Текст книги "Александр. Продолжение похода. Часть 1"

Автор книги: Евгений Белогорский

Соавторы: Владимир Панин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)

После окончания одного из походных дней, в царский шатер нанес визит египтянин Нефтех.

– У меня есть важная новость для тебя, великий государь – с почтением произнес бритоголовый жрец. Царь молча указал гостю на скамейку у своих ног.

– Опять предсказания? – с настороженностью в голосе спросил Александр. После того, как предсказание египтянина с блеском исполнилось, монарх был очень признателен гадателю, однако сильно опасался, что бритоголовый пророк принесет ему дурную весть от великих Мойр. Однако, египтянин отрицательно покачал головой.

– Радуйся великий потрясатель Вселенной и сын бога Амона. Бессмертные боги шлют тебе благое предзнаменование по удачному свершению твоих планов и замыслов в этом походе. С помощью богов, в начале своего похода ты отыскал в Троаде легендарный щит Ахилла, а во Фригии разрубил гордиев узел. Это отдало тебе в руки Ионию. Оракул бога Амона открыл тайну твоего божественного происхождения, и персы признали в тебе истинного наследника убитого смутьянами царя Дария. Теперь же, по воле богов индусы начинают видеть в тебе воплощение своего великого бога Шивы, беспощадного разрушителя и могучего воителя. От своих соратников жрецов я узнал, что многие правители гангаридов охотно признали бы твою власть над собой, видя в тебе олицетворение этого бога – торжественно произнес Нефтех.

– И что? – заинтригованно спросил Александр. Перспектива получить подтверждение своего божественного происхождения в этой сказочной стране, очень обрадовала его. Это в значительной мере облегчило покорение такой многочисленной страны малой кровью и надолго помогло бы удержать индийцев в повиновении. – Брахманы хотят публично признать меня Шивой?

– Пока нет, государь. Твоя энергия и воинское могущество, несомненно, заставят гангаридов склонить перед тобой, но для быстрого и полного признания твоей власти этого мало. Должно быть явственное знамение, наглядно подтверждающее твоё божественное происхождение.

– Так пусть же жрецы подскажут мне, что это за знак – с раздражением воскликнул Александр.

– Увы, они не могут и не сильно хотят помочь тебе в этом деле. Ты сам должен явить жрецам, это доказательство, и тогда они подтвердят твою божественность, государь.

– Ты говоришь загадками, дорогой Нефтех, и смысл твоих речей мне не совсем понятен. Скажи, что ты хочешь от меня, жрец? – сказал монарх, в упор взглянул на египтянина, однако собеседник спокойно выдержал тяжелый взгляд правителя.

– Только твою милость великий государь – с достоинством произнес египтянин, почтительно склонив свою бритую голову перед Александром.

– Тогда говори ясней – приказал царь.

– С незапамятных времен в братстве великого бога Тота имеется чудо-оружие, последним хранителем которого я являюсь. По своей форме оно несколько подобно обычному мечу, но это только на первый взгляд. Любой человек сможет сложить его пополам, и он тут же распрямиться, не потеряв при этом своего первоначального вида и способности разить врага. Одного его удара достаточно, чтобы пробить защиту любого из наших воинов, и при этом, если не убить, то серьезно ранить воина. Само время не властно над этим оружием, ибо по прошествию веков оно не утратило своего первоначального блеска, твердости и остроты. Думаю, что его легко можно представить индусам знаком бога Шивы.

– Так принеси мне его, жрец и я осыплю тебя золотом! – пообещал заинтригованный Александр, но в ответ Нефтех только загадочно улыбнулся.

– Твоя милость, государь для меня дороже золота – проникновенно произнес жрец. – Что же касается божественного оружия, то его ты сам должен найти, в одном заброшенных местных храмов. Его же местоположение тебе открыли во сне боги, решившие отдать в твои руки чудо-оружие вместе с верховной властью над царством гангаридов.

– Хорошо, пусть будет так, как желаю великие боги – согласился с египтянином Александр, быстро сообразив, куда клонит хитрый египтянин.

И вскоре по македонскому лагерю разнеслась торжественная молва о чудесном обретении царем Александром божественного оружия бога Шивы. Повинуясь вещему сну, монарх отправился в джунгли с малой свитой в лице жреца бога Тота Нефтеха. Там, среди руин древнего храма, Александр нашел древнее оружие, с которого египтянин снял наложенные богами охраняющие заклятья.

Обретенный столь чудесным образом меч, был действительно непохож ни на что ранее виденное македонским царем оружие. Он имел изогнутую дугообразную форму, и хищно переливался на солнце причудливыми нитями золотого и голубого цветом. Переплетенные между собой в сложном узоре, они завораживали человеческий глаз, своим пленительным видом и, взглянув на него один раз, любой воин уже не мог оторвать от него своего взора.

Подтверждая слова Нефтеха, клинок действительно мог с легкостью сгибаться и разгибаться, при этом оставаясь совершенно невредимым. Божественная находка с пугающей легкостью могла перерубить любой меч или копье, не теряя при этом своей первозданной остроты. Оружие могло не только резать и рубить, но так же и колоть, чем не обладало ни один вид вооружения македонского войска. Эфес найденного меча был богато украшен витыми золотыми нитями, рубинами, а его вершину венчал сапфир ярко синего цвета.

Ножен чудодейственный клинок не имел, но и без них было понятно, что этот предмет вышел из кузни бессмертных богов и им мог обладать только избранный ими человек.

Вернувшись из джунглей, Александр торжественно продемонстрировал войску свою находку. Сидя на коне перед строем взбудораженных воинов, он громогласно объявил, что вместе с этим клинком, великие боги дарует ему власть над всем индийским царством.

Вид божественного оружия произвел на солдат неизгладимое впечатление. Очарованные его загадочной силой и мощью люди только и говорили об удивительной находке, и уже никто из них не собирался поворачивать домой.

Видя сказочное величие природы Индии, её буйное обилие различных красок и форм, которая после гор Азии и знойных песков пустынь казалось македонцам райской страной. Покорить столь чудесное царство мог действительно только бог, чей ранг был никак не ниже олимпийца Диониса. По рассказам историков бог виноградной лозы уже когда-то завоевывал Индию, совершив чудный поход с вакханками и сатирами.

Господам историкам вторили жрецы, многозначительно говоря, что мать македонского царя была вакханкой а, учитывая божественное происхождение Александра, его вполне законно можно считать вторым Дионисом. И божественное оружие найденное сыном Зевса, наглядное тому подтверждение. Ученые и жрецы хорошо знали, что Александр давно относился к славе бога Диониса с особой ревностью и потому, старались угодить монарху.

Вслед за чудесным обретением божественного оружия, в царский лагерь пришло радостное известие об успешном занятии Каушамби войсками Пердикки. Перейдя под твердую руку македонского царя, столица княжества Ватси с нетерпением ждала прихода в свои стены великого полководца.

Занятие города прошло мирно и спокойно. Приняв хилиарха Гефестиона за македонского царя, правитель Каушамби, старейшины и жрецы города, в праздничных одеждах встретили его у распахнутых ворот, а городской гарнизон покорно сложил оружие перед пришельцами

Вид македонской флотилии, чьи грозные биремы по приказу Неарха полностью перекрыли подход к городу со стороны реки, внушал индийцам страх и трепет. Ничего подобного ранее под стенами Каушамби никто никогда не видели.

Ободренный столь удачным исходом дела, новоявленный бог Шива приближался к Каушамби в благостном настроении духа. Малые индийские селения и города, мгновенно признавали власть Александра и выказывали полную покорность. Кровавый урок, преподанный царем в княжестве Куру, сделал свое дело. Яростного сопротивления, которое было оказано македонцам местными племенами на Инде, здесь нигде не было, и это радовало сердце полководца, опасавшегося восстания в своем тылу.

В это время, противник Александра царь гангаридов делал ответные ходы. Получив известие о вторжении вражеского войска в пределы своей державы, Аграмес не в полной мере оценил всю опасность исходящую от Александра. Посчитав, что опытный комендант Матхуры сумеет надолго задержать врага у стен своей крепости, Аграмес остался в столице и принялся собирать войска, как это он всегда делал раньше.

Царь гангаридов не двинул сразу на помощь Шакуни свою ударную конницу с боевыми слонами и теперь пожинал горькие плоды. Благоприятный момент для разгрома врага был безнадежно упущен, Матхура пала и весь север державы Нандов оказался в руках врага.

Выступи Аграмес со всеми имеющимися под его началом войском, на другой день после получения вести о взятии Матхуры и гибели воеводы Шакуни, и последующей беды можно было бы избежать. Но правитель Магадхи вновь медлил и, оставшись в Паталепутре в ожидании сбора воинов из всех подвластных ему земель, совершил новую ошибку.

Толкаемый личной неприязнью к безродному узурпатору, махараджа Каушамби нанес Аграмесу коварный удар в спину, перейдя на сторону иноземцев. Отныне черный лик измены будет стоять за спиной царя гангаридов, и он уже не сможет доверять своим подданным в полной мере, как доверял им прежде. Угольки внутреннего раздора, казалось, погашенные раз и навсегда, вспыхнули с новой силой, словно от дуновения свежего ветра. Это правитель Магадхи, незримо ощутил кожей спины, в тот же день, когда пришла весть об измене княжества Ватси.

Долгую бессонную ночь провел царь гангаридов в своих покоях, но на утро появился перед своими вассалами твердый и решительный, без единой тени сомнения в своей победе над врагом. Да, ему достался не обычный соперник. Он на голову превосходивший всех прежних врагов, пытавшихся проверить с помощью оружия крепость державы Нандов. Все его шаги опережали действия Аграмеса на один ход вперед, но и у него, как и у всякого человека имелось слабое место, численность войска.

На это владыка гангаридов сразу обратил внимание, слушая донесения своих разведчиков. Именно этот фактор и заставил Аграмеса считать македонского царя слабым противником, против которого не было нужды объявлять всеобщую мобилизацию. Так, это было, но теперь пришла пора исправить допущенную ошибку и справедливо наказать зарвавшегося врага и тех, кто преждевременно поспешил переметнуться на его сторону.

Глупцы! Посчитав временное невезение на войне за закат династии Нандов, наивно поверив в божественное происхождение завоевателя, все раджи и брахманы жестоко поплатятся за это. Их головы будут надеты на колья перед царским дворцом в Патале, в знак назидания индийской знати, дабы не тешили себя глупыми надеждами и иллюзиями. Да, владыке Магадхи уже за пятьдесят, но он намерен еще долго пробыть в своем дворце, прежде чем его сменит на престоле наследный принц Арджуна.

Вся эта неприятная история, стоившая царству потерей двух провинций закончиться после одной большой битве, в благоприятном для себя исходе в которой, Аграмес не сомневался. Да и как можно было сомневаться, слушая доклады секретаря о том огромном числе воинов, что стекались по приказу правителя со всех концов его державы к стенам Варанаси, столице княжества Каси.

Именно здесь, царь Аграмес намеривался дать зарвавшемуся неприятелю генеральное сражение, которое должно будет вернуть былое спокойствие в землях державы Нандов. Широкая равнина на подступах к Варанаси, предоставляла прекрасную возможность гангаридам, использовать против неприятеля всю силу и мощь своего войска.

По числу пехоты и кавалерии индийцы превосходили своего противника в несколько раз, а боевых колесниц и слонов у неприятеля не было и в помине. Кроме этого, царские дрессировщики зверей обещали приготовить к битве необычный сюрприз для Александра, от которого он не сможет оправиться.

Царь гангаридов твердо верил в свою счастливую звезду на поле брани, но вместе с тем был не прочь и не доводить дело до открытого столкновения с противником. Ведь можно было и самому попытаться использовать двуличное предательство, благо тайные рычаги для этого дела, у Аграмеса имелись. Письмо, тайно доставленное во дворец из Каушамби от вельможи сохранившего верность своему владыке, подталкивало Аграмеса к нанесению ответного удара своему визави и владыка Паталы, решил сделать свой ход.

Тайный гонец царя с приказом об устранении Александра спешил к заговорщикам Каушамби, куда так же торопился обреченный на смерть покоритель Ойкумены. Он намеревался снять все щекотливые вопросы со сдачей столицы Ватси и одновременно получить себе новых сторонников среди гангаридов, путем совершения обряда покорения Ганги. Об этом царю услужливо подсказал Нефтех, недавно получившего чин царского советника.

Распахнувшая свои ворота перед «царским родственником» Гефестионом столица княжества Ватси пребывала в трепетном ожидании прибытия самого грозного царя, бросившего вызов нечестивому узурпатору Аграмесу и получившего от самого бога Шивы одобрение своего поступка.

Почти каждый день в Каушамби прибывали гонцы с известиями о скором прибытии царя, и вот в назначенный день караульщики на крепостной башни, обращенной на север, заметили движение на дороге.

Первыми, кто приблизился к стенам города, были скифы, отправленные царем в разведку. Подобно быстрым степным волкам они быстро приблизились к крепости, вихрем пронеслись вдоль её стен и так же стремительно ускакали обратно. Прошло некоторое время, и к Каушамби подъехала легкая кавалерия македонцев, затем появились дилмахи, и только потом показались катафракты, во главе которых гордо ехали царские друзья, гетайры.

Это была особая, ударная часть тяжелой конницы и они выделялись среди остальных всадников красным плюмажем на шлемах и золотыми насечками на щитах в виде звезд, герба династии Аргидов. Впереди четкого строя кавалеристов ехал сам Александр с небольшой свитой. На воителе был надет парадный белый доспех, удачно сочетающийся с золотым македонским орлом его украшавшим.

За плечами монарха, развивался красный плащ, с которым Александр не расставался с самого начала похода. Он красиво падал на спину белоснежного жеребца, с недавних пор заменившего любимого царского иноходца рыжей масти. На боку, в дорогих ножнах висела сабля «бога Шивы», с которой Александр подобно малому ребенку не расставался ни на час. Так прочно покорило его сердце дивное оружие.

Навстречу полководцу из ворот города чинно двинулась группа индийских вельмож во главе с раджой Каушамби, в сопровождении хилиарха Гефестиона. Отдельно от них шествовали местные жрецы пришедшие приветствовать человеческое воплощение великого бога Шивы. Укутанные в праздничные одежды, со священными посохами в руках, они гордо взирали на все происходящее возле них, оставаясь как бы в стороне, над всем происходящим.

Подъехав к отцам города, потрясатель Вселенной величественно сошел с коня и миролюбиво простер руки в знак приветствия застывших перед ним индийцев. Улыбка играла на устах царя, и сразу же раздался восторженный крик горожан, высыпавших за воротами города, дабы воочию увидеть грозного воителя. Выступивший из рядов знати раджа Каушамби с глубоким поклоном преподнес Александру золотую диадему с крупным алмазом в центре, символ власти княжества Ватси.

В краткой речи, раджа выразил радость от обретения жителями города высокого покровителя в лице македонского царя, и их готовность служить новому правителю верой и правдой. Водрузив золотую диадему на голову, Александр вызвал новую бурю радостного восторга у горожан, за которым скрывался голый прагматизм. Приняв вслед за своим «родственником» власть над Каушамби, царь подтвердил жителям города ранее объявленную гарантию целостность их жилищ и неприкосновенность их жизней, и этому стоило порадоваться.

Под громкие крики зрителей, Александр вернулся в седло и направился в город. На всем протяжении пути справа от царя шел Гефестион, державший в руке повод царского коня, а слева почтительно семенили новые подданные потрясателя Вселенной.

За ними величаво следовали жрецы брахманы, продолжавшие изображать из себя третейских судей и наблюдателей. Это сильно раздражало Александра привыкшего получать поклонение, как от правителей, так и служителей культа. Однако индусы, явно желая поднять свою цену, не торопились признать его божественное происхождение. Привыкший действовать быстро и энергично, полководец решил исправить положение, не откладывая дело надолго.

Когда торжественная процессия вышла на главную городскую площадь, лукавая искра блеснула в глазах монарха. Он понял, как сможет привести жрецов Каушамби к покорности, против их воли. Сделав знак Гефестиону, чтобы тот остановился, Александр приподнялся в седле, стремительно выхватил из ножен саблю и взметнул её над головой.

Солнечный луч тут же ударил в клинок и, разломившись о чудесную сталь, принялся играть на лицах людей множеством ярких бликов. Ошеломленные индийцы разом загалдели, на разные лады, обсуждая дивное оружие в руках властелина Азии.

Продолжая завораживать горожан, Александр быстро согнул клинок дугой и, выдержав продолжительную паузу, отпустил руку. В напряженной тишине повисшей над площадью, сабля пружинисто распрямилась и застыла, в своем прежнем виде. Толпа, затаившая дыхание от действий Александра, ахнула в один голос, а затем взорвалась в новой буре восторга.

Добившись нужного для себя эффекта, Александр проворно спрыгнул с коня и, зажав саблю в руке, решительно устремился на толпу, в тайне усмехаясь над ней. Напуганные грозным видом царя, индусы в испуге бросились от него в разные стороны, торопясь уйти с его дороги. Неторопливо тесня толпу, Александр уверенно шел к высокому шесту, замеченный им с первой минуты, как только он въехал на площадь.

Это был длинный, выкованный из железа кол, на котором городские власти обычно выставляли на обозрение народу головы казенных преступников. Приблизившись к нему, царь замер на секунду, а потом резко взмахнул своим оружием. Раздался глухой скрежещущий звук, и часть шеста с грохотом рухнула на землю разрубленная напополам.

Крик ужаса и суеверного страха потряс площадь. Ни один из мечей не смог бы перерубить толстый шест, а если бы чудом и перерубил бы, то сам бы обязательно сломался от удара. Так должно было быть, но клинок в руках Александра целым и невредимым. Более того, потрясатель Вселенной воткнул своё оружие между каменных плит площади, и потрясенные зрители отчетливо увидели, на клинке не было ни единой зазубрины.

Гул стона прокатился по центральной площади Каушамби, а потом передние ряды толпы стали опускаться на колени и на разные голоса молиться во славу великого бога Шивы, громовержца и разрушителя, явившего им сегодня свою человеческую ипостась.

Не прошло и минуты, как к ним присоединилась вся площадь, ибо только избранник бога, мог обладать таким чудодейственным оружием разрушения. Сотни людей, подобно огромной волне разом простирались на землю, а затем возносили руки к небесам, перед гордо стоящим Александром.

Опасаясь выпасть из внезапно возникшего поклонения перед македонским царем, к нему устремились брахманы. Позабыв о своем недавнем величии, они радостно вздымали вверх свои посохи, и громко восхваляя Александра, энергично пытались взять под свой контроль моление.

Покоритель Ойкумены не стал препятствовать им в этом деле. Ссоры со жрецами никогда не входили в его планы. Вернув божественное оружие в ножны, он сел на коня и в сопровождении свиты двинулся к главному храму города.

Там, среди дивных резных колон и чудных статуй изображавших главный пантеон индийских богов, он принес богатые дары Брахме, Вишну и Шиве. При этом бог разрушитель получил гораздо больше подношений, чем двое других небожителя.

Заставив жрецов признать свою божественность, Александр продолжил завоевание умы и сердца гангаридов. На следующий день состоялся большой выезд македонского царя к слиянию Джанму и бегущей с белоснежных гор красавицы Ганги. Эта церемония занимало большое место в планах Александра, поскольку с одной стороны должна была вселить уверенность в сердцах царских воинов перед главным сражением, а с другой похоронить в душах индусов всякую мысль к возможному бунту.

Место слияния рек находилось далеко за городом, и поэтому царь отправился к своей цели верхом, покинув город с первыми лучами солнца. Впрочем, монарх мог не сильно волноваться и часто без дела понукать скакуна. Ещё до наступления сумерек, к месту слияния двух рек уже была отправлена специальная делегация, во главе с царским советником Нефтехом и под прикрытием пехоты Эвмена.

Когда царь прибыл на место, Солнце уже в полную силу играло на водах священной для индусов реки, придавая им особый золотистый цвет. Тихий прохладный ветер дул со стороны красавицы Ганги, которая покорно ждала, человеческую ипостась грозного бога Шивы, уже однажды усмирившего её бурный и суровый нрав.

Следуя разработанному с египтянином плану, приближаясь к заранее выбранному месту, Александр разогнал своего жеребца и, проскакав по ровному песчаному берегу, со всего маху въехал в светлые воды реки.

Брызги густым роем летели во все стороны от мчащегося все дальше и дальше скакуна, но всадник продолжал скакать до тех пор, пока воды реки достигли груди иноходца и вместе с ним омыли царские сапоги. Остановив коня, Александр величественно снял со своего пояса золотую флягу, и неторопливо погрузил её в речные воды.

Наполнив её до краев, всадник покоритель Ойкумены развернул коня и поскакал обратно к берегу, радостно потрясая добытой водой.

Этим нехитрым, но очень важным ритуалом, македонский царь символизировал покорение Ганги Шивой и одновременно, в знак своей власти, брал у покоренной страны её воду и землю. Остановившись у кромки воды, Александр громко, чтобы было слышно, застывшим не вдалеке солдатам и индусам произнес:

– Именем отца своего Зевса – Амона и предков моих Геракла и Ахилла, я царь Александр, покорил Ганга, и в честь этого, повелеваю установить на этом берегу победный столп, подобный столпу установленному когда-то великим Дионисом.

Вслед за царем к священной реке ринулись царские солдаты и всадники. Некоторые подобно вождю наливали воду реки в различные сосуды, другие брызгали ее на свое оружие и доспехи, приманивая к себе воинское счастье, третьи спешили омыть святой водой руки, лицо или обувь. Для большинства воинов данный ритуал символизировал скорое окончание неимоверно затянувшегося похода и долгожданное возвращение домой.

Отлично понимая, что вскоре, ему предстоит решающее сражение с Аграмесом, Александр решил дать войскам, уставшим от стремительного марша хороший отдых. Тысячи костров разом вспыхнули под стенами Каушамби, наводя страх на жителей города. И когда повелитель Азии потребовал провианта и вина своему войску, раджа Каушамби с радостью их предоставил. Пусть уж лучше чужеземцы будут по ту сторону стен, чем внутри города, где столько много различных соблазнов.

В честь самого же Александра, правитель Ватси дал большой пир. Желая угодить культурным запросам повелителя Азии, он пригласил на пир множество музыкантов и артистов. В течение нескольких часов, перед Александром пели и плясали черноволосые баядерки, прыгали и исполняли всевозможные трюки местные акробаты, жонглировал факелами и рьяно выдыхал изо рта языки пламя бронзовый фокусник.

Все это царю очень понравилось и когда, через два дня его пригласил к себе на пир один из знатных людей города Андропал, Александр сразу же согласился. Правда, этот торжественный прием должен был состояться в загородном дворце вельможи, но это не сильно смутило монарха. Согласно донесениям конной разведки и патрульным кораблям на реке, противник и не помышлял о нападении на Каушамби. Но если это все же случилось бы, пешие караулы обязательно заметили бы врага, а македонский лагерь надежно прикрывал дорогу к месту царского веселья.

Андропал очень обрадовался решением царя принять его предложения и на следующий день прислал в царский лагерь в качестве провожатого, своего личного управляющего Заргана. Обритый наголо, он имел хищный ястребиный нос, крепкую короткую шею и большое грузное тело, которое двигалось с удивительной легкостью.

Передав с поклоном письмо начальнику царской стражи, индус покорно ждал того момента, когда царь примет решение отправиться в гости, со своей свитой. Когда же этот момент настал, Зарган проворно вскочил на своего коня и поехал во главе колонны, показывая дорогу высокому гостю.

Прибыв на место, Александр приятно удивился. Загородная резиденция Андропала, была поистине райским уголком. Изысканно отделанная мрамором и камнем, она сразу пленяла взгляд, утопая в тени высаженных вокруг фруктовых деревьев. Два небольших фонтана нежно журчавших перед дворцом, дарили живительную прохладу гостям, идущим по дорожке устланной мелким щебнем.

Благородный хозяин лично встретил великого царя и его многочисленную свиту у порога своего дома. Почтительно придержав стремя правителя, Андропал любезно помог ему сойти с коня и, отвесив нижайший поклон, пригласил Александра войти.

Праздник удался на славу. Дорогих гостей встретили праздничные столы, обильно заставленные всевозможными яствами и питьем. Тут и там сновали услужливые слуги, а слух и взор гостей услаждали храмовые танцовщицы, специально приглашенные Андропалом, желавшего угодить вкусам порфирородного гостя.

Однако и у Александра был свой сюрприз для хозяина. Узнав от Заргана, что на пиру будут индийские танцовщицы, царь пожелал взять с собой греческих харит, дабы сравнить их умение и мастерство разных культур. В числе приглашенных танцовщиц была и Антигона мстительница.

Несколько часов перед пирующими македонцами, сменяя друг друга, кружились в танцах служители Терпсихоры. Но всё имеет свой предел и уже ближе к полночи среди гостей, стала заметна усталость. Угощения подаваемые им слугами Андропала уже приелись, а музыка и танцы так же не вызывали у гостей былого интереса. Сон и апатия потихоньку наползали на дорогих гостей, хотя те еще мужественно пытались сопротивляться силе Морфея беседами с присевшими возле их ног танцовщицами и флейтистками.

Из всей царской свиты был только один человек, кого не клонился ко сну и кто был трезв, несмотря на то, что чаша с вином не покидала его рук. Это был Нефтех, который по одной ему понятной причине решил примкнуть к царской свите, уговорив Александра взять его с собой в самый последний момент.

Именно египтянин спас македонцев от коварной ловушки, которую им устроил гостеприимный хозяин. Под видом нужды, Андропал покинул пирующих гостей и вскоре, чуткое ухо Нефтеха уловило, как со стороны женской половины дома стал приближаться приглушенный топот большого числа людских ног. Бывший жрец, выросший среди постоянных интриг и опасностей, подобно хищному зверю моментально почуял угрозу и насторожился.

Предчувствия его не обманули. Массивные деревянные двери, отделявшие пиршественный зал от женской половины дворца неожиданно распахнулись, и в дверном проеме появилась толпа слуг с мечами наголо.

– К оружию царь! – воскликнул египтянин и, желая быстрее привести в чувство стражу, одним махом опрокинул на каменный пол стоящий рядом с ним большой медный поднос, уставленный пустыми чашами. Эффект от его действий был потрясающий. От страшного грохота разомлевшие от еды и удовольствия македонцы вскочили как ошпаренные, а ворвавшиеся в зал индийцы испуганно отшатнулись.

Данное замешательство позволило македонцам выиграть несколько драгоценных секунд и когда, заговорщики вновь устремились на гостей, то перед ними стояли не сонные и уставшие от вина и танцев сибариты, а воины, готовые дорого продать свои жизни.

Судьба хранила Александра. Если бы македонцы за время пира употребляли бы чистое вино, на что, собственно говоря, и рассчитывал «добросердечный» Андропал, то его люди без особого труда смогли бы перебить захмелевших гостей. Но Александр и его спутники, следуя родным традициям, употребляли только разбавленное водой вино, а после предсказания Нефтеха царь больше поднимал чашу, чем пил из неё.

Так же, македонцев выручила привычка не расставаться с оружием в любое время дня и ночи. Не прошло и пол минуты с того момента, как Нефтех поднял тревогу, а македонцы уже были на ногах и окружили своего вождя с оружием в руках.

Вид внезапно выросших перед их глазами клинки, заставил слуг Андропала вновь попятиться назад, чем вызвал гнев, командовавшего ими горбоносого Заргана. Гневными криками он стал понукать слуг к решительным действиям, и индийцы стали окружать защитников Александра, намериваясь, напасть на них с боков.

Быстро определив главенствующую роль лысого управляющего в этом деле, Нефтех стремительно выхватил из-за пояса свой неразлучный метательный нож и что есть силы, метнул его во врага. Точный глазомер и твердая рука не подвели египтянина. Брошенный им клинок попал точно в цель и Зарган, стал стремительно оседать на пол, захлебываясь собственной кровью из пробитого горла.

Сильный грохот, пролитая кровь и появление вооруженных людей стало тем катализатором, что породил громкий женский визг, от которого многие мужчины стали зажимать уши. Столь страстно кричали напуганные танцовщицы с той и другой стороны. Впрочем, это продолжалось не долго. Опустошив запас воздуха в своих легких, женщины дружно бросились по разным углам пиршественного зала, стремясь спасти свои жизни.

Вслед за криком танцовщиц и топотом их босых ног, стены дворца наполнились лязгом металла, криками и стонами сраженных людей. Используя своё численное превосходство, заговорщики пытались разделаться с македонцами, которые во главе со своим царем отчаянно сопротивлялись. Обнажив свою саблю, Александр смело вступил в бой и подобно богу Шиве, молниеносно разил приблизившихся к нему врагов.

Нападение заговорщиков застало Антигону далеко от царя. Вначале она хотела приблизиться к нему со своим стилетом, но была вынуждена быстро отказаться от этой затеи. Божественный клинок уверенно пел песню смерти в руках властелина Азии, отрубая руки одним и рассекая головы другим.

И тогда, в приступе гнева фиванка схватила стоящий у одного ложа масляный светильник и швырнула его в сторону Александра. Не долетев до цели, он упал на пол и разбился. Горящее масло тугой струей хлынуло из него наружу и через мгновение, запылал ковер, покрывавший пол. Не встречая никаких преград, языки пламени перекинулись на тугие, атласные занавеси, стремительно поднялись вверх, чтобы затем устремиться в разные стороны. Минута и вот уже весь зал был объят огнем. Забыв обо всем люди, бросились вон из зала, спасая свои жизни.