Текст книги "Сиротка для Дракона. Новенькая в Элитной Школе Истинных (СИ)"

Автор книги: Ева Кофей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

Он поднимается, вынуждая меня открыть глаза и проследить за ним взглядом.

– Ты мне понравилась, – сообщает просто. Так просто, что это даже подкупает. – Хочешь, сделаю укол?

Я хватаюсь за блокнот и на всю третью страницу пишу знак вопроса. Надо же, уже успела привыкнуть так изъясняться.

Радион достаёт шприц и ампулу из шкафчика.

– Для тех, кого разрывает изнутри сила дракона. Это безопасно. Станет лучше уже сейчас, а не завтра. Веришь мне?

Нет. Совсем нет.

Но упавшее из-за разгадки дружелюбного поведения одноклассников настроение даёт о себе знать.

В этот момент мне даже хочется, чтобы что-то пошло не так.

И, сглотнув подступившую тошноту, я киваю.

Он садится рядом, закатывает рукав водолазки и умудряется прямо так сделать укол в вену на сгибе локтя.

Самое странное, что мне совсем не больно.

У него талант.

– Может мутить и кружится голова первые пару часов, – предупреждает только сейчас. – Но потом будет хорошо. По крайней мере, обезболивает сразу же.

Ясно.

Я вновь прикрываю веки. Мне просто, чёрт возьми, прекрасно.

Радион не отстаёт.

Берёт меня за руку и целует тонкие покоцанные пальцы.

Не понимаю… Он ведь дракон? Так почему не может дождаться своей истинной? Осталось же совсем недолго!

Плюс я ещё выгляжу как труп.

Так что у меня есть большие вопросы ко вкусам местных парней.

– А что если ты моя истинная? – вдруг глухо, безнадёжно произносит он.

Меня будто током прошибает.

Не успеваю отреагировать – открывается дверь в комнату грозовой тучей входит… Квент.

Разве он не уезжал?

Я замираю, Радион усмехается мрачно.

Впервые вижу его таким.

В руках моего непрошенного мстителя какое-то животное с чёрной шерстью. Кошка? Нет, скорее…

Пантера.

Котёнок.

Так же их называют?

Он не вырывается, а спокойно сверлит меня взглядом голубых глаз.

Я прячу блокнот в рюкзак в ожидании прояснения ситуации.

Но Квент без каких либо слов подхватывает меня на руки и выносит из кабинета.

А затем и из школы.

Что, чёрт возьми, происходит?

– Поедешь со мной, – рявкает он.

Глава 11. Мысли Дракона

Квент.

Обожаю опережать рассвет.

Оставляю бутылку с водой в привычном месте, выбираю плейлист и перехожу на бег. Не тренироваться хотя бы один день для меня мучение. Мышцы требуют нагрузки, поэтому я решаю сделать несколько кругов вокруг Драгон-Холла, пока жду автобус.

Мои утра не всегда начинались с контрастного душа, спортзала и зелёного чая. Я рано стал заигрываться в сына мэра, дракона и по совместительству плохого парня. И из этого неизменно вытекали пробуждения после обеда с больной головой и мутным взглядом. Год назад всё изменилось...

Спустя двадцать минут подъезжает автобус.

Под кожей кусается пламя. Воздух вокруг раскалённый и тяжёлый. Голова болит и гудит так, что за этим не разобрать слов песни, играющей в наушниках.

Период становления у драконов болезненный. Особенно, если ждёт их великая сила. И я не могу выбросить из головы мысль: если так плохо мне, как же себя чувствует моя истинная?

Где она сейчас? Чем занимается?

Это волнует каждого дракона, который всё ещё не обрёл пару, предназначенную богами.

Мои мысли всё чаще утекают к Ней.

Кажется, будто я уже люблю её.

И уверен, если увижу – обязательно узнаю ещё до того, как связь откроется.

Останавливаюсь на контрольной точке и с удовольствием выливаю на себя воду. Мне стоит больших усилий не застонать. Слишком громко.

Отсюда чувствую сигаретный дым.

Радион.

Старый знакомый. Впрочем, он не разделяет мой новый образ жизни, и это одна из причин, почему мы почти не общаемся. Обычно подобное у одноклассников происходит чуть позже. После выпускного.

В общем-то, совершенно плевать.

Я открываю глаза и замираю, на миг почувствовав себя оглушённым и дезориентированным. Хотя воздух вокруг холодеет, и дышать становится легче.

Девушка.

Девушка, которую я раньше не видел, медленно идёт в мою сторону, не сводя взгляда светло-голубых глаз.

Я бы усмехнулся, наверное, будь на её месте кто-то другой, но...

Ноги словно приросли к дороге, и я не могу дождаться мгновения, когда она будет так близко, что можно... будет... коснуться...

Каким-то чудом замечаю автобус. Он заденет её при попытке развернуться. И переедет скорее всего.

Миг, который хотелось растянуть в вечность, приходится прервать.

Я за долю секунды оказываюсь рядом и останавливаю автобус потоком сил, сосредоточенном в ладони.

Самое сложное здесь – рассчитать всё так, чтобы не навредить водителю.

Особенно когда тебе вовсе не до этого сонного придурка. Как можно было не заметить? Рычу на него и вглядываюсь в девушку. Она такая красивая, что перехватывает дыхание. В первые мгновения не замечаю ни болезненной бледности лица, ни ранок на коже и синяков под глазами. В голове бьётся дурная мысль:

«Хотел бы я себе такую...».

Но она не моя истинная. Я больше не чувствую ничего, кроме недоумения и любопытства. Было бы интересно узнать, что у этого хрупкого и острого существа в голове.

Но...

Она убегает.

Убегает!

Как это вообще понимать?

Радион фыркает и идёт за ней.

А я только сейчас замечаю, как гулко колотится сердце. Усмехаюсь, но тут же чувствую, как стыло и пусто становится на душе.

Или так всегда было?

– Ну что, Квентин, дай я только кофе выпью и поедем, – Грегор достаёт термос. – Сумасшедшая, под колёса бросается... Жить надоело? Может, и надоело! И нет бы подумать о бедном водителе, о том что у меня семья, дети... Нет, они бросаются, эгоисты...

– Я не думаю, – подбираю свой рюкзак и захожу в автобус, – что она специально.

Грегор упрямо качает головой.

– Странная... Или, – вдруг усмехается, – думаешь, закадрить тебя хотела?

– Рискуя жизнью?

– Ага, моей, – мрачнеет он, – эгоистка...

Я прислоняюсь лбом к стеклу. Почему-то мне кажется, что здесь сидела она. Пахнет чем-то... холодным и свежим. Это то, что мне так необходимо.

Грегор несколько минут отходит после происшествия, пьёт кофе, проверяет автобус, ворчит. Он должен отвезти меня домой, потому что маму осенила очередная гениальная мысль, а я просто не могу её в этом не поддержать.

Дело в том, что из-за большой силы нашего рода обычно истинная находится ещё до Светлого Дня. Она приходит сама. Мать вот появилась на пороге дома отца, когда тому было шестнадцать. Моя драгоценность опаздывает на целых два года, и семью, привыкшую к романтическим историям, это начинает беспокоить. Особенно, после того, что случилось с Седриком...

– Поехали? – Грегор садится за руль.

Мать каким-то образом собрала девушек, которые по всем показателям будут принадлежать сильным драконам. Возможно, дома меня ждёт моя жизнь...

Моя дэриана...

Моя...

– Нет, – я срываюсь с места. – Подожди ещё.

– Но мы опаздываем!

Я не могу забыть о том,

как она

смотрела на меня...

Не хочу думать о том, почему мне настолько не всё равно. Может быть, я сошёл с ума? Тысячу раз слышал, как другие драконы описывают свои чувства к любимой, как говорят, что нельзя смотреть в глаза своей истинной и не узнавать её.

Она принадлежит другому, я принадлежу другой.

И всё равно прусь за ней по тёмному коридору, пытаюсь поговорить, с трудом признаваясь самому себе в неправильном, сводящем с ума влечении.

Это считается недостойным, хоть и не редким.

Не дождаться той, кому отдашь сердце.

Скоротать время с кем-то другим.

Дядя признавался нам с Седриком, что польстился на временных девушек в старших классах.

Он говорил: «После того, как вы встретите Её, всё что было до того покажется вам настолько неправильным, низким, никчёмным, что до конца своих дней – я обещаю вам – вы будете жалеть».

Я ещё тогда подумал, что со мной никогда не произойдёт ничего подобного.

А теперь нависаю над той, чьего имени даже не знаю, и чувствую, как что-то умирает во мне, когда догадываюсь – она не может говорить. И выглядит болезненно из-за силы дракона в ней. Терпит жгучую боль каждый день и даже не может об этом сказать. Выглядит затравленной. Где она жила до того? И кто, кто чёрт возьми посмел её обидеть?

Я прекрасно умею казаться спокойным в любых ситуациях.

И это даже к лучшему – не хочу её напугать.

Я одержим такой злостью, которую не испытывал уже много месяцев. И думаю о том, как превратить жизнь дурацкой миссис Ретти в ад. Я мог бы позаботиться о том, чтобы её уволили. Но она обязательно сначала в красках должна понять, в чём именно виновата.

Только начинаю сбивать с неё спесь, как моя... новенькая выбегает из класса.

Её досаду, горечь, холод я чувствую даже за дверью.

Да что не так?

В глазах красивая ярость и некрасивая боль.

Меня завораживает.

Но мне не нравится.

Хотя получить пощёчину от неё после всех наших утренних приключений – забавно.

От неё пахнет дождём в лесу.

Мне хочется знать больше, я перебираю имена и останавливаюсь на том, что с самого начала неуловимо крутилось в голове.

Айрис.

Она замирает.

Я угадал.

А, может, всё-таки...

Мне не стоило бы питать ложные надежды, чтобы потом не жалеть.

Но мне бы хотелось...

Чувствую себя предателем. И всё равно отойти от неё получается, только когда Седрик напоминает мне об этом.

– Позаботься о ней, – бросаю я кузену и спешу вернуться в автобус.

– Что случилось-то? – выгибает бровь Грегор.

– Поехали.

Она – моё сумасшествие.

Вот что случилось.

Спустя пятнадцать минут не выдерживаю и звоню Седрику.

– Что ты знаешь о ней?

«А с чего бы мне с тобой делиться информацией? – голос как всегда звучит лениво, будто бы он сейчас развалился в кресле директорского кабинета, листая досье и попивая пинаколаду. – Представь, что будут говорить о Драгон-Холле, если узнают, что я сливаю тебе информацию о симпатичных ученицах?»

– Перестань...

Он усмехается и всё же отвечает:

– Новенькая, с вероятностью в девяносто пять процентов будет доучиваться под моим руководством. Но точные результаты будут завтра.

– Да пню понятно, что она истинная...

– Твоя-то?

– Не... нет.

– Для друга интересуешься?

– Седрик, не беси.

Он сразу же дал понять, что его не нужно жалеть. Не нужно общаться с ним, как с тем, у кого недавно убили дэриану... И я так и делаю. Всё же ни на миг не забывая о том, как больно брату. Как ему будет больно до конца дней. Он это знает. Но упрямо продолжает делать вид, что не кричит по ночам и не вливает в себя химию бутылками, чтобы приходить на занятия. Чтобы продолжать жить.

– В детстве попала приют. О семье ничего не известно. Прожила там несколько лет. Скорее всего не в лучших условиях... Отказывалась говорить и до сих пор... Через неделю день рождения.

– Что? – не выдерживаю я.

– А?

– Ты серьёзно? Это не... ну, не механическое повреждение?

– А какая разница? Даже если так, ты должен помнить, что после закрепления связи тело истинной полностью восстанавливается. Руки-ноги отрастают, не то что голос появляется...

– Дело ведь не в этом, – возражаю я. – Представить не могу, что должно заставить человека отказаться от общения. Тем более в таком возрасте.

– Может быть, это не решение, а травма. От испуга, например. Не знаю, сомневаюсь, что у неё была терапия... Как ты? Передавай привет матери. Ну и своей будущей жёнушке.

– Что-то подсказывает мне, что её там не будет.

– И хорошо, – фыркает Седрик. – А то представь, что она о тебе подумает.

Он смеётся, я усмехаюсь.

Да, не удивлюсь, что мать бедных девушек из-под земли доставала, или как минимум с постели поднимала.

Веселье длится недолго, автобус резко останавливается.

Подрываюсь к Грегору.

– Что происходит?

– Сам посмотри...

Обмираю, заметив на дороге огромную чёрную кошку. От неё тянется кровавая полоса и след от шин. Кто-то перед нами переехал и даже не остановился.

– Чёрная пантера, – шепчет Грегор, – представляешь? Как она очутилась здесь?

– Драконов рождается всё меньше. Равновесие сбоит. Полагаю, нас ожидают и не такие аномалии.

Мы уже думаем тронуться дальше, но я замечаю пробирающегося к телу матери котёнка. А затем и ещё одного...

Сердце колит.

Тут же вспоминаю об Айрис, о том, что о ней узнал.

– Подожди, – бросаю Грегору и выхожу на улицу.

Силой подзываю к себе котят. Они не могут ослушаться воли дракона.

– Что? Куда везти-то таких?

– В Драгон-Холл... Я думал подарить ей щенка или типа того, но так даже лучше.

– Кому? Матушка твоя тебя ждёт!

Я не отвечаю, ведь приказ уже отдан.

Наконец, мне удалось найти причину находиться с ней рядом до Дня Света. Я помогу ей. Приложу все усилия, чтобы она захотела говорить.

Потом всё затмит моя истинная, и я едва ли ещё буду близко общаться с Айрис, но сейчас...

Сейчас – спустя час после дорожных подарков – всё затмевает другое.

Какого чёрта Радион пристаёт к Ней?

Какая истинная?

Он даже не дракон.

Глава 12. Интерес

Я… отказываюсь как либо реагировать…

На задних сидениях автобуса спят два чёрных котёнка, каждый размером с небольшую собаку. Квент сидит молча, водитель будто бы боится подать голос, за окном мелькают деревья и пустыри.

А мне всё равно.

Я внезапно понимаю, что даже выяснять не хочу, что в голове у этого придурка.

Вот только… Закусываю губу, а затем и вовсе усмехаюсь. И принимаюсь сверлить дракона острым, тяжёлым взглядом.

Он, наконец, спрашивает:

– Всё в порядке?

И как тут не рассмеяться?

– Ты ведь не против поездки?

Ну, разумеется, мне же только этого и не хватает в жизни.

И главное, спрашивает то он спустя несколько минут дороги, и сильно сомневаюсь, что автобус вернётся назад, если я дам понять, что против.

Вот они какие. Драконы. Вершина пищевой цепи. Боги в человеческих телах. Они не знают слова «нет», и даже представить не могут, что что-то в мире может пойти вразрез с их волей. Не удивлюсь, если он думает, что сможет силой мысли остановить планету.

Впрочем, если всё-таки да – отлично. Я как раз с неё со йду.

– Мне хотелось бы, – произносит Квент строго, – чтобы тебя хоть немного интересовало, куда я тебя везу.

Я киваю. Достаю из рюкзака блокнот и вывожу крупными буквами:

«ХОЧУ ПИСАТЬ».

Он сначала мило хмурится, затем усмехается и просит водителя остановить автобус.

– Никуда ведь не убежишь? Мне кажется, тебя совершенно не волнует, что будет с тобой дальше. Я ожидал хотя бы очередной пощёчины.

Передёргиваю плечом, и собираюсь выйти, прижимая к себе рюкзак. Но Квент мягко забирает его у меня. Такой интересный, а вдруг там туалетная бумага или прокладки? Но уже нет сил возражать, я захожу за кусты, наконец-то делают то, что приносит облегчение, и, закончив, оглядываюсь по сторонам.

Бежать?

Куда и зачем?

Возвращаться назад, в школу, из которой меня позволили утащить богатенькому сынку мэра из драконьего рода?

Драгон-Холл кажется закрытым пансионатом для трудных подростков в богом забытом месте, но на самом деле там на каждом углу стоит охранник, всё в камерах и других защитных мерах. Да даже эти дороги охраняются.

А это значит, что директор просто махнул на меня рукой.

Ничего, чёрт возьми, не меняется.

Бежать куда глаза глядят вместо того, чтобы получить шанс на новую жизнь?

Как не странно признавать, мне интересно, что будет дальше. Рядом с Квентом. И в этой странной школе обеспеченных чудил.

А если дракон хочет сделать со мной что-то плохое…

Сделает в любом случае.

Но впервые за долгое время – мне будет обидно. Обидно перестать жить жизнь, которая всего за несколько часов сумела показаться мне не такой уж и серой.

Когда подхожу к автобусу, он стоит рядом, запрокинув голову к небу.

И я думаю – вот же придурок, считает несуществующих ворон!

Но подхожу ближе и замечаю, насколько бледная у него кожа, как вздулись синие вены и со лба ручьём течёт пот.

Желание выделываться сразу же пропадает.

Я отступаю на шаг и подступаю на два.

Мне непривычно реагировать на чужие страдания, обычно я стараюсь их не замечать, потому как считаю, что помочь всё равно ничем не смогу.

Но тут будто сама чувствую эту боль, захлёстывающую каждую клетку тела.

Что с ним такое?

Сама не замечаю, как срываюсь с места, впечатываюсь в дракона, касаюсь его раскалённой груди и… обнимаю.

Кто чёрт возьми будет поступать так с тем, кто и без того загибается от боли?

Сейчас он, наверное, оттолкнёт меня, швырнёт на землю, пробьёт череп, сломает руку…

Ожидаю худшего, но не отхожу.

И выдыхаю судорожно, когда Квент обнимает меня в ответ, запуская горячую ладонь в волосы.

Дышит тяжело, но спустя несколько мгновений дыхание выравнивается.

– Прости... – шепчет он так искренне, что замирает сердце. – Я напугал тебя.

Качаю головой. Но вскоре понимаю, как мы выглядим со стороны и так как ничем не могу объяснить своё поведение, отшатываюсь и возвращаюсь в автобус.

Он заходит следом.

Выглядит так, будто только что сам себе сделал операцию без наркоза.

Но всё равно так лучше, чем всего несколько минут назад.

Дрожащей рукой я выписываю на пятой странице блокнота: «Что произошло?».

Квент запускает белые пальцы в шерсть одного из котят и кривится.

– Кто-то из учителей, скорее всего. У кого был пропуск. Переехали и даже не вышли. Удивительно, как сами не убились. Я подумал о тебе почему-то.

Мрачнею и холодею.

Подумал обо мне? Из-за моих родителей?

– Вдруг тебе нравятся котики, – поясняет Квент.

Я прикрываю веки. Вот же тупость. Хочет, чтобы я взяла себе пантеру?

– Мне кажется, что это знак. Может быть, я спятил. Но тебе бы не помешало попытаться... заботиться о ком-то.

Выгибаю бровь.

С чего бы мне это делать?

Он не смотрит в мою сторону, наверняка, всё ещё мучаясь от боли, поэтому уточняю в блокноте: «Бред. С тобой что?».

– А? – не сразу понимает он, о чём я. – Всего лишь сбоит сила. Это нормально. Но мне стало лучше. Быстрее, чем обычно. Спасибо.

Он светло улыбается, в этот миг сильно напоминая мне мистера Томпсона.

Тот так же улыбался. И при этом наверняка испытывал не меньшую боль.

А ведь и черты лица похожи, и сила будто так же «пахнет».

Я касаюсь ладонью шерсти одного из котят, но уже через несколько секунд отшатываюсь.

– У него сломана лапа, – произносит Квент, – я тоже не сразу заметил. Перелом внутренний и уже давний. Странно, что он до сих пор жив, что мать его не бросила. И есть ещё кое-что.

Указывает на мутно-голубые глаза зверёныша.

Они выглядят так, будто...

– Слепой.

Я вскидываю на дракона такой взгляд, что на этот раз он отвечает по той теме, которая меня волнует, сразу же:

– Ему не больно. Я действую на них своей силой. Но восстановление в приюте будет болезненным, думаю. И он, конечно, не вернётся в природу. Так что... может хочешь второго? Он нормальный.

С чего он вообще решил подарить мне животное?

Увидел, в каком они состоянии и что пережили, и подумал обо мне?

Это какое-то издевательство?

Но всё же пишу: «Ты должен помочь ему восстановиться».

– А ты тогда, – улыбается Квент, – будешь помогать мне. Такие условия.

Не может быть мне жалко сразу двух существ за один короткий промежуток времени.

Я больше ничего не пишу и не смотрю в его сторону. Внезапно накатывает тяжёлое, сонное состояние, верчусь в поиске позы поудобнее и каким-то образом оказываюсь в руках дракона.

Как он так мягко притянул меня к себе?

И почему я постоянно теряю рядом с ним голову.

– Спи, – шепчет он, – я разбужу, когда приедем. Не бойся, я просто... Потом тебе всё объясню.

Не могу понять, почему не вырываюсь.

Почему холодные пальцы оставляю в его горячих ладонях.

Засыпаю быстро, просыпаюсь резко, когда автобус останавливается напротив шикарного особняка, который больше похож на замок.

К нам заходит женщина в махровом халате, она удивляется мне, затем радуется, а ещё через секунду настораживается.

Вот что значит подвижная мимика.

– Ты нашёл её? – подбегает к нам. – Почему не сказал? А чего она такая худая? Ну что ж ты так, Квентин, что я теперь скажу тем девочкам? Ой, ну я так рада! Как тебя зовут, дочка?

Глава 13. Отбор невест

Я чувствую тепло, завёрнутое в шуршащую обёртку, словно конфета.

У меня невольно дёргается угол губ. Его мать такая милая, такая живая и такая с прибамбахом, что даже не верится в их родство.

Квент всё-таки серьёзнее.

Квент... Квентин? Она назвала его Квентином? Кажется, мне снилось это дурацкое имя по дороге в Драгон-Холл. Или нет? Не помню точно, скорее всего я себе всё это придумала. Но по коже пробегают мурашки.

Она выглядит хрупкой и изящной. Как по заказу – голубоглазая блондинка, полные губы, острые локти, невысокий рост, но смотрит на меня сверху вниз.

– Нет, – отвечает Квент будто с сомнением. – Это моя школьная подруга.

– Точно? Ты уверен? – хмурится она. – Хотя чего это я? Тут ведь не ошибёшься. Значит, взял за компанию? Хорошо.

Вскоре выясняется, что её зовут Маргарет. Маргарет Бауэр.

Мне вновь холодно, будто миссис Ретти права в своих догадках.

Но это оттого, что Квент отстранился, и мы вышли на улицу.

Пока он пересказывает матери историю с котятами, а она пронзительно охает, я зачем-то примеряю их фамилию на себя. Айрис Бауэр...

Айрис Бауэр.

Айрис Бауэр...

Звучит так красиво.

Только когда Квентин накидывает на меня свою кожанку, я осознаю, чем занимаюсь и впервые за долгое время густо краснею. Вот же дура!

Становится теплее, меня обволакивает его запах – хвойный лес, солнце, шерсть...

Будто в объятьях места, в котором просто прекрасно, идеального, тёплого места, моего личного... рая.

Замираю, глаза распахиваются от осознания, что я стою у великолепного крыльца и давлюсь слюной.

Вовсе не из-за шикарного особняка, разумеется.

Но Маргарет смотрит на меня так, будто бы я вот-вот украду их урну с вензелями, львами и драконами.

Взгляд Квента идентифицировать сложнее.

Я краснею и ничего не слышу из-за учащённого сердцебиения. А потом вспоминаю, что этот мускулистый, красивый, богатый, драконистый и прочее-прочее придурок вообще-то выкрал меня из Драгон-Холла и привёз сюда против воли!

Угол потресканных, бледных, некрасивых губ приподнимается.

Квент считывает всё мгновенно. Или мне хочется так думать. Как бы там ни было, в глаза ему смотреть долго не получается. Гетерохромия завораживает, отвлекает, бесит, заставляет забыть обо всём на свете. Надо же, янтарь и топаз, едкая, трикстерская усмешка и чистая, кристально-чистая, строгая сила и благородство.

– Ну что вы замерли? – выгибает бровь Маргарет.

Она всё же такая... шебутная. С удивлением замечаю, что меня это забавляет. А подобного эффекта от созерцания другого человека не случалось уже много лет.

Ещё смешнее от этого, что она жена мэра-дракона. Такая вся роскошная посреди роскошества. Как любая приличная приютская детка, которая умеет из зубной щётки сделать смертельное оружие, я ненавижу богатых людей по умолчанию. И драконов тоже. Адски. Но уже по своим причинам.

С Квентом это почему-то не работает.

Но, может, он ещё не успел как следует проявить себя.

В любом случае к моему горлу подкатывает колючий, беззвучный смешок. А затем ещё один и ещё. Словно икота. Защитная реакция, должно быть. На свою неуместность.

– Айрис хранит в себе большую силу, – произносит Квент как-то предупредительно и вдруг подхватывает меня на руки. Я представляю как томно вскрикиваю. Как могла бы, наверное, если бы сошла с ума. Так, что это наверняка затронуло бы его...

Но в реальности никак не реагирую.

А его мать на удивление улыбается. Правда, как-то странно. Будто... через силу.

– Бедняжка, – тянет она. – А я уже и не помню, какого это. Как только обретёшь своего истинного, всё остальное перестанет иметь значение. Он станет твоим миром, твоим ориентиром, пламенем в груди... Будем рады, – тон тут же меняется, становится деловым, – видеть у нас и твоего избранника. Считай, у вас двоих уже есть связи.

– Она не встретила его заранее, – возражает Квент, переступая порог дома со мной на руках, будтосовершая какой-тобрачный ритуал.

– Это ясно, мой мальчик, – усмехается Маргарет. – Настоящий дракон бы не позволил тебе умыкать свою истинную. Квент такой же... – вздыхает она, видно, обращаясь ко мне. – И сила у него должна быть большой и притяжение, а не тянет его никуда. Говорю, давай по миру поездим, найдём её раньше, в дом приведём, чего Дня Света ждать? А он... ведёт себя так, будто сам не хочет.

– Хочу, – усмехается Квент.

– Оно видно. Нет в тебе азарта! В общем, я собрала всех девушек, до которых смогла дотянуться. Которые в теории могут оказаться его истинными. Конечно, их ещё сотни, ну а вдруг? Скажешь, скоро праздник и зачем столько заморочек?

Ну, вообще, я ничего не скажу.

– А потому что я мать! – припечатывает Маргарет, глядя на меня уж совсем каким-то странным взглядом.

Квентин тепло, красиво смеётся. Мне так приятно это слышать.

– Ладно, усади девочку на диван и иди приведи себя в порядок.

Он усмехается:

– Я в полном порядке. Они в зале?

Маргарет поджимает губы, и этого хватает, чтобы мой похититель отправился вперёд, даже не подумав избавляться от своей ноши.

Он украдкой тянет носом воздух возле моих волос.

Странный.

Все драконы такие?

– А что если я сейчас оставлю тебя на длинном обеденном столе. Устрою между столовым серебром. Ты так и будешь покорно ждать своей участи? Того, что случится дальше? Тебе плевать на себя?

Должно было бы звучать жестоко.

Холодно и насмешливо.

Но почему-то мой дракон озадачен, взволнован, раздосадован.

– Я не обижу тебя, – исправляется он вдруг тут же. – Не чувствую, что кто-то из девушек окажется дэрианой, закончим быстро, пообедаем и... Как хочешь провести день? Отвезём в клинику котят... А потом кино. Кафе, магазины... Любишь шоппинг?

Он звучит не очень уверенно, но от этого только ещё более обаятельно.

Как будто прекрасный план, сложившийся в голове, кажется ему сейчас глупым, но отступать уже поздно.

Впрочем, я слишком много думаю о нём и совершенно не думаю о том, что происходит.

А происходит какая-то дичь.

Он украл меня, чтобы походить по магазинам? Я настолько отвратно выгляжу? Впрочем, ничего удивительного...

Я должна была бы злиться. Чувствовать неловкость и всё такое. За свой внешний вид, в том числе. За то, что красивый парень так странно смотрит на меня, находится слишком близко и хочет... накормить и переодеть.

Но выходит только наблюдать с живым интересом.

Квентин не издевается.

Не делает это мне на зло.

Не играет ни в какую игру.

Он просто придурок. Милый придурок.

Он вальяжно входит в украшенный хрусталём и серебром зал. Стильный, но сдержанный и холодный.

Девушки смотрятся здесь странно.

Я чувствую себя, словно во сне, а потому без стеснения впиваюсь взглядом в каждую.

Красивые, ухоженные, в хорошей одежде. Хотя я не то чтобы разбираюсь в этом. У каждой в глазах есть отголоски боли. Все они – чьи-то истинные. У всех ранки – под тканью, тональником или даже кожей. Но со мной по степени разрушения они, разумеется, не сравнятся.

От напряжения прокусываю губу до крови. Вообще-то, это сделать не так-то просто. Но в последнее время раз на раз не приходится.

– Добрый... – обращается к ним Квент, но тут же обрывает себя, направляется к кожаному белому креслу у окна и устраивает меня в нём. – Ты в порядке? – шепчет, вглядываясь с напряжением. Тебе больно?

Я даже не сразу понимаю, почему он спрашивает.

Из-за крови?

Мотаю головой. Нет, после укола мне намного легче, спасибо Радиону.

Квент хмурится, поджимает губы и протягивает мне чёрную салфетку со стола, которая стоит дороже, чем моя юбка.

– Ты ведь дашь мне знать, если что-то будет не так?

Я выгибаю бровь и вдруг широко улыбаюсь.

Нет, ну вы посмотрите на него! Что-то не так? Например, как когда какой-то бугай утаскивает меня в свой дом? Утаскивает из единственного места, где могут помочь. Где врачи могут понять, что со мной не так.

Ага.

Чёртов гений!

– Прости, – он будто понимает и без слов. – Никто не имел права ничего с тобой делать до исследования. А к результатам я верну тебя в Драгон-Холл, обещаю. Мне не хотелось оставлять тебя там.

И ты. Даже. Не. Спросил.

Ну да, чего ж меня спрашивать, я же немая!

Всё равно не отвечу.

Будто споря со мной, он рыкает так, что по коже проходятся цепкие мурашки. Не сводя взгляда разных глаз.

Какая-то из девиц откашливается будто между прочим.

И хорошо, потому что ещё немного, и я бы достала свой блокнот. Прекрасно зная, что говорить с самоуверенными драконами нет никакого смысла.

Простые люди для них лишь игрушки.

– Не знаю, как это должно происходить в ваших головах, – произносит Квент на этот раз так едко, что я холодею. Но обращается он не ко мне, хоть и смотрит на меня. – Но я не думаю, что мне нужно стоять ближе, чтобы понять, что любые разговоры бессмысленны.

– Мог бы быть и повежливее... – отзывается вдруг одна из девушек.

Она издаёт ещё пару смешков, поднимается и уходит, стуча каблучками.

По всему видно, что ровня ему.

Вот только не истинная.

Но Радион говорил, что все в этом мире роскоши и крыльев аккуратны в общении друг с другом.

Квентина, видимо, не беспокоит перспектива задеть будущую истинную какого-нибудь своего делового партнёра и всё в этом духе.

Остальные сидят, побледнев и будто пустив корни в кресла.

Либо боятся, либо не хотят упускать шанса несмотря ни на что побыть здесь подольше.

Квент хмыкает, всё ещё не отводя от меня взгляда.

И рычит:

– Я сказал, пошли вон! А ты, Айрис...

Примечание автора: Таинственный герой, невинная молодая героиня, сложная связь между ними и тайны прошлого – всё это есть не только в этой истории, но и в моей книге "Сокровище для Дракона голубых кровей". Только там ещё и средневековье, больше магии, больше разных рас, приключений и заговоров. В общем, рекомендую и – приятного чтения!🖤

Глава 14. Романтический ужин с похитителем

Я считаю, что ненавидеть безопаснее, чем любить.

– А ты, Айрис... Прости меня.

Он склоняется ко мне.

Квент внезапно берёт меня за руку, целует холодные, растресканные пальцы и вдруг смеётся. Как-то болезненно. Но красиво.

Я даже бровью не веду.

Только не свожу с него взгляда.

Он улыбается. Не появляются ямочки на щеках, образ не становится от этого светлее, как бывает с некоторыми людьми.

Наоборот, я лишь явственнее замечаю горячую и густую тьму, бьющуюся в нём, медленно но верно пожирающую изнутри.

Передо мной дракон.

Об этом не стоит забывать.

– Мне казалось это таким правильным, – наконец, произносит он. – Таким естественным. Сделать два дела за раз: подыграть матери, которую я люблю и уважаю, и не отпустить тебя от себя.

Ещё несколько мгновений Квент водит по мне раскаленным взглядом.

А затем выпрямляется и подаёт руку.

– Нужно было оставаться в Драгон-Холле, – заключает вдруг глухо. – Хочешь... хочешь я приготовлю для тебя что-нибудь, прежде чем мы... будем делать то, что ты пожелаешь?

Я ничего не понимаю. Он извиняется за то, что в наглую утащил меня из школы и говорит, что между мной и матерью нужно было выбирать меня, а он ошибся, пожелав застрелить одной пулей двух зайцев.

И что, больше никаких объяснений?

Мы теперь пойдём в столовую, погуляем по городу, закажем себе клубничное мороженое с попкорном в кино?