Текст книги "Двуликий продукт биотехнологий (СИ)"

Автор книги: Евгений Беляков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)

– Но... значит, и другие люди могут рожать таких же феноменов?!...

– Хотите поставить производство Янусов на поток? Боюсь, Юлиан не согласится. Слишком дорого ему дался этот ребенок.

– Но ведь в мире есть и другие талантливые генетики! Значит, кто-нибудь когда-нибудь сможет самостоятельно провести ту же операцию?

– Ну, значит, тогда появится на свет второй такой феномен. А пока Ян – единственный и неповторимый. Да, хочу заметить, что сам мальчик не знает, каким образом он появился на свет, так что если вы все же опубликуете то, что я вам тут наговорил, для него это тоже станет откровением. Посему постарайтесь писать максимально деликатно.

– Да, конечно, я понимаю... – пробормотала Людмила, откланиваясь. Поведанные ей факты были столь поразительны, что она и сама не знала, как к ним отнестить, и сильно сомневалась, что вообще захочет писать об этом, как бы сильно ни давил на нее редактор журнала.

Глава 12.

Последний прорыв.

Юлиан зашел проведать сына, только что закончившего анализ излучений очередной партии пациентов. Однообразная и крайне изнурительная работа. Изнурительная даже для Януса с его феноменальной работоспособностью. Мальчик совсем перестал радоваться жизни и, похоже, держится еще только благодаря регулярной энергетической подпитке со стороны Рубидуса патронуса. Насколько его еще хватит? Ведь поток пациентов не закончится никогда, работа с ними и так уже занимает у Яна часов восемь каждый день, а ведь надо еще когда-то заниматься и научными исследованиями... Осторожно увеличивая степень допустимого риска, они уже уверенно разрешают назначать Рубидус патронус пациентам лет до двадцати пяти. В перспективе, возможно, удастся отодвинуть эту границу лет до тридцати, а то и до тридцати пяти... А что дальше? Дальше процессы старения клеток уже набирают силу и риск становится чрезмерно высоким, правда, не для всех. Но точно оценить степень этого риска способен пока один Янус... Один на миллионы страждущих, лишь малая часть из которых добирается сюда, в Институт бионанотехнологий. Но и чтобы помочь этой малой части, Янке приходится работать на износ. А ведь многие из пациентов, получив отрицательный вердикт, еще требуют непременной личной встречи с Янусом, словно, встретившись с ними лицом к лицу, он может поменять свой диагноз! Глупые, как будто это от него зависит... Он же не бог-целитель, он всего лишь диагност, хотя ни одному человеку в мире непонятно, на чем основана эта его диагностика.

Завидев отца, Ян оторвался от экрана и стянул с головы шлем.

– Ну, как успехи? – нарочито бодро спросил Юлиан. Успехов вообще-то не было давно, напротив, все говорило за то, что им так и не удастся заставить нанороботов отличать безвредные для организма клетки с поломанным генетическим аппаратом от клеток раковых, слишком уж тонкая между ними грань, чтобы различить нюансы в излучениях.

– Пап, у меня появилась идея! – воскликнул Ян, впервые за долгие дни своей диагностической практики растягивая губы в улыбке.

– Да? И насколько серьезная?

– Пап, я вот что придумал: вся наша проблема в том, что я самостоятельно не могу определить, почему оцениваю излучение того или иного человека так или иначе.

– Допустим, и что это нам дает?

– Ну, в кибернетике давно исследуется проблема «черного ящика». Это, знаешь ли, такой элемент системы, про внутреннюю структуру которого ничего не известно, известно только, какие сигналы приходят к нему на вход и во что они преобразуются на выходе. Вот я и подумал: а что если представить мое подсознание в виде такого черного ящика? Что у него на входе, мы знаем, это зафиксированные нашей аппаратурой излучения человеческого тела. Что на выходе – тоже известно, это мои вердикты. Остается все их проанализировать и сопоставить с исходными данными. Тогда, вероятно, можно будет выносить вердикт, не задействуя сам «черный ящик», исключительно по аналогу.

– Ну, ты даешь!... – Юлиан от потрясения даже осел на пол. – Это что же получается, мы тогда прибор такой сможем создать, так сказать, «и. о. Януса»?

– Ну, я бы его назвал просто «анализатором излучений»!

– Название не главное, – понемногу пришел в себя Юлиан, – главное – кто этим будет заниматься?

– Ой, у тебя кибернетиков знакомых, что ли, нет?! Если нет, спроси у Сергея Игоревича, после того, как ему Нобелевскую премию присудили, любой ученый теперь почитает за честь считаться его приятелем. Думаю, конструкция выйдет не намного сложнее, чем у наших нанороботов.

– Ладно, с кибернетиками я дело решу, в крайнем случае, Навинов их из-под земли достанет. А откуда возьмем статистику для настройки этого прибора?

– А я мало, что ли, уже наанализировал?

– Много, – согласился Юлиан, – но я не настолько разбираюсь в кибернетике, чтобы сказать, сколько случаев потребуется изучить для разработки надежной программы анализа: сто, тысячу, или вообще миллион.

– Это уж смотря какой уровень надежности хотим обеспечить! Стопроцентной гарантии в данной ситуации все равно добиться не удастся, но в любом случае риск будет значительно меньше, чем если просто принимать Рубидус патронус наобум. Пап, ты же сам говорил, что подавляющее число людей на Земле все равно не имеет никакого шанса воспользоваться моими услугами! Вот пусть они и пользуются этим анализатором, и сами решают, какой риск ошибки для них допустим!

– Уговорил, – махнул рукой Юлиан, – сегодня же иду к Навинову и попрошу у него открыть финансирование этого проекта. А что? Если он так успешно торгует Рубидусом патронусом чуть ли не по всему миру, то что ему помешает с таким же успехом продавать и наши будущие анализаторы!

– Ага, а я тем временем еще статистику наработаю! – широко улыбнулся Ян.

* * *

На разработку нового прибора ушел год. Вертя в руках свежеизготовленное изделие, способное и снимать излучение человеческого тела, и тут же выносить вердикт, Навинов ухмыльнулся, разглядев товарный знак на нем – человеческую голову с двумя лицами тринадцатилетнего Януса. То лицо, что по античным канонам считалось обращенным в будущее, задорно улыбалось, другое же, обращенное в прошлое, было хмурым и насупленным.

– Ну и юмористы... – пробормотал Навинов, не то восхищенно, не то осуждающе. – Хотя, если так посудить, очень верно: это же точный портрет нашего Рубидуса патронуса, который для кого-то означает жизнь, а для кого-то смерть. И имя у мальчишки как раз очень для этого подходящее... Провидцем, что ли, был Юлиан, когда его выбирал?

Оторвавшись от разглядывания прибора, Навинов позвонил в сотрудничающую с его фондом рекламную кампанию и предложил срочно готовить презентацию нового продукта, выпускаемого принадлежащей фонду фирмой. Высокий полет научной мысли – это для Юлиана с его сыном и единомышленниками, а кому-то ведь надо позаботиться и о финансовой стороне вопроса.

* * *

В далеком Нью-Йорке брокер Сэмюэль Матвичук, прочитав свежее сообщение телеграфного агентства, победно оглянулся на приятеля Дэвида Кеслера:

– Ну, признай, старина, что я прав был, когда посоветовал тебе не продавать акции «Биозащитника»! Эти русские умудряются удивить весь мир уже в третий раз за несколько лет!

– Да уж, Сэм, – отозвался тот, – твои советы оказались потрясающе удачными! Только, знаешь ли, я уже стар стал, болезни вон донимают, так что меня сейчас больше волнует не состояние дел моего пенсионного фонда, а вот как бы побыстрее приобрести этот самый анализатор «Янус». Вдруг и мне выпадет от него счастливая карта!