Текст книги "Старший брат моего парня (СИ)"

Автор книги: Ева Маршал

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц)

– Логан, не смущай девочку. Достаточно было сказать, что Марка не следует трогать, когда он в настолько пасмурном настроении.

Ох, спасибо, Патриция. Что бы я без вас делала? Чопорный, наставительный тон отрезвляет словно кадка с ледяной водой.

– Но вдруг я ему нужна? – уточняю, делая ещё шажок от Логана.

– Милая, если Марк плотно сжимает губы, так, словно прикусил их изнутри, беги. Ему нужно побыть одному, всё хорошо обдумать и желательно в одиночестве. В такие моменты он опасен для окружающих. Ты ведь знаешь, какой он наблюдательный, если говорит неприятное, то настолько ядовито, что потом можно не оправиться.

– Да, бьёт в самое уязвимое место, – медленно проговорила, припоминая его стычки с некоторыми приятелями.

– Именно. Логан, пока вы гуляли, я уговаривала Каталину принять участие в благотворительной выставке. Если мы создадим фонд защиты морской фауны и заодно дадим рекламу твоим эко – яхтам, нарисовав их на огромных полотнах…

– … в полный рост, – добавил Логан тем же нарочито восторженным тоном, что был у матери.

– … в полный рост, – послушно договорила она, но быстро сориентировалась. – Не шали! Я ведь хочу тебе помочь. Ты говорил, эко – яхты популярны в Европе, а у нас пока нет. Вот я и придумала тебе дополнительную рекламную стратегию. Каталина прекрасно рисует и мы…

– И ты видела её рисунки? – Его голос полон ехидства.

– Нет, но у меня нет повода не доверять девушке Марка. Логан, я лишь хочу помочь!

Да, да, а заодно урвать под благовидным предлогом определённую «небольшую» сумму из рекламного бюджета. Патриция Бекендорф, может, и была восторженной и наивной, но во всём, что касалось денег, проявляла поистине бульдожью хватку. Даже запрет Александрии не вразумил её.

– Мама, ничуть в том не сомневаюсь. Но давай отложим этот разговор на потом. Тебе пора переодеваться к обеду, – мягко произнёс заботливый сын, обнимая мать за талию и осторожно подталкивая к выходу.

– Хорошая идея, – быстро проговорила я, но на мою талию так же приземлилась огромная рука, только вот она не подгоняла, а удерживала.

– О, на тебе замечательное платье, в этом нет необходимости. – Патриция пожала плечами. – Побеседуйте с Логаном. Расскажи ему подробнее о нашей идее, Каталина. Договорились?

Она улыбнулась и, дождавшись моего несколько нервного кивка, удалилась, изящно покачивая стройными бёдрами.

Рука Логана скользнула на живот, притянула ещё ближе к мощному мужскому телу, жаркому и крепкому.

Я оказалась в тисках. Не вырваться. Не убежать. Не скрыться.

Наши бёдра соприкоснулись и я дёрнулась в сторону, пытаясь вырваться, едва не задыхаясь от ужаса и дикого, неконтролируемого возбуждения, разливающегося горячей лавой по всему телу.

– Не трясись, мы всего лишь поговорим.

Если он хотел меня успокоить, затея с треском провалилась.

Глава 11. Нюхательные соли и их отсутствие

– Твоя мама хочет, чтобы я рисовала для её фонда, – стараюсь перевести разговор в безопасное русло, но интуиция подсказывает – бесполезно. Я в западне. Господин детектив тщательно проанализировал ситуацию, прощупал подозреваемых в разврате девиц, сделал выводы и собирается раскрыть преступление «на публику». Надеюсь, других зрителей не будет, а я как – нибудь справлюсь. Наверное.

– Это последнее, о чём я хочу сейчас говорить.

Я вообще не хочу с тобой говорить, но приходится!

Мог бы и уважить мать, обсудить её дела. Дождёшься от него, как же.

Логан недовольно дёргает плечом, затем придвигает меня к себе ещё на сантиметр и направляется вглубь дома. На деревянных ногах следую за ним, но лишь потому, что мне не оставили выбора, не хвататься же за стены, да и не поможет.

Но к чему такие объятия? Что подумают многочисленные гости, если увидят нас настолько близко? Почему его это не смущает?

– Отпусти. Это выглядит неприлично.

– Это выглядит по – свойски. Так, словно я к тебе хорошо отношусь и веду к бассейну.

– Топить? – спрашиваю машинально.

Он смотрит с высоты своего роста, белозубо улыбается, затем и вовсе хохочет, ещё сильнее прижимая к себе, так, что я впечатываюсь всем рельефом в его тело, горячее и мощное, сильное. Вибрирую.

А ощущения… никакой безопасности, только дикий, первобытный, животный интерес, притяжение, магнетизм. Тело не сомневается – реагирует честно и откровенно. Жаждой. Горячечным желанием. Трепетом и страстью.

Но я всё же человек и мозг ещё что – то соображает, сопротивляется.

– Но это, конечно, не так, – произношу уверенно. – Я имею в виду, ты относишься ко мне не очень хорошо. И, разумеется, не ведёшь топить.

Бросаю короткий взгляд. На мгновение. Привлечь внимание и продолжить беседу. Но не выходит.

Я знаю, жертва не смотрит в глаза хищнику, а я ощущаю себя именно ею. Маленькой беспомощной ланью перед этим… тираннозавром. Громадным, опасным и очень голодным. Ведь что это в его потемневших глазах, как не желание съесть меня целиком?

Его глаза как две чёрные дыры, засасывают, затягивают, погружают в бездну.

Пальцы на талии приходят в движение. Сжимаются, вдавливаются в моё тело, чуть массируя, поглаживая. Рука ползёт ниже, к бедру. И я нахожу в себе силы разорвать это бешеное, сумасшедшее, нереально манящее притяжение взглядов. Перевожу взгляд на красивые, чётко очерченные губы.

Мозг мгновенно находит оправдание моему пристальному вниманию. Убеждает, что ничего удивительного в нём нет, я дизайнер, а линии человеческого тела всегда были предметом особого внимания художников, скульпторов и остальных деятелей искусства. Всё законно.

Хорошая отговорка, жаль, враньё.

Себя не обманешь.

В его присутствии я боюсь даже дышать. Прохладный парфюм кружит голову, дурманит, соблазняет на порочные мысли. Мне бы поддерживать разговор, слушать его, а я вижу, как шевелятся его губы, представляю, как они по очереди касаются моих сосков, уверенно и жестко, без лишних нежностей, сжимают их, прикусывают, зализывают…

– … и я не уверен, что ты подходишь Марку.

Что?

Что он сказал?

Не подхожу Марку?

– Почему? – выдыхаю неожиданно шёпотом, хотя собиралась неистово и громко возмутиться. Прокашлялась, возвращая севший от возбуждения голос на место. – Почему я не подхожу Марку?

И я прекрасно знаю ответ. Потому что теряю голову от его чёртова брата!

Дыши, Кэти, дыши. Это всего лишь невероятный сексуальный магнетизм Логана и связывающая вас тайна. Любая на твоём месте дрожала бы от одного его присутствия.

Скорее всего, он говорит про деньги и социальный статус. У богачей всегда вместо сердца калькулятор.

Кажется, Флоранс была во всём права. Патриция даже слова мне не сказала по собственному желанию, пока не нашла возможность использовать. Как говорится, с поганой овцы хоть шерсти клок. Логан видит во мне современную Золушку, которой вместо хрустальной туфельки подайте квартиру на Манхэттене и «феррари».

– Ты слишком зажата, – даёт он неожиданный ответ. Излишне откровенный. Прямой. Слишком неприличный, на мой взгляд.

– Эм…

– Хочешь сказать, это не так?

Он что, смеётся надо мной? Провоцирует? Издевается?

– Хочу сказать: мы взрослые люди и сами разберёмся. Отпусти меня.

Дёргаюсь в сторону, словно у меня есть шанс получить свободу. Наивная!

– Не вырывайся, пташка, бесполезно. Мы с тобой ещё не закончили. И хочу сразу предупредить: если я задаю вопрос, на него должен быть чёткий и вразумительный ответ.

Упс.

Та – та – да – дам.

Приехали.

Неужели сейчас мы перейдём к обсуждению кухонных приключений? Или он продолжит вводить меня в ступор своей бескомпромиссной, безжалостной откровенностью на тему нашей с Марком личной жизни? Не знаю, что хуже.

Давай, Кэти, говори же что – нибудь поскорее, пока он не начал допрос с пристрастием, нужно его заболтать и перевести тему.

– Я не зажата. Я напряжена. Знакомство с семьёй своего парня – это не поход по магазинам с подружками, знаешь ли. И можешь меня дополнительно не запугивать, я и так на грани обморока.

Уверена, из – за таких, как он, дамы в прошлом веке носили нюхательные соли. Посмотрит – в жар бросает. Коснётся – ноги слабеют и голова кружится. А уж если поцелует… Боюсь даже представить.

Тьфу! О чём думаю? Нельзя представлять!

– Нервная девочка, – хмыкает Логан. Ловлю себя на мысли, что вспоминаю Марка с его любимой фразой «развратная, мокрая девочка, моя девочка». Почему – то обе фразы звучат в моих ушах совершенно одинаково и вызывают идентичные ощущения внизу живота. – Я совсем не кусаюсь.

– Сомневаюсь, – брякнула, не успев подумать.

Что я несу? К чему эти непристойные ассоциации? Хотя, он ведь опасный и колкий, кусается словами, язык его жалит… Язык…

Перед глазами вспыхивает картина маслом: я лежу на столе, довольная, растрёпанная, жаждущая его ласк, обжигающе – горячий, острый язык Логана чертит узоры на моей шее, подбираясь к маленькому розовому ушку…

– Мне нравится твой острый язычок, – произносит он так, словно думает о том же, о чём и я. – Ты, Каталина – котёнок, девушка с характером, но слишком строго себя держишь и тем делаешь Марка несчастным.

Ненавижу, когда лезут не в своё дело, даже возбуждение притихает. Общение с этим мужчиной напоминает американские горки – о спокойствии только мечтать.

– Логан, прости, конечно, я понимаю, ты переживаешь за брата, но наша интимная жизнь – исключительно наше с ним дело. Я не готова, не хочу и не буду её обсуждать.

– Ты трусишка, Кэти – котёнок, а он слишком прислушивается к твоему мнению, не понимая, что иногда женщине не нужно уважение и вся эта чушь про равенство полов, в постели его нет. Иногда женщину нужно просто трахнуть.

Я споткнулась и если бы он так крепко не держал за талию, непременно грохнулась на пол. Меня едва не трясло от гнева. Да как он смеет? Что за намёки? А выражения!

Тем не менее, выпрямилась, сделала глубокий вздох и ответила на хамское заявление таким голосом, что он мог враз заморозить все котлы в аду.

– Иногда не стоит делать поспешных выводов.

– Я привык доверять своим глазам и своему опыту.

– Видимо, ты настолько любишь раскрепощённых девушек, что никогда не сталкивался с обычными, нормальными, у которых, представь себе, личная жизнь начинается не в тринадцать лет.

О, чёрт возьми, я завелась не по – детски. Что он со мной творит? Я и не заметила, как тоже стала бросаться обвинениями, навешивая ярлыки.

Это всё стресс. Да, точно, он самый. Никто и никогда не общался со мной на тему секса настолько откровенно и прямолинейно. Марк всегда проявлял понимание!

Логан замирает. Разворачивает меня, удерживая за предплечья. Оглядывает с головы до ног неспешно, внимательно, точно выбирает женщину на невольничьем рынке, на глаз оценивая, на что она способна.

Способна ли выдержать напор его страсти.

Серая радужка почти повержена возбуждённой чёрной бездной его зрачков. А я… я не могу отвести от него взгляд, хоть и стою словно испуганный воробышек, готовый сорваться и улететь прочь, далеко – далеко, на высокую, безопасную ветку.

Если отпустят.

Затем открыл дверь и пригласил пройти в наполненное солнечным светом и зеленью помещение – крытый бассейн. Что я и сделала, притом, наконец, без наглых, бесцеремонных объятий!

Маленькая женская уловка сработала – он меня отпустил. От невинных девочек не ожидают больших пакостей.

– Ты хочешь сказать, что совсем неопытна? – раздаётся его голос за спиной.

Я застываю, всеми фибрами души ощущая, как он приближается. Неспешные, едва слышимые шаги. Чувствую жар его тела за спиной. Он близко. Так близко, что ноздри щекочет тонкий аромат его парфюма.

Делаю шаг в сторону, поднимаю глаза. Знаю, что щёки красные как томаты в банке, но это отличный шанс сместить акценты. Уверена, если у него есть хоть капля сомнений о моём участии в эротическом свидании на кухне, она оттянет вниз нужную мне чашу весов.

– Марк – мой первый мужчина. И моя зажатость, что так не даёт тебе покоя, исключительно от неопытности. Уверена, со временем мы с ней справимся. Вдвоём с Марком. А теперь, надеюсь, разговор окончен и я могу идти? У меня нет желания плавать.

– Зато у меня есть одно желание, – произносит этот невозможный мужчина и в его глазах вспыхивает настоящее адово пламя. Жаркое. Грешное. Завораживающее.

Глава 12. Водные процедуры для горячей парочки

Логан

Я ожидал увидеть очередную длинноногую топ – модель с отстранённым выражением лица и искусственным загаром, но Марк удивил. Привёз в дом сладкую кошечку с аппетитной задницей и задорным смехом. Про чёртову родинку у нижней губы вообще боюсь вспоминать – чистый секс.

Уверен, Марк думает только об одном, когда она вот так приоткрывает ротик, как сейчас, охреневая от моих наглости и напора. Взгляд не отвести.

И когда этот мелкий повзрослел, что стал западать на нормальных девчонок, от одного вида которых превращаешься в озабоченного подростка?

Девочка что надо, ещё и досталась ему невинной.

Чертовка права, я давно не трахал милых нежных девочек, предпочитая опытных, хорошо знающих, чего они хотят, девиц классической модельной внешности. Силиконовых Барби или похотливых нимфоманок – без разницы. Главное – чтобы не выносили мозг, были предсказуемыми и любили секс не меньше моего. Терпеть не могу отговорки и отказы.

А эта… Стоит, смотрит этими огромными, в пол – лица зелёными глазищами, ресницами хлопает. Боится меня и, твою мать, хочет до умопомрачения, краснеет, бледнеет, заикается. И от того боится ещё сильнее. Но огрызается. С характером.

Да, детка, ты новорожденный котёнок в мире секса и до Высшей Лиги тебе ещё расти и расти. Во всём, как говорится, нужен опыт. И я бы с удовольствием стал бы твоим личным тренером, но есть одно но…

– Какое желание? – почти заикаясь спрашивает она, и я, едва не отвечаю честно и откровенно.

Представляю, что бы с ней случилось, признайся я в истинных своих желаниях. Она о таком и не слышала, наверное. Может, поддразнить?

Делаю шаг, обнимая за талию, удивительно тонкую при высокой красивой груди и аппетитной нижней части, которую я бы с удовольствием проинспектировал всеми доступными способами. И начал бы с укусов. Болезненно – сладких, неспешных, чувствительных. И зализывал бы каждый с особенной тщательностью, сводя с ума маленькую порочную девочку, такую правильную и нежную.

– Отпусти, – шепчет, не отрывая взгляда от моих губ.

Думает, поцелую?

Я бы с радостью, детка, но у меня сорвёт тормоза окончательно. Ты слишком сильное искушение.

– Ты ведь не этого хочешь, – произношу едва слышно.

Каталина смотрит, не моргая, ещё и почти не дышит. Чувствую, как под моими пальцами гулко бьётся сердце. В её взгляде всё: и ужас и порок. Губы подрагивают, призывают смять их жестким напором, захватить в плен, поработить.

Она нервно закусывает пухлую нижнюю губу и я с кристальной отчётливостью понимаю: я её трахну. Сейчас. Разложу на ближайшем шезлонге. И она будет орать, биться в конвульсиях, царапать меня словно дикая кошка, кончая раз за разом, потому что хрен знает, как быстро я смогу остановиться, насытиться этим грешным ангелом, от вида которого сносит крышу.

Она сглатывает набежавшую слюну и я теряю голову. Вижу только, как удивлённо она распахивает глаза, когда моя рука сжимается на её тонкой шейке и тянет навстречу первому поцелую.

Каталина

Уносит. От жара его тела, от бескомпромиссной, беспринципной жестокости его взгляда, тёмного, обжигающе порочного, властного. В голове ни одной мысли, я покорена, загипнотизирована, соблазнена, очарована.

Его рука тянется к моему открытому, беззащитному горлу, сжимает, притягивает на себя. Губы приоткрываются навстречу его рту…

Как вдруг слышу характерное постукивание трости.

– Бабушка, – шепчу, когда наше дыхание сталкивается, смешиваясь в миллиметре от воспалённой от возбуждения кожи.

– Чёрт! – Он действует мгновенно. С треском ниток по канту сдёргивает с меня платье, командует: – Ныряй!

Осоловелая, слабо соображающая, скидываю обувь и делаю шаг в бассейн с ледяной водой. Рецепторы взрываются от перемены температур, я дёргаюсь, мгновенно прихожу в себя, открывая глаза, и вижу, как сильное мужское тело входит в воду, делает один за другим гребки, удаляясь от меня.

С кристальной ясностью понимаю, что вынырну ровно к бабуле на допрос и, отталкиваясь пятками ото дна, меняю направление, на пределе работы лёгких плыву за Логаном, надеюсь, что пока доберусь до противоположного от Александрии Бекендорф борта, он вернётся и займёт её ничего не значащим разговором, а я, хитро и коварно сделаю вид, будто не хочу мешать их семейной беседе и сбегу.

Старшие родственники разъезжаются уже завтра, кто днём, а кто утром, так что держать оборону осталось недолго.

Однако Логан и не думал мне подыгрывать, терпеливо дождался, чтобы вместе вернуться к усевшейся на ближайший от лестницы шезлонг бабушке и завёл непринуждённый разговор, заодно сообщая за минуту сляпанную специально для свидетельницы нашего заплыва легенду.

– Думала, под водой плыть быстрее? – весело спросил он, как только я приблизилась. – Продула, Кэтти.

– Хотела схватить тебя за ногу и напугать, – ответила я, имитируя отсутствующее сейчас напрочь чувство юмора.

Общаться с этим типом невыносимо. Я готова провалиться от стыда за своё помешательство, а он смеётся. Впрочем, после одного кухонного приключения я тоже делаю вид, что всё хорошо, так что не вправе его ругать даже про себя. Он ведёт себя просто… цивилизованно. Что после взрыва страсти у кромки бассейна весьма и весьма похвально.

Есть подозрение, будь на месте бабули кто угодно другой, Логан бы и глазом не моргнул, вдавил меня в своё каменное тело и поцеловал так, что вышиб бы весь дух вместе со здравым смыслом.

Так, не думать о поцелуях с Логаном. Уймись, Кэтти, ты хорошая девочка, правильная и скромная.

К бабушке мы подплыли как ни в чём не бывало, вышли по очереди, Логан обернулся, чтобы подать мне руку, однако я посмотрела на неё, как на ядовитую змею. Спасибо, мне хватило… контактов на сегодня.

– Каталина, если мужчина подаёт руку, её стоит принять, – чопорно произнесла Александрия. – Эмансипация не всегда уместна, есть ещё правила хорошего тона.

– Простите, – извинилась и мышью проскользнула под рукой безукоризненно вежливого в присутствии старшей родственницы Логана, убежала к своей одежде.

Хорошо, во время переодевания так торопилась, что осталась в купальнике и сейчас не приходится краснеть за свой внешний вид. Вот было бы «весело», явись я пред бабулины очи в кружевном непотребстве, что подарил Марк.

Одежда валялась в настолько художественном беспорядке, что, уверена, будь на месте Александрии любимая тётушка братьев, у меня были бы серьёзные проблемы. Её словно срывали в порыве страсти и бросали в кучу. Хотя это я, наверное, от нервов так думаю. По задумке Логана мы соревновались и вполне могли скинуть её, торопясь обыграть соперника.

Надеюсь, больше не придётся идти на сделку с совестью. Честное слово, для одних суток перебор. Может, мне стоит приклеиться к Александрии или Пат и провести остаток дня в безопасности?

Трясущимися пальцами схватила горку одежды и положила на шезлонг, отделив своё платье от его тенниски и шорт двумя свёрнутыми полотенцами. Научиться бы ещё в реале так держать дистанцию, цены бы мне не было.

– Йоган поговорил с Марком? Он потому пронёсся мимо меня, даже не поцеловав в щёку? – тем временем вопрошала бабуля у Логана.

Моя идея сбежать под благовидным предлогом показалась уже не столь интересной. Выходит, пока я паниковала и думала о страшном, мысли Марка занимал конфиденциальный разговор с отцом?

– Да. Зря он так.

Ну же, ну? Говорите скорее, я скоро лопну от любопытства!

– Я просила его не сообщать до празднования, чтобы не портить тебе день рождения кислым видом брата, но ты знаешь своего отца.

– Марк перебесится, ба, не волнуйся. Я проконтролирую, всегда поддержу и решу любую его проблему. – Логан в упор посмотрел на меня. – Любую.

Какой загадочный намёк, а до чего тонкий! Уж не меня ли он считает проблемой? По взгляду вижу, что меня.

Хотя… старший из братьев Бекендорф, конечно, порядочный гад, но вряд ли настолько хам. При бабушке все члены семьи ведут себя выше всяких похвал, даже он, так что я наверняка надумываю.

И вообще, это не главное. Главное, что Марку испортил настроение отец, а не какой – нибудь глазастый «доброжелатель», имеющий привычку подглядывать в окна кухни поздней ночью, или старший брат.

Александрия, по всей видимости, сказала и услышала всё, что хотела, потому величественно поднялась и напомнила о грядущем обеде. Боясь вновь оказаться наедине с Логаном, я увязалась за ней и в полной неприкосновенности дошла до столовой, где Марк старательно делал вид, что у него всё хорошо.

Яркая солнечная улыбка, нарочито медленные, плавные движения и так не подходящие вальяжному образу злые, колючие глаза. Удивительно, но он до сих пор не отошёл после разговора с отцом, ведь обычно Марк быстро взрывался, но столь же быстро затухал, превращался в обычного доброго Марка, душу компании и весельчака.

Патриция была абсолютно права – в таком виде он опасен для окружающих, особенно для самых близких, кого он хорошо знает. Если уж уколет, то в самое сердце.

Но сейчас он старательно сдерживался, не желая портить настроение брату, так что я сделала вид, будто не заметила его состояние.

– Рада, что ты настроен по – боевому, – произнесла бабушка, коснувшись его плеча. – Подумай хорошо, это твоё будущее.

– Да, ба, – легко откликнулся Марк и отодвинул Александрии стул, удостоившись её благосклонной улыбки.

– Как приятно видеть настоящего джентльмена в наше время, – с придыханием произнесла Барби, останавливаясь возле своего места с явным намёком и стреляя глазами в моего джентльмена!

Это что ещё за фортель? Блондиночка поняла, что Логан ей не по зубам и решила заняться моим Марком? Разбежалась! Не семья, а банка с пауками, честное слово.

– Да, мне повезло, – заявила, улыбнувшись во все тридцать два зуба, симулируя наивность и восторженность.

Господи, Марк, иди же скорее сюда, помоги сесть, у меня сейчас лицо треснет улыбаться этой гадине.

Уговаривать любимого не пришлось, он в два счёта оказался рядом. Усадил, бережно поправил волосы, откинув их за спину. Обнажённой шеи коснулись нежные пальцы, провели по всей длине сверху вниз, заставляя чуть поёжиться, посмотреть на мужчину со смущённой улыбкой.

Признаться, хоть и стеснялась ласк на людях, сейчас рада была его вниманию. Значит, Марк не злится на меня. Значит, всё не так плохо и мы со всем справимся. Значит, кое – кто безголовый и слишком самоуверенный поймёт, что и тут ей ловить нечего!

Когда Барби раздражённо плюхнулась на стул, я не смогла скрыть довольную улыбку, правда, адресовала её усевшемуся рядом Марку, но он, конечно, в два счёта меня раскусил. Чувствую, стоит ждать партию новых шуточек о ревности.

Ну и ладно, я только рада. Хоть немного спокойствия и умиротворения. Никто от меня ничего не хочет, все мило беседуют на общие темы, Марк заботливо подкладывает лучшие куски мяса на тарелку. Идеальный обед.

Я наслаждалась едой и компанией, пока в дверном проёме не появился он. Логан. Старший брат моего парня и моя головная боль.

Застыла. Затаила дыхание. Напряглась.

Почему он так смотрит на нас? На меня?

Во рту пересохло, сердце забилось с бешеной скоростью. В голове царил сумбур из обрывков мыслей и страхов, как вдруг на бедро по – хозяйски легла рука с тонкими музыкальными, но при этом сильными и цепкими пальцами, сжала легонько, поддерживая. И я обернулась.

Ну этого Логана к дьяволу! Марк – моё сердце. Моя любовь. И я не позволю слетевшей с катушек физиологии диктовать мне условия! Мистер Тестостерон нереально крут, но он – не Марк!

Да, кое – что произошло, но это была случайность, чёрт возьми! Я ни в чём не виновата!

– Выглядишь воинственно, – шепнул Марк, бессовестно целуя меня в ушко. – Я заметил, что вы не сошлись характерами, но потерпи, пожалуйста. Ради меня. Логан желает мне добра.

– Ах, вы такие милые! – тут же защебетала тётя Фло. – Молодые, красивые, раскованные. Весь мир у ваших ног. И все вечеринки этого мира! Даже самая главная – в честь дня рождения моего любимого племянника. Ах, как жаль, что я не смогу быть рядом с вами, мои дорогие, в этот момент!

Флоранс стрельнула глазами в сторону Логана, который лишь ухмыльнулся, но ту было не пронять. Она на секунду поджала губы, а затем вновь расцвела улыбкой – собиралась зайти на новый виток уговоров и намёков «в лоб».

Тётушка – это просто какой – то гламурный танк! Прёт напролом, сметая все преграды на своём пути.

– Я бы тоже с удовольствием осталась на пару дней, – поддержала Барбара тётушку. – Уверена, завтра будет самое интересное. Мы с Фло могли бы занять одну спальню, если количество мест ограничено.

– О, нам было бы очень весело! – поддержала Флоранс, хорошо сыграв удивление предложением девушки.

Чертовки явно спелись и были полны решимости продавить Логана, позволив им остаться.

Мы с Марком подались вперёд, ожидая выход на сцену хозяина дома, однако кусок стейка не позволил ему оперативно ответить.

– Поверь, Барби, ты слишком хорошо воспитана для этого мероприятия, – неожиданно вступила в разговор мама братьев. – Кто бы знал, как я жду, когда Логан остепенится. Этот дом идеально подходит для полноценных светских мероприятий, но никак не для разнузданных вечеринок, напоминающих студенческие.

Облом!

Ну же, давай, Барби, соберись. В твоём арсенале наверняка не только пинеточки и шапочки для младенцев, но и какой – никакой словарный запас.

– Но ведь Кэти остаётся, – жалобно проблеяла она. – И Флоранс за мной присмотрит.

– Сомнительная нянька, – хмыкнул Марк, наливая нам апельсиновый сок. – Кэти под моим личным круглосуточным присмотром, детка, ей нечего опасаться. А ты действительно можешь влипнуть в историю. Поверь, я знаю, о чём говорю.

– Марк! – возмутилась тётушка. – Не ожидала от тебя.

– Прости, – без капли раскаяния произнёс мой мужчина.

– Раньше ты всегда был на моей стороне! – Флоранс надула губы и недовольно посмотрела в мою сторону.

И снова виновата Кэти. Класс! Здорово! И, может, я бы действительно замолвила за неё словечко, но, во – первых, сама здесь на птичьих правах, во – вторых, в комплекте к тётушке прилагалась Барби, которая только что бесстыже пыталась увести моего мужчину.

– Раньше и ты была на моей стороне, – заявил Марк, глядя на неё в упор.

Флоранс поняла, что поддержки не дождётся, и скисла. А вот нечего бегать подглядывать и мешать племяннику соблазнять свою ненаглядную на всех горизонтальных поверхностях.

Барби же, напротив, проявила характер во всей красе. Собралась с духом и внимательно осмотрела присутствующих, выискивая, кто может ей помочь. Патриция, против ожидания девушки, её не поддержала, оставались трое: я, Марк и Логан.

После её выступления в адрес Марка, никак не ожидала, что она обратится ко мне.

– Каталина, я слышала, ты будешь рисовать картины для нового благотворительного фонда Патриции. Может, попробуем вместе? Две техники, вдвое больше картин за более короткое время, весёлая совместная работа – будет здорово. И очень по – семейному.

Она говорила с азартом, мягкой доброжелательностью, вдохновением, горела искренним желанием помочь, что оставалось только диву даваться. Я бы на её месте записалась на курсы актёрского мастерства и шла покорять Голливуд. Уверена, роли хитрых стерв принесли бы ей не один Оскар.

Вот тебе и гламурная блондиночка, помешанная на фотографиях и идее удачного замужества. Здесь и тактика, и стратегия налицо! Одни пинеточки чего стоят – ни одна потенциальная свекровь не устоит.

Наивная и мечтательная Патриция тут же заглотила крючок, не понимая, что коварная куколка пытается всеми правдами и неправдами остаться в доме её сына ещё на пару дней, при этом не напрашиваясь в открытую.

Такая воля к победе определённо заслуживает уважения. Жаль, мы с ней по разные стороны баррикад.

Марка от себя ни на шаг не отпущу, если она не уедет. Буду развлекать, целовать, соблазнять… Да что угодно делать!

– Обидно, не успела полюбоваться на новую яхту, – с искренним сожалением в голосе произнесла Барби. – Было бы неплохо сделать несколько фотографий, пройтись по палубе, услышать поскрипывание…э – э–э. В общем, проникнуться атмосферой, – быстро закруглилась она, не владея нужной терминологией.

Взгляд девушки был устремлён на довольно улыбающуюся Патрицию, но она то и дело поглядывала на реакцию Логана, который откинулся на спинку стула и наблюдал разыгранное специально для него представление, позабыв о еде.

– Милый… – Патриция обернулась к старшему сыну, посмотрела умоляюще.

– После обеда всех желающих ждут морские прогулки на яхтах, катерах, водных мотоциклах и прочем транспорте. Уверен, впечатлений хватит на три выставки, – озвучил Логан, а затем посмотрел в упор на Барбару. – И на два инстаграма.

Марк бессовестно расхохотался, да так весело и заразительно, что даже строгая Александрия Бекендорф снизошла до улыбки.

Барби и не думала смущаться, может, не понимала, как надоела всем бесконечными селфи на фоне каждой стены. Накрутила локон на палец, сделала томный взгляд, добавила придыхания в голос и поинтересовалась, не будет ли самый опытный и замечательный моряк лично управлять яхтой, на которой она планирует устроить фотосессию.

Движения её стали мягкими, плавными, манящими, голос нежным и сладким, и Логан прищурился.

Он всё – таки сомневается! Сомневается, что в кухне с ним была я!

Да! Я готова сплясать джигу, канкан, да что угодно! Только не стриптиз, конечно.

Давай, Барби, милая, добавь огня в голос и не думай больше визгливо хохотать! Продержись до отъезда, прошу!

Я замерла, словно игрок, поставивший всё состояние на бегущую второй лошадь. Вырвется, не вырвется вперёд? Победа или поражение?

– У меня появились кое – какие дела, поэтому, к огромному сожалению, морская прогулка пройдёт без меня. Однако я присоединюсь к вам на берегу ближе к вечеру. Кстати, любителям рыбалки сегодня будет, чем заняться, все лицензии* куплены, можно даже устроить барбекю на пляже, а не только пофотографироваться с уловом.

Не знаю, кто был разочарован его ответом больше, я или Барби. Это ведь нужно так извернуться, чтобы и не обидеть и ничего не пообещать.

Зато остальные пришли в неописуемый восторг.

Большая часть мужчин тут же взялась за обсуждение наживки, крючков, снастей, не стесняясь при этом сильно преувеличивать размеры уловов. Если верить дяде Томасу, выловленный им в прошлые выходные тунец весил почти столько же, сколько самое крупное млекопитающее на планете Земля – синий кит. Самое смешное, все дипломатично сделали вид, что ему поверили, а некоторые поддакнули, обещая как – нибудь показать фото с таким же гигантом.