывают у видящего их неудержимый смех, влекущий за собой смерть. Он велит прикрыть их материей, собрать и Построить из них здаеие с таким расчетом, чтобы золото было видно только внутри, а снаружи были простые камни. Неподалеку от этого места – гора, за которой находится дивный райский сад, но проникнуть туда нельзя. В пустыне, покрытой золотым песком, он находит другой сад, где все деревья сделаны из золота, а цветы и плоды из драгоценных камней. В саду – гробница легендарного царя Шеддада из племени Ад, повелителя демонов, которые и построили для него эту диковину. Еще дальше – выжженная, безводная степь, населенная черными дикарями, не знающими земледелий и живущими охотой.

Следующий поход – на юг. Первая находка– деревня идолопоклонников, которые препарируют особым образом человеческие черепа и колдуют с помощью их.

На дальнейшем п'ути – долина, полная алмазов, проникнуть в которую, однако, нельзя. Она кишит ядовитыми змеями, да и спуск туда слишком крут и труден. Заметив, что вокруг много орлов, он приказывает зарезать быков и, разрубив на куски, сбросить с гор в долину. Алмазы прилипают к мясу, а о;рлы выносят это мясо на гору, и так алмазы удается собрать. Это тема, широко распространенная в сказках Переднего Востока.

Перейдя через горную цепь, Искендер погадает в прекрасно возделанную местность и1 встречает там юношу, работающего в поле. Он пленяет царя красотой и разумными речами. Искандер хочет сделать его царем этой местности. Юноша не согласен, его призвание – земледелие, и менять свою жизнь на иную он не хочет. Он знает бога и правильную веру, ибо видел во сне Искандера и так .получил откровение.

Еще далее местность, также пригодная для земледелия, но запущенная и разоренная, так как: там владычествует жестокий насильник, притесняющий людей. Искендер уничтожает злодея и основывает там город Искендерабад.

Третий поход – на восток. Первый этап – город, который тюрки называют Кангар-бихишт и который теперь известен, как Кандахар. Там кумирня, и в ней золотой идол, у которого глаза сделаны из сверкающих самоцветов. Искендер приказывает разбить идола. Но дева, прислужница капища, рассказывает ему историю этих камней. Там ранее было здание с куполом. Однажды из степи прилетели две птицы, державшие в клювах эти самоцветы. Они сели на купол и уронили камки. Из-за камней был великий спор, ибо всякий хотел завладеть ими. В конце концов изготовили этот кумир и вставили ему в глаза камни, дабы все могли ими любоваться. Дева просит не уничтожать идола и не лишать население радости. Искендер дает согласие, но ставит на идоле свое клеймо. Проехав через Кандахар в Китай, он снова встречается с хаканом, который радостно принимает шаха. Он сопровождает Искендера на берег моря, где шаху удается послушать пение сирен. Древнегреческое сказание о губительности этого пения для слышавших его Низами известно не было, он описывает эти звуки как нечто необычайно прекрасное, и только.

Оставив хакана на берегу, Искендер пускается в плавание по морю. Они достигают места, далее которого плыть нельзя, так как там начинается бурное течение, впадающее в мировой океан. По указанию Искендера, Булинас ставит там на небольшом островке статую, предупреждающую мореходов об опасности. На обратном пути они попадают в губительный водоворот, выбраться из которого удается лишь благодаря находчивости Булинаса. Прибыв снова на сушу, они идут в обратный путь и находят белый (серебряный) город, жителей которого терзает страшный грохот, раздающийся на восходе солнца из моря. Ученые устанавливают причину этого явления: оказывается, что вода содержит в себе ртуть.

Вступлением к третьему походу служило прекрасное описание весны. Четвертый поход начинается с описания лета. Искандер идет на север. Проходят пустыню, где песок состоит из серебра, а вода смешана со ртутью. В горах находят народ, который хотя и не получал ниспосланных ему пророков, но по интуиции установил у себя ислам. Народ этот страдает от нашествия дикарей Яджудж и Маджудж, то есть библейских Гога и Магога. Низами описывает их наподобие каких-то кочевников, находящихся на очень низком уровне развития. Искендер строит вал, который защищает мирное население от набегов. Как известно, предание об «Искендеровом вале» было вызвано в мусульманском мире неточными сведениями об известной великой китайской стене.

Двигаясь далее на север, Искандер приходит в цветущую местность. Это страна, где нет ни властей, ни притеснителя, нет ни богатых, ни бедных, где не знают лжи и несправедливости, где люди не болеют и умирают, только достигнув глубокой старости. Этот эпизод, несомненно, восходит к главе Псевдо-Каллисфена, описывающей беседы Александра с брахманами– отшельниками. Поэтому писавшие о Низами западноевропейские востоковеды и здесь усмотрели своего рода общину аскетов-отшельников. Но это не так. Низами подчеркивает, что жители этой северной страны – люди, не отказывающие себе в радостях жизни. Он говорит об изобилии в их стране, о довольстве, в котором они живут. Но это общество спаяно тесной дружбой. Если кого-либо постигает беда, то всякий старается ему помочь. Там не может быть раздоров, а потому и не нужен государственный аппарат. Этот эпизод имеет в поэме исключительное значение, так как Искендер, являющий собой, по мысли поэта, прототип идеального правителя, познакомившись со строем этой общины, говорит:

«В чудесной той были – достойный пример.

Довольно водить по вселенной полки,

Везде расставлять для охоты силки!

Скопил я достаточно: сладостен счет,

Которому учит нас этот народ. -

Кто жаждет постичь мирозданье – пойми,

Что держится мир лишь такими людьми.

Вселенная ими горда искони

Затем, что столпы мирозданья они.

Коль это – путь жизни, то мы – в бездорожьи,

И если то люди, то мы тогда кто же?

И вижу, что пробыл так долго в пути

Затем лишь, чтоб в эти края забрести.

Чтоб здесь свой звериный обычай оставить

И мудрого края величье восславить!

Знай раньше страну справедливую эту, -

Не стал бы бесплодно кружить я по свету».

Иначе говоря, он нашел идеальное устройство человеческого общества, которое так долго искал.

Следующий раздел начинается с описания осени, поры созревания плодов. Искендер едет обратно. По дороге, в городе Шахразуре, его постигает неведомый недуг. Болезнь все ухудшается, и после тяжелой ночи мучений, описание которой дано с поразительной силой, он чувствует, что смерть уже стоит у него за плечами. Он диктует письмо матери и уговаривает ее не горевать, когда она узнает о его кончине. Если она захочет устроить поминки, то пусть пригласит только тех, кто в своей жизни никогда не знал утраты. Брезжит рассвет Искендер в последний раз улыбается восходящему солнцу и испускает дух. Его везут хоронить в Александрию; одна рука его высунута из гроба, в ней горсть праха. Это означает большего никто с собой из этого мира не возьмет.

Следующий раздел открывает описание зимы: окостеневшего царства смерти. Сын Искендера Искендерус отказывается от отцовского престола.

Один за другим умирают все семь мудрецов. Поэма завершается посвящениями, о которых мы уже говорили выше.

* * *

Если сопоставить трактовку предания об Искендере у Фирдоуси с этой поэмой, то можно убедиться, какое громадное изменение тема претерпела за эти два столетия. Низами ввел в поэму определенную идею, которой у Фирдоуси не было, да и быть не могло. Сущность этой идеи можно лучше всего уяснить, сопоставив все пять поэм, ибо тогда станет видно, как одна и та же мысль кристаллизуется все отчетливей и отчетливей. Уже первая поэма затрагивает ряд вопросов, связанных с организацией человеческого общества. В ней разбросано множество замечаний о свойствах доброго правителя, намечены даже попытки дать образ его. Эта же задача в «Хосров и Ширин» поставлена уже в более широком масштабе. Хосров еще отнюдь не идеальный правитель, но под влиянием Ширин в нем начинают вырабатываться положительные черты. Правда, в действии мы их почти не видим, ибо катастрофа разражается ранее полного завершения процесса. Тема третьей поэмы не давала возможности затронуть эти вопросы, но вспомним, что поэт взялся за нее не по собственному желанию. Она была ему навязана. Зато с громадной силой весь комплекс мыслей снова развернут в биографии Бехрам Гура. Впрочем, и здесь полного воплощения приобретенная Бехрамом государственная мудрость Не находит. Ее обрывает таинственная гибель царя.

Берясь за Искандера, Низами был в значительно меньшей степени связан традициями сасанидской хроники. Здесь он впервые смог развернуть во всех подробностях образ идеального правителя таким, каким он ему рисовался. Почему его Искендер получает звание пророка? Потому, что он понял, что настоящий правитель живет не для себя, а для других, что он все свои силы отдает на улучшение жизни масс, широко пользуясь знаниями. Казалось бы, Низами пришел, наконец, к идеалу, нашел того идеального правителя, которого искал. Но Низами не останавливается и тут. Он высказывает неслыханную для того времени по смелости мысль, мысль о том, что какими бы идеальными чертами ни обладал правитель, но возможна еще более совершенная форма человеческого общества, общество равных, не знающее классового деления и потому не нуждающееся даже и в этом идеальном правителе. Низами в своем последнем труде слил традиции народной восточной мысли с учениями античного мира и так пришел к своему конечному выводу. Он понимал, какое огромное значение имел этот вывод. Отсюда проистекает то подчеркивание значения поэмы и требование внимательного ее изучения, о котором мы говорили. Низами прекрасно понимал, насколько опасно было в его дни высказывать такие мысли. Он знал, что эта смелость может стоить ему жизни. Но, как он сам говорит, смерть все равно уже стоит у его изголовья и потому он не боится ножа палача. Поэт считал, что жизнь его уже прожита, миссия выполнена, он был готов расстаться с жизнью и потому открыто высказывал свои сокровеннейшие мысли, подобно тому правдивому старцу, которого он нам показал еще в первой своей поэме.

КОНЧИНА. ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Как мы уже упоминали, обычно принято считать, что Низами скончался в 1202/1203 годах. Но, как было сказано, эта дата плохо вяжется с теми данными, которые можно извлечь из его последней поэмы. Впрочем, эта дата отнюдь не единственная в восточных источниках. Рядом с нею мы находим еще и такие даты: 1180/1181, 1190/1191, 1190/1200, 1202/1203, 1209/1210. Как можно полагаться на такие источники, видно уже хотя бы из того, что две первые даты самым вопиющим образом противоречат собственным указаниям Низами.

Посмотрим теперь, откуда взялась дата 1203. В последней части «Искендер-намэ» вслед за главами, посвященными смерти семи мудрецов, мы находим совершенно неожиданно такую главу:

Пропел свои песни, простился с людьми

И начал готовиться в путь Низами.

Немного годов быстротечных минуло

Со дня, как судьба его свиток свернула,

Певцу шестьдесят лишь и три было года,

Когда он забил в барабаны похода [99]99
  [99] При отправлении каравана его участников собирали различными сигналами: звоном колоколов, барабанным боем


[Закрыть]].

О мудрых мужах вам рассказывал он,

Уснули они – и объял его сон.

О зорком вожатом, о трудном пути

Беседу с друзьями он начал вести,

Потом улыбнулся и молвил в смущенья:

«Обещано мне всемогущим прощенье!

Не плачьте о жребии славном моем:

Вам – скорби чертоги, мне – радости дом» [100]100
  [100] То есть: вам, друзья, останется мир, а мне рай.


[Закрыть]].

Сказал – и унесся в страну сновиденья

Так быстро, как будто и не было бденья [101]101
  [101] То есть так, словно никогда и не жил на свете


[Закрыть]].

Если признать датой рождения Низами 1141 год, что вытекает из его собственных слов, и прибавить к этой дате шестьдесят три лунных года, то мы и получим 1203 год.

Но чьи это стихи? Нужно заметить, что они имеются во всех известных рукописях, в том числе и наиболее древних – XIII века. Затем можно еще указать, что стихи эти стоят на высоком поэтическом уровне и стилистически совершенно не отличаются от основной части «Книги счастья». Можно ли думать, что сам поэт говорит здесь о своей смерти? Мысль как будто нелепая, но все же и не невозможная. Не надо забывать, что, создавая последнюю поэму, он тяжело болел и чувствовал приближение смерти. Можно было бы вполне допустить мысль, что в– момент написания этих строк он уже был вполне уверен в наступлении конца, и потому ввел эти строки как окончательный расчет с жизнью.

Но, с другой стороны, многое в этом отрывке как будто препятствует такому пониманию. Заключительные строки содержат как бы описание последних минут поэта; более того, приводятся даже сказанные им с улыбкой последние слова. Было бы крайне трудно допустить, что Низами уже вперед намечает те последние слова, которые скажет при смерти, правда, слова, не носящие какого-либо характерно индивидуального отпечатка. Можно было бы высказать довольно смелое предположение: не является ли автором этих строк сын Низами, Мухаммед, самый близкий к нему человек, знавший весь ход его жизни и к тому же еще, как указывает сам отец, обладавший и значительным поэтическим талантом? Решить этот вопрос на основании имеющихся у нас материалов пока невозможно. С уверенностью можно сказать только одно – что эти строки, безусловно, написаны уже в XIII веке и не могут быть позднейшим добавлением. Установить полную дату его смерти на основании только этой одной приписки едва ли возможно, и приходится думать, что "она падает приблизительно на годы после 1211 года.

* * *

Проследив весь жизненный путь поэта, мы смогли убедиться, что в сущности о его жизни мы знаем очень мало. Произведения Низами открывают перед нами его внутренний рост, показывают круг его мыслей, но о деталях личной жизни говорят весьма мало. Вероятно, эта жизнь не была богата внешними событиями. Мы видели, что хотя Низами и посвящал свои поэмы и лирику коронованным особам, но придворным поэтом его все же назвать никак нельзя. При дворе Низами появился всего лишь один раз, и то по специальному приказу. Здесь, можно, и лежит причина того, что его гениальные творения оплачивались очень плохо. Получение ценных даров очень часто зависело не от таланта и знаний поэта, а от его умения понравиться, втереться в доверие, во-время сказать удачную шутку, в случае необходимости стать не столько поэтом, сколько шутом. На это Низами не шел и при своих взглядах итти и не мог. Но понятно, что пригревшаяся возле правителя клика прихлебателей стремилась не давать ходу присылавшимся стихам. В отсутствие автора было легко осыпать "его произведения насмешками, уличать его в плагиате и клеветать на него. Отсюда и жалобы Низами на завистников, недоброжелателей, его заявление о том, что успех достается только бесталанным подлецам, а истинный талант всегда остается в тени. Низами хотел бороться только при помощи своего гениального слова, но в то суровое время такое благородство не могло привести к цели. Потому-то он оказался обойденным в смысле мирских благ. История оказалась справедливой. От всех придворных поэтов Ильдигизидов и Ширваншахов сохранились лишь небольшие фрагменты; даже имена многих соперников Низами нам неизвестны. Творения же Низами дошли до нас хоть и сильно пострадавшими от неграмотных переписчиков, но зато почти целиком.

Мы видели, что все пять поэм Низами составляют, каждая в отдельности, законченное целое и возникали самостоятельно. После его смерти неизвестный нам редактор соединил их в одно целое и дал им название «Хамсэ» («Пятерица»). В рукописях мы обычно и находим их объединенными под этим общим названием. Это объединение, конечно, произведено механически, но, как мы уже видели, известное основание для него все же есть, ибо, в сущности говоря, единая идея проникает четыре поэмы и связывает их вместе.

«Хамсэ» на века определила собой развитие поэмы на Ближнем Востоке. С XIII века начинается непрерывный ряд попыток повторить такое же сочетание. Попыток было весьма много, но добиться признания из преемников Низами все же мало кому удалось. Более или менее широкую известность получила. «Пятерица» индо-персидского поэта Эмир Хосрова из Дели (1253-1325), а также «Седьмерица» выдающегося гератского поэта Абдуррахмана Джами (1414-1492). Среди народов, говорящих на тюркских языках, творения Низами были почти вытеснены великолепной «Пятерицей» знаменитого Алишера Навои (1441 -1501), написавшего свои пять поэм на среднеазиатско-тюркском литературном языке, являющемся предком современного узбекского литературного языка.