Текст книги "Ты услышишь мой голос (СИ)"
Автор книги: Эвелина Пиженко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 64 страниц) [доступный отрывок для чтения: 23 страниц]
Глава 3
– Ты – Наташа? А я – Елена Николаевна, но можно просто Елена, – миловидная черноглазая женщина лет сорока, с коротким «ёжиком» на голове, стремительно подойдя к Наташе в университетском коридоре, тронула девушку за локоть, – Я руководитель центра творческой молодёжи. Тебя хотят прослушать, можешь подойти к трём часам в нашу студию?
– Прослушать? Зачем? – Наташа удивлённо подняла брови.
– Это же ты пела в субботу на вечере? Ну, под гитару?..
– Ну да, я…
– Ну вот, тебя хочет видеть, а, вернее, слышать Бушман Эдуард Викторович, это музыкальный руководитель эстрадной студии центра. Придёшь, он всё тебе расскажет. Не забудь – в три! – женщина так же стремительно удалилась.
В три часа Наташа осторожно открыла дверь в помещение студии. Сухощавый, небольшого роста, юркий мужчина с кудрявыми волосами широким жестом пригласил девушку войти.
– Здравствуйте, мне сказали, чтобы я пришла…
– Так-так-так… – мужчина как бы силился что-то вспомнить, – Вы – с режиссёрского… да?..
– Ну, да…
– Простите, что сразу не сообразил, загружен, знаете, по самое не хочу. Вы пели на вечере. Так?
– Так.
– Пройдёмте к инструменту. Мне понравилось ваше пение. Занимались вокалом?
– Да… В музыкальной школе занималась вокалом, пела в школьном коллективе, в доме культуры играла и пела, сольно выступала…
– Очень хорошо… очень хорошо… – мужчина, выстреливая словами как из пулемёта, открыл крышку рояля, – Я понимаю, что ваши данные проверялись не раз, тем более и профессия обязывает. Но давайте будем соблюдать протокол. Да? – и опустил руки на клавиши…
…Когда неожиданный «экзамен» был окончен, мужчина резко захлопнул крышку и обернулся к Наташе:
– Простите за неделикатный вопрос… А почему вы не пошли на вокальное отделение?
– Ну… не знаю… – Наташа замялась, – Хотела получить настоящую профессию…
– А певица, по-вашему, не настоящая профессия? – удивлённо приподняв густые брови, спросил Эдуард Викторович.
– Ну, для меня певица звучит слишком громко…
– Это вы зря… зря… – Бушман укоризненно покачал кудрявой головой, – Я беру вас в свой эстрадный коллектив. Это очень серьёзно. Понимаете, насколько?
Наташа утвердительно кивнула, хотя не понимала ровным счётом ничего.
– В университете сплошь – таланты. На каждом факультете свои, доморощенные «звёзды», половина студентов – будущие музыканты-профессионалы. Но у меня уже сейчас всё на профессиональном уровне: гастроли, конкурсы… Поэтому выбираем лучших из лучших. Это понятно? – мужчина частил без остановок, – Многие к этому идут весь учебный срок, но так и не доходят, остаются на уровне факультетских коллективов. А вам предлагаю сразу. Улавливаете? Жаль, конечно, что вы не с эстрадного…
– А что нужно делать? – робко спросила Наташа.
– Петь, конечно. «Киви» – неужели не слышали? Вполне раскрученный коллектив, я бы сказал – даже больше, чем раскрученный… Женский квартет. Но одна участница окончила университет, место вакантно. Девочки там, конечно, постарше… Но ничего… Ничего… Согласны?
– Согласна, – только и смогла сказать ошеломлённая Наташа.
– Ну и замечательно. Меня зовут Эдуард Викторович, я музыкальный руководитель группы. Значит, в субботу – первая репетиция, в восемнадцать ноль-ноль, прошу не опаздывать, – выпалил на одном дыхании Бушман. Когда, попрощавшись, девушка уже взялась за ручку двери, неожиданно окликнул:
– Простите… А как вас зовут?..
* * *
– Да-ты-што-о-о-о-о… – глаза Оксанки округлились и увеличились до размеров пятирублёвой монеты, – Ты не перепутала?.. Точно – в «Киви»?
– Ну да, точно, – Наташа не ожидала такой бурной реакции подруги на рассказанную новость.
– Ну, обалде-е-е-е-ть…
– А что, это правда так круто, что ли?
– Да не то слово!.. Сам Бушман предложил?
– Да, а он – кто?
– Вообще-то он с кафедры эстрадного искусства, доцент, кажется… А, может, и профессор. Композитор.
– Странно, в универе столько профессиональных факультетов по вокалу и инструментам… На каждом – свои коллективы, каждый – артист… Почему у «Киви» такой престиж?
– Ну, ты даёшь… Профессионалов много, а раскрученных – единицы. Их же почти весь город знает. Это же почти шоу-бизнес, как ты не понимаешь… Одним после учёбы – музыку преподавать, а кому-то уже дорожка на большую сцену проторена. Но даже не это главное, – Оксанка понизила голос, – главное, что эти самые «Киви» постоянно с «патрулями» вместе… По сборным солянкам, по гастролям… Очень часто пересекаются. Вот это повезло так повезло-о-о-о…
– Слушай, Оксан, а ты откуда все эти тонкости знаешь, учимся только третью неделю…
– Ну, я же тебе говорила… Я всё про них знаю. Я ради них и учиться пошла… – круглолицая, с любопытным взглядом светло-голубых глаз, Оксанка слегка шепелявила, от чего выглядела немного комично.
– Слушай… Ну, вот они окончат универ… А тебе ещё учиться и учиться…
– Ой, я пока об этом не думаю… Морозову ещё полтора года, остальным так же… Время есть, – смех у Оксанки был похож на звук сыплющегося гороха: такой же частый и глуховатый.
– Слушай, а пойдём ко мне ночевать? Расскажешь про них…
– А можно?
– Конечно, я же одна…
– Тогда сейчас позвоню родителям, предупрежу, – радостно воскликнула Оксанка, доставая мобильный телефон.
* * *
Вечером, поужинав, девчонки удобно расположились на широком диване.
– Слушай, а Дима Морозов, он с какого факультета? – Наташа положила подбородок на подогнутые колени, приготовившись слушать всезнающую подружку.
– Самое смешное… Морозов учится на факультете менеджмента. Говоров и Мазур – на экономическом, Белов вообще библиотечное дело изучает… Короче, чем дальше от искусства, тем больше творческого полёта, – засмеялась Оксанка.
– А девушка эта, Кристина, она – кто? – Наташа нарочито-равнодушно рассматривала свежий маникюр.
– А, никто… Дочка богатого папика. У этого папика в городе куча ночных клубов, вот он и приглашает «патрулей». Народ на них валом валит, а папик бабло зарабатывает… Да я вообще не понимаю, где Дима её подцепил?.. Обыкновенная хабалка… А он… – Оксанка мечтательно уставила в потолок светлые глаза, – Он такой классный… Я готова полы в аудиториях мыть, лишь бы видеть его каждый день…
Закусив губу, Наташа задумчиво посмотрела на подругу… «И я тоже… кажется…» – пронеслось у неё в голове.
Глава 4
В середине ноября парни заметили, что Дима чем-то очень расстроен. Опоздания на репетиции стали обычным делом, он перестал шутить, на все расспросы отвечал однозначно: «Всё нормально». На всех мероприятиях он теперь появлялся один, без Кристины. Ребята понимающе молчали, хотя в глубине души были рады их разрыву, девушка была им не по душе: как соавтор, она часто диктовала свои условия Диме, который, в силу характера, в большинстве случаев шёл у неё на поводу. Кристина всем своим видом старалась показать, что между нею, дочерью богатого бизнесмена, и ими, простыми музыкантами, лежит непреодолимая пропасть, исключение составляет только Дима, и его пребывание в группе – лишь временное обстоятельство.
В конце концов, поползли слухи о некоем молодом восточном красавце, зарубежном партнёре отца, с которым Кристину несколько раз видели на светских вечеринках и клубах Лапина.
* * *
– Ну, и как ты теперь будешь объясняться с Димой? – Леонид Борисович Лапин, сцепив пальцы обеих рук, исподлобья смотрел на дочь. Стоя перед огромным, в пол стены зеркалом, Кристина поправляла серёжки с крупными бриллиантами, подаренными отцом на день рождения.
– А я вообще не буду объясняться. Я ему не жена, поэтому могу делать всё, что захочу.
– Тогда не пойму, зачем ты с ним встречалась почти два года?
– Он меня любит, что же я могу поделать. – Девушка повернулась боком и, всё так же любуясь собой, разгладила на бёдрах дорогое стильное платье.
– Он тебя любит… А ты?.. Сегодня – один, завтра – другой… Ты определись, кого ты хочешь… Я не настолько богат, чтобы прикармливать всех твоих поклонников, – тон Лапина был довольно грубым, но, судя по всему, дочь мало обращала на это внимания.
– Ой, папа, ну так уж и прикармливать!
– А что, нет? Сколько денег я вложил в его группу? Микрофоны покупал? Покупал… Поездку на конкурс финансировал? Финансировал… Выступления устраивал? Устраивал… Контракт подписали до конца года, а теперь хоть разрывай, – известный своим изощрённым умом и ничего не делающий просто так, Леонид Борисович явно лукавил. Все вышеперечисленные им расходы на «Ночной Патруль» были ничем иным, как рекламным ходом во время предвыборной кампании, когда он самостоятельно баллотировался в депутаты городской Думы. Но выборы прошли для него неудачно, и вот теперь нашёлся повод сорвать злость за потраченные впустую деньги.
– Ой, папа, не начинай, не столько уж ты им и покупал. И потом, никто не заставляет тебя разрывать контракт. Пусть и дальше поют по твоим кабакам, – Кристина насмешливо улыбнулась.
– А мне оно надо?.. Я не продюсер! Я мог бы заключить контракт с кем-нибудь и попроще, и подешевле – с какой-нибудь женской группой, не очень помешанной на нравственности – публика была бы только за! Но я приглашал исключительно твоего Диму, даже не учитывая вкусов своих посетителей! А ведь я ничего не делаю в этой жизни просто так! Я будущему зятю помогал, а не артисту, мне это их искусство до… до… – несмотря на злость, Лапин не решился выругаться при дочери, – Раскрутить можно и пугало на огороде, было бы желание. Смысл должен быть, понимаешь?.. Смысл!.. Посей на копейку – пожни на рубль! Я ему заработать давал, а теперь – будет он мне благодарен после твоих выкрутасов?.. На черта тебе сдался этот Махмуд??? – со злостью выдвинув вперёд нижнюю челюсть, Лапин сжал и без того тонкие губы.
– Мухаммед, папа, ты прекрасно знаешь его имя. И «прикармливать», как ты говоришь, его не надо. Может, мы с ним вообще уедем к нему, в Египет.
– Дура. Такая же дура, как и твоя мать! У него там пятнадцать жён, будешь шестнадцатой!
– Папа, в конце концов, это твой гость. Не надо было его к нам приглашать.
– А, может, не надо было его в постель к себе тащить? – Леонид со всей силы стукнул кулаком по столу.
– Папа, прекрати! Я давно уже взрослая, и сама решаю, как и с кем мне жить. Кстати, где сегодня поёт Морозов?
– Не знаю! Забыл! – со злостью крикнул отец.
Кристина решительно вышла в огромный холл родительского дома. Одевшись, хлопнула дверью. На улице достала телефон, набрала номер.
– Алло, Мухаммед? Я уже вышла… Да, решила пораньше, воздухом подышу… Жду тебя, солнце…
Ноябрьский снег падал огромными, мягкими хлопьями. За воротами скрипнули тормоза, и Кристина поспешила к поджидавшей её машине.
* * *
Ночной клуб «Кристалл», принадлежащий Лапину, был ещё практически пуст – несколько ранних посетителей и персонал.
– Здравствуйте, Кристина Леонидовна! Вам – как всегда? – администратор угодливо расшаркался.
– Да, Петя, как обычно…
Пройдя к стойке бара, Петя собственноручно приготовил любимый Кристинин «космополитен».
– Вы сегодня так рано, Кристина Леонидовна…
– Ну, вот так получилось, Петя, – девушка повернулась на стуле к Мухаммеду и, обворожительно улыбаясь, посмотрела ему в глаза. Что-то тихо сказав, мужчина положил руку ей на колено. В помещение вошла группа молодых людей.
– Вот и музыканты приехали, – произнёс Петя и тут же прикусил язык: «Ночной патруль» в полном составе прошествовал к эстраде.
– Вот чёрт, – Кристина изменилась в лице, – Ну, надо же было так вляпаться…
Стараясь не смотреть в зал, девушка продолжала общаться со своим спутником. Мухаммед недвусмысленно сжал её колено, и Кристина нехотя поёжилась. Увлечение молодым бизнесменом, знакомым отца, приехавшим по коммерческим делам в Россию, изменило её планы по отношению к Диме, но публичный скандал в эти планы не входил. «Что же делать?» – лихорадочно билась в голове мысль. Трусливо сбежать на глазах у персонала, пока их не заметил Морозов? Ну, уж нет…
Не выдержав, она повернула голову – к бару, не торопясь, шёл Дима… Пристально посмотрев бывшей невесте в глаза, бросил небрежный взгляд на Мухаммеда и обратился к бармену:
– Виски. Сто.
Терпеливо дождавшись, пока прозрачная жидкость медленно просочится в широкий стакан, Дима взял его со стойки, и, подержав несколько секунд в руках, выпил. Вытащив купюру, молча расплатился и, развернувшись, вернулся к ребятам… Персонал и немногочисленные посетители, наблюдавшие эту сцену, внутренне приготовились к скандалу, но ничего не произошло. Побледневшая Кристина вскоре увела своего спутника…
Отыграв положенное, около часу ночи музыканты сложили инструменты и уехали. Чего стоило Димке его внешнее спокойствие и способность отработать в этот вечер программу, он и сам бы не сказал… Вернувшись из клуба в студию, четверо парней не разошлись по обыкновению, а, разливая по пластиковым стаканчикам водку, молча пили, пока литровая бутылка не опустела. Глядя куда-то вперёд, Дима первым нарушил молчание:
– Есть идея новой композиции…
– О, Димыч, так с этого и надо было начинать! – слегка опьяневший Мазур развёл руки в стороны, – Чё, может, в ночник ещё сбегать?
– Я – пас… – совершенно трезвый Дима задумчиво смотрел на чёрно-белые клавиши студийного «корга», – Саш, не помнишь, мы куда-нибудь забивали текст «Он, как и я»… Ну, тот, что Кристина на прошлой неделе написала…
– Там, в «документах» где-то должен быть… – Саша удивлённо посмотрел на друга, – А тебе он зачем?
– Я же говорю, есть идея… – Дима решительно присел к синтезатору, включил и, перебирая кнопки, стал подбирать инструмент и гармонию…
– Димыч… Может, лучше за водкой сбегать? – с сомнением в голосе хохотнул Витька.
– Да всё правильно… – немногословный Никита поднялся с места, – Пойдём, покурим на улице, мужики… Димон всё правильно делает. Не мешайте.
– Ну, давай свою идею, – Сашка присел у компьютера и, поводив мышкой, воскликнул, – вот он, текст… Распечатать или пусть на мониторе висит?
– Распечатай, Саш… – Дима, окончательно настроив «корг», пробежался по клавишам, – Вот, смотри, что получается…
Глава 5
Три с половиной месяца учёбы, сопряжённые с частыми репетициями, дались Наташе нелегко. Время, буквально расписанное по минутам, почему-то сжималось, его не хватало катастрофически. Дополнительные занятия по вокалу и хореографии, обязательные для всех участниц группы, забирали последние свободные часы. Отношения с сокурсниками сложились довольно ровные, она ещё больше подружилась с Оксаной, которая рассказывала ей все последние университетские новости. Но в новом музыкальном коллективе девушка чувствовала себя не очень уютно, в отличие от прежней самодеятельности, где всё было намного проще. Основатель группы и автор песен, Эдуард Бушман, придумал четыре сценических образа: гитаристка, клавишница и две сильные вокалистки – «а-ля 80-е». Решив пойти проторенным путём, он, «не мудрствуя лукаво», поставил на сцене двух блондинок и двух брюнеток, поющих мелодичную поп-музыку, и не ошибся. «Киви» быстро завоевали свою, пусть и не очень большую, но всё же армию поклонников, пользуясь особенным успехом у молодых людей и мужчин среднего возраста. Пели девочки вживую, вокалистки ещё и танцевали, приводя в восторг самых капризных меломанов. Официально денег это не приносило, но зато девчонки бесплатно ездили на конкурсы – «от университета», набирая новые странички для своего портфолио. Бушман трясся над своими подопечными и контролировал каждый их шаг, что очень не нравилось девчонкам, но, несмотря на это, они всё равно умудрялись находить «халтуру», тайком от руководителя выступая на закрытых вечеринках под минусовки, которые предусмотрительно записывали у себя же в студии. Поговаривали, что иногда они зарабатывали отнюдь не музыкой, но Наташа не придавала значения слухам, тем более, что сама она «ничего такого» пока не замечала… Зачастую «кивинки» выступали на «разогреве» у «Ночного патруля», и Наташке до сих пор не верилось, что именно её пригласили в такую популярную группу.
* * *
– Привет, девчонки! – Сашка Говоров ловко запрыгнул в микроавтобус. Следом ввалились Никита с Витькой.
– Привет, мальчишки! – весело загалдели уже сидевшие в салоне «газели» девушки. Группы «Киви» и «Ночной патруль» в преддверии Нового Года отправлялись за двести километров, в один из городов области, по приглашению местной администрации. Наташа радовалась, как ребёнок, ведь это был город, в котором прошли её детство и юность, там остались отец и друзья… Занятый предпраздничными хлопотами Бушман поехать не смог, и молодёжь почувствовала свободу. Хитрые девчонки, «брюнетки» Настя и Даша – сёстры-близнецы, и Лена, вторая «блондинка» и солистка, расселись по одиночке, в надежде, что к ним подсядут парни из «Ночного патруля».
Наташа тоже сидела одна. Все уже собрались, а Димы всё ещё не было, и она начала волноваться. Она так ждала эту поездку – первое серьёзное выступление в составе группы. Все эти месяцы девушка думала о Диме Морозове, радовалась и краснела при случайных встречах на репетициях и университетских вечерах, в которых они несколько раз вместе участвовали. Но парень её не замечал – девчонка и девчонка… Впервые в жизни Наташа серьёзно влюбилась, но Морозов казался ей таким недосягаемым, что она даже не мечтала о каких – либо отношениях, а просто тихо сходила по нему с ума.
«Неужели его не будет?»
Стараясь не показывать виду, девушка сидела, отвернувшись к окну. Рядом кто-то плюхнулся на сиденье. Повернув голову, она встретилась взглядом с улыбающимся Говоровым.
– О! Знакомые всё лица… Привет! – Сашка, как всегда, был в прекрасном расположении духа.
– Привет, – с грустью в голосе ответила Наташа.
– Саня, сумку кому оставил? Забирай, у меня руки заняты! – раздался с улицы знакомый голос.
– Вот блин, – Сашка нехотя встал с кресла и выбрался на улицу. В тот же момент в салон поднялся Дима, в одной руке неся зачехлённую гитару, а в другой – чемоданчик с микрофонами.
– Можно? – Наташа молча кивнула. Кровь прилила к лицу – Дима Морозов сидел рядом! Вернувшийся в автобус Саша недовольно покосился, но молча сел на другое место. Ехать предстояло около трёх часов.
* * *
Микроавтобус, жужжа и подрагивая, шпарил по трассе. Витька с Никитой подшучивали над девчонками и друг над другом. Сашка Говоров, устроившись на последнем сиденье, спал, сдвинув на лицо кепку и закинув ноги на сваленные в одну большую общую кучу сумки и коробки с аппаратурой и костюмами. Дима тоже сидел, закрыв глаза, и казался спящим. Его густые, длинные волосы рассыпались по высокой спинке кресла. Наташа украдкой бросала на него взгляды. Желание пригладить его рассыпавшиеся волосы становилось всё сильнее, и, борясь с ним, девушка тоже закрыла глаза.
Проснулась она неожиданно, когда автобус сильно тряхнуло на неровной дороге. Её голова лежала на Димкином плече. Он уже не спал, и девушке стало неловко.
– Ой, извини… – виновато произнесла Наташа.
– Да ладно, спи на здоровье, – улыбнулся парень.
– Надо было меня растолкать, – улыбнулась она ему в ответ.
– Жалко стало… – он внимательно посмотрел на неё, – Тебя Наташа зовут, кажется?
– Да…
– Меня – Дима.
– Я знаю.
– Вместо Вики поёшь? – ей показалось, что он спрашивает из вежливости.
– Ага, пою. А в школе ещё и на гитаре играла.
– Авторская песня, что ли?
– Почему? Нет, ну, я всё играю, в принципе, на акустике. А в группе на электро…
– Здорово… Обычно девчонок за клавиши сажают.
– А у нас был коллектив – одни девчонки. Как и в «Киви». Мы сначала в музыкальной школе репетировали, а потом в городском доме культуры.
– Круто!..
– Не-а, совсем не круто. В музыкалке выступали часто, там и инструмент лучше, и на конкурсы ездили, даже на гастроли… а когда в дом культуры перебрались, нас не очень-то выпускали на сцену, боялись, наверное, – засмеялась Наташа, – А инструменты – так вообще на списанном старье играли… Я из дома гитару приносила, – Наташка от волнения болтала так, как будто они с Димой были давно знакомы.
– Ну, это обычное дело. Девчонки-школьницы… Дирекция считает – и так сойдёт… А худруку – плюс за организацию работы.
– Ну, да, так и было, – весело ответила Наташа.
– Приехали, кажется…
– Это мой родной город, – девушка вглядывалась в пейзаж за окном.
– Серьёзно? А твои в курсе, что ты едешь?
– Да, папа придёт на концерт.
– А мама? – пошутил Димка.
– Мама не придёт…
Дима хотел было ещё что-то спросить, но в это время микроавтобус подъехал к нелепому серо-зелёному зданию городского дома культуры, украшенному новогодними афишами. Наряженная, сверкающая гирляндами ёлка красовалась недалеко от центрального входа, в окружении снежных фигур Снегурочки и Деда Мороза.
Мобильник в Наташином кармане заиграл модным рингтоном.
– Да, пап, уже приехали. Сейчас выгружаться будем. Я тебя жду! Ну, конечно, и Светлану Петровну тоже. Ну, всё, давай… Не забудь, что я просила!
* * *
Гримёрку молодым артистам выделили одну на всех, и Наташа смущённо сидела, не зная, как переодеться. Парни и не думали выходить из помещения, а попросить было неловко. Несмотря на то, что гастрольная жизнь была ей знакома, такая ситуация возникла впервые… Остальные девчонки, судя по всему, привычные к походным условиям, не стесняясь, переодевались, лишь для виду «спрятавшись» за открытой дверцей шкафа и заученно призывая парней отвернуться. Парни для виду отворачивались, но тут же снова оглядывались, отпуская обычные в таких случаях шуточки…
Переодевшись, Настя, Даша и Лена пошли в туалет курить, и Наташа осталась одна с ребятами из «патруля». Немного поколебавшись, она схватила концертный костюм и бросилась вслед за девчонками, но дверь в туалетную комнату оказалась закрытой изнутри.
– Девчонки, откройте, я с вами… переоденусь…
За дверью послышалось хихиканье. Девчонки не открывали. Постояв ещё несколько минут, Наташа постучала снова, но установившаяся за дверью тишина не оставляла сомнений: открывать ей никто не собирается. До начала концерта оставалось совсем немного времени, и девушка кинулась вдоль по знакомому с детства длинному коридору, в надежде найти свободное помещение, но, как назло, все двери были закрыты… Расстроенная, Наташка отправилась назад в гримёрку…
– Ты чего ещё не переоделась? – Витька сделал страшные глаза, – твои уже на сцену потопали!..
– Ой!.. А где?.. – Наташа растерянно стояла посреди комнаты.
– Где-где, здесь, конечно. Переодевайся и бегом на сцену! – белёсый, с нежным девичьим румянцем на лице, Мазур сейчас казался строгим начальником.
Спрятавшись за узенькую дверцу шкафа, девушка отчаянно сняла свитер и дрожащими руками начала натягивать концертное платьице. Руки не попадали в рукава, а горло почему-то оказалось слишком узким. Догадавшись, что забыла расстегнуть молнию, снова торопливо скинула платье, но молния не расстёгивалась – её стыки оказались кем-то крепко пришитыми…
– Ножницы!.. Дайте ножницы!.. – Наташка выскочила из укрытия и кинулась к своей сумочке. Высыпав содержимое на стол, выхватила маникюрные ножницы и попыталась разрезать нитки, намертво скрепившие молнию на платье… Руки не слушались, остриё соскальзывало… Уверенная в том, что из-за неё срывается концерт, Наташа в отчаянии всплеснула руками… и только сейчас заметила, что в гримёрке установилась какая-то странная тишина… Медленно подняла голову: четверо парней, сидя вдоль стены со сложенными на груди руками и ехидно улыбаясь, внимательно следили за её усилиями… И только теперь до Наташки дошло, что она стоит посреди комнаты в джинсах и бюстгальтере, у них на виду, растерянная и перепуганная… и эти четыре ехидные рожи вот-вот разразятся смехом…
Первым не выдержал Морозов. Встав с места, он подошёл и, как ей показалось, нарочно загородив собой от остальных, взял из её рук платье. Пока он разрезал нитки и расстёгивал молнию, Наташа перекинула на грудь свои длинные волосы и стояла, скрестив руки. Оглянувшись, Дима многозначительно кивнул парням – нехотя, всё ещё улыбаясь, они покинули гримёрку.
– Спасибо, – пересохшими от смущения губами, едва слышно сказала девушка, не смея поднять глаз на своего «спасителя».
– Не за что, – подавая платье, Дима невольно окинул её взглядом с ног до головы, – одевайся. – С этими словами он вышел из помещения.
Оставшись одна, Наташа быстро переоделась, поправила макияж и выскочила в коридор. «Патрули» и остальные «кивинки» встретили девушку дружным хохотом. Наташке было и смешно, и обидно, хотелось заплакать и засмеяться одновременно.
– Да ладно, не обижайся, привыкай лучше. У музыкантов всё общее – и гримёрка, и еда, и постель… ну, и музыка, конечно… – Сашка улыбался во все тридцать два зуба.
– Девочки, готовы? Уже начинаем! – худрук дома культуры вырос как из-под земли, – На сцену!
* * *
Посмотреть на Наташу и знаменитую областную группу пришли и родные, и одноклассники: все те, кто остались после школы в городе. Пришёл на концерт и Сергей. Сидя в зрительном зале, молодой человек с грустью смотрел на подругу детства. Он и раньше приходил на её выступления, когда Наташа ещё училась в родном городе. А вот теперь она – заезжая «гастролёрка», хоть не прошло и полгода с тех пор, как она поступила в университет. Серёжка был и рад её неожиданно быстрому «взлёту», и не рад, понимая, что, возможно, это поставит последнюю точку в их чересчур неоднозначных отношениях. Если он для неё был просто другом, товарищем по детству и юности, этаким влюблённым хвостиком, то она для него значила слишком много, чтобы просто взять и принять их расставание как что-то естественное. Робкий по природе, Серёжка забывал о своих комплексах рядом с этой девочкой. За все годы их дружбы она ни разу не посмеялась над ним и не воспользовалась его чувствами, о которых прекрасно знала… Не отталкивая юношу, она просто на них не отвечала, и оба они были по-своему счастливы… Но Сергей нуждался в Наташе больше, чем она в нём, и, когда она уехала, он почувствовал себя осиротевшим… Весть о том, что Наташка приедет в родной город в составе концертной бригады, Сергея сначала обрадовала. Но потом радость сменилась грустью, ведь встреча намечалась короткой, и роль «одного из толпы друзей» показалась ему ничтожно маленькой… Он даже хотел остаться дома в этот вечер, но в последний момент всё же собрался и пришёл на концерт.
* * *
Две длинноволосые блондинки, в одной из которых Сергей узнал Наташу, стояли по центру сцены возле микрофонных стоек; ещё две девушки, удивительно похожие друг на друга: круглолицые, темноволосые, с симпатичными ямочками на щеках, находились по обе стороны от солисток. Одна была с гитарой, вторая стояла за синтезатором. Взгляд Сергея был прикован к Наташе, непривычно было видеть её на сцене без гитары, он даже испытал чувство ревности к её новому имиджу… но когда Наташа и Лена запели, мурашки побежали по коже… настолько отличалось её пение от того, что он слышал раньше. По всему было видно, что с ними занимался настоящий профессионал. Несложные на первый взгляд композиции были разложены на шикарное двуголосие на фоне бэк-вокала в исполнении сестёр-близняшек… Когда девушки танцевали во время проигрышей, Серёжка не мог оторвать взгляда от Наташи, настолько она была хороша и, в отличие от другой, более старшей вокалистки, выглядела просто озорной девчонкой.
Отработав небольшую «разогревающую» программу, «кивинки» упорхнули за кулисы. Серёга выбрался из переполненного зала и свернул в длинный коридор. За приоткрытой дверью гримёрки слышались звонкие девичьи голоса. Постучав в дверь, заглянул в комнату, выискивая взглядом Наташу. Увидев Сергея, девушка радостно бросилась навстречу.
– Серёжка, привет!
– Привет, Наташ, – лицо парня расплылось в улыбке.
– А я всё думала, придёшь или нет… Пыталась в зале знакомых разглядеть, так ничего за рампой не видно.
– Как я могу не прийти, сама ведь знаешь… – он протянул ей букет белых гвоздик.
– Ой, спаси-и-и-бо-о-о-о… – девушка бережно приняла цветы, поднесла к лицу. Девчонки за спиной притихли.
– Там ребята наши, и твои в зале, пойдёшь к ним?
– Серёж, ну конечно пойду, – Наташа засмеялась, – Подожди меня, я переоденусь и выйду. Пока «Патруль» выступает, время есть.
– А потом?..
– Потом – назад… мы же только на концерт приехали…
– Это в честь юбилея мэра всё, концерт за концертом…
– Ну, так это же хорошо, а то бы не встретились, – чмокнув Серёжку в щёку, Наташа легонько вытолкнула его в коридор, – сейчас… только переоденусь… ладно?
* * *
Уставшие после выступления, но довольные, молодые артисты попрощались со зрителями. Деньги были перечислены университету, и поэтому, чтобы не провожать ребят с пустыми руками, учитывая их юный возраст, дирекция накрыла им безалкогольный стол.
– А можно, мы всё это с собой возьмём? – лукаво поинтересовался Сашка, – а то нам ещё ехать долго…Ничё, пожуём на ходу!
Собрав угощения в коробку, парни пошли загружать аппаратуру. Освобождённый от этой обязанности Никита Белов, «по заданию партии», двинулся на поиски ближайшего гастронома с ликёро-водочным отделом.
Закинув свою сумку и пакеты с гостинцами в салон, Наташа стояла, окружённая толпой родных и друзей. Местные девчонки во все глаза смотрели на ребят из «Ночного патруля», и Лена, Настя и Даша, собравшись полукругом у автобуса, в накинутых курточках, с распущенными волосами и в сценическом макияже, негромко перебрасывались на этот счёт насмешливыми репликами… Ошеломлённая свалившейся на неё встречей, Наташка не успевала отвечать на вопросы отца и друзей… Наконец, вернулся Никита, и все артисты заняли места в автобусе.
– Наташка!.. Наташка!.. – Серёга вскочил на подножку, – Забыла?.. Твой отец передал…
– Ой, забыла!.. – снова спрыгнув на землю, она приняла из рук Сергея гитару в фирменном чехле и благодарно поцеловала в щёку, – спасибо, Серёжка!
– Наташ… – невольно обняв, он задержал её в своих объятиях, – Ты приезжай ещё…
– Хорошо! – она рассмеялась и, высвободившись из его рук, поднялась в салон, – Приеду!
– Насовсем… – парень смотрел на неё растерянно, – приезжай, Наташа…
– Пока, Серёж! Папа, пока! – помахав рукой в закрывающуюся дверь, девушка осторожно протиснулась по узкому проходу и села на свободное сиденье в конце салона. Микроавтобус медленно тронулся с места.
– Можно, я сюда свою гитару положу? – обратившись к Сашке, Наташа кивнула на сложенные в кучу инструменты.
– Давай, клади. А что за струмент? – Сашка взял её гитару, – ух ты… Фирмà… Твоя, что ли?
Наташа кивнула.
– Что за фирма, Саня? – Витька Мазур разливал по пластмассовым стаканчикам добытое Никитой вино, – Девочки, все, кто хочет злоупотребить, поднимаем руки…
– А можно – ноги? – хором прыснули Настя с Дашей.
– Ну, в принципе… – многозначительно окинув взглядом девичьи ножки, Мазур одобрительно кивнул, – Можно!
