Текст книги "Приют приговоренных детей (СИ)"

Автор книги: Эвелина Грин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

Вампирша подошла к своему железному монстру, села на него, завела мотор и тронулась с места. Первой двинулась моторизованная пехота, за ней танки и бронемашины. Колонны немецких войск скрылись в ночи.

Через несколько километров раздались взрывы, все схватили оружие, так как впереди была засада поляков. Вампирша открыла огонь, и убивая ближайших недругов, приказала, чтобы все следовали за ней. Ее солдаты уверенно приближались к засаде и, врезавшись в толпу, двинулись сквозь строй врага. Королеву вампиров нагнали двое из ее роты, и левый рухнул, поймав пулю в лоб.

Команда вампирши неустанно расстреливала противников. Эверилд стреляла очередями по пехотным солдатам, сняла одного офицера, а за вторым вела охоту. Гремели танковые выстрелы, где-то в стороне раздался взрыв. Рядом располагалась железная дорога и там, кажись, взорвали бронепоезд.

Эверилд взяла на прицел лейтенанта, уже хотела спустить курок, когда из кустов на нее выбежал поляк, зажимая в руке гранату с выдернутой чекой. Эверилд отложила винтовку, достала из подсумка дымовую шашку, кинула ее вперед и дорога сразу же заполнилась непроглядным дымом. Поляк с гранатой потерялся в дыму и подорвал сам себя.

– Вперед! – скомандовала она, и мотоциклы рванули.

Эверилд ехала впереди всех, ее железный зверь летел по дороге, пока поляки пытались понять, что задумал противник. Вампирша доставала гранаты, выдергивала чеку и бросала в людей. Один за другим раздавались взрывы. Оставив себе три гранаты, она две взяла в руки и когда оказалась среди противников, подорвала их вместе с собой. Эверилд отбросило в сторону на несколько метров, она врезалась в березу, и раздался треск ломающегося дерева. Вампирша сгруппировалась и мягко встала на землю. Дым рассеялся, и она смогла посмотреть на дело своих рук, около сотни солдат было ранено, а сколько убитых не ясно, но примерно человек пятьдесят. Вампирша пошла по трупам, наблюдая, как вражеская колонна движется на ее солдат. Эверилд ступала по мертвым и, подходя к раненым, присаживалась, пила кровь и забирала их боеприпасы. Одежда на ней превратилась в лохмотья, а сама была вся перемазанная кровью и грязью.

Наконец, колонна танков поляк завязла в грязи, и вампирша, собрав целую связку гранат, начала перепрыгивала через застрявшую технику. По ней открыли огонь, но вампиршу это не беспокоило. Пули рикошетили от ее тела, от чего она казалась дьяволом в ночи. Добравшись до вражеской танковой дивизии, она запрыгнула на первый танк и стоя на его корпусе, начала кидать гранаты во вражескую технику. Когда танк, на котором стояла Эверилд, взорвался, она отряхнулась и двинулась между машинами, ментально воздействуя на каждого солдата. Она снова забралась на танк и, прыгая по крышам, оказалась позади них. Вампирша успела отбежать на километр, когда грянул жуткий взрыв и большинство танков не смогли продолжить сражение. На этом свое участие в боях она по посчитала законченным.

Эверилд, измазанная кровью и мазутом, отправилась поближе к окраинам пригорода. Она увидела мертвую полячку своего телосложения, на губах которой была кровь. Вампирша подошла ближе, сняла с трупа девушки платье и надела его на себя. Она прошла еще метров пятьсот, прежде чем решилась постучать в особняк восемнадцатого века. Калитка была заперта, поэтому она просто перемахнула через забор, и перед ее взором предстал дом, обвитый плющом, в огороде росла яблоня, а напротив крыльца стояла удобная деревянная скамейка.

Эверилд поднялась по ступенькам, постучала в двери, но никто ей не ответил. Только сейчас она подметила, что здесь звуки сражения были не так слышны. Вампирша еще раз постучала кулаком по двери, но в доме не отозвались. Эверилд спустилась с крыльца и заняла скамейку. Она откинулась на спинку и, прикрыв глаза, ментально нашла свою роту и продолжила ими управлять на расстоянии.

К середине ночи бой был окончен, и солдаты просто ждали рассвета, чтобы понять, что им делать дальше. Когда рассвело, стал виден весь ужас произошедшего. На дороге и близ нее было убито не только множество польских солдат, но и колонны беженцев. Мертвые и раненые лошади повисли в своих упряжках у разбитых повозок, плачущие дети хватали своих мертвых матерей или матери своих мертвых детей. Раненые выползали из обломков и взывали о помощи. Полевой перевязочный пункт вскоре переполнился. Поляки и немцы вместе помогали пострадавшим, не было слышно ни единого выстрела. Война была приостановлена. Вампирша разорвала телепатическую связь со своими подчиненными и прилегла на скамейку, ожидая, когда из дома кто-нибудь покажется, так как она прекрасно слышала их перешептывания, сердцебиение и шаги.

– Вроде бы взрывы прекратились и не слышно автоматов. – сказал едва слышно молодой голос.

– Давай еще немного подождем. – сказала женщина с голосом контральто.

Раздался плач детей, он в принципе и не прекращался, пока шел бой. Две женщины старались успокоить своих детей, но у них ничего не выходило.

– А вдруг, там раненые солдаты? Им нужно помочь! – сказала молодая девушка.

– Пока что ничего не известно! А вдруг, немцы захватили наших солдат и движутся сюда?

– Ты слышала, ночью кто-то стучал в двери? Вдруг человеку нужна помощь?

– Иди, глянь в окно.

Занавеска на окне приоткрылась и во двор выглянула девочка с кудрявыми черными волосами.

– Мама, там женщина! Она в крови! – крикнул подросток.

Эверилд про себя усмехнулась. Послышалась возня и выглянула пожилая женщина, обладательница густых смоляных волос.

– И, правда! Иди, потихоньку выйди, заведи ее в дом.

Раздались шаги в доме, затем кто-то отодвинул засов и дверь открылась. Вампирша приглушенно стонала. Двери скрипнули, раздались шаги, и она услышала, как девочка спустилась с крыльца в домашних тапочках, и осторожно ступая по гравию, приблизилась к Эверилд.

– Вы меня слышите? Я сейчас вам помогу! – бойко проговорила она.

Вампирша слышала бешеный пульс девочки. Ребенок боялся, но храбрился.

– Проклятые немцы взорвали мой дом. Меня лишь ушибло, но такое чувство, что по мне проехался танк. Я из дома вышла, чтобы сестре воды принести. Она бредила. – проговорила вампирша и всхлипнула.

– Ангиша, что там? – мать выглянула и охнула.

– Идти можете? – быстро спросил подросток.

– Могу. – ответила Эверилд и как можно медленней поднялась, это ей стоило огромных усилий.

Едва переставляя ноги, вампирша двинулась к дому, не забывая охать при каждом шаге. Девчонке было лет семнадцать, можно сказать ее ровесница по внешности биологического тела. Они дошли до крыльца, и Эверилд попросила передохнуть. Она намерено тяжело дышала. Постояв пару минут, они вошли в дом, и мать закрыла двери. Как вампирша предполагала, шестеро детей еврейского происхождения.

– Это все ваши родные? – изумилась вампирша.

– Да. – ответила она.

Вампирша охнула и мать девочки подбежала к ней, чтобы помочь дойти до дивана в гостиной комнате.

– Вы не ранены?

– Нет, это кровь солдата. Когда я бежала, он взорвался в нескольких метрах от меня. Я бросилась на землю, чтобы меня за мертвую посчитали. Чудом до вас добралась, немцы были совсем рядом.

– Надо в подвал прятаться. Если они нас найдут, то всех убьют.

– Подвал не спасет. – возразила Эверилд.

Она осматривала дом, стараясь предположить, сколько ему лет.

– Вы не знаете, когда построен этот дом?

– Двести лет назад, мне он по наследству достался. Хотела продать, потому что не хватает финансов. А потом грянула война и не до этого стало.

– Хорошо, что не продали, в этом доме наверняка есть потайные ходы, только их нужно найти. Так мы сможем спасти детей.

– Вы весьма сообразительны! – восхитилась женщина.

Мать девочки была невысокого роста с округлой фигурой. Крепенькая старушка с кругами под глазами от недосыпа.

Глава 7 немцы в доме

Хозяйка особняка взяла гостью под локоток и медленно повела ее по коридору, тем самым помогая добраться до главного просторного зала, в который вела огромная, двустворчатая дверь. В самом зале было тепло и уютно, дети грелись у огня, во что-то играя. Августина с подопечной ступили на льняной ковер, проследовали к дивану, и женщина помогла ей присесть. В комнате царил полумрак, хотя в зале имелось четыре больших окна, но с плотно закрытыми бархатными шторами, поблекшими от старости. У владелицы особняка явно не хватало денег содержать такой шикарный дом. Дети соскочили со своих мест и глаза ребят загорелись от любопытства. Августина бросила на них суровый взгляд.

– Марш наверх. – и дети беспрекословно подчинились, оставив их одних в большом зале.

Сразу стало как-то зябко, и Эверилд поджала пальцы на ногах.

– Снимай платье, осмотрю тебя. – приказала женщина.

Вампирша стянула тряпку через голову, уставившись в глаза мятного цвета. Она внушила добродушной хозяйке, что у нее на теле есть легкие порезы, ссадины и ушибы.

– До свадьбы заживет. Значит, говоришь, твои родители погибли? – недоверчиво уточнила женщина, услышав краем уха ее разговор со своей дочерью, но потом спохватилась.

– Что мы болтаем? Надо тебе искупаться в ванной. – строго сказала Августина молодой девушке, свалившейся на ее голову.

Эверилд кивнула женщине, наклонилась, подобрала платье и снова оделась. Августина помогла вампирше подняться и довела ее до ванной комнаты.

– Тебе нужна будет помощь? – спросила полячка.

– Нет, благодарю. Я потихоньку сама справлюсь. Единственное, о чем попрошу, принести новое платье, это уже никуда не годится. – озвучила свою просьбу Эверилд.

Владелица дома кивнула и даже не обратила внимания на то, что платье гостьи было почти целое. Женщина закрыла дверь в ванной, оставив девушку одну. Эверилд через голову сняла платье, бросила в корзину для грязного белья и забралась в ванную, задернув штору. Включив кран, из него полилась теплая вода, постепенно переходя в кипяток.

– Что? Я чувствую тепло? Это невозможно!

Вода уже жгла кожу. Вампирша, пораженная до глубины души, стояла под нестерпимо горячей водой. На коже бессмертной начали вздуваться волдыри, и она, наконец, пришла в себя, додумавшись разбавить кипяток холодной водой. Эверилд потрогала свои волосы, они у нее за неделю отросли до плеч, благодаря вампирской регенерации.

В комнату вошла девочка, положила хлопковое зеленое платье с ромашками на полку для вещей.

– Тебе точно не нужна помощь? – спросила дочь Августины.

– Нет, спасибо, сама справлюсь. – отказалась вампирша.

Девочка поколебалась и вышла, ведь в доме было еще очень много дел.

– Меня Агнешка зовут. – бросила она через закрытую дверь, но Эверилд ничего не ответила.

Она выбралась из-под душа, подошла к двери и задвинула щеколду, чтобы больше никто не беспокоил. Бессмертной надоело корчить из себя покалеченную девушку, она хотелось помыться нормально, как здоровый человек. Эверилд встала в ванную правой ногой, оперлась левой рукой о стенку, перенесла в ванную вторую ногу, отпустила стену, и правой рукой закрыла занавеску, чтобы вода не попадала на пол. Она потянулась к закрепленной на бортике ванной мыльнице, взяла из нее душистое мыло, намылила свою грудь, живот, левую руку, правую руку, спину и все что ниже пояса. Она убрала мыло обратно в мыльницу и с остервенением начала соскребать грязь со своего тела когтями. Кровь и копоть с потоком воды стекали вниз. Вампирша отмывала свою плоть целый час. Теперь настало время слипшихся от крови локонов волос. Эверилд с нарастающим интересом стала замечать на теле неглубокие раны от осколочной гранаты. Ожоги тоже неохотно заживали. Бессмертную охватил ужас, она едва удержалась от крика. Эверилд не могла поверить своим глазам, на руках еще оставались свежие рубцы, стремительно бледнеющие. Такие же шрамы были и на груди, но при всем этом ее тело не чувствовало боли.

«Значит, ключ прародителей совсем близко, ведь только находясь рядом с артефактом, плоть приобретает уязвимость».

Найдя объяснение феномену, вампирша выдохнула и занялась своей гривой. Она убила час на промывание волос. К Эверилд в ванную комнату стучались, раз пять, узнавая: все ли у нее хорошо, нужна ли ей помощь, но на все вопросы она отвечала отказом.

Эверилд выключила воду и собрала волосы в пучок, скручивая их двумя руками в жгут и отжимая. Паника не желала уходить из ее сердца. Эверилд настолько привыкла к тому, что неуязвима, поэтому новое открытие стало для нее полнейшим шоком.

Она тупо смотрела на неохотно исчезающие волдыри, что даже не подумала ответить на новый стук в дверь. Она попыталась почувствовать боль, но ее больше не наблюдалось.

«Может ли это означать то, что ключ сейчас в этой комнате?» – спросила она сама себя.

Чтобы опровергнуть или подтвердить свою догадку, она поспешно выбралась из чугунной ванной, взяла с полки платье, дрожащими руками надела его, отодвинула шпингалет и толкнула дверь, едва не прибив ею Агнешку. Девочка, вскрикнув, отскочила в сторону, а Эверилд даже не подумала извиниться. Она смотрела на свои руки, на которых от ожогов не осталось и следа.

– Долго ты. Теперь у тебя другой вид, только кожа слишком болезненно выглядит. Ты точно не ранена?

– Немного посекло осколками, но терпимо. – пожаловалась она, стиснув зубы и ругая себя последними словами, ведь ни на миг нельзя выходить из роли.

– Пошли на кухню, мама гороховый суп приготовила. – потянула она за рукав новую жительницу дома.

Вампирша кивнула, и медленной шаркающей походкой, последовала за девчонкой.

– Старухи и то быстрее ходят! Сильно болит? – участливо поинтересовалась она.

– Терпимо, но быстро ходить не могу.

– Надо твои порезы обработать спиртом, иначе заражение крови будет.

– Сначала поедим, а мои порезы подождут. – отказалась Эверилд.

Они вошли в столовую и первое, что бросилось ей в глаза, так это то, что за столом сидело еще две женщины еврейского происхождения. Теперь она окончательно убедилась, что эти дети не являлись родными владелице дома. Эверилд внимательно всмотрелась в лица детей и сразу обнаружила сходство с матерями. Двое мальчиков с пепельными волосами и глазами орехового дерева, были копией высокой и тощей женщины с недовольным лицом, пепельными волосами и опасным цветом глаз. Другая была субтильная, невысокая с полненькими щечками, черными волосами и в белом платье с листьями клена. Две девочки погодки и мальчик принадлежали ей.

Эверилд поджала губы, бросила укоризненный взгляд на хозяйку, отметив про себя:

«Значит, проверяли и решили, что я не опасна. Зря конечно, но сейчас это не важно».

Эверилд подошла к столу, выдвинула ближайший стул, заняв его, а Агнешка присела рядом.

– Это тоже жительницы нашего дома, Лайла и Ливона, меня зовут Августина, а мою дочь Агнешку ты уже знаешь. – подала голос хозяйка дома.

– А остальные дети принадлежат этим милым женщинам. – холодным тоном осведомилась Эверилд.

Женщины вздрогнули, нервно глянув на нее.

– Да, верно, я не могла сразу сказать тебе всей правды.

– А что изменилось сейчас?

– Я вижу, что ты готова защищать наших детей, не смотря на их происхождение. По твоим глазам я сразу поняла, что провести тебя не удалось. Даже, если бы я сказала, что у меня эти дети от разных мужчин, ты бы не поверила мне. Ты так юна, но взгляд у тебя, как у древней старухи, прожившей много лет.

Эверилд передернуло от такого сравнения, но, по сути, женщина была права, вот только сознаться жителям дома, что они приютили вампира, Эверилд не может. Да и близость артефакта так же сыграла ей на руку, ведь девушке не нужно было внушать, что она слегка ранена.

– Вы не первая, кто так говорит, просто меня потрепала жизнь. В пятнадцать лет я осталась одна с младшей сестрой, а тетка, взявшая опеку над нами, нашей судьбой совсем не интересовалась, ей нужны были только мужчины.

– Это ужасно. А из какого ты района?– ловко перевела тему Августина, ведь, как гласит народная мудрость: лучшая защита, это нападение.

Со всеми своими потрясениями, Эверилд не успела толком продумать легенду.

– Я из города Данциг. Мы со сестрой и тетей бежали оттуда в первый же день, когда напали немцы. Но теперь и здесь тоже не безопасно. Враги близко. Наш дом взорвался от попадания снаряда, но в тот момент меня в нем не было, я ходила в круглосуточную аптеку за жаропонижающим. Когда вернулась домой, то нашла всего лишь воронку. Я была в таком отчаянии, что бежала, куда глаза глядят, и наткнулась на солдата, сидевшего в укрытии. Затем раздался взрыв, меня отбросило взрывной волной и видимо посекло осколками, ладно хоть лицо не задело.

– Бедный ребенок. – сожалеющим голосом произнесла Августина.

Она встала из-за стола, взяла тарелку из шкафа, ушла на кухню и через минуту принесла тарелку с горячим супом и поставила его перед Эверилд. Та благодарно кивнула, взяла ложку, лежавшую на столе, и принялась за еду. Увы, вкуса она не чувствовала. Пообедав, все разошлись по своим делам и только Августина с Агнешкой остались.

– Как можно найти потайной ход? – спросила хозяйка.

Женщина нервничала, ведь она заметила, как новая гостья холодно восприняла новость о евреях.

– У вас есть старая карта этого дома?

Полячка отрицательно покачала головой.

– Тогда нужно искать повторяющиеся картины, всякие странности или простукивать стены в доме в поисках пустот. На это могут уйти недели, если не года. – сделала вампирша неутешительный вывод.

В глазах женщины угасала надежда.

– Мама, есть карта, я ее видела на чердаке, сейчас принесу!

Агнешка вскочила со стула, с грохотом опрокинула его, пулей вылетела из столовой и, топая ногами, умчалась наверх. В столовой повисла тишина. Девочка вернулась через десять минут с виноватой мордашкой, в руках она держала маленький клочок пожелтевшей бумаги.

– Это все, что от нее осталось. Я старалась взять ее бережно, но она порвалась. – девочка всхлипнула.

Эверилд поднялась и прижала к себе подростка.

– Ты не виновата, этой карте лет двести, просто она отсырела и поэтому порвалась. Так бывает.

– Правда? – вопросительно заглянула девочка в глаза гостьи.

– Да.

Вампирша забрала кусок бумаги и торжествующе улыбнулась.

– Идемте, один вход все-таки есть.

Эверилд с трудом сдерживая себя, и старалась ползти со скоростью улитки, продолжая играть свою роль. Через пятнадцать минут они оказались в главном зале.

– Отодвиньте комод. – велела Эверилд.

Мать с дочкой послушались и, пыхтя, сдвинули с места комод. Возня заняла минут пять, вампирша подошла к стене и внимательно ее изучила, ища подсказки, как можно открыть тайный ход. Она простучала стенку, та отозвалась гулкой пустотой. Эверилд искала, едва заметный рычаг, но его нигде не было. Крепко задумавшись, она долго смотрела на преграду. Глаз подметил, что некоторые кирпичи немного выпирают вперед, а другие имеют иной оттенок. Если внимательно не смотреть, то даже не поймешь, что не так. Эверилд нажимала на кирпичи в разном порядке, и уже отчаявшись проникнуть внутрь, случайно нашла правильную комбинацию. Кирпичи с более рыжим оттенком образовывали волну, на гребне которой лежали едва заметно выпирающие кирпичи, которые и нужно было нажать. Стена, наконец, отъехала в сторону, открывая проход в темноту. Вампирша чихнула, а девочка захлопала в ладоши.

– Мама, скорей неси керосиновую лампу. – с нетерпением скомандовала девочка.

Августина отлучилась на пять минут, и в этот момент в двери кто-то требовательно заколотил. Эверилд с девочкой переглянулись, и подросток побежала к евреям. Стук продолжался, вампирша потянулась ментально к незваным гостям, и смачно выругалась, ведь к дому пожаловали голодные немцы.

Она потянулась к своему отряду, но те разбрелись кто куда. Раненые лежали на земле, кто-то собирал боеприпасы, а другие ходили по домам и собирали продукты.

– Открывайте дверь или мы ее разнесем ко всем чертям! – приказал немец.

На пороге зала показались еврейки с напуганными детьми. Они плакали, а матери уговаривали их быть тише. Вампирша ментально приказала им заткнуться и указала на открывшуюся стену.

– Заходите в потайной ход, быстрее, пока гестаповцы не сломали двери.

Они безропотно кивнули, подходя к ходу. Августина принесла керосиновую лампу и две детские книги. Лайла взяла из рук хозяйки лампу, книги и первая шагнула в темноту, велев детям следовать за ней на свет лампы. Ливона колебалась, но когда по двери заколотили прикладами, еврейка все-таки решилась. Она подхватила детей за руки и пошла вниз.

– Я пойду, открою. – сказала Августина, побледнев, как мел.

Вампирша кивнула и обратилась к Агнешке:

– Неси тряпку.

Девочка удивленно посмотрела на вампиршу. Та скучающим видом рассматривала комнату. Не задавая вопросов, Агнешка покинула зал. Эверилд взглядом вернулась ко входу, осмотрела стену и найдя закрывающийся механизм, силой мысли заставила стену закрыться. Вампирша вспотела, но своего добилась, стена встала на место и о ходе, кроме, как пыли ничего не напоминало.

Агнешка принесла ведро с водой. Эверилд забрала тряпки и инструменты для уборки, а ведро поставила на пол. Намочив в воде тряпку, она быстро вытерла полы. Вампирша услышала, что Августина уже открыла входную дверь. Девочка выглянула в коридор и тут же спряталась, ее лицо стало мертвенно-бледным.

– Что там?

– Маму ударили в лицо за нерасторопность. Там восемь солдат. Они точно угонят нас в Германию. – проговорила девочка, оглядываясь назад.

– Не угонят, поверь мне на слово. – заверила ребенка Эверилд.

Агнешка всхлипнула, когда раздался зычный голос, немец говорил на ломаном английском.

– Неси свинину, пиво и курицу. Короче все, что есть мясное, да поживее. – сказал офицер женщине, а затем обратился к своим солдатам. – Обыщите дом на наличие евреев.

Мужчина протопал в главный зал, оставляя после себя грязные следы.

– В доме кроме нас никого нет. – сказала Августина, войдя следом, держа у носа платок.

Эверилд обожгло горло, запах крови вызвал у нее головокружение и острое желание немедленно полакомиться.

– Я сказал, неси еду! – грохнул он басом.

– Все мясо сырое. – растерянно сказала женщина.

– Значит, приготовь! А пока ты будешь занята, она нас всех обслужит. – он грязным пальцем указал на неживую и не мертвую Агнешку.

Эверилд стояла у шкафа и ни во что не вмешивалась. Августина упала на колени, и посмотрела с мольбой на офицера.

– Пощадите, ей даже восемнадцати нет.

– Готовь еду! – оборвал жестким и властным голосом женщину лейтенант.

Он поднялся с дивана и пнул распростертую мать сапогом. Мужчина переступил через несчастную полячку, приближаясь к мертвой от страха девочке. Та попятилась назад, а немец противно усмехнулся, расстегнул ремень, и приспустил штаны. Агнешка схватила с тумбочки тяжёлую вазу и замахнулась, чтобы ее запустить во врага страны. Лейтенант широко улыбнулся, расстегнул кобуру, достал пистолет Люгера и наставил дуло на мать девочки. Немец смотрел в глаза Агнешки своими рыбьими глазами.

– Не убивайте ее! Я сделаю, что захотите! – сказала она.

Агнешка поставила вазу на пол, затем подошла к завоевателю и спросила дрожащим голосом:

– Что я должна делать?

Немец схватил ее за волосы, намотал их на кулак, заставляя сгибаться пополам. В этот момент вошел солдат.

– На втором этаже все чисто.

Офицер кивнул.

– Проходи, сейчас развлечемся.

Эверилд больше не могла смотреть на этот произвол, вспомнив, что ей тоже было семнадцать лет, когда мужик изнасиловал ее с дружками. Вампирша вышла из укрытия и стальным голосом сказала:

– По-моему, Адольф Гитлер запретил насиловать женщин, или я чего-то не так помню?

Лейтенант вздрогнул и с пистолетом в руках обернулся, встретившись с холодным и твердым взглядом офицера.

– Товарищ майор! – хором сказали солдат и лейтенант.

– Наденьте штаны, товарищ лейтенант, я уже насмотрелась на ваши причиндалы. – велела она все тем же тоном.

Немец опустил пистолет, убрал его в кобуру, и надел штаны. Агнешка смотрела на Эверилд со смесью неверия, ужаса и благодарности.

– Августина, можете встать, вашу дочь больше не тронут! – продолжила распоряжаться вампирша.

Эверилд услышала шаги и посмотрела на двери, в зал вошли еще два солдата.

– Ванная знаете где. Бегом марш всем мыться. Пока не помоетесь, еды не получите. – приказала она уже более мягким тоном.

– Вас в роте похоронили! – сказал солдат с глазами сатаны.

– Уже воскресили! Марш мыться. А вы, дорогая Агнешка, несите из кладовой мясо, будем кормить залетных гостей. И да, товарищ лейтенант, отзовите остальных солдат, в этом доме нет евреев.

– Слушаюсь! – ответил лейтенант и вышел из зала.

– Я не пойду одна. – запротестовал подросток, смотря с пережитым ужасом в сторону ушедшего офицера немецкой армии.

Эверилд пришлось отбросить все притворство, и теперь она с твердой и властной походкой, подошла к посиневшей от страха женщине. Августина держалась за сердце.

– У Вас сердце болит? Лягте, Августина, на диван, я вам пока что шиповник сделаю или валерьянки накапаю. – с заботой в голосе сообщила офицер рейха.

Августина с ненавистью посмотрела на Эверилд.

– Это ты их привела в мой дом! – выделяя каждое слово, сказала хозяйка особняка.

– А зачем тогда я спасала вас и ваших друзей? Не находите это нелогичным? – бесстрастным голосом спросила вампирша.

– Вы пришли на нашу землю с войной.

– Тут Вы правы. Кстати, французы и англичане – бесхребетные трусы, они побоялись пойти к вам на помощь. Я не приводила сюда солдат и прошу не забывать, что кое-кто еще в этом доме жив, хоть и глотает пыль. И вашу дочь не изнасиловали, только благодаря моему вмешательству. Так что, включите разумную женщину и пойдемте кормить солдат, иначе все отправитесь в концлагерь, хотя видит небо, я этого не хочу. Поверьте мне, мы тоже не в восторге от войны, правда, кроме меня Вам такое никто не скажет. Так что, умерьте свой пыл и пойдемте кормить солдат, они сейчас уставшие и злые, как собаки. Моего авторитета может и не хватить на сдерживание их низменных желаний.

Августина ничего больше не сказала и, кивнув дочери, покинула зал. Эверилд помогла матери и дочери натаскать мяса, затем его поставили жариться, вариться и париться. Солдаты одним за другим появлялись в столовой и усаживались за стол. Сами они были чистые, но вот одежда нет.

– Товарищ майор, а где ваша форма?

– Пришла в негодность. Позже зайду в штаб и возьму новую. – ответила она раздражены голосом.

Вампирша вышла из столовой на кухню за супом. Принесла в зал кастрюлю и разлила солдатам гороховый суп по тарелкам, расставленным Агнешкой. Эверилд прикладывала все силы, чтобы двигаться плавно, без резких и быстрых движений, снова вернувшись к роли раненого бойца. Через два часа все мужчины были накормлены, и их потянуло в сон, все-таки сражение выдалось тяжелым.

– Идите спать. – приказала вампирша солдатам.

– А Вы как здесь оказались? – прищурился лейтенант.

– Меня эти милые женщины дотащили до дома, когда взорвалась поблизости граната. Меня сильно посекло осколками, и я ползком передвигалась, чтобы поляки не обнаружили.

– Вы достаточно далеко уползли. – не унимался лейтенант.

Эверилд возмущенно посмотрела на него.

– Это в чем Вы пытаетесь меня обвинить? В дезертирстве?

– Нет, пока только спрашиваю.

– Званием не вырос, чтобы вопросы майору задавать. – отрезала она.

Он дернулся, как от пощечины. Солдаты уважительно переглянулись и тот бросил злобный взгляд.

– Я доложу вашему начальнику.

– Докладывай, только смотри, в штаны не наложи от страха.

– Стерва! Ходишь в любовницах у Гитлера и думаешь, что тебе все можно?

– А ты так не считаешь? – усмехнулась она.

Солдат заткнулся, осознав, что сказал глупость. Они еще пять минут мерились взглядом.

– Выдвигаемся в сторону Варшавы через два часа.

– У меня приказ оставаться здесь.

Лейтенант кивнул и тоже ушел спать. Вампирша выдохнула, сцепив руки.

– Значит, любовница Гитлера? – прищурилась Августина.

– Нет, просто, солдаты распространяют слух, что я сплю с Фюрером, а я это не опровергаю.

– Что теперь? Всех нас сдашь? – спросила мать Агнешки.

– Нет. Я не для этого вас спасала, чтобы затем бросить в пасть печи. Буду продолжать помогать прятать еврейских детей.

– Серьёзно?

– Абсолютно! Вы же слышали мой ответ.

– Хорошо. Я женщинам ничего не скажу, не знаю, как долго ты сможешь нас прикрывать. Ты же понимаете, что если все вскроется, то тебя ждет расстрел?

– Мы все взрослые люди и осознаем риски. А сейчас предлагаю всем лечь спать.

– Пока в доме эти исчадия, я не смогу сомкнуть глаз. – отказалась Августина.

Агнешка тоже не пошла спать, боясь, что кто-нибудь снова попытается овладеть ей, так, что они все три часа сидели в столовой, напряженно ожидая, когда враги проснутся.

Солдаты расположились в малом зале. Спустя три часа, мужчины выспались, велели хозяйке принести консервы и сухие пайки. Завоеватели, взяв консервы и галеты, покинули особняк. Эверилд из окна наблюдала, как один за другим эсэсовцы выходили за ворота. Как только гренадеры оказались по ту сторону забора, вампирша проникла им в голову и изменила воспоминания. Она вложила им в мозг то, что они ограбили какой-то дом, убили старуху, наелись досыта и взяли направление на Варшаву. Теперь она может в этом доме оставаться сколько угодно, пока не спохватится Гитлер. Он знает, что вампира не убить, хотя с появлением ключей прародительниц, она ни в чем не была уверена.

Августина пришла через десять минут.

– Ну что, выпускаем?

– Пусть еще десять минут пройдет.

Они все это время нервно прислушивались к звукам снаружи.

– Идите, выпускайте евреев. – сказала Эверилд.

– Но я не умею открывать потайной ход.

Офицерша поднялась со стула, неспешно двинулась к главному залу, вошла внутрь, и подошла к стене. Августина последовала за ней. Вампирша показала ей, как открывается механизм. Стена отошла и хозяйка дома крикнула, чтобы те выходили. Вскоре, кашляя, вышли жители дома.

– Теперь все бегом за ведрами с тряпками, будем в убежище наводить порядок. – скомандовала Эверилд.

Она первая вышла из зала, нашла кладовую с инвентарем, взяла первое попавшееся ведро, тряпку и швабру. Она покинула кладовую, прошла по коридору к душу, поставила ведро в ванную и включила краны. Пока вода набиралась, Эверилд намотала тряпку на швабру, затем выключила краны, взяла ведро за ручку, подняла, прихватила швабру и направилась к главному залу. В зале она первая сошла вниз по ступенькам потайного хода и едва не выронила инструменты, на стенах висели иконы двухсотлетней давности. Иконы бережно собрали и вынесли в зал, передав их хозяйке дома.

– Им лучше остаться на своих местах, чтобы проклятые немцы их не нашли.

– Здравая мысль, но для начала нужно навести порядок.

Иконы бережно положили на стол. Августина нашла кисточку и начала смахивать с них пыль. Все взялись за уборку, и уже через пять часов труда часовня сияла, а иконы вернули на свое законное место.