Текст книги "Двуликий продукт биотехнологий (СИ)"

Автор книги: Евгений Беляков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

– Так ты его знаешь? Уникальный мальчик, скажу я тебе, если бы я не слышал его собственными ушами, то ни за что бы не поверил, что такое чудо может существовать. А еще говорят, что на детях гениев природа отдыхает...

– Да уж, этот пацан скоро заткнет за пояс папашу.

– Готов поверить и в это, хотя знаю способности Юлиана. А сам-то ты, Сереж, что здесь делаешь? Или уже перешел на работу к Разумовскому?

– Перешел, Валера. Здесь не в пример интереснее, чем в ИБК. И платят больше, хотя для меня это уже неважно, и любая аппаратура добывается по первому требованию, но главное – тут все заняты большим делом. Я было думал, что мое антивирусное средство – венец научной карьеры, а здесь это только кирпичик в куда более обширном проекте.

– А главный мотор сего проекта, конечно, старший Разумовский?

– Хм, вообще-то за Юлианом здесь только общее руководство.

– А кто же тогда? Ты? Ну, не Тарасенков же!

– За мной тут только одно из направлений. Ты не поверишь, но главный институтский теоретик – тот самый Янка! Он буквально фонтанирует идеями и часто здесь ошивается, хоть и не числится ни в каких списках сотрудников. Будь ему хотя бы четырнадцать, его непременно бы приняли сюда на работу, а пока он у нас внештатный консультант. Тарасенков здесь только для того и поставлен, чтобы распределять среди сотрудников задания по проверке очередных озарений Януса Юлиановича! Ну, конечно, те, за кем закреплен отдельный фронт работ, проводят исследования по собственным планам, вот как я, например. А знал бы ты, сколько консультантов Юлиан приглашал персонально к Янке! Так что ты тут не первый и, думаю, не последний.

– Что же станет из этого Яна, когда он вырастет?!

– Поживем – увидим, – философски промолвил Переяславцев. – Ты уж не теряй нас из виду, Валер, если этот проект удачно завершится, то будет такой бум, что все вопли вокруг моего открытия покажутся легкими сотрясениями воздуха!

* * *

Стремительно вошедший в комнату Юлиан Разумовский открыл заседание научного совета Института биотехнологий. Здесь уже находились Тарасенков, Переяславцев, начальники институтских лабораторий. Главный генератор идей Ян скромно примостился на подлокотнике папиного кресла.

– Итак, предварительный этап исследований можно считать законченным, – объявил Юлиан, – теперь мы можем перейти непосредственно к разработке нашего изделия. Его предполагаемые функции:

– распознавание чужеродных для организма клеток, а также его собственных клеток, переродившихся в раковые;

– эффективное уничтожение таковых клеток c выделением энергии для жизнедеятельности организма и материалов для выращивания новых клеток;

– очистка организма от любых вредных для него веществ и вирусов (механизмы такой очистки уже разработаны присутствующим здесь Сергеем Игоревичем);

– регенерация утраченных организмом органов.

– А потянем ли все сразу? – усомнился кто-то из завлабов. – С распознаванием до сих пор проблемы, никак не удается отличить раковую клетку от нормальной, но с нарушенной генной структурой.

– В принципе, клетку с нарушенной генной структурой тоже нельзя считать нормальной, поскольку она не пригодна для размножения, – уточнил Юлиан. – Иное дело, что для самого организма она опасности не представляет. Если не удастся решить эту проблему, панацеи для всех людей у нас, конечно, не получится. Ну что же, тогда придется выпускать изделие с определенными противопоказаниями. В любом случае, лучше иметь что-то, чем вообще ничего. Техзадания для конструирования изделия вам уже розданы, главным технологом назначаю Януса, общую координацию проекта беру на себя. Итак, за работу, господа!

Глава 5.

Испытание лекарства.

Юлиан Разумовский задумчиво рассматривал стоящий на столе пузырек с красной жидкостью.

– Да, по внешнему виду почти неотличимо от крови... Тем не менее, здесь до ста тысяч нанороботов на кубический миллиметр и солидная концентрация высокоэнергетических соединений, разлагая которые, нанороботы смогут добывать необходимую для своего функционирования энергию. Плюс еще твои ферменты, Сергей. Убойная получается жидкость... Так что показали последние испытания?

– В пробирках все протекает нормально, Юлиан, – произнес сидящий напротив Переяславцев. – Кровь полностью очищается от вирусов и токсинов за считанные минуты, колония кишечной палочки была уничтожена за полчаса, примерно 12 часов ушло на полное растворение крупной раковой опухоли, извлеченной из организма во время операции. Жизнеспособность здоровых клеток крови в присутствии нанороботов не изменилась. Способность нанороботов провоцировать регенерацию органов была проверена на удаленных в ходе хирургических операций поврежденных почках, участках пораженной циррозом печени, поджелудочной железе погибшего в актокатастрофе диабетика. Все органы при этом продолжали функционировать в составе макета, имитирующего человеческий организм. В общем, можно считать, что лекарство готово к применению.

– Перед его регистрацией ведь следует еще провести клинические испытания? – осведомился Разумовский. – Сергей, у тебя в этом больше опыта, ты ведь уже регистрировал одно свое лекарство.

– По всем правилам, сперва полагается испытать его на животных.

– В нашем случае исключено. Нанороботы настроены строго на излучение, испускаемое клетками биологического вида Homo sapiens. Любое животное, которому введут этот раствор, немедленно скончается в жутких муках. На ком же тогда испытывать?

– Поскольку мы пока уверены в его безопасности исключительно для детей, то и испытывать придется на детях. В подобных случаях обычно получают согласие родителей нескольких безнадежно больных детей и на базе какой-нибудь клиники проводят эксперимент. Прямо скажу, дело это непростое, а в нашей ситуации оно осложняется еще и абсолютной новизной лекарственного средства. Медики привыкли доверять традиционным химическим лекарствам и вакцинам, даже если у них масса противопоказаний, но вот запускать в человека нанороботов... Кто знает, как они поведут себя в живом организме? От нас потребуют доказательств их безопасности, и одними пробирочными испытаниями тут не отделаешься, нужен будет живой пример.

– Раз так, мы им этот пример обеспечим, – решительно сказал Юлиан.

– Э... ты на ком собрался экспериментировать?

– У нас под рукой только один ребенок.

– Понятно... А сам Ян согласен выступить в роли подопытного кролика?

– Ты еще спрашиваешь... Да он просто землю копытами роет, как горячий скакун перед стартом! Приходится сдерживать излишний энтузиазм.

– Ну, тогда ни пуха ему, ни пера!

– Решено, – Разумовский поднялся из-за стола. – Тогда этот пузырек я забираю с собой, а завтра доложу на научном совете о результатах. А может, и сам Ян доложит, если у него не возникнет никаких осложнений.

– Погоди, какую порцию ты собираешься ему дать? В пузырьке-то десять миллилитров.

– Да, многовато. Полагаю, для начала и одного миллилитра будет достаточно, а там уже будем вносить коррективы в соответствии с клинической картиной.

Вернувшись домой, старший Разумовский объяснил сыну его задачу. Мать Яна Клавдию, чтобы ненароком не помешала эксперименту, под благовидным предлогом услали в Москву провести ночь сиделкой при заболевшей сестре Юлиана. Снабдив своих мужчин напоследок кучей ценных указаний, она отбыла, взяв у Юлиана обещание непременно загнать Янку в кровать не позднее десяти вечера.

Вооружившись мерной пробиркой и нацедив туда миллилитр жидкости из пузырька, Юлиан приказал Яну выпить ее содержимое, а дальше только внимательно следить за своими ощущениями. Мальчик послушно проглотил лекарство и вернулся к прерванным занятиям.

Первый час прошел спокойно. Ян ни на что не жаловался, с аппетитом поужинал и уткнулся в книгу. Юлиан немного успокоился. Еще через час он заметил, что Ян больше не читает, а вместо этого скачет по комнате, как молодой козлик. Юлиан раз попросил его уняться, другой, мальчик замирал на время, но потом вновь срывался с места и носился теперь уже по всему особняку.

– У тебя что, шило в заднице, что ты на месте усидеть не можешь?! – вскричал, наконец, Юлиан, потеряв надежду утихомирить отпрыска.

– Не знаю, ноги сами скачут... – растерянно ответил тот.

Старший Разумовский был весьма удивлен столь странным побочным эффектом испытываемого снадобья. «Вот только гиперактивности нам еще и не хватало!» – подумал он. Впрочем, скоро у него зародилось подозрение...

– Погоди, ты сколько лекарства принял? – спросил он сына.

Ян почему-то промолчал. Юлиан ринулся искать пузырек и обнаружил, что тот полностью опустошен.

– Я тебе сколько говорил выпить?!

– Ну, я просто так, ради проверки... – забормотал Ян, вжимаясь в угол.

– Ради проверки он... экспериментатор хренов! Ты знаешь, какой энергетический запас в десяти миллилитрах! Вот и бегай теперь, пока все не потратишь!

К десяти вечера Ян успел изрядно вымотаться, и отцу, хоть с трудом, но удалось уложить его в постель. Поминая нехорошими словами самодеятельного экспериментатора, Юлиан вернулся к работе, впрочем, сосредоточиться ему никак не удавалось. Со стороны комнаты мальчика доносились то скрипы, то стоны, потом все затихало на время и снова возобновлялось. Когда, наконец, там раздался настоящий грохот, Юлиан вскочил и ринулся спасать сына.

Представшая его взору картина достойна была кисти художника: Ян самым натуральным образом лез на стену. Оттуда уже сорвалась на пол картина в тяжелой раме, по-видимому, и вызвавшая тот самый грохот. Юлиан сгреб сына и прижал к себе.

– Что с тобой, Янка, болит что-нибудь?

– Ничего у меня не болит, просто зуд какой-то во всем теле! Хочу уснуть и не могу, даже улежать не могу, вскочу, побегаю – вроде все проходит, а через несколько минут опять начинается! – в слезах объяснил тот. – Ну, сколько это будет продолжаться-то! Я же так не выдержу-у-у! Ну, сделай что-нибудь!!!

Видя, что сын и в самом деле сотрясается, как в лихорадке, Юлиан заметался по дому. Надо срочно снять с Яна это напряжение, но вот чем? Дать ему снотворное? Чушь! – тут же прервал он сам себя. – Переяславцев недаром заложил в это лекарство полный набор ферментов, нейтрализующих любое потенциально вредное для человеческого организма вещество, а снотворные безусловно к таковым относятся. Чем же там заняты нанороботы? За счет чего этот выплеск энергии? Это уже и десятью миллилитрами энергетического раствора не объяснишь! Ладно, после будем разбираться в причинах, сейчас главное как-то их нейтрализовать. А как их вообще нейтрализуешь? Разве что пустить их энергию на регенерацию... Стоп! Кровопускание должно помочь! И Юлиан кинулся искать бритвенное лезвие.

– Сейчас помогу, – бормотал он, возвращаясь в сыновнюю спальню и отлавливая сына, все еще в слезах бегающего по комнате, – придется полечить тебя банальным кровопусканием, как средневековые цирюльники!

– Терпи, сынок, – приговаривал Юлиан, отворяя сыну кровь на руке, – это больно, но необходимо. Надо вывести из тебя излишки лекарства, да еще нанести тебе телесное повреждение, чтобы оставшиеся нанороботы отвлеклись на его устранение и на возмещение кровопотери. Зато потом сможешь уснуть спокойно, а на следующий день от пореза и следа не останется!

Когда Ян совсем обмяк и перестал дергаться, Юлиан наложил жгут на рану, подхватил сына на руки и уложил в постель. Измученный мальчик больше не пытался вскочить и вскоре уснул. К утру на его теле и в самом деле не осталось никакого следа от пореза, желание скакать, впрочем, тоже пропало.

– Чего-то ты отощал за ночь, – пробормотал Юлиан, с удивлением оглядывая сына. – И живот вон стал совсем плоский, и ребра видны... А вообще-то да, в твоем возрасте так и должно быть... Видать, располнел ты, сынок, от сидячей-то жизни. А нанороботы весь твой лишний жирок и пережгли! Ладно, будем знать, что это твой нормальный вес. Самочувствие-то хорошее?

– Лучше некуда!

– Ладно, иди. А на будущее сделаем вывод, что наше лекарство лучше принимать рано утром, особенно тем, у кого излишний вес, и желательно всего несколько капель, если нет надобности в регенерации. Сегодня собираем научный совет института, там ты и доложишь о своих ощущениях во время эксперимента... И впредь чтоб больше такого не повторял, а то меня в один прекрасный день инфаркт хватит!

Глава 6.

Презентация.

– Ты все еще так уверен в полезности этого телевыступления? – спросил Навинов Юлиана Разумовского, только что прибывшего с сыном в Останкинский телецентр.

– Полностью уверен, Володя. Больше нам никак не прошибить стену, которую воздвигают перед нами бюрократы от медицины. Лучше скажи, на сколько времени мы можем рассчитывать?

– На час, как и договаривались. Сначала с нас хотели содрать за это время по рекламным расценкам, с трудом удалось убедить телевизионщиков отнести эту передачу к пропаганде достижений отечественной науки. Я, правда, пообещал им яркое шоу в прямом эфире.

– Будет им шоу... Ян уже рвется в бой. Мы сами в этом заинтересованы, ведь иначе нам нипочем не убедить родителей наших будущих юных пациентов. Но главная наша задача – все же привлечь внимание практикующих медиков. Я специально оговорил присутствие в студии нескольких специалистов, чтобы они могли подтвердить, что в прямом эфире произошло натуральное излечение, а не талантливо поставленный фокус.

– Допустим, они подтвердят, но широкие медицинские массы ты этим на сотрудничество не подвигнешь. Наши медики крайне косны, Юлиан, про медицинских чиновников я уж не говорю. К тому же, в этой среде у тебя нет такого авторитета. Мало кто из наших медиков что-нибудь знает о биофизике Разумовском. Как бы еще не обвинили тебя в рекламе шарлатанства.

– В числе разработчиков лекарства будет упоминаться Переяславцев, которого недавно выдвинули на соискание Нобелевской премии. Вряд ли кому придет в голову, что такой авторитетный ученый согласится участвовать в шарлатанстве.

– Это, конечно, сильный ход. Переяславцева-то не только выдвинули, но наверняка и присудят ему премию в этом году.

– Ну, значит, мы с Яном станем лауреатами следующего года!

– Твоими бы устами...

Юлиан широкими шагами вошел в помещение студии, где помимо ведущего передачи, техперсонала и приглашенных экспертов собралась приличная толпа посторонних лиц, в основном из числа сотрудников телецентра, привлеченных слухами о демонстрации какого-то фантастического по эффективности лечебного средства. Янус поспешал вслед за ним. Ведущий, который даже после беседы с Навиновым с трудом представлял, что, собственно, за птица такая этот Разумовский и чего от него ждать, с показным энтузиазмом приветствовал ученого гостя и усадил его за центральный столик, прямо напротив себя, с недоумением покосившись на пристроившегося рядом мальчугана. Приглашенные медицинские светила взирали на биофизика, дерзнувшего ворваться в их епархию, с немалым скепсисом.

Когда все расселись по местам и передача началась, ведущий, выдав несколько дежурных фраз о могуществе современной науки и представив Юлиана Разумовского в качестве основателя первого в стране частного научно-исследовательского института, с облегчением передал микрофон гостю. Юлиан, не торопясь, разложил перед собой на столе ватный тампон и медицинский скальпель, торжественно извлек из кармана и поставил рядом с ними маленький пузырек с ярко-красной жидкостью, и только после этого заговорил.

– Многие из вас, наверное, слышали о достижениях современной наноэлектроники, в том числе в плане создания роботов. Неоднократно высказывалась мысль, что нанороботы когда-нибудь будут играть решающую роль в деле защиты здоровья людей. Имею честь оповестить вас, что усилиями ученых нашего института биотехнологий первый шаг к воплощению этой мечты сделан. Вот в этом пузырьке, – он показал на склянку с красной жидкостью, – содержится около миллиарда крошечных механизмов, размером не превышающих мелкую бактериальную клетку, тем не менее снабженных рецепторами, захватами и умеющих добывать из окружающей среды энергию для своего функционирования. Они способны воспринимать и анализировать излучение клеток, выделяя из их числа чужеродные и заболевшие, а также уничтожать выявленные дефектные клетки. Они способны спровоцировать быстрое деление здоровых клеток, снабжая таковые необходимыми для их роста веществами, и за счет этого процесса регенерировать практически любой орган человеческого организма за исключением головного мозга. Помимо них эта жидкость содержит уникальный набор ферментов, разработанных лабораторией нашего выдающегося ученого Сергея Игоревича Переяславцева. Во взаимодействии с нанороботами эти ферменты способны нейтрализовать практически любой попавший в организм яд и остановить развитие любой инфекции. Созданное нами лекарство мы назвали «Рубидус патронус», что в переводе с латыни означает «Красный защитник». Все его возможности мы вам сейчас, конечно, продемонстрировать не можем, но как оно организует регенерацию поврежденных тканей, вы увидите своими глазами. Молодой человек, принимающий участие в опыте, это мой одиннадцатилетний сын Янус. Несмотря на юный возраст, он один из главных разработчиков Рубидуса патронуса, а также единственный пока человек на Земле, испытавший его действие на себе. Так, господа медики, подойдите, пожалуйста, поближе и внимательно наблюдайте за моими манипуляциями.

Янус закатал рукав рубашки на левой руке, Юлиан взял скальпель и прямо перед камерой вскрыл сыну вену. Полилась кровь.

– Господа медики, осмотрите рану и убедитесь, что она настоящая, без всяких фокусов, – потребовал Юлиан.

Трое врачей, с нарастающим изумлением наблюдавших за действиями ученого, подтвердили, что вена в самом деле вскрыта.

– Надо срочно пережать сосуд, пока ребенок не истек кровью! – в волнении произнес один из них.

– Обойдемся без этого, – кратко откомментировал Юлиан. Взяв ватный тампон, он обильно смочил его жидкостью из пузырька и просто прижал к открытой ране, после чего демонстративно взглянул на часы. – Теперь засекайте время.

Когда минуту спустя тампон был снят, кровь уже не текла. Лица обоих Разумовских светились торжеством, медики недоуменно переглядывались.

– И это только начало процесса, – произнес Юлиан, – как видите, на месте раны возник рубец, поглядим, что от него останется к концу передачи, – и он опять прикрыл место повреждения все тем же тампоном.

– Рубцовая ткань за полчаса не сойдет, – усомнился один из медиков.

– Не сойдет, если не подхлестнуть регенерацию, – сказал Юлиан. – Клетки могут делиться очень быстро, бактерии прекрасно нам это демонстрируют. Беда в том, что существует много привходящих факторов, не позволяющих высшим организмам ликвидировать повреждения с максимальной эффективностью. Вот тут-то и должны помочь нанороботы.

– Если верить вашим словам, вы создали настоящую панацею! – воскликнул другой врач. – Не слишком ли это самонадеянно?

– Я не утверждаю, что наше средство идеально, – промолвил Юлиан, – оно действительно способно помочь почти при всех проблемах со здоровьем, но... не каждому. Основным противопоказанием является возраст пациентов. Рубидус патронус абсолютно безопасен для детей, но как только в организме начинаются процессы старения, его действие может стать разрушительным. Дело в том, что в стареющих клетках множатся генетические дефекты, в результате клетки эти начинают излучать по-другому. А нанороботы именно по характеру клеточного излучения определяют больные клетки, подлежащие уничтожению, например, раковые или пораженные вирусной инфекцией. Значит, уничтожаться ими будут и те клетки, которые, в принципе, не представляют для организма опасности и даже успешно поддерживают его функционирование, но, тем не менее, уже имеют поврежденную генную структуру. Чем старше человеческий организм, тем больше в нем накапливается таких клеток, а значит, тем меньше у него шансов восстановиться после применения Рубидуса патронуса. Боюсь, что организм дряхлого старика нанороботы будут воспринимать как одну огромную раковую опухоль. Мы, конечно, работаем сейчас над решением этой проблемы, но пока безуспешно. Так что в настоящее время Рубидус патронус адресуется исключительно детям.

– А так ли он безопасен и для детей? – спросил один из приглашенных. – Вы проводили его испытания?

– Пока только на культурах клеток в пробирках и ампутированных органах, – сказал Юлиан. – Вы же понимаете, что если средство настроено строго на параметры излучения клеток биологического вида Homo sapiens, то и испытывать его можно только на людях. С учетом имеющихся противопоказаний – исключительно на детях. Как я уже здесь говорил, принимал его пока только мой сын Янус. Как видите, он жив, здоров и даже лишний жирок согнал после того, как выдул целый пузырек Рубидуса патронуса.

Ян при этих словах наигранно улыбнулся, хотя воспоминания у него были не самые приятные.

– Вы еще сказали, что ваш сын – один из главных разработчиков данного лекарства, – напомнил ведущий. – В чем заключалось его участие – в том, Рубидус патронус именно на нем и испытывался?

Ян гневно сверкнул глазами, и Юлиан поспешил внести ясность:

– Конечно же, нет, мой Янус проявил себя прежде всего в качестве теоретика и расчетчика. Например, составление таблицы соответствий между аномалиями клетки и клеточным излучением, по которой настраиваются нанороботы, – это исключительно его заслуга. Кстати, Ян, времени прошло достаточно, можно убирать тампон.

Ян торжественно снял с руки вату и продемонстировал всем присутствующим гладкую розовую кожицу на том месте, где совсем недавно находился безобразный рубец.

– Как видите, все уже рассосалось, – прокомментировал Юлиан. – А теперь я хочу обратиться к родителям безнадежно больных детей, а также всем медикам страны, которым приходится заниматься таковыми. Вы видели сейчас, как действует Рубидус патронус. Уверяю вас, что так же, как рубцовую ткань, он ликвидирует и самую запущенную раковую опухоль, так же, как поврежденную кожу, восстановит и любой пораженный болезнью орган кроме, естественно, головного мозга. Чтобы это лекарство вошло в оборот, необходимо провести клинические испытания с участием ваших детей, и только вы можете дать согласие на таковые. Моя компания ЧНИИ БНТ готова рассмотреть любые предложения. Естественно, для участников испытаний лечение будет бесплатным, впоследствии же Рубидус патронус будет продаваться за большие деньги, поскольку, как вы понимаете, изготовление столь технически сложного препарата очень дорого обходится. На сем разрешите откланяться.

Юлиан с сыном покинули студию, многие из присутствовавших толпой повалили вслед за ними, оставшиеся же принялись взволнованно обсуждать только что увиденное сенсационное зрелище.

Глава 7.

Первые успехи.

Едва передача вышла в эфир, телефоны в БНТ стали разрываться от звонков. Родители больных детей обращались к Разумовскому, как к последней надежде. Со звонками из клиник, правда, дело обстояло туговато. К вечеру следующего дня Юлиан на научном совете подвел первые итоги.

– Столичные медицинские светила нас пока игнорируют, от московских клиник не поступило ни одного предложения о сотрудничестве. Ладно, мы люди не гордые, начнем свой поход с провинции. Перспективных объектов пока два: детская онкобольница в Челябинской области и специализированная по почечным заболеваниям в Воронеже. Обе, похоже, нищие, потому и готовы нам довериться, тем не менее, просят, чтобы к ним непременно приехал сам Разумовский. Думаю, в этом мы можем пойти к ним навстречу.

– Куда отправитесь сначала, шеф? – спросил Тарасенков.

– Поскольку время не терпит, я смогу добраться только в одну. Во вторую придется ехать Яну, он ведь тоже у нас Разумовский.

– Боюсь, они не это имели в виду... Но даже если они его примут, как можно отправить в командировку одного ребенка?

– Зачем одного? Клавдия поедет вместе с ним. На ее долю придутся все формальности, а на долю Яна, так сказать, научная часть. Готовьте два кейса с лекарствами и срочно раздобудьте нам авиабилеты. Ян с матерью полетят на Урал, а я в Воронеж.

* * *

Обшарпанная воронежская больница Юлиану показалась реликтом еще советских времен, к тому же никогда не знавшим ремонта. К его удивлению, некоторое современное оборудование здесь все же имелось, похоже, во время последней кампании по подъему отечественной медицины что-то и им перепало из льющихся из Москвы финансовых потоков. Пожилой одутловатый главврач, просительно заглядываясь на столичного гостя, печально перечислял проблемы вверенного ему учреждения.

– Отделение гемодиализа маломощное... только десять аппаратов, и те работают круглый день, не останавливаясь... А область у нас большая, больных столько, что на всех этого не хватает... Просили поставить дополнительные, да только все никак не присылают... С пересадкой почек вообще дело швах... Я даже всех детей спасти не в состоянии, а как откажешь, приходится класть... Только на вас и надежда...

Юлиан сумрачно кивал, облачаясь в поданный ему медицинский халат.

– Не беспокойтесь, Рубидус патронус пригоден для решения и этих проблем. От скольких родителей получено согласие на применение нового лекарства? Пока от двоих? Хорошо, ведите к этим пациентам, а родители остальных пусть присматриваются.

Сперва Разумовского провели в женскую палату, где на кровати в полубессознательном состоянии лежала худенькая девчонка лет тринадцати.

– Алина Васильчикова, – представил ее главврач, – ждет очереди на гемодиализ. Увы, график работы всех аппаратов расписан надолго вперед, а она – внеплановая больная. Стоит в очереди на пересадку почки, но очередь эта почти не движется, так что шансы дожить до операции у девочки минимальны. Ее мать первой ко мне прибежала, когда вас по телевизору увидела.

– Продукты распада из крови удалим сразу, – произнес Юлиан, раскрывая свой кейс и доставая пузырек с красной жидкостью, – а на восстановление работоспособности почек потребуется несколько часов, это все же не кожу заживлять. Ну-ка, красавица, приоткрой ротик и выпей вот это! Так, пока она приходит в себя, покажите мне второго пациента.

На сей раз их путь лежал в палату реанимации. На кровати, весь опутанный трубками, раскинулся бледный как смерть мальчик, по виду ровесник Яна.

– А это у нас Витя Пустовойтенко, возраст 11 лет, – сказал главврач. – С ним вообще беда. Его как-то угораздило угодить под машину, причем крайне неудачно. Бывает, при этом руки-ноги ломают, а вот Вите колесом переехало живот. Даже не представляю, как он не скончался там прямо на месте... Хорошо, наша больница рядом оказалась, быстро доставили... Обе почки были раздавлены, пришлось удалить... Сломаны кости таза, сильно поврежден тонкий кишечник, серьезные проблемы с печенью... Мы его, конечно, кое-как заштопали, но все равно он так долго не проживет... С момента аварии ни разу не приходил в сознание... Если по-хорошему, то ему надо пересаживать сразу несколько органов, но откуда их взять-то?

– Вите мы дадим максимальную дозу, – промолвил Юлиан, вскрывая сразу два пузырька. – Жаль, что он такой худенький, будь у него лишний жирок, процесс регенерации пошел бы гораздо быстрее. Вообще-то предполагается, что Рубидус патронус будет попадать в организм через пищеварительный тракт, но поскольку пациент пребывает в бессознательном состоянии, попробуем ввести препарат прямо в кровь. Где тут у вас капельница?

В ожидании результатов лечения Разумовский сидел в кабинете главврача, расписывая его хозяину полезные свойства Рубидуса патронуса. Тот из вежливости кивал, но, кажется, до конца так и не верил. Взглянув на часы, Юлиан сказал:

– Настало время проведать пациентку Васильчикову. Почки, вероятно, еще не восстановились, но кровь должна уже полностью очиститься.

Алина уже не лежала пластом, на лице ее проступил здоровый румянец.

– Алиночка, как ты себя чувствуешь? – обратился к ней главврач.

– Хорошо, как никогда, – вымолвила девочка, удивленно уставившись на Юлиана. – А вы кто?

– Это Юлиан Константинович Разумовский, крупный ученый, – уважительно произнес главврач. – Под его руководством разработано новое лекарство, которое тебе недавно дали.

– Оно гемодиализ заменяет, да?

– Не только гемодиализ, но и сами почки, – усмехнулся Юлиан. – Вот проснешься завтра, и будешь совсем здоровой.

– Хорошо бы...

– Вы уже остановились где-нибудь? – спросил врач Разумовского, когда они вышли из палаты.

– Пока нет, но гостиничный номер мне заказан. Когда у вас будет утренний обход? В девять часов? Ладно, я к тому времени подъеду.

Утром смущенная Алина, прикрываясь простыней, металась взглядом с Юлиана на главврача и обратно, явно не решаясь что-то произнести.

– Так, Алиночка, лапочка, у тебя какие-то проблемы? – пришел ей на помощь главврач.

– Мне почему-то очень в туалет захотелось, а утки нет, – густо покраснев, призналась девочка.

– Точно, это мое упущение, – хлопнул себя по лбу главврач, – раньше у тебя такой потребности не возникало, значит... Подожди немного, я сейчас распоряжусь, и тебе принесут.

– Не надо, – улыбнулся Юлиан, – пусть сама в туалет сходит. К чему здоровой девице в постели валяться!

– А на анализы пробу взять? – возразил главврач.

– Ну, разве что на анализы... Можете прямо сейчас ее обследовать, уверен, что обе почки уже функционируют нормально, да и все остальное тоже.

Они вышли в больничный коридор и направились в сторону реанимационной палаты, но еще не дойдя до нее, в изумлении остановились: по холлу бродило... привидение.

– Чертовщина какая-то! – выдохнул главврач, узнав, наконец, в маленькой фигурке, закутанной в простыню, своего коматозного пациента Витю Пустовойтенко.