Текст книги "Ткач иллюзий"

Автор книги: Эва Бялоленьская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 23 страниц)

– Я видела тебя на берегу, – сказала Ягода. – Ты новый.

Чужак распахнул пасть в драконьей улыбке.

– Это не я новый, – возразил он. – Это ты новая.

– Нет.

– Да. – Он вызывающе вздернул голову и выглядел при этом так забавно, что Ягода даже затряслась от смеха.

– Неправда…

– Я был тут первым. Пятьдесят лет назад это были владения моей семьи, – стоял он на своем.

– А теперь это земля Дождевого Пришельца, – сообщила Ягода. – Как тебя зовут?

– Пожиратель Туч. А ты, верно… Ягода.

У Пожирателя Туч было исключительно хорошее для дракона произношение, что Ягода отметила не без некоторого удивления. Он использовал множество слов, правильно их изменял, и только кое-где у него стиралось «б», а «м» перекатывалось в горле протяжно и хрипловато. Дракон смотрел на Ягоду то одним, то другим глазом, и она прекрасно чувствовала, что он над чем-то глубоко раздумывает.

– Ты какая-то другая…

Ягода застыла. Ну да, разумеется, она была «другой». Эта непохожесть уже выходила ей боком. А чтоб…

– Ты светишься, – сказал Пожиратель Туч. Ягода широко открыла глаза от удивления. – У всех людей есть такие огоньки, как звездочки или те жучки, что ночью летают, – продолжал дракон, – но ты светишься очень сильно. Так же, как Камушек, так светятся маги.

Ягода все-таки решилась ответить.

– Я… я вижу мысли, – призналась она с некоторым усилием. Когда они жили еще на континенте, отец запрещал ей говорить об этом. По мнению Соленого, почему-то плохо было признаваться в этом таланте. Она не понимала этого запрета, но отец столько раз его повторял и с таким натиском, что она послушалась.

– А-а… Это значит, что ты Наблюдатель, – сообщил Пожиратель Туч и уселся, изящно обернув хвост вокруг передних лап.

Девушка улыбнулась, старательно подражая соответствующему выражению драконьей пасти. Предстоял длинный и интересный разговор.

И правда, давно уже она так хорошо ни с кем не беседовала, даже с отцом – таким умным и опытным. Пожиратель Туч не только путешествовал почти по всей Ленгорхии, но даже видел знаменитый Замок Ладони, построенный в дельте Эните. Ягода задавала ему вопрос за вопросом, а дракон, похоже, был совсем не против порассказывать. Она буквально впитывала его повествования, как губка, открыв рот от восхищения, только уши горели от возбуждения. Правда, в этих чудесных историях все время появлялся Камушек – Камушек то… Камушек это… мы с Камушком… Но это не мешало девушке наслаждаться неожиданной встречей.

Так и болтали они посреди парящего теплого тропического леса, окруженные роем разноцветных бабочек, которые опускались то на белый мех дракона, то на кожу девушки, привлеченные запахом ее соленого пота; и Ягоде казалось, что ей снится какой-то чудесный, милый сон.

* * *

К удивлению обитателей дома над заливом, та встреча имела несколько неожиданные последствия. Когда Пожиратель Туч решился проведать людей, он явился в человеческом облике. Казалось даже, что в таком виде ему гораздо удобнее, чем в своем собственном теле, и он воспользовался первым попавшимся предлогом, чтобы снова выглядеть, как человек. Ягода сначала вытаращила глаза, потом начала неудержимо хохотать, к огорчению Камушка, который бросал ей красноречивые взгляды. В конце концов, Пожиратель Туч именно его взял за образец своего облика, и паренек почувствовал себя лично оскорбленным, как будто смеялись над ним. Да еще у молодого дракона не нашлось одежды, поэтому он нанес визит в наиболее куцем из возможных нарядов, но его самого это совершенно не трогало. Он возился с детьми, валялся на песке, к вящему удовольствию восхищенных ребятишек фырчал и выл, притворяясь, что пугает их – вообще, по мнению Камушка, дурака из себя строил. Лунный Цветок, немного огорченная, но одновременно развеселившаяся от этого представления, пробовала убедить гостя надеть на себя что-нибудь. Но он смеялся ей прямо в лицо, упрямо мотая головой. Наконец он все-таки согласился обернуть вокруг бедер предложенный кусок ткани и перестал вызывать возмущение. Правда, выглядел он несколько необычно, поскольку материал был в желтые и красные цветочки, такой узор подходил скорее женщине.

Смеющийся Камушек спустился на песчаную площадку перед домом.

«Пойдем крабов ловить?» – спросил он дракона.

Пожиратель Туч отрицательно покачал головой, а взгляд его, поверх плеча Камушка обратился к Ягоде, сидевшей на краю помоста и беззаботно болтавшей ногами.

«Мы с Ягодой собирались идти в лес. А ты…»

«Я не могу идти с вами?!» – Улыбка на лице парнишки застыла, а потом растворилась совсем, точно смытый водой рисунок мелом.

Пожиратель Туч выглядел смущенным.

«Соленый говорил, что ты еще слабый. И ведь это правда, ты же все время задыхаешься. Тебе надо спать и отдыхать».

«Я отдохнул!» – Камушек стиснул зубы.

«Но ведь ходить по лесу тяжело, а ты еще больной».

Камушек оглянулся на Ягоду. Она сидела себе с невинным выражением на лице, болтала босыми ногами и дула на перышко, удерживая его в воздухе, как ни в чем не бывало, а ведь Пожиратель Туч не в состоянии был укрыть, что они уже встречались и что-то вместе задумали.

«Ясно, я болен, – раздраженно подумал паренек. – Иди, развлекайся в свое удовольствие».

Он взял с помоста приборы для рисования и поплелся в сторону пляжа.

«Я загляну к тебе вечером», – пообещал Пожиратель Туч, ощутив вдруг легкий приступ угрызений совести.

Камушек, не оборачиваясь, только рукой махнул. Молодой дракон еще немного поборолся со своей потревоженной совестью, но на него глянула пара очей цвета весенних маков, и все драконьи сомнения канули и растворились в разнеженном восхищении.

* * *

«Я думаю, что с того момента все и начало портиться. Погребальный костер для нашей с Пожирателем Туч дружбы все растет. Он на самом-то деле уже постоянно живет над заливом Соленого, но мы почти не разговариваем. Он все время отирается вокруг Ягоды и делает умильные глаза, а я попросту смотреть на это не могу. Он гордо прохаживается, вытянувшись и напрягая мышцы, и светится, точно смазанный маслом гладиатор. Точь-в-точь надутый голубь, старающийся привлечь внимание своей избранницы. А хуже всего то, что он и в самом деле очень красив! Прямая спина, широкие плечи и длинные ноги. У него хорошие, ровные зубы, а волосы не сбиваются в колтуны, как у меня, – постоянное проклятие кудрявых. Он выглядит гораздо симпатичнее, чем я когда-либо прежде. И во мне прорастает уродливое чувство зависти, которое я пытаюсь придушить, но у меня плохо получается. Ведь он меня брал за образец, а теперь я выгляжу, как его копия, причем паршивая. Конечно, мне надо бы просто-напросто подождать и потерпеть, трудно хорошо выглядеть после многонедельной тяжелой болезни. Но все-таки мне непросто убедить самого себя. Я чувствую себя так, будто у меня в некотором смысле украли собственное тело. Ягоде явно льстит внимание и ухаживания Пожирателя Туч. Она милостиво принимает его заигрывания и мелкие подарки в виде фруктов, цветов и сказочно пестрых перьев. А для моего приятеля уже не существует почти ничего, кроме этой противной бабы. Он так рассеян, что ни на чем не может сосредоточиться. Попросту влюбился без памяти, совершенно утратил разум и не способен ни на что путное. Просто жалкое зрелище. Болтается тут разнеженный и бестолковый. Глядя на него, можно до конца жизни утратить желание любить».

* * *

Камушек старательно выписал последнюю строчку и недовольно посмотрел на кончик своей оловянной чертилки. Он затупился, но нож лежал на «враждебной территории». Хуже всего отношения у парнишки складывались с Ягодой. Не договариваясь, они как-то стихийно поделили территорию. Невидимая пограничная линия пробегала точно посредине дома и стола Соленого. Камушек и Ягода держались каждый на «своей» половине. Даже за целую груду драконьих сокровищ Ткач иллюзий не нарушил бы условной границы, чтобы взять перо или книжку, хоть бы они были позарез ему нужны. Только иногда он украдкой пинком перекидывал через «границу» вещи Ягоды, если домашние случайно их перекладывали. Девушка не имела возможности ответить тем же. Частично потому, что у Камушка в собственности вещей было всего ничего, а частично – потому что Камушек тщательно заботился, чтобы ни одна из них не «забрела» случайно на половину Ягоды.

Лунный Цветок была, по меньшей мере, не в восторге от этого состояния тихой войны. Но она столько времени посвящала детям и домашним делам, что ни малейшей охоты на новые заботы у нее не было. Зато Соленый метался между норовистой дочкой и надутым гостем и рвал себе волосы на голове. Но его неуклюжие попытки помирить их давали обратный результат. Кроме того, полная напряжения атмосфера в доме передалась и младшим детям, они начали ссориться между собой. Все это длилось пока только четыре дня, но Соленому казалось, что эти дни были в два раза длиннее обычных.

На пятый день Камушек проснулся с таким чувством, что вообще не стоит открывать глаза. Ну чем этот денечек может отличаться от прочих? Как всегда, Пожиратель Туч будет ластиться к Ягоде, а ему, Камушку, подарит лишь жалкие остатки внимания. Ягода будет одаривать своего врага ехидными взглядами и строить презрительные мины, а в лучшем случае станет пренебрегать им. Сегодня обещало быть ни на йоту не лучше, чем вчера. Вокруг продолжалась утренняя суета. Свертывались тонкие занавески, защищавшие от насекомых. Дети крутились повсюду, разыскивая свои сандалики. Возбужденный Тигренок всем показывал огромную ночную бабочку, которая ночью запуталась в тонком муслине, а утром оказалась добычей жадных детских ручонок. Камушек, которому тоже сунули под нос эту косматую, крылатую и обладавшую лихими усищами добычу, выказал вполне умеренную заинтересованность ею – только чтобы мальчик не обиделся. Наверняка в другое время гигантское насекомое вызвало бы у него гораздо более живую реакцию, но теперь ему уже абсолютно все было совершенно по сараю.

Когда все принялись за завтрак, а парнишка все еще лежал в своем гамаке, свернувшись печальным клубочком, Соленый решил проверить, что с ним происходит.

«Камушек, ты плохо себя чувствуешь?»

«Все нормально», – ответил тот, искоса взглянув на мага.

Соленый вздохнул украдкой. Ну да, должно быть, опять один из этих паршивых дней.

«Правда? А может, у тебя все-таки что-то болит? Температура есть?» – Соленый хотел было дотронуться до лба Камушка, но парень уклонился от его ладони.

«Оставь меня в покое. Пожалуйста. Ничего у меня не болит. И температуры нет. Честное слово».

«Тогда объясни мне, почему ты выглядишь, как свежеиспеченный покойник? Наверное, вчера переутомился. Ведь предупреждал же тебя, что твое легкое еще не слишком здоровое. Я сейчас заварю тебе травки».

Этого хватило, чтобы Камушек внезапно обрел силы. Он резко вскочил, даже гамак беспорядочно закачался. Надувшись, Камушек принялся выпутываться из москитной сетки.

«СО МНОЙ ВСЕ В ПОРЯДКЕ. Я НЕ БОЛЕН И НЕ БУДУ ПИТЬ ЭТУ ГАДОСТЬ!»

«Самое главное – хорошее обоснование, – ехидно заметил Говорун. – Так возьми себя в руки и хоть немного сдерживай свою ревность».

«Я ревную?» – Камушек глянул на мага исподлобья.

«Конечно. Ты думаешь, я не знаю, что тут происходит?»

«А чего это я ревную?» – Ткач иллюзий наконец выиграл сражение со складками муслина, свернул ткань и начал складывать гамак. Он пытался изображать безразличие, но на лице его то и дело проступало раздражение.

«Естественно, Пожирателя Туч».

Парнишка пожал плечами. Его взгляд случайно упал на Ягоду, которая сидела, опершись на столб и вытянув перед собой худые ноги, и выглядела при этом так, как будто по неведомой причине от души развлекалась. Камушку страшно захотелось прибить ее уши к этому столбу.

Движение перед домом привлекло его внимание. Из густых зарослей показался Пожиратель Туч. Он тащил огромную охапку орхидей, и на лице его рисовалось по-идиотски счастливое выражение. Камушек не выдержал. Махнув рукой на еду, одежду и тому подобные мелочи, он схватил только свои сандалии и попросту удрал, потому что чувствовал: еще мгновение – и он сделает нечто такое, чего потом должен будет стыдиться. Он побежал по тропинке к берегу. А по дороге лупил кулаками по стволам деревьев, чтобы дать выход злости. Потом босиком понесся по пляжу, не обращая внимания, что калечит ноги обломками раковин. Он остановился только там, где к заливу спускалась обрывистая скала. Темная базальтовая стена, которую подмывали волны, медленно, тысячелетиями разрушалась. Черные, отполированные терпеливой водой валуны лежали на дне. Земля же была усыпана и острыми камушками и круглыми, которые многочисленные приливы отшлифовали так, что те стали совсем плоскими, превратившись в идеальные снаряды для пускания «блинчиков» по воде. Но на этот раз Камушку было не до «блинчиков». Он сотворил иллюзорный образ Ягоды и метал в него камни, не обращая внимания на остерегающее колотье в боку, пока совсем выдохся.

В конце концов он рухнул на жесткую гальку, не заботясь о том, чтобы устроиться поудобнее. И только тогда его ярость стала утихать, а таившаяся до сих пор совесть дала о себе знать, подсовывая не слишком приятные мысли. Что бы сказал Белобрысый, видя такой приступ бешенства? Наверняка не восхитился бы варварскими манерами воспитанника. Паренек медленно сел, осмотрел пораненные подошвы, потом надел сандалии. Дремавший пару дней рассудок пробудился и давал понять, что все надо хорошенько обдумать. Камушек вынужден был честно признаться, что ревновал Пожирателя Туч. У него отобрали самого близкого друга, как же он мог оставаться безразличным? Это было просто-напросто несправедливо и совершенно невообразимо. Если б еще такой разгром их дружбе учинила какая-нибудь красавица, но уж такое убожество… У Пожирателя Туч продолжалось какое-то эмоциональное безумие. Неужели именно так и проявляется настоящая любовь? Камушек скривился, точно выпил один из лечебных настоев Соленого. Он припомнил собственное очарование Дымкой и только пожал плечами. Нет, это было совсем не то. Даже если Пожиратель Туч тогда почувствовал, что им пренебрегают – а теперь они, увы, поменялись ролями, – то Камушек все-таки сохранял некоторую ясность мышления. Он без сожаления расстался с Дымкой, не было печали и с ее стороны, так что слепая девушка превратилась в милое воспоминание – и не больше. Их ничего не связывало, кроме прикосновений, ласк, взаимного удовольствия. Следовало честно признать, что у Ягоды и Пожирателя Туч было гораздо больше возможностей в этой области. Но ведь они относились к разным видам! Ради самой Судьбы и ее путей, неужели это никого не волновало? Соленый, казалось, закрыл на это глаза. У его дочери были все возможности стать любовницей дракона, а его самого это, похоже, абсолютно не трогало.

Другой вопрос, что такого особенного видит в Ягоде сам Пожиратель Туч?

Любовь, говорят, слепа, но чтоб до такой степени? Камушек недоверчиво покачал головой.

Он снова создал призрачный образ Ягоды и стал его внимательно рассматривать. Решил, что мираж не слишком удачный. Подробности в нем размывались. Ткач иллюзий сосредоточился, пробуя как можно более точно мысленно представить себе оригинал. У Ягоды худое удлиненное лицо в форме перевернутой миндалины, но вот какой у нее лоб? Линия волос прямая или клинышком? А брови? Какова линия ее бровей? Ведь они такие светлые, что их почти не видно.

Он терялся, поправлял себя, буквально лепил эту девичью головку. Подбирал форму глаз, перепробовал разные формы губ и в определенный момент даже осознал, что его это увлекло. Ягода была трудной моделью, но тем большее удовлетворение давала работа над непростым образом. И вот, наконец, она сидела перед Ткачом иллюзии совершенно такая, какой была в жизни: бледненькая, большеглазая, излишне худая. Но Камушек ощущал некоторую неудовлетворенность, слишком быстро закончилась эта забава. Он изменил цвет глаз иллюзорной девушки сначала на черный, потом на карий, а в конце – на зеленый, точно лист. Эти яркие очи так чуждо и странно выглядели на бледном лице, что молодой маг вернул им их настоящий цвет. Глаза Ягоды имели необычную окраску – точно лепестки цветка, розово-красные с легчайшим голубым отливом.

Задерживая дыхание, Камушек продолжал работать, охваченный предчувствием, что разгадка где-то совсем рядом, только руку протяни, он сделал так, что радужки иллюзорной девушки приобрели глубокий алый цвет и закрыли почти весь глаз. Зрачки превратились в черные вертикальные веретенообразные щелки. Камушек блеснул зубами в озорной усмешке. Злость у него уже прошла. И вот получились драконьи глаза на человеческом лице. Пожиратель Туч и его вкусы! Камушек вынужден был признаться сам себе, что у него, и правда, в последнее время, видно, случилось затмение разума. Красноглазая, беловолосая Ягода – худая, но кто ж когда видел толстого дракона? Шея девушки казалась слишком длинной, а лицо – слишком узким, но разве первая попавшаяся дракониха не обладает теми же самыми чертами?

В голове паренька мысли точно наперегонки носились. Сколько ж лет этому идеалу драконьей красоты? Кажется, четырнадцать? Разве это не тот самый ужасный период, когда человек ест за двоих, а растет за троих? Вполне возможно, что через некоторое время Ягода в глазах дракона подурнеет, зато станет намного красивее по человеческим меркам. Хотя, разумеется, ярких цветов не приобретет.

Камушек – на пробу – придал миражу Ягоды немного пышности, кое-где закруглил ее формы. Увлеченный полученным недурным результатом, стал работать дальше. Неужели эта раздражающая девица должна все время носить мужские тряпки, которые ей просто исключительно не идут? Для шатаний по джунглям удобнее всего штаны, но разве у нее, и в самом деле, нет ни одного платья? Несколько минут Камушек драпировал и подкалывал на девичьей фигурке полотнища желтого шелка, пробуя сотворить нечто вроде одеяний Лунного Цветка. Он обернул вокруг головы Ягоды косички, до сих пор уныло свисавшие по обе стороны лица, и украсил их цветком в тон платью. Общий вид становился все лучше и лучше.

В детстве, которое Камушек провел в Змеиных Пригорках, девушки были для него всего лишь движущимися элементами общего фона. Какую же еще реакцию можно ожидать от мальчишки? А когда подрос, он тоже не слишком интересовался ими. Помнил, что на праздники они наряжались в богато вышитые юбки, подкрашивали брови и рисовали всякие узоры вокруг глаз. Не слишком уверенный в результате, он на пробу покрыл веки девушки мелким узором и окрасил ресницы в черный цвет. А потом с изумлением уставился на законченный уже образ и не поверил собственным глазам. Неприглядная, костистая уродина превратилась во вполне привлекательную и соблазнительную девицу.

Между тем солнце продвигалось по небу, отвоевывая все новые пространства у тени под скалами. И наконец оказалось, что Камушек сидит под жаркими солнечными лучами. Краем глаза он уловил какое-то движение. Осторожно повернул голову, частью внимания продолжая удерживать мираж, потому что ему было жаль своей работы. Рядом с ним стоял Живое Серебро, с одобрением разглядывая портрет сестры. Он показал в улыбке мелкие зубки, потом пальцем написал на песке неуклюжими детскими каракулями: «Очень красиво. Как мама».

Камушек поддержал «разговор», написав рядом «Ягода —…», и жестом предложил мальчику закончить. Хотя между ними было целых девять лет разницы, Камушка интересовало мнение Живого Серебра. Ребенок казался сметливым. Он немного подумал, нахмурив брови и озабоченно почесывая затылок, этим он просто удивительно напоминал отца. Наконец мордашка его посветлела, и он дописал: «большая и умная».

Камушек засмеялся и повалил мальчика на песок, шутливо его тормоша. У Ягоды были хитрые и надежные братья. Иллюзия растаяла, потому что на Камушка навалилось сразу несколько разогретых тел, твердых коленок и острых локотков. Во время этой дружеской возни парнишка заметил, что рядом крутится рыжий драконий щенок, пробуя цапать детей за пятки. Лисичка! Камушек высвободился из рук разыгравшихся сынков Говоруна и огляделся. Пожирателя Туч нигде не было видно, что его слегка обеспокоило. Он оставил сестру одну? А может, решил, что ей хватит компании детей?

Камушек тепло обнял пушистый шарик, а Лисичка с восторгом отдавалась его ласкам. Она льнула, лизала его по лицу и переворачивалась на спину, выставляя свой нежный животик, чтобы и его погладили.

Вскоре дети рассыпались по всему пляжу. Живое Серебро и Тигренок вошли в неглубокую воду, Лисичка играла в набегающих волнах, Молния искал ракушки, а близнецы начали строить песчаную гору. Четырехлетние малыши были так похожи друг на друга, что Камушек отличал их только по цветной ленточке, которой мама подвязывала Солнечной мягкие волосики. Наверняка вскоре между ними появятся хотя бы мелкие различия, но пока у них были одинаковые круглые личики, любопытные глазки, поцарапанные коленки, и даже двигались они очень похоже.

Он укрылся в еще сохранявшемся последнем клочке тени под скалой, наблюдая за играми детей. Если бы он вернулся сейчас в дом Соленого, то пришлось бы помогать делать какую-нибудь женскую работу, хотя бы просто ради приличия. При одной мысли об этом он недовольно скривился. Он ничего не имел против домашних дел, ведь они с Белобрысым вели вполне приличное холостяцкое хозяйство, но такими вещами все-таки должна заниматься Ягода. Хуже того, Соленый мог снова озаботиться подорванным здоровьем Камушка, что уж совсем отбивало охоту даже думать о возвращении. Судьба милосердная, храни невинных! И вполне вероятно, что, прохаживаясь около дома, он может наткнуться на ту смешанную парочку представителей разных видов, обменивающихся нежными взглядами. А поход в одиночку в глубь джунглей мог окончиться встречей с незнакомым драконом, совсем необязательно настроенным по-приятельски по отношению к непрошеному гостю. Не говоря уже о том, что Камушек все еще сильно уставал, даже если ему приходилось пройти совсем немного. Исследования острова должны были подождать. Он решил остаться на пляже. Почему бы ему не вспомнить детство и не искупаться, а при случае можно попробовать выловить для Молнии более крупную раковину, чем те, что лежали на песке. Интересно, это его поврежденное легкое выдержало бы такое совсем-совсем коротенькое ныряние?..

Камушек глянул, чем занята малолетняя компания. Тигренок с Живым Серебром лазили по обломкам скал, торчащим из воды, Лисичка отважно шла за ними, перескакивая с валуна на валун. Поначалу Камушек без всякой тревоги следил за этой забавой, но ребятня перебиралась все дальше и дальше от берега, и он задумался, нет ли тут все-таки некоторого риска. «Кажется, я становлюсь безнадежно взрослым», – подумал он. Ну что такого страшного, даже если они упадут в воду – ведь выросшие на берегу океана дети плавали, как рыбы. Опасно было бы только застрять между валунами и сломать щиколотку. К сожалению, там вертелась и Лисичка, которая не боялась воды, не умея при этом плавать.

Мальчишки улеглись на живот на последнем обломке и смотрели в воду. Камушек прикрыл глаза ладонью, пытаясь защитить их от солнца. Его лучи отражались от волн и сверкали, ослепляя, но Камушку показалось, что он видит в воде какое-то шевеление. Он заморгал. Нет, это не кажется! Он снова увидел, как на мгновение показались над волной круглая голова и пара рук, потянувшихся к беззаботным детским ладошкам! Камушек вскочил, несмотря на жару задрожав от ледяных мурашек на спине. Сирены! Неужели Соленый не предупредил своих детей, что сирены – хищные чудовища? Он поспешил, перескакивая с одного валуна на другой, к детям, чтобы забрать их из опасного места.

– На-зад! На-зад! Тиг-ренок! На-зад! – Камушек мысленно проклинал себя, что не помнит, как звучит слово «опасность». Тигренок довольно спокойно оглянулся и беспечно помахал ему рукой, а потом снова склонился над глубокой водой. Хотя Камушек спешил, как только мог, любопытная Лисичка добралась до мальчиков раньше него. Бесцеремонно вскарабкалась Тигренку на спину и вытянула шейку, чтобы посмотреть, что там такого интересного происходит на глубине. Мальчик, которого, видно, поцарапали коготки дракончика, резко перевернулся, чтобы сбросить Лисичку. Камушек видел, как еще секунду оба балансировали на мокром скользком валуне, а потом вместе соскользнули в воду.

Не было ни секунды на раздумья. Камушек кинулся в воду головой вперед. В ужасе от того, что произошло, он даже не подумал, что опасность может грозить и ему самому. Его на мгновение ослепили пузырьки воздуха во взбаламученной воде. Все происходило молниеносно. Он столкнулся с чем-то и дальше уже действовал вслепую. Почувствовав под рукой шерсть, он вцепился в нее. Ноги парнишки коснулись дна, он оттолкнулся и вместе со своей добычей устремился вверх. Дракончик оказался на удивление тяжелым. Но где Тигренок? В прозрачной воде совсем рядом промелькнул какой-то темный предмет. Мощные когти рванули Камушка за плечо. Он широко открыл глаза, стараясь разглядеть хоть что-то. То существо, которое он принял за Лисичку, вывернулось из его руки, и Камушек понял, что держит совсем чужое создание. И отпихнул его от себя в приступе паники. Прикосновение к затылку… От неожиданности он глотнул соленой воды, когда прямо перед его лицом появилась темная морда с большими мутными глазами. Инстинкт велел отступать, удирать… но как отступать в воде? В отчаянии парнишка ударил вытянутыми пальцами, целясь в глаза чудовища. Не попал, зато почувствовал, как в ладонь впиваются острые зубы. Одновременно монстр хватанул его перепончатыми лапами за руку. Они метались и бились какое-то время. Камушек, чувствуя, что у него заканчивается воздух, безуспешно пытался лягнуть проворное морское создание. Что-то вцепилось Камушку в волосы. И тут воздуха уже совсем не осталось, а боль в груди стала невыносимой. Рывок, едва не содравший ему кожу с черепа, вытащил его голову на поверхность. Он, захлебываясь, втянул воздух, который казался ему острым, точно горсть раздробленного стекла, и раскашлялся. Глаза горели от соли. Вокруг полно было гибких стройных тел, с невероятной грацией двигавшихся в воде. То и дело над волнами поднимались круглые, покрытые темной гладкой шерстью головы с густыми метелками усов и блестящими черными носами. По крайней мере, одну угрозу можно было исключить: это наверняка были не сирены. Но это еще не означало, что они не могут быть так же опасны! И где дети?!

Паренек с облегчением увидел Лисичку совсем рядом, на расстоянии протянутой руки. Она вытряхивала воду из ушей, удерживаемая на весу одним из тех косматых существ. А другое такое же существо по-прежнему придерживало Камушка за руку и волосы на затылке, не давая ему отплыть, но одновременно не позволяя уйти на дно. Рядом плескался в воде Тигренок, улыбающийся и беспечный. Камушек посмотрел вверх и встретился с таким же веселым взглядом Живого Серебра. Точно все происшедшее было просто хорошей шуткой. Сыновья Соленого не были похожи ни на удивленных, ни тем более на испуганных.

Стадо усатых существ, к счастью, не выказывало враждебных намерений. Тигренок, как и Лисичка, плыл на спине одного из них, точно на морском скакуне. Камушка с обеих сторон взяли под охрану два косматых стражника, которые хватали его за руки и щекотали ему уши своими усами. Медленно, но решительно его тащили в сторону мелководья. Судя по поведению Тигренка и Живого Серебра, беспокоиться ему не стоило, и паренек почувствовал первые уколы стыда.

Он долго пробовал понять, кого ему напоминают эти водные существа. И наконец его все-таки осенило: выдр! Особенно это стало очевидно, когда вся стая разлеглась на берегу. Выдраки принадлежали к тому же загадочному виду – помесь человека и животного, каким были, к примеру, кентавры, мантикоры, ламии или сирены, с которыми Камушек их и перепутал. Только сирены с Острова Когтя, похоже, много общего имели с акулами. Выдраки не отличались слишком большим ростом. Они были выше сидящего на песке Камушка всего на голову. Невысокие, примерно с десятилетнего ребенка, ходили они в основном выпрямившись, иногда только опускаясь на четвереньки. Пока они с любопытством рассматривали Камушка вблизи, он смог внимательно разглядеть их большие круглые карие глаза, подвижные ноздри и раздвоенные верхние губы с пучками тоненьких и жестких, как проволочки, вибриссов по обеим сторонам. Их ластоподобные стопы, благодаря которым выдраки были превосходными пловцами, и все время двигающиеся хвосты оставляли на песке широкие следы.

Лисичка, встревоженная таким количеством незнакомых существ, влезла Камушку на колени и прильнула к нему, неуверенно поглядывая одним глазом на окружающих. Зато детвора была в восторге от гостей, ребята прижимались к их мокрым бокам, обменивались дружескими потираниями носов и похлопываниями. Горечь в душе Камушка росла. Он уже окончательно убедился, что свалял дурака, а всему его героизму грош цена, даже на подметки не сгодится.

«У тебя столько всего в голове, что кидаешься без раздумья. Так было на Острове Когтя, так и сейчас. Больше везения, чем разума», – кисло подумал он.

Безусловно, косматые существа были тут хорошо известны, причем считались до такой степени добрыми существами, что родители без всяких опасений позволяли детям находиться рядом с ними.

Тигренок первым заметил приближающуюся сестру и ее поклонника.

– Мы упали в воду! – радостно завопил он. – Я упал! И Лисичка тоже! И Камушек тоже упал! И Тот, Что Плывет Впереди, взял меня на спину!

– Оук! – подтвердил один из выдраков, а потом испустил целый ряд свистов, чередующихся с чмоканьем и горловым клекотом.

– Он спрашивает, что это за новые самцы в нашем стаде, – перевел Тигренок, хихикая и показывая пальцем на Камушка и Пожирателя Туч.

Ягода скептически осмотрела мокрого парнишку, который с унылым видом гладил тоже мокрую Лисичку.

– Да-а-а, новый в стаде, – неохотно подтвердила она, а выдрак удовлетворенно засвистел.

Камушек встал, держа в руках маленького дракончика, и впихнул ее в объятия несколько растерявшегося Пожирателя Туч.

«Прополощи ее в пресной воде, а то мех в колтуны собьется, и кожа будет чесаться», – коротко велел он.

«В чем дело? Что я опять не так сделал?» – рассердился Пожиратель Туч.

Камушек, который уже уходил, резко развернулся, лицо его исказилось от злости.

«Лисичка – твоя сестра? Ты должен был ею заниматься? Или, может, со своей девицей обнюхиваться?» – При каждом вопросе палец парнишки больно тыкался в грудь Пожирателя Туч. – «Лисичка упала в море! Ты разгильдяй, а я – не драконья нянька!!»