Текст книги "Ты услышишь мой голос (СИ)"
Автор книги: Эвелина Пиженко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 64 страниц) [доступный отрывок для чтения: 23 страниц]
Глава 8
– Не надо тебе было их брать, – с досадой произнёс Дима вечером того же дня, когда Сашка передал ему от Наташи конверт с деньгами.
– Да я хотел вернуть, но она не взяла ни в какую. Села в машину и уехала.
– В какую машину? – Дима удивлённо посмотрел на друга.
– Даже и не знаю, как тебе сказать… – Сашка замялся, – Сам офигел…
– Так говори, чего ты…
– Она с Женькой Журавлёвым уехала.
– С кем?!
– С Журавлёвым.
– С какой стати?.. При чём тут Журавлёв?! – Дима изменился в лице.
– Это мне и самому интересно. Он её возле универа ждал, я ещё с ним минут десять перед этим разговаривал, он сказал, что девчонку ждёт… Оказалось – Наташку.
– Может, он её зачем-то искал, – задумчиво произнёс Дима, – бывает же всякое…
– Да нет… Не искал… Судя по всему, они договорились: она подошла и почти сразу села в кабину. Он ещё ей ремень пристегнул как-то так… привычно, что ли… Ну, и уехали.
– Странно… – Дима посмотрел на Сашку, – А ты можешь у него узнать, куда они поехали?
– Не вопрос, – Сашка достал мобильный телефон, нажал вызов, – сейчас… Не, не отвечает. Абонент недоступен. Он же сейчас в ресторане, на работе, видимо, отключился. А ты Наташке не звонишь?
– Нет…
– Может, всё-таки не надо было уходить от неё?
– Не знаю, Саш. Я уходить-то и не собирался. Но… невмоготу стало… Как-то само собой получилось. А на следующий день вообще всё по-глупому вышло, – немного подумав, Дима решил рассказать Говорову в подробностях события того вечера, – у Кристины машина в ремонте была, её отец привёз в центр. А назад она сама попросила её подбросить… Ну, я согласился, тем более, ливень такой был… А тут – Наташка. Истерика началась…
– Димыч, если честно, у меня бы тоже истерика началась, – Саша пожал плечами, – Ты бы всё объяснил ей.
– Я не сделал ничего такого, за что нужно было бы оправдываться… Села бы в машину, поехали бы домой. Там бы и объяснил, – Дима тяжело вздохнул, – мне ведь кроме неё никто не нужен.
– Ну, так она этого не услышала… А Кристину – увидела, что ты хочешь, Димыч?
– Ну, что Кристина, что Кристина… – нервно произнёс Дима, – Всё в прошлом давно. Это всё равно, что другая бы на её месте была. Я вчера вот целый день с бухгалтером по городу промотался, тоже молодая женщина… Ну и что?! Это работа! Мы с Кристиной сейчас постоянно вместе, ну, судьба так распорядилась… Саш, для меня это не проблема – хорошие отношения сохранять. А Наташка… Я ведь её люблю…
– А ты ей всё это говорил?
– Ну, сама ведь не маленькая, она что, не видит, как я к ней отношусь? Я всё время её с собой брал… Я уже замотался и с учёбой, и с работой, и с репетициями… Сейчас вообще хоть живи там, в центре. А когда Наташка рядом была, мне спокойнее было. Она сама там постоянно чем-то занималась, помогала мне. Потом – как отрезало… И началось… Почти месяц молчала, ничего не говорила. И сама измучилась… И меня измучила… Я сколько раз телефон в руки брал – позвонить ей, а потом назад клал… Думал – позвоню, и опять этот кошмар начнётся.
– Этому кошмару причина должна быть, Дима.
– Так ведь не говорит…
– Так езжай домой…
– С гастролей приедем – тогда…
– Смотри… Жека на гастроли не ездит…
* * *
Отъехав с Журавлёвым от университетского двора, Наташа достала мобильный телефон, решительно вынула сим-карту и выбросила в окно.
– Круто! – Женька удивлённо приподнял брови, – На кого так рассердилась?
– На себя… – она открыла коробочку с новенькой симкой.
– Ну, слава те… А я уж было испугался, что на меня, – парень весело посмотрел на девушку, но она, отвернувшись к окну, поспешно провела рукой по лицу, – мне-то хоть новый номер скажешь?
– Да, сейчас дозвон сделаю, – голос у Наташки стал глухим и грустным.
– Давай…
Позвонив Женьке, нашла в телефоне другой номер:
– Оксан, это я, Наташа… Это мой новый номер, забей, ладно? И… приезжай ко мне ночевать? Пожалуйста… – на этих словах голос у Наташки снова дрогнул, – Если хочешь, я за тобой вечером зайду. К тебе?.. Ну, хорошо, тогда я к тебе… Давай…
– У тебя что, проблемы? – Женька внимательно посмотрел на девушку.
– Нет… Всё нормально.
– Когда всё нормально, подруг к себе спать не зовут, – парень лукаво улыбнулся, – тогда, наоборот, подруг – куда подальше…
– Всё-то ты знаешь, – Наташа печально смотрела на дорогу.
– Вы что, с Димкой разбежались?
– Разбежались… – она ответила едва слышно.
– Бывает… Ну, вот, приехали. Костя уже здесь, машина на стоянке.
Второй раз в студию Кости Наташа вошла уже по-свойски, без робости.
– Ну, что, молодёжь, продолжим? – Костя сел за компьютер, – Да, кстати, Женя, мне тут идея пришла в голову. Давай сделаем ролик? Хотя бы фоторолик. Чтобы вас видели, а не только слышали. Я вот смотрю на Наташу – на неё фату надеть и несколько художественных снимков сделать – супер будет. Что скажешь?
– Ну, в принципе… Почему бы нет? – Женька кивнул головой. А снимать кто будет? И, главное, де взять фату?
– Ну, снять я сниму, у меня камера профессиональная есть. Фату где взять? – Костя задумался, – Да не проблема, думаю. Проблема была бы с образом невесты. Но у нас такой проблемы нет, у нас есть Наташа, правда? – Костя ободряюще посмотрел на девушку, – Она что-то грустная, но, думаю, мы её развеселим.
Вечером, добравшись до Оксаны, Наташа села к компьютеру подруги.
– Так и не приходил? – сидя напротив, Оксанка сгорала от любопытства.
– Нет, – водя мышкой, Наташа печально покачала головой.
– И не звонил?!
– Нет.
– Обалде-е-е-еть… Ой, что ты делаешь?! Ну, и правильно… Правильно, Наташка! – одобрительно кивая, Оксанка наблюдала во все глаза, как Наташа один за другим удаляет свои профили в соцсетях.
* * *
После разговора с Сашкой Дима уже не мог спокойно заниматься студийными делами. В голову ничего не лезло. Вернувшись домой, к родителям, он сразу прошёл в свою комнату и, не раздеваясь, прилёг на кровать.
– Димочка, а ты что, ужинать не будешь? – Анна Сергеевна приоткрыла дверь, – Пойдём, я тебя покормлю.
– Спасибо, ма, не хочу.
– Что-то случилось?
– Нет, всё нормально.
– Ну, хорошо, отдыхай… Если захочешь – всё на плите.
Полежав какое-то время, Дима достал мобильный телефон и, найдя Наташин номер, нажал на «вызов». «Телефон абонента выключен или он находится вне зоны действия сети» – безапелляционным голосом произнёс робот. Немного подумав, набрал другой номер.
– Саня, ты Журавлёву больше не звонил? Вне зоны?.. А до которого часу он обычно работает, не знаешь? Понятно… Сейчас? Первый час ночи. Должен был включиться? Но не включился… Понял… Спасибо. Всё, до встречи на вокзале.
Положив трубку, тихо вышел из своей комнаты и, одевшись, открыл входную дверь. На улице прошёл к стоянке, щёлкнул замком…
Завёл машину, немного подождал, пока прогреется двигатель и тронулся с места.
Поднявшись на третий этаж пятиэтажки, открыл своим ключом дверь их квартиры. Включил в прихожей свет… Посмотрел на вешалку – её тёплой курточки, в которой она ходила в это время года, не было. Тихонько прошёл в комнату… в кухню… назад в комнату. В доме было пусто. С тяжёлым сердцем присел на диван. В груди защемило – столько счастливых дней и ночей прошло в этой маленькой квартирке. Вспомнил их первую с ней ночь… Она тогда, не раздумывая, уступила его ласкам… первым для неё мужским ласкам… Но она его любила, он это знал. Неужели она может вот так же – с кем-то другим?
Не может быть.
Но дома её нет.
Уехала с Журавлёвым. О его любви к женскому полу ходят легенды. По словам Сашки, ему не могут отказать даже самые целомудренные женщины.
Уже собираясь уходить, окинул взглядом постель… провёл рукой по подушке… Заметив выглядывающий из-под неё край светлой ткани, потянул… С удивлением обнаружил, что это мужская футболка. На вид – как новая, но почему-то вся измятая… У него такой не было. Снова защемило в груди, сомнения тяжёлым грузом легли на душу…
Рано утром – поезд, его первая серьёзная гастрольная поездка. Нужно идти… Положив ключ на полочку возле зеркала в прихожей, немного постоял и решительно вышел, захлопнув за собой дверь.
Глава 9
Вернувшись на следующий день домой, Наташа включила в прихожей свет. Сняла куртку, сапожки… Посмотрела на себя в зеркало. Решив поправить волосы, взяла расчёску… и снова опустила глаза. Комок подкатил к горлу – на полочке лежал ключ… Димин ключ…
Он приходил…
Он вернул ключ, значит, не придёт больше никогда… Если бы она знала, она бы не поехала ночевать к Оксанке. Но она не могла больше оставаться одна в пустой квартире.
Если бы она знала…
Хотя, может, и хорошо, что её не было. Было бы ещё тяжелее видеть, как он уходит… и теперь – навсегда.
* * *
– Наташ… Это к тебе… – толкнув подругу локтем, Оксанка глазами показала на входную дверь аудитории. Первая пара закончилась, и девчонки складывали конспекты в сумки.
– Кто? – оглянувшись, Наташа осеклась: на пороге стоял Дима. Кровь отхлынула от лица… На негнущихся ногах вышла к нему в коридор.
– Привет… – лицо его было серьёзным, даже каким-то строгим, и она испуганно посмотрела в его синие глаза.
– Привет…
– Мне нужно с тобой поговорить, – Дима отошёл к окну.
– Говори… – Наташа встала напротив. Сердце застучало гулко, часто…
– Может, не здесь?
– У меня ещё две пары, я не могу уйти.
– Мы только вчера приехали с гастролей, а сегодня опять уезжаем в Москву. Я не могу ждать.
– Тогда говори здесь, – дрогнувшим голосом произнесла Наташа. Мелькнувшая надежда, что он пришёл за ней, исчезла: слишком серьёзным был его тон.
– Что у тебя с Журавлёвым? – Дима пристально посмотрел на неё, пытаясь разглядеть ответ в её испуганных глазах.
– Ты… только за этим пришёл? – она снова опустила ресницы.
– Не только…
– А… ещё зачем? – снова с надеждой подняла глаза.
– Ты не ответила.
– От моего ответа что-нибудь зависит? – робко спросила она, но он промолчал, – Тогда догадайся сам…
– Это не ответ, – она никогда не видела его таким строгим. Сейчас Дима показался ей чужим. Он не спросил её, как она прожила эти дни…
– Ты что-то ещё хотел узнать?
– Нет, – сжав губы, он покачал головой, – я всё уже узнал. Ты, как не разговаривала со мной, так и не разговариваешь.
– Ты оставил ключ… А теперь хочешь что-то узнать?
– Ты уехала с Журавлёвым и не ночевала дома. Что у тебя с ним?
– Ты ушёл… Ты вернул ключ… Ты снова с Кристиной… да?.. Да? – она смотрела в его глаза, ожидая ответа со страхом и с надеждой одновременно, но он промолчал, – Ты не можешь больше меня ни о чём спрашивать, – обречённо прошептала она пересохшими губами.
– Видимо, да, – твёрдым тоном произнёс он и, достав из кармана конверт, протянул его ей, – ты зря отдала деньги. Я оставлял их тебе.
– Деньги?! – дыхание перехватило, ей показалось, что она вот-вот задохнётся от нахлынувшей горечи и обиды, – Ты пришёл только затем, чтобы спросить про Женьку и отдать мне деньги?! Ты… ты… Ты уходишь и оставляешь мне деньги?.. За что?! Это ты мне платишь за то, что жил со мной?! – Наташке хотелось крикнуть, что ей не нужны никакие деньги, а нужен только он!.. он!.. Но вырвалось только это дурацкое обвинение.
– Что ты несёшь… – Он устало посмотрел на неё и ещё раз протянул конверт, – Наташа… Забери.
– Какой ты добрый… как Дед Мороз… – с трудом сдерживая слёзы, прошептала она, – Ты уходишь, но заботишься обо мне. Опоздал ты, Дима. Обо мне уже есть, кому позаботиться. Ты опоздал… Забирай свои деньги, считай, что это тебе бонус… за меня. Прощай…
Какое-то время он молчал, опустив взгляд, потом, убрав конверт в карман, строго посмотрел ей в глаза.
– Прощай, – с этими словами развернулся и пошёл прочь по коридору.
Она долго стояла возле окна, не в силах сдвинуться с места… Потом медленно вернулась в аудиторию и, собрав сумку, вышла, не слыша ни вопросов Оксаны, ни оклика преподавателя.
* * *
– Наташка, ты в чём пойдёшь к Жанне на день рождения? – одеваясь в гардеробе перед зеркалом, Оксана неожиданно повернулась к подруге, – Я весь день голову ломаю, ничего не придумала…
– Я, наверное, не пойду, – Наташа виновато опустила взгляд.
– Почему?! – та удивлённо вытаращила глаза, – Нас же всех пригласили, весело будет, тем более, в кафе.
– У меня не получается, Оксан…
– Тебе что, надеть нечего?! Да у тебя одних концертных платьев штук десять.
– Надеть есть что, не в этом дело.
– А в чём? – девчонки вышли уже на улицу и, не торопясь, шли к автобусной остановке.
– Вчера счёт пришёл за коммунальные услуги с предупреждением, – Наташа грустно улыбнулась, – я в прошлом месяце не оплачивала, сейчас нужно кровь из носу оба оплатить. А денег нет. Жду пенсию за маму и стипендию, придётся отдать всё, до копейки. А на день рождения без подарка не пойдёшь.
– Так, давай, один на двоих подарим, – Оксанка взяла подружку под руку, – выберем подороже, я куплю, а потом рассчитаемся.
– Спасибо, Оксан, – Наташа с благодарностью посмотрела на девушку, – но мне и рассчитываться нечем будет. У меня даже на питание не останется.
– Ой, а как ты будешь жить? – Оксана испуганно заглянула Наташке в глаза, – Что, совсем денег не будет?
– Совсем, – так кивнула, – мы ведь жили на Димины деньги. А моими оплачивали коммуналку.
– А он что, все деньги забрал, когда уходил?
– Нет. Я сама ему всё отдала.
– Зачем?! – Оксанка не уставала удивляться, – Наташка, какая ты всё же…
– Я не могу так, – грустно ответила Наташа, – я бы всё равно не смогла их потратить.
– Ну, и как теперь?
– Не знаю…
– А отец, что, совсем тебе не помогает?
– Папа помогал, пока работал. Но он теперь на инвалидности, ему нечем помогать. Да я и не попрошу…
– Наташка, ну глупая же ты! Как это – у родителей не попросить?! Или он откажет?
– Что ты, конечно, не откажет. Он, в любом случае, пришлёт.
– Ну, и попроси…
– Понимаешь, он ведь из-за меня заболел, – Наташа вздохнула, – после того случая, летом, когда он сам приехал ко мне. Он очень перепугался, когда увидел меня… И ещё узнал, что я живу с Димой. Он не ожидал… А теперь, если я ему скажу, что мы расстались, он тоже будет переживать, а ему нельзя… Дима ему понравился…
– Так он вообще не в курсе твоих дел?
– Не в курсе… – Наташа снова вздохнула, – И я не знаю, как вообще ему всё рассказать…
– Ну, я не думаю, что это будет таким уж ударом, – Оксанка пожала плечами, – расстались, и расстались. Или ещё что?.. – она пытливо посмотрела на Наташу.
– А что ещё может быть? – опустив голову, тихо спросила та, – Разве может быть что-то хуже?
– Почему не может? Может… – подруга снова пожала плечами, – Например, ребёнок…
* * *
Наташа вышла из здания почты и с облегчением вздохнула. Перевод, присланный отцом, был небольшим, но он пришёлся очень кстати: после уплаты коммуналки у неё совсем не оставалось денег на жизнь. Теперь можно было прожить пару недель. «А там – видно будет», подумала она, проходя между прилавками продовольственного магазина. Купив только самое необходимое, вышла на улицу и села в маршрутное такси.
Середина ноября выдалась морозной, снег лежал на городских улицах уже совершенно по-зимнему, и продрогшая Наташа быстрым шагом преодолела расстояние от остановки до подъезда своего дома. Войдя в квартиру, разделась, выгрузила продукты в холодильник и прошла в комнату. Включив свет, невольно сомкнула веки от рези в глазах… Но причиной боли был, увы, не яркий свет, а навернувшиеся, уже такие привычные, слёзы… Свадебный наряд, висевший на ручке антресоли, был взят напрокат для фотосессии, которая была назначена на завтра.
Завтра она наденет белое платье и фату…
Она так мечтала об этом ещё два месяца назад…
Она наденет свадебный наряд. Но никакой свадьбы не будет. Будет съёмка для фоторолика на песню, которую она поёт вместе с Журавлёвым…
Наташка устало прилегла на диван. На этом месте всегда спал Дима… Иногда, сквозь сон, ночью, она всё ещё привычно тянулась к нему… но натыкалась лишь на холодную пустоту. Иногда ей ужасно хотелось набрать его номер, услышать родной голос… но она так ни разу этого не сделала, в страхе, что он просто не будет с ней разговаривать, ведь он больше не приходил к ней… Если бы он хотел, он бы пришёл, так было всегда. Но он не приходил. Значит, он, действительно, поставил точку в их отношениях. Помня об их расставании, она не могла сделать первый шаг, к тому же, в последнее время его практически нет в городе: они с ребятами без конца уезжают выступать, об этом ей рассказывает Оксанка… Она же рассказала, что вместе с «патрулями» теперь ездит и Кристина…
На следующее утро, встав пораньше, Наташа выгладила и платье, и фату, сама сделала подходящий макияж, уложила волосы. Наряд, взятый напрокат Женькой, нужно было вернуть уже завтра утром, поэтому решено было, что Наташа переоденется дома, а Женька и Костя заедут за ней с утра.
Было уже около одиннадцати часов, когда из подъехавшего к её дому, украшенного лентами «ниссана» вышел Журавлёв. Наташка, которая выглянула в этот момент в окно, печально усмехнулась: Женька был в парадном костюме, с цветочком на левом лацкане. Махнув ему в окно рукой, она накинула на себя тёплую курточку поверх белого платья и поспешила вниз.
– Ребята, вы классно смотритесь! – Костя вышел из машины и, разглядывая Наташу с Журавлёвым, весело рассмеялся. Сам он тоже был одет не по-будничному: чёрный строгий фрак, дополненный бабочкой, должен был украсить образ героя песни – музыканта, вспоминающего свою юность.
– Да, пожалуй, тебе предстоят долгие расспросы, куда делся жених, – Женька посмотрел на Наташу, потом кивнул на её соседок по подъезду, с любопытством наблюдающих за разворачивающимся действием, – и, как я понимаю, не один жених…
– Ничего, отобьюсь, – она грустно опустила глаза.
– Прости, я не подумал, – Женька по-дружески обнял девушку, – ладно, всё будет хорошо… Едем?
– Едем, – она с готовностью кивнула, – сначала куда?
– Сначала в ресторане снимем несколько кадров, пока там хозяин на месте и нет персонала, – Женька занял водительское кресло, – а то мне точно потом не отбиться будет.
* * *
Наташа невольно щурилась от направленных прямо на неё софитов, и Женька, слегка убавив накал, придирчиво смотрел, как она позирует перед фотокамерой. Хозяин ресторана, мужчина лет тридцати пяти, восточного типа, пристально смотрел на девушку в свадебном наряде, слегка постукивая пальцами по столику, за которым он сидел.
– Наташка, ты как хочешь, но веселье ты обязана изобразить, – Журавлёв с укоризной взглянул на неё, – ты же типа замуж выходишь! У тебя должно счастье светиться на лице, а ты – вот… – Женька шутливо состроил рожу, так, что Наташа невольно рассмеялась.
– Я постараюсь, – кивнув ему, она перевела взгляд на Костю, который тут же снова навёл на неё объектив.
Отсняв материал, они уже собирались ехать снимать дальше – на фоне города, как хозяин ресторана неожиданно окликнул Журавлёва:
– Ты бы хоть песню показал, а то я тут с вами своё время трачу, а для чего – непонятно.
– Слушай, Руслан, давай, вечером? – Женька приложил руку к груди, – Нам ещё за город ехать, ещё в городе снимать…
– Э, Женя, я бы понял тебя, если бы ты на брачную ночь торопился, – скользнув жгучим взглядом по Наташе, мужчина усмехнулся, – десять минут вас не устроят. Показывай песню.
– Ну, что, споём? – Журавлёв перевёл взгляд с Кости на Наташу, – А то он меня с работы уволит…
– Э, не говори так, зачем уволю? – Руслан рассмеялся, – Может, зарплату увеличу?
– От тебя дождёшься, – хмыкнув, Женька включил синтезатор, – ладно, дольше пререкаемся. Наташ, проверь микрофоны.
Исполняя песню, Наташка не могла избавиться от неприятного чувства, возникающего под взглядом хозяина ресторана. Откинувшись на стуле и положив ногу на ногу, он, не отрываясь, смотрел только на неё, казалось, он даже не слышит ни слов, ни музыки. Наконец, исполнив последний куплет и припев, она торопливо сошла с невысокой сцены и вопросительно уставилась на Журавлёва.
– Всё-всё, уже уходим, – Женька успокаивающе кивнул ей и, выключив аппаратуру, обратился к Руслану, – ну, как? Нормально?
– Отлично! – тот довольно улыбнулся, – Я не знал, что у тебя поющая невеста.
– О, это не просто поющая невеста, это настоящая певица, к тому же, гитаристка, – Журавлёв для убедительности поднял вверх указательный палец, – талант!
– Я уже понял, – Руслан прищурился, – красивый талант!..
Наскоро попрощавшись, Наташа с облегчением покинула ресторан. Дальнейшие съёмки отвлекли её от невесёлых мыслей, но последние кадры, где они с Женькой, якобы, уезжали на свадебной машине, снова повергли её в печаль. Вернувшись домой, она быстро переоделась и спрятала свадебный наряд в шкаф. Поставив чайник, собралась в душ, но телефонный звонок вернул её в комнату.
– Это я, – Журавлёв звонил из ресторана, она поняла это по отрывкам разговоров на заднем плане, – я чего звоню… Тут тобой хозяин заинтересовался, работу предлагает.
– Мне?! – она удивлённо застыла с телефоном в руке, – Какую?!
– Певицы, конечно, – пытаясь заглушить посторонний шум, Женька чуть ли не кричал в трубку, – работа по вечерам, вместе со мной и с Петровичем.
– А ему что, вас мало? – она попыталась пошутить.
– Не мало, но он хочет разнообразить репертуар, говорит, женский голос будет кстати. А ты ему понравилась.
– Я не знаю, Жень, – от неожиданности Наташа растерялась, – а что я буду петь?
– У тебя есть свой репертуар?
– Есть, но я не знаю, подойдёт ли он для ресторана… Я пела репертуар «АББА»…
– Подойдёт. Остальное разучишь вместе со мной. Короче, я тебе сказал, а ты думай. Зарплата не огромная, но на жизнь хватит.
– Хорошо, – после небольшой паузы, ответила Наташа, – я согласна…
* * *
Репетировать было решено у того же Кости, с которым у Журавлёва была давняя дружба, и теперь каждый день он заезжал за Наташей в университет, чтобы ехать на репетицию, а вечером она приезжала ненадолго в ресторан – петь те две-три песни, которые были у них готовы, а заодно и свой небольшой блок, состоящий, в основном, из репертуара «АББА», который она исполняла, ещё будучи школьницей. Схватывая всё на лету, Наташка очень быстро учила тексты и инструментальную часть, так, что к концу ноября их с Женькой совместный репертуар значительно расширился. Пока она пела за мизерный гонорар, но с начала следующего месяца хозяин обещал платить ей полную зарплату.
Теперь Наташа была занята целыми днями: университет, репетиция, ресторан. Она очень уставала, но хуже усталости было навязчивое внимание Руслана, который, увидев её уже не в длинном свадебном платье, а в концертном облегающем коротком наряде, при встречах не сводил с неё откровенно заинтересованного взгляда… а ещё – запахи кухни, которые она с трудом переносила, стараясь отойти в самую глубь сцены, где, как ей казалось, пахло не так сильно…
Первое время Наташа с грустью приезжала в «Дворянское гнездо» – она всегда вспоминала, как они вместе с Димой летом пели здесь для его отца. К тому же, их внезапный творческий союз с Женькой вызвал очень негативную реакцию со стороны женского персонала ресторана: молодые официантки, которых Журавлёв не обошёл в своё время вниманием, косо поглядывали на юную белокурую вокалистку с красивыми карими глазами.
В ресторан Наташа всегда добиралась сама, а на репетиции Женька подвозил её на своём «ниссане», чем ставил в затруднительное положение: она начала чувствовать повышенный интерес к себе и с его стороны. С женой он был в разводе, любовниц менял, как перчатки и почти не знал отказов у женщин. Девушка постоянно чувствовала на себе его взгляды, особенно на репетициях, когда рядом никого не было – у Женьки был свой ключ от Костиной студии, и они иногда репетировали в его отсутствие. Правда, границ Журавлёв пока не переступал, возможно, Наташина очевидная печаль по Диме была тому причиной.
– Ну, что, завтра ещё одна репетиция, и пока притормозим, а то, я смотрю, тебе тяжело. Тем более, что основной репертуар ты уже знаешь, – Женька привычно потянулся за Наташиным ремнём безопасности, – хозяин в восторге от тебя, учти, – с намёком произнёс он и рассмеялся, – Ты вообще молодец…. как будто всю жизнь по кабакам пела.
– Ну, не по кабакам… А по корпоративам и юбилеям приходилось, – Наташа улыбнулась, – спасибо за комплимент.
– Ну, это не комплимент, это так и есть, – Женька защёлкнул Наташин ремень, – Ну, вот, пристёгнута. Теперь никуда не денешься.
На улице было довольно темно: ноябрьский вечер опустился на город, и панель приборов была единственным источником света в салоне машины. Повернувшись к Наташе, Женька наклонился в её сторону, и, положив левую руку на спинку сиденья возле её правого плеча, недвусмысленно посмотрел в глаза. Догадываясь, что будет дальше, девушка молчала… Обняв её и притянув к себе, он обхватил губами её губы, которые Наташка сжала изо всех сил.
– Ну чего ты… такая скованная… – прошептал он и, нащупав замок на её куртке, потянул вниз, расстёгивая молнию, но Наташа перехватила его руку, – Ты разве против?
– Против…
– Да ладно тебе… чё ты… – мурчал Журавлёв, пробираясь рукой под расстёгнутую полу, – Расслабься…
– Женя… – Наташка пыталась освободиться от его рук.
– Что – Женя? Я уже двадцать пять лет, как Женя, – парень распалялся всё больше.
– Женя… Я беременная… – полным голосом произнесла девушка.
– Все так говорят, – целуя её шею, парень рукой скользнул по девичьей груди, – Я давно уже на тебя смотрю… Нравишься ты мне… очень…
– Я серьёзно, не шучу, – Наташка с трудом уворачивалась от его рук и губ, – я – беременная…
– Так, стоп… – Женька тоже перешёл на полный голос, – Ты причину со следствием не путаешь?.. От того, что сейчас было, не беременеют.
– Не путаю, – она посмотрела ему в глаза – близко-близко, – то, что сейчас было – не причина, и ты тут ни при чём. Причина раньше была.
– Ты серьёзно, что ли? – разжав руки, Женька отпустил девушку и вернулся в нормальное положение сам, – Или это динамо такое?
– Не динамо, – серьёзно ответила Наташа.
– А чего сразу не сказала?
– Как? Надо было сесть в машину и сразу заорать, что я беременная?
– Ну, в принципе… Ты права. Хотя… Вы, женщины, всякие хитрости придумываете.
– Всяко бывает… – притворно вздохнув, пошутила Наташа.
– Бывает, – нахмурившись, он кивнул, – но я женщин не насилую, всё только по обоюдному согласию.
– Жень… – Наташка опустила глаза, – Знаешь, я думаю, что тебе напряжно меня возить. Я буду теперь пешком добираться, мне, кстати, ходить полезно.
– Да ладно, успокойся… Мне не в напряг… – изменившимся тоном буркнул Журавлёв и выжал сцепление.
* * *
На следующий день, заехав за Наташей, Женька выглядел слегка обиженным. Дождавшись, пока она захлопнет за собой дверь, кивнул на ремень:
– Попробуй теперь… Должен хорошо выезжать.
– Ой, теперь нормально! – она без труда вытянула ремень и сама пристегнулась, – Здорово!
– Всё утро сегодня ковырялся. Сделал, наконец, а то пассажиры мучаются.
Кости в студии не было, и Журавлёв открыл дверь своим ключом. Наташка заметила, что парень чувствует себя неловко, видимо, женщины отказывали ему редко. Она тоже смущалась, вспоминая вчерашний вечер, но почему-то обиды на Женьку не было. Несмотря на репутацию ловеласа, он производил впечатление интересного и порядочного человека и имел хорошее чувство юмора.
Репетиция подходила к концу: разложив припев очередной песни на голоса, они собирались прогнать в последний раз практически готовую композицию.
– Ну, что, поехали? – Женя опустил руки на клавиши синтезатора.
– Поехали… – она не успела договорить, как кровь схлынула с лица… заложило уши… в глазах резко потемнело…
– Наташка!.. Ты чего?! – Женька кинулся к девушке. Бледная, как мел, она лежала на полу без сознания.
– Что с тобой? – перепуганный парень приподнял ей голову, – И положить-то некуда…
Через минуту, придя в себя, Наташа медленно открыла глаза.
– Ты меня так больше не пугай, – произнёс Женька, помогая ей встать, – а то Костя сильно удивится, когда найдёт нас с тобой тут обоих… без чувств.
– Постараюсь… – еле слышно проговорила она.
– Ну, что, получше? Поехали, я тебя домой отвезу.
Уже в машине Женька вдруг сказал:
– Я думал, ты вчера меня обманула.
– В смысле? – всё ещё бледная, Наташа удивлённо подняла на него глаза.
– Ну, что… беременная…
– Так… и правда обманула…
– Да? Ну, тогда ладно, – он внимательно посмотрел на неё, улыбнулся краешком губ, – когда у меня жена была беременной, так же в обморок падала.
– А… кто у тебя? Мальчик или девочка?
– Дочка. Четыре года…
– Большая…
– Я с ними не живу. В разводе.
– Слушай… а… твою жену долго по утрам тошнило?.. Не знаешь?
– Тошнило, но долго или нет – не помню, – Журавлёв пристально посмотрел на Наташу, – Ты сегодня на работу не выходи. Я как-нибудь сам и отыграю, и спою. Как же ты работать-то будешь вообще?
– Да всё нормально, Жень… Правда. Это я так спросила, на будущее…
* * *
«Срок беременности семь недель»… Эти слова пульсировали у Наташи в голове, пока она добиралась домой из женской консультации. Заключение не стало для неё новостью. Конечно, она догадывалась… И тест оказался положительным. И, всё же, пока она не услышала это от врача, до конца не верилось…
– На аборт записывать или будем становиться на учёт? – молодая доктор равнодушно посмотрела на девушку.
– Нет… аборт – нет… – Наташа замотала головой.
– Ну, тогда – на учёт.
– Учёт?.. – девушка удивлённо подняла глаза, как будто не понимая значения этого слова.
– Ну, а как иначе? Либо рожаем, либо аборт. В любом случае, уже не рассосётся.
– Ну, да… Тогда на учёт…
Первый день первого зимнего месяца пришёл в огромный город вместе с белой пургой, опоясывающей дома, деревья, рекламные щиты… Наташа смотрела в окно своей маленькой кухоньки, и горсти белых снежинок, бесшумно врезаясь в стекло, медленно сползали вниз, оставляя за собой искрящиеся дорожки. Через десять дней – её день рождения. Ещё два месяца назад она бы радовалась такому подарку… И Дима бы радовался. Она вспоминала, как он в последнее время их совместной жизни трогательно следил за её состоянием: «У тебя голова не закружилась?»… «Тебя не тошнит?»… Прямо он ничего не говорил, но она прекрасно понимала, что он имел в виду и, улыбаясь в ответ, отрицательно качала головой… А вот теперь ей было, что ему сказать. Только его рядом больше не было.
