Текст книги "Зачарованный город "N" (СИ)"

Автор книги: Ева Никольская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 28 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

Глава 11

Если ты избранный,

неплохо было бы узнать для чего?

Ну вот, я опять сижу на чьей-то шее. Причем на этот раз без всяких там переносных смыслов. Правда, не совсем на шее, скорее на спине парня, который тащит меня, шагая по кочкам и камням в направлении обнесенного стеной города. Но и шея, его сильная красивая шея, не осталась без внимания, так как мои руки обхватили ее крепким кольцом, едва не задушив несчастного владельца. Пришлось регулировать силу сжатия, чтобы спокойно продолжать путь. Н-да, приятный способ передвижения, однако. Ни лошадей, ни машин не надо, когда есть такое симпатичное «транспортное средство», наотрез отказавшееся позволить мне пешую прогулку. Ноги, мол, перекалечу.

Ах, какая забота… Знать бы еще – почему?

Хотелось, конечно, верить в благородного рыцаря из сказки, да и внешние данные у претендента были соответствующие, но мерзкий внутренний голосок не давал погрузиться в мечтания, постоянно напоминая о таинственном пророчестве и моей в нем неизвестной доселе роли. Тело от повреждений бережет… Для каких, интересно, целей? Отвлекаясь от его навязчивых комментариев, я решила проанализировать полученную информацию. Все равно в таком положении разговаривать не очень-то удобно, остается ехать и молчать, озираясь по сторонам и любуясь тем, что перед носом. А именно: гладкой загорелой кожей мужских плеч. Весьма отвлекающее зрелище… Надо срочно сосредоточиться на чем-нибудь другом. Прикрыв глаза, я опустила голову на свою руку, и задумалась.

Итак, город! Его очертания стали отчетливо видны, как только мы вышли на тропу с внутренней стороны горного кольца. Низкие зеленые холмы с невысокими островками кустарников, в компании которых величественно возвышались одинокие деревья, окружали серый каменный массив с четырьмя круглыми башнями по углам. Идти до него еще далеко, и потому выводы делать пока рано. Хотя первое зрительное впечатление уже оставило свой след.

Мрачный памятник древней архитектуры посреди полной жизни природы, как могильная плита на цветущем поле. Странное ощущение: одновременно притягивает и отталкивает. Хочется любоваться, всматриваться, даже посетить… и тут же: спрыгнуть со спины услужливого посланца и смыться обратно в горы, где есть теплая пещера, но нет холодных городских стен, таинственных пророчеств и маануков. Жаль, что такой вариант неприемлем. Кто же отпустит Сейлин? Такие экзотические пташки редко залетают дальше равнины мертвецов, так что шансы мои, увы, нулевые. А город ждет, отправляя своих призрачных посланников навстречу нам, избранным, и потому жестоко истребляемым всеми, кому не лень. Незавидная участь, если не сказать хуже. Да еще этот Повелитель с наместником… Вот, скажите на милость, зачем тут понадобилось сразу два правителя на одной небольшой, как мне кажется, территории? Вариант босса и его зама что ли? Хотя скорее короля и шута… очень властолюбивого «шута» под крылышком Повелителя.

О нем с большим скрипом мне удалось узнать следующее. Имя «Сэн» не склоняется, зато обязаны склоняться все те, кто к его носителю обращается. Наместник как-никак, правая рука и доверенное лицо самого Светлоликого. (О последнем, кстати, так ничего и неизвестно, ибо Эван при его упоминании впадает в благоговейный трепет и проглатывает язык). Обращаться к Сэн по имени строго запрещено, приемлема лишь классическая фраза «Мой Господин» из соответствующей коленопреклоненной позиции. Подгибать можно и обе ноги, подобная инициатива не возбраняется, а вот проявление неуважения чревато всякого рода неприятными последствиями: от нескольких суток в подземелье без еды, до тесного знакомства с магическим кнутом или демонстративной казни на городской площади. Последнее случалось крайне редко. И вовсе не потому, что характер наместника милостив и справедлив. Просто люди не идиоты, чтобы лезть на рожон, за тысячу с хвостиком лет привыкли соблюдать правила, установленные в городе. Так что меня хорошо проинструктировали, как следует вести себя с Сэн, когда он соизволит снизойти до общения с моей скромной персоной. А он соизволит, без сомнения… Я же Сейлин. Вот только мне почему-то совсем не улыбается знакомиться с хозяином проклятого кота, да еще и стоя при этом на коленях. Гордость? Нет… скорее вредность, призванная заглушить страх.

Тысяча лет… так долго они живут, что даже не вериться. Воздух у них тут целебный что ли? Объяснений я от Эвана так и не добилась, одни отговорки на тему: «Все, что будет нужно тебе знать, поведает Сэн». Ну, а что не нужно, я, значит, не узнаю по умолчанию. Придется додумывать. С этой способностью, слава богам, проблем у меня никогда не было. Вернее были, но больше от нее, чем с ней. Ладно, отвлекаюсь.

По имеющимся данным выстраивается следующая картина: попала я в какой-то далекий мир, где есть зачарованный город со своим собственным пророчеством, в котором, как и положено, говорится о снятии давно опостылевшего всем проклятья. Часть пророчества, если не суть, некая Сейлин – девушка извне, пришедшая по воле судьбы (вернее, одной хвостатой заразы) в это малоприятное место. Чтобы вновь прибывшей добраться до города, надо пройти через ряд испытаний. (Ну, просто виртуальная игра с реальными последствиями!) К испытаниям относятся: милашки-маануки, всегда готовые позабавиться с гостьей, устроив «догонялки» или «футбол», где вместо мяча используются части ее тела. Далее по списку: всадники на крылатых тварях. (Этот уровень пройти еще сложнее, чем предыдущий). Стражники патрулируют запертый в объятьях горной цепи город, не пропуская туда женщин. Ну, такова, судя по всему, их работа. Кто выжил после общения с ящерами имеет честь познакомиться с магическими бомбами или другими видами оружия белокожих. На этой стадии обычно загибаются даже самые удачливые. Меня же почему-то помиловали. Надеюсь, что не из-за устроенного представления и не из-за «дивного» внешнего вида. Хотя… кому-то было ооочень весело. Это и помогло, что ли?

Так, что еще я упустила? О… ну, конечно же, магия! В этом мире она столь же обыденна и привычна, как у нас телевизор. На моей руке браслет, благодаря которому я знаю чужой язык. Мое тело после многочисленных травм и ожогов выглядит лучше, чем когда-либо за всю мою жизнь, а волосы, прибавив в густоте и пышности, за ночь выросли до пят. Магия… зелья, заклинания, светящиеся кристаллы и еще много всего того, что я не знаю. Любопытно, немного страшно, и очень экзотично. Так что скучать не придется, если конечно, в пророчестве не сказано, что меня должны скормить заживо какому-нибудь маануку, прочитав при этом ряд нужных заклинаний. Впрочем, и это действо скучным не назовешь. Скорее не желательным, а лучше недопустимым.

Ну, и последнее. Я все-таки узнала, что означает «Аше-Ар»! Местное ругательство, естественно. Наиболее подходящий, по моему скромному разумению, синоним – это демон. Почему? Все просто: Аше Ар-существо, обладающее сверхъестественной силой и мерзким характером. Имея прекрасные способности к созиданию, эта тварь предпочитает разрушение. Ну… чем не подходящая сущность? Очень похоже по характеристикам на свергнутую с небес крылатую братию, о которой сложено много легенд в моем мире. Хотя вот про наличие крыльев у Аше-Ар я уточнить забыла.

Мой мысленный поток был прерван резкой остановкой Эвана. Подняв голову от собственной руки, я разглядела ее причину. Черный ворон, отделившись от стоящего на пути дерева, сделал почетный круг в воздухе, облетев нас. Парень медленно поставил меня на землю, после чего, к моему огромному удивлению, опустился на одно колено и поприветствовал птицу.

«Очаровательно! Здесь, похоже, принято поклоняться животным с угольной окраской, – пронеслось в моей голове и отразилось кривой усмешкой на губах. – Может, стоит и это создание, парящее на розовом фоне пушистых облаков, проверить на призрачность, запустив в него чем-нибудь тяжелым?»

Мой спутник, словно уловив подобное настроение, предостерегающе взглянул на меня, поднимаясь с колена. Я состроила самую невинную мордашку, на какую только была способна в данную минуту, после чего даже тихо поздоровалась с птичкой, высокомерно взиравшей на нас сверху. В конце концов, пернатый меня сюда не заманивал, так что антипатия распространяется только на черных котов! Пока…

Ворон сделал еще один круг над нашими головами и, в полном молчании, отправился вперед, к воротам маячившего вдали города. Я мысленно отметила гордый размах его больших крыльев, переливающиеся в дневном свете перья, стремительные и в то же время необычайно плавные движения, и подумала, что Сэн неплохо укомплектовал армию своих посланников. Что кот, что птица, если закрыть глаза на мое к ним личное отношение, были чертовски красивы.

– Ну, – услышала я рядом тихий голос Эвана, – продолжим путь, Зоя?

– Ты не устал тащить меня на спине? – я улыбнулась, переминаясь с ноги на ногу, трава, на которой я стояла, была холодной, но мягкой.

– Ты легкая, как пушинка, – с серьезным видом отозвался он. – Но если хочешь, я могу нести тебя на руках…

– Нет уж, – сказала я, решив, что созерцание его покрытой золотым мхом груди будет еще более отвлекающим, нежели плечи. – Давай как раньше, и мне привычно и тебе удобно.

Он не стал возражать, вместо этого легко приподнял меня и закинул к себе на спину. Я обняла его талию ногами, а руки, как и раньше, сцепила кольцом на шее. Затянутые в тугой хвост волосы парня приятно щекотали мне лицо, пробуждая недопустимое сейчас волнение. Стараясь утихомирить разгорающиеся эмоции, я снова закрыла глаза и задумалась. Первые мысли, конечно, были об Эване. Отгоняя их всеми возможными способами, я представила себе окруженный глубоким рвом город с каменными стенами и тяжелыми воротами. Что меня ждет в этом Неронге? Может быть, ничего страшного… Я же все-таки Сейлин.

Но… робкая надежда не добавила уверенности. Приближение к городу вселяло тревогу.

Глава 12

Утро вечера… «веселее».

Он был одет в камень разных форм и оттенков: фигурное мощение извилистых улиц, подпорные стенки и дома… Такие красивые, ухоженные. Малоэтажные, с выступающими террасами; разноуровневыми крышами, в черепичных изломах которых скрывались одинокие окна или маленькие балконы; с ажурными перилами парадных входов, обвитыми зеленой сетью растений; с клумбами, полными цветов и с двориками, обнесенными невысокими коваными ограждениями. Пестрые вывески на языке Тайлаари, яркие шатры над уличными лавочками, небольшие аккуратно подстриженные скверы с беседками и скамьями, а еще фонари с кристаллической макушкой, свечение которой днем практически незаметно. Все это напоминало тщательно отшлифованный макет города, его искусную декорацию, но никак не место, где могут жить люди. И, тем не менее, они тут жили.

Еще проходя через гостеприимно открытые ворота, я поняла, что повышенное внимание со стороны горожан мне обеспеченно. Молчаливые стражники в кожаных доспехах, исполняя свои обязанности, не сводили оценивающих глаз с моей странно одетой, босоногой фигуры, но так и не осмелились что-либо сказать. Даже спиной я ощущала их заинтересованные, прожигающие взгляды, от которых было как-то неуютно и немного жутко. Я вообще чувствовала сильный дискомфорт и неуверенность, от этого пальцы сжимали локоть идущего рядом парня, лицо которого с гордо поднятым подбородком, напротив, выглядело крайне довольным и умиротворенным. Он ведь был дома, в отличие от меня…

По мере нашего продвижения вперед, улицы города заполнялись людьми, их любопытные взоры, смешанные с тихими репликами и перешептываниями казались мне почти осязаемыми, я будто касалась невидимой стены из голосов и глаз, которая постепенно обволакивала меня, отрезая путь назад. Хотелось убежать, вернуться в темную пещеру, где было тихо и спокойно, где я не чувствовала себя «гвоздем программы», о которой мне практически ничего не известно.

А они смотрели в упор, изучая меня, как картину в музее. Кто-то улыбался, кто-то одобрительно кивал, кто-то просто нагло пялился, не испытывая при этом никакой неловкости. Тихие женские голоса за спиной с жаром обсуждали мою угловатую худобу, болезненно-бледный цвет лица и небрежную для Сейлин прическу.

Хорошо им говорить, они, небось, не в лапах маануков свое свободное время проводят…

Словно прочитав мои мысли, какая-то пожилая матрона в темном платье с белым кружевным передником принялась громко охать, удивлялась тому, что я прибыла сюда в целости и сохранности. Другая восхитилась длинной моих волос, будто «Коара» – результат опытов моего мира, а не их. Мужчины же предвкушали грядущий обряд. Интересно, какой? Могли бы углубиться в подробности ради разнообразия, а не только многозначительно цокать языками да ухмыляться, разглядывая меня.

Отдельные торжественные возгласы и благоговейный трепет некоторых персон относительно долгожданного осуществления пророчества приводили мой разум в состояние близкое к прострации. С каждым шагом я двигалась все более механически, натянув на лицо бесстрастное выражение со слабым намеком на доброжелательную улыбку.

Для этой разношерстной толпы, такой чистенькой, вылощенной, разодетой, я – лишь винтик во временно застывшем механизме, недостающая деталь для запланированного развития событий. Я для них просто вещь, удачно доставленный товар, им плевать на мои чувства и мысли. Им важен результат. И если мне вздумается отказаться играть по их правилам, они вряд ли это потерпят. Я шагала вперед на «деревянных» ногах, будто заведенный манекен, ничего не замечая и не чувствуя. Чем явственней становилось осознание моего положения, тем паршивей было на душе.

А горожане все прибывали, заполняя живой шевелящейся массой каменные тротуары главной улицы Неронга. Такие разные и… такие безликие. Они все чем-то неуловимо напоминали друг друга. Нет, не внешним обликом, и даже не нарядами. Просто в их лицах присутствовало что-то общее, какой-то единый отпечаток. Может быть, годы, проведенные вместе, оставили свой след? Я не знала ответа, да и сам вопрос меня в данную минуту не очень-то интересовал. Дружелюбие этих людей было каким-то ненастоящим, я не испытывала расположения к ним, и мне совсем не хотелось тут оставаться.

А Эван вел меня дальше, кивая каждому встречному мужчине, отпуская короткие комментарии женщинам и раздаривая дежурные улыбки всем симпатичным девушкам на пути. Я рассеянно скользила взглядом по человеческим лицам, изредка зацепляясь за самые оригинальные. Меня поразили глаза детей, спокойные, немного усталые и не детские… в них не было искорки плутовства, сплошная рассудительность, оценивающая сдержанность и любопытство с ожиданием, как и у всех остальных.

Странный город, странные жители, странная ситуация… и что я тут, собственно, забыла? Хорошо еще, что горожане держат дистанцию, а то мое показное спокойствие давно уже переросло бы в откровенную панику. Соприкасаться ни с кем, кроме своего спутника, я не желала. Даже не знаю, что именно было тому причиной: страх или брезгливость? Видимая чистота вокруг, по моим скромным ощущениям, была «с душком».

Парень осторожно убрал мои руки со своего локтя и, попросив подождать немного, направился к накрытому пурпурным шатром лотку, где торговали цветами. Оставшись одна в окружении чужих взглядов, я почувствовала, что тону в этой вязкой трясине назойливого внимания. Завязки на шее почему-то начали давить, мои дрожащие ладони потянулись к ним, стремясь освободить горло. Глубокий вздох не принес облегчения. Здесь даже воздух был каким-то неестественным: слишком чистым и безвкусным. Мои инстинкты били тревогу, а органами чувств отторгали этот безупречный город с его радушным населением. Во рту пересохло, мышцы лица стянула бесцветная маска, а побелевшие от напряжения пальцы стиснули несчастный плащ, который все еще покрывал мои плечи и спину, вопреки ослабленной шнуровке. Несмотря на приветливость горожан, столь активно демонстрируемую мне, я ощущала тщательно скрываемое лицемерие. Улыбающиеся люди: мужчины, женщины, дети… они с радостью кинули бы меня в объятья маануков или сдали, перевязав подарочной ленточкой, белым стражникам, если бы это принесло им желанную выгоду.

Так что же за пророчество должно осуществиться благодаря мне? Что, черт побери, они намерены со мной сделать?!

Потеряв опору в виде мужской руки, я поняла, что боюсь. Мой обреченный взгляд метался по толпе, разыскивая Эвана. Никто не приближался, не подходил ко мне, но их присутствие в радиусе нескольких метров давило на психику. А парень, непринужденно любезничая с хорошенькой цветочницей, неспешно выбирал букет, вероятней всего, для меня. Призвав остатки спокойствия, я сделала шаг в его направлении. Люди впереди отхлынули, как морская волна, будто боялись испачкаться, соприкоснувшись со мной. А сзади раздался глухой удар твердого предмета о каменный ковер мощения. И вдруг, как по волшебству, все стихло.

Я резко обернулась, услышав, как разрезают воздух края моего плаща и как поют на ветру длинные косы. Казалось, упади сейчас на землю монета, и звон ее будет подобен грому. Ватная тишина давила на уши больнее тех малоприятных звуков, что издавали ранее шорохи одежды, усмешки, вздохи и голоса присутствующих.

На месте, где я стояла пару секунд назад, лежала длинная стрела со сверкающим металлическим наконечником. Не отдавая отчет своим действиям, я потянулась к ней, и тут же почувствовала, как со свистом мимо моего плеча пролетела очередная смертоносная гостья.

«Наконец-то наигранное гостеприимство показало свою истинную личину», – мелькнуло в голове почти радостно. Мне почудилось в этот момент, что пахнуло жизнью, и сердце забилось чаще, наслаждаясь новым веяньем. Однако упоение было не долгим, ведь атака, хоть она и искренней местных приветствий и фальшивых людских улыбок, преследует своей целью мою смерть. А умирать совсем-совсем не хотелось… Как ни приятен запах горящей бумаги, он опасен, если за ним грядет пожар.

Глупая радость покинула меня, отрезвив на прощанье рассудок. Я вся сжалась, испуганно озираясь по сторонам. Но в хаосе чужих лиц не было ни капли сострадания или желания помочь. Страх, паника… они боялись еще больше, чем я. Люди расползались в стороны, как тараканы, отдавливая друг другу ноги и шепча, причитая, выкрикивая: «Всадники!», «Атака!», «Бежим!», «Спасайся, кто может!»…

Обо мне словно забыли. Я стояла в окружении мечущейся толпы и с двойственным чувством наблюдала их бегство. Взгляд скользил по трусливым горожанам, домам, оградам и чистому голубому небу, на котором не было никаких белых наездников вместе с их необычными крылатыми «конями», лишь редкие хлопья розовых облаков.

Сквозь хаотичное мелькание чужих фигур я увидела, наконец, Эвана. Оторопевшего, с приоткрытым в изумлении ртом и зажатыми в руке цветами. Шокированный, растерянный, он в буквальном смысле слова потерял способность двигаться, застыв посреди творящегося вокруг хаоса. Всего в нескольких шагах от меня… в нескольких бесконечно длинных шагах.

Словно завороженная, я продолжала смотреть в его расширенные глаза и не двигалась с места. Меня не задевали, не толкали, от меня шарахались, как от прокаженной и это было даже хорошо. Чья-то массивная туша заслонила лицо парня, но тут же самоустранилась, с громкой руганью и фырканьем забежав за угол соседнего здания. Когда я снова увидела Эвана, он уже пришел в себя и с завидным упорством протискивался ко мне через еще не ослабевший людской поток.

Мешая друг другу, сталкиваясь, спотыкаясь, размахивая руками и голося, кто во что горазд, некогда спокойные жители Неронга никак не могли выбрать общий вектор движения, отчего их бегство сильно затруднялось, превращаясь в свалку из тел.

Я двинулась, было, навстречу парню, но черная тень, свалившаяся сверху, заставила меня отскочить в противоположную сторону. От неожиданности сердце упало, обосновавшись где-то в пятках, дрожь в руках передалась и другим частям тела, а способность говорить пропала, оставив пересохшие от нервного напряжения губы беззвучно открываться, как при нехватке воздуха. Причина этого состояния провисела на уровне моих глаз всего пару секунд, затем она камнем рухнула вниз и, кубарем прокатившись по холодным камням дорожного мощения, замерла, лежа на спине с раскинутыми в стороны крыльями. Черная птица с изумрудными глазами… Это был посланник Сэн! Не бесплотный призрак, а настоящий живой ворон, и из груди его торчала третья, адресованная мне стрела. Он поймал ее на лету, закрыв меня своим хрупким пернатым телом, из которого на моих глазах потекли алые струйки крови. Он спас меня!

Я больше не слышала криков, не видела людей, они будто перестали существовать, исчезли, превратившись в безликие смазанные силуэты… осталась только умирающая птица, которой я хотела помочь. Не думая об опасности, уже трижды непрозрачно напомнившей о себе, я наклонилась к раненому посланнику, желая коснуться его блестящих перьев, ощутить, что он еще жив, защитить от ног беглецов, проносящихся мимо. Но стоило руке приблизиться к ворону, как неподвижные крылья встрепенулись и с молниеносной скоростью взмыли вверх, закрыв мне вид. Они стали… огромными. Мое зрение не было в состоянии уловить процесс трансформации, я обнаружила лишь ее результат. Нереально большая птица с горящими зеленым огнем изумрудами глаз в очередной раз закрыла меня своим телом, в котором теперь уже осели целых четыре стрелы.

Рядом заверещал толстозадый мужик. Споткнувшись о чью-то ногу, он растянулся на тротуаре и, замешкавшись, схлопотал в свою наиболее выдающуюся часть тела пятую стрелу. Оглянувшись по сторонам, я поняла, что досталось не только ему. Кое-кто получил и более тяжелые ранения. Другие стрелы, не найдя мишень, валялись на земле. Сколько же их было? Десяток? Два? Стрелки совсем перестали целиться или просто решили подкорректировать численность местного населения?

Подумать на данную тему мне не довелось, так как руки Эвана подхватили меня сзади и, протащив через улицу, с силой втолкнули в дверь расположенного напротив дома. Находившиеся там люди с недовольным оханьем скрылись за темной занавеской, где, вероятно, был проход в другие комнаты. Краем глаза я заметила в небе очередной рой черных точек, летящих к нам. А так же изрядно покалеченную черную птицу, которая внимательно проследила за нашим передвижением, затем равнодушно окинула взглядом раненых, застрявших на месте обстрела, и, развернувшись, взлетела. Она уменьшилась так же быстро, как и выросла. При этом стрелы, торчавшие из туловища и крыльев, мягко выскользнули и упали вниз. А потом дверь с помощью парня захлопнулась, лишив меня фантастического зрелища. С улицы доносились крики людей, не сумевших в панике вовремя скрыться от очередного обстрела, топот, стоны пострадавших, проклятья, а потом… громкий женский визг, перекрывший в раз все другие звуки.

Мой спаситель выдал целую тираду непонятных ругательств и, наказав мне не высовываться, бросился на помощь к молодой женщине, искаженное от ужаса лицо которой было видно через открытые ставни окна. Симпатичная, хорошо одетая и такая беззащитная.

Не прошло и минуты прежде, чем тяжелая деревянная дверь снова открылась, и в помещении, выполнявшем, судя по интерьеру, роль большой прихожей, появилась могучая фигура парня с незнакомкой на руках. Она дрожала всем телом, а карие глаза искрились слезами отчаянья и страха. Лишь только ноги ее, обутые в красивые туфли на тонких каблуках, коснулись пола, женщина заголосила:

– Помоги им, Эван! Помоги же… – ее ладони буквально вытолкнули молодого человека обратно за порог. – Дети погибнут, старики… Это всадники!!! ВСАДНИКИ! Они как с цепи сорвались. Это их работа! Помоги людям, умоляю тебя!!!

Он не возражал, пылая желанием спасти сограждан, мне же оставалось лишь молча наблюдать за происходящей сценой. Ну, а что я, собственно могла возразить?

– Сидите здесь! – слова Эвана долетели до наших ушей прежде, чем дверь с грохотом захлопнулась.

– Конечно, – отозвалась сердобольная горожанка, поворачивая дверной замок.

Она посмотрела на меня, вытерла ребром ладони остатки слез и… улыбнулась. Лицо ее расслабилось, сменив эмоцию горя на ярко выраженное дружелюбие. Женщина двинулась вглубь комнаты, поманив меня за собой.

– Идем скорей, девочка, возле окон оставаться опасно! – ласково-повелительно проговорила незнакомка и, дождавшись, когда я подойду, крепко обняла за талию. – Как тебе понравилась встреча?

Странный вопрос застал меня врасплох. Я удивленно захлопала ресницами, глядя на собеседницу и не зная, что следует ответить. У нее были мягкие черты лица, но жесткие глаза. И цвет этих самых глаз постепенно менялся, в то время как ее сильные пальцы все крепче сжимали мою поясницу. Она настойчиво притягивала меня к себе, заглядывая в лицо, и я начала сомневаться в том, что намеренья ее безобидны.

– Никак, – выдохнули мои губы рядом с ее улыбающимся ртом. – Что Вы де…

Тело напряглось, противясь объятьям, но ее не убедило такое проявление несогласия. Я почувствовала влажное прикосновение языка незнакомки к моей щеке, когда резко отвернулась, стремясь избежать поцелуя.

Город извращенцев! Какой-то затянувшийся ночной кошмар… а, может, заорать или съездить ей по морде? Спишу потом на стресс и временное помутнение рассудка.

– А ты ничего, – она засмеялась, – маленькая, свеженькая, миленькая.

Я обалдело смотрела на женщину, не зная, где мне хуже, в ее компании или под обстрелом на улице. Ее оранжевые глаза насмешливо щурились, а улыбка на губах стала предвкушающей.

– Ничего личного, – сказала она, воспользовавшись моим замешательством, и прижала меня к стенке своим телом, что свело на нет все попытки вырваться.

Болезненный укол острого предмета обжег мой живот, как укус ядовитой змеи. Я вскрикнула, но ее рука зажала мне рот, а зловещий шепот пояснил:

– Ты попала не в то место не в тот час, малышка. Я оказываю тебе большую услугу, поверь, – очередная улыбка была менее ослепительной, зато более клыкастой. Я что-то мычала, пытаясь вырваться, но адская боль отнимала силы, а рыжие огоньки в глазах убийцы сжигали под корень робкие надежды на спасение.

Никого не было рядом. Хозяева сбежали на второй этаж, Эван демонстрировал свое благородство за порогом, а я с ужасом смотрела в лицо волка, явившегося за мной под видом перепуганной овцы.

Второй удар был предназначен моему сердцу. Не хватило всего пары миллиметров. Я с безразличием обреченного смотрела на украшенную бордовыми камнями рукоятку ножа, его длинное лезвие с разводами моей собственной крови, дрожащие от попытки сопротивления пальцы женщины с остро заточенными ногтями и… слушала хруст. Когда ее рука неестественно обвисла, выронив оружие, я осознала, что хрустели кости незнакомки. В следующий миг довольно крупная женская фигура отлетела от меня, словно легкий мяч, отброшенный порывом сильного ветра. Как поломанная кукла, она впечаталась в стену и медленно сползла по ней, злобно шипя.

– Ашшше Ар, – тот, кто все это с ней проделал, шипеть умел не хуже.

– Я к твоим услугам, – женщина, несмотря на травмы, начала подниматься. – Ты, кретин, испортил мне все представление, – ее странные глаза прожигали собеседника насквозь, я даже перестала замечать боль, пораженная происходящим.

Откуда он взялся? Ни шороха плаща, ни звука шагов… или, занятая созерцанием убийцы, я просто ничего этого не заметила?

Кожа пострадавшей пошла белыми пятнами, волосы засеребрились, черты лица, телосложение, рост… все изменялось и тут же возвращалось к прежнему облику, будто шла какая-то внутренняя борьба трансформаций. Я смотрела на нее, не веря в то, что такие чудеса происходят в реальности.

Это сон, мистический фильм или извращенная фантазия… этого просто не может быть на самом деле!

Меня вернула к действительности мужская ладонь, рванувшая вниз мой плохо завязанный плащ. Чужие пальцы нащупали рану под мокрой от крови туникой, наградив мое тело болезненной судорогой. Я взвыла, стиснув зубы и кулаки одновременно. А помешавший моему убийству тип решил все-таки меня добить, ибо схватил на руки и понес к столу. Кожные покровы пришли в движение, потревожив дыру в животе. Я, уже не сдерживаясь, ревела, захлебываясь от обильного потока слез, фонтаном брызнувших из глаз. Все расплывалось: цвета, предметы и его лицо в обрамлении черных волос. Треск разрываемой ткани, жесткое прикосновение ледяных мужских пальцев, три… нет четыре несильных надавливания в разных точках живота на небольшом удалении друг от друга, затем болезненный нажим на рану и замирание, от которого жгло еще сильнее, но кровь почему-то перестала сочиться. Он не убирал руку, продолжая держать ее в выбранном месте. Я же едва не проваливалась в бессознательность от ощущений, которыми данный процесс сопровождался.

Холод… ледяная волна, слишком медленная, неприятная… Она постепенно распространялась от его ладони, отвоевывая сантиметры моего тела. Создавался эффект заморозки, боль стала ноющей, постоянной и… какой-то далекой, более терпимой. Сквозь пелену слез я пыталась рассмотреть внешность мужчины, но кроме зеленых, неестественно зеленых, как бутылочное стекло, глаз ничего не видела.

Когда многоликая убийца напала на него со спины, он даже не обернулся, продолжая зажимать мою рану. Я не смогла проследить взглядом за его движениями, они оказались чересчур стремительными для моего заторможенного восприятия. Но то, как женщина, снова русоволосая, фигуристая и почему-то со здоровыми руками, отлетела к очередной стене, я все-таки пронаблюдала.

– Ты меня достал! – ее гневный голос не предвещал ничего хорошего, но мужчина никак не прореагировал, занятый моим лечением.

Не очень четко, но все же разборчиво, я увидела, как эта разъяренная фурия формирует в руках огненный шар, очень похожий на тот, что швырнула в меня вчера белокожая наездница, только другого цвета. Мои губы пришли в движение, силясь произнести предупреждающие об опасности слова, но странный лекарь прислонил к ним палец свободной руки, и тихо проговорил:

– Молчать.

Все случилось так быстро, что я опять едва успела что-либо разобрать. Энергетический снаряд полетел в его спину, но был перехвачен. Как? А черт знает! Черт и этот уникум в темно-зеленом плаще. Однако факт оставался фактом: в его руке, той, что не давила на мой живот, лежал, переливаясь от красного к желтому, смертоносный подарок. Дальнейшие события заставили охнуть его создательницу и окончательно шокировали меня. Мужчина поднес шар к губам и демонстративно выпил его, выпустив в сторону прижавшейся к стене женщины тонкую струйку дыма.