Текст книги "Ткач иллюзий"

Автор книги: Эва Бялоленьская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 23 страниц)

В нескольких шагах от них на полу лежал молодой Ткач иллюзий – на боку, свободно вытянув перед собой руки. Похоже было, что мальчик потерял сознание и рухнул, где стоял, мгновенно.

– Ведь я же говорил… – бросил Говорун с тревогой, наклоняясь над парнишкой. Он взял лежащего за запястье, чтобы проверить его пульс. Мальчик глубоко вздохнул и непроизвольно отдернул руку.

– Но… он попросту заснул… – удивился маг.

В этот момент с треском и звоном разбивающихся стекол в помещение посыпались остатки окна, с огромной силой выдавленного снаружи. В проеме с враждебным рыком появилась ощерившаяся драконья морда. Огромные, точно серпы, когти процарапали фрески под окном, оставив в известке глубокие борозды. Говорун отскочил назад как ошпаренный. Сквозь всеобщие крики изумления и страха пробился его истерически тонкий вопль:

– Прочь! С ним все хорошо! Все хорошо!! Прочь!!

Пожиратель Туч перестал рычать, обвел подозрительным взглядом зал, но губы его опустились, прикрывая огромные зубищи. Он пригляделся к спящему мальчику, который только чуть пошевелился, по-прежнему погруженный в глубокий сон.

– Дайте ему поесть, – буркнул дракон, потом осторожно убрал голову из торчащих остатков разломанной оконной рамы и вернулся на свой пост во дворе. Все с облегчением вздохнули.

* * *

Сознание возвращалось постепенно. Камушек открыл глаза, все еще слегка ошеломленный и сонный. Над собой он узрел загадочно улыбавшееся лицо горца. Парнишка лежал на твердом полу, голова его покоилась на коленях мужчины. Он тут же вскочил. Все-таки грохнулся в обморок… Плохо дело.

«Я сдал? Сдал??»

Однако этот совершенно естественный вопрос оставался без ответа. Четверо магов о чем-то увлеченно разговаривали, размашисто жестикулируя. Они удостоили парнишку лишь мимолетными взглядами, а выражения их лиц нельзя было описать иначе, как только смущенные. Непонятно, почему маги то и дело фамильярно хлопали по плечам хайгонского Творителя. Или склоняли перед ним головы, выражая уважение. Да что же с ними происходит-то, ради Судьбы и черной заразы??!

Раздраженный и встревоженный Камушек быстро огляделся по сторонам и схватился за голову. Остатки разбитого окна раскиданы по полу, следы когтей на стене – безошибочно узнаваемый автограф Пожирателя Туч. Если ему велят заплатить за нанесенный ущерб, уж он постарается, чтобы кошмарный драконище с лихвой отработал свои безобразия. А если с Пожирателем что-то случилось? Подгоняемый этой мыслью, парнишка кинулся к окну, чтобы выглянуть наружу. К своему величайшему облегчению, он увидел Пожирателя Туч, в небрежной позе растянувшегося на спине и гревшего брюхо на солнышке. Ему явно ничего не грозило, мало того, уничтожение дорогой фрески и еще более дорогого витража, похоже, вообще не произвело на него никакого впечатления.

Паренек снова обратился к тому, что происходило в зале. Маги продолжали толковать между собой, не обращая на него внимания.

«Этого хватит?» – написал он в воздухе голубыми знаками.

Никакой реакции.

«ЭТО УЖЕ КОНЕЦ? ХВАТИТ? Я СДАЛ?» – На сей раз символы были огромными и красными.

Ветер-на-Вершине посмотрел на него с кривой усмешкой. Остальные все еще о чем-то препирались, размахивая руками. Камушек почувствовал, что его сдержанность рассыпается, как высохший куличик из песка. От его ног по мрамору пола во все стороны с треском поползли трещины. Пол задрожал, вибрация перешла на стены, с которых пластами отпадала побелка. Растерянные маги беспокойно оглядывались по сторонам. Только Ветер-на-Вершине, совершенно бесстрастный, скользнул взглядом по лопающимся стенам и пожал плечами. Перед ним в воздухе возникла большая, грубая, точно из камня вытесанная надпись: «НА МОЙ ВЗГЛЯД, ВПОЛНЕ ДОСТАТОЧНО. ПОЛАГАЮ, ТЫ НЕ БОИШЬСЯ ИГЛ, МАЛЫЙ?»

Иллюзия тут же пропала. Но на лице паренька по очереди отразились: потрясение, удивление и, наконец, выражение обиды и смирения.

«Я не боюсь игл… магистр Иллюзии…»

Камушек уже и сам не знал, что в нем говорит сильнее: злость или веселье. Он позволил обмануть себя фальшивым знаком, но кто бы мог подумать, что грузный и (что уж тут скрывать) довольно простецкий в обиходе хайг владеет столь деликатным искусством, как тканье иллюзий? Совершенно невероятно! Его первая в жизни встреча с другим Ткачом иллюзий вышла, мягко говоря, странной.

По крайней мере, теперь, когда Ветер-на-Вершине открыл свою подлинную сущность, они смогут понять друг друга. Изображенные мужчиной знаки были нескладными и не слишком четкими, но разобрать их можно было. Он использовал простейший ключ, но ясным причинам называемый «лавочным», поскольку обычно его использовали малообразованные ремесленники. Но и это лучше, чем ничего…

А события развивались все быстрее. Хайгонский маг ни на шаг не оставлял мальчика, точно сам себя назначил его охранником. Они вместе поели в огромной замковой кухне (одной из нескольких подобных же), потом Ветер-на-Вершине отвел мальчика в швейную, где измерили, какой длины должен быть новый лазурный шарф новоиспеченного мага. А потом, опять же вместе, они направились в покои, которые занимал магистр Татуировки.

Камушек успел убедиться, что, хотя маги разных уровней могут жить по-всякому – в достатке или скромно, в городе или глухой деревушке, – их жилища обладают одной общей чертой: весь дом обычно превращается в одну большую мастерскую. Безделье просто не умещалось в сознании любого члена Круга. Комната татуировщика в этом смысле ничем не отличалась от других. Как и у Монеты, стены были плотно завешаны прямоугольной мозаикой разноцветных рисунков. Только у молоденького художника с Янтарного берега преобладали пейзажи, а тут мальчик увидел множество цветных узоров, зверей, растений и символов.

Уже лежа на столе магистра Татуировки, он все еще водил глазами по рисункам, догадываясь, что это – шаблоны, по которым мастер наносит изощренные узоры на кожу своих клиентов. Наверняка художник занимался не только молодыми магами. Увлеченно все разглядывая, повернувшись лицом к стенам, Камушек даже не заметил, когда магистр Татуировки подошел к нему и уверенной рукой вбил иглу. Он попал прямо в нерв. Мальчик аж подскочил, точно рыба, живьем брошенная на горячую сковородку.

* * *

Ветер-на-Вершине украдкой наблюдал за молодым Ткачом иллюзий. Мальчик ему понравился – у него был сильный характер, хотя упрямства тоже немало. Неплохая Звезда бы из него получилась, но для этого он был уже слишком взрослым. Ребенок мог стать Звездой до того, как дорос до конской морды, а этот уже так вытянулся вверх, точно хотел коня перерасти. Никто не направлял парня, это бросаюсь в глаза, во всяком случае, по хайгонскому обычаю. Ну вот, Еж его только иглой кольнул (правда, неожиданно), а мальчишка уже подскочил, точно рыбка, поддетая на крючок. Никто его не учил, как прятать внутрь себя боль, как с ней справляться. Если б Ветер ему на шею «щипцы» наложил, то мальчишка только скулил бы, как щенок… а может, и нет. Одно ясно: ни освободиться бы не смог, ни даже пошевелиться. Хайг недовольно покачал головой. Какая все-таки расточительность. Парнище рослый, хоть и худой, как жердь, а его усаживают за перья и пергаменты, вместо мечей и луков. Надо же, пропадать так бессмысленно и бесцельно!

* * *

После первого укола иглы, который так неожиданно захватил Камушка врасплох, мальчик сжал зубы и решил, что не будет делать из себя посмешища. Было больно, да, но не больней, чем тогда, когда Белобрысый зашивал ему руку. Мальчик с некоторым опасением глянул на старшего магистра Иллюзии, но не заметил на его лице издевательской усмешки. Хайг смотрел на него из-под прикрытых век, а его указательный палец как бы неосознанно поглаживал узкую голубую полоску клановой татуировки, которая пролегла по скуле. О чем он думал? Может, вспоминал медные иглы кланового шамана, а может, тот день, когда сам лежал на месте Камушка, отдаваясь умелым рукам магистра Татуировки.

Татуировщик работал с помощью пучка тонких игл и чего-то похожего на миниатюрный деревянный молоточек каменщика. Удар… удар… удар… тупая боль разливается под кожей… прикосновение губки, стирающей кровь… потом мужчина втирал в мелкие ранки порошкообразный краситель, напоминавший сажу. А может, это и была сажа? А потом вся процедура повторялась снова и снова в однообразном ритме.

«Почему тот мальчик обжегся огнем, который был ненастоящий?» – Камушек, наконец, задал вопрос, который мучил его уже давно.

Ветер-на-Вершине чуть пожал плечами.

«Потому что видения не могут нас ранить или еще что-то нам сделать. Все у нас в голове, малый».

«Тот маг в Лотосовом зале пробовал пройти сквозь кусты и только оцарапался, а тебе удалось».

«Повторяю, это все только наше воображение, – ответил хайг с помощью своего неуклюжего письма. Видно было, что он не привык к такому способу общения. – Филин больно умен, слишком много рассуждал да раздумывал – вот и разукрасил себе морду. Если б не думал, не боялся, то прошел бы сразу. Смотри».

Он вдруг неизвестно откуда вытащил нож и с размаху всадил его прямо в ладонь ничего не подозревающего Камушка, прибив ее к столешнице. Мальчик сдавленно взвыл, резко дернулся и угодил головой прямо в нос склонившегося над ним татуировщика. Мужчина схватился за лицо, скорчившись от боли.

– Ветер… зараза ты… совсем сбрендил, как больной барсук! Как я могу работать в таких условиях?! – рявкнул мастер. – Да лежи, нечего мне тут вскакивать! – со злостью буркнул он мальчику, толкая его снова на стол.

Потом отнял ладонь от носа и проверил, нет ли на ней крови. Тем временем молодой Ткач иллюзий потрясенно разглядывал свою руку. Лезвие исчезло почти сразу же. Камушек недоверчиво поднес ладонь к глазам. Там, где она была «пробита», осталось уродливое красное пятно, в нем пульсировала тупая боль, отдававшаяся даже в локте. А еще через пару секунд сквозь кожу проступила мелкими капельками кровь.

«Вот, сам видишь. Нож был ненастоящий, но ты поверил, что он был, и даже теперь еще твоя голова верит, что все это произошло на самом деле», – пояснил Ветер-на-Вершине.

«Это было больно! – написал Камушек, сердито нахмурив брови. – Зачем ты это сделал?»

«Чтобы ты кое-чему научился. Теперь-то уж наверняка запомнишь», – ответил хайг с издевкой.

Камушек осторожно согнул и разогнул пальцы. Боль полегчала, кровь перестала сочиться. «Все у нас в голове…» И правда, в человеческом разуме кроются различные удивительные вещи, но он предпочел бы познавать их более мягким способом. Он глянул на хайга, который снова играл с ножом – и Камушек не знал, настоящий ли это клинок или снова только иллюзия. Ветер-на-Вершине шутливо подмигнул ему, приложив острие к своей шее.

«Перестань!» – Камушек сжал веки, боясь, что его сейчас угостят весьма реалистическим зрелищем перерезывания горла. У Ветра-на-Вершине явно в голове творилось что-то неладное, еще хуже, чем у Пожирателя Туч, который все-таки был драконом!

Между тем магистр Татуировки сменил инструмент, выкалывая более сложный узор знака профессии. Камушек пробовал приподнять голову, чтобы увидеть результат его работы, но каждый раз получал толчок в подбородок, которым ему велели лежать спокойно, так что в конце концов он оставил эти попытки. Ветер перестал баловаться с ножом, и мальчик снова принялся письменно расспрашивать его о делах, связанных с тканьем иллюзии или о Замке Ладони.

Однако вскоре татуировщик перешел к очередному этапу своей работы, который почему-то оказался гораздо более болезненным. Мальчик лежал спокойно, сильно стискивая руками края стола. Он выбрал один рисунок, висевший на стене, и постарался сосредоточиться на нем, чтобы не думать о боли. К его смущению, слезы подступали у него к глазам, и он мигал, чтобы их отогнать. Ему уже не хотелось смотреть на руки магистра Татуировки. Что бы ни делали с кусочком принадлежавшего ему тела, мальчику казалось, что с него безжалостно содрали кожу, а теперь татуировщик копается в мышцах раскаленным гвоздем. Одинокая слеза сползла по виску Камушка. Он замигал еще сильнее, сердито морщась при этом. Какой стыд! Ведь он не первый и не последний проходит через эту процедуру. Много лет назад на этом же месте лежал Белобрысый, то же самое пережили все мальчики, которых он видел весной в Замке магов, а также наверняка и сам Ветер-на-Вершине. Он украдкой посмотрел на горца, встретив ответный внимательный взгляд черных глаз.

«Ничего, малый, это ничего. Закончится, пройдет».

«Знаю», – ответил Камушек мрачно, еще сильнее стискивая зубы.

Татуировщик на минутку отошел, чтобы взять нечто из вделанного в толстую стену шкафчика. А потом положил мальчику на грудь какой-то холодный предмет, завернутый в платок. Боль, которая, казалось, прошивала все тело насквозь, вскоре отпустила, перешла в легкое жжение в месте татуировки, а это уже было вполне выносимо.

* * *

«Как там дела?» – прозвучала в голове Ветра-на-Вершине знакомая мысленная передача Говоруна Шелковика.

«Как раз сейчас Еж его вытравливает. Скоро конец», – мысленно ответил хайг. Он почти представлял себе, как кривится Шелковик.

«Малый небось воет».

«А вот и нет, держится. Хотя Еж его еще и льдом обложил, чтобы было полегче. Слушай, Шелковик, дай мне его. Он бы мне пригодился, крепкий парень. Вы небось хотите из него писаку сделать? А у него и голова и рука к клинку подходящие».

«А тебе бы каждый подошел. Уже решено, что мальчик пока возвращается домой. Еще рано его сюда брать. Так что пока не мути воду. Лучше послушай, что мы тут надумали, потому что ты нам будешь нужен…»

Парнишка все еще спокойно лежал – бледный и усталый, но по-прежнему стойкий. Ветер-на-Вершине слушал призрачный голос, звучавший у него в голове, и легко улыбался. Предстояла недурная забава…

* * *

Наконец завершилось! Камушек с облегчением вздохнул, когда магистр Татуировки осторожно стер остатки крови, вымешанной с краской.

«Иди сюда, посмотри», – позвал Ветер-на-Вершине и за руку потянул мальчика к зеркалу, стоявшему на одном из столов. Камушек посмотрел недоверчиво и одновременно с огромным любопытством. Он смутно опасался, что после всего пережитого он увидит на своей груди огромную рваную рану. А тем временем, к своему удивлению, увидел он попросту пятно раздраженной, покрасневшей кожи, а посреди него черный символ ладони, обозначавшей касту Ткачей иллюзий и… нижнюю половину круга!! Вот зараза!! После всего – только это? И почему половина? Он что, стал половинкой мага, или как это понимать?!

«Почему половина?» – написал он в воздухе, с тревогой поглядывая то на хайга, то на татуировщика.

Хайг насмешливо ощерил зубы, а вместо ответа открыл свою татуировку. Как и у паренька, там стоял отдельный письменный знак, снизу его ограничивал черный полукруг, зато сверху красовался еще и голубой такой же.

«Видишь, малый, твою работу оценили. Решили, что в будущем ты вполне сгодишься на лазурного магистра, вот и дали тебе пока эту половинку, чтоб краску зря не переводить. Теперь ты будешь еще учиться, а уж потом будет видно… может, на мое место придешь. Ведь нас, Ткачей иллюзий, мало», – пояснил Ветер-на-Вершине.

Ошеломленный Камушек уставился в зеркало. Эта несчастная половинка круга оказалась гораздо большей честью, чем он мог даже мечтать. Он теперь – Ткач в ранге магистра! Возможный преемник Ветра-на-Вершине в Замке? Это уже что-то совсем невообразимое, неужели не сон! Как же им будет гордиться Белобрысый… До сих пор верхом его мечтания было только получить сертификат. А между тем он поднялся на одну вершину, а за ней уже видна следующая. Сколько же еще придется работать, чтобы лазурная дуга увенчала черную?

Он поднял руку, чтобы коснуться свежей татуировки, на которой подсыхала тоненькая пленочка лимфы. Но магистр Татуировки перехватил его за запястье, приложил к ране чистую тряпочку, а потом начал перевязывать, умело перетягивая полосу белого полотна через грудь и плечо. Одновременно он перечислял целый список наставлений и предостережений, которые Ветер-на-Вершине торопливо переводил на письменный язык, при этом украдкой вращая глазами и строя смешные мины.

«Не касаться грязными лапами, не развязывать, не чесать, не сдирать корочку вместе с повязкой, не плескаться в реке, потому что вода грязная и внесет инфекцию…»

Камушек поначалу терпеливо это все читал, но когда дошло до «избегать спиртного», он строптиво закрыл глаза. Он ведь вырос в доме лекаря, и большую часть детства ему отравили подобные же лекции и вопросы вроде: «Почему у тебя расстроен желудок и зачем опять ел незрелые яблоки?»

«И что теперь?» – спросил парнишка через некоторое время, с надеждой глядя на хайга.

«А теперь, малый, ты получишь свою награду», – ответил Ветер-на-Вершине, похлопав его по плечу.

* * *

«Меня зовут Камушек, сын Ромашки от отца Тучи, из дома Наблюдателя Белобрысого. Теперь я стал полноправным членом Круга магов, но почему-то совсем не чувствую себя иначе, чем раньше – может, только чуть более умный и опытный. То, что магистр Иллюзии из Замка Ветер-на-Вершине назвал „вытравливанием“, останется в моей памяти до конца жизни. Вероятно, таково и было намерение человека, придумавшего эту пытку. Исполнение татуировки с помощью кислоты требует твердой руки и немалого умения (а также необычайной силы духа у жертвы), зато такой рисунок остается невидимым. Только когда Ветер-на-Вершине сильно потер свою татуировку, я увидел, как на покрасневшей от прилива крови коже проявились белые шрамы, составляющие по обе стороны от знака касты надпись „Круг магии“. Ветер-на-Вершине пояснил мне, что это предотвращает попытки подделки Наблюдателей, Проводников снов и всяких иных мошенников, пользующихся людской наивностью. Говорят, что каждый год задерживают по нескольку рискованных ловкачей с фальшивыми татуировками, хотя их потом вырезают у них довольно жестоко, а сам виновник заканчивает свой жизненный путь довольно печально – его закапывают по шею в яме на Поле Тоски.

Я думал, что все произойдет вполне обыденно, что мне просто вручат книгу и шарф, а потом я смогу вернуться домой, чтобы снова обложиться книжками и продолжить учебу – до того времени, когда найдется для меня подходящий руководитель (Ветер-на-Вершине не годится в учителя, а лазурных Ткачей иллюзий крайне мало). Но мой проводник отвел меня в какой-то небольшой зальчик, где нас уже ждали Говорун и Бродяжник, которых я знал с экзамена. Говорун распахнул передо мной двери, ведущие в другой зал, но вместо обычной обстановки я там увидел стену из густо растущих веток и листьев. Точно такую же, какую я раньше создал во время экзамена. Говорун насмешливо усмехнулся. „А теперь ты поищи дорогу“, – передал он мне свою мысль прямо в мозг и сделал приглашающий жест. Я оглянулся на хайга, но у него было такое невинное выражение лица, как будто он не имел ничего общего с садом, растущим посреди дома. Я потрогал живую изгородь. Это должен был быть мираж, но в таком случае это был ВЕЛИКОЛЕПНЫЙ мираж. Я заглянул в дверной проем – зеленые коридоры, как я и предполагал. Теперь мне придется бродить по ним, пока старшие не насытятся изысканной местью. Должно быть, я им недурно насолил. И тут я вспомнил, что мне толковал Ветер-на-Вершине. „Это все существует только в голове“. Я закрыл глаза, начал равномерно и глубоко дышать, чтобы очистить разум от всякого мусора – так, как меня учил отец Белобрысый. А потом пошел вперед. Это было неприятно – я люблю видеть то, что находится передо мной, – но оказалось действенным способом. Иллюзия – это же только иллюзия, как бы хорошо она ни была соткана. Если человек очень постарается в нее не верить – она испарится. Я сосредоточился только на осязании, что напомнило мне о Дымке (может, когда-нибудь я еще тут о ней напишу). Под ногами я почувствовал несколько ступенек. И протянул вперед руку, чтобы не наткнуться на что-нибудь. У меня в голове пронеслось, что я наверняка выгляжу очень смешно, ощупывая пространство перед собой, как в детской игре в жмурки. Я открыл глаза – вокруг по-прежнему все было зеленым, поэтому я снова сосредоточился на „недумании“. Повсюду стоял запах листьев, что несколько мешало, но я принялся представлять себе просто луг, поросший разными душистыми травами. Ровный и совершенно безопасный. Вдруг кто-то дернул меня за волосы, а потом толкнул в плечо. Я еще плотнее сжал веки. „Если подставишь мне ногу, я напущу на тебя Пожирателя Туч!“ – пригрозил я, потому что у меня совсем не было охоты на глупые шутки. „Ни у кого нет даже такого намерения. Просто ты сейчас пройдешь мимо своей желанной цели“, – отозвался в моей голове Говорун.

Тогда я открыл глаза и увидел, что и в самом деле стою рядом с пюпитром для чтения, на котором лежит толстая, переплетенная в кожу книга с медной оковкой, очень похожая на ту, которая была у Белобрысого. А на ней красовался пояс голубого шелка. „Лазурь мага“, – подумал я тогда. Шелк был прохладный и скользкий на ощупь. А когда я поднял голову, то вздрогнул от неожиданности. Зал имел круглую форму, как и Лотосовый, а вокруг него было расположено нечто вроде галереи с хороводом колонн. От нее вниз спускалось несколько широких плоских ступеней, так что мне показалось, будто я стою на дне огромной миски с угловатыми стенками. А между мраморными столбами стояло человек пятьдесят магов, и все они уставились на меня! Некоторые были еще очень молоды – похоже, они носили шарфы еще только год или два, в крайнем случае; а некоторым седина уже присыпала темные волосы. Одни смотрели с сомнением, другие улыбались (теперь мне кажется, что они просто хотели быть вежливыми, но тогда мне показалось, что надо мной издеваются). Я не знаю, кто первый поднял руку для приветствия, но потом все больше старых магов возносили ладони с вытянутыми пальцами, точно хотели изобразить символ Ткачей и подать мне весть, что я теперь – один из них.

Ветер-на-Вершине взял у меня из рук шарф, потому что я так бы и стоял – совершенно одуревший, а потом помог мне опоясаться им, потому что шарф магов почти в два раза длиннее тех поясов, что носят обычные люди. А потом хайг поднял руку так же, как и остальные, и написал этими своими неуклюжими знаками: „Я буду ждать тебя, малый. Буду ждать, преемник“.

И только тогда я на самом деле до конца поверил, что все это произошло в действительности».

* * *

Камушек поднял голову от книги, и его взгляд в упор встретился с темно-карими глазами Пожирателя Туч. Молодой дракон ощерил в улыбке острые зубы, а потом зевнул, на миг показав черный язык – он по-прежнему имел привычку сосать чертилку. Перед драконом лежал только что оконченный рисунок. Черные линии туши складывались в изображение дракона, который расправлял крылья и отрывал передние лапы от земли, срываясь в полет. На спине он нес наездника. Оба – человек и дракон – напряженно смотрели вперед, точно где-то за пределами бумажного листка происходило что-то необыкновенно увлекательное.

«Весной проверим, как далеко находится горизонт», – жмурясь, передал Пожиратель Туч.

Камушек в ответ усмехнулся. Весна несла с собой много обещаний.