Текст книги "Полукровка (СИ)"
Автор книги: Ева Черная
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)
Но надо отдать им должное, они мне здорово помогли.
В роли нашлемника сверху расположился серого со стальным отливом цвета волк, повернувший голову и смотрящий на всех стоя на малой короне. Малая корона была частью шлема, а под шлемом стального цвета с золотым обрамлением находилась большая корона, имеющая количество зубчиков по количеству родов. Под зубчиками короны расположились драгоценные камни по цветам правящих Домов в каждом роду. Намёт был исполнен в виде переплетённых золотисто-голубых разлапистых листьев тарголы (дерево, растущее исключительно в Хаврии и имеющее очень вкусные плоды, которые обычно засаливают или маринуют с разными специями).
Большая корона лежала на родовом щите приглушенно-голубого цвета, на котором расположились в ряд шесть золотых шестиконечных звезд по количеству шести основных заповедей, переданных хаврийцам Вышним. По обе стороны от щита расположились хавриец и тхае в национальных одеждах, исполняя роли щитодержателей (Тэр меня уверил, что ни один тхае не будет против такого произвола с моей стороны).
Внизу, под щитом, легла золотая лента, на которой темно-серым, стальным шрифтом был написан девиз рода: 'Или не берись – или доводи до конца'. Знаю, фразочка, может, и не сильно храбрая, но она отражала именно меня и мое отношение к жизни.
Еще раньше, прежде чем окопаться у меня в квартире, Тэр свозил меня на любезно предоставленном морэ Дасильо, его личном унмусе к семейному ювелиру рода Дасильо. Уж не знаю, с чего такая доброта по отношению ко мне со стороны этого мрачного сноба, я Дасильо имею в виду, но они меня здорово выручили, потому как мне было бы трудно найти ювелира, у которого были бы готовы несколько малых корон на выбор, причитающихся всем главам родов, плюс ко всему еще и учитывающих строение моей головы и, в частности, расположение моих ушей. Да и денег у меня на это удовольствие не хватало, но морэ Дасильо сообщил, что он хотел бы, чтобы я приняла это как подарок от его рода, тем более, что частично он лично виноват в такой скоропостижной необходимости в приобретении данного ювелирного изделия.
И я выбрала. Тоненький ободок из червленого золота, от которого тянутся вверх шесть тонких острых зубчиков, и всё это счастье обильно усыпано кроваво-красными рубинами и гранатами, хих, как раз под цвет моих глаз. С остальным было проще. От мантии я наотрез отказалась, таскать на себе и за собой несколько метров тряпки, которая будет оттягивать мне плечи и мешать свободе движений, бррр, нет, это не по мне.
С малым скипетром та же беда. Нет, может, кому-то и нравится на официальных мероприятиях держать постоянно в руках тяжелую золотую палку, обвешанную драгоценными булыжниками, только польза от нее мизерная, разве что дополнительный тренажер для подкачивания бицепсов рук. Сомнительное удовольствие, тем более, что качаться будет только одна рука, ну, или огреть кого-то по голове, опять же не то.
Так что я все это удовольствие я заменила на витую цепь из того же червленого золота, украшенную шестью драгоценными камнями, соответствующими цветами к цветам Правящих Домов. В ее центре свисал крупный рубин, а также ритуальный кинжал с золоченой ручкой и навершием из небольшого красного граната. Цветами моего правящего дома стали все оттенки алого и белого, ну, что поделать, люблю я эти два цвета.
С ритуалом посвящения все намного проще. В нашей религии особое значение имеют две природные стихии – огонь и вода. Не путайте с идолопоклонничеством, мы не поклоняемся сотворенному самим Творцом, мы всего лишь используем это для очищения перед общением с Ним и при взывании к Нему. С самого утра перед ритуалом принято держать пост: есть и пить нельзя ничего до окончания ритуала.
С утра хорошо отмокнув в ванне и отчистив с себя любой намек хоть на одно грязное пятнышко, расчесав частым гребнем волосы (не представляете, чего мне это стоило, половина моей шевелюры осталась на том самом гребне) и одевшись в длинную, до пят, просторную рубаху, я пошла к местной реке Каменке в сопровождении двух почтенных хавриек – жен Председателя Собрания и Главы Рода Видящих, к которому принадлежит мой отец. Сопровождающие меня моры нужны были для того, чтобы потом подтвердить подготовку перед ритуалом.
Шесть раз мне нужной было окунуться в речку с головой, чтобы проточные воды смыли все мои духовные нечистоты, как до этого я смыла с себя в ванной нечистоты материальные. Окунаясь, я чувствовала как вода, убегая, забирает с собой усталость, грусть, одиночество, тоску. Она, вода, дарила мне покой, легкость с небольшой ноткой свободы.
После окунания уважаемые моры отвели меня домой и начали помогать мне приводить себя в порядок. Еще два часа назад был доставлен срочно пошитый швеей всё того же рода Дасильо (Тэр уверял, что он и не мечтал о лучшем, чем сделать мне такой подарок к посвящению, а я сделала вид, что с неохотой, но поверила, все равно не было смысла трепыхаться, он бы мне это все равно всучил), костюм. Он состоял из насыщенного алого цвета немного свободной туники длиной до середины бедра с простым округлым вырезом у горла и рукавами три четверти (по горловине и краям рукавов туники шла белый цветочных орнамент) и белых сартонов с той же вышивкой, только алого цвета. К костюму же прилагались полусапожки в красных тонах эльфийской работы и кожаный красный ремень с ножнами инкрустированными бриллиантами (подарок от Ната). Волосы собрала по обыкновению своему в высокий хвост и потом заплела в тугую косу. Ну вот, осталось только дождаться часа до захода солнца, напялить на себя корону с цепью и кинжалом, и можно выдвигаться. Все ритуалы в храме Вышнего начинаются на закате, в начале следующего дня. Да, да, у нас день начинается с вечера, не так, как у других народов, потому что в Книге Вышнего было написано, что сначала был вечер, потом утро и день. Потому-то у нас и следующие сутки начинаются с вечера, и все значимые ритуалы в Храме проводятся с заходом солнца.
Солнце село пятнадцать минут назад и я, облачённая в свою малую корону, с висящими на шее цепью и кинжалом в ножнах, еду все в том же дасильовском унмусе в Храм. Мандражирую и боюсь поверить, что стала еще на шаг ближе к цели, ведь статус главы Рода это не самоцель, это одно из средств достижения цели.
Я в Храме. Высокие колонны, построенные еще древними, поднимались ввысь, стены украшены растительным рисунком, ни одного изображения живого существа, чтобы ни у кого даже мысли не возникло, что пришедший в Храм молиться, делает это обращаясь к изображению живого существа, а не к Вышнему. На полу мозаика все с тем же растительным узором, но что за растения изображены, я не запоминаю, голова не тем занята. Мы подходим к жертвеннику, на котором уже лежит связанный аргал (одомашненное мелкое рогатое животное, ценящееся за хорошие вкусовые качества мяса и мягкой упругой шерсти). Голова его чуть свисает с жертвенника.
Вокруг жертвенника собрались все главы родов, одетые в цвета своих Домов, как и я, а возле жертвенника, у его изголовья, стоит саххат (хавриец, который специально учился тому, как правильно резать скот для употребления в пищу теми же хаврийцами).
Я подхожу вплотную к жертвеннику и становлюсь рядом с ним, достаю свой, теперь уже родовой, кинжал, специально для этого заточенный, и передаю его саххату. Вот кинжал в его правой руке, левая же крепко, чтоб не дернулся, держит аргала за рога, он смотрит на меня. Вокруг тишина, и я говорю ритуальное благословение, выученное мной много лет назад и повторяемое мною год за годом как мантру, не позволяющую расклеится и забыть о цели. Мои слова гулко отдаются в тишине храма и поднимаются вверх. Последнее слово срывается с моих губ и слышится ответное 'Истинно', произнесенное семью разными голосами. Мой резкий кивок головой, и саххат, взмахнув рукой, перерезает горло животному. Я тихо облегченно вздыхаю – опытный саххат, зарезал правильно, поэтому ждать еще неделю для повтора ритуала не придется.
Кровь животного стекает в специальный сосуд, и мы ждем, пока последняя капля не упадет в него. Через час от запаха крови уже тошнит, но показать это – значит, показать свою слабость, недостойную главы рода. И я терплю, чтобы от этого запаха на пустой желудок меня не вывернуло. Вот саххат подходит к жертвеннику, значит, всё, – кровь уже вся ушла. Всё тем же моим кинжалом (бррр, я потом его долго буду чистить) уверенными движениями разрезает грудь и брюшную полость аргала и отсекает все внутренности, выкладывая их на отдельно поставленный поднос.
Теперь моя очередь. Взяв большой золотой поднос, куда уже положили хлеб и поставили чашу с вином, я подхожу к жертвеннику, и саххат уверенной рукой отсекая все лишнее, ставит на поднос сердце, печень, почки и правую заднюю ногу животного, предварительно ее освежевав. Поднос оказался просто неподъёмным, и если бы я была простой хаврийкой – в жизни бы его не смогла поднять, не говоря уже о том, чтобы перенести его через все помещение от жертвенника к жертвенному огню, находящемуся на постаменте.
Донесла и даже ничего не уронила. Подойдя к постаменту и поднявшись на несколько ступенек, начала напевно произносить оставшиеся слова благословения, прося всей душой и сердцем откликнуться, с каждым сказанным словом бросая в огонь, и принося тем самым в жертву Вышнему все, что было на подносе. Закончив говорить, прикрыла глаза и открыла свою душу, зовя Вышнего, желая почувствовать его присутствие рядом.
И пришло понимание – вот оно. Он здесь. Рядом. Укутывает меня своим одобрением, благоволением и чувством чего-то такого родного и близкого. Это ощутили все. Вышний откликнулся на мой зов и принял мою жертву. Я беру сосуд с кровью аргала и выливаю ее у подножия жертвенника. Ритуал посвящения завершён.
Еще несколько минут я чувствовала Его присутствие, а потом Он ушел, оставив мне уверенность, что все будет хорошо, что Он незримо одобряет выбранный мной путь.
Тушу аргала уже споро снимали с жертвенника и несли на кухню. Скоро мясо подготовят, и повара в здании Собрания примутся готовить саддату (праздничную трапезу) в честь нового главы рода. Саххат, сразу же отобрав свою долю и позвав помощника, отправил его со свежим мясом к себе домой. Сам же зашел за ширму и уже через пятнадцать минут, переодетый в чистую одежду, откланялся, пожелав нам всего хорошего и пообещав обязательно прийти на саддату.
Что ж, у меня есть немного времени перевести дух и прийти в себя, все-таки почти бессонная ночь, пост и нервное напряжение сказывались.
Глава 7. Вопросоутрясательная, застольная (нужное подчеркнуть).
Саддата получилась знатная, никогда не думала, что буквально за сутки, – а с момента принятия решения по моей просьбе прошло ненамного больше времени, – можно организовать и накрыть такой богатый стол. Конечно, больше всех постарались представители рода Видящих, все-таки не каждый день от какого-либо рода происходит еще один, а я-то как раз и шла от папиного рода. Такое действо, я имею в виду образование нового рода, происходило последний раз лет семьсот тому назад, даже для нас, долгожителей, это срок.
Папа, конечно, был горд, он даже не мечтал о таком. О, а вот и сестрицы с семьями пожаловали. Ох, как их перекосило от улыбок, оскал еще тот, скажу я вам. Подойти ко мне близко они теперь не могут, рангом не вышли, а тут еще я стою в окружении глав родов и отцом с одной стороны, и двух известных вам тхае, как почетными гостями, с другой, при входе в зал и встречаю всех пришедших.
Еще один плюс моего нового статуса: без приглашения или предварительной договоренности ни сестрицы, ни их мужья теперь заявиться ко мне не могут. Я выше их по статусу, и намного, ну, хоть что-то приятное.
Нет, не подумайте, что я такая уж большая любительница позлорадствовать, просто, зная своих 'близких' родственниц, могу с уверенностью сказать, что они, даже несмотря на неприязнь ко мне, постарались бы выжать из моего теперешнего положения по максимуму, и делали это до тех пор, пока не поняли бы, что взять с меня больше нечего.
Вообще-то я как женщина не имею права стоять в окружении мужчин, не состоящих со мной в родстве, но как новый глава рода просто обязана находиться здесь, вот такой казус.
Час назад, когда я только прилегла вздремнуть хоть немного, до того, как надо будет идти встречать гостей в малом бальном зале, ко мне в комнату отдыха для почетных гостей в том же здании Собрания настойчиво постучали.
Оказалось, что это ни кто иные, как главы родов в полном составе. Хорошо, что я не успела полностью раздеться, а то бы им пришлось бы еще до-о-олго ждать. Двери пришлось оставить приоткрытыми, потому как запираться с ними в комнате один на один я не могла. Вот и пришли они со столь же тривиальным вопросом – как мы дальше будем жить, в смысле как сделать так, чтоб и волки были сыты и овцы целы, ну поняли, нет, или мне еще как-то вам объяснить? Нет, видать, не поняли, ладно, говорю прямо, без иносказаний.
Я кто? Пра-а-а-авильно, – женщина. А они кто? Угу, пра-а-а-авильно, – мужчины, посторонние мужчины, прошу заметить. А значит что? Пра-а-а-авильно, – невозможно уединиться со мной за закрытыми дверями. И это порождает уйму препятствий для нормального сосуществования. Ну, если бы у меня был муж, было бы проще, мне достаточно было бы его присутствия рядом, и тогда можно спокойно заниматься государственными вопросами в зале заседания Собрания при закрытых дверях.
Вот и пришли ко мне главы родов с интересным предложением по решению этого вопроса. Догадались уже какому, нет? Я подскажу. У каждого из них есть куча со всех сторон положительных, отличных, молодых, неженатых парней, просто жаждущих со мной познакомиться. Ну, дошло уже? Ага, сладкие мои, вижу – дошло.
Вот мы и мило разговаривали почти час на эту тему. Сами понимаете, я – глава рода, без оного, не имеющая за собой никакой поддержки, не могла тупо спустить весь этот престарелый кагал, фигурно выражаясь, с лестницы. Поэтому пришлось собрать в кулак всю свою выдержку, волю, дипломатичность и хитрость и выкручиваться, извиваясь как уж на сковородке, чтобы не попасть в цепкие, загребущие лапы кого-нибудь из них.
Я, конечно, предполагала такое развитие событий, но честно говоря, не ожидала от них такой прыти. Да, как-то так вот.
После продолжительных боев мы пришли к соглашению по некоторым пунктам, не скажу, чтоб их всех очень уж радовали все мои ответы, но они со временем тоже поняли, что на мне где сядешь, там и слезешь, так что лучше довольствоваться малым.
Итак, пункт первый, я в течение двух лет (ура, целых два года свободы отвоевала) выберу себе мужа из всех желающих. Ключевое слово здесь – все желающие, они при этом так скривились, как будто что-то жутко кислое в рот попало. Мне же это словосочетание дает возможность найти себе хорошего, если не любимого человека, то друга. Хотя моя бы воля – в жизни бы больше замуж не вышла. Собрание же мне, после решения вопроса с кражей у тхае, выделяет земли для основания моего рода и ссужает безвозмездно на развитие достаточную для этого первоначальную сумму. И уже соответственно полученным землям и способностям основной массы состоящих в моем роде индивидов, я оглашу название рода. Согласитесь, есть-таки преимущество в независимости от кого бы то ни было, есть возможность выбора, хоть и маленькая в моем случае.
Пункт второй, я обязалась рассмотреть все заявки о принятии в мой род младших родственников из всех родов, но решение о принятии в свой род я принимаю единолично и имею право не рассматривать прошение, если по нему была попытка оказать на меня давление. Для родов это большой плюс, потому что младшие родственники в семьях обычно не имели ничего и по достижению совершеннолетия с трудом добивались чего-либо в жизни. Пределом их мечтаний могло быть положение управляющего имуществом какого-нибудь старшего родственника. В моем же роде они, после принятия, конечно, получали сразу же статус старшего в своей семье и возможность развивать свое дело.
Дальше уже шли совсем уж незначительные вопросы где, как и с кем мне сидеть во время совместных праздников, собраний и других общественных событий до моего вступления в брак.
Вот теперь я и стою в окружении этой тестостероновой толпы и нормально себя чувствую. Нет, ну честное слово, если бы не они, меня бы эти кумушки, шушукающиеся по углам, на куски порвали, чтобы привлечь внимание к их сыночкам, раз уж мужья, остолопы этакие, не сподобились уделить должное внимание этому вопросу.
В дверях показался Нат. Вот его я искренне рада видеть. Он стремительно приближался ко мне, и по мере приближения его улыбка становилась все шире и шире, а глаза то и дело бросали заинтересованные взгляды на окружающих меня мужчин. Интересно, с чего бы это? Решив долго не мучить себя этим вопросом, оглянулась и не сдержала смешок, увидев недовольные лица глав родов и тхае (исключением был только отец, но ему сейчас вообще все радужных цветах представляется, от свалившегося на него счастья).
– Мора Татая, рад приветствовать Вас от имени моего кузена, Уриэля Тифийского, с принятием такого высокого положения,– отсалютовал мне правой рукой ото лба на манер военных и поиграл бровями, давая понять, что наше с ним знакомство ближе, чем просто знакомые, а вот насколько ближе, как говорится, думайте сами.
Вот что он творит, гад этакий? Спиной ощущаю несколько сверлящих меня взглядов.
– Рада Вас видеть, морэ Натанэль, – улыбнулась ему я и показала знак рукой, чтобы он после саддаты меня обязательно нашел.
Такой же знак я подала, когда пришли Тэр и Дасильо. Есть у меня одна задумка, как усложнить жизнь пожелавшим завоевать меня сынкам глав родов. И вскоре нас всех пригласили к столу.
Застолье. Если вы думаете, что оно проходит у нас, хаврийцев, так, как обычно это делается у всех остальных рас, населяющих наш мир, то вы ошибаетесь. У нас всегда столы разделены на мужские и женские. Нет, они не просто стояли отдельно один от другого, они были отгорожены друг от друга специальными высокими деревянными ширмами, а иногда и вообще ставятся в отдельных помещениях. Так женщины отдельно от мужчин веселятся, отдыхают, болтают, разыгрывают шарады и даже танцуют зажигательные танцы. Мужчины же пьют, едят, решают свои вопросы и опять же танцуют.
Вы скажете – дикость, а я бы так не сказала. Представьте себе, что вы сидите на свадьбе, чествуете молодую невесту, развлекаете ее песнями и танцами, разговариваете со своими подругами о чем хотите, не оглядываясь на кого-то и не пытаясь выглядеть правильно в глазах мужчин. При этом никто вам не давит на мозг, вам не надо дергаться, видя очередную рюмку, выпитую вашим мужем. Не надо пытаться избежать назойливого внимания очередного изрядно выпившего кавалера, ваш муж никогда не сможет по пьяному делу приревновать вас к кому-то и попытаться набить 'рожу' неудачливому ухажеру. Видела я такое у оборотней в княжестве – на всю жизнь впечатлений хватило. Нет, у нас тоже мужчины любят подраться по пьяному делу, но поводов для этого маловато, да и происходят драки не в нашем присутствии, что, честно сказать, лично меня очень радует. Так что и в этом есть свои плюсы.
Сегодня было все немного сложней, я как глава рода должна была сидеть за столом с остальным Собранием, но как быть с тем, что я женщина? Решили вопрос таким образом, что и на женской половине и на мужской был поставлен отдельно от остальных стол для меня, как мое, теперь уже законное, место.
Сейчас мое присутствие требовалось на мужской половине, но в менее официальных случаях, типа свадьбы, я могу ограничиться и посиделками на женской половине, что меня ничуть не огорчало.
На мужской половине мой стол поставили рядом со столом остальных глав родов, но выдерживая небольшое расстояние между ними.
А дальше началось веселье. Поток здравиц, тостов и пожеланий иссяк только по истечению второго часа застолья. Я, немного захмелев, что не удивительно – с утра во рту маковой росинки не было – поняла, что надо много закусывать, чем-нибудь пожирнее и посытнее, иначе просто не выживу. Хорошо еще, что метаболизм у меня на порядок выше чем у хавриек, иначе через год после таких вот посиделок в двери бы не проходила. Так вот и протекала саддата тихо-спокойно, ну, по крайней мере для меня, мой стол под конец так и был – тихий и спокойный остров посреди бушующего моря мужских эмоций, дошедших до стадии 'ты меня уважаешь?'. Вот на этой-то стадии я поняла, что пора делать ноги и скоренько попрощавшись со всем честным собранием, отбыла на женскую половину, откуда, повторив прощальную речь, рванула к выходу.
На улице возле выхода меня уже ждала троица непримиримых 'друзей'.
– Упреждая все вопросы, говорю сразу, что хочу пообщаться с вами всеми вместе взятыми, но давайте подождем до того момента, пока не устроимся в тихой и спокойной обстановке. Есть предложения? – выпалила я, подходя к ним.
– Э-э-э-э-эм... – промычал Тэр
Нат только с усмешкой пожал плечами, мол, веди куда хочешь, я на все согласен.
– Давайте поедем в мастерскую морэ Диноса, – предложил Дасильо, и мне оставалось только согласиться с этим предложением, потому как действительно никому и в голову не придет нас там искать, да и Ди вряд ли был бы против.
– Только давайте пешком, а то мне надо проветриться, – высказала я свое пожелание.
После того как Нат вызвал своего помощника перегнать его мотус к ангару мастерской, Тэр сам вызвался отправиться на унмусе Дасильо туда же, так что как-то так получилось, что в пешую прогулку до моей работы мы отправились втроем – я, Дасильо и Нат. Шли молча, не особо напрягаясь отсутствием беседы, и наслаждались теплой летней ночью. Она действительно была прекрасна. Очень темная, бархатная синева неба была усеяна россыпью мелких и крупных звезд, как будто кто-то мне неведомый, набрал их в пригоршню и широким жестом рассыпал по небосклону.
Идти оказалось недолго, так что через четверть часа мы уже входили в широкие ворота мастерской, где я сразу попала в объятия Ди.
– Ну, Татка, ну, молодец, какая же ты молодец, – басил он мне в ухо, обнимая, встряхивая и крутя в разные стороны, – только не думай, что теперь сбежишь от меня сразу, не отдам, слышишь – не отдам.
Я только счастливо улыбалась его, грозящему у моего носа, пальцу, – приятно осознавать, что кто-то искренне за меня переживает, радуется.
– Пойдем, кузен, в твой офис, будет у нас там разговор серьезный, тебя тоже касающийся.
– Ну, пошли-пошли, Тэр уже там все приготовил, я ведь как чувствовал, что ко мне сегодня зайдешь.
– Кстати, а почему ты, начальничек мой, не пришел на саддату? – прищурила глаза я.
– Да ну их, не по рангу мне было туда являться, да и не такие мы с тобой близкие родственники, чтобы по праву крови присутствовать, – отмахнулся Ди.
– Не по рангу ему, – прошипела я тихо,– а этим, змеюкам тхаровым – сестрицам моим, по рангу, значит.
И тут меня озарило.
– А ну-ка, скажи-ка мне, дорогой мой братец, это кто ж тебе такую дурость в голову вбил? – воскликнула я.– Данира или Ланика? – и, увидев как перекосило Ди при имени второй сестрицы, сказала, – Ланика, значит, ну-ну посмотрим, что у этой чувыр.... Чуды-юды выйдет.
Так за разговором мы добрались и расположились за небольшим столом, накрытым в офисе.
После пятнадцатиминутного поедания очередных вкусностей, (Вышний, даже с моим метаболизмом мне скоро-таки придется сесть на диету!), я начала свой рассказ о том, к каким соглашениям с главами родов мы пришли.
– К чему я вам тут все рассказываю? Я предлагаю членам ваших родов также поучаствовать в 'конкурсе женихов' и также побороться за членство в моем роде. Только, Нат, если таковые будут с твоей стороны, они должны понимать, что для их же блага им придется принять нашу религию и обычаи, – Нат только кивнул головой.
Эльф и оба тхае недолго пребывали в прострации, но мне вполне хватило этого времени для того чтобы обсудить еще один вопрос.
– Ди, у меня к тебе предложение,– начала я,– ты за короткое время смог создать собственное имя, достаточно известное среди элиты почти всех рас. Понимаешь, моему роду нужно будет специальное ремесло, которое никто не сможет делать кроме нас, с нашими родовыми секретами и тому подобное, я хочу тебе предложить подумать о том чтобы перебраться вместе со мной на мои, в будущем, территории и там развивать свое дело. Я думаю, клиентура твоя от этого только выиграет, да и ты сам не останешься внакладе. Понимаешь, моему роду нужно будет с чего-то начать, так почему бы это не сделать с того, что я и ты умеем? Тогда и мне не придется уходить от тебя, партнерство мне не нужно, достаточно зарплаты и стандартных налогов с прибыли в родовую казну.– увидев, как он скривился при слове налоги, я решила подсластить пилюлю,– Но налоги, конечно, первые несколько лет будут снижены, как развивающемуся предприятию.
– Вот это дело говоришь, сестренка,– заулыбавшись, похлопал он меня по плечу.
– Извините, что вмешиваюсь, но я хотел бы кое-что уточнить,– первым встрял эльф, – Тат, ты не шутила?
– У-у, – я отрицательно помотала головой, – все на полном серьезе.
– А, ага... тогда я откланяюсь, мне надо срочно пообщаться с кузеном, когда тебе нужно знать ответ?
– Ну, судя по тому, как старички резво взялись за это дело, лучше завтра с утра, до того как я с ними встречусь, и да, условия отбора те же, что и для остальных, – вздохнула я.
– Угу, само собой, ну тогда я полетел, – спеша удалиться, крикнул эльф.
– Скорее уж поскакал, – хихикнула я себе под нос и тут же повернулась к тхае.
– Ну, а нам и думать нечего, предложение более чем щедрое, так что по завершению дела жди претендентов с нашей стороны, – сказал Тэр, кося одним глазом на друга.
– Ну раз так, то и сла-а-авненько, а я пошла спать, – зевнула я. – Да, кстати, я договорилась – завтра иду в архивы, поэтому если что-то прояснится, дам знать, но лучше вечером встретиться здесь же.
На том и порешили.
***
Был солнечный, яркий, теплый день. Я была у кого-то в гостях, мы ели, разговаривали о чем-то неважном, смеялись от души и танцевали. Я помню, что танцевать с ним было немыслимо приятно, но неправильно. И я не вижу его лица.
Кто-то из друзей смеется в белоснежной в лучах яркого солнца беседке, а я не хочу прятаться в тень и потому сижу, подставив солнцу лицо с закрытыми глазами, на скамейке, опираясь на ее спинку левым плечом. Это совсем недалеко от беседки. Чувствую, как он садится позади чуть правее меня, кладет свою голову сзади мне на плечо, а руки спереди обвивают мою талию. Я понимаю, что так нельзя, увидят же, и неохотно хлопаю ему по ладоням на моей талии, а они, ладони, руки, стискивают меня еще сильнее, и я мысленно машу рукой. Ладно, авось обойдется, рядом ведь никого нет, значит, не увидят. И мы так и замираем, вокруг море солнца, зелени, где-то недалеко поют птицы... И он. Рядом. А у меня чувство полного, бесконечного счастья, осознание, что наконец-то и я нашла свою, родную половинку души. А потом, чувство стремительного падения и... я опять просыпаюсь в слезах.
Сон. Всего лишь сон. Нет, не всего лишь, а что-то говорящий о будущем, но это понимание не может перекрыть чувство глубокого одиночества в душе и пустоту в сердце. От этого заливаюсь слезами еще больше. Сейчас, пока никто не видит, я могу позволить себе немного слабости. Не верю, что смогу полюбить – в душе пустыня, и в тоже время, как и любая женщина, где-то глубоко внутри себя робко надеюсь, что вдруг случится чудо, и я включаю запись любимой песни на виовизоре. Певица спевшая ее, рассказывала историю своей потерянной любви, и, не пережив смерти добровольно ушедшего в мир иной возлюбленного, последовала за ним. Так больно и так сладко, на надрыве. И мне, наверное, такого всепоглощающего чувства не пережить никогда. А пока только пустота в сердце, что-то родное от меня оторвали с окончанием сна. Я просто свернусь калачиком и молча поплачу. Слезы – это тоже вода, только они смывают не усталость, а боль, оставляя пустоту после себя.
Больше не шучу,
Больше не курю
Я теперь могу – одна.
Больше нет тебя,
Больше я не та.
На всей земле я сирота.
Не могу так жить,
Свою жизнь влачить,
Боясь потерять тебя.
Пусть ты превращал
Жизнь мою в вокзал, -
Все равно ждала тебя,
Ведь ты же знал,
Как я болею.
Тобой я болею.
Одна, с отчаянием в груди
Не перестану ждать тебя,
Лишь ты приди,
Ведь я болею -
Одним тобой.
Когда играешь
В прятки ты,
И я тебя не нахожу,
То думаю – ты сжег мосты.
С ума схожу!
Как от солнца тень,
Как за ночью день -
Так и мне дано судьбой
Тебя вечно ждать,
Всему миру лгать,
Что счастливо до сих пор
Живем с тобой.
Всюду образ твой.
И ночной порой
О любви моя мольба.
Я тебе всегда
Так была верна,
Что теперь сама любви раба.
И я болею тобой -
Тобой я болею.
Моя душа кровоточит
Твоя любовь ее спасет и воскресит.
Ведь я болею -
Одним тобой болею.
И ты лишил меня всего.
Ты щедрым был на этот жест.
Надежда – вот мой талисман
Любовь – мой путь.
Видно, моя страсть
Перешла в напасть
И свела меня с ума.
Я одна живу.
Я одна брожу.
И как безумная
Одно твержу...
Что я болею -
Тобой я болею.
Одна с отчаянием в груди
Не перестану ждать тебя.
Лишь ты приди,
Ведь я болею.
Вернись, ведь я болею.
Не верю я в злой рок судьбы,
Не верю, что ты сжег мосты,
Все будет вновь,
Я в это верю.
Я жду и не жалею,
Что я тобой болею.(с)
( Je suis malade впервые была исполнена певицей Dalida в 1980 году, но автору больше нравится эта песня в исполнении Лары Фабиан от 1999 года)
Глава 8 Познавательная.
Утро выдалось необычное. С тех пор как начала работать у Ди, я сняла небольшую квартирку у пожилой вдовы-оборотнихи. Она прожила в нашем городе много лет, будучи замужем за хаврийцем, но так и осталась здесь жить из-за детей после смерти мужа. Так я переехала из дома второй жены моего отца. Квартирка была маленькая, уютная, светлая, очень теплая, двухуровневая и с отдельным выходом, но имела, как потом выяснилось, один большой недостаток, который особенно чувствовался летом. Я объясню почему.
Представьте: лето, раннее утро выходного дня, когда хочется поспать подольше. В открытое окно дует теплый летний по-утреннему свежий ветерок, надувая тюль и шторы парусом, вы себе тихо-мирно сопите в подушку, укутавшись в легкое покрывало по самую макушку, и видите десятый сон. На улице все замерло в тишине, боясь издать лишний звук, чтобы не разбудить обитателей домов сонной улицы, и тут ...
