Текст книги "Проект Страж (СИ)"

Автор книги: Евгений Дес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)

Глава 15

Прождать пришлось без малого двое суток. Спасибо стражам, система утилизации отходов и жизнеобеспечения позволили провести время с относительным комфортом.

Вначале появилась стабильная связь, а через пару часов нас и вовсе откопали. Причем, снизу. Новая расщелина образовалась, вот по ней-то до нас и добрались так быстро. Как только выбрался из каменного мешка и сдал пленных, пошел искать своих. Никто ничего толком не говорил, зато все носились с озабоченным видом. Находящийся в кармане Сай, не имел доступа к сети, вот и приходилось нашей троице бродить и донимать встречных-поперечных. Вскоре поиски увенчались успехом. Нашел одного из парней Беса.

– Эй! Кей! – Окликнул бойца. Повернувшись на шум и заметив меня, на его лице проступила грустная улыбка.

– Джон… рад видеть живым.

– Что с группой? Где Гот? Мне ничего не говорят. Все носятся, спешат, копают. А в сеть выйти пока не могу.

– Им не повезло, Джон. Нет больше группы. – Он опустил голову. – Выжило лишь пятеро, и то один в тяжелом состоянии.

Сжав кулак, и не в силах что-либо ответить, я просто закрыл глаза. «Парни…» Повернувшись к эпицентру, смотрю на эту воронку и делаю несколько шагов вперед.

Не знаю, сколько так простоял. Мыслей не было, да что там, даже покосившуюся гору не видел. Перед глазами проплывали образы погибших. Хотелось завыть, сделать хоть что-то, да хотя бы ближайший камень пнуть, но я сдержался. Камни не виноваты. Виноваты люди.

– Джо-о-о-он! – раздался крик Ласточки, а через секунду она уже повисла на шее и осыпала лицо поцелуями. – Живой, целый, мой, – обняла она меня так, что с языка почти сорвались слова о том, что живым и относительно здоровым был до нашей встречи. – Как узнала о завершении раскопок, так сразу и рванула. А где Демон с Бродягой?

– Гле-то в лагере. Мы разошлись. Ласточка… – Я взял её за щеки и вытер выступившие у девушки слезы. – Как вы обрушение пережили?

– Нам повезло, Босс, – заговорил перевязанный Бандит, только сейчас доковылявший до нас. – Я катался на ее страже, – кивнул он на Ласточку, – а тут бабахнуло, и гора поехала.

– Врубила движки и вжух, – потерлась носом о мою щетинистую щеку Кейт.

– Молодец.

– Ребята! – оглушила она меня криком в ухо, вывернулась из объятий и устремляется к Демону с Бродягой.

– Задушишь, – прохрипел Демон.

– Терпи, – посоветовал ему Бродяга.

– Кейт, ты не видела Готама? – спросил Демон, когда Ласточка успокоилась и вернулась в мои объятья.

– Кат, – вздохнул, решив взять на себя роль печального вестника.

– Он… – посмотрел на меня Демон.

– Да, брат, он погиб.

* * *

Отряд «Страх» в полном… выжившем составе собрался в одном из ресторанов. По случаю проделанной работы, командование нам всем дало время отдохнуть и даже оформило небольшой банкет. Данные добытые в ходе операции оказались действительно значительными, а потому было немного легче понимать, что жизни товарищей отданы не зря. За два дня раскопок удалось отыскать немало людей из персонала базы, а также найти еще семерых штурмовиков. Но двенадцать выживших из сорока восьми…

А самое тяжелое было смотреть в глаза семьям погибших. У Накира остался восьмилетний сын. Парень был достаточно самостоятельным, а их дрон за ним присматривал в отсутствии отца. Теперь парня усыновил один из выживших бойцов и забрал обоих к себе. Семеро женщин остались с детьми без мужа. Программа поддержки не оставит их бедствовать, но деньги не вернут человека. У кого-то остались родители, у кого-то девушка. И всем им пришло извещение о том, что они никогда больше не увидят близких людей. Впервые мне было тяжело смотреть на Демона. Всегда хладнокровный, беспощадный он с опущенными глазами полными скорби сообщил невесте о гибели отца.

Взяв со стола наполненный бокал, я встал, привлекая внимание друзей и гостей.

– Хочу поднять этот бокал за тех, кого мы потеряли. Это страшный удар. За день мы лишились тех, кого считали своими друзьями. Семьей. Все мы попали в отряд по разным причинам. Но всех нас объединяет идея. Общий дух. И стремление защитить ближнего. Мы никогда не забудем имена тех, кто отдал жизнь сражаясь за наши идеалы. За то, что считал правильным. Катарсивелиан, Лиссаргон, Винларион. Вы втроем пришли ко мне именно из этой группы. И я не смогу передать того, что вы ощущаете. Даю вам слово.

– Спасибо Джон. – Взял слово Лис. – Я хочу сказать о Готаме. Гот, – Лис сглотнул. – Гот был тем человеком, который привел меня в пехоту. Я вырос в заботе, хорошая семья, друзья. Казалось бы, что я мог забыть в армии? Ничего. Я просто пошел сюда потому, что хотел защитить свою семью, друзей, близких. Гот был тем, кто меня встряхнул. Он сделал из меня настоящего солдата и хоть тогда я его ненавидел и проклинал, со временем я не раз говорил ему спасибо. Когда его переводили, ему требовались бойцы. Новый отряд, свежесформированный. Я был одним из первых, кого он взял с собой в новый отряд. Если бы не он, я бы вообще не попал в твою команду, Джон. Я многим ему обязан. И вам, парни, за то, что приняли меня в свой коллектив на равных. – Повернулся он к остальным штурмовикам. – И даже когда меня перевели в другую группу, вы сохранили ко мне такое же братское отношение, словно я по-прежнему один из вас. Спасибо, вам. Спасибо, что помогли мне на этом пути… – Лис залпом осушил бокал и посмотрел на Бродягу.

– Меня занесло в отряд по воле случая. – Начал Вин. – Как только я получил документы, я сбежал из дома в армию. Мои родители потомственные имперцы, нелюбовь к правительству у нас скажем так – семейная. Но! Лично мне было все равно, я хотел побывать в космосе, внести свой вклад в общее благо и просто бить лица плохим парням. А вместе со мной в армию пришел Верт. Или, как мы над ним подшучивали, «Вертик». Мой близкий друг и просто тот человек, с которым я рос на одной улице. Мы прошли огонь и воду, и вместе попали в Ворон. У нас у обоих были проблемы с руководством и соответственно нас закинули в самый проблемный отряд. Кто бы мог подумать, что этот отряд станет для меня новым домом? Думаю, никто. Готам и Кай – были единственными, кто в моих глазах имели авторитет. Что один, что другой могли заткнуть одним взглядом. Мы поняли, что попали не просто в отряд, а в отряд, где собрали точно таких же «драчунов», «головорезов» и просто больных на голову придурков, которые любят хорошую заварушку. Новость о переводе застала меня врасплох. Спустя столько лет, судьба решила нас разделить. Но привыкнув к работе в паре, мне было тяжело переключиться, и я искренне был рад, когда услышал о переводах Демона и Бандита. Парни регулярно звонили, спрашивали о жизни, делах. Перед последней операцией, мы обсуждали день рождения одного из парней. Мы с Маем предложили идею с сюрпризом. Хотели собрать всех, чтобы отметить после миссии – Говорил он, опустив лицо, постоянно вертя в руках бокал. А когда посмотрел на нас, мы увидели слезы. – Сегодня празднует свой двадцать шестой день рождения один из самых молодых членов нашей группы Эрик Хан. Посмертно… – Тихо всхлипнув, он продолжил. – Вирт… Эрик… ребята… создатель, я бы все отдал, чтобы увидеть их. Вновь услышать их глупые шутки, обменяться колкостью, и просто голос. Парни… до встречи за смертью.

– До встречи за смертью. – прошептали люди и залпом осушили бокалы.

– С вашего позволения, я хочу добавить пару слов о Готе. – Взял слово Кат. – Лис, ты верно сказал, что был лишь одним из первых в списке. Первым был я. Мы с Готамом дружил еще с учебки. Он был моим наставником. Но так сложилось, что мы стали обращаться друг к другу как равные. Я, как и ты Кейт, вырос без родителей. Моим опекуном до поры до времени была старшая сестра, но она принимала наркотики. Личности из криминала были нашими постоянными гостями. Кода она умерла, я поклялся искоренить эту погань и пошел в спецназ, где и встретил Готама. Этот ушлый тип сразу приметил молодого отморозка, который мог с каменным лицом причинять боль другим. Он стал мне кем-то вроде старшего брата или дяди. Может быть даже отца, мне сложно подобрать слова. Когда его взяли в армию, он перетянул меня с собой. А потом Ворон. И вновь он первым взял меня с собой и поставил своим заместителем. Когда пришел приказ о переводе в пилоты, он не обрадовался и пытался оспорить, но тщетно. А потом… – Тут он улыбнулся, – он узнал, что я встречаюсь с его единственной дочерью. Если честно, мне было страшно брать в руки телефон, я прекрасно знал, что именно услышу. Ну а потом наши отряды объединили, и встреча таки состоялась. И сейчас, я искренне хочу хотя бы еще раз увидеть его злую, ругающуюся физиономию. Прости меня, Кинесса. – Обратился он к своей девушке. – Прости, что не уберег твоего отца.

– Пусть их души обретут покой в вечности.

– За команду!

– За друзей.

* * *

Возле «Цитадели» в военной городке был бар «На вылет», который пользовался огромной популярностью у солдат ворона. Столы для разных игр, сцена, столы для еды и питья, барная стойка, небольшой кинотеатр… здесь можно было увидеть всех, от простых техников до начальников отделов.

На сцене, в приглушенном свете стояла одна из двух здешних певиц. Молодая девушка восемнадцати лет, тихо напевала спокойную мелодию. Голос у нее был волшебным, он струился по бару и, казалось, затрагивал струны самой души.

– Кэп… – Окликнул меня сзади голос.

– А! Ребята… Проходите, садись. Тоже решили немного промочить горло?

– Есть такое. – Кивнул Кат, с ним были Вин и Лис. – Бармен, мне тоже самое. – Вот только когда рядом с ним поставили бутылку, а бармен наклонился за стаканом, Кат молча приложился к горлышку, залпом опустошив содержимое. Видя такое, бармен убрал стакан и поставил еще две бутылки. – Никогда не думал, что этот день настанет. Что буду хоронить столько своих товарищей. И все ради чего? Ради тварей, которых приказали взять живьем. Из 48 бойцов выжило 12. Звиздец… – Следящая бутылка тут же оказалась опрокинута.

– Я слышал, что двадцать три бойца были подвергнуты заморозке. Войды ничего не говорят, но я надеюсь, что мы их еще увидим. – Попытался ободрить я друга.

– Нет, Ларс. Я не буду разрушать твоей веры, но Войды не всесильны. А с такими травмами не живут. Это невозможно.

– И все-же… я надеюсь. – При том, мне вспомнились останки виденных в заморозке людей. – «Да, Кат, шанс есть. Я хочу в это верить. И верю.»

– Я бы тоже… хотел надеяться. – Словно в ответ на мои мысли прошептал он.

– Слышали, наши с орбиты разнесли центр по производству мутантов?

– Да, ща так везде гадов давят.

– Давно пора. – Хмыкнул Лис.

– Не скажи. Это ведь Овервойды. Они учитывают все. Разрушение экосистемы в районе ударов, нарушение инфраструктуры если рядом оказываются жилые места… они хотели обойтись малой кровью. Когда же поняли, что проще будет именно так, то…

– То кому-то стало совсем-совсем плохо! – засмеялся Бандит, а я обратил внимание, что у Ката, на фоне моей полупустой бутылки… его четыре смотрелись как-то грустно.

– К слову о Железном Легионе. Насколько я знаю со слов наших техников, несколько заводов были переделаны и еще несколько достроены с ориентировкой исключительно на создание боевых машин. – Протянул Филин, крутя в руках бокал.

– Так вроде смотришь и невольно о восстании машин задумываешься.

– Хотели бы восстать, нас бы уже не было. Боюсь даже представить, что бы было будь Овервойды против нас.

– Я подскажу – А-по-ка-леп-сис. – Помог другу Лис.

– Но знаете… тема с Железным легионом даже к лучшему. Пускай сражаются машины, а мы будем жить. Ведь они для того и созданы, чтобы принимать удар вместо нас.

– Какая у вас здесь философия. – заметила Кейт подсаживаясь ко мне, спиной к барной стойке. – Привет Мальчики.

– Привет. – Первым отсалютовал я.

– Кейт. – Подхватил Демон.

– Приветствую. – Поднял бокал Филин.

– Здоров, сестренка. – Лис, он такой Лис.

– Добро пожаловать в клуб к собутыльникам. – Усмехнулся Вин.

– Знаете, сейчас очаги сопротивления больше напоминают предсмертные конвульсии. – Продолжила Девушка, водя пальцем по изображению у меня на плече. – Брыкаются, огрызаются, ничего сделать не могут. Совсем ничего. Но все равно пытаются.

– Пускай, додавим, – пожал плечами Лис.

– Кстати о сопротивлении. Когда следующая миссия?

– Никогда, наша война закончилась, – ответом стали удивленные, да что там, шокированные взгляды и вытянутые лица. – Да не списали нас, – успокоил компанию. – Просто для стражей нет работы. Так что, – выдержал паузу, не сумев отказать себе в маленькой толике и удовольствия, и закончил, – через три дня мы уходим в отпуск. Вожаков у «сынков» не осталось. Ресурсов ноль. Те, кто не зомбирован, сдаются в плен, остальных, – махнул рукой, не маленькие, сами понимают.

– И много пленных?

– Около тысячи.

– Солидно…

– На фоне общей картины – капля в море. Куда больше продолжает брыкаться до последнего. Ур-роды… – рычу и сжимаю стакан. Он трещит и разлетается осколками. – Прости, я, – но бармен лишь щекой дернул и, поставив новый стакан, принялся спокойно убирать осколки.

– Кто именно? – спросил Кат.

– Те, кто превратил людей в пушечное мясо. Понимаешь, мы ведь из тех, кто не отступает. Сама наша культура, наша суть твердит нам, чтобы мы сражались до конца за то, во что верим. Так всегда было и есть. Те, кто поднял восстание, знали на что надавить, люди продолжают умирать за навязанную им ложь. Взять тех же пилотов и их самоподрывы. На их месте мы бы делали тоже самое!

– Верно…

– По сути, мы сражаемся со своими братьями. Обманутыми, заблудшими, но нашими же людьми. Какой же надо быть скотиной, чтобы устроить такое?

– В конец конченой. Босс, а это… – Я посмотрел на собирающего мысли в кучу Ката. Перед ним было уже шесть бутылок. – Сейчас… а как эти… гады… управляли нашими малышами?

– Мне вот тоже интересно, как-то упустил этот момент. – Ожил Лис. Да и остальные оживились.

– Начну с небольшой цитаты Зара: «Захваченные вами образцы, наглядно показали изобретательность людей. А еще уровень их варварства по отношению к произведению искусства, коим является Страж в первозданном виде». – Услышав меня, бойцы засмеялись.

– Видимо здорово его припекло.

– А то. Начать с того, что система синхронизации была, мягко говоря, изменена. Как это делаем мы? Синхронизируем свое сознание сначала с Искином, а после с телом машины. Вопрос, зачем нам Искин?

– Искин – это буфер, предохранитель, который защищает разум человека от воздействия процессора. Ведь процессор Стража способен обрабатывать огромный объем информации за доли секунды, и если человек будет с ним напрямую соединен, он банально спалит мозги.

– Верно, Кейт. Но это не все. Еще искин выполняет вспомогательные функции машины, опять же разгружая человеческий мозг. Уровень синхронизации главным образом отвечает за систему: запрос – отклик. То есть, чем выше уровень, тем бодрее машина будет отзываться на мозговые команды пилота. Но в тоже время, в случае «урона» пилот будет переживать травмы, как свои собственные. Чем выше уровень, тем больнее. Сто процентов – это недопустимый показатель с точки зрения безопасности. При его достижении нагрузка на мозг просто колоссальна, человек испытывает все, что переносит машина и воспринимает оторванную руку, как свою собственную. Поэтому стандартом является 60–70 %. 75 % – максимальный показатель которого можно достичь, будучи в спокойном состоянии. Выше, только если находишься в состоянии аффекта или под бурными эмоциями. Также, такой феномен как «срыв». Человек может просто «не вернутся» в родное тело, оставшись сознанием в машине. К счастью, такой случай был всего один… – Косой взгляд на пунцовую девушку. – и тот удалось решить. Однако, кто-то посчитал себя умнее и изменил это. У стражей врага не было ИИ, вместо него был простенький ВИ, отвечающий за микроконтроль некоторых систем. Да, он разгружал мозг пилота, но на фоне наших ИИ его эффективность была весьма сомнительна. По сути, пилот выполнял сразу несколько функций. А – управление центральными системами. Б – Управление ВИ. В – сбор с внешних датчиков и сенсоров данных, и их обработки. Г – непосредственно управление. А теперь скажите мне, о каком «качественном» управлении может идти речь, когда человек буквально разрывается всеми этими задачами? Представляете скорость переключения от одной к другой?

– Да как они вообще что-то делать умудрялись?

– А ведь еще координация, план, маневры и многое другое.

– Жесть…

– Психи!

– А я думал, что мы неадекватные.

– Все познается в сравнении.

– Так вот, продолжу. Возникает логичный вопрос. А как собственно эти товарищи умудрялись не то, что шагать, а сражаться? Ответ оказался прост. Во-первых, их генетически модифицировали в ускоренном порядке и специально для этой цели. Это позволило мозгу держать повышенную нагрузку. Второе – эти засранцы просто не использовали весь потенциал машины. Более того, тут вышел интересный казус. Находясь условно примерно на уровне 90 % по уровню синхронизации, эти кадры управляли машиной, как если бы были в районе 50-ти. Остальные 40 сжирала как раз «многозадачность». Для мозгов пилотов, данную операцию нельзя называть безопасной. Более того, продолжительное нахождение в бою нарушало работу мозга. Рвались синопсисы, отмирали нейроны, нарушалось кровообращение. Уж не знаю, знали ли эти смертники о том, что сами себя убивают, но решимость в них заставляла задуматься, а все ли мы делаем правильно. Их ведь не зомбировали. Они верили в свою правоту, а одержимость, с которой они ненавидели Союз, просто поражает. Я не знаю, где они нашли таких мстителей или как умудрились настолько промыть им мозги, но результат пугает.

– Тебя это задевает? – Кейт пододвинулась ближе и взяла меня за руку.

– Более чем. Они искренне считают Ворон и Овервойдов ответственными за гибель людей в Лазоре, а многие верят в то, что мы специально устраивали некоторые теракты, чтобы очернить «Сынов Империи»?

– Кхе-кхе, – поперхнулся Демон, – а ничего, что они сотню тысяч гражданских, да еще и вместе с Канцлером порешили?

– А вот здесь интересней. Им это либо неизвестно, либо они слышали краем уха от своих. Сами понимаете, в какой интерпретации. Пилоты и вовсе не знают о жертвах. Им сказали, что цель поражена, но большая часть овервоидов спасалась. Вот они и готовились к последнему и решительному. Для них нападение на базу стало огромным сюрпризом. Они ведь нас добивать собирались, а вышло наоборот.

– Ух, – потер лоб Филин, остальные… кто кивнул, кто стакан замахнул.

– Меня задело, что когда им назвали цифры, они опешили, а затем просто не поверили. Уж не знаю, как работает их машина пропаганды, но свою задачу она выполняет исправно и качественно. Заставить людей не просто сражаться, а умирать за идею – это сильно. А ведь все они, в прошлом, представители мирных профессии. Бывшие солдаты, полицейские и разные сотрудники корпоративных СБ в пилоты не попали. Но все равно, – покачал головой, – мне не дает покоя тот факт, что с этими пилотами что-то не так. Один из них, парень по имени Лекс, так и вовсе пяткой в грудь себя бил, доказывая, что его сторонники не могли этого сделать, а после показанного видео закрылся в себе и ни на что не реагировал. Хм…

– Джон, – встрепенулась Ласточка.

– М?

– Мне не нравится твой взгляд. Что ты задумал?

– Скоро отпуск. А пока есть время, хочу переговорить с одним пленником.

– Да оставь ты эту мразь… её… ИК! Все равно к-казнят, – пробормотал изрядно набравшийся Демон.

– Не могу, здесь что-то не так. Лекс искренне ненавидит Овервойдов, но при этом он ужаснулся кадрам удара. Он не маньяк, как остальные, я хочу понять, что происходит на самом деле. Да и не виноват он в том, что его обманули, в конце концов, с ним работали профи.

– Ты обещал свидание, – надула губы Ласточка. Очень притворно надула.

– Помню. В ближайший же отпуск, – усмехнулся, подмигнув ей.

– Тик-так, – кивнула она, постучав ногтем по планшету. Совершенно случайно в дату попала и календарь развернула. Простое совпадение. Ничего более.

Кивнув и посмеиваясь, в отличном настроении, направился в город. Набрав на наручном коммуникаторе команду, почувствовал, как чип в затылке заработал, стимулируя обмен веществ. Какой-то час и от выпитого даже следа не останется. Правда ощущения, да и ладно, переживу.

* * *

Прибыв на базу, сразу направился в камеру с заключенным. Лекс… что-же тебя гложет. Какого черта ты так сильно отличаешься от своих же сторонников. И почему ты так люто ненавидишь Овервойдов? Быть может ты знаешь что-то, чего не знаем мы? Пока не поздно, нужно разобраться.

От мыслей о пленнике меня отвлек небольшой казус в Цитадели. Когда открылись двери вызванного мною лифта, из него вышла довольно колоритная компания. Сразу два заместителя начальника Службы безопасности Хазера. С ними был мужчина в возрасте, который вычищал… курительную трубку?! Подобными вещами сейчас можно разжиться только на заказ, а пользователей можно и вовсе посчитать по пальцам, курение давно вышло из моды, не говоря уже о старых трубках. А еще с ними оказалась девушка, чей уровень кибернизации превышал все разумные приделы. Сенсорные глаза, словно на схеме расположены дорожки, заметные через кожу, причем, как на лице, так и на руках. Сама кожа была очень бледной, словно человек ни разу не выходил на солнце. Майка-топ, короткий шорты, кроссовки собранные в хвост волосы.

Но самое главное – меня смутило смутно знакомое лицо. Словно уже видел его. Зайдя в лифт, посмотрел в след людям, пытаясь вспомнить эту красотку, но не смог. Однако, прежде чем двери лифта закрылись, я заметил, как она остановилась и, обернувшись, с интересом посмотрела на меня.

– Интересно… – Тихо шепчу, обдумывая встречу. И лишь перед входом в тюремный блок я вернул мысли в прежнее русло.

– Капитан Ларс. – Вытянулся во фрунт боец, вскочив из-за терминала.

– Я хочу поговорить с пленником. Пилот угнанного стража 4.0.5. Лекс.

– Сейчас его приведут. Третья камера для допросов, – кивнув, прошел дальше по коридору и зашел в комнату с красной тройкой на двери. Стол, два стула и… все. Ну да, что еще нужно здесь-то?

Через пару минут четыре дрона ввели Лекса.

– Ты?! – Уставился он на меня, замерев в проходе. Но машина толкнула его в спину, вынуждая переступить порог. Дверь закрылась.

– Присаживайся. Я хочу с тобой поговорить.

– Не о чем нам говорить! С рабами железяк дел не имею.

Тем не менее, несмотря на слова, он сел за стол. Впрочем, выбора у него не было. Дроны не церемонились, а получать прикладом просто из гонора он то ли не хотел, то ли не видел в этом смысла.

– Почему?

– Что?

– Почему ты их так ненавидишь? Я видел твои глаза, когда тебе показали запись с церемонии прощания. Ты искренне сожалел о погибших, но твоя жажда мести все равно толкала и толкает вперед. Ты ведь не маньяк, я это знаю точно.

– Ты ничего обо мне не знаешь.

– Я знаю достаточно, чтобы сделать вывод, здесь что-то не так. Скажи, я хочу знать, почему ты их так ненавидишь?

– Из-за событий в Лазоре. Они убили дорогого мне человека.

– Как это произошло?

– Я думаю, многие видели кадры, как во взлетающий самолет с заложниками прилетает ракета? – Я кивнул. – Это ракета была пущена железяками. Они не церемонятся с людьми. Вы слепы, не видите, что они лишь прикидываются добренькими и правильными, но это просто ширма. Им плевать на нас. Нас используют. Придет час, и они уничтожат нас за ненадобностью.

– Значит, по твоей версии это было сделано специально?

– Да.

Я набрал данные на планшете и развернул ту же запись, но с оригинальным звуком и повернул экран к Лексу.

– Смотри.

«Внимание, вижу взлетающий самолет. Противник пытается скрыться.» – «Сбить.» – «Есть! Ракеты наведены… пуск!» – две белые стрелы ушли в небо, и тут же последовала команда: «Отмена! Самолет не сбивать, там заложники!» – «Ракеты ушли.» – «Сбить!» – вслед ракетам потянулись очереди. Одну из двух «стрел» получилось достать. Она взорвалась, но вторая совершила маневр, уклонилась от огня и настигла цель.

Эфир наполнился шумом. Кто-то кричал о том, что там летели гражданские, кто-то о том, чтобы вызывали скорую. Вид разваливающегося в воздухе самолета, несущегося комом огня к земле, заставлял сердце сжиматься. Но это был не конец записи. Теперь кадры шли с месте крушения. Почти сразу стало ясно – это синтезированная картинка с сенсоров Аресов, выносящих людей из огня и пытающихся спасти умирающих.

– То, что тебе показали, отредактированная версия. Самолет был сбит случайным выстрелом в ходе военной операции. Если бы не один из твоих братишек, – выплюнул слово, – если бы не поставленные твоими коллегами помехи, ничего бы этого не случилось.

– Не верю, – потряс головой Лекс. – Этого не может быть! Это все постановка, – уцепился он за версию, которая имела бы смысл, не будь их движение разгромлено, и не знай он о том, что ему уже вынесен смертный приговор. Пусть еще не утвержденный, но в данном случае это ничего не меняло.

– Вот упертый. Кто был в этом самолете, из-за чего ты себе казнь заработал?

– Девушка. Моя любимая. Я хотел, думал, – Лекс замолчал, уронив голову на руки.

– Имя у нее есть? – спросил, помня про криокапсулы.

Честно говоря, сам не понимаю, зачем с ним вожусь, но… видимо ощущаю какое-то сродство, что ли? Ладно, узнаю о его девушке, может она еще жива. Хоть на плаху пойдет… да вот тоже вопрос, легче ли ему будет встретить смерть, зная о том, что, возможно, любимую вернут к жизни, и она узнает о его делах.

– Эля. Ее звали Эля, – пробормотал Лекс и посмотрел на меня совершенно больным взглядом. – Мою любимую звали Эля, – повторил он.

Знакомое имя. Сразу вспомнилась счастливая часть детства и одна приставучая мелочь с таким же именем.

– Любимая? – раздался голос с порога, и в допросную вошла та самая девушка, которую недавно видел выходящей из лифта.

Надо же, я и не заметил, как открылась дверь. Еще бы, стоило представить себя на месте Лекса, так самого проняло до мурашек и бисеринок пота на лбу.

– Э-эля, – выдавил Лекс. Он даже не побледнел, а стал каким-то пепельно-серым.

– Видимо, вы знакомы, – сказал, и вот тут-то до меня дошло, почему ее лицо показалось мне знакомым.